Собаки тоже ЛЮДИ

© Михаил Сверлов, 2019

ISBN 978-5-4496-2422-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Об авторе

Сверлов Михаил Николаевич

Родился 1 декабря 1946 года на Чукотке, в посёлке Бухта Угольная, Анадырьского района, Камчатской области, Хабаровского края.

В 1957 году, вместе с родителями и старшим братом, переехал в посёлок Провидения, Чукотского национального округа, Магаданской области, где учился в Провиденской средней школе-интернате.

В 1965 – 1968 годах служил в армии.

Вернувшись в посёлок, в 1969 году закончил Провиденскую вечернюю школу работающей молодёжи и в 1973 году поступил на заочное отделение Омского Государственного института физической культуры, которое закончил в 1978 году.

В 1974 году был избран первым секретарём Провиденского райкома комсомола, а в 1975 году переведён на работу в Магаданский областной комитет комсомола на должность заведующего отделом спортивной и оборонно-массовой работы.

С 1979 по 2003 год работал Председателем комитета по физической культуре, спорту и туризму Магаданской области. С апреля 2003 года по сентябрь 2004 года – Главный редактор спортивных программ Магаданского Государственного телерадио комитета.

С октября 2004 года живёт в городе Россошь, Воронежской области.

Женат. Воспитал двух детей.

«Заслуженный работник физической культуры Российской Федерации»;

Серебряный лауреат Национальной литературной премии «Золотое перо Руси» 2016 года.

Рокси

Она сразу почувствовала, что-то произошло. Во-первых, – куда-то ушла мама. Во-вторых, – кто-то громко заговорил, подошёл к тому месту, где она лежала, и стал пристально смотреть на неё и спящих рядом братьев и сестёр. Ей даже стало интересно, и она, сама ещё пока ничего не видя, постаралась поползти в сторону смотрящего на неё. Где-то наверху засмеялись и она, вдруг, почувствовала, что большая, тёплая рука взяла её и подняла высоко-высоко над полом. От страха она даже немножко описалась.

– Да, зверюга! – сказал Виктор, и погладил её по спине.

– Обрати внимание, – сказал Юрий, – она сама тебя выбрала. Никто из её братьев и сестёр даже и не пошевелился, а эта пыталась к нам ползти. Какой она родилась? – обратился он к заводчику¹.

– Третьей!

– Ну, вот видишь, и посильнее она будет своих родственничков. Что скажешь, девочка? – обратился он к стоящей у его ног мамке выводка – коричневой доберманихе Берте. Та жалобно заскулила и, не сводя тревожных глаз с лежащего на ладони Виктора щенка, попыталась повилять укороченным хвостом, от чего весь её зад заходил из стороны в сторону.

Юрий, эксперт по собакам магаданского городского клуба собаководов, давно уговаривал Виктора и Веру взять себе породистого щенка. Остановились на девочке – добермане. Как раз ощенилась одна из самых породистых собак клуба, и они пришли смотреть выводок.

Сама роженица была коричневого окраса, но в помёте² были и чёрно-коричневые щенки. Одного из них и взял Виктор.

– А кто это, он или она?

– Она, – ответил Юра. – Она, – повторил он, задумчиво глядя на щенка. А она уже спала на ладошке Виктора, тихо сопя во сне.

– Ну, что, – Юра смотрел на Веру и Виктора, – решили или нет? Те одновременно кивнули головами.

– Тогда через пару недель мы её и заберём, – сказал он заводчику. – Буковка-то какая?

– «Р» – ответил заводчик.

– Так в клубе и запишем. – Юрий взял щенка у Виктора и осторожно положил его в середину помёта.

Когда они вышли из подъезда многоквартирного дома, он ещё раз спросил: «Вы точно решили взять щенка? – и разразился целой речью. – Поймите! Это хуже ребёнка. Ребёнок, он твой, а щенок – вроде бы как твой ребёнок, но никто тебя, во всяком случае всенародно, не осудит, если вы его бросите. Но это живая душа. И душа верная до гроба! Душа безмолвная, но, тем не менее, требующая к себе человеческого обращения!»

– Чего ты нас, как детей, настраиваешь! – сказал Виктор. – Мы что не понимаем! И потом, какого чёрта ты нас так долго убеждал, чтобы теперь разубеждать?

