Любовь земная и небесная. Любовная и семейная лирика

Диктует сердце

О любовной и семейной лирике Сергея Дмитриева

То, что написать такую книгу, какую написал Сергей Дмитриев, – поэтическую книгу о любви – трудно, прозорливому читателю разъяснять не надо; хорошая книга в процессе напряженного литературного труда всего только з а п и с ы в а е т с я. Пишется же она – жизнью, поступком, нравственной поступью на тропе судьбы. У толкового человека тропа эта не та лишь, которая сама под ноги идёт. Хоть ты столбом на месте стой, а и это стояние претендует назваться судьбой, но ведь судьба судьбе рознь. У сильного талантливого человека тропа судьбы – дело рук его. Дело его любви.

Потому говорим: книга пишется не за столом. Жизнь живи, страдай, люби, гори, согревай – тогда лишь напишется твоё главное. В русской, да и в мировой поэзии, «о любви немало песен сложено», и иначе быть не могло, но во всём океане любовной лирики трудно выделить то, что мы назовём, вслед за Сергеем Дмитриевым, семейной лирикой.

Ещё меньше – плоскими маленькими островками – видятся в лирическом океане стихи о любви к детям и внукам. У нас всё есть: «Люблю Отчизну я, но странной любовью», «Я люблю тебя, жизнь», «Я раб твоей любви», «Я вас любил…», «Ты меня не любишь, не жалеешь», «Я не любви твоей прошу», «Любит, не любит / Я руки ломаю» – прости меня, читатель, за столь прямолинейный ход. Сверхкраткую подборку довольно узнаваемых цитат привожу лишь для того, чтобы предложить следующий эксперимент: попробовать по памяти смонтировать нечто подобное, но по теме, социологически говоря, о любви в браке и любви к детям. Это труднее, этого меньше, этого мало…

Драма нашей горькой и высокой истории заключается в том, что у нас о любви к Родине написано (и не из-под палки, не из конъюнктурных соблазнов) больше и лучше, чем о любви к детям. И «Поэма о сыне» Павла Антокольского – притом, что два горячих сердца бьются в ней: сына и отца, – это поэма о сыне Отечества, о сыне, призванном Отечеством для защиты.

На другом полюсе, – некрасовская поэма «Русские женщины», по прочтении которой ныне сердце охватывает ужас, а ведь это, по большому счёту, поэма о любви мужа и жены.

Таково свойство нашей гражданской лирики, властно охватывающей своими смыслами всю ойкумену бытия, даже и семейную её территорию, даже и любовную, даже и детскую. Пример этого – «Я люблю тебя, жизнь», где нашлось место строчкам: «Есть любовь у меня» и «Будут внуки, потом / Всё опять повторится сначала». Песня эта и стих этот – советские, что сказано никак не в укор. Этот пафос понятен, он не натужен, он этически противостоит не классическому реализму с его вниманием к страданию, горю, беде: он противостоит врагу поэзии – бесчувственности. Понимаемой не только как отсутствие чувств, но и – вот замечательный парадокс – как отсутствие чувственности. Ибо есть здесь код – целомудренный, но дающий безошибочный чувственный тон и смысл.

Из условно так называемой семейной лирики выделю, субъективно, конечно, бесконечно трогательное, нежное, грустное и, главное для меня, нетрадиционное «Моя любимая стирала» Евгения Винокурова.

И вот в книге Сергея Дмитриева:

 
Я в Москве, а ты в Рязани,
И разлука сердце ранит.
Я бежать готов туда,
Где горит твоя звезда.
 

Эти прекрасные строки – о внуке! О внуке, люди добрые. И это стихотворение я хочу поместить и закрепить в числе лучших стихов о семье, любви, детях, внуках, потомстве, ради которого живём и наличие которого снимает с души вопрос о смысле жизни.

В восторг приводят кристально ясные в благородной простоте своей классические строки из стихотворения Сергея Дмитриева «Стеша».

