Buch lesen: «Темноборец», Seite 16
– И как я смогу помочь тебе умереть? – с недоумением спросил Андрей, стараясь не выдавать терзающего его отвращения к сидящему с котом на коленях интеллектуальному маньяку.
– Тебе не понравится мой ответ. Ты реально хочешь знать правду? – успокоив дрожь, ответил художник и, дождавшись кивка Андрея, продолжил. – Помнишь, что я говорил тебе о Демиурговой каре? Она настигнет Мидлплэт, после того, как ты воскресишь свою Аню. Я умру вместе со всеми существами, населяющими наш мир.
– Ложь! – взволнованно закричал Андрей в своей голове. – Ты ничего не знаешь об этом!
Художник во второй раз угрожал апокалипсисом, и его слова звучали все более убедительно. К Хэйлу художника с его бредом! Все они ошибаются. Сколько раз подводил призрачий компас Олега? Но компас для призраков – реально существующая часть мозга, ответственная за интуицию. Художник же вовсе не имеет своего третьего глаза. Его предсказания – писаные вилами по воде художественные образы, не имеющие ничего общего с действительностью. Все, что нужно от бессмертного маньяка, помешанного на искусстве, – информация о Скрижали Ответственности.
– Не стану развеивать твои иллюзии, – маниакально улыбнулся художник. – Допустим, я ошибаюсь, и у нас ничего не получится. Но тебе-то от этого ни тепло, ни холодно. Ты ведь готов поставить на карту жизни тысяч и миллионов разумных существ ради воскрешения своей Ани. Если я не прав, то зачем же ты возвращал к жизни агрессивно настроенных эльфов и провоцировал ядерный взрыв в Гетеборге? Зачем убивал темноборцев в порту? Считаешь меня маньяком? Если так, то чем лучше ты?
Андрей взялся за голову и замолчал. Погибшие вампиры. Пробудившиеся эльфы. Все это ради Ани. Художник прав. Но какая теперь разница? Если бросить свои начинания на половине пути, то зазря погибла не только Аня, растерзанная колдуном, но и все разумные существа, по чью голову из-за Андрея наточила косу старуха.
– Как мне найти Скрижаль Ответственности? – воззвав к самообладанию, спросил темноборец.
– А вот это правильный вопрос, – довольный произведенным эффектом, ответил художник. – Ты слышал что-нибудь о Войнах Безответственности?
– Я пытался о них прочитать, но все страницы в учебнике, посвященные этим войнам, оказались вырваны.
– Правильно сделали, что вырвали. Позорная страница истории темноборцев. Но мне довелось не только ее прочитать, но и увидеть воочию. Фамилия Карпатов тебе о чем-нибудь говорит?
– Ученый, построивший Лифт между мирами.
– Верно. Однако на этом его научные достижения не заканчиваются. Параллельно с исследованием потоков внематериальных частиц и мнимой гидравлики Карпатов изучал физиологию темноборцев, как современных, так и дошедших до наших дней останков. Небесный Совет ставил перед ним задачу создать биологическое оружие на основе симбиоза людей с существами из микромира. Темноборцы хотели, уподобившись Демиургу, сотворить новый вид разумных существ, взяв за основу себя в лучшие времена существования своего вида. Небесному Совету нужны были темноборцы нового поколения – нечеловечески сильные, выносливые, бесстрашные и способные к усиленной регенерации. В лучшем случае опыты должны были закончиться бессмертием темноборцев в результате успешного дополнительного симбиоза.
Однако большинство опытов провалилось. Не достигнув успеха в работе с бактериями, Карпатов стал использовать в своих исследованиях червей. Это привело к катастрофическим последствиям. Вместо успешного симбиоза ученые создали разрушительный гельминтоз. Повальная эпидемия стала выкашивать города. Разумные существа, зараженные селективными червями, не умирали, но полностью подчинялись их воле. Гельминты разрывали внематериальные частицы разумных существ, превращая их в марионетки из кукольного театра и оставляя одни оболочки от тел. При этом оторванные куски внематериальных частиц черви присваивали себе, прививая своему кольчатому организму остатки темноборческого разума. Представь, что в твоем мозгу копошатся сотни гельминтов, и каждый из них по-своему представляет, как тебе двигаться, о чем думать, куда идти. При этом самого тебя, твоей внематериальной частицы, способной целостно представлять твою личность, внутри уже нет. Даже меня от таких размышлений коробит.
