Buch lesen: «Дух некроманта», Seite 13

Назар, орден незримой тени.

Времени осталось немного. Через десяток минут начнётся то, что Назар планировал годами – орден утонет в крови бесславных убийц, отчистив имена отцов. Мастер давно понял: позор, который принёс девятнадцатый глава клана Андриан, может смыться только смертью и полным изничтожением ордена, другого выхода попросту нет.

– Отцы, я отчищу ваши имена, и имена всех, кто пал защищая клан, – сидя на коленях, обращался Назар к чёрному портрету, где не было ни рисунка, ни других красок кроме чёрного цвета. – Нас с братом учили почитать кодекс, но он почему-то об этом забыл. С помощью наших знаний он обучает убийц без чести, без души, и без правил. Я подчинялся ему по праву перворождённого, а он загубил всё, к чему вы так стремились.

Закончив обращение к предкам, мастер принялся готовить последнее послание для ученика. После выполнения этой миссии, Елеазар отдаст долг и будет волен идти куда хочет, но так как он самый талантливый ученик, его миссия потребует немного больше времени.

– Елеазар, если ты это читаешь, то пока всё идёт по плану, – записывал Назар. – Вполне возможно главмагистр что-то заподозрил, раз уж дал поручение меня убить, поэтому нам пришлось ускориться. Не пытайся вникнуть в происходящее, я всё объясню позже. А пока, сожги эту записку и возьми ещё одну для моего брата, она лежит рядом. Оставишь её на видном месте после выполнения своей миссии, хочу передать ему пару слов. Будь осторожен, то, что я скрылся до твоего прихода, только прибавит подозрений, действуй точно и быстро. Скорее всего главмагистр не станет портить свою репутацию и нападать открыто, ведь на него работают десятки таких же безымянных наёмников. Поэтому ночью будь настороже, не надейся, что тебя недооценят.

Закончив с посланием, мастер неторопливо встал, открыл маленький тайник в подсвечнике и спрятал туда две записки. Теперь последние приготовления были окончены, осталось лишь объявить о начале и неизбежное начнётся. Перед выходом, в мыслях мастера ещё мелькали сомнения, но взглянув на чёрный портрет предков, он понял, что назад пути уже нет. Как потомок главной ветви клана, Назар должен остановить брата, даже если придётся собственными руками вонзить нож ему в сердце.

– Пора… – мысленно проговорил мастер и закрыл за собой дверь.

Тяжелый пещерный воздух, давящая тишина, и всепоглощающий мрак, в котором нет места даже лунному свету. Сколько бы Назар тут ни жил, никак не мог привыкнуть. В таких условиях даже зверь сойдёт с ума, не говоря уже о ребёнке.

– Стоит отдать должное Андриану, – шагая к «тревожному» колоколу, мысленно рассуждал мастер. – Он задался целью убить в последователях человечность, и сделал это крайне умело. Чего только идея с масками стоит, дети и сами не заметили, как резко поменяли своё отношения к соратникам, вместо таких же людей они начали видеть существ без личности и человеческого лица. Может именно в этом ключ к бесчеловечности? Чтобы ничего не чувствовать к другому человеку, нужно всего лишь не видеть лица, не видеть эмоций, и не видеть личности? Хотя нет, думаю, ключевую роль всё-таки сыграл возраст. Если окружение меняется, то дети слишком легко меняются вместе с ним. Да, в этом должен быть смысл. Такие как Елеазар не изменились лишь потому, что прошлое уже их изменило… причём настолько сильно, что они попросту не смогли измениться ещё раз.

– Мастер Назар, что вы тут делаете в такое время? Да ещё и без маски, – спокойно спросил надсмотрщик. – Выходить из дома с открытым лицом запрещено.

– Мне не нравится это правило, – так же спокойно ответил Назар и моментально воткнул нож в шею надсмотрщика. – Клан незримой тени всегда презирал тех, кто заменил честь на безликую маску.