 
Молочный ребёнок
Глядит из пелёнок
И всё видит насквозь.
Младенец молочный
Все делает точно,
Как это давно повелось.
 
 
И спит, и играет,
И криком взывает
Его беречь и беречь.
И вертится много,
И хмурится строго,
Рождая неясную речь.
 
 
Так Стеша-малышка
Младенчества книжку
Читает строка за строкой.
И сколько открытий
И чудных событий
Предписано ей судьбой!
 

Эти стихи с их «бесшумной», не «фонящей», но притом совершенной техникой радуют душу, и непонятно, КАК они написаны, откуда такая совершенная благородная простота и д е т с к о с т ь мироощущения. Это невозможно сымитировать, придумать, сочинить – но стихотворение «Стеша» есть, и оно прекрасно, как прекрасна, мы это понимаем, сама внучка Стеша.

 
Потаскай меня за волосы, Данилка,
Вырви клок моих седых волос…
 

Не думаю, что кто-то из классиков русской поэзии отказался бы от этих строчек.

 
Я любить ещё не перестал,
Хоть года диктуют мне иное.
Снова сердце я тебе открою,
Доказав, что не слабеет под луною
Чувств моих спасительный накал.
 
 
Я и с проседью белёсой в волосах
Верен молодости нашей обещаньям,
Открывая путь былым мечтаньям,
Что вели от свадьбы нас к венчанью,
К внукам и улыбкам на устах.
 
 
Жизнь диктует нам закон один:
Что любовь есть стержень и опора,
Что спасёт она от всяческого вздора.
И пускай заметней станет вскоре
Внукам нашим белизна седин.
 

Применительно к этому стихотворению говорить о технике было бы нелепо: исповедальное признание в любви всей жизни возможно лишь в е д и н с т в е н н ы х словах. Сергею они открыты.

…Хочу выйти за рамки небольшой вступительной статьи. Сергея Дмитриева я знаю со второй половины восьмидесятых, уже четвертый десяток лет. Столько же и дружим, но, надо сказать определённо, в литературном деле этот фактор отдельного значения не имеет. В издательском котле мы варились вместе почти десять лет. Не седой, темноволосый, творчески бурный, кипящий идеями и не бросающий их на полдороге, Сергей, думаю, был тогда идеалом настоящего мужчины не только для издательской женской дружины, но и во всей литературно-научной Москве. Иногда думалось со стороны: какая женщина окажется с ним рядом, кто изберёт его, кого изберёт он, совпадут ли два выбора? Героиня процитированного стихотворения, «ослепительная» тогда и сейчас Наталия – муза поэта. Не стёртые, а прекрасные слова и чувства Господь подарил Наталии и Сергею на долгую жизнь, на счастье поднять своих детей, на восторг любить внуков.

Сергей – широкая русская душа, его любовная и семейная лирика первородна, как новгородская берестяная грамота, умудренна, как его исторические изыскания, изысканна, как его пейзажная фотоживопись, так я для себя определил его светописное творчество.

Эта книга есть история любви, рассказанная пылким любовником, любящим мужем, любящим мужчиной навсегда. А любящий навсегда мужчина – это в душе вечный трепетный юноша.

 
Радость за внука,
Тревога за мать,
Творчества мука,
Веры печать,
 
 
Боль за Россию,
К странствиям страсть,
Думы простые,
Поисков масть,
 
 
Тяжесть работы,
Лёгкость стихов,
Будней заботы,
Страхи из снов,
 
 
Трепет к любимой,
Зов к сыновьям,
Долгий, незримый
Путь к небесам…
 

У человека путь к небесам, действительно, «долгий, незримый». Человек от мира более сокрыт, чем живущий в нём поэт. Путь поэта – весь на земле, на бумаге, для людей, путь этот – видимый, зримый. Кремнистый. Блаженный. Богом дарованный. Сергеем обретённый.

