– Нет! Она продлевает жизнь! Ты не можешь так говорить… – Тюбенций действительно в это верил. – Если выпить чью-то жизнь, то продолжительность увеличится вдвое!
– Можно лишить кого-то жизненной энергии, но нельзя добавить её туда, где уже есть необходимое количество, она просто рассеется, и останется столько, сколько было изначально. Это как с батарейкой, оставленной на подзарядку. Больше ста процентов в неё не вместить, – Карси считала, что просто необходимо донести до него эту суть.
Видно, что Тюбенций не понимал. Он смотрел на неё, как на сумасшедшую.
– Ты что, физмагии не изучал? Закон сохранения энергии…
– Знаешь, если бы король Ульдрих послушал, он бы отправил тебя на костёр. – Испуганно изрёк Тюбенций. – Ты поосторожнее с такими речами, очень много людей готовы друг на друга доносить. Инквизиция может нас схватить. А они разбираться не станут. Да и речь твоя безумна.
– Ладно. Ваша цивилизация сама должна прийти к этому открытию. – И Карси сдалась.
Чтобы отвлечься от этой темы и больше себя не шокировать, Тюбенций вернулся к объявлению:
– Интересно, принцессы действительно только принцев себе в женихи предпочитают? – пробормотал он.
– Не все…
– Почему я не принц? Я бы не был таким дураком, как Пятимар… – Завидовал Тюбенций. – Он себе любую принцессу в жены взять может!..
– Он просто тряпка! – Карсилина прервала эти сожаления о несбывшихся мечтах. – Не все принцессы, девушки прекрасные наружностью, но черствые и глупые внутри. Знаешь, у них не такие каменные сердца, и не только принц может завоевать их…
Тут Тюбенций широко улыбнулся, выставив напоказ свои кривые верхние резцы и расстояние между ними:
– А ведь это мысль!
– Что ты задумал?– Карси старалась не пялиться на его передние зубы, а на лице играло парня странное выражение лица. Тюбенций что-то задумал.
Сейчас наверняка последует бредовая идея.
– Нужно стать рыцарем! – воскликнул тот. – А для этого я совершу подвиг!
– Какой ещё подвиг? – Карси не верила, что он вообще способен на такое. Что он собирался делать?
– Принцессам это нравится, верно? – Тюбенций уже представлял себя в латах и с мечом в руке. – Ради них нужно что-то совершать! Их нужно добиваться, разве нет?
Парень гордо прошагал вокруг Карсилины, погруженный в мечты и замахиваясь воображаемым мечом на несуществующего монстра.
– Что ты намерен делать? – Карси нужно было остановить его, а то вдруг еще покалечится. – Одолеть дракона? Или как там, в сказке? Пойти туда, не знаю куда, найти то, не знаю что?
Этот парнишка не был похож на физически готового к приключениям рыцаря!
Тюбенций резко остановился и повернулся к принцессе Листона:
– Вот-вот! Я буду участвовать здесь! – и он ткнул пальцем в сторону березы с объявлением.
– Ты уверен, что справишься? – усомнилась Карси.
Она снова оценивающе на него посмотрела, парень не был спортивного телосложения, да и сильным не казался. Магом он тоже не являлся. Может, он с помощью улыбки победить хочет, люди, как увидят, сразу в обморок упадут.
– Ради тебя, моей дамы сердца, я готов на всё! – распылялся Тюбенций, воображая себя бывалым рыцарем, совершившим сотню подвигов. – Я одержу победу и возложу на твою голову венок из белых лилий!
– Может, не стоит… – Карси была смущена, но старалась этого не выдавать. – Да и что это за поединок такой?
– Я докажу свою храбрость, – Тюбенций игнорировал её слова.
– Я могу и так поверить!
– …доблесть и честь! Пусть будет так!.. Нужно еще прозвище придумать. Как тебе – «Шикарный Лев»?
– Тюбенций, ты вообще меня слышишь? – не хватало еще спасать его, а, судя по тому, как этот парнишка себя нахваливает, так оно и будет.
– Я же занимался раньше, когда мы с мамой в городе жили, в кружке драконоведов.
– Если там покалечишься, на меня вину не сваливать!
– Решено! Участвую.
Карси покачала головой. Смысла переубеждать уже не было.
