Buch lesen: «Форгс. Портрет из гвоздей», Seite 4
– И теперь тебе некуда идти? Останешься сегодня у меня, а завтра поговоришь со своими родителями.
– Как бы ни было все запущенно, я не могу у тебя остаться, – категорично ответил Николас. – Я не хочу тебя стеснять, тем более твои родители этого явно не одобрят. Незнакомый парень в их доме наедине с их дочерью. Как тебе звучит?
– Если я говорю, значит, уверена, что ты не помешаешь, и никто не будет против. Мама и папа вернуться поздно, уставшие, вряд ли будут что-то выяснять. А утром я объясню им, что случилось. Они меня понимают и доверяют. Проблем нет.
– Мне очень неудобно. Я парень, а чувствую себя беспомощной девочкой.
– Перестань. У друзей нет деления на мальчика и девочку, на мужские поступки на девичьи шалости. По сравнению с отношениями, в дружбе на такое все равно, это и есть огромное преимущество.
– Ого, ничего себе ты загнула ради того, чтобы уговорить меня, – благодарно взглянув на Нетт, с улыбкой ответил Николас. – Тогда спасибо. Я твой должник.
Ночи в Форгсе были короткими, но такими, которые надолго остаются в памяти. В большинстве случаев туристов привлекали именно ночи. Когда на узких улочках пустеет и мертвую тишину нарушает лишь музыка, доносящаяся со школьной дискотеки, и вой собак, просыпается настоящий Форгс. Тот самый манящий, необычный, загадочный городок, который одновременно слишком прост и слишком сложен. Не каждому дано понять, в чем заключена сила этого захолустья, привлекающая народ. От части в том, что люди в двадцать первом веке видели слишком многое, поэтому действительно привлечь их внимание сложно. Но Форгс способен даже на это, – заставлять людей чувствовать что-то особенно, такое, чего не встретишь в обычной рутинной жизни. Спокойствие и миролюбие города приводит туристов в восторг. «Тут я отдохну от магистралей, набитых битком кафе и несмолкаемого шума. Тут я спокойно проведу свою старость», – думал какой-нибудь профессор Грин, проживший всю свою сознательную жизнь в Нью-Йорке и впервые посетивший Форгс. Такое мнение о городе держалось много-много лет. Но изменится ли оно после 2019 года?
Мотоцикл остановился, распугав ревом мотора бездомных кошек. Уставшая и морально вымотанная Анабель Бейкер слезла с мотоцикла.
– Спросишь у мамы, где точно находится их поляна. Может, мы действительно нашли эксклюзивное место. Обитель великих Мартинов и Моррисов. Твоя мама она же не… она же…просто до меня доходили слухи и…
– Мама умерла от рака, когда мне было десять лет. Слухи тебя не обманули.
– Прости! Я не хотела задевать такую болезненную тему, – пролепетала Ана. – До скорого! – попрощалась она и побежала домой.
Эдриан дождался, пока за Аной закроется дверь, и только потом уехал, набрав сумасшедшую скорость.
В уютном и тихом доме семьи Бейкер стоял полумрак. Анабель ожидала бурную реакцию родителей на ее поздний приход, но они встретили дочь с теплыми улыбками. Ана недоуменно остановилась посреди гостиной, ожидая от мамы и папы каких-нибудь слов или действий.
– Привет, дорогая, работа продвигается? Данетт сказала, что ты выбрала философию? Смело, – приветливо сказала миссис Бейкер, печатая очередную статью на ноутбуке.
– Да…– неуверенно протянула Анабель, осмысливая слова мамы, пытаясь понять, о чем она говорит. – Философию, – добавила девушка твердым голосом, чтобы родители не прочитали между строк, что она лжет. Но Бейкеры были заняты рутиной, поэтому подвоха не заметили. Мама сосредоточенно водила пальцами по клавиатуре, а папа ел мороженое и смотрел футбол. Они даже не обратили внимания на такие детали, как грязная обувь Аны, взлохмаченные ветром волосы и недоуменное выражение лица. – А ты не присылала… – Ана вдруг осеклась.
– Что, милая?
– Ничего, я уже сама поняла, что это была не ты.
