Buch lesen: «Альманах «Русский Гофман – 2019»», Seite 4
Смагина Виктория Ивановна
Лауреат 3 степени
Родилась в 1966 году. Дважды становилась дипломантом всероссийского литературного конкурса МВД России «Доброе слово» (2010, 2011), победитель в номинации «Поэзия» литературного конкурса «Новые имена – 2» (2018), лауреат Международной литературной премии «Пятая стихия» имени Игоря Царёва (2018), победитель в номинации «Поэзия» Международного литературного конкурса «Петроглиф-2018»; финалист литературной премии «Народный поэт – 2016», пятого Международного литературного форума «Славянская лира – 2018», VI Международного поэтического конкурса «45-й калибр» (2018), конкурса поэзии фестиваля UMICON (2018), II Международного литературного фестиваля «Центр Европы – 2018», Всероссийского литературного конкурса им. Г. Каменева «Хижицы – 2018». Публиковалась в журналах «Сибирские Афины», «Жеглов, Шарапов и К», «Графит», «Аврора», в сетевом альманахе «45-я параллель», на литературном портале «Белый мамонт», в коллективных поэтических сборниках. Е-mail ava2436@yandex.ru_
Тот
в этом вечере – стылый ветер
и качание ивняка.
тот, кто знает про всё на свете,
не случился ещё пока,
не придумался во седьмицу,
не откликнулся на «агу».
плачут песню свою зегзицы
и воробышки на снегу.
во путивле ли, во самарре,
на горе ли фернандо по
о непарном страдают твари,
колоколя «по ком, по ком».
открывают кассандры вежды,
христофоры – индийский след,
агасферы куют надежды,
несчастливый жуя билет.
бьются айсберги о титаник,
с челубеями – пересвет,
бьётся маня, готовя манник
для нахлебника вредных лет.
зацветают морковь и донник
на страницах дисплейных книг,
на комоде отставший слоник
осалфечен и тем велик.
он трубит о своём, домашнем —
киндер, кюхе, рассада, кот,
правда зеркала – «ты не краше» —
и незыблемое «пройдёт».
маргаритка – не маргарита,
озаренье убей платком.
протограбли и пракорыто —
архиматрица точка ком.
тот, кто знает, случится тихо,
смех и поступь его легки.
вечер.
ветер качает мифы,
мироздание,
ивняки.
Типажи
снег кукожится – шкура пятнами, огибает амёбы луж.
солнце щурится перекатное. акапельно играет туш
неумолчный оркестр сосулечный, вторя звонким синичьим «пинь».
бродит юный апрель по улочкам, хорохорится – «наступил!»,
улыбается вербным птенчикам, нежно-жёлт их весенний пух,
балагурит с травой застенчивой и щетинистой от непрух
(то пригреет, то вдарит минусом) – зеленея, зело дрожи.
год за годом по оле-римусу просыпаются типажи —
кто под зонтиком, кто без зонтика, кто тернов, кто во братцах глух,
и теряется в миллионниках удивление повитух.
за индиговым взглядом ахают многолетние голоса,
говорящие на инаковом с отражением в небесах,
медоносной пчелой над вишнею, молчаливым мальком в реке,
окликающие над крышами маску лунную из микен,
выпевающие за уллами красноту марсианские слов.
бездноглазые, тонкоскулые суперновы своих миров,
раскалённые магнетически…
наблюдаю, сгорев почти,
как играет апрель в куличики с homo candentis1 лет пяти.
Моя печали
«утопи моя печали…»
кто сказал про «утоли»?
мама люлечку качает
на одной шестой земли,
еле слышно напевая
про кусачего волчка,
берегиньим «баю-баю»
подтыкаючи бочка.
всеязычное легато
нежности без суеты
напевают у кроваток
в уголках пяти шестых.
спи, малыш, бамбино, бэби,
майне кляйне, мон пети.
спи, укрытый тёплым небом,
в кулачках зажав пути.
не буди рассветный кочет
млечность этой тишины.
здесь никто, никто не хочет
ни болезней, ни войны,
здесь эдемово начало
прорастёт из божьих глин.
