Buch lesen: «Вызволение сути», Seite 27

Искусство должно освобождать от страданий, а не усугублять их смакованием.

Цель искусства – приносить наслаждение или хотя бы мечту о нём. А с этим пока лучше всего справляется порнография.

Крест порнографии, или Рокко и его бляди

Rocco (2016), Netflix

Rocco – это документальный фильм о жизни и работе Rocco Siffredi, легендарном в Италии актёре и режиссёре порнографических фильмов. И вот, он решил снять последний фильм, где он участвует как актёр. Обуреваемый угрызениями совести, семьёй и собственным усугубляющимся возрастом, он героически решил перестать ебаться перед камерой. Ну, а так как жизнь без порно для него уже невозможна, он решил заниматься только режиссурой, то есть показывать и организовывать чужую еблю.

Хуй-то у Рокко и впрямь немалый, sex drive – огромный, да вот ума маловато. Но, как говорится, сила (половая) есть – ума не надо.

Будучи добропорядочным человеком, Рокко с юности поставил себе в жизни благородную цель – полностью и разнообразно удовлетворять всех женщин, попадающихся ему на пути. То есть, если женщина говорит: “хочу ещё” или “хочу так и эдак”, то он всегда должен выполнить её желание. Множественные кадры, показывающие Рокко, истекающего потом в процессе удовлетворения женщин – тому зримое и неопровержимое свидетельство. И действительно, добросовестное удовлетворение женщины и тем более женщин – это изнурительная работа, которая под силу только сильному и молодому мужчине – недаром в фильме показывают как Рокко тренируется в спортивном зале и недаром он решил бросить сниматься в фильмах, что уже ему стало просто не по силам. Так что его угрызения совести удобно совпали с его старением – ведь когда он был по-молодому силён, желание сниматься в порнофильмах легко преодолевало его совестливость.

Когда Рокко было лет восемь и он впервые замастурбировал у себя в комнате, то оказалось, что мать стоит у него за спиной и наблюдает. Мудрая мать не завопила: “Как ты смеешь?”, не вскричала: “Какой ужас?”, не предвещала ему ни волосы на ладонях, ни слепоту и скорую смерть. Нет, она спокойно сказала нечто туманно одобрительное. Тем не менее, по словам (и делам) Рокко факт этот завис над ним на всю жизнь, заслоняя солнце секса.

Фото своей матери он постоянно носит в бумажнике и разговаривает с ней. Рокко то и дело мысленно испрашивает у матери одобрение и разрешение на то, чем он занимается – его тяготит, что он тратит жизнь на еблю и просит бога, чтобы он в наказание мучился перед смертью так же, как мучилась его мать, за которой он ухаживал последние месяцы перед её смертью.

Короче, Рокко обременён уверенностью в том, что его ебля – это грех и стыд или по-русски: “стыд и страм”.

Так мы узнаём, что за наслаждения Рокко расплачивается угрызениями совести и коловращениями в душе.

То, что он не может наслаждаться без сожалений и душевных страданий делает из Рокко не счастливца-ёбаря, а несчастного невротика.

В фильме, прогнувшись под требованиями широкого проката, режиссёр показывает всё, кроме ебли. Большой хуй Рокко тоже показывают, но опять-таки добропорядочно, а именно: не в состоянии эрекции.

Раздвинутых женских ног тоже не позволяют, а только голые зады и сиськи.

Фильм о порнографии без порнографии, это всё равно, что пригласить голодного в ресторан и поставить перед ним пустые тарелки и бутылки. В этом и отражается абсурдность морали, ибо у голодного всегда есть под рукой интернет с бесплатной порнографией, которой общество старается (уже тщетно) лишить его, чтобы уморить брачным голодом.