– Молодец, – не очень внятно пробормотала Стефания. Она закончила предложение в статье и только после этого внятным голосом спросила, подняв глаза на дочку: – Ты подумала о ночном инциденте?
– Да, мам, я по-прежнему не хочу идти к Роберту. Это мог быть Дастин. Не переживай, – солгала Анабель. Конечно, она не думала, что это дело рук рыжего задрота, который даже мухи не обидит, но говорить маме о возможной опасности ей не хотелось, особенно в тот момент. Единственное, о чем мечтала девушка, оказаться в постели и уснуть.
– Дастин? Тот толстяк, который учится в выпускном классе?
– Да, толстяк. Я пойду готовиться ко сну?
– Спокойной ночи, милая, – ответила Стефф и снова с головой погрузилась в работу.
Первым делом, попав в свою комнату, Анабель позвонила Данетт и выяснила следующее. Нетт догадалась, что миссис и мистера Бейкера не устроит поздний приход дочери, поэтому позвонила Стефании и сказала, что они, Анабель и Данетт, готовят доклады, а Ану подвезет домой мистер Коллинз к одиннадцати, поэтому не о чем беспокоиться.
– А почему Ник у тебя? Из-за родителей?
– Да. Ты поговорила с Моррисом?
– Не совсем. Обстоятельства были не те.
– Обстоятельства? – подозрительно переспросила Нетт.
– Сейчас важно не это. Я кое-что поняла, Нетти. Мне это совсем не нравится. Мы не просто так ушли в лес, понимаешь? Я никому не сказала, но, когда мы были на дискотеке, мне пришло сообщение от мамы. Она написала, что проезжала рядом с лесом, и ей так понравился его вид, что она захотела в нем прогуляться, но из-за работы не может этого сделать, но я не должна упускать такие прекрасные моменты благоухания природы. Мама часто пишет мне подобные вещи, о красоте заката или перезвоне кузнечиков, еще с раннего детства, когда я увлекалась ботаникой, поэтому я не удивилась такой реплике. Но именно после ее сообщения меня осенило пойти в лес, ведь я итак давно туда хотела. Но по дороге домой я проверила номер, с которого мне писали, он не мамин, хотя в контакты занесен под ее именем! Я не знаю, как так вышло, но не остается сомнений, что в лес меня заманили целенаправленно.
– Значит, окно это не розыгрыш? Ты так думаешь? Как…как ты?
– Со мной все хорошо. Не волнуйся. Давай я тебе расскажу завтра, что случилось в лесу, иначе, зная тебя, ты сейчас же с голыми пятками примчишься ко мне в дом.
– В лесу что-то случилось? Я сижу с Кларой, но могу прийти вместе с ней.
– Все хорошо! Честно.
– Еще раз говорю, не волнуйся, поняла? Пока. А…и еще извини, что оставила тебя на дискотеке и ничего не рассказала. Ты не злишься?
– Злюсь, но не на тебя, а на себя за то, что не была рядом, когда ты так нуждалась в этом.
– Ты же ничего не знала.
– Эдриан не бросил тебя?
– Конечно, нет, он хоро… нормальный парень. Пусть в этот раз не получилось поговорить с ним о тебе, но еще есть куча времени.
– Куча времени, – отозвалась Данетт, как эхо, не скрывая своего отчаянья.
– Прости, Нетти, но теперь меня с ним связывает не только проведенная вместе дискотека.
– Поговорим завтра.
