Buch lesen: «Сананчия 2.0», Seite 4
– Сколько их человек, новичков? – спросил он, попытавшись взять себя в руки. Вены на шее пульсировали.
Бернар откашлялся:
– Хм…Их сбежало около двадцати. – промямлил заместитель
– Говори громче, черт тебя возьми!
– Около двадцати, господин Министр, – сказал вместо Марк. Он встал и забрал у Бернара планшет. – Нам сообщили, что в последний раз их видели, когда они направляются на север. Мои люди подсчитали, что они будут на юге столице около 8 утра.
– То есть только будут? – ноздри Абеля расширялись и сужались в такт его легким.
– Да, господин Министр. Но, необходимая техника уже на подъезде к южной границе города.
– Если они еще и быстро двигаются – подсчитывал вслух председатель банка. – Прескверненькая ситуация складывается, однако. – Он достал сотовый телефон, чтобы его частный самолет приготовили к отправке, но обнаружил, что сети нет. – А у кого есть сеть? – спросил он.
– И так, интернет в городе Луз мы заблокировали. Как и во всех городках от Луз до столицы – перехватил в свои руки заседание Марк Руссо – Информация для новостных порталов остальной части страны пущена: Вся страна будет думать, что у нас в столице теракт. Если нужно мы отключим интернет и связь и в столице.
– Кажется уже – пробубнил Председатель Банка.
– Столица может быть оцеплена в течение часа. – продолжал Марк Руссо. – Мы вызвали пару блогеров, чтобы они придумали какой-нибудь отвлекающий сюжет. Все ждут вашего решения, господин Министр, что писать, что говорить в твиттере. Пока мы крепко держим информационное поле. Утечек нет.
– А что с другими странами? Они знают?
– Ответ отрицательный. Если мы успеем все закончить в течение двенадцати часов, то завтра утром уже никто не будет об этом говорить.
– Закончить? Я не ослышался? поймать всех сбежавших и вернуть их в Луз? – с усмешкой переспросил Главный врач. Абель Бертран, как и Леопольд Мазамбили чувствовал потенциал Марка Руссо, и его трусливая душонка уже давно стучала по вискам, оповещая об опасности.
– Сколько в столице жителей? – не мог скрыть своего отношения к молодому начальнику Управления Главный врач. Он был верным другом Министра Обороны, защищая его словно верный пес. – Более пяти миллионов кажись, и это я еще не считая пригороды. И вы с такой уверенностью заявляете, что утром горожане все забудут?
– Я не говорил, что все жители забудут. Я сказал, что они не будут говорить об этом. А это разные вещи. Если мы выловим беглецов до вечерних новостей, то, уверяю вас, завтра все будут шептаться только о новых чеках помощи от государства – Губы Марка Руссо растянулись в вежливой улыбке.
В этот момент его сотовый телефон зазвонил и, бросив небрежное «Простите, важный звонок», он поспешно направился к выходу.
– А почему у него есть связь? – недоуменно воскликнул ему в след Председатель банка.
XIII
А может это конец света, и он наступил уже сегодня?!
Они все хотят занять мою должность и мою жену. – Абель мысленно шлепнул себя по щеке, выходя из зала заседания. – Нет. Взбодрись. Не смей, раскисать, ты мужик. А Розамунд! Она там в кабинете. Все еще там – Он чувствовал, что потеет и начинает плохо пахнуть.
– Ух и сучка, – зрачки Абеля сузились при виде жены.
Розамунд стряхивала невидимую пыль с пиджака Марка. Стоя у высокого стола в курильне, они нарочито не замечали проходящих по коридору.
«Она всегда так поступала, и как я раньше этого не замечал?!» – закричало обиженное мужское самолюбие Министра Обороны – Черт подери, как я не разглядел в ней беспринципную и тщеславную хищницу в красной юбке? Именно в ней она была в день их первого знакомства с ее родителями. Министр Обороны оглянулся назад – на двадцать два года назад, если быть точным.
Это был его первый воскресный ужин с небольшой, но очень влиятельной семьей Розамунд. Во главе стола сидел ее отец, мужчина пенсионного возраста с худым, даже стройным тело, с непропорционально большой головой и маленькой шеей. С другой стороны, в самом конце, чуть ли не у входа в обеденный зал, сидела мать Розамунд. Толстая маленькая женщина, с гладкой, скорее масляной кожей на лице. Ее редкая улыбка обнажала огромные лошадиные зубы, наводя ужас на Абеля. «Может мою Розамунд подбросили» – успокаивал себя Абель во время таких застолий.
