Buch lesen: «Возрождение, или Граната в руках обезьяны», Seite 10
Северное селение
Река, могучая, древняя, текущая на запад, неведомо куда. Сколько событий произошло за ее тысячелетнее сосуществование, отбилось в памяти крутых берегов. Сколько зверей она напоила, вывела и прокормила рыб, да и люди, поди, часто навещали ее, жгли костры, жили на берегах. Сколько жизней спасла от голода, а неосторожных, обессиленных прибрала к себе.
Перед глазами всплыли воспоминания переправы Спаса и нашей помощи ему. Так просто могла закончиться жизнь, только вместе не одни люди, но и природа может выживать, помогая друг другу, а по отдельности – забвение и дикость.
На древних картинках нарисованы лодки с парусами, плывущие по волнам легко и непринужденно. Но главное – она помнит людские войны, трупы, плывущие в бесконечность в красных водах от собственной крови. Древний дикий мир, как его избежать в настоящем?
Северяне расположились на нашем, левом берегу, отгородившись крутыми берегами от севера, немного западнее берег полого спускался к воде, превращаясь в небольшую отмель. Далее река делала резкий изгиб, и берега снова поднимались над ней неприступной стеной.
Здесь, на крутом берегу, появился младший брат Людского монстра, спокойный и миролюбивый, может, потому что поменьше или в мире всегда и всему существует антипод.
Старомир распорядился мудро, мужчин с пилами и топорами отправил вдоль берега вверх по течению выборочно пилить деревья и сплавлять по реке. На отмели их ловили, и Спас трелевал наверх обрыва, где начинали мастерить фундаменты будущих домов. Женщины также шли по реке и вязали снопы тростника, бросая в воду. Детвора собирала и расстилала на берегу для просушки. Вроде не нарушая баланс сил в природе.
Старомир нормально пережил зиму (несмотря на заверения всем в обратном) и теперь на строительстве не давал покоя никому. Следил за разумностью вырубки леса, тростника, чтобы рвали пучками в разных местах. Лесорубам пришлось уходить высоко по течению, подальше с глаз старейшины. Но не тут-то было, при поддержке праправнука он доставал их и там. На доски разрешал пилить только сухостой. Повезло строителям фундамента, камень брали любой, очищая будущую деревню и пляж.
…
После гибели соседнего племени Старомир корил себя, что не смог произвести объединение племен, не проявил мудрости уступить место лидера молодому вождю соседнего племени. Пусть он и амбициозный, бестолковый, зато сохранил бы жизни целого племени. Правда, в бестолковые руки нельзя давать ничего, тем более, власть, неизвестно, чем это отразится на будущем, возможно, еще большими смертями. Находясь во власти со своей грубой силой, вождь вернул бы варварство на землю. Принял бы он решение идти на юг? И что принес бы на эти земли? Время рассудит, но нас уже не будет, а сейчас за гибель виновен я – Старомир.
Искореняя зло физически, мы сеем новое – справедливое – зло, потому что во благо остальным. Устраняя крупное зло, народ рад нашей праведной силе, но сила должна бороться, когда нет большого, мы обращаем внимание на малое и принимаемся за него. С малого на меньшее, мы ведь правы, народ поддержал. Затем хватаемся за любой проступок, мы привыкли наказывать, сила требует разрядки. Зло не нарадуется нами, истребляя его, мы встали на его сторону, выполняем его работу, рождаем тиранов, деспотов.
Мир без праведника конец света – хаос, мир без грешника – утопия, своей праведностью мы будем придираться ко всем, кто более справедливый, и разбудим гнев. Добро и зло едины, все зависит от морального воспитания, в каждом обществе свои рамки дозволенного. Труднее всего воспитывать морально, поднимать на новый уровень развития, чем физически, раз – и голова в кусты, все проблемы одним ударом – отдыхай. Значит, лень это не только физическая составляющая.
Парадокс: мы придумываем механизмы, чтобы облегчить физический труд, но, физически устраняя неугодных, мы облегчаем моральный труд перевоспитания и, освободившись от моральной нагрузки, вспоминаем о механизмах.
