Buch lesen: «137-я «Околоорловская», «Мимогомельская», Бобруйская», Seite 2

«Сейчас произойдёт что-то страшное и неотвратимое…»

Тарусин Г. П., командир 2-го батальона 624 стрелкового полка, майор в отставке:

– В те дни длительного затишья атмосфера была, как я сам это чувствовал, тревожной, усиливалось предчувствие каких-то больших перемен. За несколько дней до наступления нашему полку было приказано заменить находящуюся в обороне какую-то другую нашу часть. Мы ночь и день знакомились с системою обороны этой части, и, когда поздно вечером я вернулся в свой батальон, то едва держался на ногах от усталости и сразу лег спать.

Вскоре меня разбудил посыльный, и дал прочитать приказ командира полка. Сколько времени со мной мучился посыльный, я не знаю, смутно помню и догадываюсь, что ему без конца приходилось встряхивать меня ото сна, просить прочитать приказ и расписаться. Через некоторое время, на рассвете, в землянку вошли начальник артиллерии полка капитан Кавалерчик и зам. командира полка, фамилию его уже не помню. Спросили меня – готов ли батальон к выступлению. Здесь меня охватило чувство тревоги, я никак не мог вспомнить – о чём был приказ командира полка. Помнил смутно, что в начале его давались сведения о противнике, а остальное заспал. Видимо взгляд у меня был вопросительный, вид растерянный. Сразу же дали приказ построить батальон и поставить задачу на наступление, вернее на движение в район прорыва немецкой обороны.

Помню измятое танками поле, запах гари, движение навстречу машин с ранеными. Запомнилось, как с грозным гулом пролетели на запад наши бомбардировщики, единиц пятьдесят, стороной шли танки, это поднимало наше настроение, уже чувствовалось, что сейчас не 41 год. Шли мы по пыльной дороге, через поле гречихи. Был тихий июльский теплый вечер. Солнце опускалось к горизонту, воздух был наполнен какой-то приятной ласкающей истомой, поле и обочина дороги пестрела цветами. А вдали были видны и слышны частые разрывы снарядов. Впереди шёл бой, и было такое чувство, что сейчас произойдет что-то страшное и неотвратимое. С наступлением темноты командир полка собрал нас в какой-то роще и отдал приказ на утреннее наступление. С рассветом все подразделения батальона были в исходном положении на своих местах…

Батальоны капитанов Огурцова, Тарусина и Лагодного 624-го стрелкового полка подполковника Сущица должны были с боем форсировать реку Неручь и овладеть селом Васильевка. Левее готовились к наступлению батальоны капитанов Михайлова, Комкина, Сирякова 409-го стрелкового полка подполковника Гребнева. Во втором эшелоне в готовности развить успех встали батальоны 771-го стрелкового полка подполковника Кадиро. Дивизионы 17-го артиллерийского полка подполковника Савченко были приданы стрелковым полкам и стояли непосредственно в их боевых порядках…

Сиряков А. С., командир 3-го батальона 409-го стрелкового полка, майор в отставке:

– Получив от командира полка приказ на наступление, тщательно провели рекогносцировку. Мы должны были атаковать немцев в селе Степановка, предварительно форсировав Неручь, затем штурмом овладеть участком железной дороги и выйти на западную окраину деревни Сорочьи кусты. Это была первая задача, а последующая – двигаться на Пирожково…

На рассвете 23 июля после мощной артподготовки с участием всех приданных артиллерийских частей с исходного рубежа примерно в 500 метрах от реки Неручь по фронту в несколько километров батальоны 137-й стрелковой дивизии поднялись в атаку. Многие из тех людей, что пошли тогда в бой, шли навстречу смерти. Никто из них не мог знать – будет ли он жив через час, к вечеру или на следующий день…

Документы:

Описание боевой деятельности 409-го стрелкового полка:

С 27 апреля по 5 июля 1943 года полк находится на формировании в районе Корсунского леса Покровского района. За этот период была проделана большая партийно-политическая и воспитательная работа среди личного состава. Полк насчитывал 27 национальностей и, несмотря на различия языков, на инспекторского смотре командующим 48-й армией полк получил хорошую оценку по боевой и политической подготовке. С 5 июля 43 года, т.е. с начала наступление немецких войск на Орловско-Курском направлении полк вместе с дивизией стоит в резерве армии, готовый в любую минуту выполнять боевой приказ.

