Buch lesen: «Любовь как наваждение. Повести и миниатюры», Seite 2

Глава 8

А тут ещё, не успели пожить, молодые новой семьёй, как вот она, Армия. Справка о беременности не помогла. Она рвалась сама поговорить с военкомом, но Игорь отговорил её от этого шага, волнуясь за её состояние. Лишние волнения ей ни к чему, это уж точно, – говорил он и гладил по волосам, и целовал в залитые слезами глаза. Отгуляли проводы. Родных Нади никто даже не оповестил об этом, и их никого не было. Даже мамы с братом. Самых родных для неё людей, конечно же, после её Игорёчка. Билась в рыданиях, не смотря, что уже шестой месяц беременности. Боялась неизвестности, боялась остаться с родителями мужа, почти совсем чужими людьми. Он успокаивал. Говорил, что не успеет она соскучиться, как он приедет в отпуск, по случаю рождения ребёнка, а пока он будет писать ей письма. Вот, ты только родишь, а я уже тут, как тут. Рядом с тобой моя хорошая. Она не хотела верить, не соглашалась. Кричала, что умрёт без него. Но, делать нечего и она осталась без него, на какое – то время.

В военкомате обещали, так говорил ей любимый, что, когда родится ребёнок, возможно Игорь вернётся совсем домой. Хотя Надя боялась в это верить, чтобы не страдать ещё больше, если это только обещание. Она старалась занять себя, помогая свёкру со свекровью по хозяйству, у них был частный дом и они держали кур и кроликов. Писала конспекты, сдавала сессию, вязала малюсенькие разноцветные вещички, для будущего малыша. А вечерами, писала пространные письма своему Игорюше, в которых было столько любви, тоски и страдания, что под конец, она засыпала прямо за столом, вся зарёванная и измождённая. Но, чуть свет занялся, вскакивала и снова старалась сделать, что – то полезное, что – то значимое, для их маленькой семейки. Снова ждала писем. Да, она жила этими ожиданиями. Они, как будто придавали ей силы ждать и малыша, и любимого супруга. Но, в отличие от неё, Игорь писал ей очень редко, ссылаясь на занятость и усталость. Она не обижалась, жалея и сочувствуя любимому. Время не стоит на месте. Отсчитывает секунды, минуты, часы. Подгоняет отставших, наблюдает за успевающими.

А вот и пришло время родить. Она снова боялась, боялась, что умрёт, так и не увидев больше, своего желанного и единственного. Но, роды прошли почти, что нормально. У них родился мальчик, весом на пять килограмм, притом, что сама она весила чуть больше сорока. Она сама долго не могла поверить, как у неё это получилось. Конечно же, вся порвалась, но врачи подштопали, молодость взяла своё и вот она уже на ногах. При выписке некому было её забрать и она, вызвав такси, украдкой от водителя роняла слёзы. Мама её жила слишком далеко и напрягать её не хотелось. А, кто жил рядом, не посчитали нужным, не то, что забрать их с внуком. Родители мужа ни разу не проведали её в роддоме. Ну, да ладно, насильно, ведь мил не будешь.

Когда у тебя новорожденный, скучать очень не приходится, но она находила время и на это. Всё ждала и ждала Игоря, томясь в одиночестве, засыпая в холодной постели. Как обещал, перед Армией муж, приехать он почему – то не смог и она переживала и радовалась рождению сыночка в одиночестве. Самое главное, что очень расстраивало Надю, писем от мужа становилось всё меньше и меньше. Они приходили редко и были совсем коротенькие, в отличие от её писем. Ну, что сделаешь, ведь это же не курорт, а Армия. Муж не сам себе хозяин, оправдывала она его, а сердце сжимала холодная лапа тоски и страха. Маме же своей писала, что у них с Андрюшей всё просто отлично. Зачем ещё и её волновать. Да и ведь это только страхи. Ничем не подтверждённые, ни на чём не обоснованные. Просто, послеродовая депрессия, а это пройдёт.