Самое омерзительное для меня то, что во время приёмного экзамена юной девушки (из Киева, кстати) для своего фильма Рокко засовывает ей в рот (а не в пизду или в зад), и нет, не свой большой хуй, а свою руку, чуть ли не всю кисть. Бедная девушка давится, слёзы катятся по щекам, она закашливается, у неё срабатывает рвотный рефлекс, а Рокко торжествующе пихает свою широкую ладонь с длинными пальцами, проверяя тем самым, до какой степени девушка согласна, чтобы над ней измывались (а не еблИ). У девчонки не хватило ума откусить ему пальцы, чтобы знал какой палец надо совать в рот.

Хотя, следует признать, что поначалу Рокко с киевлянкой и другими девушками по-отцовски кровосмесительно нежен и ласков.

В какой-то момент в фильме Рокко с кинооператором (двоюродным братом Габриелем) едут в машине. А на заднем сидении едет Kelly Stafford, с которой Рокко снял немало фильмов на протяжении многих лет. Именно её он выбрал для главной роли в своём последнем фильме. У Келли весьма специфические предпочтения в сексе – она любит когда её ебут (она называет ориентировочную цифру) пятьдесят мужчин, и Рокко стал домогаться у своей партнёрши, откуда у неё такое берётся и предлагает традиционные объяснения: растление в детстве, жестокое изнасилование, проблемы с отцом, матерью или другие даже несексуальные причины. Келли отвергает психологические и физические сексуальные травмы и говорит, что в повседневной жизни она – властная личность, а в сексе она любит полностью подчиниться власти сильных мужчин, чтобы они делали с ней, что угодно, и это вовсе её не унижает, поскольку её никто к этому не принуждает, а она сама этого хочет. (Рокко явно чувствует себя уязвлённым, хотя и не признаётся в этом: как это может быть? он, супер-мужчина и его не хватает Келли, а ей нужны десятки других – именно поэтому он пытается и найти причину её похоти, чтобы перевалить свою “вину” беспомощности в удовлетворении Келли на неё саму – мол, больная.)

Перелагая всю власть на мужчин, её ебущих, Келли, по её утверждению, становится полностью свободной. Но в то же время, она повелевает мужчинами, которые её хотят, ибо само желание делает их ей подвластными. Келли утверждает, что Рокко, ебущий женщин сильно, властно, долго и умело, несмотря на это, является их рабом.

(Мужчина на время освобождает себя из рабства оргазмом, тогда как многооргазменная женщина или женщина, испытывающая только возбуждение, но не достигающая оргазма при совокуплении, остаётся вечной рабой ебущих её мужчин).

Интеллектуальный разговор в машине продолжается. Келли утверждает, что она и Рокко – едины в своих поисках новизны, а вот Габриель, мол, боится изменений и всего нового. Габриэль возражает, что есть нечто постоянно хорошее, и изменять его не следует. Но когда Келли заявляет, что сознание Габриеля полностью закрыто для нового, он взрывается и выявляет тем самым свою душевную драму. (Родство с Рокко даёт себя знать.) Оказывается, Габриель, в течение долгих лет снимая Келли, обзывал её блядью, дерьмом, сукой и прочими нелестными именами, и вот Келли, наконец, парирует, гордо едучи на съёмки последнего фильма Рокко, что если у неё есть какие-то необычные сексуальные предпочтения, то это не делает её плохим человеком, и она вовсе не хуже любой другой женщины, включая жену Габриеля.

– Ты считаешь девушек дурами, – поучает она, – но это вовсе не так, просто это говорит о том, что я тебя пугаю, что моя сексуальность тебя пугает.

Это выводит Габриеля из себя настолько, что он останавливает машину и уходит в сторону успокоиться в одиночестве.

Вот вам психологическая струя итальянского кинематографа.

Другая порнозвёдочка утверждает, что она кончает, когда её стегают плетью до крови. Рокко спрашивает её, как она объясняет такое своё свойство, и девушка отвечает, что понятия не имеет и сама бы заплатила миллион, если бы ей раскрыли причину.

