Таинственная история Рут

Глава 1

Я медленно шла по длинному узкому коридору, на стенах которого висели старинные картины, известных художников, обрамленные в позолоченные рамки. Мои мысли были не на месте: вернее, чувство волнения и дрожь пробегавшая холодом по моему телу, которые сковали меня настолько сильно, что я уже была не в состоянии что- либо думать.

Неожиданно послышался хриплый сдавленный крик. Я остановилась как вкопанная, прислушиваясь к странным звукам. Буквально в следующее мгновение звуки повторились, теперь я могла расслышать, откуда они доносятся. Поддавшись вперед, я сделала несколько шагов к двери из полированного красного дерева и замерла.

– Гм.… Гм.… Гм.… Снова послышались сдавленные звуки и я, повинуясь какому-то неведомому мне инстинкту, наклонилась и прильнула к замочной скважине.

Кровь тут же прилила к моим венам от того, что я там увидела.

Сквозь замочную скважину, в нескольких метрах, прямо на меня, в упор смотрело искривленное от боли и ужаса лицо молодого человека.

Его рот занимал большой кляп и тугая повязка, сильно сдавливающая всю челюсть. Глаза выходили из орбит, словно залитые кровью, лицо залилось темной краской. Он барахтался, лежа на кровати животом вниз и просил о помощи. Руки его были крепко связаны толстой веревкой и находились за спиной, дергаясь в нервных конвульсиях. Мой взгляд переместился чуть правее, и тут я застыла в изумлении. Рядом с кроватью стояла, выпрямившись во весь рост как палка, худощавая, темноволосая женщина. Она была одета в странный костюм: черные, плотно обтягивающие чулки, поверх них шелковые, такого же цвета, трусики, а далее – черный корсет и маска на лице. В руках она держала кожаную плетку и каждый раз, как только в комнате замолкали звуки о помощи, она, смеясь и со злорадствующей ухмылкой на лице, наносила мужчине новые удары, которые с силой обрушивались на его спину, заставляя его снова и снова биться в конвульсиях. Так, в некоторых местах спина мужчины уже покрылась кровоподтеками.

– Что вы здесь делаете? Неожиданно послышался строгий и жесткий голос у меня за спиной и я, как ошпаренная, отскочила от замочной скважины.

– Вы подглядываете? Уставившись на меня и приблизив ко мне страшно – изуродованное лицо от ожогов, на котором сидели ядовитые едкие черные глаза, произнесла женщина. Это была домоправительница, старшая помощница по дому – Роуз. На вид ей было лет сорок пять – пятьдесят, возможно и меньше, если бы её лицо не портил большой, отталкивающий шрам – на все лицо, с обожженной и изуродованной кожей. Интересно, откуда у неё этот шрам? При каких обстоятельствах она его получила? Подумала я ещё в первый день своего появления в этом доме.

Сейчас же мои мысли лихорадочно, как тараканы забегали в голове.

Незаметно для женщины я бросила на пол ключи от своей комнаты.

– Так, что вы здесь делаете? Снова услышала я, прямо над своим ухом, свербящий и гадкий голос Роуз. Она была на голову выше меня, поэтому смотрела повелительно сверху – вниз, уничтожающим взглядом.

– Я, кажется, потеряла здесь свои ключи,– произнесла я и, наклонившись, сделала вид, что ищу их.

– Вы меня за дуру принимаете? Грозно сказала она.

– Нет, это правда,– утвердительно произнесла я, поднимая ключи с пола, лежащие возле двери на длинной дорожке и показывая их ей.

– Вы хотите сказать, что своими ключами от комнаты, пытались открыть чужую дверь?

– Нет, вовсе нет,– растерянно произнесла я.

– В таком случае еще раз вас спрашиваю, что вам тут нужно?

Я осмотрелась по сторонам, и только сейчас до меня дошло, что я нахожусь на чужом этаже. Моя же комната, как и комнаты для прислуги в этом доме, хотя я и не являлась ей, находилась этажом ниже – на первом. Похоже, за мыслями о том, что происходит здесь, я забрела на чужую территорию, там, где жили сами хозяева.

