Umfang 551 seite
2020 Jahr
Возникновение секулярного: христианство, ислам, модерность
Über das Buch
Последние десятилетия показывают, что религия не только пережила XX век, но и остается важным фактором политической и социальной жизни во всем мире. Актуальность религии ставит вопрос о соотношении светского и религиозного в дискурсивных практиках, задающих траектории развития современных обществ. Как могла бы выглядеть антропология секуляризма? Этим вопросом Талал Асад – антрополог религии и классик постколониальных исследований – открывает работу, посвященную концепциям и практикам секуляризма на Западе и Ближнем Востоке. Будучи уникальным медиатором для культур Востока и Запада, Асад одним из первых занялся антропологией ислама и предложил рассматривать ее с помощью концепта исламской дискурсивной традиции. Обращаясь к истории реформирования шариатских судов, автор предлагает альтернативный взгляд на историю процесса секуляризации в исламском мире. Критика Асадом привычной оппозиции светского и религиозного заставляет взглянуть на секулярное как на концепт, который связывает в себе определенные типы поведения, знания и эмоциональности современного мира.
Formations of the Secular: Christianity, Islam, Modernity, by Talal Asad Published in English by Stanford University Press. Copyright © 2003 by the Board of Trustees of the Leland Stanford Junior University.
Все права защищены. Перевод публикуется по соглашению между НЛО и Stanford University Press, www.sup.org.
В чем суть этой цивилизационной идентичности? Тревор-Ропер напоминает своим читателям, что большинство идей и значительная часть технологий пришли в европейскую цивилизацию извне. Следовательно, то, что принадлежит европейской цивилизации, было когда-то перенято и творчески переработано «Европой». Продуктивная обработка становится отличительной чертой Европы как цивилизации. Мне кажется, эта точка зрения приобретает дополнительный смысл в контексте специфической просвещенческой теории собственности, впервые предложенной Джоном Локком. Локк утверждал, что право человека на собственность возникает в результате приложения труда к обычным мирским вещам. «Бог отдал мир всем людям сообща; но так как он отдал им его для их блага и для того, чтобы они могли извлечь из него наибольшие удобства для жизни, то нельзя предположить, будто бы он хотел, чтобы мир всегда оставался в общем владении и невозделанным. Он дал его для того, чтобы им пользовались прилежные и рассудительные (и труд давал им право на это), а не для прихоти или алчности сварливых и вздорных»1. Если говорить о целых народах, собственность была «европейской» в той мере, в какой европейцы присваивали, обрабатывали и затем на законных основаниях передавали ее следующим поколениям европейцев в качестве своего наследуемого имущества.
