Buch lesen: «Дорога», Seite 9

Петр подвел меня к кнопке, я нажал, и попросил вернуть мне зрение. Петр тоже озвучил свою просьбу: он, как оказалось, не мог иметь детей, и теперь просил даровать ему радость отцовства.

Первый маг спустился и увел куда-то Петра, больше я с ним не встречался.

Второй вышел ко мне.

– Вы не совсем ясно озвучили свою просьбу, – сказал он голосом ангела. – Вы просто хотите видеть, или вам нужно восстановить глаза, как у полноценного человека?

– А в чем разница? – не понял я.

– Разница очень большая! – ответил маг. – Если мы вам полностью восстановим зрение, сделаем новые глаза, это потребует от нас использования большого количества энергии. Тогда вам придется остаться у нас навсегда. Так как, таково наше правило: здорового человека мы не выпускаем из города, да и потраченную на вас энергию – нужно отработать. Но мы можем подарить вам специальный прибор. Вы будете носить его как очки. Пока он на вас надет, будете видеть, когда будете его снимать – зрение будет пропадать. Энергии на него нужно затратить не много, в пределах погрешности, мы можем позволить себе его подарить вам.

– Я выбираю прибор, – ответил я. – Очень хочется вернуться к себе домой. Хочу открыть там школу игре на гитаре, у нас там кроме меня играть ни кто не умеет. Думаю, смогу не плохо зарабатывать.

– Ждите, сейчас я вам выдам прибор. Но, хочу сразу предупредить: у вас будет ровно семь дней, начиная с сегодняшнего, чтобы покинуть город. Мы надеемся, что за это время вы передумаете и останетесь с нами. Тогда мы вернем вам зрение, и вы будете трудиться на фабрике. Если же в течение семи дней вы не покинете город и не выразите своего желания остаться с нами, мы предпримем меры: вы будете доставлены к нам полицией, зрение вам будет восстановлено, и вы принудительно будете оставлены в городе. Тогда вам придется работать на благо его и жителей.

– Я понял.

– Ждите!

Через пять минут, а может раньше мне вынесли прибор. Он оказался тем, что вы видите на моем лице: обычными очками. Но с помощью них я ВИЖУ!

Вы не представляете мои чувства, когда я впервые надел эти очки! Мозг заполнили краски, буйство цветов, которое поначалу он не идентифицировал. Секунда проходила за секундой. С каждым мгновением краски обретали смысл, превращались в образы, потом в предметы.

Первое что я увидел и осознал, был человек передо мной. Маг. Это был молодой человек высокого роста в безупречно белом костюме. Блондин. Голубые глаза. Правильное, симметричное лицо. Лицо человека, никогда не знавшего лишений, не знавшего зла, не знавшего предательства. Оно было так идеально, что хотелось бросить в него камнем, чтобы оно стало похоже на человеческое, чтобы оно обрело смысл и знания, которые приобретаются с опытом, чтобы оно познало боль, исказилось от ужаса…

Маг произнес небольшую речь, торжественно и пафосно:

– Вам даровано чудо Отца-Основателя! Берегите его и используйте только во благо себе и окружающим! Чудо подарит вам радость! Чудо подарит вам ощущение причастности к великому! Но если вы хотите примкнуть к великому – мы будем рады! Отец-Основатель будет рад! Народ нашего города будет рад! Хорошо подумайте, такой шанс дается один раз!

– Спасибо! – поблагодарил я искренне. – Я обязательно подумаю!

Маг ушел. Почему то мне показалось, что он был в полной уверенности, что я останусь в городе.

Я пробыл в городе ровно семь дней. Но этого оказалось мало. Потом я провел там еще неделю.