Ночью, ближе к рассвету, в разрывах туч луна осветила противоположный берег, и на повороте реки, возвышаясь над лесом, появилась она в белоснежном платье. Сердце затрепетало, что платочек на ветру.
– Я пришел к тебе, как и обещал, – прошептал я.
– Это хорошо, что держишь обещания, – позади стоял Старомир.
– З-з-здоровья вам, – взволновался я.
– И тебе молодости на долгие годы. Я слыхал, что ты многое узнал про древних людей из своей книги?
– Не совсем так…
– Почерпнул знание, но рассмотрел ли ты мудрость его?
– Не совсем, слова непонятны, судить могу разве по картинкам, они и рассказывают их быт и жизнь. Но это относится древне-предревним людям, таким, как мы.
– Любая вещь, перенесенная тобой в наш мир, может обернуться злом или добром, ты способен различить это?
– Мастер Сталь всегда напоминает об этом. Я еще юн принимать решения, грозящие изменением жизни племени, о любом открытии рассказываю деду, – чтобы успокоить старца, немного слукавил.
– Добре, добре, хоть и лукавишь малость, – прищурил глаза старец. – Ты собираешься посетить ту здань на том берегу.
– Да, Светлич и Мастер Сталь разрешили. Теперь прошу и вашего согласия на поход.
– Благословляю. Хотелось и тебя попросить об одном одолжении.
–Каком?
– Возьми меня с собой, надеюсь не быть обузой.
– Но, но как я могу отказать вам?
– Не удивляйся, беря меня с собой, ты понесешь ответственность за старого хрыча, – впервые улыбнулся старец. – За свои двести лет я многое повидал, много легенд сохранилось в моей памяти от прежних поколений ушедших веков. Одна из них гласит: древние люди не все за собой убрали, согласно закону о возвращении природе естества, оставили великие памятники жития человеческого рода, сокрытые магией. Здесь тому подтверждение.
– Я буду признателен за ваше присутствие в походе, но не отразится ли он на вашем здоровье?
– Не труднее, чем бегство с севера. Да, спасибо за Спаса, если бы не он, не выжило бы племя, один наш Тигр не справился бы с дикими родичами, и я не доехал бы до нового места. Он под прикрытием нашего тигра сломал ребра тигрице, упав на нее боком, и рогом припечатал братца. Они целый месяц к нам не подходили. Он необычный бык, очень мудрый, мы с ним очень часто размышляли о прошлом и настоящем, как жить дальше.
– Как? – удивлению не было предела.
– Душа, чувства, интонация, жесты – это те же глаза, уши, язык, надо уметь пользоваться. Ты мне нравишься своей целеустремленностью, не по годам рассудительностью, я хотел бы переложить свой груз знаний на тебя. Годы мои сочтены, моих родственников внуки уже в земле, задержался я на белом свете, видно, пока не сброшу ношу с плеч. Держит судьба-злодейка для последних наставлений новому преемнику. Бессмертие – это вроде счастье долго жить, но и проклятие хоронить всех.
– А ваши дети, внуки?
– Дети давно ушли в царствие небесное, да и внуки в сражении с дикими людьми. Один праправнук растет, и тот бестолковый, впрочем, как и вся молодежь, пока не повзрослеют, а там и смерть недалеко, некогда учиться. Учеба, как и охота, даны от рождения. Снова остаюсь один со своим кладезем знаний.
– Не расстраивайтесь, приедет Эврика, обучит всех грамоте и запишет на глиняные плитки весь ваш скарб.
– У вас есть тот, кто умеет писать знаки?
– Мой дед нашел девочку на западе, у нее отец знал буквы и обучал других. Однажды на их земли пришли ящеры, и все погибли.
– Жаль, думающего человечества крохи, и те теряем.
– Я и стремлюсь постичь тайны прошлого, чтобы собрать всех в будущем.
– Лепота, красиво говоришь, а я всю жизнь боялся прошлого, казалось, приберет оно к себе затерянные осколки.
– Извините за нескромный вопрос. Вам двести лет, но я не знаю ни одного старца старше восьмидесяти. Старейшине Светличу восемьдесят два от роду, но выглядит старше вас.
