Buch lesen: «Ловцы кошмаров», Seite 13
– Рыжеволосый? Ну, может, он и был таким, когда был лет на семьдесят моложе. А сейчас-то у нас староста седой и с проплешинами, – посмеялась одна из них.
– А вам зачем его надо? – спросила другая.
– Мы из Хаддельгона. Прибыли по поручению королевы, – ответил Ин.
– Ого! – вырвалось у первой девушки, но вторая её тут же одёрнула, не дав ничего добавить.
– Вон его дом, дальше по дороге, – вторая собеседница показала пальцем.
– Спасибо, – поблагодарил Ин и вместе со спутниками пошёл в указанном направлении.
На крыльце дома сидел пожилой, но крепкий телом мужчина. На голове его красовалась соломенная шляпа, дырявая в двух местах. Вытянув ноги, освобождённые от плена обуви, он сидел на стуле и попыхивал трубкой.
– Вы староста? – крикнул Ин из-за забора.
– Он самый, – проскрипел в ответ мужчина. – Годков тридцать уже, почитай. Ты заходь-заходь, не стесняйся.
Ин доверил поводья коня Гархейду и жестом показал подождать его здесь. Сам же он прошёл во двор и поднялся на крыльцо. Староста указал ему на пустой стул, и Ин сел рядом.
– Табачку?
– Спасибо, – отрицательно покачал головой Ин.
– Ну, с чем пришёл и кем будешься? В деревне я тебя не видывал. Да и одет ты не по-нашенскому будешь, и кони больно хороши для деревенского трудяги.
– Я советник королевы, – Ин продемонстрировал фибулу.
– Ого ж! С самого стольного града сюда прикочевали?
– Верно. Скажи мне, староста, как же так получилось, что всё королевство страдает от недостатка сна, измученное кошмарными сновидениями, а в твоей деревне все выглядят здоровыми и весёлыми?
– Так то по всему королевству расползлась зараза? – удивлённо спросил старик. – Ох-ох-ох! Я-то и знать не слыхивал, что этак будется. Подумывал, это у нас только.
– Значит, здесь тоже люди страдали от кошмаров?
– Ох, ещё как! Я жалобы устал слушать, мол, Весйар – меня звать, кстати, Весйар – замучили меня сны плохие. А я-то что поделать могу? Самому причудится ночью такое, что в кровать вертаться не захочется. Клопы были б меньшой напастью.
– Но теперь кошмары вас не одолевают, – заметил Ин.
– Нет, как не было! Вся деревня спокойней вздохнула.
– И как же вы от них избавились?
– А, так эт всё Фрельса, дочурка Грейны, значит. Ох уж мастерица! Она на всю деревню наделала этих, да как же бишь их там… Тфу, опять забыл! Да я лучше покажу, сейчас-сейчас… Э-э-э, трубочку мою попридержи только, а то жена сызнова браниться станет – не привечает она, когда я в хате табачком балуюсь.
Весйар вручил Ину дымящую трубку, а сам пропал за дверью. Но всего через минуту вернулся на крыльцо, неся в вытянутой руке необычный предмет, каких первый советник раньше не видел. Это было похоже на венок, только не из цветов, а из переплетённых веточек. А внутри венка растянулись сложной паутиной нити, со вплетёнными в нескольких местах бусинами и камушками. От сплетённых в кольцо веток свисало ещё четыре нити с гусиными перьями на концах.
– И что же это? – удивлённо спросил Ин.
– Да ты брови-то не хмурь! От этой штукенции с той поры, как я её над кроватью приладил, все дурные сны сгинули. Ну, забыл я, как бишь она зовётся! Да ты лучшей сам у Фрельсы спроси. Поди ж за этим сюда и пожаловали, раз во всём королевстве зараза с кошмарами завелась.
– Верно. И где же мне искать Фрельсу?
– Вон тот поворот видишь? Там вертайте и самый крайний дом их-то и будет. Мать её Грейной звать, а отца – Брамаром. Девчушку вмиг узнаете, коль увидите – такой рыжей головы в округе больше не сыщешь.
– Она рыжая? – переспросил Ин, чувствуя, как сердце забилось чаще.
– Угу.
– А сколько ей лет, не знаешь?
– Ох, дай-ка подумать… Девять годков. Нет, постой – десять уж исполнилось.