– Да я не разубеждаю! Я хочу заострить ваше внимание на том, что вы теперь за эту собаку будете отвечать. И не перед кем-нибудь, а только перед своей совестью.

– Ага! Ты прямо как Экзюпери: «Мы в ответе за тех, кого приручили!» Так что ли?

– Я не знаю, что там сказал ваш Экзюпери, но перед собой за собаку вы отвечать должны!

– Давай не усложнять, – сказал Виктор. – Ну, что, берём «зверюгу»? – спросил он у жены.

– Слушайте! – обратилась она к спорящим мужчинам, – Вам что, делать нечего? Мы же когда шли сюда всё обговорили. Так что нечего воду в ступе толочь!

– За что люблю свою жену, так за ясность мысли и железобетонность дела – сказал, засмеявшись, Виктор. – Значит, решено! Кстати, – обернулся он к Юрию, – а что это за буква «Р».

– Дааа! Тёмные вы, однако, личности в собачьем деле – засмеялся Юрий! – У породистых собак, – начал объяснять он, – есть свои правила регистрации. В клубе, каждому породистому помёту по определённой системе присваивается определённая буква. И тогда, когда надо найти родителей щенка, или подтвердить его родословную, смотрят на первоначальную букву имени. У вас буква «Р», значит и щенка вы должны назвать именем, начинающимся с буквы «Р». Ну, к примеру: «Роза», «Резеда», – так как у вас девочка, или «Рододендрон», если у вас мальчик. Кстати очень редкое растение, занесённое в Красную книгу.

– «Рокси» – сказал Виктор. – Её зовут «Рокси»!

– Какое рокси? – удивлённо глядя на Виктора, спросил Юрий. – Что такое рокси?

– Не что такое, а кто такая! – смеясь, начал объяснять Виктор. – Я в США, в Анкоридже³, останавливаюсь в семье, где немецкую овчарку зовут «Рокси». Хорошая такая, в меру злая, в меру добрая овчарка. Пусть наша «Рокси» будет ей названной сестрой и с таким же характером.

– Как вы судно назовёте, так оно и поплывёт? – вдруг вмешалась в разговор жена Виктора. – А кто капитан Врунгель? – и она засмеялась.

– Да не Врунгель я! – закипятился Виктор. – Я вам точно говорю, что такая собака есть на Аляске!

– Да кто же против этого имени? – сказала Вера, – Просто мы ещё окончательно не определились, брать щенка или нет.

– Как это не определились? – всё больше заводясь, спросил Виктор. – Как это не определились? – повторил он! – Какого же дьявола мы сюда припёрлись? – Он с удивлением посмотрел на жену и Юру. – Вы тут кончайте рака за камень заводить! Решили брать щенка, значит решили!

– Да решили, решили! – вздохнув, сказала Вера. – Теперь у меня четвёртый ребёнок появился.

– Так, стоп! – Виктор остановился и удивлённо посмотрел на жену. – Это какой ещё четвёртый? Откуда столько детей? Лично у меня двоё!

– А у меня до этого времени было три, – смеясь, сказала Вера. – Третий ты! Только ты до сих пор этого не понял. Ну, а теперь и Рокси. Твой порыв через неделю, ну, через две пройдёт, и она окажется на моём попечении.

– Ну, ты это зря…, – начал Виктор.

– Да брось ты! – оборвала его Вера. – Что я тебя не знаю?

– Ну, если с таким подходом, – сказал Виктор, – то собаку брать не надо.

– Ты собаку хочешь? – глядя на него в упор, спросила Вера. – Если да, то нечего тут дебаты разводить. А жизнь расставит всё по своим местам!

– Прения прекращаются, – вмешался в разговор Юрий. – У вас ещё есть две недели для окончательного принятия решения.

– Да не надо нам двух недель, – резко сказал Виктор. – Если тебе это создание будет в тягость, то не надо брать! Если нет, то нечего тут дискутировать. Я своё слово сказал и собакой заниматься буду! Ясно? – Он пристально посмотрел на жену.

– Ясно, – сказала она и вздохнула. – Яснее ясного, – повторила она. – Чем только это чудо кормят? – обратилась она к Юрию.