Виктор Перегудов

Любви спасительная тайна… От автора

Посвящается моей жене, сыновьям и внукам

Опять весна расправила над землёй свои крылья, оживив в сердце старые воспоминания почти сорокалетней давности, когда удивительное сочетание молодости, весеннего подъема и предощущения истинной любви привело меня к рождению поэзии, пока ещё совсем неумелой, но искренней и открытой. Как много романтиков попадают в годы юности в вязкий поэтический плен, стремясь выразить стихами свои первые любовные переживания, но большинство из них, поиграв немного в эту нелёгкую игру с капризной Музой, забывают вскоре о ней на долгие годы. Мне же выпало счастье остаться верным своим первым поэтическим опытам, хотя и с перерывом в 17 лет почти полного стихотворного молчания. Но самое главное – мне удалось до сих пор сохранить в душе то неописуемое чувство, которое принято называть любовью:

 
Любить я всё ещё не перестал,
Пусть годы и диктуют мне иное.
В венце всех жизненных начал
Любовь есть самое святое…
 

Я давно уяснил для самого себя, что любовь – это самая высшая награда, которую может получить человек в жизни, но нужно быть достойным этого великого дара: любовь для тех, кто верит в неё, а те, кто не верит, и не любят. И эта вера дарила и дарит мне до сих пор новые живительные силы на жизненном пути.

В настоящую книгу, входящую в семитомник моих стихотворений, включена вся любовная лирика, которая родилась с марта 1979 по октябрь 1981 года, а затем – с весны 1998 года по настоящие дни. Это и поэтические переводы афоризмов великих мыслителей, и стихотворные заметки по истории любви, и философские размышления о любви и счастье, и стихи о роковой стороне любовного огня. Но основную часть книги составили стихотворения, в которых воплотился личный опыт любовных открытий – от первых порывов любви через разлуки, странствия и испытания к семейному кругу, вбирающему в себя всю энергетику человеческих чувств, и к любви небесной, которую нам не дано ощутить наяву, но которую мы можем предчувствовать своим духовным опытом:

 
Душе предписано любить,
Все побеждая прегрешенья,
И этим жизнь благословить
На неземное продолженье…
 

Даст Бог, открытия тайных сторон любви продлятся и в последующие годы, что позволит ещё ближе прикоснуться к пониманию предназначения любви согласно Божественному замыслу, подарившему людям великое чувство. Только бы хватило сердцу сил для того, чтобы любить и воплощать в стихах глубины любви:

 
Тепло и ласку Божьей ипостаси
Ты даришь мне на сумрачной земле,
И отгоняешь беды восвояси,
И освещаешь путь души во мгле.
 
 
Ты наполняешь смысл существованья
Любовью, вдохновляющей меня.
И для любви нет фразы «До свиданья»,
А есть горенье вечного огня.
 

Как показательно, что из более 500 стихотворений, вошедших в сборник, около 210 были написаны не в Москве, а в дороге, в пути, во время странствий по России и странам мира. Дорога и любовь сплелись в одно целое, доказав на реальных примерах, что

 
Я поэт любви и путешествий!
Тысячи напетых строк
Подарили мне такой итог
Без сомнений и без сумасшествий
За почти тридцатилетний срок.
 
 
Воедино я любовь с дорогой
В бусы стихотворные сложил,
Чтобы, вовсе не жалея сил
И надеясь на себя и Бога,
Я бы дальше ездил и любил…
 

Да, хочется и дальше испытывать себя на дорогах земли, не забывая о Боге и о том, что

 
Любовь – свеча, которая горит,
Пока в душе огонь пылает,
И силу жизни не теряет
Сердечной близости магнит…
 

Жизнь удивительна и загадочна, бежит она, бежит без остановки, а мы спешим за ней и только изредка успеваем оглянуться на пройденный путь. Мелькание дней и событий, суета и суматоха постоянно заслоняют в наших глазах самое главное и истинное. Мелочи и миражи, мифы и обманы, заблуждения и иллюзии имеют свойство заполнять собой сознание, и как редко, остановившись, мы можем вдруг разглядеть в тумане ушедших дней то, что составляет стержень жизни и бытия.

