Buch lesen: «Бессмертные отцы-основатели. Часть 2», Seite 3

Алекс взял инициативу в переговорах на себя, бросок, мяч летит на половине соперника, подбор и рывок к зачетной зоне противника – тачдаун! Брайан Стиллер слегка поплыл от услышанного. В его глазах читалось – не продешеви, не отпускай, качай его, качай! Но если он встанет и уйдет, найдет еще с десяток лавок, где примут его предложение с распростертыми объятиями… Мягкому телом управляющему что-то подсказывало, что юноша не похож на любителя чесать языком подобно праздной городской молодежи. Человек дела и, главное, говорит складно, даже подозрительно не похоже, что юноша из плебеев. Управляющий, как бы не хотел быть безучастным к услышанному, схватил руку Алекса со словами: «Александр, по рукам, тысяча золотых. Как и сказали, глаза остаются у меня. Сегодня вы получите половину. Я сейчас же распоряжусь подготовить средства. Завтра к обеду будет ожидать вторая часть. Вы определенно имеете деловую хватку. Надеюсь на наше дальнейшее плодотворное сотрудничество». «Брайан, вы сделали правильный выбор и вскоре озолотитесь. Просто пока об этом еще не знаете. Ваше решение изменит баланс и место вашего заведения в городе Пиллар. Осталось только, чтобы ваши клиенты со временем узнали, что вы эксклюзивный магазин, напрямую получающий товары от двенадцатого города-гильдии», – подливал Алекс уверенность в этого человека от заключенной сделки. «А вы, случайно, не…» – Брайан не успел продолжить. «Претендент, думаю, год или два – и вопрос благополучно разрешится. Имперская бюрократия, вы же знаете… Осталось дело за малым – основать город и подать документы на рассмотрение Совету», – несколько зазнавшись, и излишне амбициозно заявил юноша Брайану. Управляющий в честь заключения сделки налил по бокалам горячительные напитки и, протянув юноше второй, сказал: «За новое предприятие. И пусть наши бокалы впредь не пустеют!» Алекс повторно извинился перед управляющим, что не сможет оценить чудесный напиток по достоинству и, сославшись на занятость вечером, откланялся.

Управляющий сделал вид, что все понял и проводил юношу до выхода. В дверях Алекс поймал себя на мысли, что этот «жучок» неплохо заработает на этих глазах. Господин, который предлагал двести сорок золотых за один глаз, был еще в торговом зале магазина, и управляющий пригласил его к себе в кабинет сразу после ухода Алекса. В действительности, самого Алекса это меньше всего волновало. Он покидал ювелирную лавку с суммой пятьсот тысяч серебра в золотых монетах, а завтра его будет ожидать вторая часть суммы. Вечер заблаговременно удался. Алекс брел по улицам Пиллар с единственной мыслью: «Подумать только, в моем рюкзаке серебра столько, что человеку и за двадцать жизней не заработать. Вот она, магия цифр спроса и предложения в действии».

Алекс не был бы собой, если бы попутно не подкинул сам себе перченую шутку юмора с продолжением: «С другой же стороны, а что с ними делать? Юнит’ы – не девушки, на монеты не клюнут».

На обратном пути в гостиницу он все думал о том, насколько этот мир похож на тот, что был до первой волны. Вроде бы вот они, люди, умные, сознательные, по крайней мере, так о себе заявляют. Но единственное, на что они были горазды, так это с подачи нескольких десятков толстосумов полностью воспроизвести мир социального неравенства, насилия и прочих прелестей, сопряженных со стрессом, насилием. И, главное, – сделать это привычной нормой общества. Как будто считать Систему ошибочной является преступным само по себе.

