Buch lesen: «Пляж Клеопатры», Seite 4
18
– Ну, что, подружки матерые, хватит скучно жить. Не ожидала я от вас сей прыти, – Моника манными движениями рук погладила себя по животу, затем по бедрам. Вдохнула шумно, грудью всей. – И Джулии поддался наш ловелас, и Руни покорился он. Не странно это для меня. А странно для меня другое: как я в сей спор не влезла? Жалею, вся извелась. Он и ко мне бы занырнул. А лысой и босой явиться – мне не страшно. И к тому же, это модно, вон Бритни, вон Наоми – обе лысы, босы.
– А мне это странным кажется. И ненормален весь этот спор. Совокупились вы, любовью здесь не пахнет – вы же «шлюпки» после этого? – поморщилась Риана. – Одна из вас спокойно обвенчаться хочет с ним. Где гордость ваша, где мораль? Как явитесь на свадьбу? Как будете смотреть в глаза друг другу? Что будет за глаза? Как в дом таких подруг впускать? Или придется дружбу в жертву принести? Не вижу здесь я никакой любви – одни инстинкты.
– Ты что, мораль читаешь нам? Спор отменить из-за тебя? Тебя отправим мы в викторианскую эпоху. Там и зуди, там и пили, – Моника изобразила на лице недовольство.
– Не хочешь с нами быть, в подружках слыть?
– Нет, дороги вы мне, и дружбу вашу я ценю.
– Тогда молчи и не суди. И не тебе учить. Ну, что, Элиза-Лисонька, настала очередь твоя! Не передумала? Гляди, Риана извелась вон вся. Мочалит нас.
– Не передумала! А трепетно ждала я часа своего! И в спор вошла не для того, чтоб слушать чью-либо мораль. Спор завершу, коль начала. Леон – мой зверь, и никому его я не отдам. А вам, подруги, прощаю все постельные дела. Он не любил вас, так – сплошное баловство и озорство. После моих объятий не видать вам ничего. Его лишь тело покорили вы. А о душе и сердце позабыли. Когда влюблен мужчина – не видит никого вокруг. Пошла я сердце покорять его. А там, где сердце, где-то рядом и душа теплится.
19
Элиза
Веселись, пей вино, не грусти о былом никогда.
Все отмерено в жизни, не без края она.
Коль прознал ты о том, что бессмертна душа, —
Плоть свою не терзай, ведь не вечна она.
У музыки есть великолепная способность – околдовывать!
У танца великая сила – пленять и очаровывать!
Зажигательные мелодии Востока породили танец тела и живота.
Эклектичная, ритмичная музыка породила ламбаду, самбу, румбу и чача-ча.
Энергия, исходящая от танца и чарующих звуков музыки, переносится к зрителю. И как апогей этого очаровательного воздействия – в пляс пускаются особо эмоциональные натуры и, пылая чувственной страстью, непременно увлекут танцовщицу в свои объятия.
Элиза была создана Творцом для танца и восхищения! Ее смуглое лицо и чувственные губы манили, жгучие карие глаза пленяли тайной. В ней и покорность, и ярь – все умещалось!
Мелодия взорвала ее тело, а следом захлестнуло зал. Он забурлил, забушевал, он ликовал от вида обнаженного тела темноликой ясочки.
«Бой барабанов – и в перехлёсте тесно грудям прелестным, наливным, созревшим! Оправа яркого наряда им мала – свободу им! Свободу раз и навсегда!
…Душа впадает в эйфорию – и хочется последний лоскуток сорвать с нее!
…Прозяб, теперь уж в мелкой дрожи я, ведь танец живота пленил меня!
…Эмоциям отдался без остатка! Ладонь не чуя, аплодирую, свищу, как сорванец, как хулиган!
…Хмельная выпивка – все тайные желанья разожгла. О где мой стыд, степенность где моя!
…Я утоплю ее в цветах и докажу, что не с простой десятки я! И первый – среди равных я!»
Хмельное разожгло «мальца»!
Он жаждал встречи с ней: сейчас и здесь – но никогда потом!
«От тела разогретого мне взгляд не отвести! На бис выходит вновь и вновь она. В ней каждый миллиметр тела, все танцует. Трепещет тело, словно полотно, я поражен ее искусством танца!
А может, ею поражен? Она всецело поглотила взор мой иль всего меня? Мне плоть ее нужна!»
Элиза третьей в спор вошла.
Все просчитала. Знала, все при ней: и красота, и тело молодое, и нрав веселый – и в споре верх возьмет!
Она выходит вновь и вновь на бис.
И пот с нее готов Леон, как сладкий сок, испить!
Нельзя без наслаждения смотреть на танец живота и тела! Он сердце восхитил и душу покорил!
Леон попался на крючок.
Не будем обвинять ее в лукавстве.