Вместо того чтобы просто радоваться, любопытный человеческий ум ищет логические объяснения, которые помогли бы ему уложить наслаждение в социально приемлемый или извиняющий контекст.

Просто наслаждаться – не хватает духу.

Тенденция фильма в отношении к сексу проступает вполне узнаваемо: если ты занимаешься производством и испытанием наслаждения, то ты должен быть обязательно психически больным. Тогда как, если ты избегаешь наслаждения, то это свидетельство психического здоровья.

То есть с точки зрения общества, любовь к сексу – это нечто ненормальное, патология.

Когда мать Rocco умерла, чуть ли не в тот же день он пришёл к её близкой подруге, ровеснице его матери, чтобы вместе погоревать, но, вместо этого, он вдруг подошёл к ней, вытащил из штанов свою палицу и засунул в рот подруге (явно не возражавшей), чуть ли не тотчас кончил и сразу убежал. Больше эту подружку матери он не видел.

Тут, разумеется, можно теоретизировать о его мечте подмены матери её подругой и о прочей фрейдищине. Но любое объяснение, ничего не меняет и ничего не даёт.

Фильм этот вторит и подыгрывает итальянскому католицизму, что якобы сексуального наслаждения не бывает без ощущений вины и угрызений совести.

Но это – чистая ложь: не исковерканные обществом американские порно ветераны, радовались любой ебле без всяких “побочных эффектов” и тягостных последствий. (см. После порнографии 2, см. ниже) Да и я один, чего стою!

В одной из сцен своего последнего фильма Рокко несёт огромный крест, лобово намекая на своё тяжёлое порнобытие. Вдобавок, голая девица осыпает его пощёчинами. Так бедный Рокко хочет поэтически покаяться и назидать, что “любить иных (кроме жены – М. А.) – тяжёлый крест”. А ведь его любимая красавица-жена великодушно и мудро позволяла мужу заниматься своим ебальным актёрством, родив ему двух милых мальчишек.

Документальность фильма Rocco является зрителю бочкой дёгтя, в которую кладут ложку мёда. Бочка дёгтя – это стыд и вина, а ложка мёда – это, понятно, секс. Естественно, что мёд этот бессилен усластить подавляющие стыд и вину.

А потому жалок Рокко, лишённый чистой “радости секса”, ибо нет ничего хуже, чем чувство вины за правое дело наслаждения.

* * *

В течение просмотра этого фильма, мысли мои блуждали и я, глядя на порно девушек, размышлял о крохотном кпд их использования. Ну да, их ебут, на ведь не еблей единой…

Продолжая мою мысль об эффективном использовании женщин, я бы предложил порно продюсерам не ограничиваться оптимизацией женщин только в процессе совокуплений. Этот процесс можно распространить на день и ночь, включая фетишистов всех мастей, которые после возникновения интернета составляют значительный сегмент потребителей порнопродукции.

Моё предложение заключается в полной, а не частичной, монетизации данного женского тела, что не требует дополнительных усилий от женщины. По сути дела моё предложение является коммерческим воплощением моего рассказа Безотходное производство любви.¹³

Название своему рацпредложению я придумал такое:  “На любой вкус”.

Корову не даром считают в Индии святой. Всё это из-за её разностороннего применения. Её пускают на мясо, пьют её молоко, коровья шкура идёт на изготовление одежды и обуви, рога – в сувениры и лекарства, дерьмо используется как удобрение, да ещё корова рожает потомство. К тому же пастух её может ебать. А “рога и копыта” используются даже в литературе.

Почему же женщину (которую часто называют коровой или тёлкой) не используют разом по множественным назначениям в порнопроизводстве?

На каждую частицу женского тела найдутся фетишисты-покупатели.

Итак, за порнозвездуньей устанавливается “слежение” с помощью видеокамер в течение всего дня и ночи.

Утро: девушка спит обнажённая, поворачивается с бока на бок, похрапывает, пукает – это видео продаётся для любителей обнажённых девушек во сне.