– Ничего, спрашивай все, главное, не забывай ответа и умей сопоставлять, в мелочах кроется основная сила знаний. Зрелым мужчиной охотился на косулю, пращей подбил ей ногу, следя за ней, к ночи и не заметил, как вышел в долину предков. Никто не уговорил бы меня идти добровольно, если бы не темень. Косуля прилегла в траве, вытянув ноги. Подкравшись поближе, я всем весом воткнул в нее новый тонкий кремневый наконечник. В темноте что-то прыснуло на меня, облив с ног до головы, это был труп предка.
У меня помутилось сознание, значит, и я повторил это. Старик молчал, молчал и я.
– Ты догадался, что было потом? – колючий взгляд пронзал меня насквозь.
– Да. Свалила хворь, затем долгая жизнь без болезней.
– Я тогда не знал, но, годами перелистывая жизнь, как ты книгу, только после похожей твоей болезни на севере нашел ответ долголетия.
– Мне уготована ваша судьба.
– Нет, судьба у каждого своя, просто бывают пересечения судеб или они идут параллельно. Мне бог послал тебя передать знания, а как распорядишься этим ты, это твоя дорога.
– Старейшина Старомир, как вы считаете свои года очень точно? За столько лет можно и сбиться.
– Вот смотри.
И он поднял рубашку, на животе видны многочисленные квадратики.
– За один год прокалываю рыбьей костью с краской под кожу точку, далее их соединяю линией и в конце десятилетия дорисовываю внутри крестик, получаем десять лет. Этим занимался и предыдущий волхв, теперь я. Еще в селении рисуем знаки родства, чтобы избежать кровосмешения. Селение наше малое, пары образовываем по любви, но рожать детей некоторым приходиться от чужих мужчин, если пара в родстве. Когда ваш Донжуан баловался с нашими женщинами, воинам приходилось закрывать на это глаза, зная, как необходима новая кровь.
– Как-то глупо выходит мой вопрос, а если жена залетела от мужа, то есть родственника?
– Бывает. Ранний срок – попьет травки, поздний – жизнь рассудит, выживет или нет, но этот ребенок в дальнейшем детей иметь не должен. Мне в сто пятьдесят молодицу предлагали, – смущаясь, похвастался старик.
Наступила гнетущая тишина. Старец ушел. В голове звучали слова «Бессмертие – это счастье или проклятие».
Из оцепенения вывел окрик старца:
– Чуть не забыл, зайдешь ко мне, у меня также есть книга.
Через мгновенье я стоял возле него.
– Она очень ужасна, – больше не сказав ни слова, старик растаял в ночи.
Вторая книга
С утра в шалаш заглянул малец, годиков восемь.
– Возьмите, дедуль передал, – вручив сверток, исчез, словно призрак.
Аккуратно развернул ткань, внутри лежала книга, покрытая прозрачной пленкой, как искусственная кожа людей. Вот почему старец назвал ее ужасной, на обложке разместилась драма, один человек огненным мечом рассек другого пополам, на обратной стороне робот, защищая человека, лучом света проделал дыру в огромном монстре. В металлических руках держал серебристый цилиндрический стержень. Я видел его?!
– Эврика! – завопил я, забыв, что ее рядом нет.
Этот предмет лежит у деда в доме. Он имеет могучую силу, если он пальнет, то сожжет все вокруг. Паника охватила меня. Что делать? Риторический вопрос завис в воздухе, бежать, спасать село, деда. Вдруг надумает выковать чего, весь металл ушел на строительство. Немного уняв тревогу, сел в раздумьях. Не может этот предмет жечь сам, им управляет робот… Лежит в моей сумке, значит, дед не возьмет, хотя… Но последний довод успокоил окончательно.