Ведь по-другому – как к себе сманить?
Не улыбается в ответ нам дама, серьезна в разговорах, не флиртует, не манит, черства, надменна, холодна – мы с легкостью ее клеймим!
Леон подарил ей огромный букет алых роз! Она присела за его стол.
Поблагодарила за такт и за внимание к ее танцу, к ее персоне.
Эх, знал бы он о споре, о пари! Возможно, поубавил бы пылу.
Он молод и красив, успешен и богат, и холостяк, и в этом – над женатыми парнями преимущество его!
Наивный малый, преуспев в делах, успех познав, не знал о том, что срок короток у подруг его.
Как под венец сведут – так ноги свесят, тут-то ты познаешь их!
20
Сотню раз, луноликая, звал я тебя!
Сотню раз я ласкал – полюбила меня?
Поцелуй без любви – разве сладок в ночи?
Что любовь для тебя? Три аршина парчи?
Леон погрузился в новое измерение, словно волшебная палочка взмахнула над его головой, и пошли происходить странные, но добрые и приятные приключения!
Вначале была художница, затем не менее великолепная встреча с поэтессой, не успел отойти от объятий, поцелуев и ласк первых двух – у него роман с прекрасной танцовщицей!
«Все хороши, все веселы, со всеми так легко, я полон предвкушений сладких. Приятно быть холостяком, и счастлив я.
Успешен и красив!
Без первого – второе не в цене!
Но что им нужно от меня – любви иль просто развлечений? Все признаются мне в любви так нежно, пылко. Все жаждут продолжения встреч!
Кто мне из них дороже и милей – кому отдать свое предпочтенье? Кружится голова, всех я хочу! А значит, всех люблю?
Как хорошо жилось султанам и эмирам, в гарем бы всех забрал!
Да, труден ловеласа к свадьбе путь.
Кто пожалеет, кто поймет меня?!
Что делать, делать что? О, если откажу Руни, в глазах сверкнет слеза. Нет, никогда!
Джульетте «нет» сказать? Да пусть язык отсохнет!
Сказать Элизе «да»? Как мне потом в глаза другим двоим смотреть?
Нет, подожду, скорей сбегу, уеду путешествовать по миру и на досуге рассужу, с кем под венец пойду, кому останусь другом.
А может, замуж не желает ни одна из них! Тогда в любовницах пусть ходят?
О, как мечты мои капризны, как изворотливы они и как бесстыже хороши!
Так создан мир, желаем полюбить одну, боимся отказать другой! Держать на поводке коротком, не отдавая никому, – всех полюбившихся хотим!
Уйдет к другому – страдаем и грустим.
Вернем – пир затеваем, примирение обмываем, чтоб через время вновь позабыть ее!»
Так мир устроен, герои те, кто смог любимым быть – любовь дарить! Кто был отвергнут, предан и не раз осмеян был.
Элиза & Лео – в этой паре много общего. Мягкость, веселый нрав, оба поклонники спорта, прогулок, анекдотов, веселых компаний и путешествий.
Из всех подруг Элиза согласилась на круиз!
«Руни не пожелала. Джульетта пропала», – так думал Гений наш. Не знал о споре он.
Джульетта и Руни извелись – возненавидели друг друга!
И та, и другая жалели о том, что вступили в спор. Он связывал им руки, не давал простора. Приходилось смотреть на все со стороны.
«О, если бы не спор! Не подпустила б и не отдала б его я никому. Но спор есть спор».
Обе болели, мучились, страдали.
Сценарий женских драм непредсказуем.
Дамские эмоции и страсти поначалу невинны и милы, но стоит кому-то проиграть, то жди беды!
Смирится ль с пораженьем та, что проиграет спор?
Неведомо ни вам, ни мне. И лишь Творцу известно одному: к прощению придут или свершится месть.
Пока нет победителя – нет и страдающих сердец.
А значит, пересказ наш легок, весел, наполнен светом и добром.
А накалятся страсти коль, то как дела тогда пойдут?
Пока же в адрес свой нелестные слова в подарок получали другие кавалеры!
Из ежедневника Леона
Путешествия
Утро. Едем по железной дороге из Женевы в Бриг, первым классом. Женева впечатлила и потрясла. Необходимо побывать здесь – и тогда поймешь, сложно объяснить словами. Кто побывал, обречен возвращаться вновь и вновь.
Вчера ужинали в отеле «Кемпинский» в китайском ресторане. Сама гостиница имеет очень выгодное местоположение, она на берегу Женевского озера и органично вписалась в городской ландшафт. Из окон ресторана Элиза некоторое время любовалась женевским водопадом. Заказали «утку по-пекински». Нас обслуживали три официанта: молодые девушка и парень, китайцы, студенты-стажеры из института гостиничного и ресторанного бизнеса, и галантный официант, мастер и знаток профессии, двадцать семь лет посвятил заведению – старожил!