– Звучит страшно, – согласился Андрей. – Но при чем тут Скрижаль Ответственности?
– Связь самая что ни на есть прямая. Вопреки расхожему мнению, Демиург не передавал Скрижаль Ответственности никакому мифическому ответственному виду. Единственное, что он сделал, – установил порядок пользования Лифтами, определив, что ключом к ним станут три Скрижали, собранные воедино. Лифтами – я не оговорился. Лифтов всего два. Получив от Небесного Совета Скрижаль Ответственности, Карпатов создал второй Лифт между мирами в своей лаборатории, окруженной червивыми со всех сторон. Помимо основной функции, Лифты стали служить телепортом из лаборатории Карпатова в Кремль и обратно. При помощи Скрижали Ответственности ученый планировал остановить эпидемию. Однако и тут его ждала череда неудач. Гельминты оказались куда более приспособленными к выживанию, чем можно было представить. Тогда Карпатову пришла в голову мысль отрезать очаг эпидемии от Мидлплэта ограничителями миров.
– Чем-чем? – переспросил темноборец.
– Ограничителями миров, – повторил художник, с наслаждением поглаживая кота по пушистой спине. – Ты же знаешь, почему, несмотря на то, что Мидлплэт представляет собой плоскость, мы не можем свалиться с ее края?
– Все края мира ограничены невидимыми силовыми полями. Мы не можем их разглядеть, даже приблизившись вплотную, и видим лишь горизонт, на расстоянии которого на краю света и заканчивается наш мир, – отчеканил Андрей известную с детства истину.
– Как раз эти поля и называют ограничителями миров, – пояснил художник. – Карпатов был столь гениальным ученым, что он скопировал технологию Демиурга и подчинил ее темноборцам. Очаг эпидемии, в котором находился он сам и второй Лифт между мирами, исследователь отделил от внешнего мира ограничителями миров. Истребление оставшихся за границами очага червивых назвали Войнами Безответственности, переписав историю и привязав всю эту нелепицу к переданной ответственному виду Скрижали.
С тех пор ни о Карпатове, ни о Скрижали Ответственности, ни о червивых никто не слышал. Правда, есть один нюанс. Перед отказом от общения с внешним миром Карпатов пояснил Небесному Совету, что в ограничителях миров он создал специальные отверстия для прохождения через них ядерных ракет на случай, если ситуация выйдет из-под контроля. Координаты отверстий заданы им в одной из пусковых установок, но система координат зашифрована, чтобы никто не смог использовать ее во вред. Учитывая, что все свидетельства существования лаборатории и червивых на сегодняшний день стерты, до тех пор, пока ракеты, выпущенные из установки Карпатова, не приземлятся, никто не узнает, в какую сторону они направляются. В случае малейшей ошибки противоракетные установки не сработают и, возможно, ЕТЭГ разбомбит собственные населенные пункты.
– То есть Скрижаль Ответственности находится в очаге гельминтоза?
– Скорее всего, непосредственно в лаборатории, защищенной от червивых всеми возможными способами. Достаточно телепортироваться в нее, используя кремлевский Лифт между мирами, чтобы выяснить, так ли это на самом деле.
– Но кто меня пустит в Кремль? – разочарованно произнес Андрей. – Я же в розыске!
– А, ты не знаешь, – усмехнулся художник. – Иногда меня поражает твоя неосведомленность. В ЕТЭГ случился государственный переворот. Членов Небесного Совета расстреляли вчера. Сегодня миром правит Временное темноборческое правительство, в состав которого входит твой давний знакомый – Турий. Уверен, ты сможешь прийти с ним к консенсусу.