– Простите, кажется, я настолько углубилась в работу по просьбе миссис

Честертон, а я была стенографисткой и секретарем хозяйки этого дома, миссис Вивьен Честертон, нанятой ею по рекомендациям хороших знакомых. – Что, погрузившись в свои мысли, забрела ни туда, – собравшись с силами, произнесла я.

Какое-то время домоправительница буровила меня презрительным и циничным взглядом, после чего произнесла:

– Будьте внимательны в следующий раз и не заходите туда, куда вам не должно, иначе, вас могут понять превратно, – заключила она, после чего застыла в ожидании, как истукан, стоя на месте, словно безмолвная и холодная статуя. Я, молча, развернулась и быстро направилась к центральной лестнице. Спустившись вниз, я почувствовала легкое облегчение, избавившись в глубине души от неприятной и назойливой женщины. Иногда мне казалось, что Роуз – выполняет в этом доме не только

обязанности домоправительницы, но и шпиона, нанятого следить за всеми и за всем, что происходит в этом доме. Но, меня занимала еще одна мысль, почему на эту должность не могли нанять менее отталкивающего человека, хотя бы со среднестатистической внешностью, а не женщину с таким ужасающим обликом? Возможно, дело в ином? Что если эта женщина работает здесь очень давно? Но может быть, она получила этот шрам, так сильно портящий её внешность, в этом доме? А быть может, она хранит какие-то особенные тайны семьи и доказывает свою преданность, какими – либо поступками что, не смотря на все, продолжает быть домоправительницей в этом доме? Подумала я, но это были всего лишь мои предположения, о правдивости которых мне еще предстоит узнать.

Надо заметить, я приехала в это богатое и известное поместье не для того, чтобы быть, как все думали – секретарем и стенографисткой для главы семейства Вивьен Честертон. Я прибыла сюда, об этом даже никто не догадывается, совсем с другими намерениями. Но благодаря тому, что пожилой, весьма странной и необузданной в своих прихотях Вивьен Честертон, которой захотелось написать и оставить о себе и о своем семействе записи для многих поколений, я смогла, наконец, так близко подобраться к этой семье.

Семейство Честертонов славилось многовековыми богатствами и роскошью, переходящих из поколения в поколения и принадлежало древнему роду, так считали и считают многие, по сей день, но мало кому известно, что на самом деле творится в этом древнем роде и какие необузданные тайны и дела происходят в их семье. Именно для этого я здесь. Я должна под видом секретаря-стенографистки Вивьен Честертон, раскрыть все тайны этой семьи, которые, как меня предупредили, могут служить сенсацией не только в этой стране, но и далеко за её пределами, потому как, древние корни семейства Честертонов расползлись по всей земле. Но, я и догадываться не могла, как сильно изменится моя жизнь, после того, как я встречу здесь…

Мой распорядок дня был весьма специфичным, но вполне устраивал меня.

Так как миссис Честертон ложилась спать поздно, а вставала ближе к полудню, с усмешкой называя себя «совой», у меня было предостаточно времени для личных наблюдений и размышлений обо всем, что происходит вокруг.

Вынужденная подстроиться под график дамы преклонного возраста, так я после двенадцати ночи возвращалась от нее с многочисленными записями воспоминаний о былых днях её юности и как она говорила, суровых днях школы жизни. Впрочем, Вивьен Честертон делилась со мной только той информацией, как я заметила, которая никоим образом не давала толк для каких либо слухов или ненужных предположений. Поняв это, я каждый раз входя в комнату, миссис Честертон с блокнотом в руке и с шариковой ручкой для записей, нарочито напускала на себя вид глубокой заинтересованности в её истории, ни в коем случае не выдавая своих истинных намерений.

Итак, после того, как я увидела то, что творится на втором этаже в одной из комнат хозяев и после того, как меня там застала врасплох домоправительница Роуз, я вернулась в свою комнату.

Было солнечное теплое утро, я подошла к окну и, приоткрыв его, всей грудью вдохнула, повеявший ароматом весны и запахом садовых цветов, свежий воздух.