И вот девушка просыпается, раскрывает глаза, потягивается и идёт в туалет. Камеры установленные по всей ванной и в унитазе снимают зрелище, а её моча собирается в бутылочки, на которые автоматически наклеиваются этикетки с девичьим изображением, датой рождения, именем. Бутылочки отправляются на продажу, заказчик может смотреть на свою писающую красавицу и в этот момент использовать её мочу: пить, обливать себя или делать с ней что ему вздумается.

То же самое происходит и при дефекации – её испражнения пакуются и продаются вместе или порознь с видео, показывающего процесс изготовления продукта. Если у девушки понос, то это лишь увеличивает её производительность в предоставлении дополнительного продукта для продажи.

Затем девушка идёт в душ или принимает ванну и этот процесс фиксируется и предназначается для любителей созерцать обнажённых девушек моющимися и подмывающимися. Покупателю отсылается в бутылочке вода, в которой девушка мылась. Для особых любителей вся вода выливается из ванной (без девушки) и высылается заказчику в цистерне. Заказчик сможет сам покупаться в воде, в которой мылась девушка.

Потом порнозвёздочка берётся наводить марафет: бреет ноги, подмышки, подстригает лобок и все эти процедуры с волосиками запечатлеваются на видеокамерах, пакуются срезанные волосы и всё это отсылается любителям таких процедур.

Грязное нижнее бельё – это особо популярный продукт для фетишистов, а вкупе с видеозаписью снимания этого белья, оно будет представлять особую ценность.

Микро камеры прикрепляются к трусикам, и они снимают что происходит между ног и между ягодиц в процессе дня. Так что для любителей наблюдений за жизнью пизды и ануса (как они себя ведут в процессе ходьбы, бега, сидения) тоже имеется продукт для продажи.

При менструации записывается процедура вытаскивания тампона и вставление нового и попутно использованный тампон упаковывают с дозой крови (по дополнительному заказу). Это будет особо желанной покупкой для любителей менструации.

Все звёздные соки – пот, соки влагалища и сперма из её отверстий после совокуплений тоже собирается и продаётся заинтересованным лицам.

Предметом интереса особой группы фетишистов является процесс стрижки ногтей на пальцах рук и ног, и результаты этой процедуры.

Если девушка плачет, то слёзы её тоже имеют ценность.

Если её вырвет, то и её рвота не должна пропадать втуне. И на неё найдутся любители, если аутентичность продукта будет подтверждена видео изображением, посылаемым вместе с товаром.

Таким образом, на одной порнозвездище можно заработать значительно больше, чем если просто подставлять её под хуи. Да и самой девушке перепадёт много дополнительных денег, но самое главное, она будет больше ценить не только свои три отверстия, но и всё тело.

А то ведь сколько женского добра пропадает напрасно…

После порнографии

After Porn Ends, 2010 Netflix

Этот документальный фильм состоит из исповедей порно звёзд и порно звездунов, которые вышли из порно и стали заниматься семейным сексом, а также работать на благо асексуального общества. Речи ведут 10 потухших звёзд и трое состарившихся звездунов. Если все мужчины счастливы обильной порно еблей, которую им удалось вкусить, причём за деньги и с красивыми женщинами, то реакция женщин на их былую профессию имеет широкий спектр: от полной радости и довольства былой суперполовой жизнью (Seka) до проклятия своего порнографического прошлого (Tyffany Million).

Самая умная из них (Nina Hartley) объясняет, что если девицы были взращены в установках, что ебля – это грязь, грех и унижение, то эти установки неизбежно вылезали во взрослой порнографической жизни, несмотря на деньги, наслаждение, водку и наркотики, которыми они пытались эти установки разломать.