– Да всё не так уж сложно, – начал объяснять он. – Сначала молочко и не забываем про витаминчики, потом творог и кефир, кашки с мягким переходом на мясцо. Морская капусточка для контраста коричневого цвета с чёрным, овощи, некоторые фруктики. Да, не забыть стульчик, который можно поднимать по высоте.

– Это ещё зачем? – спросил Виктор.

– Чтоб у неё развивалась шейка. У доберманов должна быть пропорциональная телу шейка. И она, – он кивнул на подъезд, откуда они только что вышли, – потянувшись за жратвушкой, будет её удлинять.

– А массаж ей не нужен? – саркастически заметил Виктор.

– Да как тебе сказать – может быть и понадобится. Если она будет развиваться непропорционально, ответил серьёзно Юра. – Да я вам дам специальную литературу, вы там всё прочтёте!

– Так, – сказал Виктор, – попали! Может того, назад? – он посмотрел на Веру.

– Куда назад? – смеясь, ответила она, – Тебя уже собака выбрала. Что же мы её теперь бросим?

Все засмеялись.

Через десять дней, оформив в клубе все необходимые документы, Виктор зашёл к заводчику посмотреть на щенка. В отгороженном углу комнаты, переваливаясь с боку на бок, полуходили, полуползали шесть щенков. Ходили – это громко сказано! Они натыкались друг на друга, падали, пытались ухватить ближнего за ноги или за бок. У всех были поломаны хвостики и отмирающие концы болтались при ходьбе. При этом они тихонько повизгивали. Когда Виктор подошёл к ним поближе, то один из щенков как-то боком-боком побрёл в его направлении.

– Вот даёт! – смеясь, сказал заводчик. – Это ведь ваша собака! Действительно она вас сама выбрала. Первый раз такое вижу! Подбежала Берта и стала, скуля, тыкаться мордой в доски, отгораживающие щенят.

– Не волнуйся, не волнуйся, – гладя её по холке, сказал, заводчик. – Рано их ещё отдавать.

– А она с ними спит? – спросил Виктор.

– Теперь реже, а первые дни с ними. Но кормит она, мы, пока, не прикармливаем.

Виктор достал из портфеля небольшую стёганую подстилку.

– А можно чтобы Берта несколько дней на ней поспала? – спросил он. И, видя непонимающие глаза заводчика, добавил, – Я её потом вместе с Роксей заберу и дома постелю ей. Всё-таки родной запах будет рядом хоть первое время.

Тот неопределённо пожал плечами, но подстилку взял. Виктор погладил щенка и вышел из комнаты.

– Значит, через четыре дня я её заберу?

– Да! Как и договаривались.

Через четыре дня Виктор с женой, приехав к заводчику на машине, забрали Рокси, её подстилку и рекомендации, как кормить собаку в первые дни. Но, по приезду домой, все рекомендации были забыты, а щенок стал сосать молоко из бутылочки через соску, специально заготовленную для неё.

Первые дни в чужом месте пугали щенка. Находившиеся в доме люди всё время куда-то исчезали, а скрывались они за дверьми трёхкомнатной квартиры, появлялись откуда ни возьмись, и все старались погладить её. Но она заметила, что и женщина, и ребёнок слушались мужчину.

– Так, громодяне! – однажды сказал Виктор. – Бестолку нечего всем и всё время гладить Рокси. Собака должна знать одного хозяина. Иначе мы её испортим.

– Это ты откуда взял? – спросила жена.

– Вот из этой книженции, – кивнув на книжку, лежащую на столе, сказал Виктор. – Это то, что нам дал Юра. Почитай! Там много интересного. И Миша пусть почитает, – он посмотрел на сына. – Ему это только на пользу пойдёт.

– И что, ты ей и готовить будешь, и один гулять с ней, и прибирать за ней? – жена саркастически улыбалась.

– Почему только я? Все вместе. Это разные вещи.

– Значит, ухаживать мы, а играть с ней ты? – спросил сын.

– Да не волнуйтесь вы! И гулять и играть могут с ней все. Вот только без толку всё время её поглаживать не надо. И уж категорически нельзя брать её на руки, ложить на кровать, – отец снова внимательно посмотрел на сына. – Её место здесь. – Он указал на подстилку. – Подрастёт, будет спать в комнате в кресле. Всем всё ясно?