Вот и я, так же как и миллионы других людей, бежал, бежал по жизни без остановок и лишь изредка, благодаря своей поэтической страсти, мог хоть и на один шаг, но приблизиться к осмыслению сути человеческой жизни. А кроется она в банальных, казалось бы, понятиях – дети и семья. Человек и появляется-то на земле главным образом для того, чтобы продлить течение вечной жизни:

 
Всего лишь три у жизни цели:
Зачать потомство от любви в постели,
Дать счастье тем, кто млад и стар,
И накопить в душе страданий дар.
 

Появление в моей жизни в 2011 году первого внука просто перевернуло мое сознание и заставило ещё более серьёзно взглянуть на семейную тему, придав ей новые ощущения, новую философию и даже некую «божественную искру»:

 
Малышка на руках – и то же чувство,
Что ты к сокровищу приник,
Что тайны мира ты постиг
И что великое искусство —
Узреть в младенце Бога лик.
 

Маленький мальчик постепенно превращался в моем сознании во вселенский символ бытия и веры, что не могло не вылиться в подобные простые, но важные строки:

 
Маленький мальчик, как луч надежды,
Светит мне через вёрсты дорог!
Где бы я ни был, он видится между
Мною и тем, что являет нам Бог.
 

Откровенно признаюсь, что именно с появлением внука я по-новому открыл для себя и осознал спасительное для всех нас чувство веры:

 
Нет ничего возвышенней ребёнка,
Заснувшего блаженно на руках.
Нить жизни вьётся тонко-тонко,
Не прерываясь ни на миг в веках.
 
 
Вот и сегодня накануне Пасхи
Малыш заснул под утро вновь.
Нам завещал Господь и силу ласки,
И милость сердца, и любовь.
 
 
Он начертал маршрут блаженный
От колыбели к вечным небесам,
И свет Его над жизнью бренной
Рисует путь спасенья нам.
 

Первое, что я сделал, когда начал собирать воедино свою семейную лирику, продолжающую любовное направление в поэтическом творчестве, – это выбрал то, что мне удавалось урывками писать в стихах о детях и семье на протяжении предыдущих почти 27 лет, с 1984 по 2011 год, с дней появления на свет сыновей Александра, а потом и Ивана. В этих стихах можно найти не только осмысление места семьи и детей в жизни, но и ощутить предчувствие скорого появления на свет нового поколения, придающего завершённость и смысл тому, что происходило ранее…

С первых же дней появления на свет в феврале 2011 года внука Андрея я стал уже более часто и осмысленно фиксировать в стихах свои ощущения и наблюдения и надеюсь, что они добавили что-то новое в ту поэтическую антологию стихотворений о семье и детях, которая, к сожалению, пока не так уж и весома в нашей отечественной поэзии. Что греха таить, многие и многие знаменитые русские поэты по целому ряду причин обходили стороной эту тему, видимо считая часто ее недостойной пристального внимания. Достаточно обратить внимание на то, что о своих детях почти не писали стихов многие российские поэты.

Новый этап в моей жизни я определил следующими строками:

 
50 лет прожито лишь для того, чтоб внуку
Накопленную мудрость передать,
И, жизни победив бессмыслицу и скуку,
Вновь ощутить земную благодать.
 
 
Мы и живём, чтоб жизни эстафету
Своим потомкам в нужный час вручать,
И тем судьбы своей пополнить смету,
И больше не бояться умирать…
 

По сути, человеку предписано прожить на этой земле как бы три жизни: одну свою собственную, другую – параллельно с ростом и взрослением детей, вбирая и пропуская через себя их радости, тревоги и надежды, а третью – вместе с внуками, вновь погружаясь в спасительную и целительную атмосферу детства:

 
Три жизни нам прожить дано,
Согласно бытия науке:
Свою… За сыновей… За внуков…
И в этом нам небес порука
Благоволит давным-давно.
 