Что за книга, где могучие люди убивают друг друга? Достал нож, легонечко за край вскрыл оболочку и стянул ее. Книга на удивление сохранилась великолепно, листы перелистывались легко, белоснежные с четко выраженными буквами, издавали шелест осенней листвы, но изготовлены не из бумаги. Буквы оказались «нашими», планетарными, которые писала Эврика. Слова сильно искаженные, но смысл понять легко. Для начала пролистал всю, обнаружил с дюжину картинок, таких, как на обложке, люди и роботы убивали себе подобных. Одна все же заинтриговала больше всего, на развороте двух страниц среди звезд, на фоне раскаленного солнца летел странный клювообразный аппарат, извергая вперед смертоносные лучи. Они устремились на луну, и та разваливалась на куски. Они действительно летали! Пусть и приукрашенно, но все же летали, металлический стержень у меня тому подтверждение. Дрожащим пальцем я провел по буквам, читая вслух:
«Джордж Лукас».
Другая строка.
«Звездные войны».
Вникнув в суть, понял: это плод воображения древних людей, такие байки рассказывают охотники на привале. Некоторые превратились в реальность. Предмет, лежащий в моей торбе, называется бластер. Это фантастика или реальность, вопрос путался в голове, и окунулся я в нее, забыв о своей реальности.
Книга захватила разум, с моим умением читать мне хватило ее на четверо суток, выходил только по нужде, и то на автопилоте, еду регулярно приносил тот же мальчуган и убегал. На конец третьего дня в проем заглянул Старомир, ничего не сказал, только покачал головой. Вскорости неподалеку обосновались воины, будто бы невзначай. Я не обращал никакого внимания на них, глаза остекленели от усталости, налились кровью, рассудок покидал меня. Трудность в чтении представлял английский язык, из которого произошел общепланетарный. Если бы была Эврика, она быстрее разбирается в письменах, и обсудить была бы возможность.
К вечеру четвертого дня я вышел на свет, мне казалось совсем другим человеком, человеком прошедшим просветления, загрузив знания древних. Взглянул на воинов, дежуривших возле шалаша, они сразу не спеша ушли. К востоку засверкала яркая звезда, нет, скорее Юпитер, ухмыльнулся новым познаниям. Спустя час стемнело, луны не было, похоже на новолуние, но на том берегу просматривался легкой дымкой силуэт Софии. Я прилег на траву, надо мной висел ковш Большой Медведицы, далее Кассиопея, родина милых пушистых существ, жаль, уже забыл, как их зовут. Надо еще прочитать, не спеша, слишком много информации для дикаря. Еще много, слишком много звезд и созвездий, не описанных в книге. Как-то грустно мало знать об окружающем мире. Впрочем, и интеллигенты также не знают, как меняется запах цветов в течение дня, как отличить след самки от самца. Им нужны приборы, роботы, а мы сами с усами. Сзади послышался легкий осторожный шорох.
− Добрый вечер, волхв Старомир, − поднялся я навстречу.
− И тебе доброго. Издали заметил, что любуешься звездами, значит, книгу закончил.
− Лукавите, сторожа ваши доложили, − с улыбкой поддел старца.
− Буде, больно вид у тебя обезумевший был. Насколько ужасна книга?
− Не совсем. В ней описана выдуманная история, как наши охотники байки травят, о монстрах, нечистой силе. В ней сюжет другой, про звезды, какое развитие, такие и байки.
− Но на рисунках люди убивают людей.
− Во все времена и в наши дни находятся люди, жаждущие крови, например, дикие люди, которых мы убиваем. Также жажда поживиться за чужой счет, завладеть властью над народом, как дикари с племени Ганса, приютившие родителей Эврики, заставляли работать на себя. Власть мутит рассудок.
При моих последних словах волхв помрачнел, передернул плечами, задели незатянувшуюся рану второго северного племени.
− Войны меж собой – необходимость человечества, когда их нет, человек хандрит, некуда ему девать энергию, не на ком выместить злость, накопленную со временем. Мы стреляем дичь, бросаемся в объятья медведя, предпочитая короткий нож убойной стреле. Читая такие книги, человек ощущает свое присутствие, переживает вместе с героем, выбрасывая в кровь гормоны радости и адреналин, делая встряску организму.
− Чудные слова мне говоришь, может, и правду книга имеет магическую силу, околдовала тебя.
