Buch lesen: «Эхо Антеора», Seite 22
Но она все еще была здесь, живая и невредимая, обычная девчонка-санитарка на полу посреди темной палаты. Она отняла подушку от лица, утерла глаза и вдруг услышала слабый голос:
– К-кто…
Она обмерла, прислушиваясь, и вдруг в сумраке увидела, что рука Аргоса слегка шевелится.
– Кто… здесь?
Второй раз за короткий срок сердце Лу сжалось. Происходящее было настолько нереальным, что она на миг позабыла о своей бессильной злобе, о случившейся трагедии, о Вивис – обо всем. Пустые никогда прежде не приходили в себя.
Но все же Аргос очнулся. Сухощавые пальцы, ожив, слепо шарили по одеялу, из груди вырывалось свистящее дыхание, перемежаясь тяжелыми глухими стонами.
Первым порывом Лу было вскочить и позвать лекарей. Но что-то свыше, не иначе как длань самого провидения, остановило ее. Она вдруг вспомнила о пророчестве, об этом мужчине, о словах Реджинальс.
И тогда в ее голове что-то щелкнуло.
– Аргос, это я, Алексис, – прошептала она.
Тут же она прикусила губу почти до крови, осознавая, что сделала, почему сделала. Все тело прошибали волны холодного пота. Но прямо сейчас она чувствовала, что ей нечего терять. Вцепившись в подушку, как в спасательный круг, она подползла ближе к койке и сказала:
– Да, Аргос. Это я. Это Алексис.
Вселенская Гармония! Она знала биографию этой женщины вдоль и поперек, но не имела и малейшего представления о том, как звучал ее голос. Лу старалась занизить тон и произнести свою реплику шепотом, чтобы тембр был не так различим. И все же ей казалось, что ее затея провалится, что обман очевиден, что никто на свете не примет тонкий девичий голос за голос семидесятилетней шаотки, но…
– Лекс… Неужели… Я боялся, что больше не встречу тебя…
Он поверил! Сердце Лу неистово заколотилось. Она торопливо обтерла вспотевшую от волнения руку о рясу и накрыла ладонь больного своею, и тот слабо сжал ее пальцы:
– Я… Хотел извиниться… Прости меня… Прости… Мне не нужно… было этого делать…
Как иссушенный цветок в знойной пустыне молит о воде, столь же истово этот голос, пусть тихий и слабый, молил о прощении. И Лу почувствовала, что способна утолить эту жажду.
– Все хорошо. Я прощаю тебя.
– Нет… Ты не должна… Я подвел тебя… От судьбы нельзя убежать…
– Аргос…
– Прими… мое раскаяние… Ты говорила, мне не нужно трогать его… Но все же я убил… Пошел против тебя… Я хотел спасти тебя… Думал, что спасаю…
Сдавленные рыдания сотрясли истощенное от долгой летаргии тело мужчины.
– Но теперь я понимаю, что это была ошибка… От судьбы нельзя убежать… Я видел его глаза… Это был он… Занис… Он пришел за тобой… убил тебя… обрек на вечные муки…
Он говорил еле слышно, медленно, через силу выталкивая из себя слова. У Лу было достаточно времени, чтобы осознать и проанализировать его откровения.
– Аргос, я прощаю тебя.
– Я не заслуживаю этого… Подвел тебя…
– Но ты еще можешь меня спасти, – убежденно сказала Лу. – Искупить вину. Молю, Аргос, послушай. Я в руках у демонов, и они мучают меня.
– Нет, о нет… Лекс… Прости… Я пытался… остановить ее… ту демонессу… Но не вышло… Бесполезный, я бесполезный…
– Молю, послушай же. Когда умерла, я многое забыла о прежней жизни. Теперь демоны измываются надо мной днями и ночами… А в перерывах между пытками загадывают мне загадки о том, чего я не помню. Они говорят, если отвечу верно, они освободят меня… Освободят мою душу. А я не могу ответить, потому что не помню! Но мне удалось схитрить, я нашла способ ненадолго вырваться от них. Молю, Аргос, помоги. Ты один можешь мне помочь. Чтобы освободиться из лап демонов, мне нужно вспомнить слова пророчества… Но я не помню их – позабыла, когда меня утащили в Ад… О, Аргос, прошу. Скажи мне, как оно звучало.