Она, не оглядываясь, отправилась в хижину древесной старосты, а Тюбенций – в таверну, забрать заказ, который сделала его мать.
***
Когда Тюбенций пару часов спустя вернулся домой очень довольный собой, Карсилина даже не удивилась. Может, он приложился к алкоголю?
– Явился, не запылился! – воскликнула древесная староста и чмокнула сына в щёчку. – Мы ужинать собираемся. Заяц, жаренный на углях. Клыксер его утром поймал в лесу.
– Надеюсь, он не придёт к нам испробовать свою дичь? – поинтересовался Тюбенций, усаживаясь рядом с Карси за длинный стол на скамью.
Карсилина тоже не желала видеть этого странного мужчину.
– Клыксер куропаток себе из лука настрелял. Так что, сегодня вечером, он пирует у себя.
– Отлично, – улыбнулся Тюбенций, пододвигая к себе деревянный кувшин с брусничным морсом, за которым, собственно, и ходил.
– Надо бы воды из колодца принести! – спохватилась Древесная Староста, быстро нашла ведра, взяла коромысло и вышла из дома.
– Я смотрю, настроение у тебя поднялось, – заметила Карси, как бы невзначай.
Тюбенций горделиво кивнул и поспешил выложить, почему. Оказывается, в таверне он заметил принца Пятимара в окружении свиты. К самому принцу парнишку не подпустили, но заявление об участии в поединке драконов приняли.
Карси при этом чуть не поперхнулась. Если принц здесь, значит ей нужно вести себя как можно тише. Сейчас ей не хотелось снова становиться его гостьей. А информацию о том, как попасть в Листон, можно узнать и не от этого источника. По крайней мере – не напрямую.
– И тебе так просто позволили участвовать?
– Ага, – кивнул Тюбенций, отламывая себе лапу от зайца.
Конечность отламываться не хотела. Карсилина старалась не смотреть на его попытки поесть, было в этом нечто противное.
– Не отрывается! – вскрикнул Тюбенций, когда заяц обрызгал его жиром. – Прямо в лицо попал, глупый кусок мяса!..
– Они ведь не собираются останавливаться здесь? – вслух размышляла девушка. – Пятимар не похож на того, кто любит спать в покосившемся от времени доме деревенского бедняка. Да и комнату в таверне наверняка из брезгливости брать не станет.
– Они эти объявления развесили, остановились поесть и хотели продолжить свой путь. – Ответил Тюбенций в поисках полотенца. – Мне один из охраны принца купон участника дал! Нужно добраться до Смысловца пешком.
– Это, потому что у тебя нет лошади?
– Это укрепляет дух и способствует саморазвитию! – воскликнул радостно парень.
"Чему-чему способствует?"– удивилась принцесса.
Но спорить Карси не стала, вместо этого спросив:
– А времени, чтобы добраться до города, хватит?
– Конечно! – кивнул Тюбенций, вытирая руки о скатерть. – Я даже успею потренироваться, не так уж и далеко находится Смысловец! Завтра утром отправимся в путь, чтобы…
– А как же твоя мать? – Карсилина никак не решалась притронуться к зайцу.
Выглядел он не очень аппетитно. Казалось, животное долго мучили, прежде, чем запихнуть в печь, где тот и скончался. А мясо, кстати, не прожарилось.
– Она меня поймёт. – Ответил Тюбенций, уронив на пол деревянную ложку. – А, может, и нет. Всё равно, отпустить должна. Она ведь, сама постоянно твердит про такую деревенскую традицию, что в жизни каждого человека наступает такой момент, когда он всё бросает и отправляется на поиски своего места под солнцем. Знаешь, по-моему, такой момент у меня уже наступил! До того, как ты появилась, я об этом не задумывался. Но теперь, хочется всё изменить!
Карси хмыкнула над егос жаркой речью, представляя забавную картину: как жители деревни, во главе с Клыксером и мамой Тюбенция, бредут неизвестно куда, ища путь для самореализации в лесных дебрях.
– А Клыксер пытался своё место под солнцем найти, – добавил Тюбенций, доставая с пола ложку. – Только, в скитаниях своих ничего приятного не нашел.
– Всем, кто его видел, становилось страшно? Или он успевал нагрубить до того, как люди увидели его внешность?
