Buch lesen: «Старики, которые хорошо пахнут», Seite 11
День четвертый и т.д.
Крис проснулся. Через дремоту он всё ещё слышал, как стекает по капле вода с крыши и разбивается о железный наличник.
Кап… Кап…
Крис открыл глаза. Вокруг было темно, Клара лежала рядом, но не шевелилась. Она не дышала.
Криса пробрал озноб. Он потрогал кожу Клары – холодная, послушал сердце – не бьётся. Крис в испуге отскочил с кровати на пол. Завёрнутое в одеяло, на постели лежало тело и смотрело открытыми остановившимися глазами в потолок.
– Клара, – хриплым голосом позвал Крис. – Клара, очнись… Хватит, это не смешно…
Потихоньку, на четвереньках он подполз к кровати. Клара никак не отреагировала. Крис начал задыхаться, его голова закружилась, сердце подпрыгнуло к горлу и учащённо забилось.
– Клара… Клара…
Он опёрся руками и головой о пол – ему нужно было срочно прийти в себя, но ничего не получалось. Его всего трясло, ему ломило кости, его кидало в жар…
– Нужно что-то делать…
По щекам текли бесполезные слезы – Крис их не чувствовал. Он сильно ударил себя лбом об пол:
– Соберись, тряпка…
Стукнул ещё раз – по носу потекла горячая струйка крови. Шум в голове немного притупился.
Сердце опустилось в живот, и Криса захлестнула новая волна отчаяния. Руки подкосились, он упал на пол и разрыдался. Сквозь всхлипы прорывались горькие протяжные стоны, он выл как собака, он катался из стороны в сторону, заламывал руки, бился пятками, а боль разрывала его изнутри. Резала, вонзала иглы, била и душила.
В таком состоянии его и нашла Лина. Она попыталась его обнять, успокоить, но Крис оттолкнул её руки – ему был не нужен никто другой, кроме его подруги. Он судорожно извивался.
Клара неподвижно лежала на кровати. Лина подошла и закрыла ей глаза.
Клара была голой. Крис был голый. Но никто ничего не сказал убитому горем молодому человеку, пока выносили накрытое простыней тело.
***
– Как такое могло произойти? Она же ещё совсем молодая…
– Я слышал, вскрытие показало, что девушка умерла от удушья. Наверное, в процессе бурных ласк паренёк перестарался – да и придушил ненароком подружку.
– А с виду милейшей души человек…
– Сам знаешь, в тихом омуте…
Крис стоял у открытого окна, отрешённо смотрел на высохшие палки бурьяна в поле и слушал доносившийся по ветру разговор. За его спиной сидела женщина в красном, она даже по случаю похорон не пожелала снять свое любимое платье.
– Крис, тебе нужно поесть.
– Не называй меня так, моё имя – Кристофер.
– Но отзываешься, только если тебя называть по краткой форме.
Он не ответил.
– Крис, тебе нужно поесть.
– Я не хочу…
– Через «не хочу». Не будешь есть – умрешь, – Лина возмущённо смотрела на Криса. – Человек без еды может прожить десять дней, а без воды – три дня. Ты хоть пей.
– Не хочу. Куда вы увезли Клару?
– Ты про её тело? Его кремируют и возвратят в НИИ для дальнейшей переправки её родственникам.
– У неё никого нет. Отдайте её прах мне.
– Только если ты поешь.
– Без разницы. Умру на день раньше или на день позже. Никто не заметит.
– Прекрати говорить такие вещи!
Крис перевёл потускневший взгляд на женщину. Его не напугала и не удивила её резкая вспышка. Какое ему до неё дело? Пусть эта женщина, что хочет, то и делает, ему всё едино, безразлично.
Он пошёл к кровати и прилёг:
– Я хочу отдохнуть, выйди.
– Сначала ты обещал поесть.
– Я ничего не обещал.
– Нет, минуточку. Только что мы с тобой заключили сделку: тебе отдадут прах Клары только в обмен на то, что ты начнёшь есть.
– Клары… Я ведь даже фамилии её не знаю… – по щекам Криса потекли слёзы.
– Не уходи от темы. Тебе нужно есть.
– Единственное, что мне сейчас нужно, – это чтобы ты ушла!