На мгновение я напряглась, вспомнив тот день, когда впервые шагнула на землю Честертонов, а затем то, как Вивьен Честертон представила меня всей своей семье. Тогда, первое, что мне бросилось в глаза и то, что я, можно сказать, почувствовала всем своим нутром так это то, как меня, словно насквозь сверлят чьи-то глаза. Я посмотрела в ту сторону, откуда исходил этот взгляд, и застыла на месте.

Стоя посреди комнаты, как и все члены семьи, на меня в упор смотрел один человек. Это был мужчина, на вид ему было лет тридцать- тридцать пять; смуглое вытянутое лицо, слегка щетинистый подбородок и глаза- черные, ядовитые, смотревшие на меня с каким-то маниакальным вожделением, они будто загипнотизировали меня, так, что я не могла даже сдвинуться с места.

– А это Уилфред! Сказала миссис Честертон, понизив голос, видимо поняв, на какого я так смотрю, не отрывая глаз и решив нас представить друг другу.

Вожделенные сарказмом черные глаза, стали, еще темнее, в них, как мне показалось на мгновение, заиграли черти.

Но тут я почувствовала на себе еще один взгляд, только на этот раз ощущение было совсем другим. Как теплый поток стремительного света пронизал меня насквозь своим теплом, так и этот взгляд, остановился на мне, и я встретилась с взглядом других светло- серых глаз, смотревших на меня внимательным, изучающим взглядом. Я вдруг почувствовала как по моим охладевшим только что рукам, начало разливаться стремительное тепло.

Луч света пробился сквозь большое окно в пол в гостиной, где мы сейчас все и собрались и намеренно встал между мной и тем, кто сейчас не отводил от меня пристальных серых глаз.

– Это Дарен! Услышала я глухой голос Вивьен Честертон, который мимолетно пронесся в моем сознании и остался в нем надолго.

Глава 2

– Дарен, – медленно, произнесла я про себя, не в силах оторвать взгляд -

необыкновенно красивый молодой мужчина, словно с обложки журнала, все еще не сводил с меня глаз. Он был высок, прекрасно сложен, на нем отлично сидел дорогой черный костюм, который подчеркивал его отменную фигуру.

Но больше меня поразили его глаза: открытые и умные, они смотрели на меня так, словно в облике меня, здесь появилось какое-то иное существо, чуть ли не из другого мира, так, что я не выдержав, перевела взгляд на других членов семьи, залившись легкой краской.

Какое-то время я пыталась не смотреть на него, даже опасаясь, ненароком коснуться его взгляда и лишь бездумно и полуосознанно, смотрела на других членов семьи, лица которых, проносились передо мной, как калейдоскоп видений, каждый раз, когда Вивьен Честертон представляла мне их.

Не понимаю, почему с тех пор, как я увидела его в той большой солнечной гостиной, он не выходит у меня из головы. Это как наваждение. Я хотела вновь и вновь увидеть его, но при этом боялась этого. Да, я думала, что буду вести себя при виде него глупо и нелепо и в очередной раз как часто и происходило со мной во время какого-то сильного волнения – зальюсь вся краской, и буду нести какой – ни будь очередной не осознанный бред. Нет, будет лучше, если я больше не увижу его. Хотя это и маловероятно, ведь я нахожусь с ним в одном доме и, следовательно, волей не волей, нам придется видеться. Даже если это будет мимолетно, – подумала я, тяжело вздохнув, не отрывая глаз от синего неба, в котором быстро проплывали кучевые облака из большого и светлого окна в кабинете миссис Честертон. Я направилась туда, после того как мне сообщили, что она проснулась и желает меня видеть.

Но, когда я вошла туда, то заметила, что в комнате никого нет. Я осмотрелась по сторонам в надежде увидеть что-нибудь такое, что натолкнет меня на разгадки тайн этой семьи, но вскоре в кабинет вошла Вивьен Честертон и, я сделала вид, что лишь терпеливо ожидаю её.

Я по-прежнему чувствовала себя несколько скованно в этом огромном роскошном доме, больше похожем на величественный замок с многочисленными колоннами при входе, с огромными холлами и длинными коридорами, увешанными дорогими картинами, на которые можно было любоваться бесконечно.