– Он раньше таким уродливым не был. Это его какая-то ведьма прокляла, за то, что «старухой» назвал. Клыксер вернулся в деревню с большим клыком, озлобленный на весь мир.
– Оу… – Карси не знала, как это комментировать.
– Кстати, а если король Ульдрих найдёт то священное озеро, оно может вернуть Клыксеру прежний вид. Вода разрушит чары.
– Почему тогда не отправился вместе с королём?
– А какой правитель захочет видеть в своём отряде такого некрасивого мужчину? Да и кто сказал, что озеро действительно существует.
– Ну, сдаваться, не попытавшись, глупо.
– И пропасть, вместе с королём? От его отряда уже давно нет вестей…
И тут Карсилине подумалось, что если бы Клыксер исчез, никто бы сожалеть не стал. За такие мысли ей стало совестно. Нельзя так о людях думать, пускай и о не слишком приятных, в особенности, своим поведением.
***
– Не понимаю, как он мог! – злился Мартин Вейс, когда они с Зольтером углублялись в лесную чащу.
Шёл он стремительно, и Зольтер едва поспевал, то и дело спотыкаясь о коряги.
– Трудный возраст! – буркнул ему Золотский, запыхавшись и желая остановиться, чтобы перевести дух. Как же он ненавидел находиться в лесу!
– Возраст у него нормальный! – не унимался Мартин Вейс. – Мысли у него трудные! Что там вообще в голове происходит?
Разгорячившись, барон с глухим звуком пнул дерево, откуда с ветки, с протяжным криком, улетела испуганная синяя птица.
– Ему же не тринадцать!..
– По моим подсчетам, сегодня Саймону исполняется девятнадцать, – вставил Зольтер, смахнув пот со лба и силясь не согнуться. – По крайней мере, на Колльди… Тут я не знаю, как время идет.
– Вот именно! – крикнул Мартин Вейс, чуть не ударив по свисающей у лица ветке кулаком. – В этом возрасте пора уже осознавать, что творишь! Я ведь, даже с днём рождения его не поздравил.
– Поздравишь, когда найдется. После того, как накажешь за плохое поведение и поставишь в угол, – с сарказмом изрек Золотский.
– Зольтер! Я же беспокоюсь, а вдруг с ним что случится. В незнакомом мире, совсем один!
– Не один, с ним Сулитерия, – напомнил эльф, не теряя надежды на то, что все встретятся.
– Вот именно. Саймон и её с собой прихватил! А теперь они оба в большой опасности. Почему он думает, что мне всё равно? Зачем так рисковать! В чём заключается его мотив?
– Мне напомнить о вашей вчерашней ссоре, – Перебил Зольтер, едва поравнявшись с бароном. – Возможно, Саймон хочет доказать что ты неправ.
– Надо было с ним построже, – злился Мартин Вейс, перешагивая через мшистое бревно. – Как жаль, что я раньше воспитанием сына не занялся!
– Ты сильно на давишь, словно он – рассада помидоров, а ты, парник, дальше зоны которого он не в состоянии прорасти, – заметил Золотский, угодив ногой в лужу. – Ему сейчас очень трудно. Мог бы и подыграть!
– Подыграть? – сердился его начальник, чуть не наступив в большой муравейник. – И дать надежду, на то, что его выдумка оправдается? Карсилина не может быть жива.
Зольтер попал лицом в растянутую между деревьями паутину и, отплёвываясь, отряхиваясь, сказал:
– Если Саймону так легче? А вы его еще больше травмируете. Относитесь ко всем причудам спокойней.
– Отлично, – вздохнул Мартин Вейс недовольно. – Мой сын – шизофреник… Ты это хочешь сказать?
Золотский промолчал, со страхом ища на себе паука, но того не было.
– Ему нужно понять, что нельзя зацикливаться на прошлом, – злился барон Вейс. – что нужно отпустить ситуацию…
– Кто бы говорил. – Ухмыльнулся Зольтер, пытаясь его образумить. – Вспомни себя.
Мартин Вейс резко остановился:
– Я – не лучший пример.
– Ты пытался свыкнуться с мыслью, что жена мертва. Вел себя, как затворник! – напомнил Золотский, говоря это с укором. – Мы давно знакомы, еще с того времени, как вы встретились. Я – свидетель всех событий.
– Столько лет в топку, – уныло кивнул его друг, и эльф понял, что тот стыдился.
