Buch lesen: «Паразит», Seite 4

Глава 2

1

После очередной порции виски я почувствовал, что проголодался, и достал из холодильника колбасу. Тонко нарезал ее, аккуратно выложил на тарелку и поставил закуску на стол. Люций такой поворот одобрил и предложил еще разок выпить, что мы тут же и сделали. И он, довольный, продолжил разговор:

– Думал ли ты когда-нибудь о смысле жизни больше десяти минут подряд? Вот так, чтобы сесть, по-настоящему сосредоточиться, озадачиться, перечислить все возможные варианты, рассмотреть каждый из них в отдельности, взвесить и прочувствовать? – начал дьявол заваливать меня вопросами.

– Думал, – ответил я, – может, не так глубоко, как ты имеешь в виду. Но мне кажется, что я по-настоящему задумывался об этом, хотя после твоих сегодняшних откровений я вряд ли могу быть в чем-то уверен.

– Глубоко – скорее нет, чем да, – продолжал Люцифер. – Никто о смысле своей жизни так не думает. Потому что это невозможно…

– Может быть, и невозможно, – слегка улыбнувшись, перебил я, заламывая руки. – Каждый раз, когда я задавался этим вопросом, неизбежно натыкался на пустоту и начинал судорожно перебирать варианты в голове, идеи про самореализацию, семью и детей, про вклад в общее дело и что после меня останется, тем самым пытаясь эту самую пустоту заполнить. Если, конечно, я сейчас тебя верно понял, рассуждаю в правильном направлении и ничего не путаю.

– В правильном, – подтвердил дьявол. – Этими словами ты пытаешься закрыть зияющую дыру в реальность. Что такое самореализация? Это абстракция. У тебя есть конкретные способности, и ты совершаешь конкретные поступки. А самореализация – это лишь красивое слово, которому в последнее время вы почему-то предаете слишком большое значение. Нет семьи и детей, есть конкретные Миша или Паша, Катя или Саша. Они цель и смысл твоей жизни?

– Ну да! – подтвердил я.

– Ну нет, блядь! – выкрикнул дьявол. – Ты уверен, что другой человек, у которого своя жизнь или будет своя жизнь, свое отношение к жизни, свои нужды и потребности, может быть смыслом и целью твоей жизни? Нет никакого «общего дела» и того, что после тебя останется. Это просто такие общепринятые смыслы у людей, которые когда-то помогали им выжить. Но есть то, что происходит в твоей жизни, и ты либо считаешь важным этим заниматься, либо тебе насрать. А самое смешное, что все это в любом случае превратится в «насрать». Таковы факты. И даже миллионы слов их не изменят. Твой паразит занимается сейчас тем, чем ему действительно важно именно сейчас заниматься, и ничем лишним. Все остальное в вашу жизнь ты тащишь из общества, в котором находишься.

– Тогда объясни, – возмутился я, – как так получилось, что все говорят об этом «смысле жизни», если его на самом деле нет?

– Все говорят, – поспешил ответить Люцифер, – потому что так они спасаются от страха перед бессмысленностью собственного существования. Этот страх зарождается в людях еще в детстве. Но если ты чего-то боишься, это не значит, что это существует. Вспомни, будучи маленьким, ты боялся привидений и домового, но это не значит, что они есть. Боязнь чего-то – это не доказательство присутствия этого чего-то. Так и с «бессмысленностью жизни»: то, что ты можешь переживать из-за ощущения бессмысленности собственного существования, не делает предмет твоего переживания реальным. Достаточно кому-то пиздануть, что смысл у жизни должен быть, чтобы ты в это поверил и начал искать. А где доказательство, что его вообще можно найти? Да и зачем искать, если это чей-то вымысел?