А счастье, которое люди веками ищут где угодно, но только не вокруг себя на расстоянии всего лишь вытянутой руки, прячется совсем рядом:

 
В чём счастье? В том, чтоб наблюдать,
Как дети развиваются и внуки,
До сил последних их оберегать,
Взяв с дней начальных на поруки.
 

А далее благодатная жизнь подарила мне усилиями моих сыновей Александра и Ивана и их жен Ирины и Эльзы еще внуков и внучек: Алексея и Анну, Дину, Даниила и Стефанию… Они внесли новые неповторимые краски в мое восприятие той же самой животрепещущей темы и заставили продолжать мои поэтические опыты вплоть до нынешних дней.

Следует уже давно исправить обидный парадокс, который демонстрировали многие и многие русские поэты, которые по тем или иным причинам не считали тему семьи, детей, а тем более внуков достойной поэтического отражения. Вспомним, к примеру, что ни А.С. Пушкин, ни С.А. Есенин, имевшие и любившие своих детей, фактически не оставили после себя стихов, посвященных своим чадам (если не считать, конечно, пушкинские сказки, адресованные детям в целом).

Внуков же поэты вообще чаще всего обходили своим вниманием, даже если они достигали соответствующего возраста и сами имели внуков или внучек. Эта тема никогда не была модной и востребованной поэтами, такой она осталась и до сих пор. Нужны усилия многих представителей поэтического цеха, чтобы «струна детей и внуков» зазвучала в русской поэзии в полную силу.

Автор этой книги сделал, вероятно, одну из первых попыток собрать почти целую поэтическую книгу, посвященную своим детям и внукам, надеясь, что его примеру последуют и другие стихотворцы. Представляя вниманию самого широкого круга читателей все эти свои стихотворные опыты, автор верит, что они добавят хотя бы лучик света и новые пестрые краски в палитру нашей суматошной, но такой неподдельной и наполненной тайным смыслом жизни. А фотографии, взятые из авторского архива, накопленного за долгие годы увлечения фотоискусством, придадут стихотворениям некоторые зримые образы, которые дополнят всестороннее понимание такой важнейшей темы, как семья, дети и внуки…

Все споры в нашей стране вокруг так называемой русской или национальной идеи давно должны были бы закончиться признанием того, что суть этой идеи кроется именно в семейных ценностях, которые можно определить следующими простыми словами:

 
Русская идея – это ясно и понятно,
Это – наши дети, благостной землёй
Сберегаемые чудом многократно
Ради жизни вечной и простой.
 
 
Дети – это ствол и ветви древа,
Уходящего корнями в кладезь бытия.
Русскость – песня колыбельного напева
И живущая напастям вопреки семья.
 

Пусть эта книга будет неброским, но таким чистосердечным и душевным подарком для мам, пап, бабушек и дедушек, которые должны знать, какие вселенские и сильнейшие чувства вызывают и будут вызывать в отзывчивых сердцах дети и внуки!

Вёшки, 6 мая 2018 г.

Пролог

«Я поэт любви и путешествий…»

 
Я поэт любви и путешествий!
Тысячи напетых строк
Подарили мне такой итог
Без сомнений и без сумасшествий
За почти тридцатилетний срок.
 
 
Воедино я любовь с дорогой
В бусы стихотворные сложил,
Чтобы, вовсе не жалея сил
И надеясь на себя и Бога,
Я бы дальше ездил и любил.
 

Кончезеро, Карелия, 16.10.2007

Я жить хочу…

 
Я жить хочу, чтоб мыслить и страдать…
 

А.С. Пушкин (1830)

 
Я жить хочу! Хочу печали
Любви и счастию назло…
 

М.Ю. Лермонтов (1832)

 
Я жить хочу, чтоб мыслить и страдать,
Чтоб жизни пульс не замедлялся,
Чтоб ежедневно продолжать
Тот путь, что в мире мне достался.
 
