Buch lesen: «Сага о каджитах: Скрытая угроза», Seite 27
– Стоять! Всем стоять! Иначе вашему ярлу я перережу глотку!
Рагнар прокричал как можно громче. Все солдаты, что сошлись друг с другом в битве, резко обернулись. Стража остановилась, стараясь не сделать лишнего шага.
– Всем стоять! Это приказ… Стоять… – прокричал уже сам ярл, наблюдая за этой бессмысленной попыткой отстоять свой суверенитет путём упорного сопротивления мечом и кровью.
– Правильно, ярл. Пора прекращать это, ибо ты проиграл. Твой город пал! – сказал Рагнар, крепко держа Балгруфа за плечи, не отводя клинка от его глотки. – Прикажи своим сложить оружие.
Пленённый ярл осмотрел всех своих стражников, что молча внимали ему, в ожидании чего-то, что смогло бы изменить ход происходящего. В ожидании надежды. Но ярл понял, что даровать её им он не сможет. Вздохнув, он тихо произнёс:
– Сложить оружие…
Стража молча начала кидать свои мечи на пол, всё ещё стоя на своих местах и смотря на то, как их правитель поникает духом. С каждой секундой.
– Тхингалл, бери Ралофа, свою компашку и всех остальных солдат и дуй к городским воротам. Открой их, помоги Галмару пробиться в город! Эйла, Вилкас, Йорлунд со своими останьтесь здесь! Поняли?! Давай, каджит, дуй со всех лап! – скомандовал Рагнар, крепко держа пленённого им ярла Балгруфа на прицеле своего острого кинжала.
Времени было слишком мало. Отряд быстро миновал мост и ступени, что спускались на нижний ярус города. Но возле статуи Талоса группу встретили пришедшие на сигнал тревоги солдаты легиона и местной городской стражи. Завязался бой. Отколотые от основной силы, что были заняты битвой возле стен, отряды перегородили нордам проход на первый ярус города к торговой площади. Создав собой живую стену из щитов, легионеры сдержали натиск превосходящего по численности врага. Возле арочного строения, что окружало собой росшее в нём необычное дерево, началась давка. Предприняв несколько попыток, Братья Бури в конечном итоге смогли смять оборону легионеров, разрушив их строй. Тхингалл в сопровождении Джи’Зирра, Кейт, Нисабы и несколько десятков солдат смогли пробиться вперёд, оставив бьющуюся кучу солдат позади.
Миновали торговую площадь. Отколовшийся отряд бежал по центральной улице, меж одноэтажных домов, что вела к главным воротам. Впереди показалось движение. Вторая группа, что вернулась в город, заняла позиции за баррикадами, перекрывая дорогу к воротам. Отряд во главе с Тхингаллом столкнулся с легионами, пытаясь прорубить путь вперёд, но и тут они встретили ожесточённое сопротивление.
Тхингалл, с ходу перепрыгнув через скопление мешков, что представляло собой набыстро сооружённое укрытие, вступил в бой с двумя имперскими солдатами. Отразив удар сверху, каджит перебросил вес с одной нижней лапы на другую, уворачиваясь от режущего удара с боку, с ходу оказываясь под боком у солдата. Резанув мечом по незащищённой части, каджит тут же отразил два удара второго легионера, финтом прокрутив в лапе меч, сделал контратакующий выпад, обойдя блок противника. Сделав подсечку, каджит моментально вонзил меч меж железных серебристых пластин, что закрывали грудь солдата. Первый легионер, поднявшись с колен, напал на каджита сзади, но словил стрелу, что просочилась ему меж рёбер. Держа руки вскинутыми вверх, легионер выронил свой меч и свалился у ног Тхингалла.
Джи’Зирр старался пробиться вперёд, но сделать этого не удалось. Стражники и легионеры умело скучковались, оттесняя нордов всё дальше от баррикад. Лишь Тхингаллу удалось быстро и вовремя просочиться через эти живые заслоны обороны и оказаться позади них, расправившись с одним из стоящих на его пути солдатом.
– Тхингалл, к воротам! – крикнул Джи’Зирр, резво парируя поочерёдные удары. – Мы задержим их!