– Просто я, например, постоянно слышу про какие-то цели и смысл, про достижения, личностный рост и самореализацию, – начал я оправдываться. – Слышу убедительные рассказы про святость и прозрение, про то, что вокруг одни звезды, качки и миллионеры. Задумываясь о том, кто же я, начинаю сам себя стыдить, комплексовать, мол, все люди как люди, а я хер на блюде, неуч без цели и смысла! От чего возникает тягостное чувство неловкости и неполноценности…

– Да. И тогда окончательно себя зачморив, – перебил дьявол, – ты ищешь утешения у инфоцыган. Где тебе напомнят, что ты чмо, подчеркнут это, а затем примутся тебя мотивировать: поверь в себя, оторви жопу, ты все можешь, не ссы и так далее. Набор пустых и бессмысленных фраз, но звучит так феерично, так вдохновляюще и так легко продается. Сила этой пропаганды настолько велика, что нет никакой возможности ей противостоять, – продолжал он. – А теперь вдумайся: ты действительно знаешь конкретные примеры нереализованных смыслов и целей? Ты и вправду понимаешь, о чем идет речь, когда кто-то говорит о смысле жизни?

– Слушай, ну мне столько раз говорили про какие-то смыслы и цели человеческой жизни, что, возможно, я просто взял и поверил в их существование, – снова оправдывался я.

– Цель и смысл – оплот всякой религиозной доктрины. Тебя призывают заслужить расположение божества и по гроб жизни следовать его заповедям, – не унимался дьявол.

– Ну и правильно, – поддержал я, – а как еще заставить примитивных, необразованных людей соблюдать общественный порядок и поменьше убивать друг друга? Уж лучше церковь, чем эти, кто они? Инфоцыгане! И если я тебя правильно понял, то у них тот же профиль: пойди туда, не знаю куда, найди то, не знаю что, только на светский манер. И цель у них схожая – держать всех в тонусе, направлять и попутно на этом зарабатывать.

– Все правильно, – сказал Люцифер, – и пока народ во всю эту чушь верит, он будет парализован. Всякого рода подобные инструкции-мотивации совершенно непонятны и вилами по воде писаны, что конкретно делать никому не ясно. В результате ты просто стоишь на месте, как вкопанный, в недоумении, а почему, собственно, у других есть эти смыслы и цели, а у меня нет? Правда в том, что этих загадочных других людей тоже нет. Если тебе на трезвую голову кто-то скажет, что у него все это есть: и цели, и смыслы, и развитие, – то либо он пиздобол, либо действительно заблуждается, не осознавая этого. Мир, выстроенный на религии, канул в небытие. Сегодня человек живет в эпоху постмодерна, то есть в такой период времени, когда все устарело и потеряло былую ценность. Больше нет той опоры, что давала человеку религия, подкрепленная безграмотностью большинства. Постмодерн – это диагноз человечеству, поставленный еще в прошлом веке. Сейчас пошли осложнения, вызванные информационным штормом, технологическим переустройством экономики и общества. Но кто об этом задумывался всерьез?..

Хотел было сказать, что я, но было лень перебивать Люцифера, и я решил просто слушать дальше.

– Да не многие, – сам себе ответил дьявол. – Большинству достаточно гаджетов, YouТube и ленты в социальных сетях. Подумать о своей жизни по-настоящему – нет, лень и нет времени, как всегда. Человек может только лишь тешить себя фантазиями насчет счастья, красивыми постами о шикарной жизни в Instagram. Рекламой раскрученных брендов, духоподъемными историями и бесчисленными мифами о счастье от инфоцыган. Убедиться в том, что они пустозвоны, не составит труда. Достаточно попросить любого «цыганенка» дать четкое и внятное описание того, куда и с какой целью он мотивирует тебя идти. Если служители церкви с этой задачей справляются, требуя от народа слепой веры, то инфоцыгане – нет. О чем конкретно говорят эти проповедники развития? Да так убедительно! За проповедниками счастья нужно наблюдать не когда они на сцене, а когда они за кулисами. А там уж, поверь мне, – и тут в глазах дьявола сверкнул огонь, – совсем не то, что на сцене. Вот так за первой бутылкой мы очень подробно обсудили противоречия, надеюсь, тебе все было понятно? – вдруг обратился ко мне Люцифер.

