Вот, вот причина – вот причина, сердце!
Не назову я вам ее, о звезды,
Безгрешные светила… Вот причина!
Но не хочу пролить я эту кровь;
Я не хочу царапать эту кожу
Белее снега, глаже изваяний
Альбастровых, но умереть ей должно.
(Снимает меч.)
Да, умереть. Иначе и других
Она еще обманет в этом мире.
Задуть свечу, а там… Задуть свечу?
Когда тебя, мой огненный прислужник,
Я загашу, то, если в том раскаюсь,
Могу опять зажечь; но загасив
Светильник твой, чудесное созданье,
Прекраснейшей природы образец,
Найду ли где я пламя Прометея,
Чтоб вновь зажечь потухший твой огонь?
Я не могу, сорвавши розу, снова
Ей жизнь вернуть! Она
Должна увянуть. Так упьюсь же ею,
Пока она не сорвана еще.
(Целует ее.)
О, сладкое дыханье! Правосудье
Само бы меч сломало пред тобой.
Еще, еще… О, будь такой по смерти!
А я тебя убью. Еще, последний раз!
О, сладкое и страшное лобзанье!
Я плачу! Как ужасны эти слезы!
Моя печаль – печаль небес: она
Карает все, что любит… А, проснулась!..

Дездемона

Кто здесь? Отелло, ты?

Отелло

Я, Дездемона.

Дездемона

Что ж не идешь ложиться ты, мой друг?

Отелло

Молилась ли ты на ночь, Дездемона?

Дездемона

Да, милый мой.

Отелло

Когда ты за собою
Какой-нибудь припомнить можешь грех,
Которого не отпустило небо, –
Молись скорей.

Дездемона

Что это значит, милый?

Отелло

Ну-ну, молись; да только покороче.
Я подожду покамест. Не хочу я
Тебя губить, пока ты к смерти духом
Не приготовилась – нет, Боже сохрани!
Твоей души я убивать не стану.

Дездемона

Ты говоришь о смерти?

Отелло

Да, о смерти.

Дездемона

О Господи, спаси меня!

Отелло

Аминь
От всей души.

Дездемона

«Аминь» ты произносишь –
Так ты меня не умертвишь?

Отелло

Гм-гм!

Дездемона

И все-таки ты страшен мне, Отелло!
Ты гибелен, когда твои глаза
Так бегают. Мне нечего бояться:
Я за собой совсем вины не знаю,
И все ж боюсь – я чувствую – боюсь.

Отелло

Подумай о грехах своих скорее.

Дездемона

Мои грехи – любовь моя к тебе.

Отелло

Вот за нее ты и умрешь сегодня.

Дездемона

Смерть за любовь с природой не согласна.
Как страшен ты! Зачем кусаешь губы?
Какое-то кровавое волненье
Приводит в дрожь все существо твое.
То страшные предвестники; но все же
Надеюсь я – надеюсь, что не мне
Быть жертвой их.

Отелло

Молчи, ни слова больше!

Дездемона

Я замолчу. Чего ж, скажи, ты хочешь?

Отелло

Ты Кассио платок тот отдала,
Что подарил тебе я и который
Был дорог мне?

Дездемона

О нет, клянусь душой
И жизнию! За Кассио пошли,
Спроси его.

Отелло

О милая, страшись,
Страшись клятвопреступничать: ведь ты
Лежишь теперь на ложе смерти.

Дездемона

Боже!
Но не убьешь же ты меня сейчас.

Отелло

Сейчас… Итак, покайся добровольно
В своих грехах, затем что даже клятвой,
От каждого отрекшись обвиненья,
Ты ни сломить, ни изменить не в силах
Упорное решение мое,
И для меня – предмет тяжелых стонов.
Так – ты умрешь!

Дездемона

Спаси меня, о Боже!

Отелло

Аминь.

Дездемона

И ты, ты смилуешься также.
Я никогда тебя не оскорбляла –
Я Кассио любила только тою
Любовию, какую Бог велит
Питать ко всем на свете. Не дарила
Я ничего ему.

