Buch lesen: «ТотКтоВамНужен. Невинная сказка для взрослых», Seite 3

Художница, отступив шаг назад, с немалым удивлением впилась глазами в лицо Нины:

– Откуда тебе известно про медали?

– У дяди доктора есть, он был круглый отличник…

Окончить школу с медалью Нине не удалось, но аттестат был вполне приличный – без «троек». К тому же РОНО ей выдало направление в пединститут, которое по тогдашним правилам фактически гарантировало зачисление. Одним словом, вступительные экзамены сдала играючи.

И тут снова заговорили об отце. Провожая Нину в Ленинград, мать протянула ей клочок бумаги с номером домашнего телефона отца:

– По пустякам не тревожь. Он этого не любит, всех собак на тебя спустит.

– Мам, а почему ты с ним все еще общаешься? Он ведь нас бросил, у него другая семья.

– Ну, во-первых, бросил да не бросил, а главное – не по своей воле, так карта легла, – сказала мать, поглаживая Нину по плечу. – Запомни, он больной и глубоко несчастный. Так что звони отцу только в крайнем случае.

Такой случай возник через два с половиной года и состоял из двух «вдруг».

Перед тем, как прочитать про эти «вдруг», я, простите, сбегал в туалет, на кухне вскипятил чайник, насыпал в чашку две чайные ложки растворимого кофе и вернулся в комнату. Отыскал свой махровый халат, комком валявшийся на бельевой тумбочке, нацепил его и, отглотнув кофе, обжегся. «Трах-тарарах» – выругался я. И при этом подумалось: «А не встречал ли я Фею Нину? Возле МП крутилось много девушек. Но похожую на Фею не припомню. Там был другой контингент…»

Присел в кресло с чашкой в руках и продолжил заниматься отчетом.

Первое «вдруг»: у обожаемого Ниной МП, как уже было сказано выше, начались проблемы. Оргкомитет конкурса артистов эстрады отфутболил самозванца: «для участников художественной самодеятельности проводятся десятки конкурсных мероприятий, там и проявляйте свои таланты». И это, несмотря на предварительные договоренности и соблюдение всех формальностей.

Второе «вдруг»: она познакомилась с «Наставником». Так она в шутку называла свой внутренний голос, хотя было бы правильнее именовать его как-то иначе, ориентируясь на слово «интуиция».

Вообще-то, она и раньше знала о его существовании, но он был таким тихим и неразборчивым, что понять его было совершенно невозможно. Зато теперь заговорил громко, внятно и выразительно, ну, точно диктор Центрального телевидения. Правда, с небольшой оговоркой. Порой такое «хряк-перехряк» завернет, что рядом с ним виртуозная матерщинница Баба Тоня отдыхает.

– Я – твоя тайна! – напористо произнес Наставник. – Кроме тебя обо мне никто не должен знать. Если проболтаешься, останешься без моей поддержки. Уйду и никогда не вернусь. Поняла?

– Знакомая песня, – ухмыльнулась Нина, но продолжила совершенно серьезно: – Тайна навсегда останется тайной.

– Слушай дальше: завтра пойдешь звонить отцу, но предварительно составишь шпаргалку. Просьбу сформулируешь письменно, так будет надежнее.

– Хорошо, напишу…

– Выйдя из общежития, отсчитаешь шесть телефонов-автоматов, а звонить будешь из седьмой будки. Запомнила – из седьмой.

– Почему из седьмой? – спросила Нина, едва сдерживаясь, чтобы не рассмеяться.

– Потому что иначе трубку возьмет его жена! – рявкнул Наставник. – Когда жена дома, он никогда не подходит к телефону. А тут поспешит…

– Почему поспешит?

– Потому что мы этого очень хотим. Помнишь, мы читали о желаниях, обретающих чудодейственную силу?

– Да, мне понравилась эта сказка.

– «Хряк-перехряк», – смачно выругался Наставник. – Разговаривать будешь непринужденно, как будто вы трендите каждый день. Про МП скажешь: одаренный сокурсник, и никакой лирики!..

– А про заклинанье забыл? – прыснула она и затряслась от смеха.

– Перестань паясничать! А то ведь действительно останешься без петушиного слова, и отец тебя слушать не станет. Пошлет куда подальше с тремя восклицательными знаками, и кандыбай в общагу!

Нина вмиг перестала смеяться. Она представила, как отец бросит телефонную трубку, и ее вдруг буквально заколотило от страха:

– Назови петушиное слово, – прошептала она.

