Buch lesen: «По мокрой траве, на исходе лета, в преддверии осени…»

Примечание, касающееся названия:

Есть ранней осенью короткая, обманчивая пора, когда кажется, что лето задержалось и не хочет уходить. Солнце в эту пору мягкое, не агрессивное, как летом, воздух прозрачен и хочется бродить по полям, по мокрой от недавнего дождя или росы траве, вбирая в себя прощальный привет лета, которое, конечно же, обещает вернуться, непременно… всего девять месяцев надо потерпеть.

В такое время приходят в голову лучшие идеи, но, как и бабье лето, они недолговечны, главное – успеть их вовремя записать.

Пролог

Так называемый "холл" обычного районного родильного дома. На выкрашенных серо-зеленой краской стенах – плакаты. Темы, конечно же, соответствующие – начиная с призывов не делать криминальные аборты (художник весьма искусно изобразил молодую женщину с лицом, искаженным отчаянием) и заканчивая многочисленными рекомендациями беременным и кормящим матерям (лица молодых женщин на этих плакатах, конечно же, излучают здоровье и счастье).

Вдоль стен расставлены далеко не новые стулья с обитыми дерматином сиденьями.

Очевидно, это и комната свиданий, и комната ожидания. В углу, на стульях устроились и негромко переговариваются двое – женщина в больничном халате, с огромным животом, и мужчина.

Другой мужчина нервно измеряет шагами пол, застеленный линолеумом, настолько изношенным, что уже невозможно определить когда-то бывший на нем рисунок.

Наконец распахивается дверь, за которой – помещение, куда посетителям (то бишь посторонним) вход строго воспрещен. Появляется приземистая женщина в халате медика. Лицо ее некрасиво, немолодо и неулыбчиво.

– Свиридов!

Мужчина, остановившийся напротив одного из плакатов, подробно повествующих о том, как важен режим дня для новорожденных, резко оборачивается и делает несколько шагов навстречу женщине. На его молодом (и бесспорно красивом) лице – тревога, ожидание и надежда. Прежде всего, надежда.

– Игорь Генрихович Свиридов? – строго переспрашивает медсестра.

Мужчина нетерпеливо кивает, машинально запускает ладонь в свои густые темные волосы.

– Да, да, я – Игорь Свиридов, муж Ирина Свиридовой, да, как она? – он говорит резко, быстро, отрывисто, – Как она?

Наконец на лице невозмутимой "жрицы храма" появляется тень эмоции – короткая, слабая улыбка. Немного снисходительная.

– Ваша жена чувствует себя нормально. Роды прошли без осложнений. Поздравляю, у вас…

Парочка, еще пару секунд назад ворковавшая в углу, замолкает. Настороженные взгляды будущих родителей тоже устремлены на медицинскую сестру.

"Мальчик", едва не вырыввется у темноволосого мужчины.

Ну конечно же, мальчик! Они с Ирой одинаково сильно хотели мальчика, и по всем "тайным" приметам должен родиться мальчик, в конце концов, первенцы – всегда мальчики, разве нет? Ну, почти всегда.

Мальчик. Или она скажет - сын.

– Девочка, – с улыбкой заканчивает медсестра, – Прекрасная девочка, вес три триста, рост пятьдесят. Ребенок здоров, доношен…

На лице новоявленного отца – крайняя степень растерянности. Как – девочка? Ведь должен был родиться сын! Сын, наследник, продолжатель фамилии… Они даже имя ему придумали – Виктор.

Виктор. Победитель. Сын.

А тут тебе…

– Вы что, не рады, папаша?

Он встряхивает головой, и на его лице наконец появляется слегка растерянная улыбка.

– Да нет, нет, конечно… просто это немного неожиданно, мы же ждали сына, понимаете? Сына…

Снисходительность еще явственнее проступает на лице медсестры.

– Все мужчины хотят сыновей…

– Нет-нет, все прекрасно, все… – он спохватывается, вспомнив о пакете, стоящем на одном из стульев. Из пакета извлекаются бутылка дорогого коньяка и шикарная коробка шоколадных конфет, – Пожалуйста, возьмите, это вам, спасибо, огромное спасибо…

Все с тем же снисходительным выражением лица медсестра принимает привычные презенты.

– Я смогу ее увидеть уже сегодня? Иру? – почти робко спрашивает мужчина.

Медсестра отрицательно мотает головой.

– Нет, сейчас ей необходим отдых, сон… увидитесь завтра, в обычные приемные часы.

Он протягивает женщине пакет.

– Тогда, пожалуйста, передайте ей это… тут фрукты, кефир…

Та кивает.

– Не рекомендуются кормящим мамочкам апельсины, шоколад… понимаете? От этого у ребенка может возникнуть диатез…

– Да-да, – бормочет мужчина, определенно не вникая в смысл слов медсестры. На его лице проступает румянец, серые глаза блестят, с губ не сходит растерянная улыбка.