Было слишком мало времени, чтобы уделять его ненужным раздумьям. В те моменты, когда решительных действий требуют проистекающие быстрым течением обстоятельства, сознание отключается, давая волю инстинктам.
Тхингалл рванул к высоким дубовым воротам, закрытым с внутренней стороны на широкий засов. Подбежав к ним, каджит пытался поднять его, однако засов оказался слишком тяжёлым. Каджиту пришлось бросить меч, всеми силами навалившись на свои лапы. Позади слышались крики и лязг стали. Тхингалл вскрикнул, изо всех сил поднимая вверх толстый дубовый засов. Отойдя, он с грохотом бросил его вниз. Засов перекатился, от чего Тхингаллу пришлось слегка перепрыгнуть его. Нагнувшись, каджит поднял свой меч и моментально открыл ворота. В одиночку всё это требовало колоссальных усилий. К тому времени, некоторые норды смогли пробиться на помощь к каджиту.
За воротами находилась небольшая площадь, заваленная различными мешками, заставленная баррикадами, маленькими палатками. Каджит выбежал и наткнулся на большое число находившихся здесь легионеров.
Он встал, словно нижние лапы глубоко проросли в землю, лишая возможности передвигаться. Их было много. Больше, чем тех, кого они встретили на улицах Вайтрана. Но сейчас они не замечали его. Все легионеры суетливо носились возле стены, выкрикивая команды, брань, уворачиваясь от летящих в них снизу стрел.
Шум разящих стены камней, летевших со стороны поля от осадных машин, крики и ругань имперцев, грохот сражения за стеной – всё это слилось в единый унисон. Никто из них, серебристых солдат, похожих сейчас на муравьёв, что разобщённо копошились возле бойниц на стене, сталкиваясь друг с другом, стреляя из укрытия и вновь прячась за ним, не заметили ни каджита, ни того, что городские ворота открылись.
Посмотрев вправо, каджит увидел, что эту площадь закрывают ещё одни ворота, работающие на механизме, который так же поднимает и мост. Он отделял тех, кто находился за стенами, обороняя внешний рубеж обороны города.
Каджит ломанулся, вбежал по ступеням. Сейчас механизм никто не охранял. Подбежав к рычагу, Тхингалл моментально надавил на него всем весом. С гулом стальные ворота начали подниматься вверх, а мост медленно опускаться. Стоящие на стене легионеры посмотрели назад. Несколько легионеров бросились в сторону ворот, оставив свои позиции. Но тут им преградили дорогу вырвавшиеся солдаты, что смогли пробиться по улицам города к воротам. Ралоф пустил стрелу и большой отряд Братьев Бури сошёлся с отрядом легионеров. Завязался новый бой.
Тхингалл, держа меч наготове, осматривал пространство, что было за воротами. Пологая дорога извилисто уходила влево, к стенам у внешнего прохода, что был перекрыт баррикадами, за которыми отряды Братьев Бури сошлись с отрядами легионеров. Сняв с подвеса горящий факел, каджит начал размахивать им, привлекая внимание бьющихся за стенами.
Оттолкнув одного из легионеров рукоятью молота, Галмар поднял глаза. Увидев свечение резво снующего от стороны в сторону огонька факела и услышав звон опустившегося моста, он обернулся и крикнул сражающимся позади солдатам:
– Ворота опущены! Все за мной! Возьмём наконец этот город!
Издав боевой клич, все как один, Братья Бури массивно ринулись напролом, разрубая и обрушивая сооружённые укрепления, валя натиском постепенно отступающих легионеров и стражников города.
Увидев это, Тхингалл улыбнулся. Крутанув меч, он медленно спустился по ступеням вниз. На его пути появились двое солдат. Увернувшись от атаки первого, каджит прошмыгнул у него под боком, с разворота блокировал атаку сверху второго легионера, зафиксировав меч крепким блоком, пнул легионера ногой, от чего тот покатился вниз. Потом резко развернулся, парировал два нелепых, хаотичных маха мечом. Перед ним стоял новобранец и это было видно по его дрожащим крикам и неконтролируемым атакам. Переведя клинок имперского легионера финтом и обезоружив его, Тхингалл вогнал остриё в живот, крепко обняв солдата. Тот кашлянул, подался вперёд на каджита. Тхингалл отошёл, дав телу рухнуть и покатиться по ступеням вниз.