− Магическую силу имеют все книги, но околдовать не могут. Интрига, что произойдет дальше с героем, пленит, плюс знание. Многие мечты писателя в будущем сбылись, вот смотрите. Видите, робот держит бластер? Такой лежит у меня дома.
− Откуда? − волхв отшатнулся в ужасе.
− После похода в долину предков его привезли вместе с металлоломом. Надо мне возвращаться, не дай бог, дед сунет его в огонь.
− Жаль будет, ценная вещица, − искорка желания, чтобы так и произошло, промелькнула в глазах старца.
− Вы не поняли, не знаю точно, что произойдет, но хорошего мало, если энергии осталась хоть крупица, разнесет всю кузню, если много – то деревню.
Старомир застыл, не веря своим ушам.
− Если бы я знал тогда, − со вздохом произнес я. – Робот, которого мы вытащили из подземелья, накопил энергию солнца, как цветок, ожил и к концу дня скрылся обратно в подвале, закрыв дверь. На второй день, когда я его спугнул, после ночи у него не осталось энергии, упал в яму, закрыв вход, больше сил у него не хватит выйти наружу, а мы не сможем войти.
− Тебе самому спешить не надо, занимайся подготовкой, все одно луны нету, искать Софию тяжело и длительно. Напиши про бластер Мастеру, пусть побережет. Я письмо воином отправлю.
− Не думаю, что поиски «Софии» продлятся долго, энергетический щит слабеет, заставляя мерцать объект, а ночью вовсе пропадает и освещается светом луны, – не задумываясь над умными словами, дал ответ Старомиру.
Посмотрев на сконфуженного старца, предложил:
− Давайте лучше почитаю ее вам и сам более детально разберусь с новыми словами. Хотите?
− Добре, берем Спаса и едем вместе к вам, по дороге почитаешь.
…
Умея находить направление по полярной звезде, на повозку уложили широкую доску, облепленной глиной, я всю дорогу отмечал направление движения и после каждого поворота писал количество шагов. Правда, часто сбивался. Видя мое занятие, подключился ко мне Старомир, обязав каждого воина по очереди считать шаги до очередного поворота, холма, болота… К концу похода досточка исчерчена до конца, пришлось дописывать на повозке углем.
– Вроде все правильно делаем, но в этой цифрограмме не разберешь, – вздохнув, сказал волхв.
– Путь записан, записан. В цифрах разберусь, направление известно, расстояние как показать?
– Черточками. Где много шагов, там длиннее черточка, – предложил старейшина.
– Насколько это больше? Вот проблема.
– Пусть десяток шагов будет равен вот этой палочке, нет, лучше ногтю, он всегда с собой.
– Точно! Пусть будет за сотню шагов, а то и телеги не хватит, – взбодрился я.
– А почему «точно»? Где твое бодряще «Эврика», – слукавил старик.
– Не знаю, наверное, не сильно большое открытие, – парировал я. – Вначале сосчитаем, всего скоко шагов, затем возьмем большую бересту и посмотрим, сколько поместится ногтей, затем все шаги поделим на количество ногтей.
– Нет, это непременно Эврика! – закричал Старомир.
– По прибытию обязательно займусь маршрутом, возможно, где-нибудь и урежем изгиб.
– Если прокладывать маршрут, то напрямик, один раз постараемся, потомкам переделывать не придется. А то будут вспоминать нас «добрым словом», петляя на большой скорости, когда наши селенья превратятся в города и построят самодвижущиеся телеги.
– О-о! Когда это будет? Тогда и людей больше станет, вмиг выровняют.
– Человек по натуре ленивый, веками будут поправлять дороги, тратя лишнюю энергию, пока не прижмет срезать повороты. Лучше сразу направить потомков в нужном направлении, смотришь, и дальше умнее станут. Сам говорил о Великой Лени.
– Лень подстегивает разум, которому приходится работать за двоих, – поправил свои бывшие рассуждения. – А впрочем, недалеко в стороне есть плоский земляной вал, заросший лесом и кустарниками, но довольно прямой линией тянется меж наших поселков и проходит в стороне с полдня ходу, но с большим изломом посреди. Следопыт рассказывал. Я теперь догадываюсь, откуда они взялись, видно, это дороги древних. Если ее расчистить, то получим крепкую без грязи и болот, но длиннее на день ходу.