Ана сняла серый кардиган и, подойдя к окну, посмотрела на улицу, на звездное небо, на освещенную фонарями дорогу. Внимание девушки привлекла машина, которая выехала со стороны ее дома. Только тогда Анабель вспомнила, что, когда прощалась с Реем, видела автомобиль, стоявший как-то неестественно, наполовину во дворе соседей, наполовину возле небольшого забора дома Бейкеров. Именно эта машина сейчас укатила, включив фары только после того, как оказалась на конце улицы. Озадаченно нахмурив брови, Ана попыталась найти этому объяснение, но ничего не придумав, подошла к кровати. Бросив взгляд на подушку, девушка округлила удивленные глаза, уставившись на фотографию мальчика, лежавшую на черном пледе. Взяв карточку в руки, Ана стала внимательно рассматривать фото. Светлые шелковистые волосы, чистые голубые глаза… Но мальчик был запечатлен вдали, некачественной камерой, поэтому лицо не удалось разглядеть. Безусловно, фотография была старой. Развернув снимок, Анабель увидела надпись красным фломастером: «Привет из прошлого, дорогая Ана Бейкер». Дыхание девушки участилось от повышенного адреналина, кровь отлила от лица. Первое, что пришло в голову Ане это разорвать фото в клочья и выбросить в окно, но она понимала, что этим ничего не добьется, поэтому подошла к выключателю, чтобы включить свет и разглядеть снимок, как можно лучше. А вдруг вспомнятся какие-то черты? Свет резко вспыхнул и озарил всю комнату. Анабель, обернувшись, чтобы вернуться к кровати, все еще напуганная не на шутку, мельком взглянула на зеркало, как тут же обмерла от ужаса. Ее глаза, огромные и остекленевшие, бегали по буквам, написанным на зеркале чем-то алым. «Никто не может быть уверен, что завтрашний день настанет», – гласила надпись. Не успела девушка прочитать написанное второй раз, как лампочка в комнате со звоном лопнула, отчего Анабель громко взвизгнула, упав на колени.
– Поэтому я и не люблю рисовать, – закончила свое повествование Клара.
– Я тоже не люблю рисовать, – кивнул Ник, лукаво сощурившись. – Я больше люблю что-то менее кропотливое.
– Когда мама и папа вернутся? Я уже спать хочу, – зевнула девочка.
– Родители вернуться поздно. Тебе пора ложиться, – ответила Нетт, собирая посуду со стола.
– Хорошо. Я была рада познакомиться, Ник, – мило улыбнулась девочка, дергая кудряшки на голове.
– И я рад.
Когда кухня была убрана, а Клара уложена спать, Ник и Нетти решили посмотреть телевизор.
– Как насчет «Дневника баскетболиста»?
Начался фильм. Устроившись удобнее, Ник и Нетт смотрели во все глаза на отличную игру Леонардо ДиКаприо, обложив себя подушечками и мягкими игрушками Клариссы. В особенно грустный момент Данетт немного прослезилась. Это не укрылось от глаз Мартина.
– Эй, это только фильм. Все хорошо? – спросил он, коснувшись плеча Нетти.
– Да, просто так все трогательно, – шмыгнув носом, ответила Данетт. – Все нормально.
– Точно? – спросил Николас, повернув голову Нетт за подбородок. Он смотрел на девушку своими пронзительными голубыми глазами томно и слишком долго, чем следовало бы. Данетт не отводила взгляда, а смотрела в ответ, широко распахнув красивые очи. Лицо Мартина не выражало вопрошание, будто он вовсе позабыл о своем вопросе. Все в комнате резко стихло, потухло, потемнело. Ничего не было вокруг, кроме этих глаз. Томительные секунды пролетали сквозь пространство и жизни. Даже дышать стало сложнее, не хотелось тратить время на такие мелочи. Но вдруг, Нетт, придя в себя, выдавила тихое: «Точно», и Ник отпрянул.
– Прости, – сказал Мартин, потрепав темные волосы. – Думаю, неплохо было бы выспаться перед школой?
– А как ты пойдешь? Твои документы же не подали на поступление? – с радостью меняя тему, спросила Данетт.
– Я попытаюсь поговорить завтра с мистером Своном. Он хороший человек и отличный директор. Может, мы сможем найти альтернативу. Я хочу походить в школу так, пока не пришлют мои документы, а потом сам их принесу в школу. Скажу, что родители очень и очень заняты и не могут явиться сами. Мистер Свон не подумает, что я лгу, ведь, конечно, знает, кто такие Мартины и что они из себя представляют.
– Да, директор тебя поймет. Если что, я могу быть и адвокатом, и прокурором, и свидетелем. Могу прикинуться твоей мамой, – с улыбкой сказала Нетт.
– Если что-то пойдет не так, я знаю, кого звать на помощь.
– Спать ты будешь тут.
Нетти, подойдя к шкафу у стены, достала с верхней полки комплект белья и плед и протянула Николасу.
– Спасибо, – поблагодарил Ник.
– Не за что, – отмахнулась девушка.