Алекс прекрасно знал, не будь он тем, кто есть, должно быть вкалывал за сто – сто пятьдесят монет серебра в месяц и мечтал только о покое и тишине. Мысль вырваться из рутины будней была бы пределом мечтаний. Своим текущим положением он обязан исключительно Главе. Ее щедрость и забота, какую она проявляла, он не мог возместить ей в полной мере. Ребенок с посттравматическим синдром, подобранный в одной из разрушенных деревень на границе с Голдмун, не мог дать ей счастье материнства. Она несла свой жизненный крест, проявляя достоинство и смирение, согласно своему высокому положению, защищала жителей города-гильдии Лимб уже почти что столетие. Сможет ли она простить и понять все то, что Алекс еще только намеревался сделать? Подобные думы все больше увлекали его по мере складывания кусочков головоломки воедино. Наступит момент, и Глава, верная своему долгу и присяге Бессмертным отцам-основателям, поднимет свой меч, тем самым предопределяя исход для обоих. Отстаивая свои идеалы и мечты, они оба непременно вступят в конфликт, сами того не желая.

…В зале гостиницы, на входе, Алекса остановила дежурная горничная. Она передала заметку на дощечке и ключ от номера, предназначенного юноше. Сообщение было от Лизы. Один из получателей письма был крупным землевладельцем и днем находился в разъездах. Их встреча и вручение письма было отложено на вечер по просьбе прислуги. Ох, уж эта Лиза со своей излишней дотошностью… Короткий ужин в таверне на первом этаже гостиницы и сразу же в номер. Алекс не понимал девочек во многих отношениях, да и не пытался понять. Особенно тех, которые сами охотятся за мальчиками.

В то время как он, не привлекая внимания, тихо поглощал содержимое тарелок, к нему подошла официантка, оставила на столе свернутый клочок бумаги и показала в сторону, на девушку, которая сидела у барной стойки. Алекс и бровью не повел, закончил свою трапезу и, бросив монеты на стол за ужин, удалился. Официантке оставалось развести руками в ответ на ожидание персоны, отправившей сообщение и взяться за привычную работу – принимать оплату и прибираться за столом.

Близилась полночь, юноша хотел, чтобы его оставили в покое. Слишком много людей и необходимости в общении. Похоже, что он уже скучал по безлюдным местам севера, по тишине и покою. Теперь, когда Алекс нашел магазинчик, охотно скупающий редкие трофеи, проблемы с финансированием на какое-то время отпадут сами собой. И все-таки миллион серебра за пять безделушек… Мир, как и раньше, сходит с ума. Остановите, я сойду…

Ох, уж эти богатеи. Они ведь покупают эти глаза даже не для практической пользы. Поставят где-нибудь на полке и будут любоваться. И это в то время, когда у этих предметов может быть полезный наступательный потенциал для призывателей. К примеру, усиливающий какие-нибудь навыки или выходные показатели оператора.

«Мысли, мысли, мысли, они все роятся в голове, нет им конца. Может, взять бутылочку вина? Пожалуй, да, пока еще не разделся, спущусь до бара и возьму выпить. Быть может, Лиза захочет присоединиться, если вернется до того момента, как я отключусь», – на такой мысли Алекс вышел из номера. Краем глаза он зацепился за объект, приближавшийся по коридору. Это была девушка, которая сидела у барной стойки и передала ему сообщение. «Вам помочь?» – спросил он у девушки, неловко копавшейся возле двери. «Нет, спасибо, видать, замок барахлит, надо сказать горничной», – с невинным видом ответила она. «На самом деле, я хотел спросить – нужна ли вам помощь попасть в чужой номер?» – переспросил с улыбкой Алекс. «Теперь понятно, почему не могу открыть. Ошиблась дверью. Меня, кстати, зовут…» – она не закончила, поскольку юноша ее не слушал, уже удаляясь далее к лестнице на первый этаж. «Хорошего вечера, мисс». Девушка догнала Алекса у барной стойки, в то время как он ожидал свой заказ. На ней было дорогое, пышное платье, по стилю походившее на ренессанс. А, главное, оно было громоздкое, и ожидать расторопности от той, кто носит подобный наряд, не стоило. Девушка слегка подобрала юбку платья, чтобы сесть на ближайший от него стул: «Как грубо! Во-первых, вы меня перебили, а, во-вторых, оставили одну». Ее слова не возымели никакого эффекта, а потому она услышала: «Давайте прямо, вы меня преследуете! Мы не вместе, чтобы я проявлял по отношению к вам внимание и чувство такта. И вы, без сомнений, собой не торгуете. Для этого вы слишком манерны и весьма недурны. И даже если в этом городе есть девушки благородных кровей, продающих себя в силу нужды, то они работают явно в более дорогих заведениях. Я – не из здешних, видеть ранее вы меня не могли. Так в чем причина того, что вы в третий раз пытаетесь завязать со мной разговор?»

