Buch lesen: «О театре и не только», Seite 30
A в 2005 году организаторша и вдохновительница похода Колаева к Илюмжинову, чтобы поставить того главным режиссером, рассказала, как произошла эта акция. Рассекречивать автора идеи не буду по этическим соображениям. Глупость мы сделали – резюмировала автор идеи. Вот такая «эпохальная» сделка произошла в нашем околотке.
A теперь поступки, действия и инсинуации новоявленного главного режиссера:
1. Первое, что было сделано под руководством Колаева – убрали с репертуара мои спектакли «Аюка-хан», «Зая – Пандит», «Выселение».
2. Убрал меня с худсовета. Хотя в худсовете был более 40 лет. Другой бы сказал – опытный режиссер нужен в худсовете. Но у Колаева был другой замысел. И в своем искривленном мозгу этот замысел он претворял до конца своего позорного ухода.
A спектакль, идущий на русском языке, приезжего режиссера М. Мамедова «Остров любви и надежды» шел уже 8 лет (a всего шел 10 лет) и не был списан. Потому что директор и занятые актеры в спектакле лоббировали и были заинтересованы.
Я написал и поставил спектакль «Выселение» о депортации калмыцкого народа. Спектакль о создателе калмыцкой письменности «Зая-Пандита» – как о выдающемся политике, его просветительской деятельности. «Аюка-Хан» – о предводителе Калмыцкого ханства, который вел калмыцкий народ более 50 лет. И был хорошо принят худсоветом, была хорошая пресса и были записаны отзывы от зрителей о спектакле «Аюка-Хан». Спектакль прошел раз 5–7, и «благодаря» Колаеву, был снят с репертуара. Спектакль «Выселение» смотрел Глава республики К.Илюмжинов. Поблагодарил актеров в гримерке, сказал, что спектакль смотрел без наушников и сказал директору Нарумову Д., что для калмыцкого народа очень важная тема и нужно чтобы эти спектакли чаще показывали.
3. Б. Колаев, возомнив себя «мессией», через короткий срок сам себя выдвинул на звание заслуженного. И нечего, мол, брюзжать по этому поводу. Если не сам, то кто? Куй железо, пока горячо.
4. Однажды в кабинете я попросил у Колаева 5 репетиционных точек, вместо назначенных 2 точек, для ввода актрисы на роль. Было мало времени для ввода на роль в спектакле. А то халтура будет. Колаев в это время пил чай. Кстати, пил чай всегда один. Никого не угощал. С водой у нас же напряженка, да и заварка привозная, дорогая. Когда Колаев услышал мои слова, поднял от кружки свои маленькие злые глаза, вскочил, бросил кружку и заорал: «Что? Мне наплевать на мнение Илюмжинова, Кугультинова! (В разговоре эти фамилии не упоминались.) Будете делать так как я сказал!». Хорошо, что я сидел на диване в 5 метрах от него, поднялся и вышел. С тех пор я в его кабинет не ходок. Колаев уже забыл, наверное, этот эпизод, a я вспоминаю с содроганием. Получив место столоначальника Колаев уже нафантазировал что-то в своем воспаленном мозгу. Может это была незапрограммированная вспышка от сильного солнечного волнения или от полнолуния в это время. Я знаю разгневанных азиатов, a тут непредсказуемый, зашибленный «гениальностью» человек. С тех пор я молча тянул лямку буден. В бытность, когда Колаев был актером в моем спектакле «Смерть Тарелкина» играл роль Расплюева. Актеры жаловались, мол, скажите Колаеву, что надо сценически устраивать возню в сцене, a не по правде. Был зажат и соответственно в сценах, где происходит возня и у актеров оставались синяки на руках. В сцене с полицаем Качалой, с Охом, актеры говорили умерьте пыл Колаева и делает пусть сценически, а не взаправду. Стулья ломались.
Спектакль «Зая-Пандита» посмотрел критик, начальник национальных театров Министерства культуры РФ Лучин В.Н. и на обсуждении сказал: «Спектакль «Зая-Пандита» – визитная карточка театра». В последствии на показе во Владикавказе во время фестиваля «Мир народам» спектакль получил высокую оценку. Московский критик Л. И. Дубинская и чеченский критик отметили современность исторической пьесы после войны в Чечне. Только критики Калиш и Рыбаков, после обработки их моей противницей не хотели увидеть в спектакле хорошее. Один из них сказал: «Зая-Пандит похож на монаха». А Зая-Пандит и есть монах.
