Zitate aus dem Buch «Королевский крест»
Тупые друзья, они как тупые ножи: вроде и вреда принести не могут, а раздражают.
— Извините, что говорю, когда вы меня перебиваете.
Русские становиться на колени отказались.
И воевать Наполеону приходилось не только с регулярной армией, но со всем народом, с каждым русским лично, ибо, в отличие от просвещенных европейцев, славяне не собирались терпеть на своей земле присутствие чужой армии.
Бывает так: хочешь всего и сразу, а получаешь ничего и постепенно.
Жизнеспособность любой идеи проверяется в мирное время. ТОЛЬКО в мирное время. На войне все понятно: инстинкт самосохранения не позволяет сомневаться, под каким бы флагом ты ни воевал. На войне надо драться. В мирное время надо жить, и вот тогда-то начинают всплывать недостатки идеологии.
В общем, чем умнее женщина, тем больше она делает глупостей.
Разъяренный шас сел в свою машину и уехал. Опечаленные дикари переглянулись и одновременно вздохнули.
— Облом.
— Как же мы эту тачку стибрим?
— Накрылись пять тысяч, мля!
— А все из-за шаса.
— Я, конечно, не фашист, — глубокомысленно заметил Отвертка. — Но мне кажется, что без носатых в городе было бы куда как лучше.
— Ты не кто? — осведомился Булыжник.
— Не фашист, — пояснил боец.
— А это как?
— Ну, это когда хочется, чтобы в Тайном Городе жили только Красные Шапки.
Дикари задумались. Маркер даже козявку тянуть перестал — увлекся разговором.
— А почему ты не фашист? — поинтересовался он наконец. Ему было странно и тревожно, что друг Отвертка скрывал до сих пор столь замечательную идею.
— Потому что хотеть можно сколько угодно, а как ты сделаешь, чтобы в Тайном Городе навов не стало?
При упоминании Темного Двора Маркер немедленно потерял интерес к фашизму.
— Бред какой…
— Поэтому и я не фашист.
Запомни, чел Никита, судьба, она одному дается. Одному. На двоих не разделишь, чужой удачей не прикроешься, чужим счастьем себя не обрадуешь, не спасешься. Как ни старайся, а чашу свою испить придется одному, всю, до последней капельки. Одному.
— Мне показалось, что твое положение несколько ухудшилось, — заметил Барабао.
— Ничего страшного, — пробормотал Крылов. — Я контролирую ситуацию.
— До тех пор, пока приходят нужные карты, — обронил маркиз.
— Нет, — буркнул Никита, — до тех пор, пока я правильно использую приходящие карты.
— Можно сказать и так.
Крылов отвлекся от карт и даже подошел к столу, чтобы лучше видеть Барабао.
— Пытаешься доказать, что все зависит только от того, как разлеглись карты? Что мое мастерство ничего не значит? Что мой ум и опыт ерунда, а главное в Игре случайность?[...]— Вижу, ты стал смотреть на игру несколько иначе, — хмыкнул Барабао. — А ведь я тебя спрашивал: понимаешь ли ты, во что ввязался? Что ты отвечал? Отвечал, что понимаешь... — Лицо кукольного маркиза скривилось. То ли жалостливая улыбка, то ли презрительная гримаса. — Вот теперь ты действительно все понимаешь.
Теперь Никита действительно кое-что понял.
— Приходилось видеть людей в таком положении, да?
— Приходилось, — кивнул Барабао.
— И все боялись перевернуть карту?
— Все.
— Знаешь, а ведь в жизни каждого игрока наступает момент, когда трудно перевернуть следующую карту. Когда страшно перевернуть следующую карту. Я думал, что с моими-то талантами смогу избежать этой участи. — Крылов грустно усмехнулся. — Не избежал. Я никогда не думал, что окажусь за чужим столом. Что открою игру, которая окажется мне не по зубам.
— Испугался?
— Задумался.
— Это хорошо.
— Ничего хорошего, — спокойно продолжил Никита. — Неправильные мысли лишают уверенности.
— Бывает и такое, — согласился Барабао. — Но чаще хладнокровные размышления помогают. Отвлекись от того, что надо открыть следующую карту. Сосредоточься. Продумай свой шаг. Бросок. Или удар. Приготовься и иди вперед. Потому что там, позади, ты уже был. А здесь не место для отдыха, здесь надо бороться.
— Играть.
— Да, играть. Но только по правилам.
— За свой кусок пирога бьются без всяких правил, — заметил Крылов.
— Это в жизни, — буркнул маркиз. — Но раз уж ты открыл «Королевский Крест», то будь добр не жульничать.
— А разве «Королевский Крест» это не моя жизнь?
— Да, это твоя жизнь. Но сейчас ты в нее не живешь, а играешь. Уловил тонкость?
— Уловил, — хмуро бросил Крылов.
— Тогда я скажу тебе еще кое-что, чел Никита, — неожиданно жестко произнес Барабао. Он даже поднялся со своего импровизированного кресла и подошел к краю стола, чтобы оказаться ближе к Игроку. Чтобы смотреть прямо в его глаза. — Я нарушу свои собственные правила, но скажу. Помнишь, как ты возмутился, услышав, что в «Королевском Кресте» все зависит от расклада?
Крылов молча кивнул.
— Мне понравился твой гнев, чел Никита, действительно понравился. Если хочешь спастись, продолжай думать так же. Продолжай рассчитывать только на себя. Продолжай верить в свое мастерство и свою удачу. Если сам себя не подведешь — выпутаешься отовсюду.
– Таким жуликам надо ухи отрезать! – Канделябром!