Вот это было подано действительно резко и грубо. А что делать? Алексу хотелось только покоя, ночные приключения – не его стезя. Пронзительное: «Дурак!» – слетело с ее губ и эхом отдалось по всей таверне. Это были самые чистые эмоции ярости, которые девушка допустила. Встав со стула, она резво удалялась. Работник за барной стойкой, выдерживая профессиональную паузу, не свойственную для столь дешевого, по меркам этого города, заведения, не вмешиваясь в происходившее, стоял с бутылками вина в руках, которые Алекс заказал. Слова были излишне. И потому, не подавая вида, не проронив ни слова, заказ был подан, монеты приняты. Вернувшись, Алекс увидел у двери Лизу. Девушка никак не могла открыть дверь номера. «Думала, ты крепко спишь или загулял. Уже хотела к девочкам на диван ночевать напроситься». «Что скажешь, если предложу пропустить по бокалу?» – с этим вопросом Алекс протянул ей бутылку вина и после того, как она приняла, открыл дверь, и оба вошли.

Алекс снимал неудобный наряд, а Лиза открыла вино и разлила по бокалам. Усевшись в кресло напротив окна, и наблюдая за звездами, спросил у нее: «Как прошел день?» «Тебе и правда интересно? Или это вопрос вежливости? Или ты хочешь узнать, выполнили ли мы все указания?» – Лиза смеялась, осыпая его вопросами. Принимая бокал, Алекс сказал: «Кто знает… Сегодня вышел довольно насыщенный день. У меня получилось закрыть наш финансовый вопрос, завтра будет вторая половина суммы. Мы, наконец, можем вас приодеть и пройтись по городу». «Серьезно? Продал в первый же день? Это же здорово! И сколько мы получили за эти чудесные глаза?» – девушка была в предвкушении суммы. «Ровно тысячу золотых. Если интересно, половина лежит в шкафу», – равнодушно ответил юноша. Лиза не представляла, что значит целое состояние и полезла в шкаф. Развязала узел на рюкзаке и, подогнув ткань, уставилась на переливающиеся золотые монетки в свете свечей. «Сложно представить, что тут пятьсот тысяч серебром! Алекс, ты – молодец! Я бы затискала тебя и расцеловала на радостях, если бы ты не начал от этого брыкаться». Потягивая вино из деревянной кружки, забыв, что бокалы – это редкое наследие прошлого, Алекс сказал: «Завтра ты с девочками преобразишься. Вкусите нотки роскошной жизни и того, как покупается хорошее отношение». «Значит, завтра мы начнем затмевать собой Пиллар!» – на этих словах Лиза сделала несколько небольших глотков и продолжила излагать свои пожелания. За день девушки порядочно прошлись по магазинам и уже присмотрели все, что им требуется для блистательного вечера и роскошного отправления из города. Алекс тем временем смотрел в окно на звездное небо и не слушал того, что говорила Лиза. Только кивал и подливал вино то ей, то себе.

Утро… Соседняя кровать заправлена. Записка на тумбочке: «Мы завтракаем». Обеденный зал таверны, где девушки с наслаждением уплетали завтрак. На удивление, за свободным местом стояла тарелка, еще отдававшая дымком, так и призывающая: «Съешь меня, я только из печи!» Лиза взяла на себя ответственность и заказала молочную кашу, в которой плавился кусочек масла, мясную нарезку и свежую выпечку. «Спасибо, Лиза, ты ж моя хозяюшка, не бросишь в беде», – сказал Алекс, приступая к еде. «Мы закончим с едой и готовы начать план по перевоплощению. Но тебе это обойдется в кругленькую сумму, местные цены кусаются. Если мы правильно все отметили, это почти двадцать золотых. Мы можем позволить себе такие расходы?» – невинно задавалась вопросом Лиза, сделав большие щенячьи глаза, от которых стало так легко и оставалось сказать только «Да!» Что такое зарплата обычного человека за одиннадцать лет жизни, разом спущенная на одежду и внешность для одного вечера? Сущие пустяки, правда?! Хотя, кто Алекс такой, чтобы судить? Быть может, эти средства не идут ни в какое сравнение с тем, какой восторг испытают девочки.