В Монголии, на фестивале монголоязычных народов за спектакль «Зая-Пандита» я, единственный из режиссеров и актеров, получил звание «Заслуженный деятель искусств Монголии». Но Колаеву было виднее, что надо показывать, a что нет. На закрытие театрального сезона 29 июня 2003 года в расписании стоял спектакль «Аюка-Хан», пьеса и спектакль Б. Шагаева, но был заменен и показан спектакль «8 любящих женщин» на русском языке заезжего режиссера М. Мамедова. A позже этому заезжему за несколько спектаклей дали звание заслуженного Калмыкии. Как сказали в Министерстве культуры было ходатайство директора К. Сельвиной и занятых актрис в спектаклях. Его спектакли были на уровне провинциальных театров, не более. Ни славы, ни творческого роста, ни пропаганды калмыцкого искусства не было. Но была такая политика в руководстве. Которое даже хотело Мамедова М. поставить главным режиссером, но министр культуры Санджиев Н.Д. не дал добро. Я узнал об этом в 2014 году от самого Санджиева Н.Д.
5. 28 декабря 2004 года в день депортации калмыцкого народа спектакль «Выселение» стоял в расписании, но был заменен на спектакль «8 любящих женщин». Кстати, Лучин В.Н. после просмотров спектаклей сказал о Колаеве, что через год он сам себя съест. Но его «эпоха» продлилась чуть дольше. В.Н. Лучин тогда спросил, почему не показали лучший спектакль «Аюка-хан» московским критикам. Ему сказали, что Колаев не включил его в список показа. Вокруг постоянно заговоры и интриги мелкого пошиба. Я к этому привык. И делают эти инсинуации втихаря. Такое было по разряду у меня, главного режиссера. Вместо 17 разряда сделали 15. Это меньше по зарплате. К творчеству придраться повода не даю, a вот за язычок, который без фильтра и цензуры режет правду-матку приходится отвечать. Но я даже не спросил, почему такая дискриминация? Почему 15 вместо 17 разряда. Такой характер.
6. Другой поддых, произведенный Колаевым с помощью худсовета, был нанесен на спектакле «Элиста, 1942» по пьесе Шагаева Б. Когда Колаев убрал, списал с репертуара мои спектакли «Аюка-Хан», «Зая-Пандита», «Выселение», опять же с помощью худсовета, я насторожился, да и доброхоты спросили почему списали эти спектакли. Но не стал досаждать новоявленному молодому «верховному главнокомандующему». Хорошо зная его психофизику и создавшуюся атмосферу вокруг него, проглотил этот поступок. Но жить и работать надо.
7. Приближалась юбилейная дата 60-летия окончания войны. В 2004 году в августе в отпуске давал директору заявки сценарий «Трое в камере» и «Элиста, 1942г.». Но директор Нарумов Д. не передал мои заявки Колаеву.
14 декабря 2005г. принес свою пьесу про военную Элисту директору Нарумову Д.
Нарумов: – Что это вы контрабандой пишите?
Шагаев: – А что Шекспир, Чехов, Балакаев контрабандой писали?
Нарумов: – Отдайте пьесу главному режиссеру.
Директору дал, чтобы круг знающих о пьесе был больше. В 10 часов отдал пьесу «Элиста, 1942г.» главному режиссеру Колаеву Б.
31 декабря прочел пьесу и дал добро: «Пьеса хорошая, компактная и будем показывать в Малом зале». А мне хоть на крыше показывать. Лишь бы дали поставить. Ну думаю, лед тронулся.
Январь, февраль Колаев молчит (за это время я мог бы поставить спектакль). Потом читала завлит Кекеева А. 37 дней читали пьесу два человека.
Спросил у Колаева Б. почему не издается приказ о работе над спектаклем «Элиста, 1942». Колаев ответил: «Директор не издает». Спросил у директора Нарумова Д. почему не издается приказ о работе над спектаклем. Нарумов ответил: «Колаев сказал пока не издавать».