Отелло

Да Бог свидетель,
Что мой платок я видел у него.
О женщина коварная, ты в камень
Мне превращаешь сердце, заставляешь
То называть убийством, что намерен
Я совершить и что считал я жертвой!
У Кассио платок я видел.

Дездемона

Он
Нашел его – а я не отдавала.
Пошли за ним: пусть он всю правду скажет.

Отелло

Уж он сказал.

Дездемона

Но что же?

Отелло

Что с тобою
Он был в связи.

Дездемона

Как, в незаконной?

Отелло

Да.

Дездемона

Он этого не повторит.

Отелло

Конечно,
Затем что рот ему теперь зажали.
Об этом постарался честный Яго.

Дездемона

Мой ужас все мне объяснил: он умер?

Отелло

Да если б каждый волос у него
Был жизнию, то волосом бы каждым
Я утолил месть страшную мою.

Дездемона

О, горе! Он обманут клеветою!
Погибла я!

Отелло

Ага, прелюбодейка!
В моих глазах о нем ты смеешь плакать!

Дездемона

Не убивай, а прогони меня!

Отелло

Смерть, смерть блуднице!

Дездемона

О, убей хоть завтра;
Но эту ночь дай мне прожить!

Отелло

Напрасно!

Дездемона

Хоть полчаса.

Отелло

Нет, нет! Зачем отсрочка?

Дездемона

Дай мне прочесть молитву.

Отелло

Поздно, поздно!
(Душит ее.)

Эмилия (за сценой)

Синьор, синьор! Скорее отоприте!

Отелло

Что там за шум? Жива, еще жива!
О, я жесток, но знаю милосердье:
Я не хочу продлить твоих мучений.
Вот так, вот так!
(Закалывает ее.)

Эмилия

Синьор! Синьор! Скорей!

Отелло

Кто там?

Эмилия

Синьор, должна сию минуту
Я видеть вас!

Отелло

Сейчас. Она мертва!
Эмилия пришла, как видно, с вестью
О Кассио. А крику было много!
Мертва: не шевельнется, как могила
Недвижная! Впускать иль не впускать?
Не дурно ли я сделаю? Как будто
Опять пошевелилась. Нет, недвижна!
Как поступить? Когда она войдет,
Заговорит сейчас с моей женою…
Моей женой, моей женой! Какой?
Нет у меня жены. О, тяжело!
О, страшный час! О, час невыносимый!
Мне кажется, сейчас луна и солнце
Затмятся совершенно, и земля
От ужаса под нами затрясется…

Эмилия (за сценой)

Синьор, синьор, я умоляю вас,
Я жду! Скорей!

Отелло

Я и забыл про эту…
Войди, войди, Эмилия! Постой!
Сейчас! Задерну прежде полог.
(Идет и отворяет дверь.)

Входит Эмилия.

Отелло

Ну что? Зачем явилась ты сюда?

Эмилия

О генерал мой добрый, там случилось
Гнуснейшее убийство.

Отелло

Как? Теперь?

Эмилия

Да, только что.

Отелло

Тому виною месяц!
Он более обычного к земле
Приблизился – и люди все взбесились.

Эмилия

Там Кассио убил венецианца,
По имени Родриго.

Отелло

Как, убит
Родриго? Но и Кассио убит?

Эмилия

Нет, Кассио остался жив.

Отелло

Остался?
О, если так, не свершено убийство,
И грозно месть отрадная растет!

Дездемона

О, без вины убита! Без вины!

Эмилия

Чей это стон?

Отелло

Стон? Где?

Эмилия

Помилуй Боже!
Да это стон синьоры! О, сюда!
На помощь мне, на помощь! О синьора,
О милая синьора, что-нибудь
Скажите мне, скажите, Дездемона!

Дездемона

Невинною я умираю.

Эмилия

Кто же
Убийца ваш?

Дездемона

Никто… сама… Прощай!
Мой добрый муж… Привет ему последний
Ты передай! Прости!
(Умирает.)