Отсыпав на стол указанную сумму, плюс один золотой, Алекс сказал: «Хочу, чтобы вы вечером затмили всех! И пока вы будете готовиться, я сниму два номера в центре города, напротив банка. Вы не забыли? Нам еще нужно обеспечить казну будущего города Надежда серебром». «Да, конечно, мы это помним. Зайти в имперский банк и заказать обмен пятиста золотых на пятьсот тысяч серебра и карету для доставки средств до Сеигле», – повторила указания Лиза и тут же встрепенулась, добавила: «Прости, Алекс, я вчера совсем забыла из-за вина. Надумала себе всякого…» – на этих словах девушка запнулась и рассмеялась. «Так вот, один из получателей письма – крупный землевладелец Пиллар. Его сын служил в одиннадцатом легионе. Именно из-за него мы задержались вчера вечером. Он попросил, чтобы ты зашел к нему лично. Деталями делиться не стал, но я подумала, что это тебя заинтересует. В общем, решай сам, хорошо?! Вот его адрес», – Лиза передала нацарапанные на дощечке заметки и, закидывая в себя последний укус булочки с маслом, сделала глоток кофе и откланялась вместе с сестрами.

«Крупный землевладелец, заинтересованный жизнью своего сына, который, в свою очередь, против воли отца сбежал из дома и пошел служить в легион. И этот самый землевладелец хочет меня видеть. Самоутверждение сына? Походит на классический сценарий. Нужно будет его уместить в плотный график после банка и до вечера в известном ресторане Пиллар, где девушки должны блеснуть», – Алекс обдумывал сказанное, вращая табличку в руках. Ключи от комнаты в гостинице сданы прислуге, в кармане полно золотых и не меньше еще только причитается, прогулка по памяти к ювелирной лавке… До назначенного времени встречи еще полчаса. Услужливый опытный сотрудник, который встретил Алекса днем ранее, после того, как отлучился в служебные помещения, тут же вернулся в торговый зал и пригласил юношу пройти со словами: «Здравствуйте, молодой человек, вас ожидают, пройдемте». В кабинете были двое. Сам управляющий Брайан Стиллер и вчерашняя девушка, которая преследовала Алекса в гостинице. Оба встали, когда юноша вошел. Брайан, буквально схватив руку, тут же принялся ее трясти и усаживать Алекса в свободное кресло напротив своего стола со словами: «Алекс, хорошо, что вы зашли. Присаживайтесь». Усевшись за стол, он продолжил: «Мне очень жаль, что вчера у вас с моей дочерью возникло недопонимание. Собственно, это и моя вина. Не скрою, как вы и пророчили, вы для меня – как новый старт или свежий ветер, развевающий паруса после штиля. Вчера мы продали три из пяти глаз дракона по предзаказу, останется только сделать ювелирное обрамление в соответствии с пожеланиями новых владельцев. И я был излишне разговорчив за семейным ужином. Вот, собственно, моя девочка и проявила интерес… Она захотела познакомиться с человеком, о ком я столь высокого мнения. «А место, где я остановился, она узнала из справочного бюро?» – спросил Алекс. «Справочное… Что? Ха-ха! Вы – шутник», – отмахнулся управляющий, хотя и в помине не знал, что такое бюро и что такое справочное. Брайан продолжил: «Стоимость, которую вы запросили, была достаточно высока, чтобы я не предпринял дополнительных мер и не собрал больше информации о вас. Один из моих людей проследил за вами и узнал, в какой гостинце вы остановились. Туда-то и отправилась моя непутевая дочь». «Видите ли, Брайан, я был с вами во всем честен. Как по поводу происхождения артефактов, так и по поводу строительства