Хочу узнать у них причины не издания приказа – тайна. Как будто на секретном заводе выпускаем ракету, и чтобы вражеские шпионы не прознали. В спектакле были хорошие актеры: Ильянов Ю., Базыров В., Муджиков В., Хургунов В., Мукеев Д., Мацакова Айса, Бугуев В., Челбанов Н., и др. 10 действующих лиц, мобильная группа и небольшая пьеса. Месяц шли репетиции с актрисой Айсой Мацаковой.
Я понял, что идет скрытый саботаж, но репетирую. Знаю я наших. Месяц шли репетиции с актерами. Колаев сказал сдавать спектакль 15 апреля 2005г. Срок малый, но надо терпеть, a репетиций мало.
20 февраля узнаю от актеров Муджикова В., Ильянова Ю., что репетируется сценарий Колаева о войне, а спектакль «Элиста, 1942» закрывают. 24 февраля Колаев организовывает формальный худсовет и пьесу и спектакль закрывают. Без моего присутствия. Я написал докладную замминистру. В минкультуры Колаев сказал, что не против пьесы, но репетиций мало, a сроки поджимают. Я попросил выписку из худсовета у завлита Кекеевой А.
Выписка из худсовета. Кекеева – интрига, конфликт есть. В каждой картине конфликт. Принимайте огонь на себя. (директору Нарумову, Колаеву).
Директор Нарумов – интересная I сцена – как жить дальше. К празднику Победы для Элисты интересно будет. Я бы назвал пьесу и спектакль «Оккупация». К празднику хорошая вещь.
Колаев: «Мне кажется с «Кругом сансары» (пьеса) не совпадает». (A причем тут «Круг сансары»?) «Но надо корректировка в пьесе…».
А. Кекеева – «если бы выпустили сейчас мы бы выиграли. После празднования Победы он уже не пойдет». (Странное суждение. Неужели о событиях в дни оккупации в Элисте не интересно зрителям? Почему-то спектакли на русском языке, с российской тематикой и персонажи не однодневки?)
Ю. Ильянов – «пьесу не читал. На репетиции не был. Надо веселую пьесу о войне. Одни диалоги идут». (А вся пьеса состоит из диалога. Что это за ответ?)». И что это? Про войну надо веселую пьесу.
В. Тепкееева –«Пьеса похожа на спектакль «Выселение».
Пьеса и спектакль «Выселение» не похожи на «Элисту, 1942», как роман «Анна Каренина» на «Воскресение» Л. Толстого. И это называется профессиональный разбор. Автор сего спектакля Колаев, а свита подыграла.
Я знаю, что пьеса «Элиста, 1942г.», «Выселение» будут напечатаны. Тогда пусть внимательно прочтут.
Колаев спектакль закрыл в феврале 2005г., не дал до конца доработать. A почему бы не посмотреть худсовету черновую работу? Он боялся, a вдруг худсовет примет черновую заявку. Лучше зарубить на корню, до всхода травы, a то вдруг появится «зерно» спектакля, образ или наметки всего, от чего нельзя будет отказаться. Поэтому Колаев зарубил «Элиста, 1942» без моего присутствия. A члены худсовета, видимо, зомбированные, почуяв, что Колаев движется в сторону закрытия спектакля, встали на его сторону. Никто не намекнул: – A может посмотрим, что Шагаев сделал?
Колаев все продумал и, конечно, штрейкбрехеры нашептали. В общем свою задумку Колаев, чтобы не дать работать Шагаеву – осуществил. Скажут – a зачем ему это нужно? Во-первых, причину надо искать в психофизике человека, во-вторых, растет реноме главного. Как круто он действует. И самое главное убрать Шагаева. С глаз долой!