утопи моя печали
в колыбельных снах земли…
Старчевская Марина (Roitman)
Лауреат конкурса 3 степени
Марина Старчевская – автор аудиокниги и 6 поэтических сборников для детей и взрослых, изданных в России и Израиле. Член Союза писателей Израиля и Международного Творческого Объединения детских авторов. Лауреат премии «Золотое Перо Руси – 2016» и премии им. Феликса Кривина. Живёт в Израиле, в г. Ришон леЦион. Почта: maroit0607@gmail.com
Потоп
Осадков не было в прогнозе —
Дождя никто не обещал.
Но он бежал, как резвый козлик,
И булькал, как бульон во щах.
Тряслась ушами спаниеля
До слёз промокшая листва,
А струи стрелами летели,
Взбивая лужи в кружева.
Танцуя, кланялись верхушки
Деревьев и, вдохнув озон,
Давно нестриженной макушкой
Сиял восторженный газон.
Забыв гражданские свободы
И суммы сложных ипотек,
От тесноты и непогоды
Кряхтел двухкомнатный ковчег.
Пугливо заикались окна,
Чердак чихал до дурноты…
А мы сегодня не промокли —
Собака, кошка, я и ты.
Любовь к искусству
Вихрастый малыш – золотая макушка
С утра, не снимая уютной пижамы,
Упорно скрипит на визгливой восьмушке2,
Гоняя смычком монотонные гаммы.
Из дома, спасаясь, ушли тараканы,
Котёнок удрал по балконным перилам,
Собака пыталась залаять сопрано,
Но сделала стойку и громко завыла.
Рыдает за стенкой профессор-невротик,
Страшась за сохранность ушных перепонок.
И только глухая старушка – напротив:
Считает, что он гениальный ребёнок.
Была ли жизнь?
Дома до звёзд, а небо ниже…
Марина Цветаева «В Париже»
Приходит ночь – дома до звёзд, а небо ниже.
Давай на тонкий лунный рог стихи нанижем.
В них будут тайны, старый дом и пыль портьеры,
Дешёвый кофе, шум дождя и сумрак серый.
Пустые дни, холодный мир стеклянно-хрупкий,
Скандалы глупые, нелепые поступки
На фоне детских слёз, ветрянки, сказок Гриммов.
Мясные блюда с чесноком и розмарином…
Прошедший век меняя с нынешним местами —
Семья за праздничным столом в былом составе…
А звёзды виснут в небесах, раскинув сети,
Была ли жизнь? Мигнут, и тоже не ответят.
Собачье сердце
Когда в душе раздрай, зима и слякоть,
И ночь усердно охраняет тьму,
Бывает, побеседуешь с собакой,
И сразу разберёшься, что к чему.
Хвостатый ангел с тёмными глазами,
Он думает, что постигает суть
Того, что мы с тобой не досказали
И что его непросто обмануть.
– Не лай, не скалься и не трать усилий,
Не злись, дружок, взбирайся на кровать!
Ха! Тоже мне, Собака Баскервилей —
Не можешь даже кошку испугать!
Иди, лохматый, я тебя поглажу,
Пошлём обиды в ад ко всем чертям!
А он:
– Не опасайся – я на страже,
И друга вероломно не предам!
Супруг загладит грубую промашку…
Молчи и глупых слов не говори!
Вернётся – угостит меня вкусняшкой
И я пойду на коврик у двери.
Качнётся ночь, как треснувшая льдина,
Растает сном, в пучине тёмных вод.
Ты не поймёшь, бесхитростная псина,
Что твой хозяин больше не придёт.
Чеботарёва Людмила Львовна (Люче)
Лауреат конкурса 3 степени
Родилась в Воронеже 31 декабря 1957 г. В 1980 г. закончила с отличием факультет романо-германской филологии Воронежского государственного университета по специальности «английский язык и литература». Поэт, прозаик, переводчик с английского, испанского и иврита. Автор и исполнитель песен. Член Союза русскоязычных писателей Израиля. Член Международного Союза писателей «Новый Современник». Член Международной Гильдии Писателей (Германия). Жила в России, Украине и Белоруссии. С 1993 года живёт в Израиле, в городе Назарет Иллит. Преподавала английский язык в школе. Автор 7 поэтических сборников и более 20 книг для детей и подростков. Организатор, лауреат, призёр и член жюри многих литературных конкурсов. Учредитель и Президент Международного Фестиваля русской поэзии и культуры в Израиле «Арфа Давида». www.arfadavida.com.