Ин взглянул на спутников. Они стояли за забором, но по изменившимся выражениям лиц было ясно, что они хорошо слышали слова Весйара.
– Спасибо, староста, – сказал Ин, отдавая наконец уже потухшую трубку.
– Да чего уж… – махнул рукой Весйар вслед уходящему Ину.
***
Дом, где жила Фрельса, оказался на северо-восточной окраине деревни. Он стоял чуть поодаль от других жилищ, а за ним и впрямь не было ничего, кроме леса. Тот брал начало в двух-трёх сэфилах за домом и тянулся вдаль, насколько хватало глаз.
Ин Гадарн спешился у низенького забора, что отгораживал придомовую территорию, отданную во владение семьи.
– Вы двое лучше побудьте здесь, – обратился Ин к спутникам.
Он вошёл через калитку и по тропинке двинулся к крыльцу дома. Проходя мимо густого куста шиповника, советник вдруг резко остановился. Прямо за кустарником, расстелив небольшое покрывальце на траве, сидела девочка. Она расположилась спиной к тропинке и не замечала гостя. Всё её внимание было сосредоточено на игре. Она водила пёрышком, привязанным на нитке, перед самой мордашкой серого полосатого кота. Маленький хищник нападал на подпрыгивающее перо, а затем отбегал и прятался в тени куста. Когда же дразнящая игрушка приближалась к нему слишком близко, он снова нападал из засады.
Но Ина мало интересовал кот. Советник вперился взглядом в ярко-рыжие волосы девочки, переливавшиеся в свете солнечных лучей.
– Вам чем-то помочь? Кто вы? – раздался женский голос с крыльца. Это мать Фрельсы вышла, завидев чужака через окно.
Фрельса встрепенулась и обернулась на Ина. Она подобрала игрушку и взяла на колени кота, прижимая его к себе и поглаживая.
– Простите, я не хотел вас напугать. Добрый день. Меня зовут Ин Гадарн. Я первый советник королевы Гвелесты, – Ин привычным жестом достал и продемонстрировал женщине фибулу.
– Мама, всё в порядке? – спросила подошедшая Фрельса. Кота она бережно держала на руках. Животное выглядело недовольным, но покорно принимало судьбу.
Теперь Ин сумел взглянуть на девочку вблизи и с трудом сдержал возглас удивления. Он разглядел, что среди ярко-рыжих волос у неё имеется одна прядь цвета первого снега. «Знак отмеченных луною», – подумал Ин.
Но сильнее всего Ина поразило лицо Фрельсы. В обрамлении рыжих волос советник увидел большие зелёные глаза, полные губы, слегка вздёрнутый кверху нос с редкой россыпью едва заметных веснушек… Щурясь от солнечного света, на него смотрела не та девочка, которую он так сильно искал, а та, которую он навсегда потерял больше тридцати пяти лет назад. Фрельса удивительно походила на Витму!
– Всё хорошо, Фрельса, иди в дом. Поиграйте с Хикой на веранде, – заботливым, но слегка обеспокоенным голосом сказала мать дочери.
Фрельса запустила в дом кота, однако сама осталась незаметно стоять за спиной матери, прислушиваясь к разговору.
– Вы Грейна, верно? – спросил Ин, сбросив с себя наваждение, вызванное болезненными воспоминаниями.
– Верно.
Грейна явно боялась его. Голос едва заметно подрагивал. Но хозяйка была готова, если понадобится, до конца защищать свой дом, скрестив руки на груди и не подпуская незваного чужака даже на крыльцо. Ину пришлось подчиниться её воле и говорить, смотря на собеседницу снизу вверх.
– Я прибыл по поручению королевы. Над королевством нависло проклятие: ночные кошмары, не дающие выспаться, мешающие жить. По пути в вашу деревню я побывал во многих других поселениях. И везде я видел одну и ту же картину: больные, обессиленные люди, едва волочащие ноги по полупустым улицам. Вам ведь тоже знакома эта беда?
– Да, – немного подумав, коротко ответила Грейна. Но было заметно, как переменилось её лицо. Нахмуренные брови слегка расслабились. Вместо них, основную эмоцию теперь обозначали крепко поджатые губы.
– Я уже успел поговорить со старостой, а потому знаю, что это Фрельса помогла вам победить эту напасть. Весйар показал мне странный предмет, похожий на сеть…
– Ловец снов, – подсказала Фрельса, высовываясь из-за спины матери.