Лу и сама поразилась, сколь лихо ей удавалось сочинять на ходу, а главное – с каким жаром она отыгрывала свою роль, жаром, не оставлявшим Аргосу, тонувшему в омуте раскаяния, иного выхода, кроме как поверить ей. Но предчувствие близости к разгадке приносило девчонке не так много радости – куда сильнее был жгучий стыд за то, как цинично она лгала, пользуясь уязвимым состоянием шаота, пускай он и сознался в убийстве.
– Конечно… Я помню и никогда не забуду его… то пророчество… – Он судорожно вдохнул и сжал руку девчонки сильнее. – Чаройтовый артефакт ангелов… превратит возлюбленного твоего Заниса в монстра… который принесет тебе погибель… Так там говорилось…
Лу шевелила губами, повторяя про себя эти слова, словно тайное могущественное заклинание, а по щекам Аргоса ручьями заструились слезы.
– От судьбы не убежишь… Все вышло так… как и было предсказано… Но теперь… Прошу, спасись… Это все, чего я желаю… Будь свободна, Лекс… И знай… я всегда любил тебя, тебя одну…
В этот момент луна вышла из-за облаков, и ее проникший в палату бледный свет озарил лицо девчонки, пока та словно в забытье продолжала взволнованно твердить про себя слова утерянного пророчества. Неожиданно ее глаза встретились с блестящими от слез глазами Аргоса, который с великим трудом пытался приподняться с постели. И без того некрасивое лицо телохранителя перекосилось в страшной гримасе.
– Ты… Ты не Алексис!
Он издал приглушенный, но оттого не менее пугающий вопль и лишился чувств.
– Милорд? Аргос! Милорд!
Лу вновь схватила его пальцы, однако они оставались безжизненными; тормошила его, но он не подавал признаков сознания. Опустошенная, санитарка бессильно осела на пол, прижимая руки к полыхавшим щекам.
– Кто кричал? – вскочил в палату Вальтер, зажигая свет и осматриваясь.
– Лу, что случилось? – подбежала Вивис к девчонке, которая нетвердо поднялась на ноги. – Ты в порядке?
– Вы слышали? Слышали? Это был он! Он очнулся!
Вивис с Вальтером переглянулись.
– Аргос Юшес? – недоверчиво переспросил аркан. – Очнулся?
– Я позову Гвиневер, – кивнула шаотка, но Лу метнулась к двери быстрее и захлопнула ее:
– Нет, стойте!
Увидев в глазах подопечной лихорадочный блеск, граничащий с безумством, Вивис отступила на шаг назад.
– Послушайте… Это очень важно! Он на самом деле очнулся… и говорил!
– Как это произошло?
– Я не знаю, правда, не знаю! Я собиралась идти к вам, но… – она вдруг вспомнила, почему задержалась в палате, и схватилась за грудь. – Хартис… Это правда? Он?..
– Да, – мрачно подтвердила Вивис. – Несколько часов назад. Химеры неожиданно напали на небольшое поселение в стороне от Юза… Харт с горсткой солдат пытались защитить его. Кажется, им удалось спасти большинство жителей, но… Он… Людей в отряде было немного, потому что нападение было слишком внезапным, и он передал им все свои силы, чтобы они справились, но сам он… – Ее губы дрогнули, и она тяжело сглотнула, пытаясь прогнать ком в горле. – Он не смог себя защитить.
Пока его напарница вела сбивчивый рассказ, Вальтер осматривал больного на койке и слушал его дыхание.
– Я, конечно, не эксперт, – заключил он, – но выглядит все так, словно он в глубокой летаргии.
Как бы в доказательство своих слов он аккуратно приподнял кисть Аргоса и отпустил, и та безжизненно упала обратно на одеяло.
– Но вы ведь… вы ведь слышали его голос?
Вальтер в очередной раз обвел комнату озадаченным взглядом, убеждаясь, что кроме санитарки и больного здесь никого нет, и уточнил:
– Ты утверждаешь, что он говорил?
Внутри Лу распирало от переизбытка эмоций из-за информации, которую ей удалось узнать, но она изо всех сил постаралась взять себя в руки и собраться с мыслями. Если она будет выглядеть и говорить, как чокнутая, то ей не поверят.