21.7.43 года полк в 12:00, получив обращение Военного совета 48-й армии, проводит с личным составом митинги о готовности наступления с задачей разгрома Орловской группировки. В 24:00 командир полка подполковник Гребнев получил задачу от командира дивизии: «К 7:00 22.7.43 года совершить марш – южная окраина Дубовец – Кологреево». В 12:00 противник силами 299-й пехотной дивизии, теснимый правым соседом – 173-й сд и боясь окружения, оставил без боя свои опорные пункты: Каменка, Ново-Александровка, Грязное и Столбецкое, надеюсь закрепиться на заранее подготовленном рубеже на западном берегу р. Неручь. Полк получил новую задачу: «Совершить марш по маршруту – Кологреево, Знаменка, Семёновская и к 18:00 сосредоточиться в данном районе». 23.7.43 года противник частями 383-й и 216-й пехотных дивизий перед фронтом 409-го полка упорно обороняет западный берег р. Неручь, оказывая сильное огневое сопротивление. Беспрерывно действует авиация противника по 15—20 самолетов, которые бомбят наши боевые порядки. Предпринимая неоднократные атаки, противник стремится восстановить потерянный рубеж, но каждый раз, неся значительные потери откатывается назад и исходу дня вынужден оставить 1-ю Степановка, Сорочьи кусты, по-прежнему удерживая подступы к железной дороге Змиевка – Орёл, сосредоточив в районе Станции Змиёвка, Новая Деревня технику и живую силу.

409-й полк, в полном составе 17-й артполк, батареи 238-го ОИПТД, при поддержке 45-го танкового полка получил боевую задачу форсировать р. Неручь и наступать в направлении 1-я Степановка, Сорочьи кусты. В 4.30 23.7.43 года под прикрытием утреннего тумана и дымовой завесы полк 1-м батальоном форсировал реку и начал наступление в направлении 1-я Степановка, вслед форсировали 2-й и 3-й стрелковые батальоны. 2-я стрелковая рота, быстро ворвавшись в деревню 1-я Степановка, закрепила занятый рубеж. Противник, опомнившись от удара, начал оказывать огневое сопротивление, готовясь к контратаке. Особенно сильный артминогонь вёлся из оврага южнее Васильевка. Боевые порядки наших наступающих подразделений, попав под этот губительный огонь, вынуждены были залечь, наступлению угрожал срыв, противник с минуты на минуту мог броситься в контратаку.

Командир полка подполковник Гребнев решил бросить группу смелых бойцов и командиров, которые своими решительными действиями смогли бы в критический момент поднять в атаку батальоны, чем выиграть время, давая возможность подойти танкам поддерживающего полка и начать решительное наступление.

Среди залегших цепей бойцов появились хорошо известные и авторитетные командиры – коммунисты и штабные работники – лейтенант Спивак, капитан Веленец, капитан Леоненко, капитан Шкурихин и другие. Быстро оценив обстановку, адъютант командира полка лейтенант Спивак, воспитанник Ленинско-Сталинского комсомола, смело выдвинулся вперед и личным примером мужества и отваги поднял 1-й батальон в атаку, предотвратив тем самым критическое положение. За день боя товарищ Спивак с батальоном отразил 3 бешеных контратаки противника, в ходе которых лично сам из захваченного трофейного тяжёлого пулемета истребил до 200 немцев, но и сам в этом бою пал смертью храбрых, за что посмертно удостоен звания Героя Советского Союза.

Комсомолец пулемётчик товарищ Попов огнём своего станкового пулемета в процессе отражении контратак истребил более 50 немцев, будучи сам тяжело ранен в обе ноги, продолжал из пулемёта разить врага до последнего патрона, а когда кончились патроны герой товарищ Попов, не желая попасть в плен, перерезал бритвой себе горло. Товарищ Попов посмертно награждён орденом Отечественной войны 1-й степени.

Командир орудия батареи ПТО старший сержант Конча в этом жарком бою подбил из своего орудия самоходную пушку, 2 пульточки, тягач, подавил огонь 1-й пушки и рассеял, частично уничтожив, до роты немцев, за что награжден орденом Отечественной войны 1-й степени.

Когда вражеские танки предприняли контратаку и на полном ходу устремились на наши боевые порядки, наводчик орудия батареи 76 мм пушек сержант Клочков метким огнём подбил головной танк, остальные повернули вспять. Товарищ Клочков награждён орденом Отечественной войны 2-й степени.

23.7.43 года полк освободил населённые пункты 1-я Степановка, Нахаловка, Хорунжевский, ведя бой за Сорочьи кусты.

Потери: убито – 43 человека, ранено – 50.