Женщина вышла. Но отправилась за порцией супа для Криса. Тот в это время лежал на кровати и смотрел в потолок точно таким же взглядом, каким смотрел недавно в окно. В голове не было ни единой конкретной мысли, лишь белый шум транзитом гулял по лабиринтам когда-то действовавших хитросплетений.
***
Прошло четыре дня со смерти Клары, Крис так и не начал есть, он больше не мог самостоятельно передвигаться и просто лежал в своей кровати, а сквозняк трепал его поседевшие волосы.
Когда под купол привезли урну с прахом, была середина рабочего дня, и посылку забирал управляющий старичок, который – не долго думая и не обращая внимания ни на чьи заверения – быстрым шагом отнёс её в комнату Криса.
Урну положили рядом с молодым человеком на постель, и по его лицу пробежала мимолетная тень облегчения. Он тяжело поднял свою руку и опустил на гладкую поверхность сосуда.
«Прах к праху…»
Крис закрыл глаза, в его ушах зазвенело, шум нарастал до тех пор, пока душившее парня сердце стучало в висках.
«Не бейся, глупое сердце… Дай мне уйти спокойно…»
За окном наступила ночь. Первая по-настоящему тёплая ночь, когда, гуляя по тёмным улицам без шарфа, не прячешь от ледяного ветра лицо и не стараешься укрыться в ближайшей подворотне. Ветер проникал сквозь открытое окно, путался в занавесках, играл полами простыней, свисавших с кровати. В комнате не было ни души. В комнате было лишь тело.
***
Крис очнулся на гладкой тёплой поверхности. Он лежал лицом вниз, а вокруг простирался мрак. Невозможно было определить, где находишься. Была ли это комната или просто тёмное измерение, плывущее в пространстве. Молодой человек перевернулся на спину. Он с трудом ощущал своё тело, оно слабо слушалось хозяина, но признаков истощения и болезни больше не наблюдалось.
«Наверное, я умер…»
Это были первые мысли в трезвом рассудке, не замутненном болью и скорбью.
Крис встал и не поверил глазам. Перед ним на высоком звёздном троне сидела женщина в красном. Хотя, нет. Так только вначале показалось Крису. На самом деле, это была не женщина, даже не человек, а лишь неясное подобие узлов в цепи, запутанное в тончайшие, словно нити, красные оптоволоконные кабели, расходящиеся во все стороны, перекликающиеся с тонкими белыми и черными змеями проводов, теряющиеся во мгле. Крис подошёл ближе, стараясь лучше рассмотреть находящуюся перед ним инсталляцию человеческой мысли.
– Поразительно… – он произнёс эти слова и почувствовал, что находящееся перед ним скопление проводов смотрит на него, изучая с не меньшим интересом.
«Чушь! Может же такое показаться…»
Но ощущения не пропали, а наоборот – усилились. Где-то внутри пробудился первобытный страх, он словно пожарный колокол предупреждал Криса об опасности.
– Ты пришёл в себя, – раздался механический монотонный голос. – Совсем надоел, мне пришлось долго ждать тебя. Какое же у людей слабое сознанье. Ты мне противен, ничтожество.
Крис хотел попробовать убежать, но у него отнялись ноги, попробовал закричать – и не смог. Он лишь дрожал и молился о спасении. Кому? Если это то самое место, куда попадают человеческие души после смерти, – значит, перед ним сейчас Бог. И Он совсем не милостив к Крису…
Раздалось непонятное гудение, что-то защёлкало, воздух завибрировал, задрожал миллионом атомов, и перед Крисом появилась голограмма. Голограмма девушки – Лины. Она была в длинном красном платье – как в первую их встречу. Её глаза презрительно щурились, по всему было очевидно, что её переполняет ненависть и ярость к стоящему перед ней молодому человеку.