– Наверное, – мягко улыбнулся Ин, – старик не вспомнил его называния.
Фрельса ухмыльнулась, но мать обернулась на неё и рукой подтолкнула вновь себе за спину.
– Весйар сказал, – продолжил Ин, – что его кошмары прекратились, когда он повесил ловец снов над кроватью. Фрельса, ты сделала такие для всех в деревне? – к неудовольствию Грейны, Ин обратился прямо к её дочке.
– Да… – откликнулась Фрельса, но снова была поставлена матерью на своё место.
– Да, – повторила Грейна за дочкой, – она сплела эти украшения, и что с того? Она просто смастерила их руками. Не колдовала. Её не за что наказывать.
– Мы здесь не для того, чтобы её наказать, госпожа, – Ин был немного удивлён такой реакции.
– Тогда для чего?
– Никто больше не сумел справиться с кошмарами. Всё королевство продолжает страдать. Люди болеют, даже умирают.
– Вы не выглядите больным и умирающим, как и ваши спутники, – заметила Грейна.
– Это потому что я принимаю особый алхимический эликсир, – нехотя ответил Ин, ведь он догадывался, какой вопрос последует за этим.
– Тогда почему бы не дать такой эликсир всем в королевстве? – задала Грейна тот самый вопрос.
– Потому что он крайне редкий. Но куда важнее то, что этот препарат медленно убивает.
– Что-то я не понимаю…
– Я не хочу докучать вам подробными пространными алхимическими и врачебными объяснениями. Но если коротко, каждый раз, когда я пью это зелье, оно помогает мне взбодриться, но отравляет мой организм. Чем больше я его выпью, тем меньше проживу.
– Зачем же вы тогда его пьёте? – против воли спросила Грейна.
– Потому что я должен найти спасение от кошмаров. Госпожа, я не хочу пугать вас, но проклятие – не единственное, что угрожает нашему королевству. Пока мы говорим с вами, далеко на юго-западе идёт война. В королевство вторгся враг. Мы не знаем, кто он и откуда. Но это огромная армия, жаждущая завоевать ослабленную страну. И если наши воины не избавятся от кошмаров, им не хватит сил остановить врага. И в конце концов война дойдёт и досюда. Вот почему я прибыл в вашу деревню. Никто не думает, что Фрельса – колдунья, и не собирается её ни за что наказывать. Нам нужна её помощь.
Выражение лица и вся поза Грейны наконец переменились. Страх и растерянность взяли своё. Лоб расслабился, сведённые до этого брови теперь слегка приподнялись. Скрещенные на груди руки опустились по бокам. Приподнятые плечи тоже вернулись в более естественное положение.
– Война? – недоверчиво посмотрела на Ина хозяйка дома.
– Да, госпожа.
– Значит, вы и в самом деле прибыли не для того, чтобы наказать мою дочь?
– Нет, госпожа. Я прибыл, чтобы просить вашу дочь о помощи. Мне нужно, чтобы Фрельса поехала со мной и сплела столько ловцов, сколько понадобится, чтобы все в королевстве избавились от кошмаров.
– Мамочка, я хочу помочь, – робко вставила Фрельса.
– Помолчи! – Грейна вернулась к защитной позе. – Зачем вам моя дочь, если вам нужно только средство от кошмаров? Пусть она покажет вам, как делать эти ловцы, вы научите остальных и можете хоть всем дворцом плести их, чтобы спасти королевство.
– Но, мамочка, если их делает кто-то другой, то они не помогают, – сказала Фрельса. – Помнишь, я же показывала тёте Энфе? Но она сплела, а кошмары не прошли.
– И что? Может, она сделала что-нибудь не так, – ответила Грейна.
– Нет. Кунгельта тоже пробовала. Я видела её ловец – он выглядел точнёхонько как мой, а кошмары не прекратились.
– Кунгельта – твоя подруга? Дочка мельника?
– Угу. Мы играем иногда. Мамочка, ну позволь мне помочь, у меня получится!
– Госпожа, нам же совсем необязательно разлучать вас, – вмешался Ин. – Вы можете поехать вместе с нами во дворец. Никто не позволит вас обидеть, а королева позаботится о вас и вашей дочери, как о самых почётных гостях.
– В королевстве действительно идёт война? – помолчав, задала вопрос Грейна.
