События этой главы происходят за две недели до активации Импульса.
Ваня широкими шагами и с лёгкой улыбкой на лице шёл по коридорам Стены в компании двух гвардейцев. Он уже почти выучил наизусть путь к той её части, где жили его друзья, но ходить без сопровождения ему не позволял Егор. Буквально на днях в армии произошла очередная должностная рокировка, в результате которой его новый друг стал маршалом – это была последняя ступень военной карьеры, выше которой был только верховный главнокомандующий всех сил обороны.
Его привели в комнату отдыха, и Ваня окинул её взглядом. Сегодня у третьей группы был выходной, поэтому большая часть пилотов проводила там свое свободное время, разбившись на маленькие группки. Рита и близняшки сидели в дальнем углу и о чём-то говорили, время от времени переходя на смех; Вася давал урок гитары Самсонову и объяснял ему как правильно ставится очередной аккорд; Петя, яростно жестикулируя, о чём-то спорил с Беловым, а тот стоял, прижавшись к стене, с невозмутимым видом, лишь изредка поправляя очки. Увидев Ваню и гвардейцев, все разговоры тут же затихли, а пилоты вскочили со своих мест и отдали честь. В ответ Ваня лишь слегка улыбнулся и сказал:
– Ха, обожаю, когда вы так делаете. Я бы хотел поговорить с моими друзьями. Пойдемте в комнату собраний.
– … может я и мелкий, – уходя, шепнул Петя Белову, – но друзей среди трутней у тебя точно нет!
– Ой, удивил. Не забудь попросить дядю-трутня поменять тебе подгузник.
– Чё ты сказал! Ух, как вернусь, я тебе такую трепку задам!
Гвардейцы сопроводили ребят до комнаты собраний и остались охранять вход снаружи. Внутри не было никаких стульев или даже простых табуреток, поэтому троица села прямо на холодный пол, а Ваня прислонился спиной к стене и скрестил руки на груди.
– Ну как вы? – спросил он.
– Прошло уже около трёх недель, и за это время мы почти привыкли к новой жизни, – сказал ему Петя, под одобрительный кивок остальных.
– Как сослуживцы?
– Хорошие ребята. Поначалу смотрели на нас, как на мелюзгу, да и у них было полное право на это – косячили мы жёстко. Но теперь, когда мы подтянули свои навыки на симуляторе и поближе познакомились друг с другом, нас наконец-то начали воспринимать как на настоящих пилотов.
– Ясно… Не страшно там, за стеной?
– Поначалу было немного не по себе, а сейчас сердце колотится только во время боевых задач. Ну да что мы всё про нас, как там жизнь среди элиты? Вижу ты решил поменять имидж, костюмчик взял, тебе идёт, кстати.
– Спасибо, – сказал Ваня, поправляя черный галстук, – жизнь, как и у вас, постепенно налаживается. Я не могу сказать вам всего, но, по секрету, – он огляделся, хотя вокруг никого не могло быть даже в теории и шепнул, – мне удалось попасть «на самый верх»! Собственно этот костюм – тамошний дресс код, но он мне так понравился, что я решил носить его постоянно. А ещё у меня появилось тату, – он показал им запястье правой руки с кодом, – постоянно прикладывать телефон очень неудобно.
– У нас тоже такие есть, но только временные. А что значит, «На самый верх»? То есть ты хочешь сказать, что…
– Там действует ряд правил, согласно которым я не могу раскрывать вам, рабочим, подробности, но сегодня – моё первое… назовем это собранием, так что пожелайте мне удачи.
– Будем держать за тебя кулачки.
– Ладно, был рад повидаться. Как-нибудь через недельку зайду к вам ещё разок. Удачи вам, в ваших Скорпах.
– И тебе, «на самом верху».
Через два часа после этого разговора, отряды Зета и Эпсилон выстроились в комнате собраний. Вдоль строя туда-сюда ходил теперь уже майор Козлов, поглаживая свои усы.