Потери противника: убито и ранено 280 солдат и офицеров. Уничтожено техники: 1 танк, 1 орудие типа «Фердинанд», 4 пулемета. Взято в плен 6 немцев из 535-го пехотного полка 383-й пехотной дивизии.

Наградной лист

Поставничий Иван Афанасьевич. Командир взвода батареи 409-го полка, старший лейтенант.

Представляется к награждению орденом «Красная Звезда».

В боях против немецких захватчиков показал умение управлять артиллерией. 23 июля 1943 года в бою за 1-й Степановский Орловской области его взвод, выкатив пушки на прямую наводку, разрушил 2 укрепленных точки противника. 25 июля в районе деревни Пирожково лейтенант Поставничий принял на себя командование батареей ввиду ранения старшего лейтенанта Юсупова. В этом бою батарея дала по точкам противника эффектный огонь, нанеся немцам большие потери. Одним орудием с прямой наводкой была разбито 4 блиндажа, 2 пулеметных точки, разбито 4 подводы с боеприпасами и частично уничтожено до взвода пехоты.

30.7.43, подполковник Гребнев

Тарусин Г. П:

– Все роты поднялись дружно и к реке передвигались очень быстро, бегом. Я вместе с радистом и связными от рот стал передвигаться вслед за ними. В это время я заметил, как впереди, справа за лощиной, ведущей к реке, на возвышенности, из побитого танка бьёт пулемет. Я подбежал к противотанковому орудию, которое оказалось поблизости, и приказал подавить пулемёт. Первый же снаряд попал прямо под танк. Приказал для гарантии дать ещё выстрел – пулемёт больше не стрелял. Я стал перебежками продвигаться к реке, чтобы лучше видеть поле боя и ориентироваться в обстановке.

Бой впереди кипел уже по всему фронту – мелькали фигурки солдат, вспыхивали здесь и там разрывы, помню, что правее меня перебегал капитан Курпас с развевающимися полами плащ-палатки. Впереди за рекой, в деревне, стояла высокая кирпичная труба. И только я подумал, что хорошо бы её разрушить, там наверняка есть пулемет, и при этом, видимо, затянул перебежку, и вдруг упал от страшной боли в левом бедре. Лежу на земле, а ногу – как будто кто-то скручивает со страшной силой. Стал принимать разные положения, но боль только усиливалась. Закричал, ко мне подбежал солдат, помню, что у него под гимнастёркой была тельняшка. Попросил его, чтобы сообщил о моем ранении, но он сам потащил меня ползком по полю. Хватаясь руками за траву, я помогал ему, чем мог. Обидно было, что вышел из строя в самом начале боя. Мелькала мысль, что как теперь батальон, выполнит ли задачу, но вскоре я потерял сознание, а очнулся на операционном столе, когда хирург показывал только что вынутую из бедра разрывную пулю…

Уваров Н. Я., командир батальона 624-го стрелкового полка, майор в отставке:

– Тарусина ранило на моих глазах. Тут же вступил в командование батальоном и повёл его дальше. Как раз на той стороне Неручи показались немецкие танки, они были заложены снопами ржи. Один танк артиллеристы подбили, они катили пушки в боевых порядках пехоты. Спустились к реке, вышли в мёртвое для огня немцев пространство, потерь стало меньше. А шёл батальон полосой метров триста, и народу было человек четыреста сначала…

«Всё видеть и при этом уцелеть…»

К Неручи напротив деревни Васильевка выходили атакующие роты лейтенантов Кодина, Сеза, Мосина, Медведева, Голенцова, Николаенко. Первыми просочились к реке разведчики лейтенанта Федорова. Старшина Ефимов тремя гранатами взорвал блиндаж с пулемётом, мешавшим переправе. Три лодки с гитлеровцами, удравшими на ту сторону реки, разлетелись вдребезги от его метких бросков. Наводчик противотанковой пушки Халмирзаев точным выстрелом уничтожил пулемёт, мешавший переправе, потом подбил танк, и уничтожил десять побежавших гитлеровцев. Отлично действовали пулемётчики роты старшего лейтенанта Давлетшина, миномётчики роты старшего лейтенанта Ростовского. Несколько десятков гитлеровцев было накрыто миномётным огнем его роты.