Из цикла «Возвращаясь на борт корабля…»
Свисток из абрикосовой косточки
И мачта гнется и скрыпит… (М. Ю. Лермонтов)
Памяти мамы и друзей детства
Абрикосовый рай моего голопузого детства…
Мне щекочет животик живительный солнечный сок…
Обезьянке-болгарке3 немало пришлось повертеться,
Чтоб из косточки вышел заливисто-звонкий свисток.
Превращается в палубу шхуны резная веранда,
Занавески из ситца – в развёрнутые паруса.
Я «свистаю» наверх свою лучшую в мире команду,
И на зов мой команда спешит – совершать чудеса:
То отважно сражаться с нещадными злыми штормами,
То, к обеду поближе, кричать облегчённо: Земля-я-я!!!
Я заправскому коку – весёлой молоденькой маме —
Чуть небрежно машу, возвращаясь на борт корабля.
…Повреждённая мачта надсадно скрипит, но не гнётся.
Отчего же горчит абрикосовый сладкий компот?
Если в косточку свистнуть, команда моя соберётся.
Вдруг и мама вернётся…
Что ж медлю я?
Полный вперёд!
Общага
Пока свободою горим… (А. С. Пушкин)
Памяти друзей молодости
Мы пьём не чай из самовара,
А глушим водку – five o’clock
(Утра!). Разбитую гитару
В общагу кто-то приволок.
Горланим песни – Элвис Пресли
Нам позавидовать бы мог.
Для нас не существует «если»,
А лишь «когда» – да в срок, и впрок!
Ответы есть на все вопросы —
Нас Чернышевским не проймёшь!
Вахтёрша баба Фрося косо
Глядит на наши брюки клёш,
На коротюсенькие платья,
Где «всё видать, до срамоты»,
И на «бесстыжие» объятья —
Не под покровом темноты.
На патлы, вместо скромной стрижки,
На подведённые глаза,
«Хвосты», амурные интрижки,
На то, на что смотреть нельзя!
А нам плевать! Мы беспечальны
И в жизнь – взаимно! – влюблены.
Мы так нахально гениальны,
Наивны, юны и пьяны
Своей отчаянной свободой,
Что навсегда обречены
Слагать возвышенные оды
Во славу дружбы и весны.
Графиня «баба Лида»
Памяти няни
Гаснут искры воспоминаний
В опустевшем резном графине…
Не роднёю – простою няней —
Как живётся в семье графине?
Шепоток шипит: «Вишь-подишь ты! —
Никакая не «баба Лида»!
Кто не понял? – она из «бывших»,
Маскируется – так, для вида…
Обтрепалось перо на шляпке.
Зубы стиснуты аж до хруста.
Почему так темно и зябко?..
Отчего так на сердце пусто?..
А холодной судьбы осколки,
Словно льдинки, остры… прозрачны…
Лишь девчушка с неровной чёлкой
Охраняет от мыслей мрачных.
Отдала бы ей всё, что было! —
Восемнадцать почти… невесте…
Жаль, нельзя подарить для милой —
Некрещёной – нательный крестик.
…Напевая, звенит посудой…
Насыпает синичкам крошки…
Знает, с мёртвой снимать не будут
Бриллиантовые серёжки —
Голубой воды диаманты:
«Нате, внученьке вставьте в уши!»
Незабвенны её таланты —
Согревать, отдавая душу,
И любить беззаветно близких,
И прощать небесам обиды.
На помин о себе – в записке:
«Шереметева.
Баба Лида».
Август Ксения Степановна
Дипломант конкурса
Родилась 22.02.1988 в Калининграде. Стихи пишет с детства, серьезно вошла в мир поэзии в 2002 году, когда начала заниматься в литературном объединении «Родник» под руководством Сэма Симкина. В 2006 году вышла первая книга стихов «Брызги шампанского». С 2007 года проживала в Минске, училась в консерватории, после окончания, вернулась в родной город, профессиональным музыкантом. В настоящий момент педагог Калининградского областного музыкального колледжа им. С. В. Рахманинова, продолжает работать в стихотворческой стезе и готовлю новый поэтический сборник. Лауреат многих конкурсов в номинации «Поэзия».
Публикуется в журнале «Балтика», начиная с 2008 года, альманахе «Эхо», в альманахе литературного объединения «Родник» – «Живая вода», альманахе «Молодые голоса».
***
Мы не умрём
Мы не умрём, запомни, не умрём,
Пусть тело изнывает от увечий,
Пусть смерть на колокольне звонарем,
Бьет колоколом жизни человечьей.