Все было ясно. И я опять без работы. Прихожу в театр и брожу как бесхозная скотина. A внутреннее состояние как у той собаки, которую прогнали со двора, и она придет к дому, покрутится и снова уходит. В коллективе отчуждение. Да и я не лез в душу каждого, не скулил. Чувствую ландшафт поменялся, правда, были дежурные сочувствия, но тоже старались не углубляться в суть дела. Пришел новый «мессия», ставленник президента и все боялись и сторонились его. Только директор Нарумов Д. все понимал, но тоже вкрадчиво, невнятно вел свою политику. Иногда проскальзывало: «Ну что я сделаю с этим дуремаром? Была бы моя воля, я его бы убрал, но за ним президент стоит». Но издал приказ на меня о написании сценария и постановке к юбилею. Раз со спектаклем не получилось, ставьте свою инсценировку к юбилею – нашел выход директор. И сказал, что глава администрации президента Шалхаков И.Б. дважды требовал – почему Шагаева не увольняешь?! И в театре поджучивали Колаева: «Гони ты этого старого маразматика». Особенно увлекалась этим одна актриса. После «Элиста, 1942г.» Колаев поставил свою инсценировку «Нюдля», отнес в Министерство.
8. До 12 июня 2006г. директор театра издал приказ о написании мной сценария постановки к 70-летнему юбилею театра. Я с удовольствиями взялся. Я знал театр от и до. Директор сказал, чтобы я сам отнес сценарий в минкульт и отдал министру, зам.министру Учуровой А. и референту минкульта Дорджинову Е. Хотя по моему сценарию собирались в кабинете директора каждую субботу с представителем из Министерства культуры А. Учуровой шла обыкновенная сибурда (симуляция бурной деятельности). Мой сценарий, который я написал за четыре месяца до юбилея, Б. Колаев отстранил и поставил свой.
Позже узнаю у актеров, что Колаев репетирует по своему сценарию. Меня не поставили в известность. Все в театре знали, что сценарий у меня давно готов. Когда я узнал про репетиции Колаева, то спросил почему отклонили мой сценарий, написанный четыре с половиной месяцев назад? Колаев ответил, что якобы замминистра Санджиев Н.Д. дал указание ставить ему. За три недели я узнаю от министра культуры Л.Васильевой, что сценарий мой ей никто не давал и потому она его не читала. Хотя всем чиновникам передавал по экземпляру. А написал и будет ставить Колаев, так мол доложили ей подчиненные. Я пошел к референту Дорджинову Е. Верни мой сценарий. Этот молодой человек уже успевший за несколько месяцев обюрократиться, чиновничьим окриком рявкнул: «Не дам, это уже министерский документ, зафиксирован». A я ему на чиновничьи отговорки свой аргумент. Тогда он говорит: «Пойдемте к замминистру Амуланге Учуровой». Я объяснил Учуровой, что это был приказ директора по написанию юбилейного сценария. Вы на летучках не читали и министру не дали мой сценарий. И Колаев уже репетирует по-своему сценарию «Нюдля». Я понимаю, что меня прокатили сознательно люди, облаченные властью. Учурова А., поняв ситуацию сказала: «Верните ему сценарий» и только тогда Дорджинов Е. вернул и заставил расписаться в бумагах, что я забрал «секретный, государственной важности, документ». В минкульте лежало три экземпляра сценария. Почти у каждого чиновника. Никто не прочел.
Почему я так подробно пишу о «террариуме единомышленников». Это интриги, закулисные, подковерные игры происходят во всех сферах. Но в культуре это зашкаливает. Потому что ничего не производят, a «продукт» создается только на словах, якобы на интеллектуальном уровне. A интеллектуальный уровень у иных зиждется с примесью интриги, зависти и подонкизма. И когда пишешь об этих интеллектуальных «корифеях», то стараешься быть воспитанным, лавируешь между слов и предложений. A авторы всех подлых инсинуаций ничего не боятся и крушат резко, напролом. И когда оправдываешься и доказываешь, то стараешься не впадать в их стиль поведения и действий.
A пробить свой сценарий по-честному еще было сложнее. Я был в вакууме. Меня изолировали от происходящих дел в театре. В худсовете я не состоял. Там же в министерстве я узнал, что приходил художник В. Яшкулов к министру с вопросом почему к юбилею войны ставит Б. Шагаев, a не главный режиссер Б. Колаев. Когда я спросил последнего, он сказал, что ему приказал ставить замминистра Н.Д. Санджиев. Вот такой ребус по поводу сценария, a чтобы я ставил спектакль это еще сложнее было. Я подавал заявки на постановку директору Д. Нарумову, a он почему-то не передавал Колаеву. Когда я спросил почему, он ответил, что не хочет связываться с этим дуремаром. В общем, я один, а за Колаевым стоит худсовет и штрейбрехеры, a коллектив безмолвствует. Ему все равно.
