Buch lesen: «Победа добра над добром. Circus», Seite 5

– Нет, никаких подкатов, мы же работаем вместе, мы коллеги и друзья и вообще ты мне даже не нравишься – ответил Вася как испуганный школьник.

– Хватит врать, ну конечно же нравлюсь, ты зажат и боишься это сказать. Тебе надо открыться миру, перестать бояться людей, может даже к психологу сходить.

– Да не боюсь я никого и к психологу я ходил уже.

– И он тебе не помог?

– Нет, напротив, я вот жил себе и жил хорошо, а потом этот грёбаный психолог ретроспективно мне приписал нездоровое детство, из которого оказывается я вышел психически нездоровым человеком, а я даже и не знал об этом, а теперь вот знаю.

– Теперь ты хотя бы понимаешь, что тебе нужно проработать.

– Нет, не понимаю, зато теперь я понимаю, что недолюбливаю женщин.

– Ты женоненавистник? Расскажи, очень интересно?

– Да, я махровый сексист. Мне кажется, что женщины постоянно со мной соперничают, меряются силами что ли, а я деликатно им уступаю, думаю, что сейчас они наедятся и успокоятся, но они напротив считают это моей слабостью и от этого у них еще сильнее срывает башню.

– Но ведь это и есть слабость, не кажется? – спросила Саша.

– Соперничать с женщиной, означает оказаться с ней одном уровне, это почти тоже самое, что с ребенком воевать, у тех и других ограниченные ресурсы, при любом раскладе ты не выйдешь победителем из этой схватки. Проиграл слабак, победил тоже слабак, круто да? По этой причине, уравнять в правах мужчин и женщин, не учитывая этого было большой ошибкой.

– С правами ты конечно загнул, тебе не стоит принимать это на свой счет, женщины в постоянной борьбе со всеми, не только с тобой. Дело не в тебе, как говорится. Не надо ни с кем воевать.

– Проиллюстрирую для примера, у нас на прошлой работе была женщина неуёмная постоянно влезала в разговоры, давала свои оценки, и даже оскорбляла людей.

– Бывает, везде такие есть и мужиков таких навалом.

– Она своей критикой доставала одного чела из экономического отдела, он отмалчивался каждый раз, полагал, что она скоро просто устанет и успокоится, но она продолжала давить и оскорблять его.

– И в какой то момент, уже у него сорвало башню, он прямо в кофе-пойнте ей зарядил при всех. Кулаком в лицо, прикинь, вот так она его достала.

– Прям при всех и ты там был? – вопрошала Саша.

– Ну да, время кофе-брейка святое, – просто ответил Василий.

– А чего ты не вступился?

– Зачем, не вижу необходимости, я совсем не был против такого исхода? Я тебе в качестве яркого примера неприемлемого поведения со стороны женщины.

– Ты серьезно, она же женщина. – продолжала Саша.

– Женщина и что? Я тут причем? Режим подвига не включаю без необходимости.

– А если бы он сломал ей нос, как бы ты себя чувствовал?

– Так он вроде и сломал, и я прекрасно себя чувствовал.

– Ты женоненавистник и психопат?

– Женоненавистник, но не психопат, эта история не про меня – потешался Василий.

– Нет и про тебя тоже, ты в своем уме вообще, на твоих глазах били женщину, и ты даже не попытался это остановить.

– Саша, мы заходим на второй круг, я же объяснил я не был против такого сценария, я за равновесное состояние или баланс если угодно.

– Ну ты точно сексист и женоненавистник, вероятно твоя жизнь уныла и пуста.

– Кстати вот она точно также говорила тому чуваку.

– Ты же сейчас не про себя рассказал? А то представила и испугалась, очень похоже.

– Нет конечно. Я тебе хотел показать, что в той ситуации что бы тот парняга не сделал, он бы проиграл, победа не достижима в принципе, сценарий её предусматривает, понимаешь?

– Понимаю, понимаю, да пофиг на них, давай еще выпьем, на брудершафт, – Саше наскучил этот разговор.

Они сплели руки, выпили и поцеловались в губы.

– Вася, а как же правило, что не нужно вступать в отношения там, где работаешь – последовало от Саши.

«Отношения? Никому не нужны отношения!» – судорожно теребил свои пьяные мысли Вася.

Васе надо было как-то элегантно «съехать» с темы.

– Это правило придумали ханжи, которые бы хотели в эти отношения вступить, но им никто не дает, а все эти народные мудрости лишены жизни, он них за километр несет лицемерием и нафталином. – дал Вася глубины.

«Сейчас она решит, что она мне нравится, надо добавить цинизма» – в голове Васи прыгали слова.

– А от тебя слышать такое странно, мы вроде всегда сходились во мнении касательно этих говноправил, надо жить как умеешь и не оправдываться, а нас кроме работы ничего не объединяет даже.

– Мы же не вспоминаем как соблюдали правила, а напротив помним нарушение запретов. Вспомни, когда кто-то выдает за добродетель соблюдение тупого правила, никто не впечатляется этому, всем насрать.

– Всё хватит, вырубай своего птушного философа, и так тошно. – отмахнулась Саша

– Вот если завтра меня уволят, и скорее всего мы больше не увидимся никогда. – продолжал Василий.

– Возможно ты прав,– ответила Саша, ощутив циничный настрой.

Вася превратил приятную ситуацию в очень неловкую, повисла пауза.

– Я поеду домой, у меня еще куча дел, – поникнув сказала Саша и направилась на выход.

– До понедельника тогда, я тут еще немного потусуюсь – сказал Вася

Вася понимал, что всё испортил, очень плохо всё вышло, но это было для него привычно, он откинулся на стуле и перестал осмыслять происходящее, сил на это уже не осталось.

* * *

В понедельник Евгений Васильевич, вызвал Василия к себе. Речь шла о текущих делах, об отчетах за предыдущий месяц.

Работа шла, поручения выполнялись, замечаний к Василию не имелось.

– Василий, у меня и у коллектива есть вопрос, ты всем кажешься странным каким – то, что с тобой происходит?

– Ничего, всё хорошо, мне нравится работать и кажется я неплохо справляюсь, с коллективом вроде нет проблем, конфликтов нет, все недопонимания решаем сразу.