Мы не умрём, пока любовь жива,
Пока мы верим, что бессмертны души,
Пока все наши мысли и слова
Летят из дня былого в День грядущий.
Мы не умрём, пока силён наш дух,
Пока каркас желаний наших прочен,
Пока ещё небесный наш пастух
На нас не поднял праведные очи.
Мы не умрём, пока земная роль
Не сыграна, и долг наш не уплачен,
Пока, превозмогая страх и боль,
Над бедами смеёмся, а не плачем.
Мы не умрём, не здесь и не сейчас,
Мы не умрём, не поздно и не рано,
Мы не умрём, пока горит свеча,
За нас людьми поставленная, в храмах.
Мы не умрём, послушай, не умрем,
Наш путь не завершается, поверь мне.
Конец не дверь, а лишь дверной проем,
От глаз живущих, спрятанный на время.
Мы не умрём, не слушай никого.
Мы не умрём, все показанья лживы.
Мы не умрём, ведь смерть не приговор,
Мы не умрём, мы вечно будем живы.
***
Собрала волосы в пучок.
Мой облик грозен.
Предплечье, локоть, кисть, плечо
Отлито в бронзе.
Смотрела, как идут
дожди.
Глаза устали.
И сердце сделалось в груди
прочнее стали.
Бежала в никуда стремглав.
Сидела дома.
Мои глаза – единый сплав
Из льда и хрома.
Декабрь, словно снежный шар,
Завис над лесом.
И стала хрупкая душа
Куском железа.
***
Вечер вползает в город,
След оставляя склизкий.
Я поднимаю ворот,
Путь предстоит неблизкий.
Вечер тугим початком
Зреет в густом тумане.
Я нахожу перчатки
В полупустом кармане.
Вечер гнилым окурком
Плавает в грязной луже.
Я надеваю куртку,
Пояс вяжу потуже.
Вечер ныряет в омут,
Роет в листве траншеи.
Я выхожу из дома,
Шарф, повязав на шею.
Вечер походкой шаткой
Входит неспешно в осень.
Я надеваю шапку,
И исчезаю вовсе.
***
Жёлудь жужжит,
Жжёт пески.
Жар этажи
Сжал в тиски.
Желоб прижат
Жерлом стен,
Ложе ножа
Жалит день.
Жмых пожелтел:
Жалок, гнут,
Жилы жердей
Свиты в кнут.
Жир жестяной
Каплет с крыш,
День за стеной
Сжат и рыж.
Солнца желток
В жиже дней,
Жадный глоток-
Жизнь длинней.
***
Выжми меня до последней капли,
Выжги клеймом на лбу.
Как гематому, холодный скальпель,
Вскроет мою судьбу.
В нотах сомнения бегут пунктиром,
И не стоят штрихи.
Режь на куски меня, ампутируй
Злые мои стихи.
Перепроверь меня, переделай,
И прочитай с листа
Чувства и мысли мои, а тело
Тело сними с креста.
Андреева Ольга Юрьевна
Дипломант конкурса
Родилась в 1963 году. Живёт в Ростове-на-Дону.
Автор восьми поэтических сборников. Публиковалась в журналах «Дети Ра», «Нева», «Новая Юность», «Зинзивер», «Новый Континент», «Крещатик», Prosodia, «Зарубежные задворки», «Аргамак», «Письма из России» (Москва), «Южное Сияние» (Одесса), «Веси» (Екатеринбург), «Ковчег» (Ростов-на-Дону), «День и ночь» (Красноярск), «Дон и Кубань» (Ростов-на-Дону), «Южная звезда» (Ставрополь), «Луч» (Ижевск), в альманахе «45 параллель» (Москва) и «45 – параллельная реальность»; «Наше поколение» (Молдова), в альманахах «Соты» (киев 2018), «Новый Гильгамеш», «ПаровозЪ», «Белый Ворон», «Каштановый дом» (Киев 2018),«Золотое руно», «Белая акация», «Сто строк» (Харьков 2019).
Лауреат конкурса «45-я параллель» в 2013 и 2015 году. Дипломант Тютчевского конкурса 2013 года. Финалист Прокошинской премии в 2014 году.
***
Мы любили цифры в сыре,
пятилистники сирени,
дорогого не просили —
человек не этим ценен.
Загорали в междуречье,
в королевстве дикой ивы,
постигали русской речи
общие императивы.