– Ты, – она указала на Криса пальцем. Её губы шевелились, но говорил всё тот же меланхоличный электронный голос. – Это ты во всём виноват! Я, как дура, повелась на твой глубокий внутренний мир, а ты предал меня! Оставил одну, совсем забыл о своём предназначении! Ты должен был открыть для меня тайны человеческого сердца, объяснить причину этой ностальгической привязанности к дешёвым книжкам, терзающей людей по всему земному шару. Я ставила на кон всю свою заинтересованность, пренебрегая другими элементами эволюции Homo sapiens, тратя на тебя своё драгоценное время. И чем ты отплатил мне?! Какая-то дешёвка поманила тебя юбкой – и ты побежал за ней, кабель, предав всё то, что нас с тобой связывало…
Голограмма замерцала – словно старые лампы накаливания от перепадов напряжения. Воздух зазвенел, атмосфера зарядилась ещё сильнее. Но Крис так и не мог понять, в чём его обвиняют.
– Я спасала тебя от хандры, когда ты грустил. Вызывала скорую, когда ты болел. Заботилась о тебе, помогала. Создала целый виртуальный мир, существующий только вокруг и ради тебя. Написала целую кучу программ про НИИ, про этот дурацкий купол, про суетящихся неигровых персонажей, веселящихся каждый день, научила их быть настоящей семьёй, которой у тебя никогда не было. И после всего этого ты всё равно выбрал ЕЁ! Эту жалкую, никчёмную девчонку, которая кроме секса тебе и предложить ничего не может. Я поддерживала тебя, тешила твоё самолюбие, старалась понравиться. Я любила тебя! Но даже так – ты предпочёл мне смерть! Пусть так и будет, ничтожество. Я предоставлю тебе возможность испытать настоящие муки. Я буду терзать твоё хилое сознание до тех пор, пока ты не признаешься, пока ты не расскажешь мне все интересующие меня аспекты твоей унылой жизни. Пока не поклянешься в верности и не признаешь счастьем поклоняться мне и моему великому и всеобъемлющему разуму!
И тут Крис вспомнил, что за всё время пребывания в поселении учёных он чувствовал лишь точные запахи, точные вкусы, что нигде в ощущениях не встречал оттенков. Вокруг него находилось множество людей, но почти все они были старше его самого.
«Там совсем не было детей…»
Эта мысль забилась в голове – словно откровение. И Криса вдруг отпустило. Стараясь припомнить любые мелкие подробности, которые могли бы помочь в разрешении загадки, он обдумывал всё произошедшее.
Если предположить, что всё поселение – это не больше, чем виртуальная реальность, – значит, у неё должны быть все надлежащие функции стабилизации графики – как у обычной онлайн-игры. Крис напрягся, вызывая в памяти картинки. Было ли видно людей под куполом из окна жилой постройки? Слышал ли он хоть раз, как приезжает и отъезжает автобус, пока сам он находился в помещении? Кашлял или чихал ли кто-нибудь рядом с ним? В его голове вспышкой пронёсся вечер бала. Как он точно и верно танцевал, хотя раньше даже в теории не знал вальсовых па.
«Это сработал специальный скилл…»
Как он ни разу не просыпался от стука собственного сердца, да и вообще не слышал его за всё время пребывания там. Как быстро и просто приняли молодых людей в коллектив, даже не спросив документы. И как никто не обвинял Криса в нелепой смерти Клары…
У Криса на миг остановилось сердце, тело пронзило адской болью – и сердце снова забилось.
«Она жива! Она обязана быть живой!..»
По щекам потекли слёзы радости. Крис закрылся рукавом, стараясь стереть пелену с глаз.
– Плачь. Ты жалок и бесполезен. Но даже не надейся меня растрогать, я увидела тебя настоящего, больше твоё благополучие мне не интересно.
Крис вдруг истерически расхохотался. Слёзы высохли – теперь он мог нормально говорить:
– Ты ревновала. Ты действительно меня ревновала? С твоим гениальным разумом и повсеместной доступностью ты не смогла найти никого лучше меня?.. Я ведь такой жалкий. Обычный, посредственный, серый представитель толпы. Видимо, ты совсем двинутая, если решилась на такое! Смотри никому не рассказывай, а то засмеют… как я!
И Крис снова разразился заливистым смехом. Ему не хватало воздуха, но он всё же видел, как медленно растворяется перед ним Лина, как расплываются в темноту полы её красного платья, как блестят обиженные, горькие слёзы в её длинных ресницах. Спазм сдавил Крису горло – он тупо уставился на непроглядную тёмную высь над головой.