Отелло

Кто б это мог
Ее убить?

Эмилия

Увы! Как знать?

Отелло

Однако,
Слыхала ты – она сама сказала,
Что умертвил ее не я.

Эмилия

Да, правда,
Я не могу того не подтвердить.

Отелло

Так лгуньею отправилась она
В кромешный ад: я, я ее убийца!

Эмилия

О, если так, тем более она
Безгрешный дух, а ты – проклятый дьявол!

Отелло

Она с пути разумного сошла
И сделалась развратницей.

Эмилия

Неправда!
Ты на нее клевещешь – дьявол ты!

Отелло

Она была коварна, как вода.

Эмилия

Ты, как огонь, безумен, если можешь
Так говорить. О нет, она, как небо,
Была верна!

Отелло

С ней Кассио в связи
Преступной жил. Спросить об этом можешь
У мужа ты. О, если бы на крайность
Такую я решился без причин
Серьезнейших, то стоило б низвергнуть
Меня на дно глубоких адских бездн.
Про это все твой муж отлично знает.

Эмилия

Мой муж?

Отелло

Твой муж.

Эмилия

Он знает, что синьора
Нарушила обет свой брачный?

Отелло

Да.
И Кассио – ее сообщник. Если б
Она была верна, то создавай
Мне небо мир другой из хризолита
Чистейшего, без примеси – ее
И за него я никогда б не отдал.

Эмилия

Мой муж?

Отелло

Да, он сказал мне прежде всех:
Он человек честнейший и питает
Лишь ненависть к той грязи, что лежит
На всех делах безнравственных.

Эмилия

Мой муж?

Отелло

И для чего все эти повторения?
Ну да, твой муж.

Эмилия

О бедная синьора,
Как над твоей любовью посмеялась
Злость гнусная! И муж мой мог назвать
Изменницей ее?

Отелло

Да, повторяю:
Он, он, твой муж! Да что ты это слово
Как будто бы забыла понимать?
Мой друг, твой муж, мой честный, честный Яго.

Эмилия

О, если он сказал такую вещь,
Так пусть его презренная душа
По полкрупинке в день сгнивает. Подло
Он лгал! Она уж слишком горячо
Любила свой несчастный, скверный выбор.

Отелло

А!

Эмилия

Поступай, как только хочешь, гадко,
Поступок твой с женой достоин неба
Настолько же, насколько ты – ее.

Отелло

Молчи, молчи! Тебе же будет лучше.

Эмилия

Ты сделать мне не можешь половины
Того, что я перенести могу.
О, негодяй! О, бестолковый, грязный
Глупец! Теперь ты дело совершил:
Не страшен мне твой меч. Изобличу я
При всех тебя, хотя бы потерять
Для этого пришлось мне двадцать жизней. –
О, помогите, помогите, помогите!
Мавр умертвил жену свою! Убийство!

Входят Монтано, Грациано, Яго и другие.

Монтано

Что здесь за шум? Что, генерал, случилось?

Эмилия

А, Яго, ты? Ну, нечего сказать,
Ты молодец, когда другие могут
Тебя в своих убийствах обвинять.

Грациано

В чем дело здесь?

Эмилия

Когда мужчина ты,
Так обличи вот этого мерзавца:
Он говорит, что ты ему сказал,
Что будто бы жена его преступна.
Я знаю – ты не говорил того:
Ты не такой бессовестный. Скажи же:
Моя душа уж чересчур полна.

Яго

Я говорил ему то, что я думал,
И не сказал я более того,
Что он и сам признал возможным, верным.

Эмилия

Но ты ему сказал ли, что она
Изменницей была?

Яго

Да, я сказал.

Эмилия

И ты солгал, солгал постыдно, гнусно!
Клянусь душой, ты подло клеветал.
Она, она изменница супругу
Для Кассио? Ты Кассио назвал?

Яго

Да, Кассио. Попридержи, однако,
Язык.

Эмилия

Нет, я его не придержу:
Я говорить обязана. Синьора,
Убитая, лежит в постели здесь.