– Значит так, – наконец сказал он, – я понимаю, у вас сегодня выходной, но у второй группы возникли непредвиденные сложности, и они попросили нас о небольшом одолжении: нужно осмотреть территорию между вторым и третьим шлюзами и отметить трупы Морфов, которые остались после позавчерашней атаки. Дело на полчаса максимум.
– Так пусть салаги им и займутся, товарищ майор – сказал Самсонов.
– Ты что, забыл устав? Недавно сформированные отряды в течении первого месяца их службы запрещается отпускать в пустыню без сопровождения более опытного отряда.
– Ну тогда пусть отряд Эпсилон идёт без нас, товарищ майор, – сказал Белов, – наверняка мы будем лишь обузой и только замедлим ход операции.
– Ох… вам лишь бы откосить от работы. Повторяю, нужно лишь пройтись широкой цепью от пункта А в пункт Б, автоматика всё сделает сама, так что… отставить разговоры! Участвует вся третья группа. Полевым командиром назначается Самсонов. Прапорщик, сопроводите их до машин.
Шесть Скорпов со средней скоростью двигались вдоль стены на расстояние примерно ста метров друг от друга.
– Обожаю тратить свой единственный свободный день на неделе на всякую чепуху… – ворчал по внутренней связи Самсонов, – то тут попросят, то там, а потом смотришь, и время уже близится к отбою.
– Хватит ворчать как старый дед, – сказал один из его сослуживцев, – хотя… теперь я понял, почему со второго этажа на меня ночью постоянно сыпется песок.
– Эпсилон-зелёный, сосредоточьтесь на задании, – пригрозил Самсонов, – а после его завершения пройдите ко мне для воспитательной беседы.
– Ой, как страшно!
– Эпсилон-зелёный, – вмешался Белов, – на вашем месте я был бы с ним поосторожнее. Если он разозлится, то непременно ударит вас по голове своим костылем.
– Так, а с каких это пор салаги стали такими смелыми? Надо бы и вам устроить коллективную взбучку.
– Соберете нас в кружок и будете рассказывать поучительные истории из вашей молодости? – усмехнулся Петя.
По радиоэфиру прокатилась волна смеха, которую отчаянно пытался перекричать Самсонов:
– Да что вы себе позволяете?! Мне девятнадцать лет, какой я вам ещё дед? А ещё, если вы не забыли, я ваш командир!
– Да-да, дедуля, командир… командир… – сказал кто-то, – а теперь давайте на горшок и баиньки. Завтра к вам приедут внуки, и вы должны набраться сил.
– Перестаньте! Называть! Меня! ДЕДОМ! Это, чёрт возьми, приказ! Майор, скажите им, чтоб соблюдали субординацию!
– Извините, дедушка, – ответил офицер, – но вы сами виноваты в том, что воспитали таких неблагодарных внуков.
Радиоэфир ещё раз взорвался смехом, и лишь один Самсонов смотрел куда-то в пустоту и бормотал:
– Им конец… Они все у меня на коленях прощения просить будут.
– Это Зета-зелёный! – испуганный голос в радиоэфире раздался как гром среди ясного неба. Их машина была самая последняя в цепочке и находилась дальше всех от стены, – только что образовались новые черные пески! Девятьсот метров к северу!
– Всем машинам остановиться! Подтверждаю, вижу пески на своих приборах – сказал майор, – делаем всё, как на учениях – руки от приборов и не двигаться! Зета-зелёный, к вам пески ближе всего, так что вы будете нулевой точкой. Приближаются: восемьсот… семьсот… шестьсот… – с каждой цифрой его голос становился всё мрачнее и тяжелее, – пятьсот… зета-зелёный, так трудно замереть на месте? Четыреста… Триста… Чёрт, задержите дыхание и не дурите. Двести… повторяю, не дурите! Помните, что черные пески реагируют на малейшие колебания песка, вызванные вашем движении и даже голосом… Сто… Пятьдесят…
– Майор, мы хотим жить! – в панике крикнул командир Зета-зелёного.
Их машина сделал резкий рывок на юг, пытаясь скрыться от Черных песков.
– Зета-зелёный! Отставить!