нового города вне границ Империи. И в то же время есть факт, о котором предпочитаю не распространяться, и который вы вряд ли сможете узнать, собирая обо мне информацию. По закону Империи я – преступник», – на этих словах Алекс активировал мед’чип, что подтвердило его красный статус. Юноша продолжил речь: «Вы ведь и сами знаете, что закон – довольно пластичная вещь, как и мое текущее положение – лишь вопрос времени или финансов. И тем, и другим с вашей помощью я теперь располагаю. И дабы вы были полностью спокойны за свою жизнь, этот красный глаз – сплошное недоразумение. Бывает, встретятся разбойники или квад’ы искателей чужой гильдии, и ничего с этим не поделать». «Ценю вашу откровенность, Алекс. Ваши трения с законом меня нисколько не беспокоят. Напротив, это лишь подтверждает, что вы человек дела, раз готовы отстоять то, что ваше по праву. И искренне приношу извинения за то, что позволил себе усомниться в вас и направил своего человека за вами следить. Непременно уничтожу все материалы, которые передал мне один из членов местной Академии на вас. Да, я в курсе и про обстоятельства вашего изгнания. Это только повышает мое мнение о ваших достижениях за столь короткий срок пути в качестве искателя. Вы – неординарная личность», – управляющий излишне нервничал, что не было похоже на человека его происхождения. «Брайан, переходите прямо к делу! У меня на сегодня плотный график, что даже ранний приход к вам не облегчает выполнения всего перечня задач». «Прямо к делу, мне это нравится! Вы не могли бы взять мою дочь с собой? Она давно хочет посмотреть на мир, а вы с вашим новым поселением для нее как бы шанс увидеть жизнь, возможно, найти место и призвание», – самозабвенно говорил Брайан. «Так не пойдет, давайте послушаем, что скажет за себя ваша дочь. Мы – специфическая община, и у нас нет посетителей, гостей или тех, кто на особом счету. И чтобы вы понимали – это не вопрос цены. Мы очень трепетно относимся к тому, какой тон задаем для всех жителей. Работают все, никаких исключений. Что умеет ваша дочь?» – сухо говорил юноша. «Отец, я ведь уже сказала, что изменила свое решение! Он – редкостный грубиян и не знает, как обращаться с девушками. Я отказываюсь от этого мероприятия», – причитала дочь управляющего. «Глупости! Алекс – неплохой человек, а то, что у тебя завышенные ожидания от жизни из-за твоего кружка поэтист’ов, так это быстро пройдет, как только узнаешь больше о жизни простых людей», – настаивал Брайан. «Простите, вас не затруднит сначала выбрать общую позицию или мнение между собой. Все-таки семейные вопросы – вещь деликатная и не стоит вовлекать в нее посторонних. Ночевать я буду в гостинице «Большая Устрица», в центре. Завтра я покидаю Пиллар. Если у вас возникнут вопросы или предложения, можем их обсудить за ужином в ресторане при гостинице. Вас это устроит?» – тактично поинтересовался Алекс и добавил: «А сейчас я бы хотел получить вторую половину суммы». «Конечно-конечно, пожалуйста, вот вторая часть оплаты», – с этими словами управляющий развернулся в своем кресле и достал из сейфа у стены несколько кошелей, туго набитых под завязку монетами. «Пересчитывать будете?», – осведомился управляющий. «Нет, Брайан, я вам верю. Вам пока еще сложно представить, но, в итоге, наше сотрудничество принесет больше выгоды вам, нежели мне», – сказал Алекс с улыбкой и добавил перед уходом: «Ресторан при гостинице, сегодня вечером. До встречи».