Среди всего этого, я словно терялась, как та маленькая девочка, что случайно заблудилась в лесу.

Лишь со временем ко мне стала приходить уверенность в себе и в своих собственных силах, особенно после того, как я стала больше узнавать людей, с которыми мне приходилось взаимодействовать. Я начала понимать, что происходит в этом доме и что за жизнь ведут его обитатели. Но это произошло не сразу, а постепенно, тайны, словно одна за другой – сами медленно и неохотно открывали для меня свою дверь.

Так на кухне, хотя я и была приглашена обедать с хозяевами, но чувствовала себя среди них не комфортно, потому как еще никого не знала, поэтому, предпочитала обедать, или завтракать по возможности, там.

Я познакомилась с обслуживающим персоналом, особенно, с одной девушкой, как выяснилось, она много чего знала об атмосфере, царящей в этом доме, а так же, была очень наблюдательна и осторожна. Даже не знаю, чем я вызвала её доверие, но она, как я заметила, какое-то время, наблюдая за мной, после, заговорила первой. Незаметно, наше общение переросло в нечто большее, после чего, я обрела подругу. Девушку звали Мэгги. Это была невысокая, чуть меньше меня ростом, худенькая, стройная, как осинка, девушка, с короткими вьющимися волосами и с внимательными карими глазами. Порой, она мне чем-то напоминала эльфа, потому как её постоянная задумчивость, внимательный взгляд и необычная внешность, делали из неё человека из особенного мира, такой она казалась мне, по крайней мере.

В первый раз, когда мы с ней познакомились, а это произошло на кухне, она, сказала:

– Вас, ведь зовут Рут? Рут Хауэрт?

– Да,– ответила я.

– А меня – Мэгги.

– Очень приятно, будем знакомы, – произнесла я и протянула ей в ответ свою руку. Девушка робко пожала её.

– Вы…,– хотела что-то сказать она, но я мягко её перебила.

– Можно на «ты», – заключила я.

– Хорошо, – сказала она, улыбнувшись.

– Ты секретарь миссис Честертон, вернее – её помощница?

– Совершенно, верно, почему ты об этом спрашиваешь?

– Хотела убедиться, что это так.

Я недоуменно посмотрела на неё.

– Просто, девушки, которые … – в этот момент, она осеклась и поджала губы, мы услышали, как к нам приближаются чьи-то тяжелые шаги.

На кухню вошла слегка располневшая, розовощекая, с гладко зачесанными назад и заколотыми в тугой жгут черными волосами – кухарка.

Она, молча, посмотрела на нас и, поставив посуду, кивнула мне головой, по-видимому, поприветствовав меня и, снова удалилась.

– Это Айрис,– произнесла Мэгги, видя, как я провожаю женщину, странным взглядом.

– Она немая, то есть – не разговаривает, – заметила Мэгги.

– Это от рождения? Спросила я.

– Нет, такой она стала здесь, в этом доме, – заключила Мэгги и её лицо вдруг, искривилось в ненавистной ухмылке.

– Но, что произошло? Потрясенная таким обстоятельством, спросила я.

– Это очень неприятная история и о ней непринято распространяться в этом доме, впрочем, как и за его пределами. Слова Мэгги удивили меня, так, что я с минуту, молчала, все обдумывая. За это время, пока мы сидели одни на кухне и пили чай, она рассказала мне кое-что еще, то, что в последствие меня не раз заставило содрогнуться. Вспомнив, что мне нужно быть в назначенное время в кабинете Вивьен Честертон я попрощавшись с Мэгги, направилась в свою комнату для того чтобы взять там ручку и блокнот.

Поздно вечером, когда я вернулась к себе, я долго размышляла над тем, что увидела и узнала. Домоправительница Роуз – с отвратительным шрамом на её лице, делавшим её внешне монстром, что с ней случилось на самом деле и откуда этот страшный шрам? И Айрис – женщина, которая, как выяснилось, немая не от рождения, а.… От этой мысли меня передернуло.

– Айрис давно здесь работает, она очень чистоплотная и добросовестная, но у неё был один не достаток, – с грустью в голосе, произнесла тогда Мэгги.