Глава 9

Родители Игоря к рождению внука отнеслись очень и очень холодно. Если не сказать равнодушно. Откуда нам знать, что он наш внук, процедила свекровь сквозь зубы. Такие скорые, как ты невестушка, умеют обложить, словно волка на охоте тюфяков, навроде нашего сына. А он и поверил, что дитё это его. Поживёт, ума наберётся, вот тогда уж и решать будет, что к чему. И чей это ребёнок. Но Надя за это не очень переживала. Ведь это их с Игорем крошка, а они его любят очень – очень. Да и как же его не любить, если Андрейка копия папы своего. Да и ведь кроме Игоря к ней не прикасался ни один мужчина больше, и муж её знает об этом. Поэтому, она ни за что не волновалась по этому поводу, смотрела на сыночка, и сердце её пело песню любви. Как хорошо всё получится, Игорь отслужит, а его ждут дома, сыночек и любушка – жена. И она веселее смотрела на жизнь, а уж когда получала пусть и коротенькое, немногословное и пусть совсем не ласковое письмецо от своего богоданного супруга, радости у неё не было границ.

Время шло, Андрюшка подрастал, пуская пузыри и агукая мамке, а она изо всех сил старалась, чтобы у него всё было, как у каждого ребёнка. Чтобы он был сыт, чтобы тепло ему было, и рос он здоровым и крепеньким. Окружала его заботой, любовью материнской за двоих. Так, как малыш был на радость ей спокойным, она умудрялась ещё и вязать вещи на продажу. Не плохое подспорье в бюджет, разве же это плохо. Вот только не перед кем было похвастаться ей своей удачей. Не было рядом её любимого мужа, отца их сыночка. Родители мужа на неё почти, что не обращали внимания, так, будто посторонний человек с дитём живёт у них. Не более. Её же это очень расстраивало, но, что было делать? Нужно было ждать Игоря. А пока, всю любовь, всё внимание, всю ласку свою, отдавала она сыну. Так прошёл год.

Глава 10

А как – то пришло письмо от Игоря, в котором он писал, что разлюбил Надю. Не жди меня больше, я остаюсь сверхсрочно служить. У меня здесь есть девушка, дочь моего командира, которую я люблю больше тебя. Да и родители говорят, что не пара мы с тобой, а им виднее. Они побольше нашего прожили. Наши отношения с тобой считаю ошибкой молодости. А виновата всё ты. Если бы не разлеглась подо мной тогда, я, может быть, и не женился бы так рано на тебе. Не нагулялся я ещё. Вон сколько вокруг красивых девок, а тут храни верность одной. Да и не знаю я ещё, какой ты станешь женой по жизни. Может, захочешь бросить меня, так я уж раньше. Не люблю быть вторым. Хорошо, что я тогда не предъявил справку о твоей беременности (ты уж не обижайся), а то был бы привязан к твоей юбке сейчас, как бычок на верёвке. А, я понял, что свобода для меня дороже, чем жизнь с тобой.

Сына я тоже не могу любить, как хотел бы, да, я даже не могу представить себя отцом. Всякие там пелёнки, распашонки, да подгузники, это не для меня. А младенческие крики меня вообще выводят из себя. Я рос один у родителей и люблю тишь, да гладь, да божью благодать. Не ищи со мной встреч и не мешай мне, быть счастливым, если, как ты мне твердила всё время, любишь меня. Хотя это было уже верхом пошлости, ведь он же сам говорил ей, что хочет этого ребёнка и рад ему. И о любви так красиво заливался соловьём, так здорово пророчил, словно та кукушка, счастливые, долгие годы совместной жизни. Где же всё это подевалось? Значит, это была только игра, чтобы провести время? Но зачем тогда он женился на ней, зачем назвал своей женой?

Нет, она даже не плакала, что – то горячее и жёсткое перехватило горло и не давало, ни вздохнуть, ни выдохнуть. Сердце пропускало удары. Глаза – озёра пересохли и только руки дрожали, и в душе образовалась пустота. Бездонная, холодная пустота, от которой ей стало очень и очень холодно. Разум не хотел верить в это. Душа кричала, что так не может быть, это не справедливо. А буквы, чёрным по белому, вынесли приговор, который обжалованию не подлежит. Ивовая веточка согнулась от тяжести, свалившейся на неё, но не сломалась. Ей нельзя ломаться, у неё сыночек Андрюшенька. Теперь она в ответе за него и за себя, и за отца. Когда сказала родителям мужа, что уезжает к своей маме, те даже не попробовали удержать, или уговорить. Просто посмотрели, как на пустое место. Приехал её брат Василий и забрал её вместе с пожитками и кровиночкой Андрюшкой.