Мастер неспроста подошел к тревожному колоколу, по уже утраченным правилам клана – убийство человека во сне достойно лишь презрения. Когда-то Назар осуждал это правило, как и десятки других, но с другой стороны, что есть убийца без убеждений? Чем он будет отличаться от зверя и останется ли вообще человеком? Когда братство потребовало нарушить кодекс, весь клан без раздумий выбрал путь заведомо проигрышной войны. В их глазах не было даже доли сомнений, они поставили правила выше своих жизней, а умирая, гордились тем, что не испугались и не предали себя. Именно с тех самых пор Назар понял важность правил и начал безоговорочно их соблюдать. Несмотря на всю «неудобность», кодекс играл большую роль в жизни клана, он помогал убийцам не заходить за рамки, где теряется человечность, и что самое главное, воспитывал готовность отдать жизнь за свои идеалы.

– Ох уж эти правила… всё приходится делать по сложному, – недовольно пробормотал Назар и принялся «бить» в колокол.

Разлетающийся звон колокола моментально «всполошил» весь орден, этот звук мог означать только одно – на орден напали, поэтому уже через несколько секунд в пещере раздались первые крики надсмотрщиков. Кто-то принялся тут же смотреть по сторонам, кто-то готовится к обороне, однако и те и другие, кроме мёртвых тел, ничего найти не могли. Всё выглядело так, словно сама смерть пришла по их душу, незримый враг убивал одного за другим, а надсмотрщики только и видели, как их соратники безжизненно падали на землю.

Постепенно, даже в рядах самых опытных убийц появлялась паника; их обучали сражаться, убивать, проникать в здания, однако когда дело дошло до обороны – эти знания оказались почти бесполезны. Не пытаясь даже сгруппироваться, они продолжали искать врага, который с самого начала скрывался за их спинами. Во всей этой суматохе только Назар не бродил по ордену как потерянный баран, вначале он убедился, что всё пошло по плану, а затем торопливо направился к магистрату, не обращая ни на что другое внимания.

Как и планировалось, пока люди Назара тихо разбирались с надсмотрщиками, сам мастер незаметно прошел в магистрат и принялся выжидать появления других мастеров ордена. Так как они последние выжившие клана незримой тени, Назар хотел дать им выбор, прежде чем поднимать клинок.

– Надеюсь, они примут правильное решение… – раздумывал Назар. – В худшем случае мне придётся их устранить, до того как это перерастёт в проблему.

– Назар, что происходит? – появился в каменном холле первый из мастеров, Эрган.

– А я-то думал, почему ты так долго, – спокойно произнёс мастер. – Давно не видел на тебе полной экипировки, прямо как в старые времена.

– Сейчас не время придаваться воспоминаниям, на орден напали, – торопливо ответил Эрган и направился к выходу.

– Ты никуда не пойдёшь, – ответил Назар и достал тонкий длинный клинок. В простонародье, из-за трудности его использования такой клинок прозвали «клинком мастера». В неумелых руках он легко ломался, однако в руках специально-обученного воина мог пробить даже доспех.

– Я подозревал, что это твоих рук дело… как жаль, что не ошибся, – спокойно говорил Эрган. – Что ж, нападай.

– Прежде чем я это сделаю, хочу задать один вопрос: ты действительно хочешь сражаться за Андриана? Он предал весь клан, обучая безжалостных убийц, эти люди даже о кодексе не слышали, не говоря уже о чести.

– Идиот, о каком клане ты сейчас говоришь!? – мгновенно вышел из себя Эрган. – Наших братьев и сестёр убили, а тех, кто выжил, прилюдно сожгли на костре. Нет у нас больше клана, остались только мы, те – для кого война с братством святого слова ещё не окончена.

– Мы начали войну лишь потому, что кодекс был превыше всего. Мы положили жизни ради его соблюдения и всё для чего!? Для того чтобы Андриан, ослеплённый местью, делал безымянных убийц? Это оскорбление всем павшим братьям и сёстрам. Лучше бы я умер там, на поле боя, чем смотрел, как мой брат губит всё, к чему мы так долго стремились.