– Нет, не только за плед, вообще за все, за приют. Ты бы могла кинуть меня и спокойно сидеть у телевизора, а не возится. Пришлось доставать лишнюю чашку для чая, лишний комплект белья. Боже, что я несу? – оба коротко рассмеялись. – Конечно, дело не в белье и еде, а в том, что ты очень добрая. Я рад, что познакомился с тобой.
– Я тоже рада, что мы познакомились, несмотря на недостатки, то есть Морриса. Что касается ночевки, я просто вошла в твое положение, а не поделилась почкой.
– Знаешь, сейчас такое время, что люди младенцев на свалку выкидывают, так что даже такое доброе дело бесценное.
– Мне приятно это слышать. Делать добро хочется еще больше, когда понимаешь, что тебе благодарны.
– Спокойной ночи, Нетт.
Все спят. Спит Ана, бормоча во сне, спит Эдриан, спит Николас, спит Данетт, спит город. На безлюдной ночной дороге встретились две машины. В одной ехали Лили Коллинз и Лэрри Коллинз, родители Нетти, а в другой респектабельного вида светловолосый молодой человек в черном смокинге, набок уложенными волосами и грязными сломанными ногтями.
5 глава
Значение всеобщего мнения
Николас Мартин проснулся рано. Солнце только полностью осветило улицы, а Ник уже ворочался с открытыми глазами и не знал, чем себя занять. Больше всего его беспокоил вопрос, как родители Данетт отнеслись к его ночевке. Конечно, Нетти заверяла его, что абсолютно ничего странного в этом нет, но Ник сомневался в обыденности их поступка. Он был уверен, что ни один парень еще не оставался на всю ночь в доме Коллинзов и чувствовал себя подопытным кроликом, который не может с уверенностью сказать, дадут ли ему в следующую минуту морковки или вколют смертельную дозу препарата, не имеющего даже названия.
Прислушавшись, Николас распознал, что с кухни доносятся два голоса. Первый, мягкий, звонкий – явно женский. Другой, басистый, бархатный – явно мужской. Это Лэрри и Лили, ранние пташки, уже собирались на работу. Нику стало неуютно в гостиной в чужом доме, поэтому он поспешно достал вещи из рюкзака, переоделся и направился на кухню, в некоторой нерешительности, остановившись на пороге.
– О, Николас, ты проснулся. Ванна там, – радушно воскликнула миссис Коллинз, кивнув направо. – Ждем тебя к столу, – улыбнулась женщина, поправив за ухо прядь рыжих волос.
– Спасибо, миссис…
– Миссис Коллинз, Николас.
– Данетт сказала, что ты помог ей с Кларой? – доброжелательно спросил мистер Коллинз. Он сидел на небольшом диванчике и читал спортивную газету. Серый костюм облегал его высокое подкаченное тело. В свои сорок два года Лэрри выглядел моложе на десяток и довольно респектабельно, под стать главному помощнику мэра. Не удивительно, что ему досталась такая чудесная жена, как Лили.
– Я был рад пообщаться с Клариссой. Это Нетт мне очень помогла, предложив переночевать.
– Уверена, у тебя все образуется, – улыбнулась миссис Коллинз.
Когда Николас уже сидел за столом, подтянулась Данетт. По левую руку от него села красивая девушка в желтой клетчатой юбке, футболке и джинсовой курточке. Рядом с ней умостилась Клара, с кудряшками, заплетенными в косички, одетая в черное платье с круглым белым воротничком.
После милейшей беседы и вкусного завтрака, Ник и Нетти отправились в школу. Увидев пропущенные вызовы от Анабель, Данетт перезвонила подруге и выяснила, что она, как это обычно бывало, уже идет к ней на встречу. Спустя пару минут они встретились и вместе пошли дальше. Николас и Нетт сразу заметили, что у Бейкер настроение убито напрочь.
– Что случилось в лесу? – спросила Данетт.
– Почему вы не приехали? – в свою очередь спросила Ана, взглянув на них исподлобья.
– Господи, что стряслось? – вдруг воскликнул Николас, положив телефон в карман. – Мне только что написал Рей. В сообщении было сказано, что он идет к дому Аны, что должен нам что-то рассказать, и просит Ану, если она уже с нами, ничего не говорить без него. Вы что-то натворили?