– Конечно, – усмехнулся я и принялся излагать свою интерпретацию противоречий. – Страдать от бессмысленности жизни и поэтому думать, что смысл в ней есть, – это противоречие! Цель – это то, к чему стремятся. Она возникает как результат наличия стремления. А стремление либо есть, либо нет. Цель без действительного стремления – это фикция. Еще я думаю, не страшно, если цель или стремление отсутствуют, от этого не умирают. Нужно начать с того, чтобы признаться себе в этом и оглядеться, присмотреться, может, какой интерес проявится, а там и до стремления недалеко. Продолжать себя обманывать означает быть слепым. А ложь – признак страха. И нет силы, которая ослепляла бы сильнее. По себе знаю: пока боишься, не видишь ничего, кроме собственной лжи.

– Красавчик же, есть! – сказал дьявол и продолжил. – Но миллионы людей живут в неведении, с мыслью, что им нужны цель и смысл, достижение и развитие, они-то как раз и страдают больше всех остальных.

– Не страдают те, кому по барабану, – засмеялся я. – Я понимаю, чтобы изменить себя и свою жизнь, нужно признать, что вся эта система мотиваций и счастья – лишь набор заблуждений. И пора бы уже начать думать по-другому. Но как по-другому?

– Хороший вопрос, – начал Люцифер, – если ты готов расстаться с прежними ценностями, тогда я предложу тебе взять ключи противоречий и открыть ими замки случайностей.

Снова зазвенел стакан, и мы выпили.

– Какова роль случая в твоей жизни? – спросил дьявол.

– Ну, мне везет, – ответил я.

– Твое везение – это явление случайное или закономерное? – напирал Люцифер.

– Думаю, с переменным успехом.

– Нет, в основном всем управляет закономерность, – подчеркнул он. – Если же начать детально исследовать твою жизнь, то обнаружим, что она, с одной стороны, представляет собой сплошную череду случайностей, а с другой – выяснится, что за каждой такой случайностью стоят вполне определенные закономерности. Короче, всякая случайность закономерна. Ты когда-нибудь думал, какой у тебя был шанс появиться на свет?

– Ну да! В общих чертах интересовался, даже пытался высчитать процент, – оживился я и принялся рассказывать, что у меня из этого вышло. – Моя мать, как среднестатистическая представительница женского пола, имела в запасе четыреста яйцеклеток. В одном семяизвержении мужчины содержится примерно миллион сперматозоидов. Вероятность того, что конкретный сперматозоид встретится с определенной яйцеклеткой, составляла примерно один к ста миллиардам. Примерно столько человек жило на планете Земля за всю ее историю.

– Прикинь, парень! – выкрикнул дьявол. – Да, походу, ты счастливчик! Это ли не случайность, что ты родился?

– Получается, что мое появление на свет – это чистая случайность? И в каком-то смысле мне невероятно повезло! – задумался я.

– Но что, если мы разберем ситуацию в другом ключе? Например, половозрелый мужчина вступает в сексуальный контакт с половозрелой женщиной с целью завести детей, в таком случае зачатие и рождение ребенка случайностью уже не назовешь. Теперь давай в качестве примера рассмотрим статистику смертей. Большинство людей умрет от инфарктов и инсультов, чуть меньшая часть – от рака, следующая группа – от травм, и дальше идет длинный хвост из заболеваний, среди которых более-менее равномерно распределяются остальные смертельные случаи, связанные с состоянием здоровья: болезни легких, почек, Паркинсона и прочая медицинская белиберда…

– Лично мне не наплевать, от чего я умру и как это произойдет, – заявил я.