– Уж чего непонятного, – сказала жена. Сын только кивнул головой.

Рокси тяжело вживалась в новую жизнь. Всё было чужое, большое и непонятное. Она лежала на подстилке, а вокруг была пустота. Только за своей спиной она чувствовала опору – стенку. И если бы не запах матери, идущей от подстилки, то было бы совсем тяжко. Ночью, когда в квартире все засыпали и становилось тихо, она начинала тихонечко подскуливать. Постепенно это переходило в громкий скулёж. Тогда из-за двери спальни выходил Он, хозяин. Нет, Он не ругался. Просто поглаживал её, и что-то говорил, говорил, говорил. От этого становилось как-то спокойней, и глаза закрывались сами собой. Рокси засыпала. Потом наступало утро, все суетились, куда-то спешили, но накормить её не забывали, как и выносить на улицу. Это был именно вынос. Её укутывали в специальную попонку, оставляя наружу только нос и глаза, и выходили на крыльцо. «Прогулка» продолжалась минут десять-пятнадцать, но этого хватало, чтобы подышать свежим, морозным воздухом.

Так прошло ещё две недели. Щенок привык и к людям и к помещению. Когда все уходили, Рокси совершала вылазки на кухню, обнюхивала все углы прихожей. Что там делалось за пятью дверьми, посмотреть было невозможно. Они всегда были закрыты.

В обед домой забегал хозяин и быстро кормил щенка, убирая то, что он успел сделать на полу в прихожей.

Потом домой приходил, если можно было так сказать о нём, мальчик. Он влетал в квартиру как вихрь, на ходу сбрасывал куртку, гладил щенка, который, заслышав звук открывающегося замка, старался как можно быстрее занять своё место на подстилке. Быстро пробегал в свою комнату, где переодевался, затем заходил на кухню, хватал то, что приготовила на обед мама, и сматывался на улицу гулять. То, что на полу были следы жизнедеятельности Рокси, он, как бы не замечал. Во всяком случае, она ни разу не видела, чтобы он всё это прибирал.

Затем он, через некоторое время возвращался домой весь мокрый и усталый. Раздевался и уходил в свою комнату спать. Это был верный признак того, что скоро домой придёт хозяйка. Так и выходило. Когда в квартиру заходила хозяйка, она сразу же видела на полу лужи и аккуратные кучки. Вздохнув и переодевшись, она что-то говоря собаке, всё это убирала, будила сына и заставляла его делать уроки. Затем уходила на кухню. Рокси шла за ней и внимательно наблюдала, что та делает? А она разогревала еду и кормила её. Затем готовила ужин. Приходил хозяин, и они все вместе садились за стол. Рокси преданными глазами смотрела на них, ожидая кормёжки, но со стола ей никогда и ничего не давали. А запахи оттуда шли великолепные. Она даже пыталась обозначить голос, мол, я же здесь! Что же вы мне ничего не даёте? Но это никак не влияло на поведение людей. Тогда она, тяжело вздохнув, уходила на своё место.

После ужина её вновь выносили на прогулку и уже потом, она могла поиграть с людьми специальным резиновым мячиком, и зёлёным пластиковым крокодилом.

Рокси росла быстро. Она уже смело бегала по комнатам, по звяканью ложки об её миску при накладывании туда еды неслась на кухню и получала свою порцию. Хозяева никогда не садились за стол, не накормив её. В играх, она уже пыталась рычать, что получалось не очень хорошо. Но, убегая от игравших с ней, она ещё плохо рассчитывала свою скорость. Поэтому её часто заносило, и она билась об углы дверей. Иногда это было довольно больно и она, выпустив изо рта игрушку, начинала жалобно подвывать. Все её жалели и смеялись. А она, свесив голову на бок, смотрела на них и думала: «Ну, что же тут смешного? Сами бы так ударились!»

Когда ей исполнилось два месяца, её стали приучать выходить на улицу и делать там все свои «дела». После нескольких сеансов тяжёлых разговоров, а её никогда не наказывали физически, она стала понимать, что надо немножко потерпеть и её выведут на улицу. Там надо быстро пописать и покакать, и быстрее возвращаться домой. Колымская зима – это вам не лето!