– Какой же? Спросила я.

Мэгги подняла на меня свои большие выразительные глаза и тихо произнесла:

– Она была очень болтлива.

– И что? Не унималась я.

– И ей…отрезали язык,– заключила она, отвернувшись в сторону.

– Что? Это шутка? Переспросила я, подумав, что Мэгги решила подшутить надо мной. Но, когда она снова посмотрела на меня, то я все поняла.

– Говорят, Айрис увидела то, что не должна была видеть. А после, попыталась рассказать об этом другим. Правда, ей никто не поверил, после этого, она стала – немой, – сказала еще тише, почти, мне на ухо, Мэгги.

С минуту я не могла прийти в себя, шокированная происходящим.

Но затем с беспокойством посмотрела на Мэгги.

– Ты больше никому не говорила об этом? Спросила я, заглянув в её печальные глаза.

– Нет, я вообще ни с кем не общаюсь в этом доме, поэтому меня и взяли.

– Почему же ты мне решила рассказать об этом, ведь это может быть очень опасно для тебя?

– Прежде, чем заговорить с тобой, я многое о тебе узнала, плюс мои личные наблюдения. Я поняла, что ты так же как и я – скрытна, и все держишь в себе. К тому же, Вивьен Честертон, не взяла бы тебя к себе стенографисткой, если бы, не была уверена в том, что ты умеешь хранить тайны. Потом, мне неприятно говорить об этом, но я подсматривала за тобой.

За тем, как ты ведешь себя, что делаешь. Я здесь работаю уже несколько лет и мне даже не с кем и словом обмолвиться, я устала держать это все в себе. К тому же, я ничего не боюсь, потому как, то, что произошло с Айрис, с Роуз, со мной и с другими женщинами, хуже ничего быть не может. Ты же, показалась мне человеком, которому можно доверять. Ведь, у меня никогда не было подруги.

– Считай, что теперь она у тебя есть, – заключила я, взяв, её по-дружески, за руку. – Все, что бы ты мне не сказала, никто и никогда не узнает, обещаю, -сказала я.

Мэгги, мягко улыбнулась мне в ответ.

Спустя несколько дней произошло нечто, что заставило меня остерегаться и всячески избегать одного из членов семьи Честертонов.

Вивьен Честертон загрузила меня работой на несколько дней. В её памяти вдруг всплыли воспоминания, что словно бурной рекой потекли из её слов. Вспомнив свою былую юность, она не могла остановиться в бесконечном потоке рассказа о своих чувствах и ощущениях. Достав, ко всему этому, несколько альбомов с фотографиями, она эмоционально указывала и называла мне лица людей и происходящие в то время события.

Так с Мэгги, мы не виделись несколько дней, когда я, наконец, появилась на кухне, я увидела, что она мне не сравнено рада, хотя и пыталась быть сдержанной в своих порывах. Эта радость отражалась на её лице в виде приятной и удивленной улыбки.

– Я думала, миссис Честертон тебя в живых не оставит,– заговорщически улыбаясь, сказала мне на ухо Мэгги, проходя рядом и усаживаясь напротив меня. Она налила мне ароматный травяной чай и поставила на стол поднос с круассанами, которые только что вынула из печи.

– М… м… м , какой божественный аромат, – поведя, вверх носом, -произнесла я.

– Наслаждайся, – сказала Мэгги, улыбаясь и, пододвинула ко мне ближе поднос.

В то время, как мы пили чай, я вдруг почувствовала, как за моей спиной встала чья-то тень, но еще раньше я увидела как ужас и омерзение исказили лицо Мэгги. Она испуганно вскочила с места и отпрянула от стола, прижавшись к стене напротив.

Я оглянулась назад, чтобы посмотреть, что вызвало у Мэгги подобные чувства, а буквально через мгновение, сама вышла из-за стола и замерла в недоумении. Прямо возле моего стула, положив свои руки на его спинку, стоял самодовольный, с издевающейся ухмылкой на лице, один из семьи Честертонов – Уилфред.

Глава 3

– Ну, чего это мы так испугались? Разве я настолько страшен? Подойдя ко мне, самоуверенной и тигриной походкой, словно готовый вот-вот к прыжку, произнес Уилфред Честертон.