К тому времени к городским воротам пробились и основные силы, ведомые Галмаром, его братом и Скьёльдом Дубовой Костью.
Массовая атака нордов обрушила оборону легионеров. Те бежали по улицам города, то и дело отбиваясь от преследующих нордов. Вайтранские улицы в мгновение заполонил нескончаемый поток солдат Сопротивления, что словно гончие псы гнали свою добычу в сети. Они рубили, ломали и резали всё, что оказывалось у них на пути. Улицы заполнились криками, боевыми кличами и стонами. Во всех переулках шли сражения. Не было места в Вайтране, что смогло бы скрыться от разъярённого оскала Братьев Бури, что гнали вперёд оборонявшихся легионеров. Заставляя их отступать вглубь города. Не было места в Вайтране, что смогло бы скрыться от разносящегося эха бьющейся стали, от стонов и криков, от смертей.
Спустя длительное время непрекращающихся боёв на улицах города, легионеры постепенно начали сдаваться. Многие из них, зажатые в переулках, на торговой площади и у подступов к Драконьему Пределу, кидали свои оружия под ноги, поднимая вверх руки. Это был знак, предвещающий окончательную победу Сопротивления в этой долгой битве за город. За центр страны. За шаг, что приблизит их в победе в этой затянувшейся войне.
Тем временем во дворце нависла тревога. Рагнар крепким хватом держал ярла Балгруфа, прижав к его глотке лезвие кинжала. Рядом с ним, держа лук наготове, стояла Эйла, не спуская глаз со скопившихся перед ними стражников, что стояли и внимали на плоды своего бессилия.
– Кто двинется с места, тот увидит, какого цвета благородная кровь вашего любимого ярла! – прокричал Рагнар.
Возле выхода послышались крики, шум бьющейся стали. Вилкас сжал в руках свой двуручный меч. О том, что происходило в городе, не понимал никто из присутствующих здесь. Ольфина и Хеймскр не были воителями, но они стояли рядом с Рагнаром, в обеих руках крепко держа одноручные мечи, встав в стойки, столь непрофессиональные.
Шум и крики становились всё ближе и ближе. Эйла медленно натягивала тетиву, готовясь к худшему. Кто появится у входа? Брат Бури, что громогласно выкрикнет о победе их меча, или имперский легионер, что вместе с войском подоспел в тот момент, когда судьба Вайтрана висит на волоске? Страх перед неизвестным, что всё ближе подступал к ним, находившимся в окружении обезоруженных стражников, затуманивал их воображение, делал слепыми.
Миновав узкий мост, у входа появился Галмар со свисающим наперевес молотом за спиной. Позади него стояли многочисленные солдаты.
– Всё кончено! – выкрикнул норд, поднимаясь по ступеням к тронному залу. – Город взят, последние защитники трусливо сложили свои мечи. Ты проиграл, ярл Балгруф Старший. Твоя власть пошатнулась.
Рагнар выдохнул. Он отпустил ярла, воткнув свой кинжал себе в ножны. Эйла опустила лук. Вилкас так же убрал свой приготовленный к бою меч.
Галмар миновал горящий костёр, что постепенно окружили солдаты Сопротивления, заполоняя тронный зал. Тхингалл вместе с Кейт, Нисабой и Джи’Зирром следовали за Галмаром, после чего остановились возле горящего огня. Тхингалл медленно вытер свой клинок об рукав. Джи’Зирр держал его в лапе, опустив вниз.
– Всё кончено, – повторил Галмар, подойдя к Балгруфу, заглядывая в его глаза. Ярл молча смотрел на него с презрением, что изливалось из его скривившегося, сморщинившегося лица.
– Балгруф! – раздался голос возле выхода.
В сторону тронного зала шёл старик с седыми длинными волосами и жирными усами. В богатой одежде и с мечом, свисающим на поясе.
– Вигнар Серая Грива… – процедил Балгруф, презренно сощурившись и посмотрев на подошедшего старика. – То-то я вижу, что вашего клана не было на стенах. И теперь я знаю, почему. Что, просто ударом кинжала в спину никак было нельзя?