Часть порнух утверждало, что они получали наслаждение от своей работы, что отношения с актёрами были дружескими и добрыми, что это была своего рода семья. Другие настаивали на том, что никакого наслаждения не испытывали, что это была бесчувственная механика. Особенно наглядно это утверждала Tyffany, которая смеялась над своими поклонниками-фанатами, которые восхищались ею именно за то, что она, по их убеждению, явно испытывает наслаждение в отличие от других актрис, которые его лишь имитируют. Вот какой прекрасной актрисой она была, обманывая зрителей своими показными стонами и прочими аксессуарами страсти.

Актёрская похоть овладевала многими актрисами, и в ней они самоутверждались. Так Mary Carey старательно заучивала убогий текст своих бездарных ролей, испытывая наибольшее наслаждение, не от ебальных сцен, а от игровых с текстом. Всем хотелось видеть себя актрисами, а не женщинами.

Почему же спрашивается, мужчины рады своей порнографической карьере, тогда как некоторые женщины ею тяготятся, стыдятся, ненавидят? Уж не проявление это ещё одного "равенства" между мужчинами и женщинами?

Смысл в том, что эти истерички, ненавидящие себя, глупые и неприкаянные, были бы несчастливы на любой работе, даже самой далёкой от порнографии (скажем, трудясь уборщицами в общественных туалетах). Спокойная совесть и духовная радость обретается от уверенности в себе и в своей правоте, и тогда любая работа не будет постыдна (как и утверждает народная мораль), а уж тем более – работа по доставлению (и получению) наслаждения.

В обществе панического стыда и откровенного фарисейства всем порнозвёздам приходилось (безуспешно) скрывать, чем они занимались в молодости, и потому благоверные работодатели пугались их натруженных пизд и задов, да и нравственность собственных детей представлялась матерям в опасности, если их отпрыски прознают про их прошлое. Все эти страхи и стыд за свою обильную еблю свойственны опять-таки лишь женщинам.

Мужчины же лишь гордятся своим порно прошлым. Так Richard Pacheco воспитал мудрую дочь, которая в своём тинэйджерстве гордится отцом и воспитанием, которое он ей дал, так как она может свободно говорить о сексе и различать похоть от любви. Отец, слыша эти мудрые слова, исходящие из уст его дочери, еле сдерживал слёзы умиления и радости. Жаль только, что непривлекательность дочери может помешать ей последовать в своей карьере по стопам отца.

Не следует забывать, что порнозвездочки в фильме – это женщины прежних поколений, которые в большей степени были замараны моралью. Нынешнее интернетное поколение значительно свободнее, хотя бы из-за мгновенного доступа к порнографии. Образцом для подражания им может служить та же Sasha Grey, толковая, уверенная в себе и любящая наслаждение, а главное – знающая, когда вовремя уйти из порнобизнеса,

After Porn Ends 2, 2017, Netflix

Вторая серия документального фильма, как и первая, посвящена жизни порнозвёзд женского и мужского пола после их выхода из порно бизнеса.

Одна из остывших звёзд сравнивает былое порно и нынешнее. Раньше главный завет для порноактрис состоял в том, чтобы как можно дольше избегать включения в контракты анального секса, двойного проникновения и gang bang. Делалось это для того, чтобы сохранить к себе интерес у продюсеров и сформировать группу зрителей, которая в тебя влюбится и будет ждать когда, наконец, тебя выебут в жопу. (Эта стратегия существует и вне порно индустрии – в мелком масштабе. Она проповедуется среди “приличных” девушек, которых учат не давать на первом свидании, чтобы поддерживать интерес у мужчины и доить его подольше, разжигая в нём надежду на проникновение.)

Такая стратегия позволяла неприличной девушке продержаться в порно бизнесе дольше, вместо того, чтобы её поматросили и бросили.

Теперь же, сожалеет порно-пенсионерка, фильмы снимаются не на студиях, а в гостиных частных домов, без сценария, без декораций и сразу в зад, причём двумя хуями.

Однако для зрителей – это большая отрада. Я и в те давние времена ненавидел сценарии, декорации и прочую чушь, которую навешивали на хуи и вставляли в пизды в порно фильмах.