Вася проходил через похожую ситуацию на симуляторе. Единственным способом спастись от чёрных песков было встать на месте и не двигаться. Убегать было бесполезно – преследуя свою добычу, это ужасное явление природы могло развить просто невероятную скорость. Попытавшись убежать от них в порыве отчаянья, Зета-зелёный лишь подписали себе смертный приговор.
Зета-синий были следующем звеном цепи, поэтому при малейшей неосторожности они могли стать следующей добычей. Вася вспомнил про Риту и понял, что ему надо действовать: как только машина их сослуживцев сорвалась с места, он вскочил со своего кресла и резким рывком бросился к ней. Он отстегнул её кислородную маску, плотно закрыл своей ладонью рот девушки, шепнул: «молчи и не двигайся!» и сам замер на месте. В следующие мгновение машина их друзей, за секунду и без единого звука, провалилась в толщу песка на несколько метров вниз. Радиоэфир содрогнулся от их ужасающего крика, а затем связь прервалась.
– Чёрт! – крикнул майор, – говорил же, не дурите! Всем остальным экипажам сохранять спокойствие и неподвижность. Теперь нулевая точка – Зета-синий. Сто пятьдесят метров!
Увидев смерть своих друзей, Рита крикнула, но рука у её рта заглушала этот порыв отчаянья и скрыла их экипаж от чёрных песков.
– Сто метров!
«Держи себя в руках», – очень тихим шёпотом, едва шевеля губами сказал ей Вася. С глаз Риты катились слёзы, она плохо соображала и думала лишь о своих погибших подругах, но просьба Васи всё-таки дошла до ней.
– Отходят… – облегченно выдохнул майор, – триста, пятьсот, семьсот, километр. Мы на безопасном расстоянии. Миссия окончена, возвращайтесь на базу.
Вася убрал влажную руку от лица девушки и в её глаза. Не в силах подобрать ни единого слова, способного хоть как-то утешить Риту, он подошёл к ней и крепко обнял, подставив своё плечо её горьким слезам.
– Наше заседание мне бы хотелось начать с того, – сказал Шестой номер, – чтобы мы все приветствовали новую Восьмую маску. Добро пожаловать в совет города.
Все тихо и сдержанно похлопали Ване.
– Срок «службы» в совете – не более года, но, при желании, ты можешь добровольно покинуть свой пост в любой момент. Таков закон: трутни никогда не должны быть ограничены в свободе или обязаны к чему-либо. Может быть, у нашего нового члена уже есть какие-нибудь предложение? Если за него проголосуют хотя бы пятеро членов, то оно будет принято.
– Ну… – протянул Ваня, – я думал над кое-чем в последние две недели. Почему бы нам не разобраться с тем, из-за чего погиб Старый Мир и исчезла Земля?
– Ха-ха, – сказала Четвёртый номер, – ты что, забыл третье правило кредо.
– Четвёртая! – сказала Седьмая, – ну ты чего! Дай ему высказаться.
Все остальные молчаливым кивком поддержали её, и Ваня продолжил.
– Кредо повторили буквально пять минут назад, так что на этот счёт можете не волноваться. Я не предлагаю нам вложиться в науку и снова развить технологии до их уровня. Моё предложение – окончательно разобраться в причинах этой трагедии. Всё, что нам известно на данный момент – их погубило какое-то «Великое технологическое чудо», и больше ничего! Что это за «чудо»? Действительно ли эта трагедия произошла по вине людей? Куда исчезла земля? Связано ли всё это с Небесной Карой и Морфами? Я не ставлю перед нами цель стать такими же могущественными, как люди Старого Мира. Просто необходимо разобраться в причинах этого падения, чтобы мы могли избежать их ошибок и ещё лучше приспособиться к Марсу.
– Да, твоё предложение довольно… – сказал Шестой, – амбициозно. Для начала, мы все поняли то, что кредо ты нарушать не собираешься. Ведь так?
Весь совет, кроме Вани поднял руку.