В тот первый ужин, как бы невзначай, после горячего блюда, но перед десертом, будущий тесть заговорил о новой вакансии в Министерстве Обороны и течении долгих тридцати минут рассказывал об ажиотаже, разразившемся по этому поводу – что претендентов не посчитать и от звонков ломиться телефон. Тогда мать Розамунд, как бы случайно повернувшись к будущему министру, спросила:
– А ты бы не хотел бы ты подать свою кандидатуру на этот пост, Абель? Думаю, у тебя есть все шансы пройти.
– Если честно, то я не знаю. – растерялся будущий Министр. – Возможно. Ваозможно. Идея неплохая, но я впервые слышу о вакансии.
– Потому что вакансия еще официально не объявлена – несдержанно добавил отец Розамунд, откладывая приборы.
– Пап, не надо давить на человека, Он должен подумать и сам все решить. Правда, любимый?! – Розамунд погладила своего будущего мужа по плечу, незаметно, по ее мнению, подмигнув своему отцу.
XIV
– Ты мне потом расскажешь, как там дела? О чем будут говорить на совещании, я имею в виду.
– Мммм…возможно. Но думаю, к вечеру все дела будут улажены.
– Не сомневаюсь, Марк. – уголки ее губ едва дрогнули.
Подозрительный огонёк вспыхнул в ее зеленых глазах и пропал. И все-таки есть в ней все-таки что-то испорченное, подумал он, словно червь заполз в идеальное спелое сочное яблоко.
– Знаете, говорят с вами опасно иметь дело. – Марк старался подбирать слова, чтобы не показаться не учтивым. – Говорят, что вы не оставляете следов… лишая представителей сильного пола …своего мужского достоинства.
– Тебе ли не знать, что нельзя лишить яиц тех, у кого их нет. – воскликнула Розамунд. Окутанная серой дымкой, знала, что выглядит очаровательно. – Я вот что думаю, может мы сможем как-нибудь помочь друг другу? С проектом Сананчия, я имею в виду.
– Я думаю у меня есть, что вам предложить. – он немного помедлил, намеренно делая паузу. – Но при одном условии.
В ответ Розамунд лишь улыбнулась, посмотрев в его карие глаза, которые он слегка прищуривал при разговоре.
Глава 5 Шум фонтанов
XV
Когда по ее ноге пробежала очередная крыса, Матильда не стала кричать. Роберт сидел напротив, нежно поглаживая ее правую ступню, упирающуюся в противоположную стену подземного прохода.
– А ты помнишь, Роберт, тот день в комиссариате Миреля? Мне кажется, тут пахнет именно так.
– Комиссариат? Нет, что-то не припомню.
– А я помню, помню, как мы туда попали. – ее глаза загорелись в темноте – Там было средиземное море, июнь, вечер. Кафе-мороженое в старом порту, пенсионеры, сидящие за соседним столиком. – Матильда закрыла глаза и мягкий береговой бриз слегка коснулся ее лица. – А еще я помню того мальчишку, который используя старый трюк с газетой стащил твой телефон. А ты его помнишь? Помнишь с какими глазами ты вскочил из-за стола, и бросив сумку на землю, помчался за ним?
– Да, очень смешной инцидент, у тебя заело что ли: «А помнишь?» – злость вырвалась из его уст, и он незамедлительно пожалел об этом. – Да, детка, – он понизил голос. – Конечно, я помню.
Что-то в голосе Роберта насторожило Филиппа, небольшие мурашки пробежали по ее коже, но он был слишком молод, чтобы придать этому значение.
– Так, а давайте подумаем, что нам делать дальше? – Роберту быстренько взял себя в руки, решив перевести тему. – Филипп ты идешь с нами дальше или нет?
– Жаль, что все так вышло. – сказала вдруг Матильда, вернувшись в подземный мир в восьмистах километрах от солнечного побережья.
– Ты про что это?
– Про все. Про министерство, про этих странных тварей, про этот подземный туннель.
– Нам всем очень жаль, что так получилось, но мы не могли это предотвратить. – ответил Роберт. – Ты же знаешь, что это государство. Оно делает, что хочет и не думает о нас. Они, там наверху, все равно поделили бы этот мир, и люди все равно разделились бы.