– Теперь я ещё больше рад, что перворождённый не ты, а Андриан. Нападай или это сделаю я, – доставая клинок мастера, проговорил Эрган.

– Ничего не попишешь… мы росли вместе, поэтому я уважаю твой выбор, каким бы он ни был.

– Говоришь так, будто у меня нет ни шанса. По-моему, ты единственный кто из нас слеп.

– Так значит Андриан ещё не рассказал секретов главной ветви? Удивительно, что хоть на это у него хватило ума, – хладнокровно произнёс Назар и бросился вперёд.

Назар хорошо понимал, что в долгом бою у него не будет преимуществ, он попытался молниеносно атаковать, но тут же угодил в ловушку. Оказалось, остальные два мастера прятались на втором этаже и всё это время выжидали момент для атаки, поэтому, как только Назар ринулся вперёд, они тут же напали на него сверху.

Даже Назару оказалось не по силам отразить столь тщательно спланированное нападение. Он успел отбить два меча сверху и лишь частично увернуться от атаки Эргана. Удар пришелся в бок, но и этого хватило, чтобы открыть сильное кровотечение. Теперь у Назара появилось целых две проблемы: первая – это в одиночку победить трёх опытнейших бойцов, а вторая – сделать это за несколько минут, иначе он потеряет слишком много крови.

– Хм, вы меня поджидали, – проговорил Назар, медленно отступая к выходу. – Одно радует, мне не придётся повторяться.

Увидев, как Назар медленно идёт к выходу, мастера тут же начали нападение с трёх сторон. Они знали, что если действовать слаженно – то у Назара не будет и шанса. В окружении любой воин долго не простоит: попытаешься атаковать и получишь два меча в спину, уйдёшь в защиту – очень быстро выдохнешься. Учитывая ещё и рану, единственным спасением остаётся побег, чем Назар и занялся.

– Похоже, купились, – мысленно произнёс Назар. – Что ж… вы достойны увидеть пару секретов главной ветви.

Пять лет назад, недалеко от ордена незримой тени.

Елеазар уже не раз успел удивить своими талантами, любой, даже самый сложный навык он осваивал в десятки раз быстрей, чем другие тайные ученики Назара. Это даже талантом трудно назвать, скорее уж сам основатель клана переродился и изучает во второй раз им же открытые навыки. Если Назару для постижения знаний клана приходилось слепо руководствоваться правилами и инструкциями, то Елеазар с лёгкостью вникал в природу навыка, а затем находил собственные пути его изучения.

– Поздравляю Елеазар, теперь ты стал самым молодым мастером в истории клана, – с каким-то странным недоверием признал Назар. – За все эти века было много талантливых учеников, но ни один даже близко не смог приблизиться к твоему уровню за столь короткий срок.

– Благодарю мастер. Понимаю ваше недоверие, но я и сам понятие не имею, как у меня это получилось.

– Я тут немного подумал… если на этом твоё развитие остановится это будет крайне расточительно. Детей у меня нет и не будет, поэтому я хочу сделать тебя приемником главной ветви клана. Иначе говоря, я дам тебе возможность изучить секреты клана незримой тени.

– Сомневаюсь, что я этого достоин мастер, – тут же ответил Елеазар. – У меня нет желания находить учеников и становиться для них учителем. Я отдам долг и просто исчезну, поэтому вам лучше подыскать кого-то другого для этой роли.

– Достаточно и того, что ты поклянешься никогда не нарушать кодекс. А также никогда не открывать эти знания недостойным.

– Что ж… если вы так думаете, то я клянусь соблюдать эти условия.

– Хорошо. Навыки главной ветви это венец всего, что ты изучал, наивысший контроль разума и тела. Их всего два, но они оба лежат за гранью человеческих возможностей, поэтому если будешь часто их применять, то очень скоро твоё тело не выдержит.

– Мастер, у нас мало времени. Ваше отсутствие скоро заметят.