Боль, одна только боль жила в её сердце и ещё обида. За что? Что я сделала не так? Виновата, что полюбила? Да, виновата, что полюбила не того. Мама всеми силами старалась поддержать, помогала, как могла и чем могла. А главное, что она была рядом, её добрая, милая мама. Время работало на них с сыночком. Они жили так же, как и все живут. Сын рос, она училась, вела хозяйство. Вечерами смотрели телевизор всем семейством. Она старалась никуда в большой свет не выходить. Было стыдно и до сих пор, больно. Хотя она ничего не сделала постыдного, но всё же. Не хотела, ни сочувствия чужого, ни разговоров.

Ну, а вот и диплом получен. Ещё одно очко в её копилку. Она теперь дипломированный специалист. Андрейка растёт не по дням, а по часам. Ребёнок и вправду рос крепеньким, смышленым мальчуганом. Он почти никогда не болел, по крайней мере, ничего серьёзного. Очень редко плакал. Может потому, что окружали его только люди, которые любили его всем сердцем. Он напоминал гриб боровик, так хорошо стоял он на своих сильных ножках и улыбался ямочками на щёчках, что всем хотелось тискать его и радоваться на этого ребёнка. Он давал силы Наде жить полноценной жизнью. Радовал бабушку Аню и дядю. Вася так привязался к племяннику, что забыл о своих дружках и с удовольствием возился с карапузом – племянником. Он даже как будто стал смотреть на жизнь по – новому и поступил заочно на ветеринара. А там, стал задумываться о своих детях и познакомился с милой девочкой, одноклассницей сестры. Малыш, был окошком для всех, живущих рядом с ним в мир добра и радости. И только его отец, и родители отца не поняли этого, и сами, по своей воле лишили себя благодати. Любить, жалеть, растить. Называться отцом, дедом, бабушкой. Видеть, как пробуждается родной росточек, как тянется к солнцу. Да, главное, ведь он похож был на Игоря, как похожи дождевые капли. Но, каждый САМ кузнец своего счастья. Игорь был отцом для сына, только на бумаге.

Глава 11

Молодость брала своё. Боль утихала, рубцевались сердечные раны. Надя вышла на работу, оформив сыночка в садик. Работала она бухгалтером в родном посёлке и часто ловила на себе взгляды агронома, который работал у них же в совхозе. Молодой, симпатичный парень понравился и ей. Приехал он к ним на практику, да так и остался, показав себя отличным специалистом своего дела. Молодо – зелено, познакомились поближе, поняли, что подходят друг другу и не стали откладывать свои отношения в долгий ящик, вскоре и расписались. Что толку долго узнавать друг – друга. Вон с первым мужем Надя встречалась почти год, а каков результат конечный? А так, может не так обидно будет, если вдруг что. Главное, что так решил сам Николай. Она была согласна на любое его решение. Развод с Игорем состоялся давно и бесповоротно.

Он уже женился на другой девушке, которая ждала на тот момент от него ребёнка, поэтому развели их без проволочек. Да и Надя очень настаивала перед судьёй. Отказную на сына Игорь тоже дал без всяких проблем. Отныне, в свидетельстве о рождении сына, в графе отец, стоял прочерк. Этот человек осознанно выстраивал свою будущую жизнь, освобождаясь от всего старого, и как ему казалось ненужного. Одним словом, балласта. Даже сына. Новый муж Нади, Николай, оказался добрым и порядочным человеком. Сразу же усыновил Андрюшку, сказав, это мой родной сын. Он не виноват в ошибках своих родителей, так почему же он должен страдать. Я теперь в ответе за него на всю оставшуюся жизнь, и пусть только кто нибудь посмеет сказать ему, что он приёмный. Будет иметь дело со мной.

Любила ли она его? Наверное, любила. Только не той, сумасшедшей, первой любовью, которой она любила Игоря. Глаза – озёра смотрели на мир спокойно и внимательно. Бури той, того урагана, что закрутил её тогда уже не было. Всё это осталось там, в далёкой – далёкой молодости. Да, даже в юности. Только юность умеет любить так сильно, без оглядки. Не думая, не взвешивая, не анализируя. Эта любовь с болью, сомнениями, переживаниями. Она выстраданная, вымоленная. Она ни с каким больше чувством несравнима. Она, в омут с головой. Пусть он бездонный, ничего. Ведь, как правило, почти никто не выплывает, но поколение сменяет поколение, а ошибки остаются теми же, что и тысячу лет назад делали юные, влюблённые впервые сердца. Надя наступила на те, же грабли, что и все. Переболела заразной болезнью всех влюблённых.