Потихоньку Рокси взрослела. Она научилась ставить домиком висящие длинные ушки. Ей стали знакомы и понятны правила поведения. Она привыкла к графику кормёжки и прогулок, игр и отдыха. Правда, днём ей было одиноко и скучно, поэтому она могла повыть, или погрызть чей-нибудь тапок. Но, получив несколько раз от Мишки по мордасам, от этой привычки решила отказаться.

Вместо этого она нашла интересное занятие. Как-то раз, когда все ушли из дома, она, сидя на подстилке, стала внимательно оглядывать окружающее её пространство. Надо же было хоть чем-то заняться. Её внимание привлёк маленький «хвостик» нитки, торчавший из угла постеленного в прихожей паласа. Она попыталась достать его лапой. Не получилось. Тогда она постаралась зацепить его зубами. Опять неудача. Сев на подстилку, она долго смотрела на этот «хвостик». Затем начала весь угол паласа скрести лапами. Нет! Ничего не получалось! Так она провела целый день.

На следующее утро попытки возобновились и, после долгих трудов ей удалось зацепить этот «хвостик» зубами и потянуть на себя. Он поддался и стал удлиняться. Но, тут прибежал мальчишка, и она оставила это занятие до лучших времён.

Лучшие времена наступили на следующий день. Она с нетерпением ждала когда все уйдут и, не теряя времени, стала заниматься этим интересным хвостиком. Как-то незаметно он вытянулся метра на два. Оглядевшись, она увидела, что палас стал короче, а у её ног лежала красно-чёрная верёвочка. Что-то подсказывало ей, что она сделала не то, и за что её могут наказать. Она перегрызла эту «верёвочку» и съела её. Вкус у «верёвочки» был отвратительный, но зато на полу ничего не было. Эта операция была произведена вовремя, так как в прихожую влетел мальчик. Он, конечно, ничего не заметил и Рокси, успокоившись, легла на подстилку.

Так прошло несколько дней. Палас становился всё меньше и меньше, а Рокси стала всё хуже и хуже есть. В животе у неё постоянно бурчало, урчало и она еле-еле терпела когда её выведут на улицу. Стул стал жидким, что посерьёзному взволновало хозяев.

– Что с тобой, – спросил присевший к ней Виктор? – Ты почему не кушаешь?

– Слушай, – внезапно обратилась к нему Вера. По случаю выходного дня вся семья была в сборе, – а тебе не кажется, что наш палас стал значительно короче. Раньше я его подворачивала у ванной двери, а сейчас он не закрывает всей длины от входной двери до ванны.

Виктор с удивлением посмотрел на палас и убедился в сказанном.

– Чудеса! Прямо шагреневая кожа какая-то!

– Минька! – позвал он сына, – ты кусок паласа не отрезал?

– Зачем он мне нужен, – сказал, вышедший из своей комнаты сын. – Ты у неё спроси, – и он ткнул пальцем в лежащую на подстилке собаку.

– Ты что, белены объелся? – в ответ спросила мама. – При чём тут собака?

– Да грызёт она его. Я сам видел.

– А ошмётки от него куда девает? В мусорное ведро выбрасывает?

– Жрёт она их все, вот потому и серет жидко.

Все серьёзно смотрели на Рокси. Она, почувствовав это, пыталась повилять отсутствующим хвостом, но это не очень у неё получилось. Да и чувствовала она себя совсем плохо.

– Вот это да! – удивлённо протянул Виктор. – Так она у нас отравилась этой синтетикой.

Он быстро оделся и стал заворачивать собаку в одеяло.

– Ты куда? – спросила Вера.

– Повезу к ветеринару. Ведь надо же что-то делать. Так и помрёт совсем.

– Пап, можно я с тобой? – оживился сын. Он очень любил кататься на машине. А то, что отец поедет именно на ней, у него сомнений не было.

– Давай! Заодно и поможешь мне.

– Тогда и я поеду, – заявила Вера и стала быстро одеваться.

Ветеринар подтвердил поставленный ими диагноз, дал собаке рвотного и после всех операций посоветовал больше поить собаку, а палас из прихожей убрать. А чтобы собака не «хулиганила» от скуки, он посоветовал после выхода из квартиры, минут через пять, возвращаться назад. Тогда собака поймёт, что её контролируют. Так они и сделали. Через несколько дней Рокси поправилась, а, чувствуя за собой контроль, перестала грызть обувь и другие вещи.