– Анабель, я волнуюсь за тебя, – сказала Нетти, погладив подругу по плечу. В следующий миг из ее груди вырвался отчаянный вздох. Эдриан почти поравнялся с ними. Как бы Нетти ни хотела не видеть Рея, она ничего не могла сделать. Сама ситуация сводила их.
– Привет, – поздоровался Рей. Он выглядел спокойным. Данетт было в новинку видеть всегда взбалмошного Рея таким, поэтому она совершенно спокойно дала ему «Пять» при встрече, поняв по его настроению, что за этим не последуют колкие высказывания и издевки.
– Рассказывайте, что случилось, – потребовал Ник.
– В общем, – выдохнула Анабель, начиная повествование. – Мы поехали в лес…
Далее последовал рассказ Аны, который перебивал Эдриан, и наоборот, рассказ Рея, перебиваемый Анабель. Нетт и Ник слушали с широко раскрытыми глазами и не могли поверить, что эта странная история вовсе не миф, не городская байка, это чистая правда.
– Что за человек? Что ему нужно от тебя? – спросил Николас.
– Я не знаю. Но…вчера, когда я пришла домой, на моей кровати лежала фотография мальчика. Я не имею представления, откуда она взялась, ведь прежде я никогда не видела это фото дома, – сообщила Ана
– Ты говорила об этом с мамой? Может она или отец забыли фото у тебя в комнате? – спросила Нетти.
– Я тоже об этом подумала, но фотка была подписана. «Привет из прошлого, дорогая Ана Бейкер». Чем-то похоже на надпись на окне, – ответила Анабель.
– Раз это «Привет из прошлого» тебе тем более стоит поговорить с миссис Бейкер. Вдруг она что-то знает, – сказал Рей, уже осведомленный историей о чучеле и угрожающем послании.
– Сегодня у мамы выходной, поэтому поговорить удастся, – кивнула Ана. – Еще, помимо фотки, была надпись на зеркале. Этот некто проникнул ко мне в дом! После того, как я прочла надпись, в комнате лопнула лампочка. Я не знаю, было ли это совпадением.
– Ужас какой! Он что хочет тебя с ума свести? – воскликнула Нетти возмущенно. – Чертов сумасшедший! А твои родители знают о том, что послания продолжают приходить?
– Нет. Когда лопнула лампочка, и они вбежали ко мне в комнату, было так темно, что они не заметили надпись на зеркале. А потом я успела ее стереть.
– Может, если ты расскажешь им, будет безопаснее? – спросил Николас.
– Не думаю, что станет лучше. Я хочу сама в этом разобраться.
– Ну, самой явно не выйдет, потому что есть я, который остался под большим впечатлением после вчерашнего и хочет узнать, что это было, – ответил Рей, закинув руку на плечо Ане, та в ответ благодарно улыбнулась.
В школе ребятам пришлось разделиться, ведь к счастью или сожалению (для кого как), Ана и Нетт учились в параллельном классе с мальчиками. Анабель, как обожатель химии, была рада, что она стояла первым уроком, зато творческая Нетт горестно вздохнула и, сев за парту, помимо учебника и тетради для конспекта, достала блокнот со стихотворениями собственного сочинения. А вот Рей и Ник были довольны как никто другой, ведь первым уроком у них была история искусств, а значит можно спокойно досмотреть сны на последней парте.
– Основные положения теории химического строения Александра Михайловича Бутлерова доказывают, что атомы в молекулах соединены друг с другом в определенной последовательности согласно их валентностям. Записали? – осведомилась учительница химии миссис Альбертсон. – Что вы знаете об Александре Михайловиче Бутлерове? – преподаватель обвела класс взглядом. – Данетт?
– Я не зна… – начала Нетт, как вдруг дверь в кабинет открылась. Девушка мельком взглянула на дверь и увидела две довольные физиономии Рея и Николаса, которые, толкая друг друга, заглядывали в класс. Ана и Нетти с недоумением переглянулись, хотя была вероятность, что они вообще не к ним, на что Данетт очень надеялась.
– Молодые люди, у нас урок. Чем могу помочь? – осведомилась миссис Альбертсон.
– Извините, мы на секунду, – ответил Николас.