Глава 12

Через два года совместной жизни, у них родился ещё один сын, Олежка. Николай был на седьмом небе от счастья. Два сына, это так здорово! Он от всей души благодарил жену за такой подарок. От счастья носил её на руках, заваливая обновами и всякими женскими штучками, в виде украшений и аксессуаров. Надя расцвела от его ласки. Глаза – озёра снова приобрели блеск, снова обрели свою голубизну и глубину. Она чувствовала себя снова девчонкой восемнадцатилеткой. Походка её снова обрела лёгкость и пластичность. Она прямо порхала, словно бабочка с цветка на цветок. Тоненькая, ивовая веточка, окрепнув, превратилась в красивую, стройную вербу. Мальчики подрастали, радуя родителей. Между ними никогда не было ни ссор, ни тем более драк. Старший брат с любовью заботился о младшем, а за них обоих готов был в огонь и в воду, справедливый во всех отношениях отец. Он никогда даже не намекнул, что один из них, не родной ему крови. Да, он будто забыл об этом.

А Андрей и в правду рос отличным пареньком. Он был настолько послушен, серьёзен, аккуратен, что человеку, обидевшему этого мальчика, даже ненароком, был бы великий грех. И ни у одного человека даже в мыслях не было, сказать мальчишке, что он не родной сын Николая. Отношения, между сыном и отцом были такие, что впору позавидовать точно родным людям. Мальчик очень любил технику, в виде машин. Он часами мог помогать отцу, чинить автомобиль. К этому приучал и младшего брата. Но, тот больше увлекался музыкой. Сам сочинял песни и пробовал положить их на музыку. Хотя, маме помочь, накрыть ли на стол, или же помыть посуду, оба брата вызывались одновременно. В семье чувствовался мир, дружба, уважение и ещё, какое – то очень тонкое, чувственное отношение друг к другу. Здесь боялись обидеть друг – друга, даже нечаянно. Надя особенно радовалась такой атмосфере в семье. Отец воспринимал, как должное. Ведь, на то, они и мужики, чтобы женщина чувствовала себя именно женщиной. Счастливой и защищённой. Шло время.

Родители ещё и сами можно сказать юные, а сын уже готовился в армию. Шёл он защищать Родину с охотой и желанием. Косая сажень в плечах, рост выше среднего. Физическая подготовка на высоте. Отец сам занимался с сыновьями спортом и строго следил, чтобы ребята не филонили и занимались на полную катушку. Мужчина по жизни просто обязан быть физически подготовлен ко всем жизненным перипетиям. Мама, конечно же, была не в восторге от этой акции, но выбор сына уважала и украдкой смахивала слёзы, чтобы не расстраивать сына. Ей было страшно отпустить от себя своё подросшее чадо, но она была уверена в своём мальчике. Да и Николай ободрял её и уверял, что служба их сыну прибавит только опыта, совсем ненавредя. Он слишком умён для своего возраста и хорошо подготовлен для прохождения этого достойного для всех сынов Отечества шага. Ведь, это звучит гордо – защитник.

И она старалась держать себя в руках и бодро собирала его вещмешок. Сама, не желая того, она вдруг вспомнила, как уходил вот также в Армию его отец и в её душе ожили те моменты. Они не будоражили, нет; а вызывали лишь неприятные воспоминания. Воспоминания о прошедшей юности. Об обмане любимым человеком. О страшной боли от этого обмана. Но, в то же время, это самое лучшее время, ведь в этот самый для неё нерадостный момент, родился её Андрейка. Её смысл жизни, её отдушина, радость. Если бы не он, кто знает, что могло бы случиться с молоденькой, так жестоко обиженной самым дорогим на тот момент человеком в её жизни. Ведь, когда человек влюблён, приоритеты меняются кардинально и любимый становится центром вселенной. Все родные и близкие отдвигаются на задний план, даже мама. Он, и только он занимает все мысли, все желания. Об Игоре она ничего больше никогда не слышала. Её это не интересовало. Человек этот был лишь биологическим отцом её мальчика, а вырастил, дал все азы преодоления жизненных проблем, если они вдруг встанут у него на пути, ему Николай.