– Да. Прошу, послушайте. Понимаю, как это звучит. Я бы и сама не поверила. Я ведь ухаживаю за пустыми столько времени, и ни один из них ни разу не очнулся. Но я видела, как он шевелился в постели. И действительно говорила с ним.
– На нем тестировали сегодня какое-то лечение? – нахмурилась Вивис, тоже подходя к койке и оглядывая Аргоса.
– Нет, в том-то и дело. Его уже давно не включали в списки испытуемых. Люмеры говорят, он так долго пробыл в летаргии и так истощен, что любое вмешательство может стать критическим. Я просто пришла ему немного почитать. А потом… он очнулся. И мне вдруг пришла идея. Я… я наврала ему. Выдала себя за Алексис.
Вивис и Вальтер уставились на нее со смесью удивления и сомнения.
– И он мне поверил. Он раскаялся. В том, что совершил убийство, хотя я… то есть, императрица, отговаривала его. Он сознался в убийстве Заниса, понимаете? Но это еще не все… Я смогла убедить его вспомнить слова утерянного пророчества. Он их знал, и он их произнес… «Чаройтовый артефакт ангелов превратит возлюбленного твоего Заниса в монстра, который принесет тебе погибель». Так он сказал.
Повисло молчание. Вивис и Вальтер погрузились в размышления, но вскоре оттуда их вырвали приближающиеся шаги. Девчонка отпрянула от двери, и в проеме возникла начальница отделения.
– Что случилось, Лу? Добрый вечер, – заметила она застывшую у постели Аргоса двоицу. – Уже поздновато для посетителей.
– Простите, леди Гвиневер, – смиренно склонила голову санитарка. – Они пришли за мной. Мы уже уходим.
Лу скрестила пальцы за спиной в надежде, что Вивис и Вальтер не скажут люмерке о произошедшем.
– Как он себя чувствует? – обратилась Вивис к Гвиневер, кивнув на пустого. – Нам показалось, с ним что-то не то.
Целительница вздохнула. Утомленная за день, она явно не хотела лишний раз напрягать исток, но все же приблизилась к койке и направила туда оранжевую ауру.
– Никаких изменений, – констатировала она, убрала руку и встала у двери, всем своим видом давая понять, что ожидает скорейшего ухода гостей.
Вивис и Вальтер вновь переглянулись. Но они промолчали, и Лу облегченно выдохнула. Друг за другом трое покинули палату, проследовали по пустынному коридору и спустились в холл.
– Вы мне верите? – тихо спросила девчонка, заводя всех в укромный закуток между лестницей и регистрационным отсеком.
– В это трудно поверить, – мотнул головой Вальтер. – Почему он вдруг пришел в себя? И почему снова впал в летаргию?
– Я не знаю этого. Ох, не думала, что когда-нибудь пожалею о том, что мои воспоминания нельзя прочесть. Но клянусь, я говорю правду!
– Почему ты не захотела сообщить целителям?
– Так ведь они точно не поверят! Вы же слышали леди Гвиневер? Она ничего не почувствовала!
– Скажу честно – я тоже считаю, что все это звучит, как небылица, – произнесла Вивис, с чьего лица все это время не сходило мрачно-озадаченное выражение. – Будь на твоем месте кто угодно другой, я бы подняла его на смех. Но ты, Лу…
– Мне тоже кажется, что она не врет, – вынужденно согласился Вальтер, приваливаясь спиной к бледно-бежевой больничной стене. – Зачем выдумывать такое? К тому же, я и правда слышал мужской голос…
– Как и я, – кивнула Вивис, потирая лоб. – Хорошо. Допустим. Значит, ты утверждаешь, что он… сознался в убийстве Заниса и сказал тебе слова пророчества?
– Повтори-ка их еще раз, – велел аркан.
Размеренно и отчетливо девчонка воспроизвела фразу, которую затвердила наизусть и которую, она знала, не забудет даже спустя долгие годы. Вальтер сосредоточенно пощипал бородку, а Вивис забормотала что-то под нос, а затем достала из сумки флягу и от души к ней приложилась
– Предположим, именно так и звучало утерянное пророчество, – сказала она, утирая губы. – «Чаройтовый артефакт ангелов»… Алексис думала, что артефакт, о котором предрек Оракул, это Маска. В тот же день Маска сделала Заниса электом, и у того испортился характер – он издевался, глумился над Алексис, угрожая ей новообретенными силами. Она решила, это и значит – «превратиться в монстра». Но на самом деле в пророчестве говорилось буквально… Ее убил монстр – тот, в которого превратился Занис.