Мальчики вошли в кабинет и, перешептываясь, ловя на себе любопытные и даже обожаемые взгляды, подошли к парте, за которой сидели Анабель и Данетт. Вручив девушкам самодельные букетики поздних цветов, собранные на школьных клумбах и мило улыбнувшись озадаченной химичке, они удалились. Причем, стоит заметить, что Николас подарил букет Ане, а Эдриан Нетт. Ник обошелся без лишнего пафоса и даже не взглянул на пару девушек, как только не пытавшихся привлечь его внимание, а Рей помахал ручкой блондинке, которая с придыханием за ним наблюдала, и вышел вслед за другом.
– Смотри, в твоем букете записка, – кивнула Анабель на подаренные Нетти флоксы, когда миссис Альбертсон, забыв о Данетт, стала записывать что-то на доске.
– У тебя нет? – в ответ шепнула Нетти, чувствуя большой подвох в этой записке, а точнее очередной «Привет» от Эдриана.
– У меня нет, – раздвинув листья георгин, сообщила Анабель.
– Черт!
Нетт развернула записку и прочла сообщение, написанное каллиграфическим, крупным почерком, видимо, принадлежавшем Рею:
«Милая Данетт, как Ваши дела? Ваша ладонь утром вспотела от моего прикосновения? Скоро День святого Валентина, как романтично…хочу провести его с Вами. Но, – о, черт! – Вы же будете так далеко от Форгса. Выбрали местечко для отпуска? Собирайте чемоданчик. Спор ждать не будет».
Не удержавшись, Нетти закатила глаза. Осмотрев листок, девушка заметила запись ниже, написанную уже другим более размашистым почерком, принадлежавшем Николасу: «Идете в шесть вечера гулять? Встретимся возле дома Анабель».
– Что это все значит? – сощурившись, спросила Ана, после прочтения записки, которую с силой отняла у Нетти. – У тебя с Реем какие-то тайны, а я об этом не знаю? Что ты от меня скрываешь?
– Давай потом, – поймав на себе суровый взгляд миссис Альбертсон, ответила Данетт.
Урок подошел к концу. Идя по коридору в кабинет истории, Анабель и Нетти завели разговор относительно Эдриана и Ника.
– Что между тобой и Реем? – повторила свой вопрос Ана.
– К сожалению, как бы хорошо Эдриан не вел себя с тобой, со мной у него до сих пор проходят воспитательные работы. На дискотеке он предложил мне спор. Он заключается в том, что, если я влюблюсь в Морриса, я должна перестать общаться с вами и уехать, как минимум на месяц из города, а потом вернуться и делать вид, что мы не знакомы. Конечно, я уверена, что никогда не почувствую ничего, кроме омерзения, к Эдриану, поэтому поспорила.
– Ой, не знаю. На твоем месте, я бы не устояла перед Реем. Он ведь классный, но ведет себя по отношению к тебе, как полная скотина. Уверена, что его спор, это очередной урок. Ты в него влюбляешься, он тебе напоминает о споре, и ты уезжаешь в другое место с разбитым сердцем, ведь не можешь ни быть с ним, ни видеть его. А потом твое искалеченное сердце заживает и превращается в камень.
– Какой он мерзкий! – скривилась Нетти. – И совсем не красавчик. Ты видела его лицо, когда он смеется? Оно ужасное, и он ужасней не бывает.
– Как ночь с Ником? – спросила Ана, меняя тему разговора.
– Все было в дружеской обстановке. Только мы один раз случайно чуть не поцеловались во время просмотра фильма, но… – беззаботно сообщила Нетти, попутно заметив в конце коридора Рея, болтающего с Реджиной. Нетт ненавидела Рея, но еще сильнее она ненавидела Блоссом, – развязную, грубую, вызывающую девушку, которая считала себя самой лучшей.
– Поцеловались? Это очень мило, – сказала Анабель, которая имела привычку умиляться всем романтическим историям, независимо от того, кто играет в них главные роли. Ана проследила направление взгляда Нетти и тоже увидела эту парочку. Рей обнял Джин за талию, а та гладила ему живот. Не успела Ана как следует разглядеть сегодняшний наряд Реджины, как увидела быстро идущую к ним Данетт.
