Buch lesen: «Я работаю ангелом», Seite 4

Кошки

Большая серая кошка забралась ко мне в душу и заскребла по ней когтями. Звук неприятный, как будто водят железом по стеклу. К серой присоединились ещё две кошки – рыжая и чёрная. Они еле уместились в душе. И тоже сразу принялись скрести.

В комнату вбежал Шарик.

– Проснулся? Ну вот, молодец!

Пёс ткнулся мокрым носом в мою руку. Я потрепала его за ушами. Шарик завилял хвостом. Присев на корточки, взглянула в его умные добрые глаза. И словно сама стала чуточку умнее и добрее.

– Эх ты, Шарик, Шарик… Что будем делать? И почему в жизни всё так сложно? Шарик, ты не знаешь, почему?

Пёс снова завилял хвостом. Он лизнул меня в нос, в щеку.

Я отстранилась:

– Фу, Шарик. К чему эти телячьи нежности? Хочешь есть? Я тебя и так покормлю.

Открыла холодильник. Вытащила косточку с мясом, бросила собаке.

Шарик лёг на пол, прижал лапами кость и начал увлечённо грызть.

Я подошла к окну и заглянула в душу: кошек там уже не было.

Шлёпанцы

Густая жидкая пластмасса приобрела заданную форму. Пресс поднялся и опустился на следующую заготовку. Машина припечатала тёмно-сиреневую массу, оторвалась от неё, и на конвейер выкатился блестящий шлёпанец. На левую ногу, сорок второго размера. По сути – мужской, но есть и женщины с таким же размером ноги. Поэтому не принципиально.

Осталось найти ему пару. За этим дело не стало – по соседнему конвейеру плыли шлёпанцы на правую ногу. Проворные девушки в красных комбинезонах и косынках подхватывали обувь с ползущих лент и парами упаковывали в прозрачные пластиковые пакеты.

Пары создавались быстро. О том, что они сделаны в Китае, шлёпанцы узнавали по небольшой чёрной надписи на упаковке.

Затем был долгий путь в огромной картонной коробке, доверху набитой одинаковыми пластмассовыми тапочками, прежде чем товар попал на центральный рынок города Анапы.

На базаре шумно и многолюдно. Туристы снуют туда–сюда в поисках жизненно необходимых на курорте вещей, свежих продуктов, а также из праздного любопытства.

Вахтовик Петя, приехавший на море из Воркуты, остановился возле обувной палатки. Взяв в руки сиреневые шлёпанцы, покрутил их, рассмотрел подошву, погнул задник. Понюхал. Обратился к продавцу:

– Сколько?

– Двести рублей, – ответил загорелый мужчина в белой шляпе с широкими полями.

Петя не стал торговаться, вытащил из заднего кармана шорт две сотенные и расплатился.

Тут же переобулся в обновку и пошёл по залитым горячим солнцем улицам южного города. Вроде бы мелочь – резиновые тапки, но настроение заметно улучшилось.

Вечером Петя в компании познакомился с миловидной девушкой Зоей, учительницей музыки из Пскова. И все две недели, что он отдыхал от многомесячной трудовой вахты, виделся с ней каждый день. А накануне Петиного отъезда домой молодые люди решили ночью искупаться в море.

Петя был опьянён романтическими чувствами к Зое. Купание в тёплой воде, близость любимой девушки, солёный ветер, выпитый коньяк местного разлива – всё это делало Петю невообразимо счастливым.

Тем временем морская волна подхватила оставленные на берегу шлёпанцы. Вначале они медленно плыли рядом. А потом вода разделила их. Левый шлёпанец поплыл быстрее и вскоре растворился в темноте. Правый поболтался ещё немного возле берега, но и он вскоре исчез из поля зрения.

Петя не заметил пропажи. Он видел лишь лунную дорожку и Зою, чей радостный смех он будет ещё долго вспоминать холодными зимними вечерами.

Дворник и поэтесса

Борис влюбился. Вначале он не сразу сообразил, что к чему. А когда понял, было уже поздно. Ловушка, поставленная жизнью, захлопнулась.