– Химера, – выдохнула Лу.
– И она, эта химера, была создана вовсе не Маской, – вступил Вальтер. – Каким-то другим чаройтовым артефактом ангелов.
– Вы хотите сказать, что… Получается… Химер создали вовсе не демоны, а ангелы?
– Как думаешь, – повернулся Вальтер к Вивис, – это мог сделать какой-то другой из шести артефактов?
– Все эти сотни лет они выполняли одну-единственную функцию: транслировали свои силы избранным – электам. И происходило это без сбоев. Другие народы чтут свои артефакты ничуть не меньше, чем мы – Маску. Не может быть, чтобы никто не заметил перемен в их работе.
– Да, именно. Чаройтовые артефакты управляли нашим миром на протяжении сотен лет, и оттого все уже давно привыкли думать, что их ровно шесть. Но, по сути… что мешало ангелам создать еще один? Или два? Или тысячу? Помнится, я читал теоретические выкладки о возможности существования иных артефактов…
– Где?
– Не помню. Но это был труд кого-то из Ордена искателей ангелов. К их писулькам можно относится, только как к развлекательному чтиву перед сном.
– Значит вот, что мы сделаем! – с жаром воскликнула Вивис, ударив кулаком по ладони, карие глаза наполнил хорошо знакомый Лу возбужденный блеск. – Отправимся в ОИА!
– Вы говорили, их называют культистами, – поежилась девчонка, вспоминая множество нелестных отзывов о злополучном Ордене искателей ангелов.
– Да, они снискали себе дурную славу. В ОРП много ученых и других интеллигентных людей, потому что того требует деятельность ордена – знаний, ума, логики. Ну а кто станет искать ангелов? Фрики, фанатики, помешанные. Тем не менее, они располагают куда большей информацией об ангелах, чем кто бы то ни было. Сколько времени сейчас в Глиеринанде, Вальт?
Выглянув из закутка, аркан сверился с большим эзеритовым хронометром в холле.
– Думаю, около семи часов после полудня, – высчитал он. – Но Вивс, ты в самом деле хочешь поехать туда прямо сейчас?
– А какие у нас варианты? Посудите сами. Мы можем все-таки рассказать люмерам о том, что произошло, и застрять здесь на несколько часов допросов и опытов с их стороны. Можем, как и планировали, отправиться в таверну заливать алкоголем безрадостную кончину беглого бандита. Ну а можем поехать в Глиеринанд и попробовать разузнать что-то, потянуть за ниточку, которую нащупала Лу. – Она коварно прищурилась, приобняв одной рукой напарника, а другой – подопечную. – Так что из этого предпочтете вы, друзья мои?
14 Гипноз
Из всех территорий Реверсайда самыми опасными и противоречивыми были те, что объединялись обманчиво дружелюбным названием «Убежище». На этих землях, схожих меж собой лишь обилием преступности, находили приют все, кто не был доволен ни одним из укладов существующих шести империй. В каждом из округов Убежища царили свои порядки, свои законы и своя власть, а порой и отсутствие перечисленного. Не было ничего удивительного в том, что организация, повсеместно признанная нежелательной из-за радикальных взглядов ее участников, обрела пристанище в сердце одной из таких земель.
Обо всем этом Вивис рассказывала Лу, пока они тряслись в крытом общественном экипаже, держащем курс на штаб-квартиру Ордена искателей ангелов по невзрачным улицам Глиеринанда. После пестроты Магматики этот город казался смазанным карандашным наброском, сделанным художником в критической стадии уныния. Приземистые каменные дома мрачно нахохлились под низким сизым небосклоном, окутанные пеленой мелкой мороси. Никаких столпотворений, оживленного движения экипажей и броских вывесок – редкие прохожие отводили взгляды и лишь ниже надвигали шляпы да капюшоны.