– Турий? И ты сможешь обеспечить мне с ним телепатический контакт?
– Уже, – на старый лад ответил художник, и Андрей увидел, как комната расплывается вместе с колдуном и его мэйн-куном, словно рябь на воде, освобождая место для нового изображения.
«Так вот, чем объясняется «Шереметьево», превратившееся в проходной двор», – успел подумать Стопарин, прежде чем очутился в Зеленой гостиной Кремлевского дворца. Четверо заседающих, яро и чуть было не до драки обсуждающих вопросы государственной важности, не замечали присутствия Андрея. Еще трое, молчаливо сидящие в своих креслах, обитых зеленой парчой, пялились в роскошные кремлевские стены, не проявляя к происходящему интереса. Разношерстная компания, мелькающая колоритными лицами и оскалившимися клыкастыми мордами, была такой же нереальной, как Инни, находившаяся в своей комнате во время телепатического контакта с Андреем.
Стопарин повторно осмотрел комнату, в надежде отыскать в ней наглую рыжую морду обличника. Никаких признаков его присутствия не проявлялось. Может, облик сменил, хитрюга?
Андрей прислушался к разговору. Ядерный ракеты. Ограничители миров. Червивые. Попал в самую струю. Значит, общие темы для разговора с опальным темноборцем у членов правительства будут. Но где же Турий?
Обличник сам обратил внимание на появившегося в его сознании темноборца.
– Здравствуй, Андрей, – произнес он, приветливо улыбнувшись сокамернику.
– Давно не виделись, Турий, – присаживаясь на стул и всматриваясь в обновившуюся рогатую личину обличника, ответил Андрей. – А ты изменился.
– Меняются условия, меняется облик. Я как хамелеон, – насмешливо охарактеризовал себя Турий. – А ты с чем пожаловал? Просишь о помиловании? Хвастаешься убийством полицмейстера на Красной площади? Поздравляешь меня с повышением?
– Ни то, ни другое, ни третье, – отрицательно покачал головой Андрей. – Вторгаясь в твое сознание…
– Кстати, как тебе это удалось? – перебил темноборца Турий. – Как ты вторгся в мое сознание?
– Телепатия, – немногословно ответил Андрей. – Если начну объяснять с подробностями, уйдет слишком много времени. Вторгаясь в твое сознание, я планировал просить у тебя помощи, но, став невольным свидетелем вашего заседания, я пришел к выводу, что, напротив, могу предложить свою помощь вам.
– Задумал присоединиться к правительству? – подмигнул темноборцу Турий. – А не слишком ли много ты хочешь?
– Отнюдь, – с ответным подмигиванием заговорил Стопарин. – Власть меня не интересует. Я предлагаю вам позволить мне воспользоваться Лифтом между мирами, чтобы переместиться в логово червивых и предоставить информацию о месторасположении лаборатории Карпатова и возможных последствиях нанесения по ней ядерного удара.
– О как! – Турий заелозил на своем кресле. – Тебе-то какая с этого выгода?
– Раз предлагаю, значит, выгода есть, – уклончиво ответил Андрей.
– Ты меня пугаешь. Сначала пропал неведомо куда, потом появился с якобы выгодным предложением. Да еще и пришел не как все нормальные разумные существа, предварительно постучав в дверь, а без спроса вторгся в мой мозг. Уж не колдун ли ты?
– Не колдун. Твое право мне отказать, Турий, но, что ты потеряешь, если согласишься? Допустим, я задумал какую-то гадость. Но как я смогу выбраться из лаборатории Карпатова в обход тебя? В лабораторию есть один вход и один выход – через Лифты между мирами. Если я хочу принести в Мидлплэт гельминтов, то ты сможешь избавиться от них путем сожжения моего тела, не вышедшего из Кремля. Зато подумай о плюсах. Благодаря мне Временное темноборческое правительство сможет принять окончательное мотивированное решение по вопросу бомбардировки червивых. А кто это решение предложил? Ты. Кому медали на грудь? Тебе. Возможно, благодаря моей помощи вы сможете избежать роковой ошибки.