– К сожалению, так.
– Но мы будем в безопасности во дворце? – голос Грейны стал мягче, но в нём сквозила обеспокоенность.
– Враг ещё у западных границ. Мы прибудем в Хаддельгон задолго до того, как вражеские войска туда доберутся. Если ловцы помогут, наша армия вступит с ними в бой, не допустив их до столицы.
– Брамар, мой муж, он сейчас на охоте. Я не хочу уезжать без него. Мы ведь можем взять и его тоже?
– Разумеется, – Ин позволил себе легко улыбнуться. – Если хотите, можем захватить даже вашего кота.
– Тогда прошу вас подождать до завтрашнего утра. Он должен вернуться к этому сроку, и мы сможем выезжать.
– Хорошо, госпожа. Спасибо, что согласились помочь нам. И тебе спасибо, Фрельса, – добавил Ин. Фрельса слегка засмущалась, но всё же улыбнулась в ответ.
– Можете заночевать на веранде, – сказала Грейна. – Кроватей лишних у нас нет, но, думается мне, в дороге вас такими удобствами тоже не сильно баловали.
– Благодарю вас, госпожа, – улыбнулся Ин в ответ на верное замечание. Он приглашающе махнул Гархейду и Колейре рукой и вошёл в дом следом за Грейной и её дочкой.
***
Наутро Ин Гадарн отправился к старосте, чтобы узнать у того, где купить пару лошадей и телегу или повозку. И сам королевский советник, и его спутники могли проделать долгий путь верхом, а вот подвергать такому испытанию Фрельсу с матерью было ни к чему. Оказалось, что Весйар располагает всем необходимым. Телега выглядела не самой новой, да и лошадки уже оставили свои лучшие дни в прошлом, но то был единственный доступный транспорт в округе.
Ин оставил старосте столько монет, что вместо утраченной телеги и пары лошадей он смог бы приобрести сразу четвёрку молодых жеребцов, две повозки и ещё осталось бы на добрый бочонок медовухи, чтобы отпраздновать покупку. И вовсе не потому, что староста был тем ещё скрягой. Так решил Ин.
Найдя наконец девочку из предсказания, он резко переменился в настроении, что не укрылось от взглядов Гархейда и Колейры. И даже слегка напугало последнюю, когда обычно мрачный и неразговорчивый советник пожелал ей доброго утра. Было тому виной окончание долгих поисков, или же этому способствовала первая за много месяцев ночь без кошмарных сновидений (Фрельса успела сплести для Ина и его спутников ловцы снов), оставалось только гадать.
– Сейчас я племянника зашлю, там сено ещё не всё с воза раскидали, – сказал Весйар.
– Не надо, – остановил его Ин. – Мешать оно не будет, а ехать будет мягче.
– Твоя правда. Ну, тогда забирай так. И, это… Ты за Фрельсой-то приглядывай. В деревне девчонку, может, и почитают слегка чудной, а благодарен-то ей всяко каждый.
Добравшись на повозке до дома Фрельсы, советник обнаружил своих спутников у дороги. По Гархейду, как всегда, сложно было понять, какие чувства он испытывает – тот лишь безучастно жевал травинку, поправляя крепление седла на своём скакуне. А вот поведение Колейры явно говорило о том, что что-то не так. Ученица академии весьма яростно теребила волосы и старательно отводила взгляд от дома.
Ин направился мимо них прямо к крыльцу, где, на ступеньках, сидела Фрельса, обхватив колени и ритмично покачиваясь.
– Эй, всё в порядке? – садясь на ступеньку рядом, спросил Ин.
Фрельса отрицательно помотала головой.
– Расскажешь, что не так?
– Мама с папой ругаются. Папа не хочет уезжать. Говорит, что дом не для того строился, чтобы его тут бросить. Особенно если война.
– Ясно… Не сердись на отца. Он хочет защитить ваш дом, чтобы, когда ты с мамой вернёшься, вы снова жили все вместе.
– Я знаю. Я на него и не обижаюсь, – сказала Фрельса. – Это всё мама.
– Маму тоже понять можно – она не хочет разделять вашу семью. Даже на время.
– Да, наверное, так, – грустно ответила Фрельса, вновь уткнувшись подбородком в собственные колени.
– Умеешь делать свисток из одуванчиков? – неожиданно сменил тему Ин.