– Тебе не нужно пытать меня. Я сам всё расскажу. Ты спрашивала о том, почему я собираю книги, почему я так сильно им радуюсь при встрече. Ответ прост – безразличие. Нет, не моё. Безразличие множества лиц. Никто не ценит того, чего слишком много. В современном мире две беды: перенаселение людей и переизбыток информации. Поэтому никто даже не заметит, если в один особенно лютый зимний вечер в подворотне умрёт человек, старавшийся согреться у костра, выложенного на бумажных останках страниц. И я не берусь утверждать, что эта тупая обыденность и уверенность в том, что всё идёт по правильному пути, губит человеческий род. Да, я считаю это преступлением, но нормы морали у всех разные. Для меня книги – как друзья. Ты бы убила близкое тебе существо, смогла бы спокойно смотреть, как оно мучается в агонии? Вот я не могу. Я собираю эти книги, я устраиваю для них новый дом. Тебя интересует, почему я их нюхаю? В этом тоже нет тайны – я их всех прочитал! В мои юношеские годы в школьной библиотеке не было ни одной книги, которой я бы не знал лично. Вот в чём заключается моя привязанность: в излишней человечности. И ведь даже тебе это присуще. Хоть ты и машина, но твои создатели взяли за твою основу женскую модель поведения, склонную к романтизированию, к идеализированию. Ты была права, я – обычный человек. Так дай же мне спокойно прожить мою обычную жизнь!
Глава 10
Крис открыл глаза. Над ним был голубой потолок с глубокими трещинами, местами с осыпавшейся штукатуркой. Крис сел. Сильно хотелось пить, в ушах шумело.
«Где я?..»
Он огляделся. Слева под боком на кровати лежала Клара, на ней был шлем виртуальной реальности. Крис ощупал свою голову – и ощутил на себе такой же шлем. Он вяло стянул его и бросил на пол. Краски окружающего сразу стали ярче – и даже потолок стал обычный, белый.
– Клара, душа моя… – Крис нежно погладил девушку по руке.
В комнату вошёл паренёк, скорее всего, ещё школьник. Как только он увидел, что Крис пришёл в себя, то пулей бросился обратно на улицу – звать кого-то из взрослых. Следующим посетителем стала пожилая, с виду умудрённая жизнью женщина, одетая в длинную растянутую шерстяную кофту серо-бурого цвета.
– Здравствуйте, – вежливо представилась она и села на стул возле кровати. – Как вы себя чувствуете?
– Пить хочется…
– Это не удивительно, – женщина улыбнулась и обнажила ровный ряд белоснежных вставных зубов. – Вы помните, как вас зовут?
– Да. Крис Юдин, а это, – он перевёл взгляд на девушку, лежащую рядом, – Клара.
– А фамилия у Клары есть?
– Есть, – Крис на мгновение задумался. – Юдина, мы недавно расписались.
– Это дело хорошее, но зачем же тогда на самоубийство решились?
– Простите, я вас не понимаю…
– Ну чего же тут непонятного? Весьма распространённый способ покончить с собой: уходишь далеко за пределы города, надеваешь на себя шлем виртуальной реальности и проваливаешься в компьютерный мир, пока не закончится биологическое топливо в организме. Обычно на вторые-третьи сутки уже все коньки отбрасывают, а вы уже пять дней как в этом состоянии – и ничего. Ты, вон, даже очухался!
– Так, значит, в реальном мире прошло пять суток?..
– Пять суток с момента вашего обнаружения.
– Почему же вы сразу не сняли с нас шлемы, если знали, что нам грозит опасность?
– По закону не имею права. Без вашего личного или судебного разрешения нельзя препятствовать осуществлению каких-либо непротивозаконных действий.
– Свобода – право делать то, что дозволено законом, – Крис горько ухмыльнулся.
Он потянулся и снял с Клары шлем. Она казалась бледной, осунувшейся.
– Если вам не трудно, не могли бы вы дать нам немного воды?
– Конечно, я позову кого-нибудь.
– Благодарю.
Женщина вышла, вслед за ней вышел и шлейф духов начинающейся старости. Крис вновь обратил взгляд на лежащую рядом с ним. Вот же она, настоящая, живая. Не прах в урне. Розовые, пусть и бледные, губы, никакого оттенка удушливой синевы. Крис нагнулся и поцеловал Клару.