На этом, юноша оставил управляющего с его дочерью. Судить их было излишним. Оба – продукты своего времени. Он не знает, что делать со своими детьми. Она хочет чего-то… А чего она хочет? Алекс и понятия не имел… Это еще только предстояло узнать. Покончив с первым, Алекс посетил главный театр города Пиллар, взял четыре билета на вечернее представление. Эта мера, как и поход в ресторан, были нужны сугубо для того, чтобы вызвать интерес у сливок общества Пиллар к неизвестному персонажу, гуляющему на их празднике жизни с обворожительными спутницами. Всего лишь информационный повод. Время было работать на имидж города будущего, города Надежда. Как и прежде, мир ничем не отличался от грязного и порочного капиталистического мира прошлого. После первого отказа со словами: «Мест нет», несколько золотых, оставленные в кассе, сотворили чудо и, как говорится, слепой прозрел, а парализованный встал. Для тех, кто верил в силу денег, это схоже с тем, как если бы замироточил божественный лик для верующих в доказательство проявления божественного замысла. Но это были лишь звонко упавшие на стойку администратора золотистые кусочки металла. Всего четыре тысячи серебряных тут же сделали свое дело, и у Алекса в руках появились билеты на вечернее представление на четверых.

Планы бежали своим чередом. От театра Алекс поспешил к входу в имперский банк на центральной площади, где девушки его уже заждались. О, да-а, легкое чувство замешательства дало о себе знать. Как и положено, кавалера они ожидали у арендованной кареты. Было бы бесчеловечно заставлять столь прелестных девушек ждать без экипажа посреди городской улицы как простушек. Алекс поспешил помочь им выйти из экипажа, подавая каждой руку и вместе с тем оценивая покупки. «Что скажешь? Сегодня мы затмим вечер?» – спросила Лиза, демонстрируя себя, и сделала неспешный оборот вокруг оси, в том числе цепляя взгляд юноши своей обнаженной спиной. Многого ему стоило сдержаться и не пустить слюну в этот момент и, не подавая вида, сглотнуть комок, подступавший к горлу. Подобного наряда Алекс от Лизы не ожидал. Нет, он ей определенно шел, ведь сама она, как искатель, была довольно спортивна, и оголенная часть тела была достаточно выразительна: ничего лишнего, молодая мягкая упругая женская плоть без изъянов и лишней комплекции. Алексу и самому сложно было объяснить реакцию на новый имидж девушек. Удивление – вот единственное, что в данный момент его одолевало. Спереди платье было не столь выразительное и не отличалось от прочих, поскольку сходилось на шее высоким воротом с декоративным цветком на бок, покрывая все, в том числе и плечи. Но сзади…

Посещение привилегированных торговых лавок и домов красоты, где ценник могли позволить себе лишь сливки общества, девушек определенно преобразило. От одного взгляд на просто хорошую и милую девочку Лизу, челюсть буквально отвисала. Вчерашняя искательница Лиза этим вечером предстанет светской львицей, с неотразимой грацией на высоком каблуке и шармом, ранее который за ней было сложно приметить. О сестрах Гая и Мила говорить что-то было сложно. Девушки и без одежды, подчеркивающей их природные достоинства, были статными и высокими. Стоило им одеть облегающие вечерние платья, и близко не лежавшие с пышным шторами, какие нацепила на себя дочь управляющего, от них глаз было не оторвать. Девушки даже умудрились завить волосы для объема, подобрать небольшие драгоценные украшения, подчеркивающие их юное положение и дополнить их эстетикой декоративной росписи лица, шеи и рук. Вкус у Алекса, конечно же, отсутствовал, но он посчитал, что двадцать золотых были спущены не зря. «Выглядите бесподобно», – единственное, что он смог выдавить из себя. На лице у Лизы появилась некая прострация. Возможно, она ожидала большей реакции. «Просто бесподобно? Это как-то не тянет на двадцать золотых», – в некой форме досады комментировала девушка, чуть ли не разведя руками. «Хорош паясничать. Ты и без этого наряда выглядишь лучше большинства городских девиц. У нас еще есть работа, которую предстоит сделать», – произнес юноша, оставаясь с каменным, равнодушным лицом. И вручил Лизе кошели с золотыми, документ, подтверждающий происхождение денег, добавил еще монет для аренды специального дилижанса до Сеигле.