Мегги посмотрела на меня каким-то странным взглядом. В нем соединились одновременно и ужас и отвращение.

– Тсс, – подал знак Уилфред Мэгги, прижав указательный палец к своей верхней губе.

– Исчезла отсюда, быстро и чтобы я здесь не видел тебя, – произнес, уже злобно, он.

Но Мэгги не сдвинулась и с места, хотя я видела, что она находится – в не себе.

– Ты, что-то не поняла? Обратился он снова к Мэгги.

– Что вы хотели? Преградив путь Уилфреду, который, уже ринулся в сторону Мэггги, произнесла я.

Он перевел насмешливый взгляд на меня, и казалось, тут же забыл о существовании Мэгги.

– А ты, я смотрю, смелая? Не слишком ли, для простой стенографистки?

Неожиданно для меня, он поднял свой указательный палец и медленно провел им по моему лицу, от виска до подбородка и застыл в задумчивости.

– А ты хорошенькая, я бы даже сказал, более чем…, – облизнув свои едкие, тонкие губы, произнес он. Его черные, колкие глаза, впились в меня острым, демоническим взглядом.

– Есть в тебе что-то, чего не встретишь в других, пока, не пойму, что? Но я не остановлюсь, пока, не разгадаю это.

– Кстати, лицо у тебя, для стенографистки, или кто ты там? Секретарь? Ах, да, как выразилась моя разлюбезная тетушка Вивьен – её помощница, уж больно выглядит умным. Кто ты?

– Уберите руку! Жестко сказала я. Лицо его, вдруг, резко изменилось и все побелело от злости. Он грубо схватил меня за подбородок своими длинными, цепкими и холодными пальцами.

– А вот этого, я не советую тебе делать, детка. Не люблю, когда мне перечат, тем более сопротивляются. Чтоб ты знала, я был вынужден забросить все свои дела и приехать сюда, чтобы поближе разглядеть тебя. С самого первого дня нашего знакомства, ты не выходишь у меня из головы.

Я взяла его за запястье и попыталась убрать его руку со своего лица, чем вызвала еще большую агрессию. Мгновение и он прижал меня к стене и тяжело дыша, вытаращил на меня всепожирающие глаза.

В какой – то момент, я увидела, что в комнате, кроме нас больше никого нет.

Мэгги исчезла. Заметив, по-видимому, мой растерянный взгляд, он тоже огляделся вокруг.

– Вот и прекрасно, я вижу, мы остались совсем одни. Твоя подружка сбежала, бросив тебя в лапах хищника, каковым я, наверное, тебе, сейчас и кажусь? Но, уверяю тебя, если ты будешь вести себя благоразумно, то я не причиню тебе боли. Он начал медленно и с наслаждением осматривать меня придирчивым взглядом, с ног до головы. Было в этом взгляде, что-то бесовское и злое.

– Выпустите меня, – выдохнула я. – Что вам от меня нужно?

Он усмехнулся.

– А ты не догадываешься? – На вид, как я и говорил, ты не выглядишь глупой.

– Так что же, привело сюда, в этот деспотически – адский дом, такую птичку?

Не унимался он, не выпуская меня из своих крепких рук, которыми грубо пригвоздил к стене. Мне казалось, что прошло уже много времени, с тех пор, как он не отпускает меня. Я чувствовала себя в западне.

Неожиданно, он взял прядь моих волос, выбившуюся из-за уха и, намотав себе на палец, произнес:

– Они мягкие, как шелк, – затем, снова прикоснулся к моему лицу.

– Как и твоя кожа, – сказал он.

– Немедленно выпустите меня. Что вы себе позволяете? Выпустите, иначе я закричу, – воскликнула я. И действительно, я уже готова была закричать и открыла рот, но он, тут же закрыл его своей ладонью и крепко сжал.