– Ты умрешь от цирроза печени, – пошутил дьявол, – а остальным причина смерти всегда представляется фатальной и непредсказуемой случайностью, впрочем, и тебе тоже. Но на самом деле это мнимая случайность. Все вы умрете от рака, но не каждый до этого доживет. Рак, кстати, это тоже наша фишка, и ее контролирует паразит. Часть наших прижилась в вас в виде раковых клеток и стала своеобразной бомбой замедленного действия для самоуничтожения. Единственное, эволюция опять вмешалась и смешала все карты. Если аватар рождается слабым или слабеет с возрастом от износа, паразит не в силах контролировать развитие раковых клеток, он может их только немного сдерживать, отсюда большая смертность. Но если бы вы помогали паразиту держать свое тело в тонусе, смертность сократилась бы в разы. Буддисты не просто так называют тело храмом души. Короче, не умереть от рака тебе поможет только то, что ты умрешь от чего-то другого, например от бухлишка, – как бы в шутку намекал мой собеседник, продолжая разговор и похлопывая меня по плечу. – То есть все это фундаментальные закономерности. Чем внимательнее и глубже ты будешь вглядываться в то, как все работает в этом мире, тем очевиднее станет для тебя этот факт. Строгие законы управляют всем мирозданием и каждым из вас в отдельности, а вовсе не случай, Бог-изобретатель. Картинку смазывает то, что у тебя как будто бы есть то самое личное мнение, которое на самом деле никого не интересует. Если же взять и вычесть из данного уравнения это твое личное мнение, то ты получишь вовсе не досадную случайность, а совершенно нормальную закономерность. То, что тебе кажется случайностью, есть твое восприятие закономерностей, осознать работу которых ты зачастую просто не в силах… – объяснял дьявол, разливая по стаканам виски.

– Иными словами, – перехватил я разговор, как и стакан с виски, – пока все складывается так, будто бы я бездушный аватар, который движется в потоке неких событий, считая их случайными, хотя на самом деле всем правит невидимый рок закономерностей! И да! А с чего это ты решил, что мое личное мнение никому не интересно? – выдохнул я и одним глотком опустошил стакан.

– Ну, если рассматривать с твоей, сугубо личной, точки зрения, то кого-то оно, может, и интересует. А если взглянуть со стороны других людей, то, конечно же, оно никого в этом мире не колышет, кроме тебя самого. Никого! Уж поверь, – ответил дьявол. – Паразиту твое мнение точно не интересно, это ты его должен заинтересовать. А другим людям оно одинаково безразлично, если, конечно, от него не зависят их интересы, – по сути, тот же принцип, что и с паразитом. Если ты хочешь понять, что такое этот самый рок, – продолжал Люцифер, – тебе нужно прежде всего взглянуть на свою «человечность». Тебе ведь столько про нее рассказывали, что ты, мол, личность, что у тебя есть самость, что у тебя всегда есть выбор, что перед тобой все дороги открыты.

– А разве это не так? – спросил я, перекидывая ногу на ногу.

– Не совсем, у кого-то просто не было выбора, или так и не представилось возможности, потому что человек был ограничен местом, где родился, тем, кем были родители и какой семья в целом, – ответил Люцифер. – Альбинку Гаршиху из деревни, ее семью, помнишь?

– Припоминаю, – копаясь в памяти, отвечал я, – ее родители бухали не просыхая, старшего брата убили в пьяной драке. А еще у нее была старшая сестра, но ее я не очень помню, только что она была на два-три года старше Альбины и в школе уже не училась, по крайней мере в нашей, и я не знаю, как она общалась тогда с ребятами. У Альбинки же было суровое детство, в школе ее сильно травили за неопрятный внешний вид и запах, из-за этого к ней прилипло прозвище Гаршиха, которое потом мы даже использовали в игре в догонялки: того, кто водил, называли Гаршихой. Унизительное зрелище. Ей нечего было есть, надеть, не во что нормально обуться, помню, что ходила она в старых материнских тряпках, хотя сама в этом, естественно, не была виновата, но попробуй объясни это детям, подросткам. Не повезло ей с родителями-пьяницами. Куда смотрела социальная опека, я не знаю. В шестом классе мы переехали жить в другую деревню, и больше я о ней не слышал, пока не встретил, уже будучи взрослым, так что могу только предполагать, что и дальше над ней все так же продолжали издеваться в школе, и она росла замкнутым, скрытным и психологически сломленным ребенком.

– И кто из нее вырос? – спросил дьявол.