– Теперь давай подумаем, – продолжил он, – как, чисто в теории, можно реализовать твой план. Вместе с Землей исчезли все новейшие научные разработки, архивы и другие важные документы. На Марсе, как раз на случай возникновения подобной ситуации, в одном из городов было оборудовано резервное хранилище, но буквально через год после катастрофы случилась первая Небесная Кара и из песка впервые вышли морфы. Этому городу повезло меньше всего: на него пришлось единственное, за всю новейшую историю, нападение морфа SS класса. Не помог даже Импульс – жуки разрушили стену и превратили город в руины, которые лежат в тысячах километров отсюда. Его архив – единственное место, где можно найти ответы на все твои вопросы, но добраться до него попросту невозможно. Чёрные пески и Морфы сожрут любую, даже самую лучшую экспедицию, которую мы отправим туда. Но, признаю, это предложение крайне толковое. Лишние знания неплохо бы выручили нас: мы бы до конца поняли, как работает стена с куполом и очертили бы чёткие границы, которые не должны пересекать, дабы та трагедия не повторилось.
– Так почему бы не пойти на этот риск? – уверенно возразил Ваня, – Первое правило кредо – жизнь города важнее жизни отдельного человека. В случае чего я готов лично возглавить эту экспедицию.
– Ха-ха, – рассмеялся Шестой, – знаешь, ближайший к нам город расположен в трехстах километрах к югу. Время от времени мы посылаем друг другу караваны с мигрантами, различными разработками и прочим. Так вот, пережить эту поездку удается, в лучшем случае половине, а иногда такие караваны вовсе пропадают без вести в полном составе. И это всего триста километров! До архива же придется добираться много месяцев, и ещё столько же уйдёт на обратную дорогу. Но если большинство проголосует за, то мы, так уж и быть, снарядим туда экспедицию. И так, давайте голосовать: кто за?
Руки подняли только Ваня и Седьмая.
– Предложение отклонено. Но, повторюсь, оно было весьма неплохим. Продолжай в том же духе, Восьмой.
– Предлагаю сделать перерыв, – сказала Седьмая, – это было… очень жаркое обсуждение.
Шестеро из восьми подняли свои руки.
– Ладно, давайте отдохнём полчасика.
Ваня сидел на скамейке в одном из тупиков живого лабиринта. Тут было хорошо – прохладная тень скрывала его от лучей яркого солнца, а журчание фонтана вводило в лёгкий транс. Закрыв глаза, он размышлял над тем, как ещё можно улучшить жизнь простых граждан и сделать город Чести более лучшим местом для жизни.
– Ой! – тихонько сказал кто-то в паре метрах от него.
Ваня открыл глаза и увидел Седьмую. Чёрная маска полностью скрывала её лицо, и он смог различить лишь миниатюрную фигуру с жиденькими рыжими волосы до плеч. Она смотрела на него, но из-за маски разобрать значение её взгляда было невозможно.
– Я… потревожила тебя? Должно быть ты размышлял над чем-то? – растерянно спросила она.
– Ничего, – Ваня немного подумал и добавил, – спасибо, что поддержала меня сегодня.
– Пустяки, – она неловко усмехнулась и сделала шаг в его сторону, – твоя речь вдохновила меня. Просто в какой-то момент я подумала: «А правда, почему бы не рискнуть?». Хех, видимо я слишком наивная…
– Разве это плохо, если сердце иногда берёт верх над разумом?
– Интересная мысль, – сказала Седьмая, делая ещё один шаг, – можно?
Она показала своим маленьким указательным пальцем на скамейку, и, кивнув, Ваня подвинулся на край, позволяя ей сесть рядом.
– Эта мысль не совсем моя, – в голове Вани крутился один из обзоров на Евангелион, который он смотрел пару лет назад, – старый знакомый как-то сказал мне, что на свете есть множество вещей, которые надо прочувствовать, а не понять. Так что давать иногда своему сердцу волю – это нормально.
– А если сердце просит тебя сделать нечто запретное? Тогда ему можно дать волю?
Ваня удивленно посмотрел на седьмую – она поднесла свою маленькую ручку к лицу и ловким движением сняла с себя маску. Слегка улыбаясь миниатюрными губками, девушка смотрела на него, пронзая ясно-голубым взглядом своих глаз. Ваня застыл в изумлении. Казалось, он пытается посчитать все веснушки на её лице, но его занимал лишь круговорот мыслей в голове.