Первые семь дней – были днями открытиями. Я открывал для себя все новые и новые чудеса. Мне дали комнату в большом доме, он назывался общежитием. Сюда селили вновь прибывших. Их было мало, порядка десяти человек вместе со мной. К моему удивлению Петра здесь не оказалось. Я только потом узнал, что с ним случилось. А сейчас мне рассказывали и рассказывали разнообразные истории как вновь прибывшие в город, так и служащие общежития. По их словам жизнь в таком чудесном месте – что жизнь в раю. У тебя тут будет все. Ты не будешь знать боли и страдания. Одна просьба к магам и они заставят боль уйти, а про страдания забыть навсегда. Все твои невзгоды останутся за периметром города, у тебя всегда будет свой дом, вкусная еда, постоянная работа и большая зарплата, а если ты заведешь семью, у тебя будет еще куча привилегий, тебе сократят рабочий день, прибавят зарплату, будут давать еще более вкусную еду, включая деликатесы. А когда у тебя родится ребенок – ты сможешь претендовать на роль начальника. И тогда, у тебя будет вообще всё!!! Все твои желания сбудутся!

Я впал сначала в эйфорию. Я уже не был так уверен, что мне нужно возвращаться. Я уже хотел здесь остаться.

Но, потом я вышел в город, и мне удалось пообщаться с местными жителями, и все они, тихо, так чтобы было слышно лишь мне одному, шептали:

– Беги, беги отсюда! Не оглядываясь! И не возвращайся! НИКОГДА!

Я не понимал, почему они так говорят. Пока не встретился с извозчиком Уриме.

Мне дали немного денег на первые семь дней проживания в городе. Я нанял извозчика, чтобы он показал мне город. Мы разговорились. На улице он боялся говорить и пригласил меня на вечерний чай к нему домой.

В назначенный час я подошел к дому Уриме. Он провел меня в свою квартиру. Перед входом он жестом приказал мне остановиться. Зашел первым и убрал натянутую нить. Потом, прошел в квартиру также жестами приказывая мне молчать. Достал из вазы с цветами какое-то маленькое непонятное приспособление. Потом такое же из-под дивана, потом из-за картины на стене, потом вышел в кухню и принес еще три таких же. Он налил в стакан воды и бросил шесть приспособлений в воду. Затем облегченно вздохнул.

– Это микрофоны. За нами за всеми следят. Они создали специальные машины, которые называют компьютерами. Если компьютеры заметят, что я говорю то, что не положено говорить доброму горожанину, меня переработают. Убьют иными словами. Я хочу рассказать тебе правду. Я хочу помочь тебе. Сам я уже не спасусь, но буду горд собой, если мне удастся спасти тебя. Хотя бы одного человека, из лап этих зверей. В воде микрофоны не работают, потом я верну их на место, они высохнут и заработают. Маги, возможно, ничего не заподозрят. Если заподозрят, придут ставить новый микрофон. Я использую растяжку из нитки. Если кто-то кроме меня откроет дверь – нитка порвется. Тогда я ищу новые микрофоны. И так по кругу, они ставят, я ищу. Хоть какое-то развлечение.

То, что он рассказал, повергло меня в шок. Я отказывался ему верить поначалу. И тогда он предложил мне проверить то, что он говорил. Он сказал, что есть способ остаться здесь еще на семь дней. Нужно попросить старую лошадь из конюшни. Маги с радостью тебе ее отдадут, говорил он, но попросят семь дней отработать на фабрике. За семь дней, в их понимании, ты сможешь дать городу больше энергии, чем может дать тело старой лошади, уже приговоренной к переработке. Тебе же эти семь дней откроют истинную сущность здешней жизни. Но все это было после рассказа.

Я попал сюда так же, как и большинство других горожан. Шел по Дороге, увидел город и вошел в него. Я не знал тогда, что вокруг города есть специальное энергетическое поле. Отец-Основатель решает, пустить тебя в город или нет. Если вас будет очень много, и у вас будет оружие – вас могут не пустить. Хотя на моей памяти такое было только один раз. Пришел отряд с непонятным оружием. Их выстрелы разрушали энергетическое поле. Тогда из башни стрельнули. Ни когда до этого не стреляли, а теперь стрельнули. Огромный, белый, ослепляющий луч вырвался из башни и за одно мгновение уничтожил весь отряд. От них ничего не осталось. Даже оружия. Тогда впервые один из магов сам вышел к населению города, потому что все не работали, все смотрели на отряд, многие поверили, что есть силы сильнее магов и Отца-Основателя. Когда же отряд был уничтожен, люди были потрясены. Их надежда умерла. Маг провозгласил: «Сила города и Отца-Основателя безграничны. Любой, кто пойдет против города будет уничтожен!»