Особенно отличились миномётчики взводов лейтенантов Костенко и Волошина. Умело корректировал огонь своих «сорокапяток» старший лейтенант Губин. Все ближе к деревне наши атакующие взводы и роты…

Нигруца А. К., командир взвода минометной батареи 624-го стрелкового полка:

– Фактически я исполнял обязанности передового офицерского наблюдателя. Надо было выбрать такое место в бою, чтобы всё видеть и при этом уцелеть. А это было непросто, когда кругом рвутся мины и свистят пули. Непередаваемое чувство ликования наполняло сердце, когда видишь, как выпущенные по твоей команде мины рвутся в цепях врага, как разносит в щепки блиндаж или дзот, как замолкает вражеский пулемёт, только что косивший твоих товарищей. У меня в руках было шесть стволов 120-миллиметровых миномётов, которые были лучшим оружием на войне.

Помню один эпизод. На окраине села под полом одного из крайних домов немцы устроили пулемётное гнездо. Полковые артиллеристы стреляли туда, но пулемёт вел огонь. Указали мне на эту цель. Быстро приготовил данные, передал на батарею и скомандовал «фугасными!». С третьей мины попали в цель. Залп из шести минометов, и дома, а с ним и немцев, как не бывало…

Перепелов И. Д., командир минометного расчета 2-го батальона 624-го стрелкового полка:

– Дошли до оврага перед Неручью, перебрались через него. У самой реки наша пехота залегла – немцы вели мощный огонь откуда-то из-под церкви. Заметил, как от этой церкви стал отходить немецкий обоз, четыре-пять повозок. Беглым огнем из миномёта накрыл этот обоз. А вот с церковью оказалось сложнее: не достать там было немцев из миномёта. Пришлось таскать миномёт вдоль нашей линии наступления и вести огонь по целям, которые удавалось засечь. В расчёте у меня были одни солдаты из Средней Азии, трудно было с ними, хорошо ещё, что первый номер, рядовой Маменалеев, был толковым, переводил мои команды. Засеку немецкое орудие – посылаю туда серию мин, потом пулемёт – опять накрываю, так и воевал в этот день и потом, пока меня не ранило.

Весь мой расчёт тогда и погиб. А меня спасла лошадь – сама была раненая, на трёх ногах шла, четвёртую оторвало, но меня вытащила. Как сейчас помню слёзы в её глазах, ещё удивлялся: как лошадь может плакать, и сам тогда заплакал от этого…

«Очнулся в медсанбате, весь в бинтах…»

Для многих бойцов и командиров коротким был этот бой…

Корнильев В. В., командир батареи 76-миллиметровых орудий 771-го стрелкового полка:

– Мой взвод 76-миллиметровых пушек был придан батальону капитана Алимова. Утром 23 июля батальон занял высоту, покрытую спелой рожью у деревни Степановка. Немцы вели сильный огонь, и мы были ранены одной миной – комбат Алимов в ногу, я и командир пятой роты Щербаков – тяжело, в грудь…

Фетисов Л. А., рядовой 771-го стрелкового полка:

– В дивизию я попал с маршевой ротой в мае 43-го. В день проходили до 30 километров, трое по дороге попали в госпиталь, от жары и усталости, один из них помер. Чем ближе к передовой, тем чаще попадались идущие навстречу легкораненые, довольные своей судьбой. Слева и справа грохот, тучи дыма. А я ещё не знал ни страха, ни боли. В роте я был самым маленьким. Сначала у меня была винтовка, а потом на марш-бросок дали пулемёт.

Когда началось наступление, шли вперёд цепью. Наша цепь шла третьей, за нами ещё одна. Немцы стреляли из пулемётов, потом находили их убитых, прикованных цепью. Видел, как огневые точки немцев исчезают в разрывах «Катюш». Мне в бою осколки угодили в коробку противогаза и полевую сумку… Потом – разрыв мины поблизости, падаю… Очнулся в медсанбате, весь в бинтах…

Но оставшиеся в живых шли вперёд, рискуя погибнуть каждую секунду…

Горчаков Ю. М., комсорг 1-го батальона 624-го стрелкового полка, впоследствии комсорг полка, старший лейтенант:

– Поднялись в атаку сначала дружно, но огонь немцы вели такой страшный, что чем ближе к реке, тем все больше приходилось передвигаться ползком. Особенно сильно били немцы по спуску к реке – автоматчики из окопов, и самоходка, хорошо, что её быстро подбили, кто-то из батареи старшего лейтенанта Юдина. Я во время этой атаки был в роте лейтенанта Кодина, вместе с комсоргом роты Даньшиным, во взводе лейтенанта Олега Степанова. Уже подошли к реке, но огонь настолько плотный, что рота залегла…