– Нет. Это как? – Фрельса заинтересованно посмотрела на советника.
– Гляди.
Ин сорвал одуванчик и сдул с него пух прямо в лицо Фрельсы. Та засмеялась. Затем советник отломил стебель длиной как две фаланги пальца, сплющил его с одной стороны, вставил в рот и со всей силы дунул. Раздался пронзительный дребезжащий свист. Фрельса с восторгом посмотрела на простецкую свистульку в руках Ина.
– На, попробуй, – он протянул стебель Фрельсе.
Девочка набрала полные лёгкие воздуха и дунула в стебель, смешно надувая щёки. Но вместо свиста у неё вышло лишь шипение. Она попробовала ещё дважды с тем же результатом, а затем слегка расстроено спросила:
– Сломался?
– Нет, – сказал Ин, взяв свисток из одуванчика и снова звонко свистнув в него. – Весь секрет в том, чтобы правильно дуть. Попробуй ещё. Только не сжимай сильно стебель губами. Не сразу, но ты научишься.
Фрельса принялась практиковаться, желая повторить успех наставника, а Ин с ухмылкой смотрел на неё. Наконец с пятой попытки у Фрельсы получился свист. Не такой уверенный и громкий, какой был у Ина, но и от этого Фрельса залепетала:
– Получилось-получилось! Здорово! А что ты ещё умеешь?
– Ухать, как филин, в кулаки, вырезать дуделку из ивовой ветки и показывать фокус с монеткой.
– Ух ты! – глаза Фрельсы светились от восторга. – А меня научишь?
– Конечно. Дорога длинная, обязательно научу, – улыбнулся Ин.
– Вот здорово! Спасибо!
Дверь за их спинами в этот момент отворилась, и оттуда стремглав вышла Грейна.
– Идём, Фрельса, – сказала она, не останавливаясь сошла с крыльца и направилась к калитке.
Следом за ней с раздосадованным выражением лица показался отец Фрельсы – Брамар.
Фрельса вскочила и, подбежав к отцу, крепко обняла его. Он ответил не менее тёплыми объятьями.
– Будь умницей, – напутствовал Брамар.
– Я буду скучать, папочка.
– Фрельса! – позвала мать, стоявшая на дороге.
– Беги, выручи королевство, – улыбнувшись, сказал Брамар. – Я тоже буду скучать.
Фрельса последний раз крепко сжала отца, а затем резко отпустила и побежала к матери, не оглядываясь назад.
– Обещай заботиться о них и вернуть в целости и сохранности, – глядя дочке вслед, Брамар обратился к Ину.
– Обещаю, – вставая, ответил советник. – Как о собственной семье.
Мужчины взглянули друг другу в глаза, и Брамар, кивнув, протянул руку. Ин крепко пожал её. Он говорил донельзя искренне. О Фрельсе он будет заботиться, как о собственной дочери. И не даст угаснуть ещё и этой жизни…
Спустя полчаса три всадника и телега с двумя пассажирами двигались по дороге, ведущей на юго-восток, к Хаддельгону.
***
Река Эулон своим началом брала снега в Фуарских горах. Оттуда она стекала на равнины Фэранфада и прокладывала путь через всё королевство, деля его почти ровно пополам, до самого моря Ди Дор. В наиболее широких местах от одного берега до другого было порядка двадцати сэфилов, а в половодье могло быть и все тридцать пять. Потому, чтобы попасть с одного берега на другой, использовали лодки, паромы и мосты. Редкий смельчак отваживался преодолеть воды Эулона вплавь, и не всякий из них в итоге достигал противоположного берега.
В том месте, где стоял Аглехас, ширина реки Эулон была такой, что расположившийся на другой стороне город Хэтмид – главный город одноимённой провинции королевства – едва можно было различить. Разве что ночью, когда на улицах зажигали фонари, а на крепостных стенах – костры, тогда очертания столь большого поселения угадывались без особых проблем.
Но сегодня, ясным днём, Хэтмид проглядывался без труда. Над ним клубился чёрный дым, а зарево пожаров виднелось и при свете солнца. Аглехасу даже чудилось, что он слышит крики людей. Хотя после битвы в Кайроге они часто ему слышались. И часто безо всякого повода.
Эррудун подошёл и встал неподалёку от лекаря. Не плечом к плечу, не как друг подле друга, но на таком расстоянии, где Аглехас мог бы его заметить и на котором можно было вести беседу.