– Ты думаешь это личное? – ответил старый норд, подойдя к нему ближе. – Империи нет отныне места в Скайриме. А тебе… Тебе больше нет места в Вайтране!
– Сейчас это очень удобная позиция, – сказал Балгруф. – Но попомни мои слова, старик, скоро восстание Ульфрика выдохнется. И что тогда? Даже сейчас я вижу уже обескровленное войско, что с таким трудом взяло мой город.
Ярл осмотрелся, его взгляд пал на окруживших его солдат Братьев Бури, на мужчин и женщин, которые сняли свои испачканные кровью и грязью шлемы, что держали в руках.
– Империя нужна нам не меньше, чем мы Империи, – продолжил Балгруф, посмотрев на Вигнара. – Мы, норды, и есть Империя! Нашей кровью она построена, нашей кровью она и держится! Уж кому не понять этого, как тебе.
– Если бы это была моя Империя, я мог бы молиться кому захочу! Обливион их задери! – сказал Вигнар. – Хочешь увидеть Империю без Талоса? Лишить её души?! Моя Империя не склонила бы колено перед шайкой остроухих колдунов! Нет… Эта Империя и её талморская кукла-император могут поцеловать мою дряблую задницу! Скайриму нужен Верховный король, способный драться за эту землю, а Вайтрану нужен такой же ярл.
– Скажи мне, Вигнар, стоило оно того? – спросил Балгруф, скрестив руки на груди. – Сколько на улице валяется трупов тех, кто ещё недавно называл тебя другом? А как насчёт их близких?
– Хватит! Вы, оба! – возразил Галмар, встав меж Вигнаром и Балгруфом. – За стенами горящий город и ему нужна власть!
– Он прав, – сказал Вигнар, посмотрев на Галмара. – Галмар, пошли, займёмся порядком.
Старый норд в сопровождении нескольких Братьев Бури и Галмара начали удаляться в сторону лестницы, что находилась рядом с троном и вела на второй ярус дворца.
– Всё ещё не кончено… – прошипел им в след Балгруф. – Слышишь меня, дурак старый? Всё ещё не кончено!
Уже бывший ярл устремил свой взор на группу каджитов, что стояли в гуще окруживших их солдат Сопротивления.
– Вы… Вы из Братьев Бури? – спросил Балгруф, ощерившись. – Все вы скоро пожалеете о том, что встали на сторону предателя, который считает вас, каджитов и всех остальных представителей рас вторым сортом.
– Заткнись и двигай, давай уже! – крикнул Рагнар, толкая Балгруфа в спину. Его хускарл, норд, что сражался рядом с ним и стражники дворца в сопровождении Рагнара и десяти солдат Братьев Бури двинулись в сторону выхода.
Тхингалл проводил их взглядом, после чего поник головой. Гуща начала рассасываться. Каджит поднял глаза на трон, что красовался на невысоком пьедестале, украшенный искусной нордской резьбой. И сам он был вырезан с умом.
К нему подошла Нисаба, обняла его со спины. Он положил ладони на обвившие его талию руки.
– Для нас всё закончилось… – сказала она в пол голоса, упёршись лицом в его спину.
– Да. Мы победили смерть. Пережили эту битву, – сказал Тхингалл, не сводя глаз с трона.
Джи’Зирр стоял возле полыхающего в каменном сооружении костра и вытирал свой клинок. Свесив лук за спину, к нему подошёл Ралоф.
– Ну, друг мой, поздравляю с победой, – сказал он, положив его руку на плечо. Каджит улыбнулся, опустив свой меч.
– Уж слишком дорогую цену мы заплатили за неё, – ответил он, глядя на норда.
– Согласен, – сказал Ралоф. – У меня до сих пор звенит в ушах и слышатся крики… Надеюсь, это пройдёт. Но, определённо, я убил больше, чем ты. Я считал. – норд усмехнулся.
– Не количество убитых определяет победителя, но ты прав. После такого… не грех выпить, – сказал Джи’Зирр.
– Тогда я плачу, – сказал Ралоф, обняв каджита одной рукой.
Кейт миновала выбитые дубовые ворота, медленно начала обходить валяющиеся на узком продольном мосту, что вёл через текущий по выпуклым камням ручеёк, убитые тела Братьев Бури, легионеров и стражников города. Повсюду царила разруха. На улицах бушевали пожары, горели баррикады, столбы дыма поднимались вверх. А мост был усеян телами, семенами смерти. И важно ли для них всех теперь, за чью сторону воевали, проливали кровь друг друга?