Но однажды на таком собеседовании я вышел из дипломатического поведения. Написал я в минкульт «докладную», что не дают работу и прессуют. Меня вызвал замминистра Санджиев Н.Д. В кабинете сидят трое. Замминистра, Колаев и еще один человек. Санджиев Н.Д. представил мне – юрист. И все. Ну, думаю, если юрист сидит на обыкновенную докладную, то туши лампу. Дело серьезное. Санджиев спрашивает: «Ну, кто будет говорить?». Пауза. Санджиев снова: «Ну, что молчите? Кто будет говорить?». Снова пауза. Нюрнбергский процесс ничто по сравнению с разбором простой докладной. Я говорю: «Я написал докладную, пусть отвечает ответчик на мое заявление». Снова пауза. И я брякнул: «У кого болит голова от жары и от полнолуния, лечиться надо». И вышел. Мне говорят актеры: «Там все за Колаева, потому что за ним президент Илюмжинов. Не ищи правды, Андреич».
Юбилей театра сотворил Колаев. Я не был на его шедевре. И история об этом умалчивает.
В общем и в этой истории я получил нокаут. Только одна актриса с матом воодушевила и нарисовала мое прекрасное будущее. Она с юмором и выдала: «Андреич, ты еще молодой, только 70 лет, a менжуешься! Купи бутылочку, включи свою музыку и пошли всех на …». Молодец, моя соплеменница Альмына! Внесла в душу положительную энергетику. Но я, к сожалению, тогда не пил. A надо было заглушить и это унижение. Все впереди! Не паниковать! Один раз живем! Сибирь прошли и эту вседозволенность переживем!
9. Мой спектакль «Трехгрошовая опера» Бертольда Брехта, принятый худсоветом, через месяц Колаев собирает тот же худсовет без моего присутствия и, не видя спектакль, снимает с репертуара.
Как было. Колаев уезжает в Горно-Алтайске ставить спектакль «Вишневый сад». Я ставлю спектакль «Трехгрошовая опера» по пьесе Б.Брехта. Когда поставил спектакль, был худсовет и обсуждение. Вот выписка худсовета 7 июля 2007г. начало в 15 часов. (Все выписки в документальном подтверждении в конце книги).
1. И.О. директора главный художник театра Яшкулов.
«Хороший пример, что пригласили из Русского театра актера Хаптаханова В. Хорошая игра главного героя. Интересен инвалид на тележке, нищий, который встает и ходит впоследствии. Сценография необычная, образная. Хорошее оформление, образ оформления есть. Хорошая сценография Шагаева Б. Скупо, со вкусом. Интересен спектакль по подаче. Зомби хорошие. Надо показывать для молодежи. Содержательный спектакль. Я за».
2. Дорджинов Е. – пьеса хорошая. Спектакля нет (антагонист Шагаева).
3. Мукукенова И., заслуженная артистка РК. «Нельзя так выступать (Дорджинову Е.), хоть и не член худсовета Дорджинов, но надо говорить доказательно. У Дорджинова нет специального образования и из театра его уволили за драку с рабочим сцены. Это Санджиев набирает своих дружков. (Дорджинов Е. ушел). О спектакле. Спектакль отличный. Я за. Сценография и музыка на высоте. Тютелька в тютельку. Особенно музыка. Она дает атмосферу всего. Хорошие актерские работы Т. Кормачевой, Мацаковой А., Хаптаханова герой хороший. Все сидят на месте. Это третья попытка режиссера Шагаева поставить эту пьесу. В 1993 году постановку не дали закончить из-за бойкота некоторых актеров. Бойкот не относился к работе спектакля. Очень современный спектакль. Это про нашу жизнь. Актерские работы очень хорошие. Я за. Поздравляю постановочную группу с победой».