– В общем, тут всё написано, – протянул Назар свиток. – Первый глава клана долгие годы искал способ подчинить чувство времени. Он ещё в детстве заметил, как при сильном испуге время будто замедляется и спустя пару десятков лет нашел способ искусственно вызвать это состояние. Освой это, и я научу тебя второму навыку.

Наше время, магистрат ордена незримой тени.

– И всё же у него это получается лучше… – тихо проговорил Назар.

Оставались секунды до столкновения, три длинных клинка устремились в сторону Назара, а он на это даже не обращал внимания. Тихое глубокое дыхание, спокойный взгляд и полное отсутствие концентрации на чём-либо; казалось, вместо боя Назар предпочёл быструю, достойную смерть. В этом «спектакле» лишь одно выглядело подозрительным: в самый последний момент мастер зачем-то нажал на свою рану, причём с огромной силой. Будто специально захотел себе сделать больно.

За свою жизнь Назар испытал немало интересных ощущений; его обжигали кипящим маслом, дырявили стрелами, делали порезы на полтуловища, и вроде бы пора уже привыкнуть, но всё никак не получается. Даже сейчас от проклинания всего вокруг его сдерживали три клинка летящих в его сторону, и тот факт что боль – это необходимая плата, без которой даже Елеазар не смог бы использовать знания главной ветви. Как он тогда сказал: пока человек не будет на грани гибели, его тело и разум никогда не выйдут за рамки своих возможностей, высвобождая весь потенциал.

Уже через мгновение Назар почувствовал, как боль сменилась непривычной, слегка обжигающей теплотой, а тело словно потеряло весь свой вес. Он всё ещё осознавал происходящее, однако разум не мог удержать ни единой мысли; в голове была и ясность и пустота одновременно. Отчасти это можно даже назвать временным просветлением: усталость, тревога, боль, все, что тяготило Назара, будто потеряло значение, а затем просто исчезло, сменяя себя целым взрывом лжеэмоций. Чувство освобождения быстро сменилось удовольствием и наслаждением, а лёгкость во всём теле быстро переросла в ощущение неуязвимости и всемогущества. Назар стал быстрее двигаться, дальше видеть, лучше слышать, но самое главное – ему удалось изменить внутреннее восприятие времени. Теперь даже атаки мастеров казались настолько медленными и неуклюжими, что две из них Назар без труда отбил ладонью, а от третей увернулся и перешел в контрнаступление. Даже Эрган не смог уследить за ударами Назара, вначале он интуитивно отпрыгнул и только потом заметил, как его соратники упали с разрезанными шеями.

– Что за… – все, что успел проговорить Эрган, прежде чем Назар появился перед ним.

Впервые за долгое время Эргану не хватало скорости, чтобы отбить хоть одну атаку, он будто снова стал ребенком, у которого нет ни шанса перехватить инициативу в бою. Как и тогда, Эрган мог лишь отступать и надеяться на чужую ошибку, которую допустил бы новичок, но только не Назар.

– Нет, всё намного хуже, чем в детстве, мне не хватило скорости даже чтобы отступить… А я-то думал, мифы о навыках главной ветви лишь вымысел, – мысленно проговорил Эрган, а затем, глядя на свой разрубленный клинок мастера, безжизненно упал на землю.

Как только всё закончилось, Назар и секунды не продержался на ногах. Ещё один и самый главный недостаток техник главной ветви – это полное лишение тела каких-либо резервов. Не бывает такого, что сверхскорость берётся из ниоткуда. Всё, что сделал Назар – это довёл тело до грани, а затем заставил его использовать то, что использовать нельзя. Теперь его руки тряслись, из ушей шла кровь, и сколько бы он ни дышал – воздуха всё равно не хватало. Вот почему тот «взрыв» лжеэмоций при высвобождении был лишь иллюзией; едва разум пришел в норму, как все ощущения стали абсолютно противоположными. Появилась слабость, угнетение, беспомощность, и это ещё Назар легко отделался. Пробудь он в изменённом состоянии на десяток секунд дольше и его сердце бы точно отправилось на покой.