Однако наступила тишина. После долгих криков, шума боя, наконец наступила долгожданная тишина.
Каджитка вздохнула, закрыла глаза и словила на своём лице первые лучи восходящего солнца, что прорезались из-за горного зубчатого горизонта. Медленно, но неутомимо надвигалось утро.
– Ну, и что дальше? – спросил Тхингалл, посмотрев на своего собеседника украдкой и медленно спускаясь по ступеням вниз, к торговой площади, на которой сейчас находились группы солдат, разбирая погоревшие завалы и унося убитые тела на повозки, что стояли на всех улицах Вайтрана. Везде, где лежали убитые. А они лежали везде.
– Мы заняли центр страны и имеем теперь сильное стратегическое положение, – сказал Вестгейр Каменный Кулак. – Это выгодная позиция, и мы должны удержать её до полной победы над лоялистами Империи. Ну, а сейчас нам надо позаботиться о тыле. В Рифтене засела крыса и её надо выкурить оттуда, иначе в любой момент мы можем получить удар в спину. В самый неподходящий для нас момент.
Они шли медленно через торговую площадь. Рядом с ней находилась таверна «Гарцующая кобыла». В обыденные дни она была переполнена шумом, сейчас же из неё не услышать ни малейшего звука.
Таверна была высокая. С заострённой крышей, облицованной материалом, внешне напоминающим чешую дракона. Ни Тхингалл, ни Вестгейр не знали о том, что это за материал, но он оказался весьма прочным. В момент решающей атаки снаряды бомбили все строения в городе. В стенах домов были трещины, пробои, но все крыши остались целыми и невредимыми. Возможно, именно этот материал и спас головы тех, кто спрятался в домах и подвалах, не обрушив все ужасы войны на их макушки.
Таверна не была единственной в этом городе. Была ещё одна, что находилась в конце главной улицы напротив городских ворот. Хотя, это была не совсем таверна, а лишь магазин под звучным названием «Пьяный охотник», в котором можно было приобрести товары для охоты, а также выпить.
– Теперь нас ждёт ещё сложнее дельице, нежели война, – сказал Вестгейр, осматриваясь. – Посмотри кругом. Разрушать всегда легче, чем строить. Сколько хаоса принесла эта бойня. Весь мусор нужно убрать, жилища и стены подлатать, объяснить местным жителям, что уже высовывают носы свои из домов, что мы освободители, а не захватчики, хотя большинство так и думает. Просто, они боятся войны. Бойни боятся, смертей, поэтому и попрятались. Мне кажется, самые безбашенные вылезли этой ночью на улицы, при чём с оружием в руках. С вилами, колунами. Свергать власть, точнее, помогать это делать.
Они миновали площадь, шли по улице, с краю от дороги, освобождая проезд повозкам и группам нордов, что шли за ними, неся на себе мешки и расколотые части баррикад.
– Галмар вчера хорошо отозвался о тебе, о твоих друзьях, – сказал Вестгейр уже на выходе из города. Братья Бури разбирали палатки, уносили вещи в город, занимались расчисткой площади перед городскими воротами. – Ты произвёл на всех впечатление. Каждый солдат теперь считает тебя своим братом по оружию.
– Я вижу, что вы сражаетесь ради чести, – сказал Тхингалл. – Я ценю это. Меня самого так воспитали, хоть я и не помню ничего из своего детства. Блеклая пелена забытья и беспамятства, которую мне не прорубить. Но в глубине души чувствую, что это так. Вы цените доблесть, отвагу. Именно эти качества ценятся в нашей стране, в Скайриме. Это наш дом, и мы должны делать всё, чтобы жизнь в нём была для всех хорошей.
– Ты говоришь очень мудро, каджит, – норд остановился, посмотрел на Тхингалла. – Похоже, дух Скайрима проник в тебя, ты сам проникся им. Галмар сказал мне, что вам следует ехать вместе с ним в Виндхельм, дабы присягнуть Ульфрику как Верховному королю Скайрима. Дабы ваша борьба действительно имела смысл для вас самих. Дабы вы бились как соратники армии Сопротивления, а не как наёмники. Что ты об этом думаешь? Видно, что ты решаешь все важные вопросы в своей группе.