– Она стала проституткой. Когда я вернулся из армии, то видел ее пару раз в поселке, она выросла очень красивой девчонкой: стройная, с пышной грудью и изящной задницей. Волосы длинные рыжие, черты лица правильные пропорциональные, губы пухлые, глаза зеленые. Но на лице отражался тот отпечаток боли за прожитые годы в суровых условиях выживания. У нее были отличные природные данные, но как только она открывала рот, становилось понятно, что она не в себе.

– То есть не здорова на голову? Так?

– Ну да, красота ее сразу блекла, да и одежда все так же оставляла желать лучшего.

– Что ты хочешь? – продолжил диалог Люцифер. – Она выросла в ужасных условиях, где с горкой хапнула горя и также с горкой недополучила любви, ласки, образования. Когда она выросла, то обнаружила, что у нее красивое тело, не она красивая, а тело. Себя она все также продолжала считать ничтожеством, и поэтому, когда подвернулась возможность зарабатывать телом, она без раздумий пошла на это. Но через десять лет ее лицо, подобно портрету Дориана Грея, стало безобразным, как и тело. А если бы Альбина родилась в благополучной семье? Да с такими природными данными, кем бы она была сегодня? Угасла бы ее красота сейчас или она стала бы еще желаннее? Но уже ничего не изменить, да и речь сейчас не об этом. Мы говорим о детях, которые изначально росли в ненормальных условиях: кто-то среди животных, кто-то с такими родителями или одноклассниками, как у этой самой Альбины. Так вот те, кто растет среди животных, становятся животными, хотя внешне ничем не отличаются от обычных людей. Жестокая правда состоит в том, что, если ребенка не воспитывать как следует, не обучать языку, общению, прочим социальным навыкам, он не станет человеком в привычном понимании этого слова. Эта одна из причин, почему паразиты не могут полностью захватить власть над вами, людьми: культура, которую вы усваиваете через общение, воспитание и обучение, делает человека человеком… – заключил Люцифер.

– Как здорово получается, – продолжил я. – Без других людей мы не были бы людьми? Получается, что наша «человечность» – это не дар божий, а результат соответствующего обучения и дрессировки?

– Ну, как-то так. Просто ваши самоуверенные ученые сегодня считают, что хорошо представляют себе, как все это формируется, какие процессы происходят на уровне мозга, – подтвердил Люцифер и продолжил. – Все, да не все. Когда человек только появляется на свет, в его мозгу, а мозг – это целый мир для нас, паразитов, существует гигантское количество нервных связей между нами, паразитами, которые генерируют энергию. Когда мы рождаемся, то есть мы, это человек в голове с паразитами, нервные связи между нами, как дорожки, раскинуты хаотично и никуда не ведут, не имеют смысла. Это своего рода заготовка нейронной платы для будущего аватара, на которой можно спаять практически все что угодно. При условии, конечно, что соответствующие связи окажутся задействованными. В процессе взросления только часть из них активизируется в результате контакта аватара с окружающей средой. А те, что остаются невостребованными, просто отмирают. Таким образом в мозгу появляется уникальный рисунок взаимосвязи между паразитами, как карта дорог Земли, но Земли нашей, пусть и ставшей колонией. Если бы ты родился в другой культуре, – продолжал дьявол, – в других обстоятельствах, например, как у Альбинки, то и рисунок в твоем мозгу был бы другим, и ты сам был бы другим.

– Да фу-фу-фу! – выкрикнул я, скривив лицо и представив себя в роли Альбинки, чувствуя нестерпимую жалость к себе. – В своем знаменитом трактате «О Душе», – продолжил я, – Аристотель сравнивал младенца с восковой дощечкой для письма, мол, что напишешь, тем он и будет. После эта идея вошла в историю философии под названием «Tabula rasa», то есть «чистая доска».