– Стар я для всего этого… – перематывая рану дрожащими руками, подумал мастер. – Ладно, так или иначе полдела сделано. Осталось только сжечь рукописи клана и расправиться с Андрианом.

Елеазар, на пути к ордену незримой тени.

Говорят, как бы хорошо тебя ни знали окружающие, наедине с собой ты всё равно будешь другим человеком. Более искренним, честным, настоящим… даже Елеазар после целого дня пути не смог противиться мыслям, которые так и лезли в его голову. После встречи с Арленом он спрашивал себя: вдруг это не просто совпадение, а какая-то подсказка или знамение? Каков был шанс этой невероятной встречи? Шанс того, что мы поедем одной дорогой, шанс того, что мы оба остановимся, да ещё и начнём разговор. А рисунок на руке? Та же история… со временем я перестал придавать этому значение, но ведь так не бывает. Что вообще произошло в ту ночь? Всё это время я бежал от прошлого, но может именно в нём остались ответы? Ответы, которые вернут меня к жизни или хотя бы укажут моё место в этом мире. Я уже и сам не знаю… где настоящий я, а где лишь моя маска.

– Кто я теперь…? – глядя на однообразную ночную дорогу, спрашивал у себя Елеазар. – Любящий брат, которому просто не повезло, или хладнокровный убийца, который потерял свою человечность далеко в прошлом?

Сандра, на пути к землям Мэнгорна.

После отбытия из нейтральных земель Сандра не произнесла ни слова, она отказалась от сна, еды, и воды. Единственным её желанием было поскорее решить, что делать дальше, ведь чем дольше она думала о своей жизни, тем больше убеждалась, что у неё не хватит сил. Изо дня в день её главной опорой служила цель помогать другим, и пока это получалось – получалось верить и в то, что люди, погибшие из-за неё, погибли не напрасно.

– Даже если Севастьян оказался прав и я лишь повод, чтобы обвинить высшее сословие в измене, это не отменяет того, что десятки людей охранявших конвой погибли только из-за моего спасения, – смотря в тёмное ночное небо, думала Сандра. – Стоит ли моя жалкая жизнь того, чтобы ради неё убили столько людей? Пусть меня оклеветали, но те солдаты всего лишь выполняли приказ. Некоторым даже третьего десятка не исполнилось, и теперь уже не исполнится никогда. Как вообще это можно назвать спасением…? Убить сотню, ради освобождения одной. Лучше бы оставили всё, как есть, больше бы спасли. Наверно пора уже перестать тешить себя иллюзиями. Где бы я ни находилась, от меня будут лишь одни несчастья.

Иларон, покои главмагистра.

Несмотря на небольшие неурядицы, этот день Иларон будет помнить как рождение нового Мэнгорна, как исторический день, который изменит будущее. Долгие годы он подчинял магистров, подкупал знать, обучал воинов, и всё это закончилось именно сегодня, с падением ордена короткого меча. Теперь Иларону ничто не мешает собрать войска и расквитаться за позорное поражение двенадцатилетней давности.

– Сама судьба на моей стороне, – думал Иларон, глядя на звёзды со своего балкона. – Аренхолд поднял мятеж, а Веленгельм раздирается борьбой за власть, оставляя своих же людей без куска хлеба. Стоит лишь поднести огонь и всё вспыхнет ярким пламенем, тогда даже лжепроповеди братства святого слова не смогут успокоить люд. Их поражение будет ещё позорней, чем наше. Я сделаю так, чтобы они сами уничтожили свою страну, а мне останется лишь прийти и собрать трофеи.

Аделина, королевские покои.