Тхингалл повернулся к нему, однако смотрел, как норды занимаются своей работой впереди. Долго он не отвечал, думал, подбирал слова, взвешивал свои «за» и «против». В конечном итоге каджит ответил утвердительно:
– Мы присягнём. Все. Хотя, я не уверен насчёт Дро’Зарима. Возможно, он предпочтёт спокойную жизнь в стенах города, наконец-то.
– Он заслужил это, – сказал Вестейр. – Отныне, как пообещал Ульфрик в своём приказе, полученном сразу же после того, как мы прислали ему оповещение о взятии города, каджитам открыты все врата всех городов. И тех, что ещё находятся под властью лоялистов. Но это ненадолго. В скором времени слово Брата Бури дойдёт и до тех земель, где господствуют силы легиона. Больше для вас не будет притеснений, никаких.
– Я рад, что наша борьба пошла на пользу и повлияла на развитие отношений между нашими расами. Мы, каджиты, долго терпели гонения со стороны Империи. Кнуты эльфов из Доминиона оставляли на наших спинах большие раны. Пора с этим кончать. Скайрим станет точкой отсчёта борьбы за независимость Тамриэля. И мы… я, мои друзья теперь погрузились в этот водоворот войн и битв. Стали частью всего этого, перестали прятаться, потому что поняли, что это бессмысленно. Война настигала нас везде, везде мы бились из-за нужды. Сейчас мы сами хотим биться, в этом наше отличие от нас самих ранее.
Послышались вскрики. Норды, что были за подъёмным мостом, расталкивались, роняя всё, что находилось у них в руках, уступая дорогу всаднику, что на белом коне мчался вдоль стен города. Всадник въехал на площадь перед городскими воротами, из-под серого капюшона осматривая всё, что находилось на ней.
Тхингалл словно остолбенел. Расширив глаза, он внимал на всадника, что держал в своей лапе на весу посох. Из-под капюшона выглядывали седые волосы, а густые седые усы свисали с его морды.
Всадник медленно прошёл взглядом по всем, кто суетился здесь, и остановился на Тхингалле. Некоторое время они молча внимали друг другу, пока второй всадник, что въехал следом за первым спустя некоторое время, не остановился рядом. Тхингалл посмотрел и на него. Второй был в чёрном капюшоне, на коричневом мерине, с мечом на поясе, что болтался возле его нижних лап, ударяясь о бок лошади. Всадник широко раскрыл свои голубые глаза, посмотрев на каджита.
– Тхингалл! – вскрикнул он хриплым голосом.
– Ахаз’ир? Старейшина! – крикнул в ответ каджит, спешным шагом подходя к ним.
Второй всадник спрыгнул с коня, сбросил мешающий капюшон назад, быстро встретился с Тхиналлом и крепко обнялся.
Старейшина медленно спустился с лошади, держа свой посох на весу.
– Дружище, как я рад тебя видеть. Снова живого и здорового! – сказал Ахаз’ир, не выпуская Тхингалла из объятий.
– Я тоже тебя, друг, я тоже, – ответил Тхингалл, краем глаза посмотрев на Старейшину, что глядел на них, улыбаясь.
Первой к ним подбежала Нисаба. Каджитка буквально повисла на обоих пришедших вместе с Тхингаллом. Потом подошла Кейт, Джи’Зирр, М’Айк, Джи'Фазир и Ра’Мирра и последним, всё ещё нося на правой лапе перевязку, Дро’Зарим.
М’Айк Лжец и Старейшина слегка отошли назад. Долго общались, пока Ахаз’ир был занят остальными. Потом они крепко обнялись, М’Айк вынул дорогое серебристое кольцо из кошеля, поднёс его отцу. Тот взял его лапу, накрыл её, слегка сжал. М’Айк слабо улыбнулся, после чего положил кольцо обратно.
Старейшина посмотрел на Дро’Зарима, изучив его взглядом.
– Всё хорошо с тобой, друг мой? Как умудрился попасть ты под меч острый, что оставил на руке твоей след свой? – спросил старый каджит.