Да и Андрей ведь ни слухом, ни духом не подозревал даже, что отец у него не родной по крови. Проводы отмечали с размахом. Весело и заводно, молодёжь отплясывала современные танцы. Шутки, смех, анекдоты, визг девчонок, ломаный басок мальчишек. И снова её память уводит в её юность. Ей вспоминаются те проводы, из далёкого далека. Но в сердце давно нет сумятицы от этих воспоминаний. Там покой и семейный уют. Там уважение к мужу, любовь к детям, которых она просто обожает.

Глава 13

Андрей служил действительно легко и просто и скоро уже получил звание старшего сержанта, а там и прислал родителям письмо, что хочет связать свою судьбу с военным делом на всю жизнь. Мне очень нравится в Армии, здесь я чувствую, насколько значим я на этом поприще и вообще в жизни. Это именно моё. Я решил для себя быть военным, это смысл всей моей жизни. Мама, отец, всё будет отлично. Вы ведь верите в меня, что я буду хорошим офицером? Конечно же, они верили в своего мальчика и радовались его осознанному выбору. Надю волновало только то, что сыну придётся сменить не один гарнизон, и что семьёй он обзаводиться не будет спешить. Это ведь не каждой женщине под силу, осознанно пойти на такой шаг. Кочевая жизнь не всем по силам. Это только нужно очень и очень полюбить их мальчика, чтобы добровольно взвалить на плечи такую тягость.

При очередном отпуске сына, она, как бы невзначай заводила разговор о женитьбе, но он целовал её в висок и шутил: Мамуль, не встретил я ещё такую, как ты. Единственную и неповторимую. Только такая девушка сможет удовлетворить мои запросы. Быть верной и любить меня так, как любишь ты моего отца. Без памяти. И, снова у Нади укол в сердце. Любовь, она ведь такая разная. Бывает, когда ты просто становишься, как бы безумным и делаешь глупости, даже наперёд зная это. А бывает, красивая, спокойная и благодарная. Она вступила в стадию такой любви. Хотя, что греха таить, она счастлива, что испытала когда – то и ту, безумную, всепоглощающую любовь, от которой у неё появился замечательный сын. Она благодарна и Богу, и родным, что помогли ей тогда не потерять веру в людей и дали ей силы жить. А потом, она встретила такого мужчину, который помог ей снова почувствовать себя женщиной. Причём любимой, желанной. Она даже не могла представить себе, что можно быть счастливой, без этой всепоглощающей, этой безумной любви. Время шло. Игорь часто писал родителям о службе, о своих повышениях. Звёздочки падали ему на погоны, как метеориты при звёздном дожде. Это ли не радость, их старший сын получил звание капитана. И это, в неполные тридцать лет.

Глава 14

А вот и она нашлась, его неповторимая, его самая хорошая, самая желанная, девочка, которая, как казалось Андрею, была, похожа на его любимую мамочку. Эта девочка встретилась ему, когда он дежурил по городу, проверяя своих подопечных в увольнении. Она чуть не бросилась под колёса мчащегося автомобиля, увидав, что на дороге сидит малюсенький котёнок. Он съёжился весь в комочек, от страха, от грохота транспорта, от толпы людей и казалось, что он уже попрощался с жизнью. Девочка, недолго думая, кинулась на дорогу и выхватила его почти, что из – под колёс. Она стояла на обочине, вся испуганная своим поступком, но всё равно улыбалась, мило беседуя со своим спасённым. Он мелко дрожал, слушая её, и тихонько урчал, как это умеют, только кошки. Андрей, испугавшись сначала за эту девчонку, теперь восхищался её поступком. Вот она, добрая, как мама. За любого, в огонь и в воду. Когда же подошёл к девушке ближе, рискнув, познакомиться с этой героиней, на него посмотрели аметистовые глаза, в которых он кАк, бы утонул моментально. Он понял, что это его судьба без вариантов. Любовь, нечаянно нагрянет, когда её совсем не ждёшь. Когда они познакомились поближе, а потом стали, встречаться, все сомнения развеялись окончательно. Он понял однозначно, что это его судьба. Недолго думая, сделал предложение своей Наденьке. Да, она тоже, как и его мамочка, носила это замечательное имя. И вот, в очередной, заслуженный отпуск, за отличную службу, он приехал, чтобы сказать родителям о намерении жениться.