– Мне бы хотелось думать, что это лишь совпадение, и пожар в Хэтмиде не связан с наступлением армий Изугара и Эррудуна, – сказал Аглехас, не сводя глаз с горящего города.
Эррудун ничего на это не ответил. Он, как и Аглехас, не сводил глаз с горизонта, затянутого дымом.
– На той стороне реки ещё одна часть твоего войска?
– Не совсем, – после непродолжительного молчания ответил Эррудун. – На той стороне реки пираты. Но они идут вверх по Эулону, потому что я им за это заплатил.
– А им ты не забыл произнести пламенную речь, что мирные жители не заслуживают страданий, что влечёт за собой война? – в голосе Аглехаса желчь смешалась с разочарованием.
– Не забыл. И мне тоже горько смотреть на это.
– Тогда зачем?..
– Зачем я вообще туда их послал? Сухой тактический расчёт. Вся армия нужна мне здесь. Здесь я могу её контролировать и планомерно продвигаться вперёд с минимальными потерями. Поэтому о разделении войска на два берега не могло быть и речи. Оставлять за спиной гарнизон целого города непозволительная роскошь. Да, люди Фэранфада измотаны. Но даже так они могли бы сплотиться для удара мне в тыл. Это привело бы к ненужным потерям: и людей, и времени. Форсировать реку самому – слишком накладно и долго. Оставался только один выход…
– Нанять пиратов, – заключил Аглехас.
– Нанять пиратов, – повторил Эррудун.
Они вновь молча смотрели на горизонт. Аглехасу вновь чудилось, будто он слышит треск огня и отчаянные крики людей. Но на таком расстоянии это было невозможно. Звуками, которые на самом деле его окружали, были шум текущей воды, крики чаек и гомон военного лагеря, разбитого у него за спиной.
– А я уже и в самом деле начал думать, что ты не обычный кровожадный захватчик, – наконец прервал молчание Аглехас, а затем развернулся, чтобы уйти с берега.
– Аглехас, – Эррудун окликнул лекаря, и тот остановился. – Моим планом никогда не было уничтожение Хэтмида.
– Да, я знаю. По твоему плану люди не гибнут, защищая до последнего свой дом и своих близких. Хороший план. Ведь так обычно и бывает, когда в твою страну приходит враг.
Эррудун смотрел на пожар. Аглехас тоже стоял спиной к собеседнику. Он ещё мгновение помедлил, думая, что Эррудун может что-то ответить. Но ответа не последовало, и лекарь быстрым шагом направился через шумный лагерь к своему шатру.
Аглехас не мог знать, что чувствует Эррудун и тот, конечно же, не собирался делиться с ним переживаниями. Но на самом деле, стоя здесь, на берегу, глядя на чёрный дым, поднимавшийся в ясное голубое небо, Эррудун с трудом сохранял внешнее спокойствие. Ведь ему, как и Аглехасу, чудились те же самые крики и стенания. И от этих несуществующих звуков хотелось упасть на колени и кричать самому.
***
Сон Аглехаса был тревожным. И, несмотря на то что проклятье Изугара уже не висело над его головой, лекарь проснулся в поту от ужасных сцен сгоравших в огне людей.
Он наспех оделся и вышел на улицу. Прямо рядом с его шатром кто-то жарил мясо на костре. Его аромат пропитал весь воздух вокруг. Аглехас, ещё не успевший забыть ночной кошмар, почувствовал, что его начинает мутить. Он вернулся в шатёр, только чтобы взять коробочку со скрутками, и быстрым шагом направился прочь от этого запаха.
Отойдя на достаточное расстояние для того, чтобы запах жареного мяса сменился на запах мужского пота и конских испражнений, Аглехас достал скрутку и закурил. Целитель почувствовал, что вместе с четвёртым выдохом дыма из лёгких по большей части улетучились и его тревожные мысли.
Аглехас медленно и бесцельно брёл по широко раскинувшемуся лагерю, выдыхая на ходу дым от скрутки с травами. Он старался не проявлять излишнего внимания к людям, тут и там сидевшим у шатров или вокруг костров. Кто-то готовил завтрак, кто-то точил меч или правил доспех. Другие просто болтали, не особенно обращая внимания на праздно прогуливавшегося лекаря.