Теперь порнография конденсировалась и целеустремилась, а именно: с первого кадра, без болтовни и бесконечных раздеваний, можно насладиться зрелищем проникновения в разные отверстия по очереди и разом.

Пенсионерки порнобизнеса, как и прочие старики да старухи, всегда недовольны техническим и ебальным прогрессом.

Но в остальном у порнодеятельниц и порнодеятелей в отставке – поистине золотая старость.

Из чего напрашивается вывод, что порнобизнес – это не только наслаждение, но и увлекательная и выгодная карьера. Главное, как и в любой карьере, надо иметь не только пизду между ног, но и голову на плечах.

After Pornography Ends 3, 2018 Netflix

На многочисленных примерах доказывается, что женщины, а мужчины-подавно – счастливы, что активничали в порнографии, все они после выхода в отставку, устроили свою жизнь: нарожали детей и бизнесов, или продолжают участвовать в порнографии, но не как ебущиеся, а как продюсеры и пр.

Единственное исключение – это психопатка, ударившаяся в христианство, которая непрестанно молится, проклинает порнографию и мастурбирует на Христа.

Интересно также и то, что на протяжении трёх серий, рассматриваются три поколения порноработниц и работников, и каждое поколение (как это принято у стареющих) предпочитает время своей молодости времени своей зрелости. Так, в первой серии, ностальгируют о порнографии 60х, когда она была бескорыстной и строилась на похоти. Во второй серии уже грустят о 70-х, когда делались грандиозные и дорогие постановки, а в этой серии вспоминают о 80-90х, когда цвели дружба и взаимоуважение среди участников и производителей ебли.

Но все пришли в порнографию по доброй воле, без наркотиков и алкоголизма, из нормальных и добропорядочных семей, а ушли из порнографии не истерзанными и увечными ни физически, ни психически, а просветлёнными своим сексуальным опытом.

Порнозвёзды и порнопланеты признают, что для успеха в порнографии, необходимо иметь деловые способности, потому как юные девушки, которые раздвигая ноги для камеры и хуёв, вдруг начинают получать по 30-40 тысяч долларов неделю или месяц, теряют голову и безрассудно тратят деньги, вместо того, чтобы их откладывать и вкладывать. Но такое безумное поведение типично не только в порнографии, но и в любой области, где юная девица (певица?) вдруг становится богатой.

Тем не менее, для стороннего наблюдателя порнография всегда была прекрасна, и задача состояла лишь в том, чтобы можно было выбрать в ней своё любимое и иметь к нему беспрепятственный и, желательно, бесплатный доступ. Так что не прошлое, а настоящее – это золотой век порнографии.

Учебник для диктатора

The Dictator’s Handbook. Why Bad Behavior Is Almost Always Good Politics by Bruce Bueno De Mesquita and Alastair Smith.

Public Affairs, New York, 320p. 2012

ISBN 978-1-61039-184-9

Два учёных в области истории и политики написали книгу, которая многих шокировала. Как известно, шокирующей бывает только правда. А она в книге сводится к постулату, что между диктатурой, монархией или демократическим обществом принципиальной разницы нет, а что все они строятся по одному и тому же принципу и различие между ними лишь в том, что в разных государственных устройствах акцент ставится на разные их свойства.

Так, с точки зрения распределения доходов от налогов, в диктатуре  они идут на обеспечение  потребностей диктатора и его ближайшего окружения, тогда как при демократии, деньги в значительных количествах тратятся на народ (электорат) и в меньшей степени на верхушку власти.

В то же время, военные расходы всегда интерпретируются во всех государствах как траты на защиту народа от врагов.

Как я писал в ранней юности:

…ведь в каждой стране – Министерство обороны,

и ни в одной – Министерства нападения.

Авторы излагают основные и единые для всех политических систем постулаты.