– Знаю, ты уже говорил это Роберт. – голос Матильды был печален. – но нам надо было больше говорить об этом, может Инстаграма и Тик тока мало. Уже после постройки стены. Может надо было…. Опыты…. Как мы дошли до этого.
Матильда попыталась еще раз вспомнить события прошлой ночи, последней недели. Тщетно.
– А кстати, где эта девочка, что вернулась. Одна из сотрудниц Министерства? Никак не могу запомнить её имя, – снова перевел тему Роберт.
– Она ушла. Видимо прогуляться. Софи ее зовут.
– Прогуляться? в тоннеле? Сейчас?
– Может она хочет посмотреть есть ли другой выход на поверхность. – заступилась за нее Матильда. – Может она хочет уйти.
– Сумасшедшая. Хотя пусть делает, что хочет. У нас еще есть полчаса. – Роберт снова погладил ее по ноге. – Поспи еще если хочешь, Матильда.
– Хорошо – она послушно пересела, положив голову Роберту на плечо.
В густом воздухе заброшенного туннеля она увидела день их первой встречи. Каждая, последующая встреча была как маленькая капля масла, добавленная в ее огонек. Как легкое дыхание, раздувающее ее пламя. Как заботливое поправление дров в камине. Даже спустя столько лет, с ним она продолжала чувствовать струны своей души. Он нежно касался сначала одной струны, затем другой, и вот уже который год, мелодия не выходила у нее из головы. Она закрыла глаза, ее сердце билось в так знакомой мелодии.
XVI
Город Луз был небольшим городком, окруженным тремя холмами. Основной своей частью он располагался в низине, поднимаясь по холмам лишь на несколько километров. Много лет назад он был занесен в наследие Юнеско. Когда-то, много лет назад существовала такая организация – Юнеско – и миссия ее заключалась в охране объектов культуры и истории, но в настоящее время от ее целей мало что осталось, как и от объектов, что находились под ее защитой. На центральной площади старинного города располагался круглый мраморный фонтан. Каждый год перед рождеством в город приезжал переездной парк и устанавливал вокруг фонтана свои шатры и аттракционы. К площади примыкало здание мэрии, построенное еще во времена монархии. Слово монархия, как и слово король Матильде было не знакомо, разве что из уроков истории. В пятом классе учительница истории рассказывала, что были времена, когда управление государством принадлежало мужчинам, считавшим, что власть такую даровал им бог. «Раз они считали себя наместниками бога на земле, получается, что они были немного не себе» – размышляла Матильда на уроках истории. – «А может это жители были не в себе, раз позволяли таким людям в течение многих сотен лет управлять ее страной».
Позади мэрии был парк и в детстве Матильда любила ходить в этот парк – там были животные: козы, павлины, бурундуки. Под присмотром наблюдателя их можно было кормить из руки и даже гладить, но мама ей никогда не разрешала. Она уже много лет не могла вспомнить лицо матери, но отчетливо помнила ее тонкий голос.
Когда Матильда исполнилось восемнадцать, а случилось это в начале мая, она, новоиспеченная совершеннолетняя отмечала со своими школьными подругами подарок ее отца – новенький Порше цвета шампанского. Ночь была ясной и чистой, несмотря на холодный майский ветер, разгневанный скорым приходом лета. Лунный свет отражался на капоте машине, создавая внутри салона интимную атмосферу.
– О чем я говорила? А да, о баре. – продолжила Кэтрин, одна из подруг Матильды. – Там не проверяют паспорта, короче. Мне его Джо показал.... Ну наш садовник.
– Садовник? – захихикала Лили, делая глоток прямо из горла бутылки. Шипучка неприятно ударила её в нос, и она поморщилась, то ли от пузырьков, то ли от того, что её подруга завела дружбу с садовником.
– Да не дружу я с ним, понятно. – смутилась Кэтрин. – Я покупаю у него травку, а за то, что он не говорит об этом мои предкам, и я всегда даю ему чаевые, а он рассказывает мне, где и как можно отдохнуть, в городе и в его окрестностях, – она загадочно улыбнулась. – Ну вы меня понимаете. У нас такой порочный круг обмена информации
– ага обмен информацией, – засмеялся Стив и Лили стукнула его кулаком по коленке. Это был блондин с карими глазами, один из тех шестнадцатилетних парней, что постоянно таскается за своей подружкой, избегая мужскую компанию взрослеющих друзей-подростков.
– И что там в этом баре такого? Это за расфасовочной фабрикой?