– Как же… кредо… – пробормотал он.
– Они не узнают, если ты не выдашь меня, – шепнула Седьмая, – кажется ты запутался. Твой разум велит тебе поступить как трутню, но твоё сердце… хочет совсем другого. Так что, стоит ли сейчас дать ему волю?
Ваня запутался. Его мозг взрывался вопросами: почему эта девушка одним движением своей руки поставила его в такое странное положение? Это традиционная проверка новичков? Неужели она не боится, что их застукают? Как ей ответить? И лишь сердце, до сей поры надежно спрятанное за образом анимешника-одиночки, который Ваня сам для себя выбрал, бешено выстукивало один единственный ответ. «К чёрту!» – шепнул он и резким движением руки сорвал с себя маску.
Они не могли отвести друг от друга взгляда. Слова, жесты, знаки – всё это было лишним – их сердца бились в унисон и этого было достаточно.
Резкий звон колокольчика вернул Ваню и его спутницу в реальность.
– Собрание скоро продолжится, – сказала она, надевая маску, – предлагаю «случайно» встретиться и познакомиться сегодня в Красном Парке. Восемь часов, я буду в легком летнем платье с цветочками.
Девушка вышла из тупика, а Ваня до сих пор не мог прийти в себя. Лишь спустя минуту он снова надел свою маску и вышел из лабиринта. Перед тем как зайти в особняк, он окинул взглядом сад и краем глаза заметил, как тёмный силуэт вышел из его дальнего конца.
Красный парк – место, где росли деревья с красной листвой, был особенно красив летними вечерами. По нему с радостным видом гуляли влюбленные парочки и мамы с детьми. В красном свете фонарей окружающий мир вечернего города становился необычным и таинственным. Сегодня в этом прекрасном месте нервничал лишь один человек: он быстрыми шагами исходил уже каждый закуток парка, постоянно поглядывая на часы.
Девять часов вечера. Постепенно разум начинал брать верх над сердцем Вани. «Это всё была проверка…» – шептал он себе под нос, – «это была проверка, которую я провалил. На следующем же заседании меня попрут из совета! Вот я наивный! Дал волю сердцу, называется. Эх… Ладно, надо успокоиться. Все девушки задерживаются, ведь так? Так ведь было в аниме? Да! Некоторые опаздывали на несколько часов, а тут всего один ничтожный часик. Она непременно придёт. Я уверен, что это была не проверка! Такой искренний взгляд не сыграть даже самому искусному актеру. Надо просто немного подождать и чем-то занять мысли».
Он достал телефон и открыл ленту последних городских новостей: ««Гражданин» принял решение пересмотреть систему классов разнообразия», – зачитывал он тихим шёпотом заголовки, – «Сегодня наш караван успешно пересек пустыню и вернулся в город», «Первый управляющий «Гражданина» выступил с речью», «Жестокое убийство в метро»…» – что-то екнуло у него внутри, – «Просто надо убедится, что это не имеет к ней никакого отношения.»
Он открыл новость и с ужасом в глазах прочел: «Сегодня, в 19:50 на станции «Музей Чести» в первый вагон метро ворвались пять рабочих из неблагополучного района. В вагоне в этот момент находилась шестнадцатилетняя девушка-трутень, чье имя пока не разглашается. Полиция прибыла на место происшествия уже через минуту, но к этому времени пострадавшая скончалась от полученных травм. Все преступники были устранены на месте. В связи с произошедшим, движение поездов по перегону «Музей Чести – Красный Парк» будет приостановлено на несколько часов. Служба городских новостей приносит искренние соболезнования родным и близким погибшей».
Внутри Вани что-то вдребезги разбилось. Он убрал телефон, достал из кармана своего пиджака небольшую шоколадку и выкинул её в ближайшую урну, прошептав лишь два слова себе под нос: «Мрази, уничтожу».