Этого хватило, чтобы на долгие годы все недовольные смирились.

Здесь все построено на страхе. Любое неповиновение – смерть, любое малейшее отступление от правил – смерть, на минуту закончишь работу раньше – смерть.

А еще безнадежность… Она пронизывает тут всё.

Мы все рабы. Рабы, которых холят и лелеют… Пока они работают! Пока они дают городу энергию. Если же живые они перестают ее давать, значит, они умрут, и дадут энергию городу своей смертью.

– Кто такие эти маги, – спросил я его.

Скорее всего, очередные пришельцы из другого мира, ответил он мне. В них смешалась магия и технологии, с помощью которых они создают жизнь в городе. Для них – это совершенно нормальная жизнь. Там, откуда они пришли – это норма. Они не могут жить по-другому. Все их существование – это добыча энергии и распределение ее между всеми членами сообщества.

Они не понимают других людей. Они не понимают, почему люди не хотят быть рабами. Почему они не хотят здесь жить, ведь у многих там, за пределами города, не было даже куска хлеба. Тем более, что, они, маги, отдают честно часть энергии, большую часть, обратно людям.

Они считают нас не благодарными. Они считают нас низшей расой.

Если ты останешься – то тоже превратишься всего лишь в источник энергии. Ты перестанешь быть человеком.

Так говорил мне Уриме.

Чтобы рассеять свои собственные сомнения, я попросил лошадь. Меня заставили отработать на фабрике. Я понял, все, о чем говорил Уриме правда. Все люди здесь рабы. Их заставляют быть счастливыми – а они не могут!

Я задал всего один вопрос, после которого мне все окончательно стало ясно, после которого я решил бежать из города без оглядки. Однажды я спросил своего сменщика:

– Ты не знаешь, что стало с моим спутником, с которым я пришел в город?

– Ты тот самый слепой?

– Да, – подтвердил я.

– Его переработали. Он отказался жить в городе…

5.

Пока он рассказывал, наступил вечер, а потом и ночь. Костер уже потух. Нового хвороста они не набрали. Становилось холодно.

Закончив рассказ, Максим молча лег на дорогу, укрылся остатками плаща, и через минуту захрапел, сытый и довольный. Путешественники хотели обсудить рассказ слепого странника, но потом передумали, утро вечера мудренее…

Они по привычке проснулись рано. Максим еще спал. Володя пошел за хворостом для костра, Елена в это время приводила себя в порядок, умывалась, чистила зубы пальцем. Когда она это делала, ей всегда было весело, почему-то вспоминалось детство, когда чистить зубы заставляли, иногда, она просто мочила щетку и клала ее обратно в стакан с другими щетками, на палец же выдавливала немного зубной пасты и размазывала ее по зубам. Тогда она и подумать не могла, что вырастет и будет мечтать о зубной щетке.

Ребята разожгли костер и теперь сидели возле него и грелись. До этого Володя подходил к спящему Максиму и заглядывал ему за очки. Глаз там действительно не было. Глазницы заросли кожей. В очках же вчера были видны глаза, да и сейчас, когда Максим спал, в очках тоже были видны закрытые веки. Елена тоже хотела посмотреть, но передумала. Она смущалась. Это как подглядывать за человеком через щелку в закрытой двери.

– Как ты думаешь, – спросил Володя. – Очки это действительно волшебство? Или какие-то технологии?

– Не знаю, – ответила девушка. – Еще совсем недавно я ответила бы, что определенно технологии, но теперь не могу этого утверждать. Возможно и волшебство.

– Но ведь мы с тобой еще не встречали в этом мире настоящей магии, настоящего волшебства. Почему же ты веришь в них?