– Сладко поешь, – с недоверием произнес Турий, поправляя скрывающую рога челку.
– Я же убил полицмейстера на Красной площади, не получив полноценных ответов на все вопросы. Теперь твоя очередь полагаться на веру. Так что, по рукам?
Турий задумался, протянул многозначительное «м-м-м-м», после чего подал темноборцу руку:
– Давай, по рукам! Я согласен!
Андрей подмигнул обличнику, понимая, что не сможет пожать протянутую ему руку, ибо физически не находится с Турием в одной комнате. Интересно, понимает ли это Турий? Представляет ли он, как протягивает Андрею руку или действительно протягивает ее в Зеленой гостиной, на потеху правительству здороваясь с пустотой? Остается надеяться, что Турия не выставят на посмешище, и ему удастся отворить перед темноборцем двери Лифта между мирами.
– Я приду, – произнес Андрей, постепенно растворяясь в пространстве.
Глава 29. Скрижали в обоссанном Лифте
Андрей очнулся, сидя на ободке унитаза. Рвотные потуги, смешанные с чудовищной головной болью, приводили организм к ощущению полной ничтожности и беспомощности. Мышцы крутило, как будто их разобрали на составные части, после чего снова объединили, сшивая все вкривь и вкось. Так шьет нерадивая домохозяйка, решившая разорвать ткань на тряпки в попытке состряпать что бы то ни было из лоскутов. Вот только ничего, кроме монстра из «Франкенштейна», умоляющего отправить его на ближайшую свалку, такие изделия не представляют.
Мышечные волокна накручивались на невидимое веретено, вращаясь попеременно в направлении по часовой стрелки и против нее. Стопарин чувствовал каждое волокно по отдельности. Боль, передававшаяся ранее от конкретного органа или мышцы, теперь капала на мозг с каждой клетки организма отдельно, усиливаясь во сто крат.
Андрей застонал и скрючился пополам. Вместе с ним истошно стонали его мышцы. Кто бы мог подумать, что мгновенная телепортация так тяжело переносится организмом?
В вылезающих от боли на лоб глазах темноборца читалось осознание необходимости существования имитационных самолетов и кораблей. Выходит, что дело не только в дизайне и дани традициям. Сохранение временных пропорций перемещения из точки А в точку Б обеспечивает снижение стресса, испытываемого организмом при телепортации. Но могли бы и предупредить о побочных эффектах! С какого перепуга Карпатову пришло в голову строить портал со столь болезненным перемещением?
А может, не было никакого Карпатова? Может, вообще ничего не было? Подхватил лихорадку, уснул в своем доме на унитазе, пытаясь опорожнить кишки и очистить организм от токсинов и шлаков. Во сне сочинил себе страшную приключенческую историю, порожденную болезненным бредом. Если так, то с какого момента заканчивается реальность и начинается бред?
Андрей потряс раскалывающейся на куски головой, чтобы отогнать от себя наваждение. Нет, это не его домашний туалет. Это общественная уборная. Довольно-таки чистая, можно сказать, выдраенная до блеска. Белый унитаз, огражденный серовато-бежевыми поликарбонатными стенами туалетной кабинки. Металлический держатель для туалетной бумаги, прикрученный на двух шурупах. Керамическая плитка, устилающая полы.
«Где я?» – спросил себя Андрей и попытался восстановить хронологию событий. Вот он заканчивает разговор с Турием и художником, хватает со стола свечи и, ничего не объясняя Олегу, выскакивает на улицу. Перебегает дорогу по направлению к набережной Москвы-реки. Отскакивает в сторону от несущегося на него автомобиля. Размахивается и забрасывает горящие в руках свечи как можно дальше в реку. Прощай, художник! Посотрудничали – пора и честь знать!
Но свечи не тонут. Они поднимаются из воды, не теряя своего колыхающегося на ветру огонька, и летят обратно к Андрею в руки.