– Тогда, что же ты требуешь от сына?
– Я.. я просто хочу, чтобы Саймон был счастлив. То, каким мрачным он стал, меня пугает. Не проявляет к жизни никакого интереса.
Зольтер смотрел на барона с сочувствием, его золотистые глаза в свете лучей, пробивающихся сквозь ветви, казались двумя солнцами.
– Не знаю, сколько времени нужно, чтобы он снова стал улыбаться. Такие раны заживают очень медленно. Не стоит давить, – советовал он.
– Ты прав. – Согласился барон Вейс. – Я был строг. Саймон меня ненавидит.
– Не сказал бы, прояви терпение, старайся не кричать, когда найдется. Скажи, что не хотел обидеть. Попытайтесь все обсудить.
Как же Зольтер ненавидел, когда дурацкие мошки путались в волосах, жужжали возле ушей. Еще и комары, укусы которых очень чешутся, и хочется расчесать себе руку до крови. А если муха в ухо залетит!..
– Как ты думаешь, он воспринимает меня, как папу? – спросил Мартин Вейс с хандрой в голосе.
– Не знаю, думаю, только твой сын сможет ответить на это, – вот уж у кого и спрашивать, так – у Саймона.
***
В лесу вечером заметно похолодало. Стемнело довольно рано, и Саймон с Сулитерией решили устроить привал под раскидистым дубом, на небольшой полянке, заросшей клевером.
Интересно, рос ли здесь четырехлистный, и поменяло ли это бы хоть что-то в его судьбе? Наверное – нет.
Они материализовали себе спальные мешки, Саймон разводил костер с помощью веток и магии, пока Сулитерия доедала последнюю котлету, украденную из ближайшей деревни. Та, конечно же, была холодной.
…Пока он отвлекал на рынке торговку, рассказывая небылицы, Сулитерия с помощью телекинеза незаметно переправила к себе в сумку несколько котлет. Останавливаться на ночь в деревне они не решились. Не было денег на ночлег. А размещать путников просто так, мало кто согласится. Да и внешний вид, особенно наряд Сулитерии, не вызывали у людей желания общаться. Саймон вообще думал, что если они из деревни поскорее не уберутся, люди погонятся за ними с вилами и факелами.
Саймон смотрел на желтое пламя, возле него осторожно вились шальные мотыльки, стараясь не опалить крылья.
Сулитерия вытерла руки о кору дерева и присела рядом с парнем на брёвнышко.
– Я тебя с Днём Рождения поздравить хотела. – Проговорила она, улыбаясь, как яичница глазунья с колбасой, и протянула скромный букетик из одуванчиков и ромашек.
Со всей этой сегодняшней суетой Рейли и забыл, что ему еще и что-то исполнилось.
Опасливо он взял её букетик из только что собранных цветов, боясь, что тот почернеет и засохнет, но этого не произошло. Не веря, что всё хорошо, Саймон удивлённо их разглядывал.
– Прости, что так скромно. – Оправдывалась Сулитерия. – Когда вернёмся в Чалиндокс, подарю тебе что-нибудь, лучше.
– Спасибо, таких подарков мне еще никто не дарил, – радуясь тому, что чувствует себя намного лучше, Саймон вдруг обнял Сулитерию, и та зарделась, как маков цвет.
– Ты, правда, рад? – не верила своему счастью колдунья.
Саймон отстранился от неё, даже не подумав о том, что сделал что-то, что могло трактоваться спутницей неправильно, кивнул:
– Это же первые цветы, которые не умерли у меня в руках!
Сулитерия же придвинулась ближе, подстегнутая объятьями, делая заинтересованный вид.
– Это одно из лучших дней рождений. – Заметил Саймон. – Я узнал, что Карси жива! Нет лучше подарка, чем хорошая весть.
Сулитерия поймала нотку раздражения, но смогла не показать этого.
– Мы её найдем.
Девушка решительно встала, загородила собой костер и затем села ему на колени. Она внезапно попыталась поцеловать Саймона, тот от неожиданности подался назад и упал вместе с ней с бревна, на котором сидел.
– Шалунишка. – Прошептала та, нависая.
– Сулитерия…
– Ничего не говори. – Она прислонила палец к губам, затем расстегнула верхнюю пуговицу на его черной рубашке.