– Спасибо, что вы все так оперативно прибыли на экстренное заседание, – сказал Шестой номер, – сегодня на повестке дня у нас лишь один вопрос: последствия импульса. Господин распорядитель, прошу, пригласите сюда командующего западным участком.
Человек в золотой маске кивнул и вышел из зала собрания. Через минуту к ним зашел Егор, одетый в военную форму.
– Рассказывайте, – приказала ему Четвёртая.
– Как вы уже сами знаете, тридцать часов назад, в качестве крайней меры, был активирован Импульс, и все Морфы, напавшие на город, были уничтожены.
– А какие потери понесли мы?
– В результате отдачи, которая ушла в стену, погибло около половины личного и командного состава. Также скончались верховный главнокомандующий, который наблюдал за ходом операции и мой лучший адъютант.
– А что с оставшейся половиной?
– Они останутся не боеспособными до завтрашнего дня. Угрозы для их жизни нет – если Импульс не убил сразу, то бояться за последствия не надо. Так что, как минимум на сутки, западный участок останется беззащитным.
– Как состояние Скорпов и их пилотов?
– Очень плачевное. В момент импульса почти все отряды находились в пустыне и были уничтожены вместе с Морфами. Мы потеряли: гвардию, в полном составе, 90% машин подкрепления с других участков Стены и 95% от всех Скорпов западного участка. Спастись удалось лишь тем, чьи машины во время битвы были повреждены и вернулись в ангары. Поэтому прошу совет принять во внимание тот факт, что на данный момент на западном участке почти нет боеспособных Скорпов.
– Обязательно. Теперь скажите, как Импульс отразился на городе.
– Произошёл полный блэкаут на двадцать четыре часа. Подсчёт жертв ведётся до сих пор, но на данный момент точно подвержены более десяти тысяч летальных случаев. В сумме с военными, число погибших достигает цифры в триста тысяч.
– Позвольте задать самый главный вопрос: был ли Импульс единственным решением проблемы, или существовал альтернативный вариант.
– Альтернатива была. Один из экипажей пожертвовал собой и забрался под ноги к S классу. Там они нашли небольшой просвет в панцире – предполагаемое слабое место. Рабочие офицеры предложили мне запустить туда пару управляемых ракет, но я не знал наверняка, убьет ли этот манёвр чудище, или лишь сильнее его разозлит. А Морф, тем временем, со всей скоростью неся на стену, и если бы он врезался в неё, то последствия были бы гораздо тяжелее, чем после Импульса. Я принял решение не рисковать, и готов понести за него полную ответственность.
– Считает ли совет действия командующего верными?
Шестеро, в том числе и Ваня, подняли свои руки.
– Совет признал ваше решение верным. Никаких санкций в вашу сторону применено не будет, вы сделали всё, что было в ваших силах.
– Так точно! – облегченно выдохнув, сказал Егор.
– Сколько займет перезарядка Импульса?
– В районе одного месяца.
– Ясно. Можете быть…
– У меня есть предложение, – перебил Шестого Ваня, – Мы ведь потеряли верховного главнокомандующего? Предлагаю назначить маршала, за его боевые заслуги временно исполняющим его обязанности.
Все семеро подняли свои руки.
– Разумное решение, – поддержал его Шестой, – маршал, вы принимаете свое назначение?
– Так точно!
– Вот теперь точно можете быть свободным.
Егор, окрыленный внезапным повышением, вышел из зала.
– Ну раз это была единственная повестка на сегодня… – начал Ваня.
– Не совсем, – перебил его Шестой, – напоследок предлагаю ещё раз проголосовать: кто считает, что Восьмой номер стоит за убийством Седьмой и основании движения «Новый Рой»?
Четверо из семи подняли свои руки.
Вот уже почти целые сутки Петя, Вася, Рита и Самсонов молча лежали на полу. К ним приходили какие-то люди, щупали пульс, проверяли состояние и приносили еду, но им было всё равно. Все, кого они знали, и кто был им дорог погибли: сослуживцы, прапорщик, майор, и даже девушка Самсонова, для которой он так старательно учился играть на гитаре… В момент глобального отказа электроники она мчала на Стену в летающем такси, чтобы навестить своего только что раненого возлюбленного, и рухнула на землю с двадцатиметровой высоты. Один чрезвычайно мощный выброс энергии разом забрал у них всё.