Казалось бы, что он нашёл в этой женщине? Судя по биографии в интернете, она на пять лет его старше. Выше Бориса на целую голову. Да к тому же – поэтесса. Поэтов, даже классиков, он не любил ещё со школы за то, что их стихи заставляли учить наизусть.

Впервые Борис увидел поэтессу Марину Романову в библиотеке, где работал дворником. Можно сказать, это была случайная встреча. Борис собирал сухие листья, когда заведующая Серафима Сидоровна, высунувшись в окно, крикнула на весь двор:

– Зайцев! Зайди на мероприятие. Познакомишься с интересным человеком, поднимешь свой культурный уровень. Не всё же метлой махать.

И Борис поплёлся в актовый зал.

Публика была немногочисленной. Все сидели в масках и через один стул – соблюдали дистанцию. Ждали. Борис сел с краю. Серафима Сидоровна ввела в зал высокую худую женщину лет тридцати пяти. В чёрном платье до колен, с длинными волосами и в очках в тёмной оправе, она выглядела трагично. Борис сразу затосковал, ему захотелось уйти.

Поэтесса вытащила из чёрной сумочки красный блокнот и начала читать. Борис даже не сразу понял, что это стихи. Ему казалось, женщина рассказывает о своей жизни. И о его жизни. И о жизни вообще. Он сидел и слушал с открытым ртом. Даже забывал аплодировать вместе со всеми.

Мероприятие пролетело быстро. Все разошлись, а Борис всё ещё сидел и о чем-то думал.

Несколько дней поэтесса не выходила у него из головы. А однажды вечером, возвращаясь домой, он столкнулся с ней нос к носу. Марина Романова выходила из соседнего подъезда. В руках она держала сиамского кота.

– Здравствуйте, – промямлил Борис.

Поэтесса удивлённо взглянула на него и кивнула.

Поднявшись в квартиру, Борис подошёл к окну. Во дворе на лужайке Марина Романова гуляла с котом, держа его на поводке. Наверняка в голове она слагала новые стихи. Борис смотрел на них до тех пор, пока соседка не зашла домой. С тех пор каждый вечер он следил за поэтессой. Даже кресло придвинул ближе к окну, чтобы было удобнее наблюдать.

Последним сентябрьским утром, выходя из подъезда, Борис увидел на двери листок с фотографией до боли знакомого кота. Объявление извещало о том, что домашний питомец поэтессы Марины Романовой пропал. Нашедшему сулили вознаграждение. При каких обстоятельствах пропал кот, не сообщалось.

Вместо того чтобы пойти на работу, Борис полдня занимался розыском пропавшего животного. Обошёл ближайшие дворы, заглянул в канализационные люки, подвалы. Он спрашивал прохожих, не встречался ли им сиамский кот. К обеду, устав от тщетных поисков, побрёл к библиотеке.

Объявление висело на двери подъезда третью неделю. Кот не находился. За это время Борис видел поэтессу два раза. Она показалась ему ещё более трагичной. «Наверное, по коту скучает», – подумал он.

В одно прекрасное солнечное утро в голову Борису пришла гениальная идея. Он открыл ноутбук и нашёл сайт приюта брошенных животных. Выбрал по фотографиям похожего кота и после работы забрал его из приюта.

Когда Борис звонил в дверь поэтессы, ему казалось, что стук его сердца слышен на весь подъезд. Марина открыла. Она была в розовом махровом халате и с намотанным на голову полотенцем. Из-за импровизированной чалмы поэтесса казалась ещё выше. Борис посмотрел на неё снизу вверх и дрожащим голосом произнёс:

– Марина Сергеевна, я принёс вашего кота…

Соседка посмотрела на чужого кота, худого и с оборванным ухом. Затем, вытащив из кармана очки и надев их, пристальнее взглянула на хвостатого зверя. Наконец она перевела взгляд на Бориса:

– Это не Марсик.

Борис не уходил. Он стоял, смотрел на женщину и не мог отвести глаза. Поэтесса хотела закрыть дверь, но что-то во взгляде Бориса удерживало её. Немного хриплым голосом она сказала:

– Проходите…

И Борис с котом вошли в новую жизнь.