– Какой же ты воин, если выходишь из битвы без единого синяка? – сказал Дро’Зарим, улыбнувшись. – Всё хорошо, скоро снова смогу держать в лапе свой меч.
– Это действительно хорошая новость! – сказал Старейшина, подойдя и слегка похлопав его по плечу.
– Видимо, вы не скучали здесь без нас, – сказал Ахаз’ир, осматривая торговую площадь.
– Слишком многое произошло, Ахаз’ир, – сказал Нисаба, улыбаясь. – Даже не знаем, с чего начать.
– Теперь мы бьёмся в рядах Сопротивления! – гордо заявил Джи’Зирр. – И сегодня мы одержали свою первую победу!
– Достойна похвалы храбрость ваша, друзья. Но война эта бессмысленна, – сказал Старейшина, пройдя в центр скопившихся в круг каджитов. – Тень затаилась за высокими горами, во мраке подземелий. Зло проснулось и явится вскоре миру этому. Смерти в этой войне – по-настоящему смерти бессмысленные, ибо Зло лишь сильнее становится от хаоса, что разъедает страну эту на части.
– Что ты имеешь в виду? – спросил Тхингалл, подойдя к Старейшине и заглянув ему в глаза. – Что вы узнали?
– Вести наши не несут света во тьму, – ответил Старейшина, посмотрев на каджита. – Нам нужно поговорить с Ульфриком, ярлом Виндхельма. Эта война взоры наши отвлекает от того, что затаилось вдали от наших глаз. И Зло это близится подобно тучи тёмной, что стремится накрыть земли эти.
– Он прав, – сказал Ахаз’ир, осмотрев каждого. – Нам нужно ехать в Виндхельм и уговаривать Ульфрика прекратить эту войну и направить свои силы на реального врага.
– Это как-то связано с недавним нападением на нас? – спросил Дро’Зарим.
– Именно, – ответил Старейшина. – Слуги Тьмы спустились с гор в леса эти и творят зло везде, где побывают только. Как вижу я, Маркиза нет среди вас…
Все каджиты поникли головами. Старейшина посмотрел на каждого, вздохнул. Ахаз’ир упёрся за прилавок, приложил ладонь к морде.
– Этого и боялся я… – в пол голоса произнёс Старейшина. – Его смерть стала первой и не последней отнюдь.
– Мы сплотились, – сказал Тхингалл. – Уже многое пережили, как вместе, так и разобщённо. Если Зло думает, что уничтожит нас, то оно ошибается. Мы уничтожим его, все вместе. С нордами, Братьями Бури, со всеми, когда объединимся. Ты прав, нам надо ехать в Виндхельм. Я, Кейт, Нисаба и Джи'Зирр дадим присягу на верность Ульфрику. Езжайте с нами.
– Мы останемся здесь, – сказал Джи’Фазир, обнимая Ра’Мирру.
Тхингалл и все остальные посмотрели на них.
– Здесь есть где торговать, есть кузница. Для нас с женой в этом городе появилась возможность начать жизнь с чистого лица, в дали от войн и треволнений, ибо это не для нас. Мы здесь будем работать и жить.
– Я тоже остаюсь, – сказал Дро’Зарим. – Простите, но и на моём веку войны рано или поздно должны заканчиваться. Всё-таки, я уже не молод. Пора и покой знать. Эта рана знак того, что надо остановиться. К тому же, все вы уже не те, что были ранее. Каждый из вас изменился и не перестаёт меняться до сих пор. Хватит пытаться удерживать вас, ибо не хочу я быть занудливым старым, раньше времени, каджитом. Но я надеюсь, что мы ещё свидимся с вами. Со всеми вами. В более спокойной и умиротворённой обстановке.
– Моё место тоже здесь, – сказал М’Айк, посмотрев на Тхингалла. – В любом случае пока здесь находятся лазареты с ранеными. К моим способностям большой спрос и их весьма ценят. Думаю, это повод для гордости, – сказал каджит, посмотрев на Старейшину, на своего отца.
– Горжусь тобой я, сын, – ответил старый каджит, улыбнувшись. – Но многому тебе нужно ещё научиться. Войны в будущем, что следом друг за другом идут, помогут тебе в этом.