Первый день на королевском посту для Аделины выдался очень нелёгким. Вдохновлённая рассказами мыслителей, она хотела сделать мир лучше, стать надёжной опорой для народа Веленгельма и мудрым лидером для высшей знати. Несмотря на то, что её не готовили быть королевой, после исчезновения Сандры она часами засиживалась в королевской библиотеке, читая наставление прошлых королей Веленгельма. Ей хотелось хоть чуть-чуть приблизиться к подвигам лидеров прошлого… но, как оказалось, знать её ни во что не ставит, а большинство народа чувствует к ней лишь презрение и ненависть.

– Да уж… – невольно подумала Аделина, смотря на звёзды и пытаясь успокоиться. – Я, конечно, знала, что после ужасного правления отца потребуется много сил и времени, чтобы вернуть утраченное доверие, но даже и представить не могла, что всё настолько плохо. Никак не могу забыть лица тех людей… пусть они наговорили плохого, но их глаза были такими мёртвыми. Они не только потеряли надежду, но и давно отчаялись. Вот значит каково это – быть королевой, даже сейчас меня не покидает это чувство. Чувство что от моих решений зависит сотни жизней, и чувство, что у меня нет права на ошибку. Это так тяжело. Если бы ты только была рядом Сандра… мне так тебя не хватает. Я не опустила руки лишь потому, что знаю, где-то на небесах, как и в детстве, ты продолжаешь верить в меня.

Глава 2 – Судьба.

Севастьян, нейтральные земли, трактир «Золотая подкова».

Даже после того, как утро не задалось, приглашение в спасательный отряд словно вдохнуло в Севастьяна вторую жизнь. Впервые он почувствовал себя равным среди соратников: его предложения слушали и обсуждали, а его голос мог быть решающим в составлении плана поиска. Всё прошло настолько идеально, что молодому охотнику не терпелось поделиться этой новостью с Сильвией. Несмотря на все неудачи и трудности она, пожалуй, единственный человек, который не переставая верил в Севастьяна.

– А где Сильвия? – спросил Севастьян у трактирщика, подойдя к стойке.

– О, Севастьян, что-то давно ты к нам не заходил, – приветливо проговорил трактирщик. – Её смена уже закончилась, она у себя.

– Да всё дела… завтра иду в чёрный лес, вот и отпустили увидеться с ней.

– Ну давай, надеюсь она ещё не спит. Как закончишь, можешь спускаться сюда и выпить Эля. В честь такого события я угощаю.

– Не, Эстин, в другой раз. Мы выдвигаемся рано утром, голова должна быть чистой, – проговорил охотник и направился на второй этаж к «трактирным комнатам». – Но спасибо за предложение. – Напоследок произнёс он.

– Всегда, пожалуйста. Как вернёшься – заходи, поговорим как мужик с мужиком, а то давненько мы с тобой просто не беседовали.

Несмотря на то, что после падения Аренхолда прибыль трактира сильно уменьшилась, Эстин всегда находил пару золотых, чтобы оплатить труды Сильвии. Такой уж он человек, всегда помогает, чем может. Даже на охотничью экипировку добавил, когда Севастьян вступал в гильдию. Конечно, в благодарность Сильвия помогает ему по трактиру, но эта помощь не стоит и пятой части бесплатного проживания, бесплатной еды и постоянных займов с обещанием «скоро вернуть».

Поднявшись на второй этаж, охотник направился к самой дальней двери в коридоре, к той самой – где жила Сильвия. Тут он прожил около девяти лет и, к сожалению, совсем этому не рад. Эстин, конечно, очень хороший человек, но и он порой признается, что это чёртов клоповник, где за его пять десятков лет, помимо постоянных криков снизу, невыносимого запаха эля и гниющих досок, изменилось только количество мышей и тараканов, причём не в лучшую сторону.

– Сильвия, ты не спишь? – постучался Севастьян в дверь.

– Севастьян!? – послышался удивлённый голос за дверью. – Ты один?

– Да, один, – едва успел проговорить Севастьян, прежде чем за открывшейся дверью увидел Сильвию, в весьма откровенной ночнушке.

– Ну чего стоишь, проходи, – заботливо, как и всегда, произнесла Сильвия.