– Это не страшно, когда приручим ездовых лосей, весной да осенью она будет выглядеть короче, – усмехнулся старец.
Когда воины принялись считать шаги, у меня появилось время для книги, но Старомиру читать – это сущий ад. Перебивал на каждой строчке. А почему то, а почему сё, то хмурился подолгу, обдумывая прочитанное, то, как дитя, радовался за героя, нашедшего выход из трудной ситуации. И постоянно сетовал, что мало записано слов и наставлений джедая Йоды, сильно мудрым он казался в глазах старца. Такими темпами осилили полкниги, но зато она отпечаталась в мозгу на всю оставшуюся жизнь, разбуди средь ночи и назови страницу – расскажу наизусть.
В деревню въезжали под вечерок, на берегу речки горел большой костер, вокруг него молодежь водила хоровод, пели песни, постарше сидели поодаль, занимались трапезой и байками-прибаутками. С другой стороны со своим костром расположилась молодь поменьше, прыгая через него. Кто-то с кем-то боролся. Смех и радость царили вокруг, короче, праздник был в разгаре. Мы не спеша спускались к реке, хотели застать их врасплох, но не тут-то было. Спас заревел на всю мощь и бросился вниз (как же, без него празднуют), любил он праздники, положат бурдюк с брагой, и он, как соску, тягает, от костра к костру выпивая за союз меж млекопитающих видов, пока не выпьет, затем ревет всю ночь, катая на себе детвору. Внизу поднялся шум, переполох, с факелами выбежали нам навстречу воины. Мы, как полагается высоким гостям, въехали в круг, Спас протрубил и остановился точно в средине.
− Что за праздник без меня? − спросил я.
− Достроили последний дом, вот и празднуем рождение деревни, Эврика по этому поводу огромное блюдо с орнаментом сделала, гербом назвала.
Предложила с этого времени вести отсчет годам, во как!
− Удачно заглянули. Где Светлич? У нас почетный гость, старейшина Старомир.
− В доме для Советов, и дед там же, да и соседние волхвы здесь. Забыл традицию, праздник для всех, жаль, летом мамонты не захаживают, – смачно причмокнул молодой воин.
Несмотря на внушительные размеры дома, внутри оказалось тесновато, сказывалось присутствие соседей. Заседаний не проводили, стояли столы буквой «п», заставленные яствами, а вокруг восседала знать племен.
Светлич, увидев нас со старцем, понял, кто таков, встал из-за стола, вышел на центр избы и поклонился в пояс.
− Долгих лет жизни, мудрости твоей преклоняюсь волхв, Старомир. Для нас большая честь ваше появление здесь.
− И вам здоровья многие года, собратья наши, − отвесил поклон до земли Старомир.
− Прошу к столу разделить с нами радость. Восемь деточек родилось, и в соседях наших пятерочка, деревню достроили, теперь ничто не прервет род человеческий.
− Славную работу провели, благое дело сделано, на века. Правда ваша, теперь плодиться легче, коль с земли выросли на белый свет, да и на врагов управа есть, – ответил Старомир.
− Славься! Славься! Славься! − грянуло троекратное восхваление.
– Дорогие гости, собратья, мы собрались по великому поводу не только наших селений, но и всего человечества! – обратился к собравшимся Светлич.
– Прошли сотни сотен лет, когда человечество, поднявшись к вершине могущества, было сброшено вниз, практически исчезло с лика земного. Если бог и создал нас по образу и подобию своему, это не значит, что мы можем заменить его. Эту аксиому человечество решило опровергнуть. Вот итог, который достался нам, прапрапраправнукам.
Благодаря стремлению и усердию Мастера Сталь мы смогли выжить в борьбе с дикой природой и не одичать, как многие потомки. Это первый шаг.