– У ОИА долгая и весьма мутная история, – сообщала Вивис, уплетая руками еще теплые пельмешки, которые трое путешественников купили в передвижном киоске перед отправлением. – По правде говоря, когда-то существовали два ордена, поменьше и побольше. Оба носили одно название, потому что не хотели уступать друг другу, но взгляды их членов были кардинально противоположны. Тот, что побольше, состоял из почитателей, помешанных на ангелах, преклонявшихся перед их творчеством и силой. Меньший же винил их во многих проблемах человечества и желал призвать к ответу или вовсе уничтожить. Долгое время эти ордены противостояли друг другу, причем вражда была весьма кровавой и убыточной для обеих сторон. В итоге, чтобы положить ей конец, главы обеих организаций заключили перемирие, суть которого заключалась в том, чтобы объединить усилия в общей задаче поиска ангелов, оставив за кулисами цели этого поиска. Именно так и появились культисты в их современном виде. Каждый из них собирает информацию об ангелах, но никто не разглашает личные причины, которые его на это сподвигли. И спрашивать об этих причинах, вроде как, неприлично.
– Столь же неприлично, как про контракт с демоном, – Вальтер с находчивым видом воздел деревянную вилочку с двумя зубцами, которой поглощал свои пельмешки. – А если кому-то из культистов все же доведется увидеть ангела, то лишь в последний момент станет известно, падет ли он перед ним ниц или накинется с ножом.
Лу тоскливо взглянула на коробку с едой в собственных руках, нетронутую, и, не выдержав, сказала:
– Меня что-то беспокоит.
В магматийском фаэтоне, который доставил их от госпиталя до туманной колонны трансмоста, ей удалось немного подремать – лишь за счет этого она продолжала держаться. Однако после пробуждения она с разочарованием обнаружила, что опостылевшая тревога никуда не делась, лишь превратилась в вязкое болото, на поверхности которого Лу теперь дрейфовала, как полое бревно.
– Что именно? – Вивис отставила опустевшую коробку и плотнее запахнула накидку, пытаясь укрыться от промозглого ветра, что врывался в щели старого скрипучего экипажа.
Поторопившись с поездкой, они не учли погодных условий в Глиеринанде и были вынуждены взять в прокат утепленные дорожные плащи в пункте подержанных вещей около трансмоста. Плащ Лу был ей совсем не по размеру и пах тухлой рыбой, из-за чего подступавшая к горлу тошнота лишь усиливалась.
– Сложно сказать… Казалось, после перехода через трансмост мне уже ничего не страшно. Но я чувствую что-то плохое… Сложно сказать, – повторила она и смущенно замолкла.
– Вальт? – повернулась Вивис к спутнику.
Пухлое тело аркана на пару секунд объяла желтая, невыразимо красочная в серости кабины аура, и почти сразу он ответил:
– Кажется, все должно пройти гладко. Мы точно попадем на прием сегодня: я видел председателя Тришу. Гармония, до чего же она стала сморщенной!
– Как Долорес?
– Долорес, скажу я вам, на ее фоне просто девочка…
Они продолжили болтать между собой, а Лу отвернулась к окну и вновь погрузилась в свои мысли. Во всяком случае, теперь ее тревоги скрашивала надежда, что наконец удастся выяснить что-то важное о химерах. И девчонка не переставала мысленно благодарить спутников за то, что они поверили в историю с Аргосом, хотя в силу своей деятельности привыкли ставить любую информацию под сомнение.
Когда экипаж остановился на набережной вдоль узкой речки, первой из пропахшей пельмешками и рыбным плащом кабины выскочила Лу, с наслаждением втягивая свежий влажный воздух, и тут же угодила в одну из многочисленных глиеринандских луж. Стараясь не повторить ее ошибку, следом неуклюже вылез Вальтер и галантно подал Вивис руку.
– Тридцать империалов, – бесцветно сообщил извозчик, угрюмый пожилой аркан в длинной накидке с эзеритовыми вставками, защищавшими от дождя.
Он слез с облучки, чтобы подправить съехавшую набекрень сбрую на теле большого и грустного льва с грязными лапами и свалявшейся от сырости гривой. Вивис забормотала что-то про грабеж средь бела дня, а Вальтер потянулся за кошельком, но Лу остановила его:
– Позвольте, я заплачу. Это ведь из-за меня мы сюда приехали.