«Решил от меня избавиться? – восклицает художник. – После всего, что я для тебя сделал? Ты не представляешь себе мою мощь! Да ты помыслить не можешь, что я способен с тобой сотворить!» Андрей понимает, что ошибался, вступая в схватку с превосходящим его, даже несмотря на свою бестелесность, художником. Андрей извиняется и бережно укладывает свечи в заплечный рюкзак. Андрей извиняется на коленях. Разумные существа смотрят на него в окна окрестных кафе, как на безумца. Он извиняется за испорченный вечер и перед ними. Но они не способны прочитать по губам его извинения, транслируемые по ту сторону стекол. Он стоит на коленях перед парящими в воздухе свечами. Какая нелепость!
А затем не одно, так другое. После встречи с художником встреча с Турием в стенах Кремля. Вроде бы приветливый разговор ни о чем. Вроде бы дружеские объятия. Обсуждение условий телепортации. В случае заражения не покидать зону, отрезанную от внешнего мира ограничителями. Не создавать угрозу обществу Мидлплэта.
Все это, конечно, хорошо, но что, если в погоне за Скрижалью Ответственности темноборец наткнется на реальную опасность? Что, если он действительно заразится? Страх вперемешку с решимостью. Надо действовать.
Художник. Размышления о его сущности всплыли отдельным воспоминанием. Художник просил Андрея помочь ему умереть. Нечто подобное Андрей уже слышал. Разумеется! Рассуждения, типичные для призрака. Художник не создавал новую форму живого. Он превратил себя в призрака, с тем лишь отличием, что вместо того, чтобы прирасти к чье-либо внематериальной частице, он прикрепился к картине. Но призрачий компас активен, он действует, заставляя владельца искать своей смерти.
Разочарование. Какое же разочарование осознавать после всех разговоров о высоком, пусть и маниакальном, искусстве, что на деле все сводится к простым биологическим процессам. Нет никакого искусства в сознании у художника! Художественные образы призрака не самоценны. Они служат оправданием для поступков, диктуемых призрачьим компасом.
Обидно. Андрей, существо далекое от искусства, несмотря на все отвращение, вызываемое художником, вдохновлялся его разговорами об искусстве. А эти разговоры яйца выеденного не стоят! Чушь!
Турий выдает Андрею пульт с единственной красной кнопкой, расположенной посередине. Другие способы связи будут блокированы ограничителями миров. Нажатие кнопки станет сигналом для начала ядерной атаки. «Если узнаешь, что ситуация безвыходная, выбраться ты не сможешь, а ядерный удар по очагу эпидемии не навредит Мидлплэту – смело жми кнопку. Мы расщепим на молекулы логово этих тварей, – длинно и путанно объясняет Турий. – Запомни, два фактора: безысходность и безопасность. Не вызывай удар на себя почем зря. Я хотел бы, чтоб ты выбрался из этого ужаса. По-прежнему не понимаю, зачем тебе это надо?»
Затем.
Андрей заходит в Лифт между мирами, придерживая двери для невидимого кремлевскими служащими Олега. Лифт как лифт. Ничем не отличается от лифтов для элитных московских многоэтажек. Разве что двери резные и кнопок с указанием этажей всего три. На одной из них надпись «Лаборатория». Андрей прикасается пальцем к кнопке и чувствует нестерпимую боль, вырубающую сознание.
Снова отключка. Почему снова?
Очнулся Андрей, сидя на ободке унитаза в общественном туалете. Ситуация выглядела, как никогда, странно. Превозмогая боль, темноборец нащупал в кармане пульт, выданный ему Турием. На месте. Не потерялся.
– Тоже все болит? – спросил Олег, опирающийся на двери туалетной кабинки. Андрей заметил его только сейчас.
– Болит, – поморщившись, ответил Стопарин. – Никогда не думал, что телепортироваться – это больно.
– Ты не сталкивался с мгновенными телепортами. Вот мне при жизни столкнуться пришлось. Бойцы СОРТ использовали подобное оборудование. Это тебе не стилизованные под самолеты кабины эргономичного перемещения. Но к боли со временем привыкаешь. Когда-нибудь вовсе перестанешь ее замечать. Хотя, ощущения не из приятных.