– Как думаете, что будет дальше? – спросил Петя
– Вас пристроят к какому-нибудь отряду, – ответил Самсонов, – а мне пожмут руку, дадут бесполезную награду и отпустят на все четыре стороны. Пилот, оставшийся один для армии бесполезен. Теперь я всего лишь лишний рот. Переучивать меня уже поздно, да и психическое состояние оставляет желать лучшего. Тут к гадалке не ходи – теперь мне дорога лишь в Жертвенники. Проживу остаток жизни нажимая на кнопки и пропивая заработок в баре, пытаясь заглушить боль и тоску, что терзают меня сейчас. И всё из-за этих трутней.
– Помнится, ты говорил нам про проект «Новый Рой». Мол какой-то амбициозный чувак пытается поднять народ против них.
– Было такое. У меня под подушкой спрятан телефон, и я по ночам залипаю в интернете. Ну и наткнулся на этот проект: им занимается какой-то странный парень, и его статьи буквально открыли мне глаза. В школе нам всем промыли мозги: говорили, что трутни – умнейшие люди на планете, что только они знают, куда мы все должны двигаться. А этот умник грамотно и по полочкам расписал, что каждый трутень: это бесчеловечный ублюдок. Наши жизни для них лишь разменные монеты, которые они тратят на свои тайные цели. Никто из рабочих не знает, как устроено правительство города, суд и ещё ряд важных учреждений. Зачем трутням скрывать это? Мои слова лишь подтвердились, когда я увидел, как ваш друг отдалился от вас, а вчерашний Импульс вбил последний гвоздь в крышку этого гроба. У них было решение, которое могло спасти сотни тысяч жизней, но вместо этого… Ай, да ну этих трусов… Сил моих больше нет.
– А если народ восстанет против них, то силы появятся? – приподнимаясь на локте и смотря Самсонову в глаза спросил Петя.
– Ха, ну толпа за мной вряд ли пойдет, но если проект «Новый Рой» перейдёт в активную фазу, то я буду в его первых рядах. А вы что, салаги, хотите устроить революцию?
– Ну если народ не пойдёт за тобой, то за нами и подавно, но отсиживаться в тени мы не будем, ведь так?
Вася и Рита кивнули головой.
– Трутни забрали жизни наших друзей… – добавил Петя, – наших первых и самых настоящих друзей.
– Вы правы и думаю мы не одни такие. Уверен, каждый выживший на нашем участке Стены сейчас испытывает тоже самое, а это значит, что городу Чести жизненно необходимо, чтобы лидер Нового Роя вышел из тени…
– Привет, Егор, добрый вечер Павел Валерьевич. Спасибо что отложили свои дела и приехали ко мне.
– Брось, это меньшее, что мы могли сделать, – сказал Егор, – слушай, а я узнал твой голос на совете, паршивец! Это ведь ты предложил сделать меня Верховным?
– Считай это благодарностью за всё, что ты сделал для меня. Впрочем, следующие заседание совета, с большой долей вероятности, может оказаться для меня последним.
– Что? Сегодня ведь было спец собрание и на нем обсуждали только Импульс и его последствия.
– Да, но как только ты вышел, Шестой номер предложил провести голосование против меня, и руку подняли уже четверо, а это значит, что медлить уже нельзя.
– И какие у тебя есть предположения? – поинтересовался начальник полиции, – есть кандидаты на роль предателя?
– Скорее всего это Шестой номер, но так же предателем вполне может оказаться и Четвёртая. Однако в этом нет никакого смысла – даже если бы я знал номер злодея, то мне всё равно было бы не вычислить того, кто скрывается за маской.