Они ехали с мамой познакомиться с родителями девушки, а заодно и засватать её. Пусть не волнуется и знает, что она законная невеста. Оказывается, она жила в том самом малюсеньком, провинциальном городишке, где жил его биологический отец. Но ни мама, ни Николай, даже и в мыслях не имели, чтобы признаться ему в этом. Ну, из Каменки, так из Каменки его любимая. Они вышли из поезда на платформу. Идёт Надя рядом с сыном, люди оглядываются на эту пару. Молодая ещё, сорок с небольшим только, стройная женщина, с огромными, распахнутыми на мир глазами. В которых радость, гордость и где – то глубоко – глубоко, тайная печаль. А может уже только её отголосок, ведь воды – то утекло немерено. Сестра ли с братом, жена ли с мужем (теперь ведь модно), чтобы муж был на двадцать, а то и на тридцать лет моложе. То ли они мать с сыном, хотя в это трудно поверить, уж больно молода женщина, но это так. Он очень бережно ведёт её под руку, другой, держа объёмную сумку. Навстречу мужчина. Такой же рост, как у молодого парня, склад, фигура, волосы, только седые.

Да, что там, одно лицо. Только человеку этому где – то за сорок, а может и, все за пятьдесят. Лицо его всё в морщинах, в шрамах, давно не бритое. Под глазами мешки, может болен чем, а может, разгульная жизнь причина тому. Одежда с чужого плеча, болтается на нём, словно на вешалке. Смотрит он пристально, моргает, удивляется. Боже мой, да ведь это Наденька моя, бывшая. А это, что же рядом – то, рядом – то, сын мой, что ли? Да, ведь сын, точно. Одно лицо с моим, точная копия я. А вымахал – то, выше меня вроде. И чин, какой – то у него, капитан что ли? Да, точно, капитан. Уже? Капитан? Да, куда же, куда же вы? Эй, да постойте же, погодите, ведь я же здесь. Я же отец, я же. Отец твой, – закончил он почти беззвучно и вдруг заплакал. Слёзы лились из глаз его, катились по щекам, мочили многодневную щетину, и он не останавливал их. Он, как будто выливал с ними из своей души всю боль, всю глупость, что совершил он в молодости. Он сидел на скамейке и плакал. Люди, проходили мимо него. Кто – то с интересом смотрел, кто – то проходил, не взглянув даже, сделав вывод, что это плачет водочка. Она и только она, может управлять, этими безвольными юнцами, стариками и ещё не совсем старыми душами. Почему только они не хотят этого понять?

Пара, что вызвала в душе этого мужчины такую бурю эмоций уходила, так и не заметив его, а он продолжал сидеть, плача и перебирая, словно просеивая свою жизнь заново. Когда – то он вычеркнул из своей жизни самых дорогих для него людей, не подумав, какую боль он сделал им. Не увидав даже своего сына, не подержав на руках, не услышав первого слова. А вдруг бы оно было: Папа. Не обрадовался первому шажку своей крохи, не поучаствовав в его жизни. Не выплатив им ни копейки на пропитание. Отказался от него, вычеркнув и из жизни своей, и даже из свидетельства о рождении. Другой, совсем другой человек получал, всё это и отдавал всю свою любовь и его жене, и его сыну. Только бывшим, теперь уже. Он думал, вычеркнул их из своей жизни, а, оказалось, наказал только себя. Они вон, идут, такие красивые, счастливые. А он сидит здесь, на этой скамейке и нет у него ни семьи, ни детей. Так хотел он тогда, в далёкой молодости, сменив их на свою свободу, как ему тогда казалось.

Но жизнь оставила его свободным навсегда. Хотя и было у него три жены, детей ему Бог так и не дал. У той, что была беременна, когда они разводились с Надей, случился выкидыш. Другие две последующие, так и не забеременели, а может, не захотели, намеренно. С военной карьерой у него тоже не заладилось, уж больно любил себя, да свои пристрастия, вот и вышибли его из рядов. И вот он, сидит со своими пристрастиями, а счастье – то его, прошло мимо. И жизни той совсем не было, если может быть самую малость. Разве можно назвать то, как жил этот человек – жизнью? Нет. Существование, если только. Значит кузнец из него, тоже никакой.