– Гадство какое-то. Кажется, мне даже память отшибло от боли. Сейчас постепенно вот прозреваю. Как ты думаешь, где мы?
– Логично предположить, что в туалете лабораторного комплекса Карпатова.
– Какая это часть света?
– Не знаю. Спроси у мужчины, подслушивающего нас за дверью.
– Что? Ты знал и молчал? – к телесным болям Андрея добавились волнения внематериальной частицы.
– Не переживай, – уравновешенно произнес Олег. – Мой голос он не слышит, а посему думает, что ты разговариваешь сам с собой, помутившись рассудком после мгновенной телепортации. Более того, мужичина не заражен и не опасен. Тебе придется с ним познакомиться. Я это чувствую. Но мне здесь не место. Как показала практика нашего путешествия в эльфийский гидрополис, сидение на одном месте на пользу мне не идет. Сейчас ты откроешь дверь, я протиснусь в нее и отправлюсь обследовать территорию. А ты заговоришь с незнакомцем. Идет?
Андрей яростно сжал кулаки. Призрак держит его за дурака, которым можно помыкать, как угодно! Но общие цели заставляют вестись на его поводу. «Надеюсь, тебе так же больно, как мне», – озлобленно подумал Андрей и распахнул перед призраком дверь.
– Благодарю.
Олег уверенным шагом направился к выходу из общественного туалета. Мужчина, действительно стоявший за дверью, как и следовало ожидать, не обратил на него никакого внимания. Андрей устало пробежался взглядом по незнакомцу. Светловолосый и голубоглазый мужчина средних лет, опершись на деревянную швабру, стрелял в Андрея ответными взглядами. Нижнюю часть его лица закрывала черная респираторная маска. Руки, покрытые шрамами, словно от оспы, а может, изъеденные кислотой, по локоть закрывали резиновые перчатки. Белый лабораторный халат с короткими рукавами позволял рассмотреть эти самые шрамы, простирающиеся от локтей и до плеч. Обмундирование человека, проживающего в условиях постоянной биологической опасности. Не хватает только соответствующего значка, приклеенного или пришитого к элементам одежды.
Ногами, обутыми в толстые резиновые сапоги, незнакомец стоял в мыльной луже, растекающейся по полу. Рядом валялось перевернутое оцинкованное ведро. Сегодня вымыть пол не судьба.
– Больно? – первым прервал тишину незнакомец.
Андрей кивнул.
– Подожди две-три минуты минуты. Пройдет само. И постарайся абстрагироваться от боли. Это поможет.
Абстрагироваться. Легко сказать, когда твои мышцы не устраивают болезненную свистопляску. Хотя, незнакомец наверняка знает, о чем говорит. «Так, абстрагироваться, – подумал Андрей. – Значит, нужно о чем-нибудь размышлять, как тогда, в батискафе? Стоп. Я думаю о том, что мне нужно абстрагироваться вместо того, чтобы абстрагироваться. Анализ собственного мышления мне не помощник. Хотя…»
Андрей выждал две-три минуты, отводя глаза в сторону от незнакомца и разглядывая потолок. Мышцы сковало оцепенением, а затем отпустило, как будто выключили рубильник, подводящий к телу высоковольтные электрические разряды. Андрею страшно захотелось выругаться на колдовском языке, но темноборец сдержался. Мало ли, что подумает о нем незнакомец! Чего доброго, примет за колдуна и убьет, чтобы обезопасить свое укрытие от Темных существ. Ему-то невдомек, в каких условиях вырос Андрей.
Однако не так уж и больно. Терпеть можно. Нечто подобное Андрей испытывал в детстве при походе к дантисту. Сперва все эти сверления зубной эмали и дерганья нервных пучков кажутся нестерпимо болезненными даже с анестезией. Но как только все зубы в порядке, и нога переступает за порог стоматологической клиники, ребенок снова готов подгребать к себе горы конфет, не беспокоясь о кариесе. Вытерпел один раз – при необходимости вытерпит и еще.