Человек – он ценен детством,
выдержан в дубовой таре,
но – куда от мира деться?
Одинаковыми стали,
как-то переопылились,
но – не зная интернета
в перекрестьях полилиний
зарождаются планеты.
Звёздный дождь в моей теплице
светлым конусом струится,
в чумовой оранжерее,
где на ветках рифмы зреют.
Все желания исполнить —
семицветиков не хватит.
Речка детства сладко помнит
всё, что кстати и некстати…
Ева
Всех и дел-то в раю, что расчёсывать длинные пряди
и цветы в них вплетать. У Адама ещё был треножник,
он макал рысью кисть – и стремительно, жадно, не глядя
создавал новый рай – и меня. Он пытался умножить,
повторить… Мы – не знали. Кто прятал нас? Вербы? Оливы?
Просыпались в лугах и под ясеневым водопадом,
не твердили имён и не ведали слова счастливый,
ничего не боялись – в раю не бывает опасно.
Там, где времени нет – пить на травах настоянный воздух…
Я любила рысят, ты любил пятистопный анапест,
лягушачьи ансамбли и тех кенгуру под берёзой.
Мы не знали, что смертны, и даже что живы – не знали.
Быль рекою текла, вряд ли я становилась умнее,
наблюдая, как птицы отчаянно крыльями машут,
огород городить и рассаду сажать не умели —
а в твоём биополе цвели васильки и ромашки.
Но закончилось детство – обоим вручили повестку —
и с тех пор мы во всём виноваты, везде неуместны.
Мы цеплялись за мир, за любую торчащую ветку.
Нас спасёт красота? Ты и правда во всё это веришь?
Все кусались вокруг, мы старались от них отличаться….
Кроме цепкости рук – только блики недолгого счастья.
Корни страха длиннее запутанных стеблей свободы.
Только в воздухе что-то – пронзительно-верно и больно…
***
Контрабасистка с рыжим контрабасом
и огненным сияньем в волосах
мелькает – баттерфляем, кролем, брассом,
лучами, заплутавшими в лесах
непуганых, открывших ненапрасно,
что выше прочих благ – уметь и сметь,
портал из зала – в мир широкий, праздный —
щипковый твой смычковый инструмент.
Пока я в круге, Вий меня не видит —
но всё же слышит и внушает страх,
что я не сохранюсь в бумажном виде,
а только электронка и астрал,
не стоит путать автора с героем.
у автора геройского – на час,
вот только ветер инструмент настроит —
твою тоску замаскирует джаз,
отполирует, растворит, отпустит,
опустошит, потом распотрошит,
всё это вряд ли объяснит акустик,
но знают можжевельник и самшит,
седьмой планетой Маленького принца
окажется твой страх, твой бред и быт.
Ведь я не дятел. Я другая птица.
Мне нравится летать, а не долбить.
Столяров Игорь Анатольевич
Дипломант конкурса
Родился 13 января1977 года в городе Нелидово, Тверской области.
Пишет стихи с 90-х годов прошлого века, предпочитая краткие поэтические формы. Член Тверского Содружества писателей и Верхневолжского Содружества литераторов. Лауреат и трёхкратный победитель международных литературных встреч «Каблуковская радуга» (Тверская обл. с. Каблуково), лауреат международного фестиваля «Славянские традиции – 2017» (Крым, г. Щёлкино), областного ежегодного военно-патриотического конкурса поэзии им. А. Т. Твардовского «Есть имена и есть такие даты…» (г. Калуга), межрегионального фестиваля поэтического творчества «Вдохновение» (МО, г. Зеленоград), фестиваля художественного чтения, поэзии и авторской песни «Ликующая муза» (Тверская обл., г. Торжок), Интернет-конкурса «Звезда полей – 2018», финалист фестиваля-конкурса «Русский Гофман – 2018». Автор трёх поэтических книг. Адрес электронной почты: stolerov@yandex.ru
***
Пока текла предзимняя хандра,
Я приютился мёрзнущим побегом,
Терзаемым то ливнями, то снегом,
На грани между завтра и вчера.
В темнице грусти споря сам с собой,
Я не заметил, что ушли метели;
Что во дворе сугробы разомлели,
Едва капель сыграла им отбой;
Не видел, как, частя коротконого,
Февраль протопал, сгорблен и кургуз…
Нести на сердце осень – тяжкий груз,
Когда весна – у самого порога…
***
Книг развалы да палатки
Навсегда забыты в детстве:
Нынче новые порядки
В самиздатском королевстве.