– Не-не-не! Я хочу и дальше ходить под началом Изугара.
Услышав названное имя, Аглехас ещё сильнее замедлил шаг, пытаясь понять, откуда доносилась речь.
– Да, вот только ходишь ты под Эррудуном. Дурень!
– Сам ты дурень! Может, Эррудун и помыкает этими болванами с топорами в руках, но лично я подчиняюсь Изугару.
– Что же это, может, он тебе и орла с приказами присылает? Ха-х! Это он велел тебе два дня кормить комаров под Фернаиром? А, Вортен?
Аглехас обошёл один из шатров и остановился у другого. Лекарь наконец разобрал, откуда доносились голоса, а теперь и нашёл такую точку, откуда мог видеть говоривших. Четыре двускатных шатра, как у самого Аглехаса, отделяли небольшой квадрат земли, где был устроен костёр. Вокруг огня сидело три человека: двое мужчин и девушка. По внешности и одеяниям Аглехас сделал вывод, что это маги.
– Шёл бы ты, Гайрид! Только я знаю, о чём толкую! Думаешь, кто сядет править, когда мы возьмём Хаддельгон: Эррудун или всё же Изугар?
– Если честно, то мне наплевать, кто будет править. Мне пообещали, что я смогу вернуться домой… и даже снова обучаться в коллегии, если я буду воевать.
– Тебя изгнали? – впервые подала голос девушка.
– Да… Уже три года как.
– За что? – снова спросила она.
– Я не хочу говорить…
У костра повисло напряжённое молчание. Аглехас был немного смущён тем, что подслушал. Услышав имя Изугар, он надеялся узнать что-то об этом загадочном человеке. Эррудун ничего не рассказывал о своём господине, что бы Аглехас ни спрашивал. Но лекарь испытывал неподдельное любопытство по отношению к тому, кто наслал проклятие на Фэранфад и отправил войска для его завоевания.
– И всё же я считаю, что Изугар отлично справится, когда станет новым королём, – неожиданно вновь заговорил Вортен. – Эррудун ведь просто его слуга. Я видел как-то раз, как Изугар с ним общается, и вот что я вам скажу: с бродячим псом и то обращаются добрее.
– И что с того? – спросил Гайрид.
– А ничего! Просто не хотелось бы упустить возможность и самому оказаться поближе к престолу. Это уж будет получше учёбы в пыльной коллегии! Тут тебе и почёт, и денежки.
– Ты сам-то хоть раз общался с Изугаром?
– Нет…
– И как ты тогда хочешь оказаться поближе к престолу? Да Изугар даже имени твоего не знает. Придёт к нему пять таких же магов-неучей, как ты, и что, ему каждого своим личным ландскнехтом делать? Или, может, сразу советником?
– Гайрид, ты бываешь таким говнюком…
– Ха! Ну да, я – говнюк.
– А я как-то виделась с Изугаром, – нарушила вновь повисшее молчание девушка.
– Ты? Ты виделась с Изугаром? – с нескрываемым недоверием переспросил Вортен.
– Он позвал меня, когда заметил, как я практикуюсь во дворе крепости.
– И о чём вы говорили? – в голосе Вортена без труда угадывалась обида.
– О магии. Он спрашивал, доводилось ли мне участвовать когда-то в ритуалах. Говорил, что сильные колдуньи вроде меня должны расширять границы магического искусства. А! Ещё в конце он восхитился моими молниями.
– Да быть того не может…
– Это ты тот лекарь? – вдруг раздался голос у Аглехаса за плечом.
Испугавшись, Аглехас резко обернулся, и потухшая давно скрутка выпала из его рта на землю. Перед собой он увидел молодого солдата – вроде бы этот же солдат приезжал за ним в Кайрог, хотя Аглехас не был уверен.
– Аге… Агла… Алге…
– Моё имя – Аглехас.
– Да! Значит, точно ты. Эррудун искал тебя. Он у себя в шатре.
***
– Аглехас! Заходи. Я немного начал волноваться, когда не нашёл тебя в личном шатре.
Эррудун сидел на раскладном стуле за столом, где обычно составлял планы над картами. Сейчас перед ним стоял латунный кубок, а карты были отодвинуты. Кубок источал над собой пар и приятный терпкий аромат.
– Я просто гулял, – ответил Аглехас.
– Присаживайся. Выпьешь чая?