– Легче? – спросил незнакомец, замечая сползающую с лица темноборца маску боли.
– Легче, – кивнул Андрей.
– Тебя прислали, чтобы убить меня?
– Я даже не знаю, кто Вы. Зачем мне Вас убивать?
– Карпатов Иван Налефтинович, – представился незнакомец. – А Вас?..
– Андрей.
– Очень приятно. Наверное, – ответил Карпатов, отставляя в сторону швабру.
Все-таки с мойкой полов сегодня не задалось. Зато, возможно, прибыли новые рабочие руки, готовые драить толчки. Очень приятно. Наверное. Когда долго живешь в одиночестве, привыкаешь, что общение ограничивается разговорами с самим собой, а значит, повышается уровень честности. Знакомство приятно? Зависит от цели визита.
– Небесный Совет не выходил со мной на связь с 1818 года, – прикинув в уме цифры, сосчитал вслух ученый. – Что изменилось сейчас? Только не надо рассказывать про развитие технологий! Они появились не сегодня и не вчера.
– Небесного Совета больше не существует, – ответил Андрей, готовясь при необходимости пуститься в длинные пояснения. – В Москве произошла революция. В ЕТЭГ правит Временное темноборческое правительство. Вы заражены?
– Если бы я был заражен, не разговаривал бы сейчас с тобой. Ты, видно, ничего не знаешь о бушующей здесь эпидемии, если задаешь столь глупые вопросы. Так, значит, в России опять революция? А что такое ЕТЭГ?
– Единое темноборческое этническое государство. Объединяет все территории Мидлплэта. Столица в Москве. Существует в нынешнем виде с декабря 1960 г, – Андрей выдавил из себя те малые исторические знания, которые вместились в его пьяную голову после побега из Полицмейстерства.
– Ха! – Карпатов хлопнул себя по лбу. – Так сегодня весь мир – Россия?
«От патриотов и в карантине спасения нет. Жаль только, что все квасные», – подумал Андрей, но вслух произнес, стараясь потешить патриотические чувства ученого:
– Если быть точнее, весь мир – ЕТЭГ. Но международный язык – русский. Столица в Москве. А мы сейчас где?
– А куда ты телепортировался?
– В Лифт между мирами. Кстати, почему второй Лифт – это туалет? – Андрей повел носом, после чего добавил. – Да еще и используемый по назначению.
– Конспирация, – повел бровью ученый. – Это здание возводилось в строжайшей секретности как от иностранных агентов, так и от самого Демиурга. Хотя, он-то, конечно, узнал. Но, когда вторая Вавилонская башня оказалась близка к завершению, с ним удалось прийти к соглашению. Скрижаль Ответственности подле одного Лифта, другие Скрижали подле другого, чтобы ни один из них не смог запуститься и бла-бла-бла. А насчет использования по назначению – тут уж извини. Куда-то же мне надо испражняться. Так что вонь потерпишь. Позволь уточнить, ты знаешь, что телепортировался в Лифт между мирами, но понятия не имеешь, где он находится?
– Именно так.
– Гениально! – Карпатов хлопнул себя по лбу во второй раз. – Меня не только бросили здесь и забыли, но вовсе вычеркнули это место из карт! Что ж, добро пожаловать в город Железнодорожный, ближнее Подмосковье!
«Подмосковье, – раздраженно подумал Андрей. – Если бы не ограничители миров, можно было бы на машине доехать, а не страдать в этой камере пыток, называемой телепортом. Капэйн! Если мгновенная телепортация вызывает столь болезненное состояние при перемещении на такие короткие расстояния, то что случится, если телепортироваться на другой конец света? Тело порвет пополам? Да и с ученым что-то не чисто. Почему он так молодо выглядит, если застрял в этом здании с 1818 года?»
– Я думал, Вы старше, – проецируя в разговор свои размышления, заговорил Андрей.
– Старше, чем бесконечность? Я Первородный человек. Ты же слышал о таких существах?
– Слышал. Выходит, что Вы бессмертен?
– Ну, от старости не умру. Остальное в моих руках.