Она отсчитала монеты и, получив у извозчика разрешение, скормила льву свои пельмешки. После трапезы животное приободрилось и поделилось радостью со своей благодетельницей, лизнув ее в щеку.
Тем временем Вивис и Вальтер, подхватив подолы своих плащей и перешагивая через наполненные жидкой грязью выбоины, пересекли щербатый мост и направились к дверям большого здания. В нем, похоже, не имелось внутреннего дворика, как в Ордене расшифровщиков, зато фасады изобиловали ажурными сводами и барельефами, а каждый из шести углов венчали высокие башенки.
– Говорить буду я, – тихо сказал аркан, поднимаясь по ступеням. – Вивс, ты на подхвате. Ты, Лу… просто молчи, а то, не приведи Гармония, сболтнешь лишнего. Все помните, что мы на чужой территории и надо быть начеку. Ну что, готовы?
Лу согласно кивнула, потирая щеку, горевшую после шершавого львиного языка. Троица напряженно выстроилась в тени свода на каменном крылечке и скинула капюшоны. Зампредседателя протянул руку к дверному молоточку в виде раскрывшей пасть виверны, но, опережая его, дверь распахнулась сама и за ней возник муран, весь облаченный в черное.
– Председателю Трише известно вашем визите. Она согласна вас принять.
Он изящно вскинул руку, открывая защитный барьер и жестом приглашая гостей внутрь. Невыспавшаяся, тревожная Лу, которой везде мерещился подвох, дернула Вивис за рукав:
– Как она узнала, что мы придем?
– Она аркана, дуреха, – шепнула Вивис, а зампредседателя процедил краешком губ:
– Мы же вроде договаривались, что ты будешь молчать, не так ли?
В тесном предбанничке они скинули намокшие плащи, переобулись в гостевые туфли и проследовали за мураном в большой центральный зал, по которому гуляли ветер и эхо. Тусклый свет уходящего дня, проникавший через витражные окна, превращался в россыпь бледных лучей шести цветов радуги. Пол устилал потертый ковер с однообразными узорами, а стены – выцветшие от времени фрески с сюжетами из жизни ангелов.
Одну из них Лу уже доводилось видеть. Та выступала иллюстрацией в книжке о Сотворении, которую девчонка недавно перечитывала – про то, как племя орфов спасло этот мир от гибели. На фреске диковинные полулюди-полузвери странствовали по разоренным землям, обучая шесть народов шести видам искусств. Это была первая история о Реверсайде, которую Лу услышала от хозяина, и произошло это в первую проведенную с ним ночь, и потому она была для девчонки особенной. Как же много воды утекло с тех пор…
Опомнившись, Лу поспешила за Вальтером и Вивис, которые уже поднимались по широкой винтовой лестнице вслед за мураном. Тот проводил их до одной из дверей на втором этаже, постучал и сообщил:
– Госпожа председатель, ваши гости прибыли.
– Пройдите, – отозвался скрипучий голос.
Муран удалился, а троица посетителей гуськом вошла в комнату. На них сразу дыхнуло теплом, приятным после долгого путешествия. Атмосфера в кабинете располагала к себе: в воздухе витал аромат свежесваренного кофе, а обстановку в старомодном стиле освещал мягкий теплый свет масляных ламп, а не холодный – эзеритовых.
За столом у окна сидела пожилая, и, как предрекал Вальтер, очень морщинистая аркана. В носу и ушах торчали крупные костяные кольца с насечками. Свойственные ее народу татуировки на шее и руках слегка потеряли вид, но все еще выглядели довольно внушительно. Лу решила, что женщине уже лет сто, не меньше.
– Добрый вечер, леди Парсон. Я Вальтер Пэйт, заместитель председателя Ордена расшифровщиков пророчеств. Это моя напарница, профессор Вивис Миэрис, и наша юная помощница Лу. Спасибо, что согласились уделить нам время.
Старуха взяла стоявшую у стола трость, чтобы, нащупав ею опору, с ощутимым трудом приподняться и ответить на их приветственные жесты Гармонии.
– Добро пожаловать, господа. Я помню вас, Вальтер. Мы общались на съезде орденов пару лет назад. Можете называть меня просто Триша. Как поживает дорогуша Долорес?
