– Значит там тоже кто-то живёт?
– Не знаю, – женщина снова улыбнулась. – Может быть.
– Ну и вот. Значит там никого нет. Ничего интересного.
– Эх ты мой маленький ворчун! Вставай, уже пора идти ужинать.
– Но я ещё не достроил…
Женщина подмигнула мальчику:
– Ты же не хочешь, чтобы бабушка снова сердилась на нас?
– Нет, мам.
Мальчик встал, отряхнулся и пошёл следом за мамой. Догнав, он дёрнул её за рукав платья:
– Можно взять тебя за руку?
Женщина, улыбнувшись, ласково поглядела в его большие голубые глаза:
– Конечно, Женя.
Взявшись за руки, они стали подниматься по широкой бетонной лестнице, ведущей в город. В последний момент мальчик решил оглянуться. Ему показалось, что он увидел темноволосую девочку, которая сидела на песке и достраивала его замок. Что-то неуловимо странное и неестественное было в каждом её движении. Он хотел было разглядеть её получше, но пляж уже пропал из виду.
Перевалов очнулся от толчка в плечо. Сонно хлопая глазами, он рассеянно обвёл каюту затуманенным взором. Над ним нависло ухмыляющееся лицо Юрки Лемешева.
– Вставай, лежебока! Мы прошли ускорение, можно начинать подготовку.
Евгений отстегнул ремни, фиксирующие его тело, выбрался из ложемента и сделал несколько разминочных упражнений, чтобы разогнать кровь в затёкших конечностях. Лемешев всё это время наблюдал за ним, опёршись о дверной косяк.
– Я готов, – произнёс наконец Перевалов.
– Не так быстро, брат-космонавт. Ты время видел? По корабельному обед. Так что капитан дал распоряжение приступить к приёму пищи, – улыбаясь во весь рот, сказал Юрий. – Пойдём.
Перевалов молча кивнул, они вышли в коридор и направились в камбуз.
Когда они вошли все, кроме капитана, уже собрались за общим столом. Перевалов подошёл к кибер-повару, выбрал себе картофельное пюре, жаркое, чашку кофеина и присоединился к остальным. За столом велась вялотекущая беседа, балагур Юрка Лемешев всё время шутил. Евгений слушал всё это в пол уха, не мигая глядел в одну точку, задумчиво поедая обед. Добродушный здоровяк Борис Аркадьевич придвинулся к нему поближе и спросил:
– О чём задумался, Женя?
Перевалов моргнул от неожиданности и посмотрел на бортинженера Полищука.
– Да ничего особенного, просто сон.
– Что же тебе такого приснилось?
Перевалов немного помолчав, ответил:
– Земля, дом, наверное. Я плохо запомнил.
Борис Аркадьевич негромко рассмеялся и похлопал Евгения по плечу:
– Не унывай, Женечка. Все мы видим сны о Земле. Она посылает их нам, чтобы мы не забыли путь к дому.
Евгений заглянул в большие зелёные глаза Бориса Аркадьевича, искрящиеся теплом и заботой, и смутные тревоги, терзающие его, отступили. Полищук, заметив перемены во взгляде Перевалова, сказал:
– Вот и ладушки. Налегай на пищу, храбрец, впереди у нас тяжёлые будни и великие свершения.
Он наставительно поднял палец вверх, по-доброму улыбнулся и принялся собирать посуду, после чего вышел из-за стола. Покончив с остатками обеда Евгений также убрал за собой, скинув грязную посуду в разинутое чрево кибер-повара.
Внезапно ожила акустическая сеть корабля. По интеркому капитан Александр Григорьевич объявил, что в четырнадцать тридцать два по бортовому времени зафиксировано прибытие экспедиции корабля ФР-12 «Антей» в систему Центавра-Проксимо.
Перевалов сидел в исследовательском отсеке корабля и возился с зондами, которые ему предстояло запустить в атмосферу третьей планеты для сбора первичных данных. Он проводил последние профилактические проверки зондов, подготавливал к запуску и загружал их в пускатель.