– Был уверен, что Вы темноборец, и никогда прежде не слышал о Первородных темноборцах.
Иван Налефтинович расхохотался гомерическим хохотом.
– Чего Вы смеетесь? – с некоторой обидой спросил Андрей, чувствуя, что своими нелепыми вопросами наступает себе же на хвост.
Вроде бы изолированный от цивилизации Карпатов должен спрашивать и интересоваться, а получается наоборот. Неужели темноборцы с 1780 года не развивались в науках, а деградировали? По части истории все обстоит именно так.
– А что тебе известно о темноборцах? – сквозь смех с трудом выговорил ученый.
– Темноборцы – отдельный биологический вид. Появились за счет симбиоза людей с микроорганизмами diimmortales mucus. В результате многократных скрещиваний с людьми утратили свои отличительные особенности. Ныне…
Под насмешливым взглядом ученого Андрей начинал мямлить. Каждое произнесенное им слово сопровождалось взрывами хохота. Да что не так-то? Вроде бы начинал говорить, как по писаному, словно цитатами из учебника. Чем же вызвана столь бурная эмоциональная реакция?
– Пудру с мозгов стряхни, – просмеявшись, заговорил Иван Налефтинович. – Не было никогда никаких темноборцев. Демиург их не создавал.
– А как же?.. – Стопарин осекся.
Вопрос крутился на языке, но сформулировать его не получалось.
– Кто же тогда ты? – подсказал Карпатов. – А ты, мой друг, такой же человек, как и я.
– Если Вы имеете в виду результаты межвидовых скрещиваний…
– Да не было никаких скрещиваний! – Карпатов прикрикнул на несговорчивого собеседника. – Группа ученых под моим руководством занималась модификациями человеческих тел на основе внедрения в них симбиотических микроорганизмов. Однако все исследования в этой области провалились, а их результаты были сфальсифицировали по приказу Небесного Совета. Это стало социальным экспериментом, нацеленным на управление общественным сознанием. Швырнули людям, как кость, выдуманный новый вид, приправив и без того аппетитную информацию фокусами, якобы подтверждающими силу, выносливость, и кто его знает что еще у этих темноборческих сверхлюдей. Так возводился культ Небесного Совета. Темноборцы – избранный Демиургом биологический вид. Эту лапшу вешали тебе на уши? А знаешь, кто ее придумал?
– Вы, – с обиженным видом произнес Андрей.
– Как видишь, меня есть, за что убивать. Я достаточно много знаю о Мидлплэте и этом, как ты его называешь?.. ЕТЭГ?
– Это правда? Все, что Вы сейчас сказали, правда? – не веря своим ушам, переспросил Андрей.
– Кристальная. Единственное, что меня удивляет, так это то, что темноборцами стали называть даже простых людей, как ты. Видимо, спустя столько лет Небесный Совет пришел к выводу, что их власть не может зиждиться на одном только биологическом превосходстве. Вот и распространили свое темноборческое происхождение на простой люд, а потом и вовсе забыли о его истоках.
Андрей опустил взгляд в унитазный слив. Странно: телепортировался из Кремля темноборцем, очнулся в Железнодорожном уже человеком. Если вдуматься, в словах Карпатова была логика. К темноборцам причисляли членов Небесного Совета и подконтрольных им служащих, занимавшихся отловом и истреблением Темных существ. Удобно для полицейского государства. Объявил вне закона тот или иной вид, сказал темноборцам «фас», и они, вывалив язык и брызжа слюной, побегут подставляться под ядерные ракеты, попутно расстреливая помеченные мишени. Когда под рукой есть выдуманный биологический вид, осуществлять политические репрессии куда проще.
Знало ли правду Подполье? Или шло под пули, оперируя теми же лживыми терминами и понятиями? Временное темноборческое правительство – еще одна мерзкая ложь. Художник, вываливший на Андрея в прибрежном кафе массив информации, тоже не знал всей правды. Да откуда ему было знать, если правда осталась известна одному человеку во всем Мидлплэте?