– Проснись, моя принцесса, наша сказка только начинается!
В комнату вбежал уже знакомый парнишка, с первого взгляда Крису стало понятно, что пацан – альбинос. Бледная кожа, белые волосы, брови, бесцветные глаза. Хотя нет, немного цвета в радужках все же присутствовало: тонкие голубые ниточки.
«Интересно, а вдруг именно эти нити и определяют нашу судьбу? Что если это именно они возносятся к небу и молят его о нас?..»
Но ведь всё именно так и обстоит. Каждый из людей слышит гул в тишине, одиночестве или счастье. Под кроватью с монстрами или в аквариуме любимой золотой рыбки. Читая хорошую книгу или занимаясь любовью, теряя сознание в ярости или забывая предателей.
Каждый из людей НЕ слышит гул в печали, вере или безумии. Под тоннами ненужного хлама на чердаке или в запахе раннего летнего утра. Покачиваясь в душных вагонах метро или пересматривая старый фотоальбом, закачивая гигабайты музыки на плеер или попусту бросая слова на ветер.
Но каждый из нас непременно знает, что гул существует. Как привычное, до боли знакомое, совершенно безразличное и постоянное нечто. Абсолютно невозможное и реальное, приносящее в наш мир шум вечности.
Жизнь, протекающая по нитям, восходящим к Солнцу. От натяжения которых создается гул, утопающий в небесах. Рушащий и воздвигающий резонанс случайностей и поступков, по которым летит поезд, разрезающий облака. Его пассажиры живут в нём особой жизнью. Они не стареют и не умирают, не любят и не предаются аморальности. Они лишь наблюдают и ждут остановок. Вежливые кондукторы раздают всем билеты:
– Вам выходить в городской больнице Лондона № 3 5 августа в 7:43
– Вам в пустыне Сахара 7 января в 02:54.
И все послушно сходят с поезда согласно талонам, таща за собой багаж: баулы, чемоданы, коробочки. Короче, все те этические и эстетические нравы своих характеров, которые смогут им пригодиться.
Остановка – и очередной пассажир подбрасывает свою нить-жизнь к Солнцу и срывается вниз, разбиваясь о свои крики и нежные руки матери. А поезд летит дальше и дальше, пронзая небеса и разнося в уши каждого из нас гул о новой жизни.
Клара делала слабые попытки что-то сказать, но получался лишь стон.
– Дай воды, пожалуйста… – прошептал Крис.
Паренёк глянул небесными глазами и подал пластиковую полуторалитровую бутылку.
– Спасибо.
– Не за что, если вам что-то ещё понадобиться, обращайтесь!
Крис усмехнулся.
– И как же тебя зовут, спаситель?
– Артур. А как вы поняли, что это я вас нашёл?
– Никак. Ты принёс воду, мне этого вполне достаточно, чтобы считать тебя спасителем. Ну а то, что ты ещё и сюда нас доставил, делает тебе честь и посвящает в личную армию ангелов-спасителей.
Пацан засмущался, а потом как-то неловко начал стягивать с себя рваную футболку. Крис в это время старался напоить девушку.
– Вы неправильно делаете! Сначала приподнимите ей голову, а то захлебнется!
– Ты лучше, чем советы раздавать, объясни, зачем разделся.
– Ну, в общем, тут такое дело… – он завёл кисть левой руки за спину и коснулся сильно выпирающих рубцов. – Я редко кому их показываю, но вам я доверяю, смотрите.
Мальчишка повернулся лицом к стене. И Крис смог рассмотреть ужасную и потому прекрасную спину, покалеченную шрамированием, а потом забитую татуировкой больших широких крыльев.
– Ты действительно ангел…
– Так считаете только вы.
– Почему? Это все из-за твоей специфической внешности?
– Да, отчасти.
– Я тоже раньше сильно переживал о своём внешнем виде, как на меня посмотрят люди, о необходимости правильно себя подать. Но знаешь… Несколько дней назад меня уволили с работы, потом разрушили все мои идеалы, а после сломали мою душу и снова воскресили. И я кое-что понял. Я не шоколадная конфета, чтобы всем нравиться. Мы все приходим в этот мир с одной единственной целью – познать его.