Самый главный из них заключается в том, что никакой лидер не может управлять единовластно. Каждому лидеру необходимы верные помощники. Даже обожаемый россиянами Путин сам ничего сделать не может, а окружает себя стаей верных собак, а точнее – гиен.

Далее в книге излагается такой универсальный для всех стран закон, что для любого лидера все люди разделяются на три группы: номинальный электорат (при демократии это все, кто может голосовать), реальный электорат (те, кто ходят на выборы и голосуют) и группа людей, обеспечивающая победу лидеру.

Другими словами, это: легко заменяемые люди, люди, оказывающие влияние и люди, существенно важные.

Затем авторы торжественно перечисляют пять правил эффективного правления:

1. Количество своих ближайших помощников (существенно важные люди) должно быть минимальным.

2. Количество голосующих за тебя людей (реальный электорат) должно быть максимальным.

3. Контролируй поток государственных доходов.

4. Плати своим ближайшим помощникам достаточно, чтобы они были тебе верны.

5. Не пытайся делать жизнь народа лучше за счёт отнимания денег у твоих ближайших помощников.

(А Ленин также настаивал на шестом: "занять и удержать телефон, телеграф, железнодорожные станции, мосты в первую голову".)

Универсальность законов власти при любом строе делает их афористическими трюизмами – мы о них давно читали тут и там. Например: разделяй и властвуй. Или: власть легче захватить, чем её удержать. А также – добросовестного трудолюбия лидера вовсе недостаточно, чтоб обеспечить его политическое выживание.

Ну, и вдобавок три наиболее важные качества ближайших помощников лидера: преданность, преданность и преданность.

Авторы приводят многочисленные исторические факты в качестве иллюстраций для основных и частных тезисов, что составляет 99 процентов книги.

Книга полнится множеством интереснейших примеров и рассказов из давней и новейшей истории, включая и русскую. То есть это доброкачественный и часто увлекательный культпросвет.

*    *    *

Замечу, что единообразие методов правления в различных политических системах является лишь частным случаем в общем жизненном единообразии. Именно повсеместность единообразия вызывает догадку о манифестации им божественных законов, изменить которые невозможно, но которые позволено лишь настраивать, как музыкальный инструмент, чтобы преобладало благозвучие максимально возможного общественного благоденствия, вместо какофонии благоденствия лишь малой кучки кровососов, захвативших власть.

Но несмотря на единообразие всех политических систем (налоги, коррупция и пр.), степень развития тех или иных свойств создают принципиальные различия с точки зрения благоденствия народа и авторы признают, что лучшая настройка этих свойств достигнута при демократии. Причём демократия благосклонна не только к народу, но даже и к правителям, ибо выживаемость демократических лидеров у кормила власти существенно выше, чем у автократов.

Как ни зыбки границы между любовью и ненавистью, правдой и ложью, здоровьем и болезнью, тем не менее они являются чрезвычайно важными, как граница между жизнью и смертью. Ибо стирание этих зыбких границ равносильно стиранию жизни с лица Земли. А посему единообразие – это данность, а человеку позволяется её оптимизировать, так что скептическое отношение к его способности такой оптимизации может оказаться для человечества самоубийственным.

Аналогий единообразия политических систем не счесть. Взять к примеру живые клетки, которые едины протоплазмой, ядром и прочими сущностями, мне малоизвестными. Однако среди единообразных клеток имеются здоровые клетки, затем клетки, слишком быстро размножающиеся, но доброкачественные, а также клетки, размножающиеся безудержно и злокачественно. И всё это единые клетки, но с акцентами на разные её свойства. Они могут служить аналогами или аллегорией политических организаций общества – демократическая (здоровая клетка), монархическая (доброкачественно растущая) и тоталитарная (злокачественная).

Феномен единообразия можно найти и в самом человеке: казалось бы у всех единая анатомия и физиология, однако по другим критериям (хотя бы по отпечаткам пальцев) все люди разные.

Из этого следует мой важный вывод: общее единство может существовать только благодаря частным различиям. Причём именно эти частные различия становятся основой разнообразия судеб.