Саймон лежал на траве, которая щекотала ухо, и тяжело дышал, не в состоянии унять панику. Нельзя позволить оголить его, стянуть хоть что-то из одежды. Он не может быть перед ней без защиты! Это – кокон! Трегторф не имеет права трогать и вскрывать его отмычками!
Ситуация складывалась идиотская. (Вот недавно, Морквинов рассуждал о размере груди Сулитерии, чем загнал Альфреда, который с ними завтракал, в краску).
Сулитерия, тем временем, расстегнула вторую пуговицу, провела пальцем по шее Саймона, коснувшись цепочки амулета Карсилины. Парень сглотнул, чувствуя себя жертвой. Срочно нужно выкарабкиваться! Проблема в том, что Сулитерия давила своим весом, да и ростом была чуть выше Рейли.
– Пожалуйста, слезь! – Попросил Саймон, ему было неприятно. Пытался оттолкнуть ее, но девушка властно прижала его запястья к траве, не давая сопротивляться.
Что Сулитерия себе позволяет! Ему не нужна эта близость! Сама мысль даже о поцелуе вызывала отторжение.
– Тихо, всё ведь хорошо… – Говорила она, и не думая отступать.
Шокированный Саймон не мог пошевелить руками. Ему хотелось отстраниться, но голова и так уже упиралась затылком в землю, сквозь которую, к сожалению, провалиться было нельзя.
– Прекрати!
Сулитерия приблизила к его уху свои горячие губы, шепча:
– Это совсем не страшно, – казалось, будто она готова была лизнуть.
Вцепилась, словно хищница.
Саймон, сопротивлялся, отчаянно соображая. Говорят, иногда срабатывает стратегия, чтобы тебя отпустили, нужно сделать что-нибудь неожиданное. Конечно, Сулитерия не похожа на кровожадного маньяка, схватившего в подъезде. Ну а вдруг получится?
Громко залаять? Пустить слюни по подбородку? Попытаться ее укусить?
Сулитерия уже порывалась украсть его поцелуй, но Саймон внезапно набрал воздуха и со всей силы подул ей в лицо. Девушка такого явно не ожидала и ослабила хватку.
Воспользовавшись замешательством, парень столкнул ее, опрокинув в траву, и вскочил на ноги, отряхиваясь и увеличивая дистанцию.
– Не подходи ко мне! – рассерженно твердил он, пятясь к дубу и застёгивая рубашку. На амулете плясали блики от костра.
– Саймон, – выкрикнула Сулитерия, расстроено глядя на него. Ей хотелось расплакаться.
– Ты меня пугаешь, – заявил тот, устало прислоняясь спиной к стволу дуба.
Сулитерия еле сдержала всхлипы. Она должна научиться быть сдержанней, быть холоднее. Чтобы никто не смог увидеть ее в таком состоянии. Больше никогда!
– Мне придется теперь всю ночь бодрствовать? А то вдруг еще подкрадешься, – Саймон не сводил с нее неприязненного взгляда.
Это уязвляло ее гордость. Сулитерия встала, хотела крикнуть что-то обидное про Карсилину, но передумала. По щеке, все же скатилась слеза, и Трегторф резко отвернулась, шагая к костру, затем забралась в спальник
Убедившись, что угроза миновала, Саймон вернулся к потрескивающему пламени. Пока он сидел, пытаясь переварить произошедшее, под спальником, похожим в темноте на огромную гусеницу, готовящуюся окуклиться, что-то всхлипнуло и чуть слышно сказало: «Прости, не знаю, что на меня нашло».
Саймону уже не хотелось спать.
Стараясь не думать о том, как нагло Сулитерия себя повела, парень улегся на холодную траву и стал смотреть на звёздное небо. Наверное, он никогда раньше этого не замечал, но в Чалиндоксе звёзды не такие отчётливые. Тут же они сияли, собираясь в скопления, их не заслонял свет городских огней.
Рука потянулась к груди, и Саймон нащупал, вынимая из-под рубашки, амулет Карсилины.
– Где же ты сейчас? – прошептал он, с грустью. Когда они смогут наконец встретиться?
А что, если Карси не захочет возвращаться в Листон, после того, как найдётся? Может, не помнит его.
Саймон крепко сжал в руке амулет. Нет, помнит! Она не могла всё забыть.