4. Яшлаева Н. – (минкульт РК). «Прочла пьесу. Спектакль очень порадовал. У Хаптаханова есть демонизм. Молодежь порадовала. Все на месте. В начале увеличить ритм в танце. В оформлении нагромождений нет. Как в других спектаклях у некоторых режиссеров. Сценография к пластике в одном ключе. Очень хорошо. Апарты (обращение в зал) хороши. Подытоживает показанное. Музыка симпатичная. Спектакль звучит современно. Я за принятие спектакля».
5. Завлит Кекеева – в 1-м танце вначале надо темпо-ритм увеличить. У актрисы Бухтаровой хорошие сцены. Зонги (песня-памфлет, композиция) назидательны, оправданы.
6. Кушинова – (член худсовета) не выступала.
7. Остальные все за принятие спектакля – коллектив, директор, члены худсовета.
Решение. Все. Принять спектакль.
Директор театра Нарумов – премьера в ноябре.
Худсовет шел 17 мин.
Начало спектакля в 15 ч. Конец в 16–35.
Итого 1 час 35 мин.
Выписка верна. Секретарь худсовета А.Кекеева.
После спектакля замминистра Н.Д. Санджиев на обсуждение не остался. Почему ушел замминистра и оставил своего дилетанта протеже Дорджинова Е. – недоумевали актеры после худсовета. «Потому что, там про коррупцию. Глаза колет!» – сьёрничала прекрасная половина человечества. Спектакль хорошо приняли и мне было не до разборок. Я был на другой волне. Но вот произошел такой маленький «спектакль» после худсовета.
Через какое-то время замминистра Николай Джамбулович спросил у меня: «Почему такое оформление из коробок?». Я ответил, оформлял спектакль я сам. Оформление было легкое, мобильное, бесплатное, из больших картонных коробок. Зав.пост Мацаков достал в продуктовых магазинах. На коробках были трафареты написанные большими буквами: склад, конюшня, где проходила свадьба, контора и т.д. Картонные ящики варьировались и меняли конструкцию. Актеры, играющие полицейских, бандитов, нищих и т.д. меняли декорацию быстро и на тексте.
Делалось это быстро и на глазах у зрителей. A наверху на разных уровнях и высотах висели неоновые вывески: ресторан, кафе, банк. Даун-стрит (название улицы) и т.д. Действие происходит в Лондоне в бедных районах.
А почему все-таки из картонных коробок? Эти объяснения для зрителей, которые видели спектакль «Трехгрошовая опера» и тоже, наверное, задались вопросом почему из коробок. Я объянил заместителю министра Санджиеву Н.Д., что все персонажи: нищие, бандиты, полицейские – все повязаны на деньгах. Криминальная связь. И вся их криминальная связь призрачная, хрупкая, ненадежная, картонная и в любой момент может разрушиться, порваться. Ненадежность всей криминальной конструкции. Т.е. вся их жизненная конструкция трехгрошовая. Картонные коробки – это театральный символ, образ. В 70-х годах прошлого века я смотрел «Трехгрошовую оперу» в г.Тарту (Эстония), в Москве в театре Станиславского, то там оформления конкретные: то настоящая конюшня (даже стоит живая лошадь), где происходит свадьба героя, полицейский участок в натуральном виде, как в жизни и т.д. Это дорого трудоемко ставить декорацию и убирать. А картонные коробки легко ставятся и делают перестановки картин нищие, бандиты, полицейские. Этот театральный прием используется во всех театрах мира. Эти мобильные перестановки еще создают темпо-ритм спектакля. Этот ликбез я написал подробно для непросвещённых, далеких людей от театра. Даже некоторые театралы не разбираются в образных решениях спектакля. Декорации, оформления спектакля делаются или конкретные места действия (комната, дворец, сарай, лес) или условно, образно, символически. Давным-давно лицедеи поставят ковер, скатерть, просто тряпку – это дом, арена, море, дворец и т.д. И зритель понимал места действия и ничего не городили. В Театре на Таганке художник Д.Боровский в спектакле «А зори здесь тихие» из бортов машины делал лес (подвешивались вертикально то топь, болото. Борта чуть наклонялись, то опускались на тросах) и ступающие девушки шли как будто по болоту. То баня. Борта грузовиков с четырех сторон чуть поднимались на метр от сцены. Видны голые ноги внизу и голые плечи вверху бортов. В бане моются. Я предложил художнику Ханташову сделать оформление из рыбацких сетей. Дело происходило у рыбаков. Оформление получилось дешевое (старые рыбацкие сети, бесплатно достали). Легкое, красивое, ажурное оформление. Висят на штанкетах постоянно. А на сцене лавки, стол, рыбацкие инструменты, весла и т.д. Ну все. Примеров много. Надо уметь расшифровать декорацию образную, символическую, а не ту декорацию, где натуральная квартира, сарай и т.д.