– Да ничего, такого там нет. – ответила Кэт, – Райончик там говняный, и на улицах порой воняет, но бар Авиатор просто бомба. Там отдыхают простые люди, понимаешь? Там иногда играет группа, там наливают всем, весело в общем. Ты точно не хочешь попробовать, Матильда? – она протянула бутылку шампанского – тут есть еще бокалы есть если хочешь, пьем то за твою машину.
– Нет. – ответила Матильда, посмотрев на Лили и ее дружка. «Может там не будет таких придурков как он», подумала с надеждой Матильда.
Бар Авиатор стоял на окраине города Луз у проезжей части национальной дороги. Напротив, располагалась фабрика по расфасовке мусора. «Курите курите ребята. Чтобы мы не чувствовали этот запах, мать его», говорил летними вечерами хозяин Авиатора, когда испарина поднималась над дорогой. В особенно жаркие дни по всей округе запах стоял особенно невыносимый.
Каждый вечер, после заката, на фабрику приезжали от четырех до семи грузовых машин с мусором. Они поднимались задним ходом по специальной подъёму и сбрасывали в специальную воронку по несколько сотен килограммов. Каждый вечер от 20 до 150 работников приходило на фабрику и вставало у специальных конвейеров, по которым ехал мусор. Сотрудники фабрики руками сортировали мусор, разделяя пластик от прочих отходов. У каждого под ногами стояло зеленое пластмассовое ведро на случай, если его вывернет наизнанку. Туда же они скидывали не подходящий для переработки мусор.
Поймите же, – раздавал советы свои директорам предприимчивый хозяин расфасовочной фабрики, – если бедняку отрежет палец или он заразиться какой-то болезнью через порванную перчатку, он не будет жаловаться, не будет просить возмещения. Они так устроены: бедняки! Не знаю почему…Кстати, еще есть одинокие старики, но не об этом сейчас.
XVII
Через пару недель после своего дня рождения Матильда высадила своих друзей у входа в Авиатор. Погода весь день была теплая и солнечная, и к вечеру вокруг бара образовался летний туман, выходящий из окон расфасовочной фабрики.
Матильда не собиралась пить в тот вечер – она была за рулём была всего шестнадцать дней. Но стоя у бара в компании высоких, болтливых и разгоряченных парней, Матильда позволила уговорить себя выпить одну рюмочку текилы. За которой последовала ещё одна, потом ещё. Но как бы ни хотела Матильда слиться с постоянными клиентами Авиатора, у нее не получалось.
Кэтрин стояла рядом с Матильдой и уверяла, что Джо, который садовник, и который случайно оказался в баре, отвезёт их потом по домам, а машину она заберет утром. «Не надо переживать, любимая моя, – твердила весь вечер заплетающимся языком Кэтрин, – расслабься». И Матильда впервые в жизни расслабилась. А когда она в два часа ночи вернулась из уборной, то не обнаружила своих друзей на прежнем месте.
Я смелая и сильная. У меня зрение было как у орла, слух летучей мыши, а движения быстры и точны как у леопарда. Так думала о себе Матильда, когда шла, шатаясь к своей машине. Она бросила сумочку на переднее сиденье, нажала на кнопку старт. И только когда яркий отблеск фар ослепил её точно офтальмологическая лупа, она поняла, что пьяна как суслик. В следующий миг ей привиделся чей-то силуэт, за которым последовало столкновение.
– Смотри куда едешь? – послышалось снаружи.
– Просите я не хотела. – Матильда выскочила из машины, механически потирая лоб. Наверное, будет шишка, подумала она и улыбнулась.
– Да пошла ты, дура. Она еще и улыбается! – закричал низкорослый парень, поднимаясь с асфальта. – Покрасоваться перед бедняками хочешь или новых ощущений ищешь.
– То, другое. – ответила стремительно трезвеющая Матильда, но язык ее все равно заплетался. – Я хотела сказать: ни то, ни другое! – выкрикнула она хриплым голосом.
За это время двое парней с криками: «Все в порядке, Роберт?», подбежали к пострадавшему.
Несмотря на происшествие, Роберт вызвался сесть за руль машины и довести нетрезвую девушку до дому. «А то ещё кого собьешь, дура пьяная», сказал он, оценив миниатюрный блестящий кулон на тонкой шее хозяйки. Матильда согласилась как соглашаются все послушные пьяные люди.
Около трех часов утра Матильда благополучно зашла домой. Машина была припаркована и оставлена за воротами, однако сумки на переднем сиденье не было, как и цепочки на шее.
