Buch lesen: «Я работаю ангелом», Seite 5

Вася-Василёк

«Вася-Вася-Василёк», – звучит в голове голос Василисы. Лёша сидит на диване, уставившись в стену. Он пытается вспомнить вчерашний вечер, но удаётся это с трудом. Сушит в горле, кружится голова. Дружеские попойки вошли в привычку. После них Лёше всегда плохо, но остановиться он уже не может.

Лёша сунул ноги в стоптанные тапки. Подошёл к столу, налил в стакан воды из литровой банки. Выпил. Почувствовал, как вода, орошая горло, стекает внутрь. Последние капли из стакана Лёша вылил на левую ладонь и протёр лицо.

Надо собираться на работу. В тот же бар, в котором он обычно встречается с друзьями. После того как Лёша бросил университет, ему удалось устроиться туда барменом. Мама была против Лёшиных действий, но он сказал, что это его жизнь. Выслушав сына, мама вздохнула:

– Ладно. Делай что хочешь!

И Алексей делал, что хотел. Снял однокомнатную квартиру. Познакомился с Василисой из книжного магазина, расположенного напротив бара, и позвал её к себе жить. Правда, всего два месяца и прожили вместе. Потом из-за какой-то пустяшной ссоры расстались. Но зато успели завести котёнка. Кличку дали простую – Васька.

«Вася-Вася-Василёк», – снова отчётливо прозвучал в голове голос Василисы. Лёша машинально взглянул на стену, на которую пялился пять минут назад, и обалдел: стены не было. Вместо неё открывался вид в соседнюю квартиру. В комнате, устроившись в кресле перед телевизором, сидела Анна Петровна. Она вязала носок из зелёной пряжи и слушала новости.

Лёша покашлял, проверяя, видит ли его соседка. Она не подняла головы. Тогда Алексей дотронулся до места, где была стена. Его рука наткнулась на невидимое препятствие. Стена была, но Лёша мог видеть сквозь неё, как через стекло.

Он стал озираться по сторонам. В какую бы сторону ни падал его взгляд, везде стена становилась прозрачной.

Лёша охнул и сел на табурет. «Ничего себе допился! Не иначе, как белая горячка», – Лёша боялся поднять глаза. Он смотрел в пол. Пол не был прозрачным, и это его немного успокаивало.

Постепенно приходя в себя, Лёша начал собираться. Натянул вылинявшие джинсы, футболку с логотипом «Спартака», серую толстовку. Нашёл в холодильнике потемневшую на срезе колбасу и кусок чёрного хлеба. Вскипятил воду, заварил в чашке пакетик зелёного чая. Налил котёнку в блюдце молока. Позавтракав, вышел на улицу.

Пока спускался с пятого этажа, невольно заглянул во все соседские квартиры. Кто-то из жильцов завтракал, кто-то занимался любовью, кто-то ругался, кто-то ещё спал. Жизнь целого дома промелькнула перед Лёшиными глазами. А в голове плавала, как рыбка в аквариуме, одна единственная фраза: «Вася-Вася-Василёк».

На улице со всех сторон его окатил воздух, замешанный на весенних запахах. Лёша остановился и вдохнул полной грудью.

Он зашагал по улице, боясь смотреть на здания. Его пугало обилие людей в них. Даже на улице пешеходов было меньше. Лёше совсем не хотелось знать, как и чем живут горожане в этот ранний час. Он хотел, чтобы галлюцинации прекратились.

Вдруг Лёша заметил, что идёт возле дома одноклассницы Юли Селезнёвой. Когда-то в ДТП девушка получила травму позвоночника, и её семье выделили здесь квартиру на первом этаже – Юля была колясочница.

Раньше Алексей часто заглядывал к ней, чтобы проведать, поддержать, а теперь вот уже полгода как не заходил.

Он остановился под её окном. Увидел уютную комнату с пианино в углу. Рядом с Юлей стоял незнакомый юноша.

– Юля, – говорил он. – Я всё хорошо обдумал и решил. Я хочу, чтобы ты стала моей женой.

И протянул ей синюю коробочку. Юля смотрела на подарок, но не брала.

– Не бойся, я не брошу тебя. Я сделаю всё, чтобы ты была счастлива, – продолжал молодой человек.