– Мы вас хорошо понимаем, – сказал Тхингалл, положив лапу на плечо Джи’Фазира. – Никто не стремится к войне так, как к обыденной и спокойной жизни. Но мы с вами ещё увидимся, я обещаю.
– Конечно увидимся, – сказал Дро’Зарим, улыбаясь. – Берегите себя, ибо в этой суровой стране никто это за вас не сделает. И не забывайте кто вы и где ваша истинная родина. Не дайте Скайриму полностью изменить вас.
Выехали они вечером того же дня. Впереди длинной колонны всадников ехал Галмар вместе со своим братом. Рагнар ехал следом, беседуя с Ралофом. Тхингалл и остальные каджиты за ними.
Выехали они за границы владения Вайтрана к тому моменту, когда солнце скрылось за горизонтом. По левую руку впереди возвысились две полуразрушенные башни, соединённые между собой длиннющим каменным мостом, что пролегал над глубоким обрывом, на дне которого бушевала меж камней пенящаяся река.
– Башни-близнецы Валтейм, – сказал Ралоф, поравнявшись с Тхингаллом, что с интересом разглядывал сие строение. – Некогда здесь был форпост имперских легионеров, давным-давно. Сейчас же в их руинах прячутся разбойники и бандиты.
Древний разрушенный форпост остался позади. Разбойников замечено средь камней не было. Возможно, они спрятались от проезжающего длинного конвоя солдат. Возможно, покинули эти башни и ушли в другое место.
Конный отряд поехал по тракту вниз, проезжая текущую по склону реку, а позже и небольшой сосновый лес, что растянулся вдоль дороги с одной стороны и берега реки с другой. Ночь окутала эти земли и было видно, как через тракт большими группами перелетали светлячки.
Тхингалл ехал с Ахаз’иром, всю дорогу рассказывая ему о своих приключениях.
– И так вот мы оказались там, на границе двух враждующих между собой фракций, на периферии враждующих идеалов и ценностей. Стали частью этой борьбы, приняв одну из сторон. Теперь это не покинет нас. Ну а ты? Что произошло с вами, когда… когда нам пришлось бежать из лагеря от тех…
Тхингалл прервался. На последних словах он говорил негромко, стараясь быть намного тише других собеседников, что ехали позади и впереди них.
– Расскажу тебе, когда мы останемся наедине. Эти слова не для всех ушей, только для своих, – сказал Ахаз’ир, куря трубку и посмотрев на Тхингалла. Раньше каджит не замечал такого пристрастия по отношению к своему другу. Возможно, приключения, которые довелось пережить Ахаз’иру, изменили его, приобщив к курению. Изменились все они, став другими. Холодная страна меняет нравы всех, кто пронизывается её духом. Однако некоторые сохраняют часть себя, которая держится крепкой хваткой за воспоминания о далёкой родине, где светит тёплое солнце и тёплый песок греет лапы. Среди таких были Дро’Зарим, Джи’Фазир и Ра’Мирра, что всё ещё старались скрыться от настигающей их на каждом шагу дикой и жестокой природы здешних земель.
Виндхельм был самым древним городом в Скайриме. Его стены, вымощенные из тёмно-серых камней, видели историю этих земель куда лучше и яснее, нежели написанные тексты потёкшими чернилами на пожелтевшей бумаге. Улочки этого города узкие, вечно заснежены. Сам город стоит над леденящей Белой рекой, во многих местах скованной толстым слоем льда. Здесь есть порт, в котором работают, в основном, представители аргонианской расы, присутствует отведённый тёмным эльфам квартал, который именуется кварталом Серых, в котором данмеры, переживающие недоверие, переходящее порой в яркий шовинизм со стороны местного населения, обустроили своё общество, свою жизнь вдали от своей родины – Морровинда. В квартал Серых кроме самих данмеров не ступает никто, кроме стражи, что ведёт свой патруль при свете солнца или в снежную пургу, ранним утром и поздней ночью.
Сам Виндхельм расположен на нескольких уровнях, террасами поднимающихся от главных ворот в северном направлении. На самом нижнем уровне снуют попрошайки и расположен вход в порт города. На самом верхнем расположен древний Дворец Исграмора, или же Королевский дворец, как его именуют в современности.