Через неделю долгих и волнительных раздумий она появится на пороге квартиры 23. Двухкомнатная квартира находилась в старом трехэтажном доме под самой крышей на окраине Луз, в нескольких сотен метрах от расфасовочной фабрики и дома престарелых. Матильда нажала на звонок и стала ждать. Она переминалась с ноги на ногу, то и дело поправляя высокий хвост. Но как только входная открылась дверь, она пожалела, что пришла. Странный запах вывалился на лестничную площадку, сбив ее с ног. Он был таким густым, что его можно было схватить руками и сложить в сумочку, чтобы потом показывать тем, кто усомнился в его существовании. Кажется, это был запах капающей воды из-под раковины на кухне и незаметно скапливающийся на верхней полке шкафчика под ней. А может это был запах старой и разлагающейся крыши, о чем говорил свисающий, как растянутые коленки домашних брюк, потолок в комнате Роберта. А возможно, свой особый аромат добавлял стареющий кот, который хоть и справлял нужду в положенном месте, но за лотком, которого никто не следил.
Озадаченный и встревоженный Роберт стоял у входа в вытянутой серой футболке и в разношенных кривых тапочках, доставшихся от дядьки. А пока Матильда вела волнительный для нее монолог, пытаясь объяснить нелепость ситуации, произошедшей неделю ранее, а также принести свои извинения, Роберт кипел. С каждой секундой все сильнее и сильнее. Он захлопнул перед ее носом дверь сразу после того, как получил утвердительный ответ на свой вопрос «Это все что ты хотела сказать?».
XVIII
Непонятные голоса приближались, чья-то рука коснулась ее плеча, и она застонала.
– Матильда, проснись.
– Что? – спросила Матильда, чья-то рука силой вытаскивала ее душу из тела.
– Думаешь, министр будет в подземном бункере или мы напрасно рискуем? Боже теперь мы должны ждать пока она придет в себя?
– Остынь Софи, – заступился Роберт. – сейчас она проснётся.
– Да нет у нас времени ждать. Посмотри, что случилось за сутки, через неделю в стране совсем все поменяется.
Роберт пожалел, что отозвался на крики Софи. Надо было закрыть дверь в туннель, словно ничего не было. Матильда и Филипп все равно не услышали ее. Одной обузой меньше. – подумал Роберт, нервно мотнув головой.
– Ты тоже вроде из Министерства – спросила Софи Филиппа, направляя всю энергию на него. – Может ты знаешь как, как это все началось?
– Нет, не знаю. Не смотри на меня так, я всего лишь клерк в отделе документооборота.
– Я знаю, как все это началось, – сказал Роберт. Лучшим решением для него было говорить – чтобы он говорил, а не слушал.
– В то время некоторые из вас еще под стол пешком ходили. – начал он, стряхнув с волос капли воды. – То есть несколько десятков лет назад наша страна начала принимать беженцев. Но как обычно это бывает, правительство сначала действует, а потом думает. Так вот, она сначала впустила беженцев на нашу территорию, а только потом они подавали заявления на получения внж. Изначально этого делать не стоило. И что самое странное: принимали они только лиц мужского пола, заселяя их только в специально отведенные регионы и города. – Филипп и Софи молча переглянулись. – Так, через пару лет образовались городки -состоящие из исключительно беженцев мужского пола, ну и некоторого количества сочувствующих им женщин. Таких дур всегда полно! – помахал он головой из стороны в сторону, искренне недоумевая.
Спустя еще пять лет, а именно после эпидемии вируса, экономического кризиса, еще одного вируса, наше государство наконец-то начало создавать планы по спасению граждан. В один из таких планов входило переселение граждан в другие регионы.
– Ну и? – перебила его Софи. – Хороший план, нет?
– Нет. Переселить должны были только привилегированных. Другой момент. Для такого плана сначала надо было найти пригодные для жизни места, расчистить их, то есть… выселить оттуда тамошнее население. Понимаете? А кто будет этим заниматься? – он постучал указательным пальцем по виску – Тут Правительство то и поняло, что рабочих сил не хватает. Иммунитет у людей был ослаблен, все с трудом адаптировались к новому климату. На пороге стояла новая демографическая катастрофа. – он многозначительно вздохнул. – Но нашлись умники, которые предложили создать нового человека, способного жить в экстремальных погодных условиях, который обладал бы навыками охотников, и был послушным и верным псом в то же время.