Все

О Господи, спаси нас и помилуй!

Эмилия

И клевета твоя виной убийства.

Отелло

Что ж стали вы, синьоры? Это правда!

Грациано

Ужасная, чудовищная правда!

Монтано

Чудовищный поступок!

Эмилия

Гнусный, гнусный!
Я думаю о нем, припоминаю –
И ясным он становится. О, гнусность!
Я и тогда так думала. От горя
Готова я убить себя теперь.
О, гнусность, гнусность!

Яго

Да что с тобой! Ты что-то помешалась.
Ступай домой – приказываю я.

Эмилия

О добрые синьоры! Не мешайте
Мне все сказать… Хоть я должна ему
Послушной быть, но не теперь… Да, Яго,
Быть может, я домой уж не вернусь…

Отелло (бросаясь на постель)

О-о-о-о!

Эмилия

Да, да, кричи и плачь!
Ты погубил чистейшую невинность,
Какая лишь смотрела на людей.

Отелло (приподымаясь)

О нет, она была полна пороков!
(К Грациано.)
Я знаю вас весьма немного, дядя…
Племянница родная ваша здесь
Лежит, и в ней дыханье прекратили
Действительно вот эти руки. Я
Согласен с тем, что мой поступок зверским,
Бесстыднейшим казаться должен вам.

Грациано

Несчастная племянница! Я рад,
Что твоего отца уж нет на свете:
Твой брак нанес ему удар смертельный,
И эта скорбь порвала нить его
Преклонных лет; будь он теперь в живых,
Он предался б отчаянью, с проклятьем
Отвергнул бы навеки от себя
Он ангела-хранителя и душу
На вечную бы гибель осудил.

Отелло

Ужасно это все; но Яго знает,
Что с Кассио раз тысячу она
Была в связи прелюбодейной. Сам он
Сознался в том. В награду за любовь
Она дала ему мой первый дар,
Залог любви моей отдать решилась…
Его в руках у Кассио я видел:
То был платок, который мой отец
Дал матери моей.

Эмилия

О, силы неба!
О, Боже мой!

Яго

Эй, замолчи!

Эмилия

Нет, нет!
Я все скажу! Мне – замолчать? Как ветер,
Я говорить здесь стану неудержно:
Пусть небеса, пусть люди, черти – все,
Все на меня восстанет грозно – буду
Я говорить…

Яго

Одумайся! Ступай
К себе домой.

Эмилия

Я не хочу.

Яго бросается на нее.

Грациано

Эй, Яго!
На женщину, с мечом!

Эмилия

О, глупый мавр!
Ведь тот платок, который видел ты,
Случайно я нашла и после мужу
Дала его затем, что он не раз
Украсть его просил меня с такою
Настойчивой серьезностью, какой
Не стоила безделка эта, право.

Яго

Тварь гнусная!

Эмилия

Чтоб Кассио она
Дала платок? Нет! Он был найден мною,
И мужу я – увы! – дала его.

Яго

Лжешь, мерзкая!

Эмилия

Не лгу, клянусь я небом!
Синьоры, я не лгу! О, безрассудный
Убийца! Что ж, и то сказать, что было
С такой женой прелестнейшею делать
Глупцу такому?

Отелло

Неужели стрелы
Лишь для того на небе, чтоб греметь!
О, нет цены мерзавцу!

Бросается на Яго; Яго поражает Эмилию и убегает.

Грациано

Посмотрите –
Шатается и падает она,
Сомненья нет: жену свою убил он.

Эмилия

Да, да… Теперь к моей синьоре
Поближе положите.

Грациано

Он ушел,
Но над женой совершено убийство.

Монтано

Гнуснейший плут! Возьмите этот меч,
Который мной у мавра отнят. Станьте
За дверью здесь и ни за что его
Отсюда не пускайте, хоть бы даже
Убить его пришлось; а я бегу
За этим негодяем, за проклятым
Разбойником.

Монтано и Грациано уходят.