– О, бодра и деятельна, как всегда.
Одобрительно кивнув, Триша вернулась в кресло, брякнув украшениями, и махнула рукой:
– Прошу, присаживайтесь. Должно быть, дорога сюда была утомительной.
Последовав приглашению, они опустились на три изящных стула, уже стоявших наготове напротив стола председателя. С помощью эфира Триша усилила огонь в камине и подкатила к гостям передвижной столик, на котором дымились три чашки кофе и стояли тарелочки с печеньем.
– Что ж, нет причин таить, после Магматики и впрямь нелегко акклиматизироваться к здешней погоде, – улыбнулся Вальтер, с благодарностью отхлебывая согревающий напиток. Вивис и Лу последовали его примеру, а аркана, пожевав губы, заметила:
– В связи с последними событиями я чувствую, что очень скоро погода станет последней проблемой, которая будет нас волновать.
– Да уж, пока обстоятельства складываются не самым лучшим образом, – согласился Вальтер и добавил: – Во всяком случае, у Глиеринанда есть неоспоримое преимущество, ведь город довольно-таки удален от гор Рока.
– То же когда-то говорили и о Трессецехару. Теперь он лежит в руинах, а его оставшиеся без крова жители сидят в наших тавернах и ноют о паршивой судьбе… и не менее паршивой погоде.
– Жители Трессецехару эмигрировали в Глиеринанд? – уточнила Вивис, грея руки о чашку.
– А куда еще им было податься? Жителям Убежища нигде не рады, кроме самого Убежища. Да и в нем, откровенно говоря, никто никому отродясь не был рад… Что ж, я уверена, вы приехали сюда не для того, чтобы слушать брюзжание усталой старухи. Мне не удалось увидеть детали нашей беседы, однако она обещала быть оживленной. Я различила в ваших глазах блеск. Раз уж вы здесь, хочу спросить… Мне любопытно, удалось ли вам узнать что-нибудь об этой сущности, Оракуле? В нашу последнюю встречу, Вальтер, мы всерьез обсуждали вероятность того, что он является одним из ангелов.
– О, я помню тот разговор. К сожалению, с тех пор новых знаний об Оракуле мы не получили. Его окружают защитные силы, а сам он не особо разговорчив – кроме пророчеств, от него никто ничего не слышал. Тем не менее, какими бы ни были его мотивы, предсказанное им имеет обыкновение сбываться.
– Да, об этом я наслышана. Последнее пророчество взбудоражило весь мир. Оракул сообщил о том, что химеры исчезнут, так?
– Сгинут, – поправила Вивис.
– Верно. Сгинут. Это вселило в людей надежду. Но когда именно это произойдет, неизвестно?
– Пока что, увы, нет, – покачал головой Вальтер. – Наш орден трудится над тем, чтобы расшифровать послание Оракула и приблизить свершение пророчества. Однако сюда нас привело не совсем оно. Я обо всем расскажу, но прежде, если позволите, мы хотели бы задать вопрос, касающийся деятельности вашего ордена.
– Разумеется.
– Скажите, вы или кто-то из ваших коллег на данный момент ведет поиск ангелов?
Несколько секунд старуха смотрела на него удивленно, а затем сочувственно рассмеялась.
– А вы большой шутник, Вальтер. Быть может, вы позабыли, что находитесь в Ордене искателей ангелов, из названия которого напрямую следует, что их поиск и составляет нашу непосредственную деятельность?
– Да, я неясно выразился, – поправился аркан, вежливо проглотив ее ехидство. – Я хотел узнать, располагает ли сейчас кто-нибудь сведениями о том, как связаться с ангелами или хотя бы с кем-то из них?
– Результаты наших поисков и исследований открыты для широкой публики. Мы не скрываем ни от кого правду. Она заключается в том, что уже год, со времен начала войны, ангелы полностью игнорируют наш мир.