– Спасибо за цветы, Эдриан, ты такой милый, – слащаво улыбаясь, поблагодарила Нетт Морриса, подойдя к нему и обхватив его руку своими ладонями.
– Увидимся вечером, – пренебрежительно фыркнув, Джин окинула Нетти и Ану взглядом полным презрения и ушла, виляя задом, будто шагала не по школьному коридору, а по ковровой дорожке.
– Зачем ты это сделала? – изумилась Ана.
– Не обращай внимание. Она просто влюблена в меня и чертовски ревнует, – ответил Эдриан, сдерживая смех. Эта ситуация его очень забавляла.
– Что за чушь ты несешь? Я просто ненавижу Блоссом, поэтому решила поставить ее место! – ответила Нетти, скрестив на груди руки.
– Поставить на место? – Рей рассмеялся в голос. – Боже, ты такая глупая! – хохотал он. – Никогда не влезай в мои отношения, ясно? Я понимаю, что ты завидуешь Джин, но имей гордость этого не показывать.
– Зачем ты так? – возмутилась Анабель.
– Я… – Данетт сначала растерялась после такой оскорбительной насмешки, но затем нахмурила брови и занесла в воздух руку, собираясь дать Моррису пощечину. Однако он успел остановить ее.
– Никогда не трогай мое лицо, – яростно прошипел Эдриан, схватив Нетти за руку.
– Что за шум, а драки…есть? Эй, что происходит? – осведомился Николас, подойдя к троице.
– Мы просто обсуждаем мое решение записаться на занятие по вокалу к миссис Свенсон. Мое первое выступление будет уже в этом месяце на школьном концерте в честь дня рождения мэра. Круто ведь? – наигранно улыбнулась Данетт.
– Ты собираешься петь? Наконец-то! – поддержала подругу Ана.
Эдриан закатил глаза и ушел.
– Что это с ним? – озадачился Ник.
– Так что, мы пойдем сегодня гулять? – перебила Мартина Ана.
– Нет, ни за что. Я не хочу идти с ним, – категорически заявила Данетт и ушла также злобно, как и Рей.
– Ладно, мне тоже пора. Надо сдать форму, а потом утешить Нетт.
– Что за форма? – спросил Николас.
– Раньше я была в группе чирлидерш, но поняла, что уже не хочу танцевать и ушла с команды. Надо отнести форму Шарлотте, – ответила Анабель.
– Пока, – кивнул Мартин.
– Еще увидимся, – пообещала Ана и направилась к лестнице.
Анабель отдала форму Шарлоте, которая занималась в спортзале, и пошла в женскую раздевалку. Открыв шкафчик, чтобы забрать свои вещи, девушка вдруг почувствовала чье-то присутствие и взгляд, упершийся ей в спину. Обернувшись, Анабель увидела сидящего в углу Элтона Смита и вздохнула с облегчением. Теперь вместо испуга на ее лице читалась озадаченность.
– Элтон? Что…что ты делаешь в женской раздевалке? – спросила Бейкер.
Вид школьного заводилы желал лучшего. Светлые волосы были взъерошены, обычно яркие голубые глаза потускнели, словно их окутала пелена тумана. Он сидел на лавочке, поджав под себя ноги и чистил грязные, сломанные ногти на руках. Сначала Ана не придала рукам Элтона значения, лишь слегка удивилась его небрежности, но потом, когда до нее полностью дошло то, какие у него ногти, шоку Анабель не было предела. В голове гуляла лишь одна мысль: «Неужели в лесу был Элтон Смит? Неужели это он страшно стонал, ковыряя руками землю?». Но то, в каком подавленном состоянии находился Элтон, заставило Анабель остаться. Тем не менее, она была настороже и не подходила близко к Смиту.
– Здесь никто не ходит. У парней сейчас тренировка, а женская раздевалка свободна, – каким-то грустным, отрешенным голосом ответил Эл. Он попытался скрыть свое удрученное настроение, ведь ему было неловко, что его застали, но перебороть себя Элу не удавалось.
– Что у тебя случилось? Что с руками? – спросила Анабель, с придыханием ожидая реакции Элтона на ее вопрос, на всякий случай, ища взглядом что-то весомое и желательно бронзовое. Но парень явно не собирался набрасываться на нее. Он лишь взглянул на Ану печальными глазами и ответил:
– Проблемы.