– Замолчи! Иначе сильно пожалеешь об этом,– прохрипел он. Несмотря на это, я не слушала его и продолжала сопротивляться. В какой-то момент, он настолько придавил меня к стене, что я не могла даже вздохнуть, как в этот момент, послышался жесткий мужской голос:

– Отпусти её! Немедленно отпусти! Уилфред замер, все еще держа меня у стены, а буквально, в следующее мгновение, над нами нависла чья-то тень и резко откинула Уилфреда, словно мяч, в сторону. Я, закашливаясь, опустилась на корточки, мне было трудно дышать. Чьи-то сильные, крепкие руки бережно обняли меня за плечи и попытались поднять с пола.

– С вами все в порядке, Рут? Он ничего вам не сделал?

Я подняла глаза и увидела перед собой…

– О Боже, только не это,– подумала я, залившись вся краской и пряча глаза.

На меня с волнением и лихорадочным беспокойством смотрели внимательные глаза Дарена. Я все еще не могла отдышаться, словно какой-то ком застрял у меня в горле и не давал мне свободно дышать.

– Так, успокойтесь, Рут. Вот так, дышите глубже. Все правильно, вы умница. Я рядом и с вами больше ничего не случится, – заглянув мне в лицо, произнес он.

Я кивнула головой и попыталась успокоиться. Он подвел меня к столу и усадил за него, все еще не выпуская моей руки из своей горячей ладони.

Меня, до сих пор, била внутренняя дрожь и я с трудом, приходила в себя. Тут, ко мне подошла Мэгги и обняла меня за плечи.

– Успокойся, Рут. При нем, он тебя не тронет. Нам повезло, когда я выскочила в коридор звать на помощь, он уже направлялся сюда.

Я вопросительно посмотрела на неё.

– Я о Дарене,– произнесла она, не сводя внимательного взгляда, прикованного, как магнитом к нему.

Тут я почувствовала, как меня буровит чей-то тяжелый взгляд. В углу я увидела Уилфреда и невольно содрогнулась. Всё это время, он со злорадством, наблюдал за нами, каждый раз сплевывая в сторону кровь. Похоже, Дарен его сильно ударил и теперь, его лицо опухало на глазах, особенно – в области носа и возле глаз.

– Какого черта! Сквозь зубы, утирая кровь, прорычал Уилфред.

– На кой она тебе сдалась? Глядя на Дарена, свирепым взглядом, произнес Уилфред.

Дарен, мягко, отпустил мою руку и ринулся к Уилфреду. Вскоре

я услышала разговор между ними, происходивший на повышенных тонах.

– Не смей, больше приближаться к ней. Если хотя бы один волос упадет с её головы, ты знаешь, что будет.

–Ты, что, глаз на неё положил, да у тебя таких, как она? Возле тебя крутятся все сливки, а тут, какая – та, без роду и без племени, ты серьезно? Да, хорошенькая, не спорю, есть в ней что-то такое, но это ничего не значит.

– Еще раз тебе говорю, в последний раз. Ты больше ни одну девушку не тронешь ни в этом доме, ни за его пределами, тем более, против их воли.

– Но, она…

– Не смей, даже думать о ней! Жестко воскликнул Дарен.

Я видела, как Уилфред выйдя из угла, прихрамывая, направился к выходу, напоследок, он взглянул на меня, обжигая меня таким яростным и жестоким взглядом, что мне стало не по себе.

Дарен, снова подошел ко мне и присев возле меня на корточки, взял мою руку в свою ладонь.

– Ничего не бойтесь, – сказал он, заглянув мне в глаза. Странно, его зрачки расширились, и он смотрел на меня так, как смотрят только когда…, – нет, подумала я, оборвав ход своих мыслей. – Этого не может быть, это просто самообман, – подумала я. – С чего бы ему на меня так смотреть, кто я такая?

И вообще… Я снова почувствовала дрожь, стремительно пронесшуюся по всему моему телу. Произошедшее, все еще давало о себе знать, вызвав во мне сильное волнение.

– Вам холодно, Рут? Вы вся дрожите, – заметил, Дарен, все еще не выпуская моей руки из своей. Я чувствовала, как он сжал мои ладони.

– У Вас совсем холодные руки, – сказал он и поднялся, я же боялась посмотреть на него, опасаясь, что снова выкажу свое волнение.