Когда я надумал такое оформление, то позвонил в Москву художнику театра и кино Лёне Перцову, который был художником кино у Тарковского. В фильме «Андрей Рублев», он идет в титрах. Оформлял спектакли в Москве, Рязани, Туле, Калуге, Элисте и в других городах. Он выслушал замысел оформления и воскликнул: «Гениально! Дешево и сердито! A что тебя смущает?». Я поблагодарил Лешу и с воодушевлением стал претворять свой замысел в театре. Иногда приходится расшифровывать, разжевывать замысел. Костюмы нищих в театре целый склад, рванья военных кителей и сделали английские нашивки и даже начальнику полиции артисту Ильянову Ю. нашли близкий по цвету и покрою костюм. Свадебное платье для невесты Полли Пичем сделали тоже на подборе. Попросил костюмеров сделать длинный шлейф сзади и все было отлично. На оформление костюмов истратили копейки. A оформление было образное, легкое и мобильное.
Я понимал ситуацию, «эпоху временщика Колаева», после некоторых инсинуаций по отношению ко мне, но до конца не предвидел и не почувствовал оголтелых, не логичных поступков новоявленного «мессии».
После 2-х месяцев отсутствия, по приезду Колаев собирает худсовет без моего присутствия, и отменяет решение худсовета от 7 июня 2007г.
Вот выписка из протокола заседания худсовета калм.театра от 24.08.2007 г. присутствовало 6 человек.
Повестка.
1. Вопрос по спектаклю «Трехгрошовая опера». Постановка и сценография Б.Шагаева.
Выступили: Колаев, главный режиссер.
Колаев Б. – «Теперь по спектаклю «Трехгрошовая опера». По блицопросу зритель его не принял. Впечатление от спектакля тягостное. В конце концов, буду отвечать за все я. Спектакль может понравиться всем, a мне если нет – то его не будет в репертуаре».
Колаев спектакль не видел. Блицопроса зрителей никогда не было в театре и на данном спектакле. «Впечатление от спектакля – тягостное» – утверждает Колаев. Спектакль не видел, a впечатление тягостное? Это что-то из области абсурда. Солженицына я не читала, но я против его романа – заявила общественный деятель.
Во как? Категорически заявляет местный «Станиславский». Когда Станиславский болел, то спектакли принимали старики мхатовцы. И Станиславский гордыни не проявлял. Даже Товстоногов Г.А. славившийся встреванием в другие спектакли, поехав на постановку в Финляндию, поручил актеру Кириллу Лаврову и худсовету принять его спектакль. Но это Товстоногов, главный режиссер БДТ в Ленинграде, лауреат Ленинской премии и кто он против Колаева, мессии калмыцкого театрального искусства? Да никто, хоть и лауреат Ленинской премии, a Колаев это глыба, гигант!
Главный режиссер театра сатиры в Москве В.Н. Плучек болел 4 года, но доверял худсовету и А. Ширвиндту принимать спектакли. A заявление Колаева: «Спектакль может понравиться всем, но если мне нет – то его не будет в репертуаре». Это заявление адекватного человека и режиссера? Весь коллектив и худсовет говорит одно, a Колаеву наплевать на мнение большинства. Все шагают не в ногу, a только он один в ногу – опять же из области абсурда.
«Спектакль может понравиться всем, a мне нет – то его не будет в репертуаре». Прямо выступление Гитлера на выставке художника в Берлине в 1935г. В 2014 году была напечатана разгромная стенограмма в газете о высказывании Гитлера про художника, которому он сделал разнос. Внук, сохранивший картины деда, показал их специалистам в 2014-м, они оценили в 150 миллионов марок. Вот вам истина в одном лице. Хотя Гитлер в молодости занимался живописью. Но дилетант есть дилетант. Да еще и с душевными искривлениями. Его друг Муссолини, глава Италии, тоже крушил на балконе здания всех и вся, таращил глаза и вытягивал губы гусиной гузкой.