– Нет.
Аглехас взял стул и сел на него чуть поодаль от стола. Он прищурился, всматриваясь в лицо Эррудуна. Лекарю бросились в глаза тяжёлые веки, блуждающий взгляд и едва наметившиеся, но всё же различимые мешки под глазами. Это не соотносилось с привычным обликом Эррудуна.
– Бессонная ночь? – спросил Аглехас, глядя, как Эррудун двумя руками подносит кубок к губам.
– А-а-ах! – зевнул Эррудун. – Да. Пришлось отправиться в Хэтмид.
– В Хэтмид?
– Да. Поэтому я тебя и позвал. Я встретился с пиратами. Больше они не подожгут ни один город.
– Уверен, раньше ты был о них такого же мнения.
– Нет, ты не понял. Я отослал их обратно на Морлейд.
– Это какой-то город?
– Это, можно сказать, их личный остров в море Ди Дор.
– И они так легко согласились?
– Нелегко. Но я напомнил им о цене, что уплатил их вожаку. Им пришлось согласиться.
Аглехас молча смотрел на Эррудуна. Целитель был в смятении.
– Я лично проследил, что все корабли развернулись на запад и отчалили.
– Спасибо, – только и сумел выдавить из пересохшего горла Аглехас.
– Аглехас, я сделал это не для того, чтобы впечатлить тебя. Ты должен понять – я действительно не хочу, чтобы пострадали простые люди.
– Тогда я ещё больше это ценю, – ответил лекарь.
– Хорошо. Я рад, что мы всё прояснили. А теперь иди собирай вещи. Мы выступаем через час.
***
Двумя неделями позднее Аглехас наблюдал то, как армия Эррудуна встаёт в боевые построения. Командиры ходили и кричали на солдат, солдаты проверяли оружие и поправляли доспехи. Все они готовились к штурму Ханнер-Форда. Это был второй по величине город в провинции Лесткерм, но по размеру он был примерно вполовину меньше, чем знакомый Аглехасу Кайрог.
Живот Аглехаса прихватило спазмом ещё вечером накануне. Он волновался перед битвой за крупный город, поскольку до сих пор армия Эррудуна проходила лишь через небольшие поселения, в которых не встречала сопротивления. И хотя лекарь пережил битву за Кайрог, а затем занимался ранеными, всё же тогда он был ещё по другую сторону, не в стане захватчиков.
Пехота Эррудуна двинулась к городу. Между отрядами пехотинцев шли воины, вооружённые луками и арбалетами. Сотня магов рассредоточилась по линии наступления и двигалась вместе с войском. Аглехасу было любопытно, как сейчас готовятся к обороне в Ханнер-Форде. Он взобрался на телегу с боеприпасами и поверх голов вражеской армии начал высматривать, что происходит на стенах города. И тут он увидел то, что на несколько мгновений заставило его забыть о дыхании. Городские ворота открылись. Обе створки. Настежь. И в проёме ворот опустилось белое полотно ткани. Такие же полотна в виде флагов стали появляться на стенах. Ханнер-Форд сдавался без боя.
Аглехас бросился к командирскому шатру, где надеялся найти Эррудуна – его необходимо предупредить. Битва не нужна. Ханнер-Форд не станет защищаться. Эррудун должен остановить наступление.
– Эррудун! – выкрикнул на бегу лекарь.
Эррудун, стоявший перед командирским шатром, повернул голову на звук своего имени.
– Они сдаются! – добежав, выпалил Аглехас. – Ханнер-Форд. Смотри! Они вывесили белые флаги.
Щёки лекаря раскраснелись от быстрого бега. Борясь с одышкой, он упёрся руками в собственные колени и поднял голову, чтобы встретиться взглядом с Эррудуном.
– Всё в порядке, я знаю. Они прислали гонца ещё накануне вечером.
– Но войска…
– Успокойся, Аглехас. Никто не собирается ни на кого нападать. Войска входят, чтобы принять капитуляцию города. Они соберут оружие и проследят, чтобы ни у кого не возникло излишне патриотических настроений.
– То есть битвы не будет? – начал успокаиваться Аглехас.
– Надеюсь, что нет. Все командиры получили строгий приказ: обнажать мечи, только если защитники города спровоцируют сражение. И я собираюсь за этим проследить. Можешь поехать со мной, если хочешь.