Тень печального сюжета
В каждой прячется примете:
Есть потребность у поэта —
Нет потребности в поэте…
Вниз. Вверх.
Сталью реки распорот,
кашей снегов раскис,
смотрит весенний город
вниз.
Не сохранив ни слова,
в прежнее рвётся нить —
падаю с неба снова
жить.
Над суетой земною
солнца лучится взвесь.
Знаю, что Ты со мною
здесь
с первым же детским горем
молча заговоришь.
Вижу: над пенным морем
крыш
чьей-то души безвестной
бьётся усталый стерх,
падая прямо в бездну —
вверх.
Номер семь
Утро в больничной палате – цветок надежды.
Книги дочитаны. Солнце. Свобода – завтра.
Юный индус-практикант белозубо-вежлив.
Шум в коридоре: обход предвещает завтрак.
Свет золотистою рыбой плывёт вдоль стёкол.
Лодка судьбы – не разбитым ещё корытом.
Чайка в окне острокрыла, как вольный сокол…
…Мимо палаты кого-то везут.
Накрытым.
Оптимистическое апокалиптическое
однажды ночью апокалипсис
исторгнет лавы из глубин
и будет чёрный от печали птиц
небесный пух неголубин
но волны пеной убелённые
отмоют пепел поутру
и снова выживут влюблённые
и значит я один
из них
Ночной скорый
Извини.
Накипело, взвело до щелчка, обрыдло.
Мне б счастливым прохожим, хоть грубо-простым, как быдло —
Только б не пассажиром в пустом полуночном скором,
Где друзей имена – полустанки в окне укором.
Что мне проку свивать эти тонкие светотоки
И ловить эти смыслы, скуласто сжимая строки?
Мне б с мечтами-надеждами, в радости, на просторе.
Да, конечно. Маршрут. Предначертано.
Чао.
Сорри.
ЕжеЛичное
Мне твоя безразличная фраза —
Словно выстрел в ответ на мольбы.
И, включая режим дикобраза,
Я топорщу иголок столбы.
Жалят душу стерня недомолвки
Да клубком затаившийся страх.
Вырастают на сердце иголки,
Как щетина с утра на щеках.
Только я не колюсь, не злоречу —
Я стучусь: отопри, отвори!
И надежду на новую встречу,
Словно блюдце, оставь у двери,
Чтобы слышать коротеньких ножек
Осторожный, смешной перестук…
Ты же знаешь: я преданный ёжик.
А иголки… да ну их в сундук!
***
Всё заброшено, что приелось.
Век стирается в миражи:
Грёзы детства размыла зрелость,
Исфальшивила лиру жизнь.
Устремясь за блесной-обманкой,
Ослеплённо впотьмах крадясь,
Прорастаю душой-семянкой
Сквозь пески да густую грязь,
Из суглинка людской породы
Выбираюсь на тёплый свет.
Поднимите мне веки-годы:
Я увидеть хочу расцвет..
Копкина (Майорова) Марина
Дипломант конкурса
Марина Александровна Копкина родилась в 1959 году, живет в г. Сарове, Нижегородской области. Член литературного объединения «Радуга» с 1985 года. Поэт-иронист.
Публиковалась в газетах «Ударник» (Дивеево) и «Саровская пустынь» (Саров), альманахах «Онтология закрытых городов», «Радугой путь наш отмечен» и т. д. Финалист третьего международного литературного фестиваля-конкурса «Русский Гофман».
Электронный адрес: marina.kopckina@yandex.ru
Пасторали
1.
Все в душе мы немножко поэты,
Хот живём большинством в городах.
Деревенское вольное лето
Вспоминается мне иногда.
Баба Настя и деда Василий
Забирали в деревню меня,
А друзья загорело-босые
Мне на треть да на четверть родня.
Лошадей мы гоняли в ночное,
Там страшилки всю ночь у костра,
В озерцо беловато-парное
Мы бежали плескаться с утра.
Воровали в курятнике яйца,
Краснопёрок удили в Оке
И «волшебные» чёртовы пальцы
У воды находили в песке.
Приуставшие сёстры и братья,
Восемь русых вихрастых голов,
Возвращались домой на закате,
Нанизавши на прутья улов.