Второй шаг – это постройка деревни. Мы вылезли из-под земли и пустили новые ростки жизни ближе к свету. За прошедший год у нас и в соседних… – волхв запнулся, посмотрев на Старомира. – Извини. В ближайшем селении не погиб ни один человек. Это настоящая победа! До сих пор мы теряли больше, чем рожали. И это заслуга наших доблестных воинов в любом смысле этого слова.
За столами прокатился смех.
– Мы научились ковать острые ножи, клинки, стрелы. Одомашнили зубра, нашего лучшего друга Спаса, смастерили телегу – заслуга мудрого не погодам волхва Архимеда. Новое племя, пришедшее с далекого севера, научило нас правильно хранить продукты впрок, благодаря им зимой не пришлось голодать.
И наконец хочу поблагодарить девчонку-смуглянку, которая пришла с запада, за вот этот кубок, из которого можно выпить за здоровье человечества.
– Славно! Славно! Ура-а-а! – заполнило помещение.
Немного перекусив, слово взял Старомир.
– Собратья! В первых словах хочу выразить признательность за радушный прием. И, самое главное, за помощь, оказанную нашему племени этой зимой. Низко кланяюсь от имени всего племени.
Старец вышел на центр дома и поклонился в пояс, когда выпрямился, из глаз у него текли слезы.
– Если бы не ваши воины, не видать бы этого лета нашим людям, как не увидит уже селение наших соседей.
На этих словах Старомир схватился за сердце и качнулся в сторону. Все вскочили с мест. Он поднял руку и продолжил:
– Страшный зверь повергнут, но остались другие, которые помнят дорогу в селение. Мы отступили, вместе легче выжить. Многие годы племя скиталось по просторам Сибири, теряя лучших воинов, в поисках безопасного места. Начинался наш поход моими предками с низовья широкой реки, названной Волгой, но везде свирепые звери властвуют на Земле. На юге – ящеры, север полон саблезубыми тиграми и огромными стаями волков.
Оказалось, все проще, безопасно там, где есть думающие люди, способные создать надежную защиту. Спасибо вам за все, что для нас сделали, – старец еще раз поклонился в пояс.
– Идите к нам жить, здесь нас станет больше, безопаснее, зверь обойдет стороной, – предложил Хуан.
– Наш народ не пришел к вам присоединиться не потому, что горд. Нет. Просто, образуя новое поселение, мы рационально будем использовать охотничьи угодья, и, размножаясь… Ваши воины потрудились на славу…
Смех заглушил слова Старомира.
– Стеснять никого не будем, что обязательно остро коснется всех нас через пару десяток лет. Да и мой народ – люди большой воды. Почему зверь принялся за человека? Он почувствовал конкуренцию. Расплодился без меры, тесно стало, нарушился баланс меж травоядными и хищником.
Не хочу, чтобы природа, дав нам еще один шанс, была опечалена. Мы, наученные прошлым, не должны ущемлять других божьих тварей, должны жить, не нарушая баланс.
– Славно! – восторгся Светлич.
– Славно! Славно! Ура-а-а!
. . .
Сославшись на тесноту и молодость, я убежал домой. Лихорадочно разбрасывая все вокруг, нашел бластер, он холодно лег в руку, словно продолжение ее. Осторожно, мысленно приказал включиться, ничего. Напрягая мозги и тело, раз за разом приказывал включаться, по телу пробежали ручейки пота, и все тщетно, бластер молчал. «Наверное, не подходит моя ДНК», − пришла в голову мысль, я не древний.
Вдруг двери распахнулись, и, словно ветер, влетела....
− Эврика! Сестренка! − сорвалось у меня с языка, и это ни меня, ни ее совсем не смутило.
Скорее, оно так и есть.
− Архи! Радость-то какая!
Мы крепко обнялись. Схватив ее за руки, закружили по дому. Эврика взлетела на моих вытянутых руках.
− Отпусти, мне страшно, − со смехом прозвенел голосок девчонки.
− Отпустить?!
− Ой, не надо, убьешь!
Запыхавшись, мы сели на пол.
− Ну рассказывай, видел великаншу? Она огромна?
− Видел немного, без луны лишь силуэт заметен. Поход к ней пришлось отложить.