– Пожалуйста, – прошептал он, на миг, закрыв глаза.
Но, даже если девушка потеряла память, это не остановит его.
Карси как-то говорила, что верит, что если с неба упадёт звезда, и в этот момент успеть загадать желание, то оно сбудется, если в нём есть смысл. Например, если загадать, чтобы человек, которого ты ненавидишь, превратился в животное, например, в корову, то такое точно не покажется Вселенной логичным, для того, чтобы рассматривать просьбу.
В этот момент в небе мелькнула падающая звезда, Саймон едва успел моргнуть.
Где-то сбоку чихнула Сулитерия, слегка шевельнувшись. Спала она или нет, оставалось загадкой.
Не желая разгадывать сей «ребус», Саймон вытянул перед собой руку, и стал водить пальцем по воздуху, воображая, что пишет на ночном небе буквы:
«Карси».
И очень удивился, когда эти два слова вспыхнули огнём среди звёзд. Буквы были такие яркие и огромные, что Саймон ненароком испугался, как бы Сулитерия не заметила.
Но та делала вид, что спала, лёжа на боку и дуясь.
Минуту, фраза висела на небе в гордом одиночестве, и когда уже стала бледнеть, рядом появились светящиеся зелёные буквы:
«Кто это?»
Саймон вздрогнул, сердце взволнованно подпрыгнуло и тут же скептически сбавило темп. Не стоило надеяться, что буквы, написанные на небе, видны только ему. Наверное, их полмира наблюдало сейчас! Это развлечение почище салюта будет! Но ведь, и Карсилина, теоретически, могла это видеть, а значит, догадаться, что её кто-то ищет?
Наверняка, у здешних магов переписка такая, у них небо, как Интернет, компьютеров же в этом мире нет, вот и приходится выкручиваться. Своего рода чат. Или, они там объявления вешают и всякую рекламу. Хотя, вчера Саймон такого не наблюдал. Да и сообщений, после «Кто это?», не появилось.
Парень занял выжидательную позицию, может еще что напишут. Интересно, кто отозвался? Неужели в этом мире так мало магов, или они просто не любят смотреть на небо, раз решил отреагировать только один человек. А, может, этот человек вроде модератора? Счищает с небосвода лишние фразы, чтобы он не был похож на исписанный хулиганами забор?
Буквы стёрлись, и больше никаких фраз в вышине не появлялось.
Саймон включил свой азарт, захотелось того субъекта разговорить. Было очень интересно узнать, как работает «небесный чат».
«А вы кто?» – он отправил светящуюся оранжевую надпись, предвкушая ответ.
Минуту или две, ничего не появлялось. Может, спать пойти?
«Сначала, ответьте, кто вы!» – появились зелёные буквы.
А собеседник оказался упёртый! По крайней мере, клюнул на крючок и можно попытаться что-нибудь из этого него выудить. Может, спросить его о Шелмексе? Что это за мир такой, как вообще устроен. Но отец вроде говорил, что не знает, как зовут свою планету местные.
«Простой обыватель» – Отправил ответ Саймон. Интересно, в здесь знают такое слово?
Ему не хотелось, чтобы весь мир читал их переписку, уж лучше остаться анонимом, а то вдруг, люди, которые это читают, подумают, что бес на небе развлекался. Если, конечно, у них есть какая-нибудь религия.
Затем, Саймон поспешно приписал:
«Вы знаете что-нибудь о Шелмексе?»
«Без понятия» – признался собеседник.
***
Карсилина Фротгерт думала, что на небе её имя мог написать Пятимар, это своего рода провокация, чтобы она не догадалась, откуда исходит инициатива, и поведала, куда путь держит. Навязчивый принц был ей противен.
Увидев через окно комнаты, которую выделила ей древесная староста, буквы в небе, принцесса начертила пальцем фразу, не подумав о последствиях. Ну а потом спохватилась: она как-то читала, что маги иногда прибегают к такой переписке. При этом твоих сообщений никто не видит, кроме адресата. Например, это очень помогает, если кто-то из них заблудился в лесу.
Себя раскрывать Карси не хотела, нужно завершать этот нелепый разговор. Да и кто это – Шелмекс? Еще один какой-нибудь местный принц?
Der kostenlose Auszug ist beendet.