– Да, действительно! Но я уверена! Уверена, на сто процентов, что мы еще встретим и то, и другое. Не сейчас, так чуть позже… А может быть, мы уже встречали, только не замечали… Тот же Голос, Призывающий, тот же наш переход в этот мир, по твоему это не магия?

– Не знаю… Возможно…

Володя сегодня был странным. Казалось, он о чем-то думает, но не хочет сказать о чем. Елена не стала делать вид, что не замечает этого и спросила напрямую:

– О чем ты постоянно думаешь?

– О вчерашнем рассказе… Мне кажется, что это предупреждение… Предупреждение о том, чтобы мы не заходили в город. Тебе так не кажется?

– Да. Я тоже сразу об этом подумала. Это тоже самое, как в Таверне… Нас как бы несколько дней проверяли, а потом повели к Стасу, и он дал нам ключ. И мы знаем, что нам нужно найти Дверь. Теперь Максим. И теперь мы знаем, что не нужно заходить в этот город… Нас как будто кто-то направляет…

– Согласен! Это все больше и больше напоминает четко спланированный маршрут, каким нас хотят провести вперед.

– Но не стоит забывать: решение мы должны принять сами!

– Думаешь, это проверка?

– Я не знаю!

6.

Максим проснулся только через несколько часов. Он выглядел отдохнувшим. Его глаза в очках были заспанными.

– А есть еще что перекусить? Давно уже так плотно не ел, и так сладко не спал! – он одарил путешественников добрейшей и наивной улыбкой.

– Конечно, – ответила Елена. – После вчерашнего осталось много еды.

Дальнейшие его действия выглядели очень странными. Ни кого не стесняясь, он отошел на обочину и справил на глазах изумленных путешественников большую и малую нужду. Потом, как ни в чем не бывало, вернулся и сел завтракать. Покушав, Максим, молча, встал и протянул руку к Володе:

– Ты обещал мне еды и патрон. Еду я получил, давай патрон.

Володя протянул ему патрон. Он, молча, взял его, отвязал лошадь и, насвистывая какую-то мелодию, двинулся в свой путь. Даже не попрощавшись.

– Очень он странный… – сказал Володя, глядя Максиму в след.

7.

Через семь дней после вышеописанной встречи путешественники вышли на берег огромной реки. То, что предстало их глазам, трудно описать словами.

Река была не просто большой, она была огромной. С этого берега противоположный берег невооруженным взглядом рассмотреть было невозможно. Но это не самое страшное.

Вода в реке мчалась вдаль с бешеной скоростью. Она бурлила и грохотала. Сметала все на своем пути.

Еще три дня назад путешественники скатали из кусочков одежды шарики и засунули их себе в уши. Грохот не становился тише, но они надеялись, что это хоть как то спасет их барабанные перепонки. Общаться можно было только жестами. Путешественники не спали нормально уже дней пять. По мере приближения к реке, пропали сначала все животные, а потом и растения. В этом грохоте ни что живое выжить не могло. Они шли по Дороге, а вокруг расстилалась черная голая земля. Из еды у них остались лишь собранные впрок фрукты, но и их приходилось экономить.

Не только река была невиданным и страшным чудом. Еще большим чудом оказался мост. Асфальт Дороги плавно переходил в асфальт моста. Единственным отличием было наличие перил по обе стороны асфальта.

Путешественники смотрели на мост и не верили своим глазам. Он представлял из себя просто Дорогу, висящую над бездной. У него не было опор уходящих в реку. У него не было и пилонов, на которых бы держались ванты или кабели. Ничего!

Елена подумала, что, скорее всего, он держится на невидимых глазу каких-нибудь антигравитационных подушках. А может это просто магия?

Володя же подумал, что, возможно, он просто сошел с ума от шума.

От этого шума нельзя было спрятаться. Он проникал в каждую клеточку тела, он становился частью тела, разрушающей частью, сводящей с ума, навязчивой мыслью, о которой постоянно думаешь. Сначала ты думаешь, как бы избавиться от шума. А потом просто думаешь о шуме. А потом твои мысли становятся шумом. Думать о чем-то другом становится все сложнее и сложнее… Разговор мог бы отвлечь. Собеседник мог бы успокоить. Но ты не услышишь его… Шум везде…

Володя махнул рукой в сторону моста. Пора перебираться на ту сторону.