– Схема, конечно, упрощенная, но суть ты отразил верно, – сказал дьявол. – Ты был обречен стать тем, кем ты стал. И не ты это выбрал, это выбрал за тебя, если хочешь, рок или созидательная сила, или высший разум, природа, или мы, маленькие паразиты в твоем мозгу. И да, кстати, Аристотель был избранным. Итак, тебя угораздило родиться в определенное историческое время, в конкретной семье и стране. И это в каком-то смысле случай, так карты выпали. Но закономерность в том, что данные конкретные время и место сделали тебя таким, какой ты есть сейчас. Отец твоего отчима Сани, дед Миша, родился прямо перед началом Великой Отечественной войны, его мать, баба Еня, – перед Революцией, а Саня – в застойные времена СССР. Представь себе эти жизненные пути. Бабушка была необразованна, прошла всю войну с тремя малолетними детьми на руках. Дед, колхозник-передовик, уважаемый человек. Саня – распиздяй, появившийся на свет в то время, когда коммунизм обещал ему светлое будущее, а затем произошла перестройка, и он оказался без работы; развалились колхозы, а он так и не научился ничему другому, что было бы востребовано в новых реалиях, да и не хотел… – разъяснял Люцифер.

– Я родился в тех же условиях, – перебил я, поглядывая на бутылку, – просто был мал и не помнил этих обещаний государства. Зато я на себе хорошо прочувствовал детство девяностых, голод и холод.

– Ну не начинай сопливить, – улыбнулся дьявол, налил нам и продолжил. – Твое детство тебя закалило и подготовило к трудностям во взрослой жизни, а вот твои дети родились уже, по сути, в другой стране, в другом веке и не только согласно календарю, но и технологически. И представь, какие у них сейчас возможности. Теперь перемножь сто миллиардов (количество людей, живших когда-либо на Земле) на сто миллиардов (количество сперматозоидов), и ты узнаешь, каковы были твои шансы родиться именно тогда, когда ты родился. Охренеть, да? Представь, местом твоего рождения могла быть индийская деревушка, аул в Афганистане или Лондон. Даже если бы ты сохранил тот же набор генов, те же задатки, на выходе ты получился бы совсем другим человеком. Такова закономерность. Роль случайности лишь в том, что случилось только то, что случилось. Ты пришел в этот мир, – продолжал дьявол, протягивая мне стакан, – ничего толком не соображая, не имея никакой собственной позиции, и на тебя надели то мировоззрение, которое на тот момент и на той территории было в моде. А если бы ты родился в Дагестане, или если быть точнее, где-то в исламском мире, – рассуждал Люцифер, протягивая свой стакан ко мне, чтобы чокнуться, – то верил бы в Аллаха, боготворил бы Коран, имел четыре жены, держал жесткий пост в Рамадан. И все это считал бы предельно важным, был бы готов за это умереть.

– Слава богу, за христианские ценности сейчас вроде как умирать не принято, – перекрестился я, выпил и покосился на собеседника.

– Но были ведь и другие времена, – с улыбкой подхватил дьявол. – Появись ты на свет в римский период, то очень даже возможно, что погиб бы за христианскую веру, так же случайно принятую и усвоенную людьми. Тебя могли сжечь в ските, как старообрядца при Петре Первом, и только потому, что тебя так воспитали. А тот, кто убивал бы тебя, действовал бы так тоже исключительно потому, что его так воспитали. То, что для каждого из вас в отдельности случайность, в целом – закономерность. Вы, люди, – это планеты одной большой галактики (в данном случае галактикой для вас является Земля), движущиеся сквозь пространство на машине времени. Вы такие же носители другого живого вида у себя в головах, как и Земля ваш носитель, только вы поселились на ее поверхности, а не внутри нее. Естественно, вы этого всего не осознаете. С величайшим почтением относитесь вы ко всему, во что уверовали, чему вас так заботливо научили и что было вам привито, и не можете усомниться ни в себе, ни в своих представлениях о мире. А ведь это случайность. Да, случайность, которая при этом так закономерна. И эта ваша уверенность в своей правоте, в том, что ваши предки заблуждались, тоже закономерность, потому что мы, паразиты, всегда были в ваших головах. Истина же в том, что каждый верит только в свою правду, но лишь потому что так получилось. Случайно.