Рядом его друг Юрий Лемешев вёл наблюдение за планетой, прильнув к окулярам визора. Он наблюдал за поверхностью, делал снимки и заносил данные первичного сканирования в реестр.
– Всё-таки я никогда не устану восхищаться этими, пока ещё чуждыми человечеству, планетами. Есть какое-то очарование в этой первобытной неизведанности. Что скажешь, Женька?
Евгений, не отрываясь от работы, ответил:
– Скажу, что ты поэт.
Лемешев рассмеялся:
– Не будь ханжой. – он нажал на несколько клавиш на панели визора – Подойди. Взгляни на это.
– Сейчас. – Перевалов закончил укладку последнего зонда, рукой вытер пот со лба, встал и подошёл к Лемешеву. Тот сместился в сторону, чтобы его товарищ мог понаблюдать за поверхностью планеты своими глазами.
Под ними раскинулся льдисто-голубой шар. В слабом свете местной звезды он переливался перламутровым цветом, а атмосферные потоки заигрывали с изумрудными и лазурными облаками. Снова ощущение чего-то знакомого и как будто неотвратимого накатило на Перевалова, но это легко было списать на действительно большое впечатление от такой маленькой планеты.
Отпрянув от окуляров визора, Евгений тупо уставился на физиономию Лемешева, который с каждой секундой ухмылялся всё шире и шире. Юрка уже было хотел что-то сказать, но внезапный вой сирены разрушил все его планы. Сухой синтезированный голос приказывал всем срочно прибыть в кают-кампанию. Коротко переглянувшись, оба приятеля рванули по направлению к мостику. Уже на бегу Перевалов ощутил странные вибрации под подошвами своих ботинок. Ему было тяжело понять в чём заключается эта странность, но он явственно её ощущал. К тому же лёгкий крен на правую сторону давал понять, что силовая установка определённо не справляется с нагрузками.
Когда они уже подбегали к пункту назначения к вибрации ещё добавился и странный скрежет за переборками. Лампы освещения начали неровно мерцать, что говорило о том, что силовая установка вышла на критический уровень.
Из рубки доносились обрывки разговора капитана и штурмана.
– …всплеск излучения из бури в верхних слоях.
– Насколько оцениваешь ситуацию?
– При нынешнем состоянии дел жёсткая посадка неизбежна. Планетолёт пройдёт прямо через бурю, последствия трудно представить. Я бы рекомендовал экипажу катапультироваться в капсулах пока есть возможность. Я останусь и попробую провести корабль с наименьшим ущербом.
– Не доверяешь компьютеру?
– Не в этот раз.
Богданов секунду помолчал:
– Вот что, Пётр. Я остаюсь с тобой, от одного тебя будет не сильно больше пользы. При критическом уровне угрозы сразу же в капсулы. Экипаж эвакуируем сейчас.
В этот момент на мостик быстрым шагом вошёл инженер Полищук и тогда капитан обратил внимание на остальных.
– Все в сборе. Коротко о нашем положении. Мы получили несколько пробоин в нижней части корпуса. Сильный всплеск излучения неизвестного характера повредил силовое ядро корабля и вывел из строя часть электроники. Так что экстренной посадки нам не избежать. При текущем курсе нас затянет прямиком в бурю, бушующую в верхних слоях атмосферы. Поэтому приказываю покинуть корабль в спасательных капсулах. Мы с товарищем Еремеевым попытаемся провести планетолёт через бурю. После приземления выдвигайтесь к месту посадки на сигнал аварийного маячка. А теперь по капсулам, у вас 5 минут.
Перевалов и Лемешев застыли в растерянной нерешительности. Борис Аркадьевич обменялся тяжёлым взглядом с Богдановым:
– Вы только сами не засиживайтесь, а то к ужину не успеете.
Александр Григорьевич криво усмехнулся и сжал руку инженера.
– Обязательно. Ступай. И за ребятами присмотри.
Полищук коротко кивнул, обернулся и хлопнул Евгения по плечу, стряхивая с него оцепенение.
– Чего застыли, храбрецы? Наряжаемся в скафы и по капсулам.