8.

Часов через пять после начала прохода по мосту впереди показался другой берег реки.

За все это время внизу ничего не изменилось. Река также неслась вперед. Также ревела и грохотала. В один из моментов Володя увидел, как воды несут огромный остров с огромными елями. Когда остров проплывал под ними, парень успел заметить, что между деревьями в панике мечутся какие-то животные. «Как тут мог оказаться остров, – сумел подумать Володя, – если на многие километры вдоль русла ничего живого вообще нет?»

А еще через час, когда другой берег уже был близко, они дошли до провала.

Огромная часть моста обвалилась, остались только перила. Как рельсы над бездной пропастью. Елена жестами показывала, что не сможет перебраться по перилам на ту сторону. Володя подошел к ней и обнял. На него и нее было жалко смотреть: уставшие, измотанные, не спавшие несколько дней, толком ни чего не евшие – казалось, что они рухнут без сил в любой момент. Может прямо сейчас. Только грохот, изматывающий грохот, который лишал сил, в то же время, как это ни парадоксально, сейчас не давал им упасть. Он забирал большую часть их сил, но оставлял малую толику, чтобы дарить им надежду, поддерживать в них веру, не давать им уснуть, ради Пути, ради Дороги, ради них самих.

Володя еще ни когда не обнимал Елену. Он всегда держался немного особняком, немного в стороне. Именно поэтому вот это его прикосновение, его объятие, его близость придали девушке сил. Она тяжело вздохнула. Володя чуть отстранился и прокричал:

– Это наш Путь!

Она не услышала. Шум реки и импровизированные беруши не дали ей этого сделать. Но она прочитала по его губам эти слова.

Она стала перебираться по перилам первой. Они не внушали доверия, казались слишком хрупкими, поэтому Володя не пошел следом за ней. Он стал терпеливо ждать своей очереди. Елена двигалась очень медленно. Шаг за шагом, сантиметр за сантиметром. В какой-то момент, все ее тело от напряжения свело судорогой. Она замерла на месте. Девушка видела, как напрягся Володя. Еще мгновение и он бросится к ней. Перила могут не выдержать. Превозмогая боль, она повернула к нему лицо и улыбнулась. Она как бы говорила: все нормально, стой на месте, я справлюсь. Он понял ее…

Они лежали по ту сторону пропасти…

Им нужен был отдых. И они отдыхали.

9.

Еще через два дня, когда шум реки начал стихать, они рухнули на Дорогу и уснули.

Сколько они проспали было сложно сказать.

Они не знали когда уснули, утром, днем, вечером…

И они не знали, когда проснулись…

– Мы это сделали! – с гордостью сказал Володя.

– Да!!! – ответила Елена. – Мы молодцы! Поздравляю нас! Но меня мучит всего лишь один вопрос. Он возник у меня, как только я увидела брешь в мосту: как Максим провел здесь лошадь?..

Володя сел и с изумлением посмотрел на нее. Ответа у него не было.

Глава 6.

1.

И снова Дорога. Бесконечная. Лентой уходящая вперед и назад.

Первые несколько дней путешественники, по мере уменьшения шума, отдыхали. И физически, и морально. Днем они по-прежнему шли вперед, но уже не так быстро, как бы нехотя. Они предчувствовали новые опасности впереди, новые приключения, и оттягивали, как могли, момент встречи с ними. Они радовались жизни, радовались тишине, радовались спокойствию. Но в душе они знали – это все временно.

Иногда Елена мысленно обращалась к Голосу, она призывала его. Она хотела услышать его. Хотела получить ответы на некоторые свои вопросы. Голос молчал. Возможно, он исполнил свое предназначение и больше они его не услышат. Возможно, он просто не хочет с ними общаться. Возможно, те опасности, с которыми они встречались до настоящего времени, по мнению Голоса, вовсе опасностью то и не признавались. А возможно – Голос просто их не слышал…

День проходил за днем, ночь за ночью.

