За лето с помощью соседей и друзей они успели его подлатать, пробурили скважину для воды, завезли дрова, так что это была их первая зима в новой жизни.
… А ехал Петр Владимирович за зайцем!
Никакого, зайца, конечно, он не ожидал встретить, да и не нужен был ему заяц, ну, а вдруг!
И потом нужна была цель!
Не мальчишка же он, просто так кататься по снегу! Но действительно, мальчишкой, перекатываясь с холма на холм и выезжая, наконец, на открытую поляну, ощущал себя Петр.
Оглянулся назад, устанавливая за каким ухом – за правым или за левым – остается солнце, чтобы не ошибиться на обратном пути, но потом резонно подумал, что обратно можно идти по собственному следу.
Никаких других следов не было. Да и кому их оставлять? В деревне из пятнадцати домов, жилых было шесть – это были родившиеся и состарившиеся здесь местные жители, которые давно уже от деревни далеко не уходили, занимались зимой и летом хозяйством в своих дворах, разве что сено некоторые заготавливали на краю деревни.
Летом, правда, еще два-три дома оживали, когда в них возвращались на период отпуска, давно уехавшие в город хозяева или их дети.
… Скользили лыжи, падал на плечи с веток потревоженный снег, искрились сугробы, о чем-то перекликались, радуясь солнцу, птицы.
И был Петр Владимирович, так же легок и радостен.
Легок, потому что, как считали они с Зинаидой Ивановной, отдали, наконец, свой последний долг детям, устроив их в жизни, а еще раньше как-никак выстояли, никто из них не попал в передрягу, ни с кем не случилась беда, у всех есть свои семьи. А они с женой и здесь проживут! В конце – концов, много ли им надо?!
Все, что было надо, отдали детям, а на двоих как-нибудь хватит.
Так он думал, скользя на лыжах и не замечая, что думает, что какие-то мысли копошатся в голове, привык он думать! Все-таки был учителем.
А о чем думал? О том, кто как из класса учится, о том, как поинтересней подготовить следующий урок, о скандале с очередным завучем, о непонимании со стороны некоторых родителей!
И вот школа закончилась. И ничего не произошло, ничего не рухнуло, школа не развалилась, да и нужна ли она здесь кому-либо, было не очень теперь понятно!
В общем, думать оказалось не о чем, а в голове по инерции что-то вертелось.
Только поделиться было не с кем.
Только с женой.
Но у той была такая же ситуация. С той разницей, что ее душа болела о детях маленьких. Работала она в детском саду. Правда, заведующей.