– ТотКтоВамНужен, – ответил Наставник. – Произносить надо слитно, но внятно, чтобы слышен был каждый слог. Как будто ты поешь под ритмичную музыку.

Вдруг откуда ни возьмись зазвучала музыка и Наставник запел:

– ТотКтоВамНужен с улыбкой дружен,

Он весельчак и выдумщик, что надо,

ТотКтоВамНужен не безоружен,

Но вместо шпаги сказочная правда…

За «сказочной правдой» последовала пустая страница, заставившая меня подумать: «Неужели на этом отчет заканчивается?» Признаюсь честно: расстроился ужасно. Чувствовал себя обманутым, обиженным, несчастным. Машинально прокрутив следующую страницу – она тоже оказалась пустой – я произнес: «Послушай, заведующий отделом расследований!.. Ты что, прикалываешься?!.» И неожиданно на выплывшей следом странице увидел текст.

Вернемся к биографии МП. Про его детство и отрочество, к сожаленью, выяснить удалось немногое. Информацию собирал по крупицам, но тем не менее эскизный набросок картины, пожалуй, сложился.

Ленинградская окраина, где появился на свет и рос МП, на рубеже 60-70-х годов прошлого столетия была ленинградской только по административно-территориальному признаку, а в остальном – провинциальный, неухоженный, густонаселенный микрорайон, застроенный преимущественно безликими блочными и реже кирпичными домами. Население было разношерстным, но доминировал рабочий класс с внушительной прослойкой лимитчиков, получивших ленинградскую прописку и «свои» небольшие квадратные метры за годы тяжелой и непрестижной работы, нередко выполняемой на кабальных условиях. Некоторые из них, добившись цели и почувствовав себя триумфаторами, пустились во все тяжкие: ежедневно – под мухой, а в выходные – в хлам, безобразно скандалили, устраивали кулачные бои, в ходе которых крушили все, что попадется на пути. И как не парадоксально – почти всегда безнаказанно.

Впрочем, валить все на «лимиту», было бы несправедливо. Аналогичным образом развлекались и коренные маргиналы, а про так называемых трудных подростков и говорить не приходится. Озорничали ребятушки с большущим энтузиазмом.

Один из старожилов, назвавшийся краеведом, сказал: «атмосфера была огорчительной».

Полагаю, продолжать не стоит, и без того понятно, что в микрорайоне жилось непросто и беспокойно. Беспокойно, в первую очередь, за детей.

Родители МП – краевед позиционировал их как «наглядный пример образцово-показательной, привилегированной части рабочего класса» – всячески, но в основном посредством нотаций старались ограждать сына от дурного влияния шпаны, расплодившейся там в пугающих количествах; ситуацию усугубляли несколько ПТУ, открывшихся неподалеку. Но осуществление задуманного было очень трудной задачей, требующей каждодневных усилий. И на это у родителей пороху не хватало.

Хотя с другой стороны: подарить сыну велосипед – пожалуйста! Отстоять километровую очередь и купить модное, чехословацкое пальто, дорогущие, румынские ботинки на меху, гэдээровскую, спортивную сумку – запросто! С вечера замесить тесто, а назавтра встать в половине пятого и испечь пирожки двух видов: с капустой и с мясом – кушай, сынок, на здоровье!..

Но систематически проявлять живой и деятельный интерес к его делам – этого у них не получалось. В первую очередь от непонимания – зачем? «Мы же росли без родительской опеки, и ничего», – посмеивались они: – «Опеку заменяла школа, пионерская организация, комсомол…»

И вот однажды поздним, осенним вечером четверо подростков, среди них был и МП, заглянув в подсобку гастронома, утащили три фугаса бормотухи, распили их, и сначала направились на помойку. Там они перевернули мусорные бачки, а их содержимое раскидали по всему двору. Затем, раздобыв мел, исписали непотребными словами, ворота гаражей, выделенных персональным пенсионерам, инвалидам и кое-кому из родственников большого начальства. Краевед сказал, что «самих таинственных генералов в микрорайоне никто не видел».

Услышав чьи-то шаги, пацаны побежали вдоль обшарпанной «хрущобы», и за углом неожиданно обнаружили «Горбатый Запорожец» – наверно, самый дешевый и забавный по внешнему виду советский автомобиль. Используя простейшие приемы и приспособления, пацаны вскрыли его, завели, и поехали кататься. За руль садились по очереди. Когда пришло время МП, их заметили хозяин авто и участковый. Дружки МП – наутек, а он, парализованный алкоголем, не мог даже пошевелиться.