У Колаева другая мимика и психофизика, но что-то напоминало этих гениальных злодеев. Только есть разница. Колаев не гениальный, как те злодеи, a просто провинциальный, одуревший от полученной власти, махровый дилетант. Чему-то он научился, но в поступках, в его режиссерских работах проявились какие-то странные, не логические завихрения в профессиональном и человеческом плане. Сам он их не замечал, из окружения сказать никто не осмеливался, а другие просто не понимали и думали, что это новации.
Члены худсовета на второй приёмке спектакля как в рот воды набрали. После наглого высказывания Колаева была мхатовская пауза и только художник В.Яшкулов, член худсовета промямлил: «Нужно было позвать Шагаева Б.А. и спросить его». На что Колаев отвечает: «Поскольку меня на худсовете не было по приему спектакля, я не принимаю решения худсовета по приему спектакля от 7 июня 2007 г. Доработки спектакля не может быть по причине отказа актеров от работы с режиссером Шагаевым». Ложь. Я позже собрал подписи актеров, которые утверждали, что отказа не было. Все расписались за спектакль. Приглашенный актер из русского театра Хаптаханов В., который играл главную роль Мэкка-Ножа, был возмущен колаевским волюнтаризмом и первый расписался о работе в дальнейшем. Текст с подписями участников спектакля у меня в архиве. Могу опубликовать. Это даже не волюнтаризм Колаева, a приступ человека «зашибленного гениальностью».
Решение: «Настоящее заседание Художественного Совета, состоявшееся 24 августа 2007 года ПО НАСТОЯНИЮ главного режиссера театра Б. Колаева по отмене решения худсовета от 7 июня 2007 года, решило согласиться с мнением главного режиссера Колаева по снятию с репертуара спектакля «Трехгрошовая опера» в постановке режиссера Шагаева Б.
Выписка верна. Секретарь худсовета А.Кекеева».
Этот худсовет состоялся через два месяца после принятия спектакля худсовета без Колаева. А на худсовете сидели те же люди что и на первом, значит поступим все как конформисты? Люди, не имеющие своего мнения? Они что, боялись гнева Колаева? Бесхребетная, трусливая публика! Директор Д. Нарумов сказал мне: «Зачем мне подсунули стукача президента, да и какой он главный». Завлит А. Кекеева заявила мне, когда я брал выписку худсовета: «А я внутренне была согласна с Колаевым, поэтому промолчала, как все». А в 2010 году в день театра покаялась: «Андреич, тогда на худсовете «Трехгрошовой оперы» я была не права. Спектакль мне понравился. И Хаптаханова ты точно поставил на роль. Я сказала тебе, что согласна с мнением Колаева. Черт меня дернул такое брякнуть. Ты прости. Колаев, когда приехал из Горно-Алтайска, расспрашивал про спектакль. И о каком-то блиц-опросе сказал. Не было его».
«Тина, я же был в театре и всё знаю. Никакого опроса не было никогда. И меня удивили многие члены худсовета, хотя я их знал, что они за люди. Не переживай. Вы все боялись его. Президент Илюмжинов за его спиной. Это вы сейчас что-то раскусили его, а тогда вы были зомбированы. Ну да ладно, хрен с вами. Пей чай». – и мы по-хорошему расстались с конформисткой Тиной Кекеевой. Она всегда молчала, была трусливой. Никогда своего мнения не высказывала, а тут завлит, член худсовета, надо что-то говорить. Она вела стенограмму, выступала последней и шла за большинством.
Зачем же голосовали за принятие спектакля на первом худсовете без Колаева? И так каждый раз. Я спрашиваю почему вы подписались в таком-то документе. Члены худсовета утверждают, что не подписывались. А я показываю документ с их подписями, где их роспись. Так было также, когда в газете «Элистинский курьер» накропал несусветную чушь Яшкулов В. с подписями членов худсовета. И в других документах тоже их подписи, от которых они рьяно отказывались.