– Могла бы накинуть на себя что-нибудь, я бы подождал, – недовольно подметил Севастьян и зашел внутрь. Прямо в маленькую старую комнатку, где не так давно они жили вместе.

– Да ладно, это же ты, – как ни в чём не бывало, ответила Сильвия. – Как у тебя дела? Почему долго не заходил?

Несмотря на то, что Севастьян и Сильвия стали как брат и сестра, иногда она упорно не хочет замечать, что ей уже не пятнадцать, а Севастьяну не семь. Всё-таки прошло двенадцать долгих лет с тех пор, как Веленгельм напал на их деревню и они вместе бежали в нейтральные земли. За всё это время только бы слепой не увидел, насколько Сильвия стала красивой и женственной. Даже Севастьяну порой трудно не обращать внимания на её привлекательное тело, милую улыбку и светло-золотистые волосы.

– Я к тому, что можешь простудиться, если будешь так разгуливать по комнате, – упорно отводя взгляд, попытался соврать Севастьян.

– Ладно, ладно. Просто ты так поздно… я уже ко сну готовилась, – села она на кровать, накинув одеяло. – Садись, рассказывай. Наверняка это что-то интересненькое.

– Меня наконец-то назначили в чёрный лес, мне не терпелось с тобой поделиться. Скоро у нас будет достаточно денег, чтобы купить себе дом и даже помочь Эстину.

– Почему так рано? Ты ведь только год в гильдии, – внезапно изменилась Сильвия.

– Я думал, ты будешь рада… – растерялся охотник. – Ты ведь сама постоянно говорила, что у меня всё получится.

– Нет, я рада, конечно, просто как-то всё неожиданно… извини, – задумалась Сильвия. – А если с тобой что-то случится?

– Я иду с четырьмя бывалыми, что со мной может случиться.

– Что за бывалые? Это титул какой-то?

– Так в гильдии называют тех – кто возвращался из леса больше пяти раз. В общем, беспокоится не о чем. Агеон не отправит меня с новичками, он думает, что мне ещё многому нужно научиться.

– Тогда… может не стоит слишком торопиться? – неуверенно произнесла Сильвия.

– Да что с тобой… мы ведь так долго этого ждали. Неужели тебе не надоело тут жить, слушая эти крики снизу? Я каждый день тренировался только чтобы тебя отсюда вытащить, а теперь ты говоришь подождать!?

– Не злись, я понимаю, сколько для тебя это значит, но для меня главное, чтобы с тобой всё было в порядке, остальное мелочи, – заботливо сказала Сильвия, положив голову на плечо Севастьяна. – Я не могу и тебя потерять.

– Тогда зачем я вообще пошел в гильдию, зачем занимал деньги у Эстина? – успокоившись, продолжил Севастьян. – Там не платят просто так, только за выполненные заказы.

– Но стоит ли так рано бросаться в самое пекло, ради каких-то денег? – всё так же тихо и медленно говорила Сильвия.

– Я с семи лет сидел у тебя на шеи, пора и самому хоть что-то сделать, – твёрдо решил Севастьян. – Охота это всё, что у меня получается, и закончим на этом.

– Знаешь же ведь, что в трактире нет секретов? – серьёзно заговорила Сильвия, убрав голову с плеча Севастьяна. – Многие твои согильдийцы отдыхают здесь и все как один говорят, что лес стал слишком опасен. Бывалые или нет, всё больше охотников бесследно пропадают… я не хочу, чтобы ты к ним присоединился.

– Вот значит, как ты в меня веришь. Так или иначе, я справлюсь, другого выхода нет, – всё ещё сдерживался молодой охотник.

– Выход есть всегда, ты просто не хочешь его видеть. Я в тебя верила и буду верить, но сейчас не самое лучшее время идти в лес. Я лично вчера слышала, как охотники из твоей гильдии сказали, что лучше уж сразу умрут, чем снова пойдут на задание в чёрный лес.