Однажды Виктор, приехав на машине домой на обед, не обнаружил собаку дома. По брошенному в прихожей портфелю сына, он понял, что тот пошёл с Рокси гулять. Но возле дома он их не видел. Спустившись во двор, Виктор обошёл дом. Ни сына, ни собаки не было. Уже почти войдя в подъезд, услышал крик сына. Обернувшись, он увидел, как сын бежит по дороге, размахивая руками и громко крича, что какие-то дядьки забрали Рокси в машину и увезли. Раздумывать было некогда, и он бросился к своей машине. Быстро завёл её, посадил сына, и они рванули по дороге вверх от дома. Сын показывал куда поехала машина с Роксей. Заодно он рассказал, что гулял с ней на футбольном поле школы, отстегнул от ошейника поводок. Собака сначала бегала по полю, а затем, перемахнув через низенький заборчик, выбежала на дорогу. Он побежал за ней, но она убегала всё дальше и дальше. Потом его обогнала легковая машина, догнала Рокси, открылась дверца, и кто-то втащил в машину бегущую собаку.

Виктор гнал машину вперёд. На площади с телевышкой, у магазина «Маяк» Мишка увидел знакомую машину. Они подъехали к ней. Людей видно не было, но подойдя к машине, они увидели сидящую на заднем сиденье собаку. Та, увидев их, заскулила. Оглянувшись, Виктор увидел лежащий на тротуаре кирпич. Взяв его, он разбил стекло задней дверцы, открыл её и попытался взять собаку. Но она была привязана к сиденью ремнём. Он начал развязывать ремень.

– Ты что это тут делаешь? – услышал он за спиной. – А, ну-ка, вали отсюда!

Обернувшись на голос, он увидел двух молодых парней с покупками. Оба были навеселе.

– Вы зачем собаку забрали? – спросил он.

– Да иди ты …! – дальше последовал мат хозяина машины. – Это наша собака.

– Слышь, – сказал второй, – этот козёл стекло-то разбил!

– Как разбил? Точно! Ну, гад, сейчас ты за всё ответишь! – И он, бросив на землю покупки, ринулся на Виктора с кулаками. Виктор сделал шаг в сторону и коротко ударил левой рукой в пах пролетающего мимо него юнца. Тот охнул и, согнувшись от боли, головой врезался в машину. Затем повалился на землю. Стоящий сзади Виктора второй юнец обхватил его руками, пытаясь повалить. Виктор саданул его локтём и, вырвавшись из объятий, резко повернулся ударив нападавшего по скуле. Тот упал, но, сразу же попытался подняться. Виктор жёстко положил ему руку на плечо.

– Сиди гадёныш, – зло сказал он, – а то башку отверну. Понял!

– Всё, батя, всё! – быстро сказал юнец. – Мы думали, что это ничья собака.

– Вы ещё и думать можете? – спросил Виктор, доставая Рокси из машины и передавая её стоявшему рядом с открытым от удивления ртом Мишке. – И посоветуй своему приятелю не садиться за руль. Пусть протрезвеет. Хотя… – Он подошёл к сидящему на земле водителю. Тот от удара головой в машину слабо что соображал. Виктор потряс его.

– Ты что-нибудь соображаешь?

Тот закивал головой.

– Не вздумай садиться в машину. Запри её и ступай проспись. Тебе же лучше будет.

– Да пошёл ты, – ответил парень, и дальше вновь полетел мат.

На площадь вылетела милицейская машина и подъехала к ним. Из неё вышли два милиционера.

– Что тут происходит? – спросил старший, и, увидя Виктора, переспросил: – Виктор Николаевич, что тут произошло?

– Да, в общем-то, ничего особенного. Два молодых человека украли мою собаку и попытались её отстоять в кулачном бою. Но, будучи в нетрезвом состоянии, не справились с этой задачей, и теперь, сидя на земле, размышляют о смысле жизни.

– Так они что, в таком состоянии ехали в машине? А кто за рулём?

– Так они же и за рулём. С собакой мы разногласия уладили, а вот дальше ваше дело.