Лиза приняла эстафету и скрылась в дверях местного отделения имперского банка в городе Пиллар, чтобы заказать на следующий день столь нужное для начала строительных работ серебро. Сам Алекс попасть в отделение банка не мог. На входе стоял досмотровый отряд хорошо вооруженных наемников. Дополнительные меры безопасности банка и одна из причин, почему в путешествие в Пиллар Алекс вынужденно взял Лизу. Спустя четверть часа, согласно городским часам, девушки покинули банк с распиской, подтверждающей заказ на следующий день. Молодые люди обменялись – расписку на билеты в театр плюс деньги на карманные расходы, чтобы девушкам было чем себя занять. Прощание до вечера и Алекс уже несется через половину города для встречи с крупным землевладельцем.

…«Времени до представления остается совсем ничего. С учетом продолжительности пути, на разговор можно уделить от силы полчаса», – подумал Алекс, рассматривая старинные часы. Юношу приняли без промедления. Все указывало на то, что этот самый землевладелец его ждал. А раз ждал, значит, предварительно перенес дела и встречи на день. И единственный вопрос, уместный в данной встрече: «А мог ли сам Алекс быть настолько полезен одному из благородных, сколь много тот вкладывает усилий в их встречу?» Ланзо Адалмунд – так представился мужчина средних лет. До знакомства с ним Алексу пришлось преодолеть немалый путь: внешнее ограждение из кованого железа, ворота, которые любезно распахнул дворецкий, затем следовали десятки метров клумб и кустов, обрезанных под разные чудные формы, между которыми местами стояли декоративные емкости с водой вроде амфор. Особняк, роскошно украшенный колоннами и резьбой по камню, стоявший посреди многовековых деревьев, сорт которых Алексу был не знаком. И без наличия фамилии все это указывало, с кем юноше предстояло говорить. У этого человека имелись не только деньги, но и положение в обществе.

Хозяин дома принимал в своей гостиной, у камина, деловито тасуя содержимое кочергой для более равномерного прогорания и лучшего визуального эффекта. Этот человек не торопился говорить с Алексом, обдумывая каждое слово, прежде чем озвучить. Хозяин начал с того, что хотел осведомиться о принадлежности юноши к вопросу, его интересующему. «Молодой человек, вы возглавляете поселение, о котором говорила вчерашняя гостья?» «Позволите вас называть просто Ланзо?» «Как пожелаете. Меня интересует суть вопроса. С тем ли я говорю, как мне было обещано?» – деловито оставался на своем мужчина. «Ланзо, я один из основателей лагеря по ту сторону границы. Меня зовут Алекс, из числа плебеев. Я здесь по вашей просьбе, переданной моей спутницей. Хотелось бы узнать, что нужно вам от простолюдина?» «Хочу увидеть сына. Мы с ним неважно простились, когда он уходил в легион. Затем новости о сражении второй имперской армии с новой волной. Вчерашнее послание, давшее проблеск надежды. Но, вместе с тем, оно же породило множество вопросов. Новости Империи пишут одно. Текст послания от сына – другое. И, право, я даже не знаю, его ли рука выводила строки. Или это неуместный фарс? Мне нужно увидеть моего мальчика!» Мужчина говорил искренне, в уголках его глаз скапливалась влага, но он ее поспешно удалил платком. «Ланзо, поймите меня правильно. Вопрос, захочет ли сын увидеться с вами? Послание подлинное, и ваш сын, в числе выживших, живет в нашем лагере. У нас свободное поселение, за исключением того обстоятельства, что мы трепетно относимся к нашей внутренней среде. Иными словами, если вы захотите его забрать, а он согласится – он свободен. Если вы хотите приехать как гость, это исключено. Вы не купите гостеприимство наших людей, да и мы как-то не готовы создавать особенных условий, даже если нам предложат монеты». «В послании от него нет ничего о нем самом. Он написал лишь то, что жив, что я не должен верить в ложь о второй имперской армии. Далее он напоминает мои слова и добавляет, что я не должен быть слепцом и верить в… Впрочем, не важно. Это наш давний спор и конфликт», – мужчина был несколько подавлен воспоминаниями. «Ланзо, вы выглядите как человек практичный. Просто задайте вопрос», – Алекс старался вернуть к предмету встречи. Мужчина спросил: «Если он меня не простил, мне потребуется время. Могу ли я остаться у вас?»