Парень и девушка мало общались. Порой не общались совсем. Все слова были сказаны, все истории рассказаны. Елена все больше и больше осознавала, что Володя бесит ее, он неприятен ей, а порой – она испытывала к нему просто отвращение. Сначала она пыталась гнать от себя эти мысли, пыталась смириться с неизбежным: он ее спутник и этот Путь они должны пройти вместе. Но потом смирилась. Они все чаще ругались: ты не так сложил хворост для костра, а ты не так приготовила пищу, а ты не мог бы идти чуть медленнее, а ты не могла бы не бегать каждые полчаса в туалет… Бесконечные претензии. Скоро они так возненавидят друг друга, что начнут драться. В особо опасные моменты, когда уже казалось последнего, решающего конфликта было не избежать, Елена вспоминала то объятие на мосту. Очередной эксцесс решался, в пользу нее, или в пользу Володи – неважно. Главное – не была перейдена последняя черта.

У них теперь появилась новая проблема. Вода. Новая небольшая река протекала также параллельно Дороги, но была так далека от нее, что для того, чтобы сходить туда – обратно, требовалось около трех часов. Это тоже тормозило движение путешественников. Хорошо еще с едой проблем не было, кроликов было также много, как и по ту сторону моста.

Тем не менее, вперед они продвигались, пусть и медленно, со скрипом.

2.

Однажды утром они проснулись очень рано. Солнце еще не взошло, небо было еще темным, но вдали, в месте, где земля встречалась с небом, появилась тонкая светлая полоска. В эту ночь они плохо спали. Где-то рядом, совсем близко выли волки, или собаки, или какие-то другие животные. В этом вое слышалось что-то жуткое, отвратительное, неестественное. Этот вой нес с собой опасность и неотвратимую беду.

Елена и Володя, не сговариваясь, встали, собрали свои нехитрые пожитки и молча двинулись в путь.

Когда окончательно рассвело, Володя вдруг резко остановился, Елена, шедшая за ним, от неожиданности врезалась ему в спину. Прямо носом. В переносице что-то хрустнуло. Ей показалось, что нос сломался. Ее глаза налились бешенством. Сегодня они еще не ругались. Значит, пришло время наверстать упущенное.

– Слушай, ты… – начала было она, но осеклась на полуслове.

Слева от Дороги возвышались руины города. Заброшенного города, сразу поняла Елена, вспомнив рассказ слепого.

– Мы же не будем туда заходить? – спросил Володя.

– А тебе как бы хотелось? – вопросом на вопрос ответила девушка. Она сразу сообразила, что если скажет, что заходить не нужно, то Володя туда пойдет, чтобы насолить ей, а если скажет – идти, то парень не пойдет. Елена еще не думала, стоит ли туда заходить. Сначала шум, потом обоюдные придирки – все это выводило из равновесия, мысли всегда были не о Дороге, а о чем-то другом.

– Слушай, – ответил Володя. – Давай присядем и все обсудим, только без ругани, мне это надоело!

– Тебе это надоело… – Елена хотела высказать очередную претензию, но вновь осеклась на полуслове. В облике Володи что-то изменилось, что-то было не так. Он не хотел ругаться, по крайней мере, сейчас.

– Если мы продолжим в том же духе, – сказал парень. – Ни чем хорошим это не закончится! Мы никуда не дойдем! Однозначно! Надо что-то менять. Мы скоро убьем друг друга.

«Убьем… В этом слове есть какая-то прелесть!» – пронеслась мысль в голове девушки, но она не задумываясь ее отбросила.

– Я с тобой полностью согласна. Я понимаю, что ругаться между собой – это глупо! У нас других проблем по уши! Но, ни чего с собой поделать не могу!

– У меня тоже самое, – признался Володя. – Каждое твое слово я воспринимаю в штыки. Даже когда ты права, я делаю все, чтобы доказать, что прав тут только я.

Елена улыбнулась.

– Мир? – спросила она и протянула ему мизинец.