Он повернулся и пошёл к своей машине.

– Кто это? – спросил второй милиционер у старшего.

– Ты чего, не узнал? Да это же председатель облспорткомитета и хороший знакомый нашего начальника областного ГАИ.

– Крепко он им поддал. Ну, что, грузим?

Они под руки подняли и посадили в «обезьянник» одного, а потом и второго «клиента». Затем старший сел за руль легковушки, и машины уехали от магазина в отделение милиции.

А Виктор отвёз сына и собаку домой, дал Мишке подзатыльник, как профилактическое мероприятие и, не пообедав, уехал на работу.

Прошло восемь месяцев. С Рокси было интересно гулять. Это была компанейская собака, и она быстро сходилась с другими щенками, несмотря на их породу.

Особенно дружили они с боксёром по имени Арнольд. Это был симпатичный, коренастый «молодой человек» со спокойным характером и неиссякаемым желанием играть. Как только они сходились, так сразу же начиналась беготня. То Рокси догоняла его, мчась за ним след в след, то он гнался за Рокси, срезая углы и перегораживая ей дорогу. Тогда она с грациозностью настоящей лани перепрыгивала через него и мчалась в обратном направлении. Арнольд, после небольшой инерционной пробежки, тоже разворачивался и вновь преследовал её. Потом они валялись в траве голова к голове, тяжело дыша и искоса поглядывая на своих хозяев, мирно разговаривающих в стороне.

Но, однажды, на футбольном поле появилась немецкая овчарка. Уж что ей не понравилось в Арнольде, но она тут же, как только её отстегнули от поводка, рванула к нему, и не успел тот опомниться, как она сбила его с ног и стала рвать зубами. Все хозяева бросились к ним и растащили собак. Вид у Арнольда был сильно потрёпан. Гулявшие с другими собаками хозяева стали с укоризной говорить хозяину овчарки, что так нельзя делать. И если у него собака злая, то надо её водить на поводке. Но тот грубо оборвал всех сказав чтобы те убирались отсюда, когда он с собакой выходят гулять. Пёс у него, мол, сторожевой, и он таким образом его тренирует. Возмущению присутствующих не было границ.

– Ну, тогда и вы не обижайтесь на нас, – сказал ему Виктор. – Зло порождает зло.

– Да что вы со своими декоративными шавками можете моей собаке сделать? – самодовольно заявил он.

– А кто вам сказал, что мы что-то собираемся делать вашей собаке? – на вопрос вопросом ответил Виктор. – Лечить надо вас, а не вашу собаку.

К разговору присоединились остальные хозяева собак.

– Ладно, – ответил хозяин овчарки, – я с вами со всеми тут разберусь!

Через неделю, когда Виктор гулял с Рокси, он вдруг увидел, что из-за строящегося здания поликлиники морского порта выглядывает хозяин овчарки. Виктор стал звать к себе Рокси и, вдруг, услышал резкую команду «Фас!»

Обернувшись, он увидел, как на него несётся овчарка, а за ней со стороны наблюдает хозяин. «Так! – быстро подумал Виктор, – если фас, то это на меня». Он огляделся, ничего под рукой не было, чтобы можно было остановить летящую на него собаку. Тогда он поймал её взгляд и резко скомандовал: «Сидеть!»

Собака от неожиданности присела и заскользила по траве на заднем месте. И тут, откуда-то чуть сбоку, из-за спины Виктора, молча, вылетела Рокси. Она грудью ударила овчарку сбоку и в этот же момент рванула зубами её за плечо. Овчарка, сбитая с ног, кувыркнулась, и тут же вскочила на ноги. Всё внимание у неё переключилось на Рокси.

Но с другого бока на неё налетел Арнольд и так распорол ей бок, что та заскулила. А собаки, не сходясь с овчаркой вплотную, по очереди рвали ей бока, уши, ноги. Хозяин овчарки, что-то крича, бежал к месту схватки собак. Но на его пути стоял сильно разозлившийся хозяин Арнольда и Виктор.

– Вы что, – уже орал озверевший хозяин овчарки, – совсем на хрен оборзели! Да я вас…!

Что он их… никто услышать не успел, потому что хозяин Арнольда влепил ему такую пощечину, что тот встал на четвереньки.