Отелло

Как обессилел я…
Мальчишка меч из рук моих исторгнул!
Да и зачем честь будет дольше жить,
Чем честность? Все, все для меня погибло!

Эмилия

Голубушка, так вот что песнь твоя
Пророчила! Послушай, если можешь
Ты слышать: я здесь лебедем явлюсь
И с песнею про ивушку, про иву –
Умру… Знай, мавр, она была чиста;
Жестокий мавр, она тебя любила.
О, если бы душа моя так верно
Могла спастись, как верно то, что я
Здесь говорю… и говорю всю правду…
Я умираю, умираю…
(Умирает.)

Отелло

Было
Здесь у меня еще одно оружье –
Испанский меч, что в ледяной воде
Я закалил… А, вот и он. Эй, дядя,
Пусти меня, я выйду.

Грациано (за дверью)

Если ты
Попробуешь – недешево заплатишь.
Не забывай, что безоружен ты,
И потому терпи без прекословья.

Отелло

Ну так войди сюда, чтобы со мной
Поговорить, а то и без оружья
Я на тебя не побоюсь напасть.

Входит Грациано.

Грациано

Ну что тебе?

Отелло

Смотри – в руках моих
Есть меч такой, какой еще ни разу
Не украшал солдатского бедра.
Была пора – вот эта небольшая
Рука моя и этот добрый меч
Дорогу мне свободно пролагали
Сквозь целый ряд препятствий, в двадцать раз
Сильнее тех, какие ты поставил.
Но… для чего напрасно хвастать? Кто
Преодолеть судьбы веленья может?
Моя пора минула. Не страшись,
Хоть пред тобой с мечом в руке стою я:
Мой путь свершен, и здесь его конец;
Здесь пристань та, где мой корабль спускает
Все паруса… Не отступай назад…
Не бойся так – боязнь твоя напрасна.
Тронь тростником Отелло грудь – и он
Попятится… Куда пойдет Отелло?
(Обращаясь к трупу Дездемоны.)
Несчастная, как изменилась ты!
Бледна, как ткань твоей сорочки! О,
Когда к суду мы явимся с тобою,
Твой взгляд мою низринет душу с неба
А дьяволы подхватят на лету.
Ты холодна, ты холодна, подруга,
Как чистота твоя! О, раб проклятый!
Ну, демоны, гоните прочь меня
От этого небесного созданья!
Крутите в вихре бурном! Жарьте в сере,
Купайте в глубочайших безднах, полных
Текучего огня! О Дездемона!
Мертва! О Дездемона! О! о! о!

Входят Лодовико, Монтано, Кассио, несомый на носилках, и офицеры; между ними Яго, связанный.

Лодовико

Где тот безумный и несчастный человек?

Отелло

Что прежде был Отелло? Здесь.

Лодовико

Где эта
Змея? Пускай мерзавец подойдет.

Отелло

Я на ноги смотрю его; но это
Все выдумки; коль ты и вправду черт,
Убить тебя мне, верно, не удастся.
(Ранит Яго.)

Лодовико

Возьмите меч из рук его!

Яго

Я ранен,
Но не убит.

Отелло

Я очень рад тому.
Желал бы я, чтоб жил ты. Умереть,
По-моему, – блаженство.

Лодовико

О, Отелло!
Как мне назвать тебя, который прежде
Героем был, а нынче жертвой стал
Проклятого мерзавца?

Отелло

Как-нибудь:
Желаете – так назовите честным
Убийцею, затем что ничего
Я не свершил из ненависти, все же –
Из чести лишь.

Лодовико

Мерзавец этот нам
Уже почти сознался в гнусном деле.
То правда ли, что согласились с ним
Вы Кассио убить?

Отелло

Да, это правда.

Кассио

Я никогда, мой добрый генерал,
Вам повода не подавал.

Отелло

Я верю
И вас прошу простить меня. Пускай
Ответит вам вот этот полудьявол –
К чему мой дух и тело страшно так
Опутал он?

Яго

Оставьте все расспросы.
Что знаете – то знайте. С этих пор
Ни одного я слова не промолвлю.