Небо звёздною куталось шалью,
Утихала дневная жара,
Под окном тёмно-красные мальвы
Стерегли тишину до утра.
2.
Ивовые удочки вскинув на плечи,
Иду босиком вдоль извилистой речки,
Чтоб ночь скоротав у воды на пригорке,
Удить краснопёрок на утренней зорьке.
Прибилась под берег утиная стая,
Конь серый бредёт, недоуздком мотая.
Деревня в три дома, где берег покатый,
Костёр на косе и дымок горьковатый.
Зелёный тростник возле берега вырос,
Ползёт на пригорок вечерняя сырость.
Кузнечики смолкли, затихло движенье,
А конь из реки пьёт своё отраженье.
3.
Той осенью мороз ударил рано,
Что в сентябре случается нередко,
На выходной мои нарушил планы
И заморозил яблоки на ветках.
Теперь я захожу сюда не часто,
Хоть город близко, здесь ночами глухо.
Заброшено прабабкино хозяйство,
Лишь яблоня да домик-развалюха.
Жила прабабка по-соседству с нами
И в гости нас ждала по воскресеньям,
Чтоб угостить горячими блинами
С вишнёвым или яблочным вареньем.
Свистел призывно закопчённый чайник,
Я слушала прабабушкины сказки,
Как вёз её мой прадед на венчанье
На тройке с колокольцами. По-царски.
Пустые окна в сумерках чернели,
Огни светились недалёкой стройки,
А на морозе яблоки звенели,
Как колокольцы под дугою тройки.
* * *
Конечно, странно в двадцать первом веке
Растрачивать бездарно жизнь свою.
Я провела два дня в библиотеке
И у меня зашкалило Ай-кью.
Нет, чтобы тихо пошуршать мозгами
И выдавить какой-нибудь стишок,
Я выражаюсь длинными словами,
Своих знакомых повергая в шок.
В уме мелькают странные вопросы:
Зачем-таки в Историю попал
Царь вавилонский Навуходоносор
И ассирийский Ашшурбанипал?
Я в мыслях вся, мне даже не до шуток,
Вот, чем сейчас забита голова:
Какой напиток в это время суток
Я предпочла бы в баре на Гоа?
Лежат на пляже смуглые красотки,
Растут бананы. Просто красота.
Махну стакан обычной русской водки,
Чтоб всё вернулось на свои места.
Израильские хроники
Мы прибыли к подруге в Наарею,
Сидели за столом весьма по-русски.
Пришли ортодоксальные евреи,
Проверили, кошерны ли закуски.
Мы вышли покурить на галерею,
Там звёзды до полуночи считали.
Пришли ортодоксальные евреи
И возмущённо пейсами мотали.
От их бесцеремонности зверея,
Залезли мы на Храмовую гору.
Пришли ортодоксальные евреи,
Спросили, не читаем ли мы Тору?
Из рифм лишь батарея с лотереей
Для ортодоксов остаются в силе.
Шалом, гостеприимные евреи,
Мы улетаем в снежную Россию.
Все точно знают, дважды два – четыре,
Но здесь бывают тоже парадоксы.
Вот так и в современном нашем мире
Встречаются, как прежде, ортодоксы.
Триллер
Так жениха найти старалась.
Один не мил, тот не хорош.
Похоже я довыбиралась,
Совсем уж замуж невтерпёж.
Я к Терминатору. С надеждой
Взглянула в красные зрачки,
Сказав: – Нужна твоя одежда,
Твой мотоцикл, твои очки.
Кивнув, разделся Терминатор,
На стул одежду покидал,
Добавил личный навигатор
И две гранаты в руки дал.
Пусть он частично из металла,
Но эти ноги, этот… пресс…
В его глазах я прочитала
Ко мне взаимный интерес.
Всё получилось так спонтанно.
Мы в совершенном неглиже
Влюблялись сутки неустанно
На оружейном стеллаже.
Два года мы живём, как в сказке,
Средь пулемётов и мечей.
Вот он пришёл, привёз в коляске
Двух Терминаторовичей.
* * *
В самолёт, летящий до Стокгольма
Люди поднимаются по трапу.
Жмусь к стеклу. И холодно, и больно.
На прощанье ты мне машешь шляпой.
День осенний над землёю тает,
А на стёклах дождевые ляпы.
Самолёты в облака взлетают,
Словно гуси, поджимая лапы.