– Скверно…
– Не то слово, – Егор вдруг понизил тон своего голоса и сделался очень серьёзным, – но, кажется, у меня есть план как спасти тебя из этой щекотливой ситуации. Весьма вероятно, что он вам не понравится, однако, поверьте мне – это единственный способ остановить предателя, вычислить всех его сообщников, если они, конечно, есть, но в этом я не сомневаюсь, и раз и навсегда покончить с «Новым Роем». Короче, слушайте…
Настало время очередного собрания. Волнуясь и понимая, что в ближайшие часы решится буквально всё, Ваня поправил галстук, надел маску и сел в спецборт, который отвез его в особняк.
Перед заседанием все маски как-то странно смотрели на него. Возможно, они что-то заподозрили в его странном поведении, а возможно у него просто разыгралась паранойя. Заседание должно было начаться через пятнадцать минут, ровно в три часа, которые и были часом Ч…
Без десяти к главному офису «Гражданина» – огромному небоскребу в самом центре города подъехало с десяток бронированных машин со спецназом. Сотня вооруженных до зубов полицейских один за другим без единого выстрела захватили все четыреста этажей. Точно такая же судьба постигла все важные городские службы – их так же занял спецназ. Начальник полиции, в сопровождении беспрекословно верных ему людей, широким шагом вошел в отдел экстренного оповещения граждан…
Без пяти офицеры всех подразделений сил обороны собрали своих подчинённых в залах собраний. Самсонова и ребят чуть ли не насильно вытащили туда с пола комнаты отдыха. Они уставились на белый экран уставшими и пустыми глазами…
Настало время собрания. Ровно в три часа распорядитель зазвонил в колокольчик и члены совета один за другим вошли в зал. На лбу Вани проступил холодный пот, а его сердце бешено колотилось, но чёрная маска хорошо скрывала все эти эмоции. Слегка пошатываясь, он занял своё место. Распорядитель задернул шторы и повторил им кредо Масок.
– Ну что, – сказал Шестой номер, – как всегда предлагаю…
– Прежде, чем вы начнете голосовать против меня, позвольте я скажу пару слов, – перебил его Ваня.
– Что ж… Причин не позволить тебе сделать это у нас пока нет.
– Хорошо, – Ваня встал со своего кресла. Все удивлённо ахнули, ведь такое поведение в совете города было чем-то из ряда вон, – среди нас есть тот, кто своими действиями хочет посеять в городе хаос и погубить его. От разоблачения предателя защищает чёрная маска, поэтому единственное, в чём я могу быть уверенным – это не я. Первое правило Кредо Масок – жизнь города важнее жизни отдельного человека, – он сунул руку во внутренний карман пиджака и достал серебристый пистолет с глушителем, – простите.
Вслед за этим раздались ужасные крики, которые прервали шесть глухих и точных выстрелов. Распорядитель в золотой маске и пара лакеев ворвались в зал, но Ваня, уже сбросивший с себя маску, тут же взял их на мушку. Он три раза стукнул пальцем по вороту своей рубашки и с неба медленно спустились две машины со спецназом.
– Похоже у нас гости, – раздвигая шторы и смотря в окно сказал Ваня, – вам нужно их встретить. И не забудьте поднять руки.
Шокированные лакеи кивнули и выбежали из зала.
– Эй, Восьмой, будь добр, помоги мне встать!
Ваня резко обернулся на звук – шестой лежал на полу, подняв голову, и протягивал ему свою руку.
– Ты живой? – удивился Ваня, – я не мог промазать! Пуля попала тебе точно в голову!
– Не хочешь помогать? Ну ладно, я сам встану, – Шестой ловко, без помощи рук вскочил на землю. Раненый провернуть такой трюк точно бы не смог, – это мне уже больше не нужно, – он сбросил с себя маску.
Ваня сделал невольный шаг назад, когда на него посмотрело худое лицо со слегка вытянутым вперёд подбородком. Впалые глаза Шестого глядели на него в ответ с искренним безразличием, а его рука то и дело поправляла волосы, уложенные в обе стороны и закрывающие верхнюю половину его ушей.
– Что? – спросил он Ване, – у меня что-то не так с лицом?
– Да как ты… впрочем, не важно.
Ваня выпустил ему в лицо остаток обоймы, но пули лишь отскочили от него, не причинив вреда.
– Не-а, не получится. Так просто меня не возьмёшь.