И тогда пятерка смельчаков-комсомольцев – комсорг батальона горьковчанин-доброволец лейтенант Горчаков, комсорг роты лейтенант Даньшин, лейтенант Степанов, автоматчики Азельханов и Интагалиев, презирая смерть, бросились вперед, вброд через реку и – ворвались в деревню, в траншеи гитлеровцев. Неожиданный и дерзкий бросок всего лишь пятерых наших солдат вызвал замешательство и панику у немцев. В траншеи летят гранаты, герои густым автоматным огнем прокладывают себе дорогу к церкви, где засела большая группа гитлеровцев. А рота уже поднялась в атаку и устремилась им на помощь…

Горчаков Ю. М.:

– Все происходило очень быстро, и мы даже не замечали, что и как делаем. Ворвались в траншею – очередь вправо-влево, бросили по паре гранат и дальше вперед. Даньшин напоролся на пулемётную очередь – буквально срезало его, Олег Степанов кидает гранаты, два пулемёта с расчётами уничтожил, Азельханов – гранату в блиндаж, Интагалиев сходу стреляет по немцам в траншее. Кто-то из них бежит, кто-то бьёт по нам, кто-то уже руки поднимает. Из церкви выскочил немец – я его из автомата, у него ещё снайперская винтовка была и «Парабеллум» за ремнём…

Пятерка смельчаков-комсомольцев обеспечила успех боя всего батальона. Вокруг церкви и в траншеях валялось около трех десятков гитлеровцев, 12 немцев было взято в плен. Подошедшая рота закрепила успех. Исправляют и тянут связь солдаты лейтенантов Арбузова, Яковлева, Зеленова, оказывают первую помощь раненым санитары во главе с лейтенантом Петровым, перекатывают через Неручь свои орудия артиллеристы. Но бой не затихал ни на минуту. Опомнившись, гитлеровцы организовали контратаку. За четырьмя самоходками шли до роты пехотинцев.

Головную машину поджег лейтенант Резванов, но и сам был ранен. Три других самоходки подбили артиллеристы полковой батареи старшего лейтенанта Юдина. Атаку немецкой пехоты отразили общими усилиями. Личным примером увлекал бойцов своей роты горьковчанин лейтенант Храмов, сам уничтоживший 9 гитлеровцев. Солдаты его роты, действующей на фланге полка, уничтожили до 30 немцев. Адъютант старший 2-го батальона лейтенант Курпас, когда ранило командира роты, поднял солдат в атаку, и рота отбросила гитлеровцев. Сам лейтенант убил троих автоматчиков. Его рота за несколько часов отбила 5 контратак.

В 409-м полку первыми форсировали Неручь солдаты батальона капитана Комкина. Рота старшего лейтенанта Скипочки форсировала реку без потерь, стремительной атакой ворвалась в деревню 1-й-Степановский и обратила гитлеровцев в бегство. Отлично действовала рота старшего лейтенанта Белостоцкого из батальона капитана Михайлова. Из роты первым переправился через Неручь взвод лейтенанта Урбановского. Миномётчики горьковчанина лейтенанта Кубасова, едва выскочив на берег, установили миномёты и меткими выстрелами поддерживали нашу пехоту. В траншеях началась рукопашная – солдаты дрались штыками и руками. По несколько гитлеровцев каждый уничтожили парторг роты сержант Бакин, бойцы Зинченко и Стекольщиков. Отлично действовали батареи старших лейтенантов Поставничего и Ратина. Батарея Ратина уничтожила 6 пулеметных точек, отражая контратаки, подбила и сожгла 3 танка, чем оказала огромную помощь пехоте. В один из моментов боя, когда часть солдат 1-го батальона 409-го полка залегла, оставшись без командиров, в цепи появился адъютант командира полка лейтенант Спивак. Он сумел поднять цепь, стремительно вышел с группой бойцов к реке, организовал переправу, а когда гитлеровцы пошли в контратаку, сам лег за пулемет. Три контратаки отбили бойцы под командованием лейтенанта Спивака, а сам герой уничтожил до 20 гитлеровцев, но погиб от разрыва мины. Посмертно лейтенант Моисей Спивак, адъютант командира 409-го полка был награждён Золотой звездой Героя Советского Союза.

Уже несколько часов шел упорнейший бой за переправы. В трудные минуты там были все работники штабов полков. Так начальник штаба 409 полка капитан Грищишин быстро организовал переправу через Неручь приданных средств поддержки. Умело и энергично руководил огнём начальник артиллерии 409-го полка майор Мельник. Сапёрная рота капитана Буздакова под обстрелом быстро построила из подручных средств переправу через Неручь, по которой немедленно пошли танки поддержки пехоты, орудия…