Лодовико

Как, и затем, чтоб помолиться?

Грациано

Пытка
Твой рот раскрыть сумеет.

Отелло

Да, ты прав:
Придумал ты отличнейшее средство.

Лодовико

Теперь, синьор, я объясню вам то,
Что вам еще, конечно, неизвестно.
Вот здесь письмо, которое нашли
В кармане у убитого Родриго;
А вот еще письмо. В одном из них
О Кассио убийстве говорится,
Которое Родриго должен был
Взять на себя.

Отелло

О, негодяй!

Кассио

Язычник
Один лишь мог так гнусно поступить.

Лодовико

В другом письме – его нашли мы так же,
Как первое, в кармане у Родриго –
Он сердится; как видно, он хотел
Его послать вот к этому мерзавцу
Проклятому, но Яго, верно, сам
К нему пришел и успокоил…

Отелло

Страшный,
Опасный плут. Но, Кассио, откуда
К тебе попал платок моей жены?

Кассио

Его нашел я в комнате своей,
А Яго нам вот только что сознался,
Что с умыслом особенным его
Он обронил – и замысел удался.

Отелло

О, я глупец, глупец, глупец!

Кассио

Родриго
В своем письме упреки Яго шлет
Еще за то, что тот подбил его
Поссориться со мною в карауле,
Из-за чего я место потерял;
И наконец, Родриго сам, который
Казался нам умершим, вдруг очнулся
И рассказал, что Яго подстрекнул
Его вступить со мною в бой сегодня,
И Яго же убил его…

Лодовико

Теперь,
Отелло, вы должны отсюда выйти
И следовать за нами. Ваша власть
Снимается, и Кассио назначен
Правителем на Кипре вместо вас.
Что ж этого касается мерзавца,
То сколько есть ужасных, долгих мук,
Придуманных умом жестокосердным,
Всем до одной подвергнут будет он.
Вы пленником останетесь, покуда
Мы донесем в сенат венецианский
О вашем преступлении. Ведите
Его за мной!

Отелло

Постойте. Слова два
Хочу сказать вам прежде. Я немало
Оказывал республике услуг –
И это ей известно. Не об этом
Здесь речь моя. Я вас прошу, когда
Вы будете об этих всех несчастьях
Писать в сенат, таким меня представить,
Каков я есть, ни уменьшать вину,
Ни прибавлять к ней ничего нарочно…
Пишите им, что я был человек
С любовию безумною, но страстной;
Что ревность я не скоро ощущал,
Но ощутив, не знал уже пределов;
Что, как глупец-индиец, я отбросил
Жемчужину, дороже всех сокровищ
Его страны; что из моих очей,
К слезливым ощущеньям непривычных,
Теперь текут струей обильной слезы,
Как из дерев Аравии камедь.
И к этому всему потом прибавьте,
Что раз один, в Алеппо, увидав,
Как турок злой, ругаясь над сенатом,
При этом бил венецианца – я
За горло взял обрезанца-собаку
И заколол его – вот точно так…
(Закалывается.)

Лодовико

Кровавая развязка!

Отелло (падая на труп Дездемоны)

С поцелуем
Я убил тебя, и с поцелуем
Я смерть свою встречаю близ тебя!
(Умирает.)

Кассио

Вот этого я опасался, зная
Величие души его; но мне
Казалося, что он обезоружен.

Лодовико (к Яго)

Спартанский пес, ты более жестокий,
Чем океан, чем голод, чем чума!
Взгляни сюда, на это бремя, страшно
Упавшее на это ложе – ты
Виной всему! Ах, это ложе – яд
Для зрения; скорей его закройте.
Вы в доме здесь останьтесь, Грациано,
И так как вы наследник мавра, вам
Имущество принять в порядке надо.
(К Кассио.)
Вам, господин правитель, предстоит
Казнь совершить над этим адским плутом,
Назначить день и место, пытку выбрать…
О, что-нибудь найдите посильнее!
А я на родину – и с грустным сердцем там
Событье грустное сенату передам.