– Мир! – согласился он. И вдруг, детским писклявым голосом, затараторил: – Ты бычок! И я бычок! Разожми свой кулачок! Перестань копытом бить, снова будем мы дружить!!!

Елена рассмеялась. Зараженный ее смехом стал хохотать и Володя. Они смеялись долго. Останавливались, смотрели друг на друга, и вновь начинали смеяться. Своеобразный выход из стрессовой ситуации, длившейся не один день.

Затем путешественники присели на асфальт. Сегодня они еще не завтракали. Елена достала вчерашнюю еду, они с удовольствием подкрепились.

– Ну и как ты все-таки думаешь, – начал свой вопрос Володя. – Стоит нам заходить туда, или нет?

– Я до этого вообще не думала об этом заброшенном городе, если честно, – ответила девушка. – Мои мысли больше занимал тот, другой город, где Максим получи свои чудесные очки. Я думала и думаю, что раз город все равно заброшен, то и не стоит нам туда соваться. Помнишь, что говорил Максим, тут какие-то монстры по ночам… Город нужно как можно скорее пройти днем. Это его слова. Да и этот ужасный вой прошлой ночи, не монстры ли его издают?

– Я тоже, признаться, – начал Володя, – не думал об этом месте. Мои мысли также занимал другой город. Но вот сейчас, глядя на этот, я подумал, а почему бы и не зайти? Город не кажется мне большим. Мы пройдем его за пару часов. А вот посмотреть, что там внутри, мне кажется, стоит. Вдруг найдем что-то интересное. Мы уже говорили, что нас как будто кто-то ведет… Или пытается вести. Но из рассказа Максима, как мне кажется, вовсе не следовало, что стоит ожидать серьезной опасности от этого места. Сама вспомни, он обмолвился о нем всего парой фраз. Так не заметно, что мы и думать то о нем забыли, до сегодняшнего дня.

– Да, – согласилась Елена. – Парой фраз. Но вспомни, какие это были слова. Максим ясно выразился: пройти этот город нужно как можно скорее днем, потому что ночью тут обитают монстры.

– А может весь этот рассказ Максим выдумал? Вспомни провал и то, что он не смог бы там провести лошадь? Может Максим это не друг, а наоборот, враг?

– Он не показался мне врагом! Впрочем, я чувствую, что мы сейчас вновь поругаемся. Если мы не можем придти к консенсусу, я уступлю тебе. Решено! Идем в город!

– Ну уж, нет! Извини! – засмеялся Володя. – Джентльмен должен всегда уступать дамам! Мы идем мимо города, и как можно скорее!

– Спасибо, не ожидала! – теперь уже вновь смеялась Елена.

3.

Не успели пройти путешественники и десяти шагов, как Володя снова резко остановился.

– Теперь что случилось? – спросила Елена.

Вместо ответа парень показал рукой на город. Елена посмотрела в указанном направлении и увидела трех мужчин, спешащих в их направлении. Мужчины явно видели путешественников, и явно направлялись именно к ним. Они размахивали руками над головами и что-то кричали.

– Подождите… – сумела разобрать Елена.

Путешественники переглянулись. Володя молча, снял с плеча ружье и принялся его заряжать. Примеру парня последовала и девушка.

– Может нам стоит убежать? – спросила она.

– Не стоит! – ответил Володя. – Оружия у них я не наблюдаю. Один из них старик, второй пацан совсем. Если что справимся. Будь только наготове. Если я скажу «Стреляй!», не думай ни секунды, сразу открывай огонь, если ты скажешь это слово, думать не буду я, потом разберемся что к чему.

– Я поняла.

Мужчины приближались. Теперь они не кричали и не бежали, но все же спешили.

– Здравствуйте, здравствуйте… Мы так рады, что вас догнали!

– А зачем вы нас догоняли? – вместо приветствия настороженно спросил Володя.

– Ну а как же иначе? – удивился старик, он все еще не мог отдышаться. – Здесь путники проходят раз в год! Мы всегда если замечаем путника спешим ему на встречу! Мы живем тут одни, и всегда рады поговорить немного с посторонними!