Повисло молчание. Переглянувшись с Вивис, Вальтер нервно улыбнулся:
– А я вот буквально неделю назад слышал, как знакомая моего друга видела ангела, ваявшего скульптуры в пещерах Шуэй…
– О, подобных свидетельств у нас целая пропасть. Те, кто имел честь лицезреть ангелов, обращаются к нам ежедневно – лично или с письмами, вот, взгляните. – Она подняла толстую пачку разношерстных конвертов и шлепнула ее обратно на стол. – Проблема лишь в том, что подтвердить или опровергнуть эти заявления крайне сложно. То, что видят и испытывают люди, можно трактовать по-разному. Даже если ангелы используют свою силу, она, в отличие от нашей с вами, не оставляет эфирный след, который мог бы доказать их присутствие. Ни для кого не секрет, что с тех пор, как человечество научилось создавать эзерит и развитие цивилизации резко пошло в гору, а число крупных бедствий существенно снизилось, ангелы крайне редко вмешивались в события, происходящие в нашем мире. Последнее их подтвержденное явление состоялось во время происшествия более чем годичной давности: в канун прошлого дня Солнцестояния произошел прорыв дамбы в Иорайне – тогда один из ангелов спас город от затопления; уверена, вы слышали о том случае, он широко обсуждался общественностью. Но говорить о том, что кто-то якобы застал их за повседневными делами… Что ж, если какой-нибудь человек напялит странный костюм, залезет на гору и начнет выплясывать, попробуйте потом доказать, что то был не ангел.
Тихо грызшая печенье Вивис отложила тарелочку в сторону и решила высказаться:
– Леди Триша, я прекрасно понимаю, что вы из тех людей, кто признает лишь подтвержденные факты. Мы и сами относимся к их числу. Однако мир слишком велик и неизучен, чтобы полностью пренебрегать свидетельскими показаниями…
– Ни о каком пренебрежении к свидетелям речи нет. С обращениями, которые заслуживают внимания, я так и поступаю – отправляю на место людей для выяснения обстоятельств. Однако изучать их все у нас решительно не хватает ресурсов. – Триша, перебирая конверты, зачитала несколько адресов. – Крессент, Имр, Тенебрика, Ниерам, Коута-Энст, Мунк… И эта корреспонденция со всех концов света получена за один только сегодняшний день. Если у вас много лишнего времени и еще больше лишних средств, вы можете взять эти письма и самолично отправиться опрашивать их авторов в надежде отыскать ниточку, что приведет вас к ангелам. Но смею заверить – даже те случаи, что на первый взгляд будут выглядеть перспективными, окажутся лишь мыльным пузырем, который лопнет прямо на ваших глазах.
Она шумно выдохнула, откинулась в кресле и ненадолго прикрыла веки, на которых тоже виднелись следы татуировок.
– Всем нам с детства внушают, что, хоть ангелы и сидят в Эдене, они все равно где-то поблизости, стоит только протянуть руку. Что, когда мы будем на пороге отчаяния, то почувствуем их тепло, услышим их песнь, и это поможет нам справиться с любыми невзгодами. Они приходят к нам во снах и грезах, дают советы и помогают найти решение; мы восславляем и благодарим их, когда все идет хорошо и нам сопутствует удача… В девяноста девяти случаях из ста, когда речь идет о некой помощи ангелов, на самом деле никакого их участия не было. И поверьте, цифры, которые я произношу, взяты не с потолка. Они основаны на многочисленных исследованиях и данных, которые наш орден собирал на протяжении многих лет. Даже если просто сопоставить нынешнюю численность племени Онде-Орф с численностью населения Реверсайда, выходит так, что при всей их силе ангелы не смогли бы помочь тому количеству людей, которое уверяет, что получило их помощь.
Триша сделала паузу, чтобы промочить горло, а затем продолжила:
– Я председательствую в этой организации почти пятьдесят лет, а состою и того больше. Мне известно, как нас прозвали в народе. Культисты… Да, нас считают фанатиками, и небезосновательно. Но как и любой, кто истинно предан своему делу, фанатик желает добиться успеха в своем. Так что уверяю вас – если бы за прошедший год члены ордена отыскали хоть крохотное доказательство присутствия ангелов, вы бы об этом узнали. Потому что для меня, как руководителя, нет ничего более унизительного, чем признать полное отсутствие каких бы то ни было результатов. Однако правда горька. Все, что мы имеем изо дня в день – бредовые письма, ни на чем не основанные утверждения и размытые образы, полученные с помощью меморума, которые можно трактовать как угодно… Не возражаете, если я закурю?