– Ну, я поняла, что не Нобелевская премия, – зачем-то съязвила Ана и сразу пожалела о своих словах, увидев, что они задели Смита. У него явно случилось что-то серьезное. – Тебе стоит поделиться этими проблемами с близкими людьми, выговориться, а не сидеть тут в одиночестве.
– Перестань коситься на мои руки. Я…работал в саду, – запнувшись, объяснил он.– Я не хочу никого этим нагружать и мне…стыдно.
– Поговори с Данетт, она всегда тебя понимала и поддерживала, – озадачившись еще больше, ответила Анабель. – А…а лучше расскажи мне. Дать совет я, думаю, смогу и, раз уж судьба завела меня в раздевалку именно в момент, когда ты тут грустишь, будем считать, что это знак.
– Ты уверена, что тебе интересно будет слушать о проблемах другого человека?
– Ну, интересно или нет, это зависит от проблемы, но я обещаю тебя внимательно выслушать и предложить свой вариант выхода из этой ситуации.
– Наверное, тебя это удивит, но… понимаешь… в общем, я гей, – выдохнув, сообщил Элтон и опустил голову, наливаясь красной на глазах.
– Не смущайся, – ласково улыбнулась Ана, будто перед ней сидит не высокий накаченный парень, а трехлетний ребенок. – Я догадывалась об этом. Да, это необычно и некоторые люди скептически к этому относятся, особенно мужчины-натуралы, но лично я отношусь нейтрально. А почему ты грустишь? Кто-то плохо отозвался о тебе?
– Нет, дело в том, что у меня есть парень, Джордж. Многие знают его под кличкой Пума. Он легко говорит о своей ориентации, ничуть меня не стесняется, даже в клубе или кафе. А я и тебе не смог об этом сказать без стеснения, не говоря уже о маме или друзьях. Его это очень обижает…
– …И он сказал либо ты всем говоришь, что гей, либо вы расстаетесь?
– Да. Я не знаю, что делать.
– Думаю, тебе стоит признаться в этом и плевать, что скажут люди. Ведь всеобщее мнение играет большую роль в жизни, но не главное. Если ты дорожишь этими отношениями, то пожертвуешь репутацией. Но это очень большой и рискованный шаг, поэтому ты должен быть полностью уверен, что делаешь его не зря.
– Да, – сказал Элтон, озаренный какой-то идеей. – Ты ведь права, Ана. Спасибо. Большое спасибо!
– Окончу школу, поступлю на психолога, – улыбнулась Анабель. – А где ты был вчера? Могу ошибаться, но, кажется, я тебя видела.
– Где? Но знаешь мне пора на урок. Закончим наш разговор в другой раз. Спасибо за помощь!
Ана не успела остановить Элтона, а Смит уже выскочил из раздевалки. Ну, как это понимать? Казалось бы, во время их милый беседы не было прямых доказательств того, что Элтон был в лесу. Но грязные ногти, уклончивые ответы на ее вопросы не давали Ане покоя. Как бы она не хотела выкинуть Эла из головы и поверить его словам, мысль, что он может являться той самой ниточкой, за которую обязательно нужно ухватиться, чтобы узнать, кто и зачем ее мучает, не отпускала. Анабель было катастрофически необходимо обсудить случившееся с Эдрианом и узнать его мнение о возможности того, что в лесу был именно Элтон Смит. Набрав ему короткое сообщение: «Ты где?» и получив ответ: «Я во дворе», Бейкер вышла на улицу и увидела Рея, сидящего неподалеку на лавочке. Он сидел с Николасом и парнем из параллельного класса Заком Митчеллом. На полпути Ану догнала Нетти.
– Привет, Зак, – поздоровалась Анабель. – Это очень серьезный разговор, – обратилась она к парням, округлив глаза, таким образом показывая, насколько все серьезно.
– Ладно, ребят. Я подумаю над предложением Сэма, – кивнул Зак и ушел, без лишних слов поняв, что он лишний.
– Я знаю, кто был в лесу прошлой ночью.
– Откуда? – удивилась Данетт. – Ты же говорила, что это был незнакомец?
– Прости, Нетт, но я думаю, что сумасшедший это Элтон Смит.