Его слова казались искренними, но все же, Елену, также как и Володю, что-то настораживало в этих людях. В них чувствовалась хитрость, не смотря на то, что на вид они были простыми, ни чем ни примечательными. Все трое были одеты в рубашки из грубого материала и джинсы. На ногах берцы, уже сношенные, старые, с заплатками.

– Вы не боитесь, что вас могут убить, ограбить? – спросил Володя.

Старик с тем же изумлением посмотрел на него.

– Нас? – переспросил он. – Убить? Ограбить?

И вдруг засмеялся.

– Я понял! Вы шутите!

– Нет! Я не шучу!

– Зачем нас убивать или грабить? У нас нечего взять! Такие как мы – ни кому не нужны! Мы нищие!

– Ладно, папа, успокойся, – вступил в разговор мужчина средних лет.

– Здравствуйте, – это он обратился уже к путешественникам. – Меня зовут Яков, это мой отец, – показал он на старика, – его зовут Марк. А этого парня зовут Абрам, он сын папиного друга. Давным-давно три семьи, отец с женой, моей мамой, и два его друга с женами переехали жить в этот заброшенный город. Папины друзья, их жены и моя мама давно умерли. Сейчас нас живет здесь одиннадцать человек. Папа, я с женой, Абрам с женой, и еще две пары: одна с сыном, и одна с дочерью. Из коренных здесь остались я, папа, моя жена и Абрам. Все остальные, так или иначе, присоединились к нам. Вот и вся наша история. Мы выбегаем на Дорогу в надежде, что кто-то захочет пополнить наши ряды. Но мы никого не принуждаем! Если вы не хотите здесь жить – ради Бога! Побудьте тогда нашими гостями! Мы всегда рады гостям!

– Вы евреи? – прямо спросила Елена.

– А!!! – догадался Яков. – Вы из другого мира!?

– Почему вы так думаете?

– Мы много встречали людей из другого мира. Они нам все объяснили. Мы не евреи, как вы выразились. В нашем мире нет национальностей. Мои родители приехали издалека, и в тех краях такие имена у всех, но никто там или здесь, кроме людей из другого мира, не называют нас евреями.

Елена отметила про себя, что действительно, у этих людей не было характерных черт лица, типичных для евреев. Не было больших носов, их лицо не было вытянуто, не было черных глаз, толстых губ, кучерявых волос. По внешности это были больше славяне.

– Идемте! Не стесняйтесь! – вступил в разговор Абрам. – Отдохнете, наберетесь сил! Признайтесь, когда последний раз вы спали на настоящих кроватях? Не под открытым небом, а в теплом уютном доме? Мы не потребуем с вас никакой платы за гостеприимство, мы жаждем лишь общения. Ну и да, – улыбнулся он доброй, искренней улыбкой, – мы будем ненавязчиво просить вас остаться. Идемте!

– Мы боимся, что попадем в ловушку! – честно призналась Елена. За все время разговора она не позволяла себе расслабиться. Ее руки сжимали ружье, а указательный палец правой руки так и лежал на спусковом крючке, его уже начинало сводить судорогой.

– Решайте сами, – снова вступил в разговор Марк. – Мы лишь приглашаем, мы не настаиваем. Примете приглашение – мы будем рада вам, не примете, мы лишь пожелаем вам приятного пути.

– А монстры? Нам говорили, что в заброшенном городе обитают монстры! – Елена произнесла эти слова и стала пристально следить за мужчинами, пытаясь уловить хоть толику смущения.

– Что вы имеете ввиду под словом «монстры»? – ничуть не смутившись, спросил Яков, казалось он искренне недоумевает.

– Я не знаю, но человек, который тут проходил совсем недавно, предупредил нас, что город лучше пройти днем, и как можно быстрее, потому что, ночью тут обитают монстры.

– Я всю жизнь тут прожил и подобной чуши еще не слышал! – заявил Марк. – Волки, да, есть, много их тут. Мы их раньше, по молодости стреляли, шкурами застилали в домах полы, шили куртки. Есть еще одичавшие собаки… Может он их имел в виду? Какие еще монстры?