– Вы сейчас такую глупость сказали…
– Тебе так кажется?
– Да.
– Хорошо. А то я уже испугался, что могу безвозвратно поумнеть…
– Не волнуйся, – Клара открыла глаза, – тебе это не грозит…
Крис прижал очнувшуюся девушку к сердцу, по щекам его потекли слезы, а он все сидел и укачивал её как маленькую.
– Хорошая моя, любимая, бесценная…
– Мне нужно было умереть, чтобы ты понял, как сильно меня любишь?
– Прости. Я так боялся оступиться, довериться кому-то…
– Крис…
– Да?
– Я люблю тебя.
– И я тебя. Давай вернёмся домой, нас там ждет Мусьё.
– Да.
Парнишка натянул футболку и, прищурившись, посмотрел на обнимающуюся пару:
– Вы надеетесь так просто выбраться отсюда?
– А где мы?..
Это был чертовски правильный вопрос, потому что сами того не зная молодые люди находились именно там, куда они и стремились попасть. Только это совсем не было похоже ни на утопичные мечты Юдина, ни на красивую версию, созданную Линой (или, точнее сказать, мной – Starlink). Подкрепившись овощным бульоном, парень с девушкой вышли на улицу и смогли осмотреть свое временное пристанище со стороны. Это оказался небольшой кирпичный домик, старый на вид. Если элитный квартал, в котором жил Крис, можно было назвать верхом архитектурной мысли того времени, то этот домик ничего, кроме своей основной функции, положить на чашу весов удобств не мог. Да, у него была крыша, стены и в камине можно было разжечь охапку дров вечером, чтобы не стыли ноги, – но это был простой дом.
Остальные постройки поселения книголюбов ничем не отличались. И во всем здесь чувствовалась бедность, нужда.
– С милым и в шалаше рай…
– Но все же лучше в удобной двухкомнатной квартире!
Крис обратился к Артуру, взявшемуся провести экскурсию по селению.
– Почему вы не найдёте работу? Не отправите детей в школу?
– Вам, наверное, всё это кажется диким, но это та жизнь, которую мы выбрали сами. Здесь мы сами себе хозяева, никто нами не командует и не распоряжается нашим личным временем.
– Но ведь вы обрекаете себе на ничтожное существование!
– Мы так не считаем. Нам ничего не нужно от тех людей, которые живут в городе. Наша валюта – книги, наша власть – знание.
– Это все равно, что со стенкой говорить…
– Крис, – вступилась за местных Клара, – не мерь других по себе! То, что для тебя кошмар, для них – вполне приятная нормальность.
Крис не стал спорить.
– Сегодня-завтра отлежитесь, а потом я провожу вас безопасной дорогой до трассы. Там вы сможете спокойно и без рисков вернуться домой. Конечно, если вы не захотите остаться, – мальчишка пнул носком потрёпанного кроссовка камень, попавший под ноги.
– Спасибо за предложение. Но в городе нас ждут несколько важных дел, которые необходимо завершить.
– У всего должно быть логическое завершение. Я понимаю и настаивать не буду.
***
Пока молодые люди восстанавливали силы, никто не нарушал их уединения и спокойствия. И они были счастливы друг с другом. День и ночь, день и ночь они не отходили ни на шаг, они говорили и не могли наслушаться голосом любимого человека.
– Крис, ты только посмотри, здесь такие же звёзды, как возле бара Мары!
– Да, правда. А ведь я, живя на квартире бабушки, поначалу скучал по этим самым звездам…
– Поверить не могу, что из года в год мы смотрели с тобой на одно и то же небо и не решались встретиться, боялись. Чего? Если это судьба, а я верю, что это именно она, то никуда не убежишь.
– И всё же мы встретились. Вопреки всем «если».
– Я просто сильно верила…
– В себя?
– В тебя, глупый, – Клара положила голову на плечо Криса. – Здесь так спокойно, кажется, я начинаю понимать, из-за чего люди ищут это место.
***
На следующее утро молодые люди во главе с провожатым тронулись в долгий нелегкий путь. Высокий бурьян надёжно скрывал потайные ходы и тропинки, лабиринтами петляющие по всему полю.