Юноша принялся демонстративно ходить из стороны в сторону и детально объяснять: «Понимаете, Ланзо, у нас небольшой лагерь пока что. Мы выстраиваем специфическую систему распределения вознаграждения за труд и разделяем всю собственность между участниками. И мы не готовы рассматривать варианты гостевого пребывания людей со стороны. Это может подорвать те устои, которые мы формируем. В качестве нашего жителя я готов вас принять с распростертыми объятиями, если вы возьметесь, к примеру, за организацию сельского хозяйства или животноводства. Но ни в коем случае – как гостя». «Было время… Хотя, сейчас это будет неуместно», – поправился Ланзо. «Возможно, пришла пора что-то менять. Время берет свое. Сын не сможет вернуться ко мне, я это прекрасно понимаю. Его тут же вздернут как дезертира. Прятать его от закона будет выше моих сил и убеждений. Но, быть может, мне пора отступиться от своей закостенелости и попробовать услышать, что он хотел сказать раньше. Мне нужно уладить здесь кое-какие дела, прежде чем быть готовым его увидеть. Я хочу, чтобы вы взяли с собой моего поверенного, который проведает моего мальчика и даст мне знать о том, как обстоят дела. Это возможно?» – поинтересовался мужчина. «Подобным образом мы договоримся. Пусть ваш человек подойдет на площадь перед имперским банком завтра к открытию. Я буду ожидать его у фирменного дилижанса имперского банка. Сейчас же вынужден откланяться», – сказал юноша, протягивая на прощание руку. Свое рукопожатие Ланзо подкрепил словами: «Спасибо, молодой человек. Я утратил было надежду воссоединения. Он – последний, кто у меня остался».

Покидая поместье, Алекс погрузился в раздумья. «Довольно интересное знакомство. Горюющий отец, вдовец, вновь обретет сына… Он теперь готов присоединиться к изгоям на севере, чтобы завоевать доверие своего мальчика. Его связи и опыт могут быть крайне полезны, но рассчитывать, что семейный вопрос решится легко и непринужденно, как по накатанной, также не приходилось. Эту карту, увы, никак не разыграть: отношения отцов и детей, истинность помыслов Ланзо… Тем не менее, эта встреча, как копилка возможностей, тоже сойдет. Что-нибудь да выстрелит. Теперь же остается все внимание сосредоточить на трех прекрасных девушках, за которыми нужен глаз да глаз. Иначе уведут из-под носа. Вперед, в театр!»

…Алекс сидел за столиком летнего кафе напротив здания театра и посматривал на городские часы, между тем потягивая прохладительный напиток с кусочками ягод. В голове складывалось отчетливое понимание, что он опаздывает на пятнадцать минут к началу представления. Медлить дальше было бы свинством по отношению к спутницам и, оставив монеты на столе, он зашагал к центральному входу мимо массивных каменных колонн.

Здание имперского театра – наследие, оставшееся современным людям от предыдущей цивилизации: просторные залы, украшенные мрамором, панорамным стеклом, в которых были запечатлены 3D картины исторической и культурной ценности. Их авторы воспроизводили оригиналы предыдущих эпох в различных формах, от сферы для классических произведений до геометрических фигур для авторов авангардизма. Объемное искусство в свое время стало следующей вехой загнивающего учения о методах изображения объектов. Фрэнк был довольно специфической личностью и предпочитал избегать людей. Он посвящал свое время лишь науке, искусству и изредка радовал себя компанией доступных женщин. Часть картин была известна и Алексу, поскольку Фрэнк повесил репродукции известных авторов в своей квартире. Хотя по большей части это были произведения модных авторов его времени.