– Если мы тебя ещё раз увидим здесь с твоим псом, или ты кому-то из наших собак или тем, кто с ними гуляет, сделаешь неприятность, то берегись. Понял!? – спросил он его.

Тот, вставая с колен, пытался ответить что-то резкое, но снова получил пощёчину. Оглядев подсобравший народ, он быстро произнёс: «Всё, мужики! Всё!» – и побежал к своей собаке скулящей от боли.

Виктор подозвал Рокси, осмотрел её и с одобрением констатировал, что собака цела.

– Молодец, Роксичка! – похвалил он её. – Защитница!

Та внимательно смотрела на него, немного повиливая задом. Было видно, что ей нравится похвала хозяина. Придя домой с прогулки, Рокси впервые в своей жизни получила прямо из хозяйской кастрюли сахарную говяжью косточку. Вот было-то радости! Она провозилась с ней до вечера.

Ещё раз Рокси проявила себя, когда на гуляющего с ней по берегу бухты Мишку напала ватага пацанов. Они хотели забрать у него велосипед и сделали бы это, если бы не примчавшаяся к нему Рокси. Она со всего хода влетела в компанию ребят, сбив с ног двух из них, и, загородив своей спиной Мишку, зарычала и оскалила зубы. Там было на что посмотреть. Все сорок два зуба готовы были рвануть любого, кто приблизился бы к мальчишке. Впечатление было не из слабых. 35 килограммов мускулистого тела шестидесяти пяти сантиметровой собаки были готовы броситься на любого. Подтверждал это низкий непрерывный рык. Даже Мишка с удивлением смотрел на Рокси. У неё поднялся и ощетинился загривок, вся она напряглась, как струна, готовая в любую секунду броситься на врага.

– Ну что ты, что ты! Успокойся! – стал успокаивать её Мишка. – Они уже всё поняли, – говорил он, искоса посматривая на затихших ребят. – Они просто пошутили.

Тон рычания Рокси стал понемногу снижаться. Мишка гладил её по загривку, и было видно, что собака стала расслабляться.

– Это твоя собака? – спросил кто-то из мальчишек.

– Моя, – гордо ответил Мишка.

– Во даёт! Это она так только тебя защищает, или всех ваших?

– Всех.

– А что это за порода такая?

– Доберман. Это собака для охраны. Ох и злющая!!! Да вы сами видели. Не останови я её, она бы со всех вас штаны спустила бы.

– Дааа, классная собака! – опять сказал кто-то из мальчишек. – А как её зовут?

– Рокси!

– Рокси? А это как?

– Да вот так. Тебя как зовут?

– Вовка – ответил пацан.

– Ну, а её Рокси.

– А погладить её можно?

– Если не боишься, – Мишка хитро посмотрел на Вовку, – то давай, – и он незаметно подтолкнул Рокси. Та вновь тихо зарычала.

– Неее! Я потом, как-нибудь. А ты где живёшь? В Нагаево?

– Да. Вон наши пятиэтажные дома стоят.

– Ааа! А мы думали ты не наш. Тогда ничего не бойся, тебя тут никто не тронет.

– А я и не боюсь. Вон у меня какая Рокси есть, – и он погладил собаку.

– Конечно, – согласились ребята. Мир и контакт были установлены.

Рокси быстро поддавалась дрессировке. Она научилась выполнять различные команды: ходить рядом с хозяином, сидеть, ползти. В общем, она стала обученной собакой, и их пригласили на городскую выставку собак.

Виктор опасался, что большое количество разномастных собак, их лай может нарушить спокойствие Рокси, но она, на его удивление, очень спокойно отнеслась ко всему этому, и даже позволила судьям обмерить её и залезть в пасть, чтобы проверить состояние зубов.

После выполнения различных команд и проводки, они отошли в сторонку и стали ждать результата.

Неожиданно для Виктора, но, как было видно по собаке, не для неё, они получили отличные оценки и стали победителями в своей возрастной группе, что зафиксировали медаль и диплом.

Дома все радовались и, конечно же, дали Рокси косточку. Это был верх блаженства для неё. Оставалось только одно неисполненное желание. Она очень хотела полежать рядом с хозяином на диване, но ей это запрещали, к каким только уловкам она не прибегала.