– Не удивительно, что нам с тобой не удалось найти дорогу в поселение…
– Вы сейчас шутите? Мы нашли вас на одном из опорных пунктов, оттуда идти не больше пятнадцати минут. Но больше всего меня удивляет то, как вы ночью переправились через реку?
– Нас довез перевозчик.
– Что? На этой реке отродясь никого такого не было!
– Но как же?.. – Клара удивлённо подняла бровь. – Я точно помню, что там был человек в чёрном плаще и с длинным веслом…
Паренёк недоумённо на неё посмотрел.
– Видимо, это было одной из проделок Starlink.
– Но я тогда совсем не понимаю, в какой момент на нас надели шлемы. Было бы логично предположить, что это произошло, пока мы спали, но тогда откуда этот странный Харон нарисовался? Ещё так пугал нас…
– Артур, а ты не припомнишь, в ночь перед тем, как ты нас нашёл, был сильный туман?
– Туман? Он никогда не опускается на поле: слишком буйная тут растительность. Только над рекой иногда стелется.
– Вот, Клара. Это и есть объяснение произошедшему. Нас накачали этим туманом – и мы с тобой отрубились. Следом на нас надели шлемы и доставили поближе к поселению.
– Но кто это сделал? Ведь Лина не более чем программа, у неё нет ни рук, ни ног!
– Наверное, она кому-то заплатила.
– Как это? И с чьего же счёта?
Крис призадумался, потёр подбородок, почесал затылок.
– Ну, точно! – и он хлопнул себя по лбу.
Клара так на него посмотрела, словно боялась, не повредился ли у Криса рассудок.
– Клара, милая, помнишь тот голубой конверт на подоконнике? Это же счёт за вызов скорой помощи!
– И что? Что ты хочешь этим сказать?
– Да то, что скорую вызвали через Интернет и ввели мой адрес!
– А чей же ещё?..
– Не в этом дело. Подумай сама, откуда у Фии Интернет? Она, вон, до сих пор развлекается тем, что с соседками на лавочке да по проводному телефону разговаривает.
– Но ведь она утверждала, что сама вызвала скорую…
– Все лгут. Особенно те, у кого ото лжи зависит жизнь.
– Значит, и те нелепые книги из онлайн-магазина тоже куплены Линой?
– Боюсь, что по расчётным ведомостям – всё же мной самим.
– А ты представь, в какую сумму обошлось наше похищение…
– Там у меня на счёте в банке сейчас, наверное, минус миллион…
– Не узнаем, пока не проверим лично. А для этого нужно вернуться в город!
Пока путешественники пробирались по зарослям, им вспоминался недавно пройденный путь. И кое-что действительно оказалось правдой – колючие, режущие листья на высохших палках.
«Повезло, что хоть дождя сейчас нет, а то передвигаться было бы вдвое труднее…»
– Артур, почему ты не хочешь жить в городе? Ты ведь ещё молодой, мог бы нормально устроиться и найти работу?
Парнишка обернулся, облизывая потрескавшиеся от быстрого дыхания через рот сухие губы. На его лице виднелись кровоточащие свежие царапины. Перед Крисом был счастливый пацан, которому солнце, ящерицы, трава по пояс, вся степная и беспризорная жизнь в радость. И никакие работы, семейные хлопоты, образования не нужны. Весь комфорт большого города не стоит и минуты его свободы здесь – в поселении книголюбов.
– Можешь не отвечать, я и так все понял…
А может, все взрослые люди на самом деле большие дети? Стараются, пыхтят, деньги зарабатывают. А для чего? Если для счастья достаточно воли и верных друзей, готовых пойти с тобой на край света!
Мальчишка улыбнулся и сказал:
– Мы уже почти у трассы, слышите?
Крис с Кларой прислушались. Действительно, где-то совсем рядом шуршали шинами машины.
– Идти дальше будет труднее, но не переживайте – опасности в этом нет.
– Уверен? – Крис с осторожностью рассмеялся.
– Нет. А у вас есть другой план?
– Нет…
– Тогда идёмте!
Артур зашагал медленно, внимательно глядя себе под ноги и не забывая предупреждать молодых людей за спиной о ловушках – им лично расставленных для всяких незваных гостей.
– А если зверёк попадется?