Мгновение и я почувствовала, как что-то теплое, с ароматом дорогих мужских духов опустилось мне на плечи. Подняв глаза от пола, я снова столкнулась с этим взглядом, умных пронзительных глаз. Он, в этот момент, укутывал меня в свой пиджак, который, только что, снял с себя, оставив в нем свой особенный дурманящий запах.

– Вот так, сейчас, Вы согреетесь, – сказал он, как в комнату кто-то вошел. Из-за фигуры Дарена, я не заметила, кто это был, но, услышала твердый мужской голос:

– Мистер Дарен, вас просят к телефону.

– Хорошо, я сейчас,– сказал он и поднялся.

– Мэгги,– услышала я, мягкий голос Дарена. – Побудьте с ней и по возможности, не оставляйте одну.

– Хорошо, мистер Дарен,– ответила пролепетавшим голосом Мэгги. Я посмотрела на них.

– А что делать, если он вдруг вернется? С опаской в голосе, произнесла Мэгги

О чем-то задумавшись, Дарен, медленно, произнес:

– Не сейчас, сегодня, он не вернется, – сказал, Дарен и остановил на мне, вдруг долгий и беспокойный взгляд.

– Не отходите, пока, от неё, Мэгги.

– Хорошо, как скажите, – произнесла тихо Мэгги и её взгляд, затуманившихся карих глаз, застыл на Дарене, словно изваяние.

Когда Дарен, ушел, мы остались одни.

Сейчас я смотрела на Мэгги как сфинкс, не отрывая пристального взгляда, во мне теснилось столько вопросов, что я не выдержав, все-таки задала один из них.

– Откуда он знает, что Уилфред сегодня больше не вернется? Спросила я.

Глава 4

– Разве, ты ничего не знаешь? Удивленно уставившись на меня, произнесла Мэгги.

– О чем я должна знать?

– О мистере Дарене.

– Нет,– покачав головой, в замешательстве произнесла я, как в это время, на кухню вошла грузная Айрис, и мы были вынуждены прекратить наш странный разговор.

Следующие несколько дней я не могла видеть, ни Дарена, ни Мэгги, ни Уилфреда, ни других членов семьи, потому как Вивьен Честертон пришла в голову идея, уехать на несколько дней в Ирландию, в графство Клэр, что находится на Западе страны, чтобы побродить по утесам Мохер, словно отшельник, как выразилась она. – И вдохнуть пьянящий аромат безграничной свободы.

Кстати, надо заметить, я никогда не была в Ирландии, тем более, не бродила вдоль утесов Мохер. Добраться туда, как я поняла, можно только двумя способами – на пароме или на самолете. Вивьен Честертон выбрала второй путь, благо, ей позволяли это сделать её бесконечные возможности, ведь она была сказочно богата. Семья, которая владела несколькими заводами, фирмами и недвижимостью по всему миру и вела довольно успешно все свои дела, была безгранична в своей власти.

Мы прилетели на личном самолете миссис Честертон. Еще с высоты птичьего полета, подлетая к ирландским островам, я увидела синий, вздымающийся возле самых берегов – высокими пенными волнами – величественный океан.

Мы остановились в одной из старинных гостиниц, примерно в четырех километрах от скал « Мохер» это была весьма респектабельная, оформленная в стиле средневекового замка, с высокими холлами и широким лестницами, с красными дорожками и с картинами, в позолоченных рамках, гостиница.

Мой номер располагался рядом с номером Миссис Честертон, на втором этаже. Из его окон открывался потрясающий вид на зеленую равнину и невысокие холмы, что обступали её по окраинам и уносились вдаль, в глубину острова.

Конечно же, мне не терпелось увидеть сами утесы Мохер, о которых так загадочно и таинственно рассказывала мне всю дорогу Вивьен Честертон.

И вот, наконец, после ланча, мы отправились к тем самым утесам и это, случилось в первый же день нашего приезда.

Невозможно описать словами, то, что предстало перед моим взором.

Высокие утесы, величественно вздымающиеся из недр океана, наслоенные вековыми породами, грозно уходили вниз. Девять километров суровой красоты, с опасными местечками, выступали на краю скал и захватывали дух.