 
Я жить хочу, чтоб верить и любить
До самой роковой минуты,
Чтоб сомневаться, но творить
Назло тревогам русской смуты.
 
 
Я жить хочу, чтоб, путаясь, искать
Приметы призрачного счастья,
Но так его и не поймать
Среди житейского ненастья.
 
 
Я жить хочу, чтоб чувствовать, дышать
И созидать благое ежечасно,
Чтоб там – на небесах – сказать,
Что жизнь я прожил не напрасно.
 

12.09.2003

Сентябрь жизни

 
Седой сентябрь дней моих
Уже настал неотвратимо,
И годы улетают мимо,
И сердца пыл почти утих.
 
 
В душе печальный листопад
Роняет горести старенья,
И нет от времени спасенья,
И нет уже пути назад.
 
 
Где мой чарующий апрель,
Июнь весёлый и горячий?
Неужто я года растрачу,
Не встретив новую капель?
 
 
Одна лишь вечная любовь
Ещё со мной не распрощалась,
И в сердце трепетном осталось
Дыханье чувственных стихов.
 

13.03.2004

Лирика любви

 
Напевно лирика любви
Ещё звучит в душе уставшей,
Не очерствевшей, не пропавшей,
Как ты её ни назови.
 
 
Ещё поёт любви струна
Призывно в сердце неостывшем,
Хранящим всё, что стало бывшим,
Но не исчерпанным до дна.
 
 
Мелодии любви зовут
В небес заветные чертоги,
Чтоб не в покое, а в дороге
Мы находили свой приют.
 

3.12.2005

Посох любви

 
Ты мне подарена богами,
А как иначе объяснить,
Что я и днями, и ночами
Не устаю тебя любить.
 
 
Любовь ведь это не забава,
А посох на земном пути,
С которым жизненную лаву
Есть шанс с достоинством пройти.
 
 
Идёшь с тобой по жизни этой
В слиянье душ, рука в руке,
И царство неземного света
Вдруг различаешь вдалеке.
 

Вёшки, ночь, 29.10.2013

Любовь в истории

Любовь на устах великих

Поэтические переводы

Из изречений Древней Индии

* * *

 
Две ошибки, два изъяна были у Творца —
Он создал женщину и золотого тельца.
 

* * *

 
Суть миллионов книг – в одном стихе,
А все пороки есть в одном грехе.
 

* * *

 
Друг познаётся в беде, герой – в жестокой битве,
Жена – в невзгодах, а душа – в молитве.
 

* * *

 
Юность мчится бурным потоком,
Так предадимся радостям и вздохам!
 

* * *

 
Знания гибнут без дела,
Армия – без полководца,
Мужчина – без женского тела,
Вода – без чаши и колодца.
 

* * *

 
Шесть благ возможны в этом мире:
Жена, здоровье, верный друг,
А также, если взглянешь шире,
Богатство, сын и знаний круг.
 

* * *

 
За счастьем следует несчастье,
Ну а потом наоборот.
Непостоянно и ненастье,
И ясных дней круговорот.
 

* * *

 
Женщины учёны от природы,
А мужчины учёны от книг.
Таковы различия породы,
Что Бог дал в созданья миг.
 

Притчи Соломона

* * *

 
Мудрая жена свой обустроит дом,
А глупая сама отдаст его на слом.
 

* * *

 
Лучше жить в земле пустынной одному,
Чем с женой сварливой в царственном дому.
 

* * *

 
Гнев жесток, неукротима ярость,
Только ревность вызывает жалость.
 

* * *

 
Есть стыд, ведущий ко греху,
Есть стыд, ведущий к благодати.
Распорядились так однажды наверху,
И человеку это только кстати.
 

* * *

 
Как в зеркале лицо – к лицу,
Так сердце человека – к человеку.
Сын тянется душой к отцу,
А звери за водой приходят в реку.