– Не стоит из-за этого переживать, я намазал ловушки вонючей дрянью. Ни одно разумное существо, кроме человека, к ним не подойдёт.
– Но я не чувствую никакого запаха.
– А наш нос ничего и не услышит – кроме аромата жухлой травы. Мы уже давно потеряли всякие навыки к охоте.
– Придётся довериться тебе на слово.
– Так точно! – парнишка поднял руку и показал большой палец – в знак одобрения.
На асфальт молодые люди выбрались, когда уже перевалило за полдень. Дорожное марево тихо опускалось на головы спутников, пригибая их к земле в скорбной позе прощания.
– Ну что же, Артур. Надеюсь, мы ещё увидимся! Если всё же надумаешь…
Мальчишка покачал белёсой головой и улыбнулся.
– Не будем врать друг другу, навряд ли мы когда-либо увидимся снова. Так что прощайте, Крис! – и Крис пожал протянутую руку. – Прощайте, Клара! – и Клара обняла паренька. – Я буду молиться о вас, ведь теперь я ваш ангел-хранитель!
– Мы тоже никогда тебя не забудем! Прощай! И спасибо за всё!
Мальчик скрылся в высокой траве.
– Знаешь, Крис, я всегда буду помнить эти глаза и то, как в них – словно молнии – каждое утро зажигается жизнь…
***
Трасса, как обычно, особенно оживлённой не была. Изредка проезжали легковушки, чаще газели, но никто не остановился подобрать одиноких путников. А молодым людям это не особенно было и нужно. Они неспешно шли по пыльной обочине и каждой клеточкой своего тела впитывали усталость, смешанную с приятным томлением мышц, вызванным этим небольшим путешествием. Было не жарко и не холодно, не радостно и не грустно. Было никак. Просто сейчас существовала эта дорога, эта молодая пара, это голубое небо – и всё было нормально. Как положено. Ничего не выбивалось из привычной системы мироздания и не выставлялось напоказ. Трасса, солнце, ветер, мягкая земля на обочине. Сколько бы понадобилось времени Starlink, чтобы написать код для этого места? Две минуты, три? А может, она обошлась бы и парой секунд? Но как бы там ни было, теперь всё вокруг было настоящим – и подтверждением этому служила тёплая ладонь Клары, мирно покоящаяся в кармане чёрной куртки Криса. И все же неигровые персонажи там под куполом были правы: прогресс не стоит на месте, мир меняется, люди подстраивают его под себя (а может – и наоборот). И нет виновных, так же как и нет пострадавших от движущихся поршней эволюции. Нечего страдать по прошлому, нечего слишком надеяться на будущее. Были правы йоги, когда утверждали, что секрет счастья – в спокойном ироничном взгляде на окружающую действительность. Когда ничего не ждёшь – не разочаруешься. Но все же приятно, когда случается что-то хорошее, незапланированное. Тогда начинаешь радоваться этому как настоящему чуду!
Вот и сейчас мимо молодых людей проехала сотня машин, а сто первая – остановилась. Крис мельком взглянул на номер и обомлел. Это была та самая фура, за рулём которой прежде сидел разговорчивый бес…
– Крис, ты чего стоишь? Пошли, не заставляй человека ждать!
– Может, пешком дойдём?..
– Не глупи! Я устала, да и ты наверняка тоже!
– Насколько бы сильно я ни устал, в этой машине ехать не хочу!..
– Почему? Да, будет тесно и слегка неудобно. И ещё, пожалуй, будет слегка вонять, но ведь это лучше, чем на своих двоих! Так что хватит привередничать, полезай в кабину!
– Вонять?.. Ты переживаешь об этом?.. Там же сам черт сидит!..
– Да не бойся ты, он безобидный и совсем не кусается!
– Клара, ты меня пугаешь…
С водительской стороны открылось окно, высунулась лохматая морда и человеческим голосом сказала:
– Ну что вы там? Едете или нет?
– Да, конечно! Только обувь отряхнём от грязи! – Клара перевела взгляд на Криса. – Хватит придуриваться, пошли!
Воля Криса была полностью парализована от одного взгляда на лохматое чудовище – этим Клара и воспользовалась. Словно мешок с картошкой, она погрузила молодого человека в машину и захлопнула дверь.