− Что случилось, что-то помешало поискам?
− Вот это, − я протянул бластер Эврике.
− Железяка давно валяется, я уже и деда просила выковать чего-нибудь, металл совсем закончился.
− Поэтому я и вернулся, чтоб не сунули в огонь. А кто тебе разрешил лезть в мой мешок? – пробурчал напыщенно сердито, доставая из своей походной торбы новую книгу. − Смотри, что Старомир дал.
− Книга?!
Эврика взяла книгу и ужаснулась, увидев расчленение человека.
− И это также История? Они сами себя убивали, как дикари!
− Нет, это просто фантастика, вымысел автора, а вот это реальность.
Повернул книгу обратной стороной, указал на бластер.
− Похож!
Эврика уронила бластер.
− Им убивали людей!
− Не совсем так, хотя возможно. Я прочел всю книгу два раза, первый раз для себя, второй Старомиру по дороге. Мечты и реалии прошлого и будущего тесно переплелись в ней. В общем, прошлого или все же будущего, нашего будущего, понимаешь? Эврика, нашего будущего!
− В ней не очень страшно написано? Я почитаю?
− Обязательно прочти, я тебе разъясню немного. Пожалуйста, не показывай никому, Старомир сердиться будет.
− А с бластером что?
− Хороший вопрос, в первую очередь, рад что не попал в огонь, могло и взорваться.
− Это как, взорваться? Начитался заумных слов.
− Представь каплю раскаленного железа, падающую с метровой высоты, или капля воды в муку – разбрасывает все, тока пыль остается. Подобно молнии, ударившей в дерево, разбивает на щепки. Величина зависит от начального заряда, возможно, и деревню разнесет.
– Ой! − выдавила из себя перепуганная смуглянка.
− Давай попробуем в костер на берегу бросить, всех перепугаем до смерти.
− Ну тебя с шутками плоскими.
− Погоди, я достану генератор, и рассмотрим его на свету.
Эврика хотела спросить, что за штука такая − генератор, как увидела родную жужжалку. Собрали провода, зажгли свет, с час крутили бластер в руках, не находя никакого соединения, выглядел цельной металлической болванкой.
− В книге фантазия, а в реалии болванка, − сделала заключение Эврика.
Я долго еще крутил, ожидая чуда, и оно случилось. На тяжелом конце после ручки имелись две вмятины, перехватив её двумя пальцами, приподнял вверх, сильно сдавил, чтоб не уронить, и… На пол из цельного металла выпал маленький цилиндрический предмет.
− Оба-на, откуда он взялся?
Повертел в руке бластер, снова дырок не оказалось, но здорово полегчал. Приложил выпавший цилиндрик к торцу бластера, с легким нажимом он исчез внутри, не оставив и полоски соединения. Повторил сдавливание, он снова вылез наполовину. В мозгу проскочила молния, в торце малыша заметил волшебные символы «+» и «-». Под жуткий протест Эврики я соединил провода и запустил генератор. Тяжесть вращения говорила об огромной присоединенной нагрузке. За полчаса ничего не произошло, кроме мокрой рубашки от пота.
− Архи, может, не надо, вдруг перегорит, как лампочка, или взорвется?
− Значит, такова моя судьба быть впереди планеты всей, а ты иди от греха подальше.
− Моя судьба быть всегда с тобой, так сказано в вашей легенде, где Архимед, там и Эврика. Опыты моя прерогатива, теперь моя очередь крутить.
Развеселившись, я уступил место за генератором.
− Стой! Хватит! − выкрикнул я, видя появившеюся красную точку на цилиндре, напугав Эврику. − Красный свет в книге означал опасность.
Легким движением, словно проделывал это всю жизнь, вставил батарею обратно. В ручке под большим пальцем возник бугорок, сверкая красным светом.
− Пойдем на улицу, − предложил я.
Веселье не умолкало, смех и веселые крики разносились над деревней. Эврика с завистью посмотрела на берег реки. Направил бластер в ближайшую березку, надавил на бугорок, и… В сказку попал, вот так просто, взял в руки бластер и стал всемогущим воином будущего? Как бы не так.