– Слушай, ну есть же и общечеловеческие ценности, они фундаментальны, универсальны и не подлежат сомнению, – возразил я и уронил кусочек колбасы под стол, не успев донести его до рта.

– Хорошая попытка оправдаться, – заявил дьявол. – Но дело в том, что все ваши представления о неких фундаментальных общечеловеческих ценностях на самом деле являются таким же результатом культурной пропаганды, как и все прочие истины подобного рода. Человек – самое агрессивное, самое нетерпимое животное из всех, и мы сожалеем, что выбрали вас как носителей. Об отношении человека к природе я вообще молчу. По количеству уничтоженных вами видов, а также по совокупному разрушающему воздействию на окружающую среду вас можно приравнять разве что к ледниковому периоду.

– Да просто все зависит от уровня развития человечества и личности в частности, – снова возразил я, нагибаясь, чтобы достать из-под стола упавшую колбасу.

– Что ж, хотел бы я посмотреть на эту самую личность, – ответил на мое возражение собеседник и поморщился, увидев, как я закидываю в рот кусок, только что поднятый с пола.

– Неважно, что человек о себе думает, неважно, каковы его личностные установки и мировоззрение, поведение человека определяется ситуацией, в которой он оказался. Вспомни армию, когда тебе выпадала роль быть старшим в рабочке или в наряде, ты начинал играть роль сержанта, главного. Да с такой дотошностью, что удивлялись даже сами сержанты. Хотя изначально тебе отводилась роль духа – новобранца, как и всем новичкам. И ты был самым настоящим духом, с его повадками, ощущениями, даже с мышлением новобранца. А вспомни ингушей твоего же призыва. Они не играли в ваши игры, они не ощущали себя духами, поэтому им было срать, это была ваша игра, не их. Они жили по своим правилам, как привыкли, считая своей опорой силу, дружбу, сплоченность. У них было не принято унижать или как-то ущемлять своих единоверцев и земляков, даже если они младше. Наоборот, они стояли горой друг за друга, что пугало вас, как хозяев земли, боявшихся посягательства на вашу власть. Поэтому старший призыв придерживался в общении с ними нейтралитета, потому что опасался бунта, в котором он бы уж точно проиграл, так как не надеялся на поддержку младшего призыва братьев славян. Ведь младшие считались угнетенными духами, не способными за себя постоять, конечно, не все, были единицы несогласных с системой. Но в целом все так и было, и эта система существует издавна и передается по наследству, и никто даже не задумывается о том, чтобы что-то поменять. Но если бы ты попал в армию, где большинство составляли бы мусульмане, – продолжал свои рассуждения Люцифер, – то ситуация сложилась бы совершенно иная. Тогда бы они между собой стали выстраивать отношения по принципу иерархии и были бы далеко не так дружелюбны друг с другом, как в меньшинстве в чуждой им культуре, что и мотивировало их сплотиться и держаться вместе. Твое же положение в такой среде определила бы сила: если бы ты смог дать им отпор, жил бы, нет – пресмыкался бы. А так у них все было бы как у вас: и духи, и деды, – может, просто назывались бы иначе. Именно этим нехитрым фактом объясняется дедовщина в армии, поведение рядовых граждан, присягающих на верность фашистскому режиму, и множество других вещей, за которые становится стыдно. И где было твое «я» в те моменты в армии? Сейчас бы ты, наверно, так не поступил, как поступал тогда? А ведь твое «я» никуда не делось, точнее его и не существовало. Его, как у других, так и у тебя просто никогда и не было. Всю свою жизнь ты создаешь в своем сознании определенное представление о себе. Но эта фантазия ничего не стоит. Реальный ты определяешься теми обстоятельствами, в которых оказываешься. И не строй иллюзий. Ну как, ты еще удивляешься чувству, что проживаешь не свою жизнь? – с ухмылкой спросил дьявол.

– Я уже ничему не удивляюсь и даже немного боюсь. Алкоголь все-таки меняет сознание и добавляет бравады, из-за которой мне совсем не хочется с тобой соглашаться. Но все же должен признать: мне кажется, что ты прав, – ответил я, доставая изо рта волос.