Как ничего принципиально нового авторы книги не нашли в различных политических устройствах, так и в человеческой природе пока не удалось открыть ничего нового. Однако в наше время возникла реальная возможность осуществить радикальные изменения в человеке с помощью генетики. Причём настолько радикальные, что они смогут нарушить человеческое единообразие. (Например, можно будет создать одного мужчину с двумя хуями, а другого – с тремя, а женщину – без головы, но с двумя, а других с тремя пиздами и посему поиск пары будет происходить по совпадающему количеству гениталий  – вот уж тогда действительно возникнет нечто принципиально новое.)

Так как природа неизбежно является человеку в образах антропоморфизма, то существенные изменения в ней станет возможно постичь лишь тогда, когда существенные изменения произойдут, прежде всего, в самом человеке.

Сладкозвучно-прямая речь Бродского

Карл Проффер. Без купюр M., АСТ, Corpus, 2017, 288 с.  ISBN 978-5-17-098207-3

Эллендея Проффер Тисли. Бродский среди нас М., АСТ, Corpus 2015, 224 с. ISBN 978-5-17-088703-3

Я не раз писал о Бродском, всегда исходя из аксиомы, что он – гениальный поэт.

Меня же интересует его половая жизнь, которую он тщательно скрывал, и как она влияла на его поэзию. Весьма интересно не только исследовать и наблюдать за творческим процессом великих, но и за тем, как и с кем они совокуплялись.

Эллендея Проффер говорила Бродскому, утверждавшему, что в поэте интересна только поэзия:

…теперь мы хотим абсолютно всё знать о Пушкине, и, если любишь поэта, естественно возникает интерес к его жизни.

Пушкина я, как известно, люблю, и о его сексуальной жизни почти всё узнал.²⁰ Поэзию Бродского, как не менее известно, я очень-очень-очень люблю и потому мне исключительно интересно узнавать о его половой жизни.

Если раньше я подсматривал за сексом Бродского через его стихи (см. Секс в поэзии Бродского¹⁴), то теперь я решил это сделать посредством воспоминаний людей, с которыми он был весьма близко знаком многие годы, в доме которых он жил первое время после эмиграции в США и которые ощутимо и зримо повлияли на его литературно-сексуальную судьбу.

*  *  *

Карл Проффер вспоминает о прогулке по улице с Бродским, только что оказавшемся на Западе:

… он хотел покорить всех женщин на улице сию же минуту. Они все должны быть голыми, шутил он; зачем люди вообще носят одежду, тем более если вокруг столько высоких девушек?

Теперь будем знать, что Бродский любил высоких девушек, но хотел “покорить” всех, согласно моей пословице: I like tall but fuck all. (В русском варианте: Люблю худых, но ебу любых.²¹

Больше всего мне понравился эвфемизм “покорить”. Разумеется, что И. А. Бродский хотел изнасиловать “любую, красивую, юную”, которая попалась на глаза, да ещё улыбнулась, причём, как тебе увиделось, приглашающе, но в действительности, лишь вежливо – это ли не желание каждого советского эмигранта, впервые оказавшегося в западной уличной толпе?

Вскоре у Бродского завелось множество кратковременных связей, и Карл Проффер дивится или сетует, что у него не получалось поддерживать с женщинами продолжительных отношений. Возникает интересный (для меня) вопрос – кто кого бросал? То ли Бродский, быстро пресыщавшийся, то ли женщины бросали Бродского, польстившиеся на гения, но быстро понявшие, что прокуренный мужчина с больным сердцем, неспособен на физически требовательную продолжительную еблю, с размахом шатуном-поршнем (not a good thruster). Гений в поэзии вовсе не обязательно гений в сексе. Уж не потому ли Бродский так жёстко охранял от народа свою интимную жизнь, что она была не слишком успешной, не количественно, а качественно – с точки зрения женской удовлетворённости.