– Это обычные трусы, – злобно произнёс Севастьян и встал с кровати. – Я тренировался не для того, чтобы в последний момент сбежать.

– Пожалуйста, Севастьян, хоть раз послушай меня.

– Мне уже пора, извини, – словно не слушая, направился Севастьян к выходу.

– Мы ещё не договорили! – глядя, как Севастьян уходит, не сдержалась Сильвия.

– Я договорил… – спокойным тоном произнёс Севастьян.

– Если сейчас просто уйдёшь… я… я тебе этого не прощу. Останься и хотя бы дослушай меня. У меня есть идея, выслушай… пожалуйста, – стояла на своём Сильвия.

– Останусь, и будет только хуже, – проговорил Севастьян напоследок, а затем перешагнул порог. – Мне жаль, но я уже пообещал Агеону…

– А до меня тебе нет дела!? – тоном, словно вот-вот заплачет, крикнула Сильвия, но ответа так и не дождалась.

После ухода Севастьяна, Сильвия яростно захлопнула дверь, а затем неожиданно даже для себя, пнула стену и начала тихо плакать. Она вроде бы знала, что рано или поздно Севастьян уйдёт в чёрный лес и его уже ничто не остановит, но даже так, всё равно не могла этого принять. К ней постоянно возвращался вопрос: а что если он не вернётся? И ответ на этот вопрос был страшнее, чем любые её кошмары.

В то время как Сильвия могла лишь беспомощно рыдать, Севастьян наоборот пытался обуздать свою злобу. Он торопливо спустился по ступенькам и, дожидаясь Эстина, сел рядом со стойкой. В этот момент его злила не столько ссора с самым близким человеком на свете, сколько тот факт, что она была единственная, которая всегда верила и поддерживала. И теперь, когда Севастьяну действительно необходима эта вера и поддержка, Сильвия просто отвернулась. Захлопнула дверь и даже не заметила как Севастьян, от страха едва сдерживал дрожь в голосе.

– Что-то вы быстро, – удивился Эстин. – Поссорились?

– Бесплатный эль ещё в силе? – опустошенно ответил охотник.

– Конечно. Тебе побольше или поменьше?

– А ты как думаешь?

– Понял… сильно поссорились значит, – наливая эль в большой кружку, проговорил Эстин.

– Угораздило же прямо перед моим первым заданием…

– Не принимай близко к сердцу, женщины уж больно эмоциональны, они никогда не поймут мужские поступки. Никогда не поймут, какую важную роль в жизни мужчины играет риск для жизни и постоянная опасность. В этом наше главное отличие, их учили избегать опасности, а нас, идти прямо к ней навстречу. И если мужик испугается, не пойдёт – значит, он всего лишь слабак.

– Я думал, она это поймёт… она ведь всегда понимала и поддерживала.

– Или… пыталась понять, – внезапно проговорил Эстин, поставив кружку на стол. – Пока тебя не было, она тут всех твоих согильдийцев расспрашивала. Как бы невзначай, но я то видел её упорство. Скорее всего, она пыталась найти повод не волноваться, пыталась убедить себя, что стезя охотника не опасна и естественно у неё этого не получилось. Тебе ведь самому всё известно, не трудно догадаться, что они наговорили.

– Да, пожалуй… – задумался Севастьян.

– Эй, трактирщик, ну где там мой эль!? – крикнул кто-то из зала.

– Как бы там ни было, ты настоящий мужик Севастьян и сделал всё правильно, – уходя, добавил Эстин.

– Наверно мне всё-таки следовало остаться и поговорить с Сильвией. Теперь, если вернусь, то она точно пошлёт куда подальше… – задумался Севастьян. – Она не раз говорила, что после потери Елеазара и Ноланда ей страшно потерять и меня, но с другой стороны, не сдувать же теперь с меня пылинки. Несмотря на то, что Эстин помешан на слове мужик, он всё правильно сказал: я могу хоть сто раз говорить, что не боюсь, однако слова без действий – удел слабых.