Юля заплакала. Юноша наклонился и обнял её.

Тут какой-то прохожий толкнул Лёшу:

– Ты чего тут стоишь и пялишься на стену, как баран на новые ворота? Встать уже негде?

Лёша побрёл дальше. Возле книжного магазина он остановился. Постояв с минуту, решительно открыл дверь и вошёл. Василиса вытирала пыль на полке с книгами. Она оглянулась на звон колокольчика, подвешенного к двери.

– Привет! – поздоровался Лёша.

– Привет, – ответила Василиса, продолжая вытирать пыль.

– Васька по тебе скучает, – сказал Лёша первое, что пришло на ум.

Василиса молчала и хмурила брови.

– Я всё обдумал и решил… – начал было Лёша, но Василиса его перебила:

– Хорошо, посмотрим.

Лёша кивнул, вышел на улицу и оглянулся, чтобы через стену посмотреть, что будет делать Василиса.

Она взяла телефон и позвонила:

– Мама, мы с Лёшей помирились. Останусь сегодня у него.

Через пару недель, когда Лёша уже привык видеть через стены и смирился со своим даром, он у него пропал. Однажды утром он проснулся и вместо Анны Петровны, сидящей у телевизора и вяжущей очередной носок, он увидел родную стену с обоями в желто-красный цветочек. Лёша повернулся к Василисе и нежно поцеловал её в ухо. Она улыбнулась сквозь сон.

Месье Флакон

Позвольте представиться: я – флакон. Но обращаться ко мне предпочтительнее с заглавной буквы, вот так: месье Флакон. Ибо я не простой сосуд, а сосуд с французскими духами.

С французского на русский «флакон» переводится как «бутылка». Но посмотрите, разве я похож на бутылку? Между нами нет ничего общего. Я создан из благородного матового стекла, округл и изящен. На голове у меня не пробка и не крышка, а красный перламутровый колпак с металлическим сердечком на цепочке. Чувствуете, что значит элита?

Теперь главное: о содержимом. Как вам уже известно, родился я во Франции. Большинство здешних флаконов наполнены жидкостями, славящимися на весь мир восхитительными ароматами. Поэтому и цена соответствующая: есть парфюм дорогой, а есть – очень дорогой. Я отношусь к первой категории, но это не означает, что я простак.

Судьба многих французских флаконов связана с чужбиной. Моя судьба привела меня в Россию. А если быть точнее, в деревню Ягдор к Степаниде Антоновне Шаньгиной. С этой прекрасной женщиной мы вместе третий год. С тех самых пор, как старушка купила духи в одном из бутиков города Кирова. Тогда на это удовольствие она не пожалела полпенсии. Секретная информация открылась мне во время телефонного разговора Степаниды Антоновны с Марьей Петровной.

Отдать полпенсии – это ведь почти то же самое, что отдать полжизни! Я сразу зауважал Степаниду Антоновну. Позже выяснилась и причина спонтанной покупки. Оказывается, ныне покойный супруг Семён Семёнович в 1968 году подарил Стеше на день рождения флакончик духов, привезённый из-за границы. В бутике пенсионерка, надев очки, разглядела название духов своей молодости на моей упаковке и, не колеблясь ни минуты, вытащила из потайного кармана кофты всю наличность.

Дома хозяйка выделила мне уютную полку в серванте. Почти каждый день она подходит ко мне, берёт в руки, разглядывает, нюхает. Но пользуется Степанида Антоновна духами редко, бережёт. Лишь разок брызнет за ухо, когда соберётся идти в поликлинику или к Марье Петровне. Поэтому я так хорошо сохранился.

Однажды к Степаниде Антоновне заглянула в гости внучка Алина. Увидев меня, девушка не удержалась, пшикнула духами на запястье. Подумала о чём-то и спросила: «Бабуль, а можно я возьму эти духи?». Старушка замялась, но затем вежливо отказала. Вот это я понимаю – человеческая верность! После того случая я ещё больше привязался к женщине по фамилии Шаньгина. Она напоминает мне мesdames с моей родины.

Исходя из вышесказанного, я, месье Флакон, ответственно заявляю, что обязуюсь жить со Степанидой Антоновной и радовать её ароматами Франции до последнего своего пшика.