Из окон поезда великолепный ландшафт, справа по движению, сквозь тени домов и деревьев нашему взору открылось Женевское озеро.
Культура и гармония во всем: от проселочных дорог и переездов, заканчивая домиками и дворами. Везде истинно швейцарский изыск, комфорт и качество.
Швейцарец – бренд качества и трудолюбия, порядка и толерантности, чистоты и культуры, богатства и бережливости, мира и терпимости! Пусть эта земля и дальше слывет образцом и эталоном комфорта для всего человечества!
У Европы свое лицо, у Швейцарии – свое.
Швейцарец – это англичанин, но наизнанку, без чопорности, с долей здорового консерватизма, с всемирной славой, но без колоний, войн и потрясений, с высоко рентабельным, доходным производством, но без огромных капиталовложений и гигантизма.
Быть всегда в центре, но в центре приятных и хороших событий. Здесь уживаются все: и евреи, и арабы, и католики, и протестанты, и белые, и черные, и Запад, и Восток, и Север, и Юг.
21
Наш Лео, чудный ловелас, прошелся по рукам успешно! На ком из трех милейших дам свой выбор остановит?
Иль жить так он уже привык? Привычно покорять все новые сердца и лишь себя любя?!
Было у Леона одно золотое правило, которое никогда не нарушал, – он не соблазнялся и не соблазнял легкоранимые и чувственные натуры. Прерывал отношения с юными, девственными созданиями, желавшими познать, светлую и чистую любовь. Не искал и не желал их.
«Сделаю исключение, нарушу табу и пойду на близость, если влюблюсь сам».
Джентльменство было у него в крови, слово «честь» для него не было пустым звуком, а ублажать похоть за счет обмана, играть в любовь, чтобы затем с легкостью порвать отношения, было не в его правилах!
Откладывая женитьбу, из повседневности брал то, что само с легкостью шло в его объятия.
Сказитель «Книги судеб»:
Конечно же, наш герой мечтал встретить свою единственную и неповторимую.
Ту, которой посвятит и с которой проведет остаток жизни!
Ту, которая подарит ему детей и семейное счастье!
Ту, которую он будет понимать с полуслова, с полужеста!
Ту, которая будет понимать его с первой минуты, с первого взгляда!
Ту, которой будут близки его дела, милы творения и таланты, любим его внутренний мир!
Ту, которую полюбит за красоту и манеры, превознесет за добродетель, за любовь к детям, за доброту и открытое сердце матери, жены, женщины!
Ту, с которой и в ураган, и в стужу будет тепло, уютно и которая всегда будет рядом!
Ту, которую спустя годы, десятилетия не променяешь ни на принцессу, ни на Королеву Красоты Вселенной всей!
Из ежедневника Леона
Путешествия
Цюрих
Этот город имеет изящество Женевы, грациозность Вены, ну а деловитость – местная черта! Встречи, романтические свидания. Величественные холмы охраняют покой частной жизни. Неповторимые узоры на воротах, невообразимые лабиринты пешеходных тропинок, дворы, дворики, палисадники – цюрихские, неповторимые. Для художников и фотографов нескончаемая материя для творчества! А сколько красивых дам! Встречи, романтические свидания, сколько спето романсов! Удивлен. Приехавшего в эти места путешественника ожидает увлекательная четырехчасовая экскурсия по цюрихскому морю на трехпалубном прогулочном корабле-ресторане. Морская прогулка – неотъемлемая составная при посещении Цюриха! Мы взяли билеты, первый класс обошелся недорого – шестнадцать евро с персоны. Судно новое, интерьеры в стиле «модерн». Оно плавно набрало ход и поплыло, разрезая водную равнину, оставляя за собой белые пушистые облака. Вдоль всего побережья уютно расположились красивые дома-дворцы.
Два городка – Бриг и Ле Бувре, первый – в живописном ущелье, второй – на красивом берегу Женевского озера. Поезда ходят с точностью до секунды, так же как и швейцарские часы. Люди, живущие в этих горных, озерно-изумрудных измерениях, обязаны соответствовать им. Гармония во всем. Мы побродили по улицам Брига, люди берегут и ценят свой город, любовь во всем – в архитектуре, на улицах, аллеях и площадях. Всё в унисон. Нет вычурных сублимаций и затертых штампов. Тебя поглощают чувства, хочется остаться навсегда!
А каково это понимать, ощущать! Мы пробегали целый день, пытаясь насладиться каждой минутой. Каждое мгновение, прожитое там, запечатлено особенными, насыщенными воспоминаниями!
В девять двадцать вечера выехали обратно в Цюрих.
Вена
Вена – гармония во всем! Множество ресторанов, баров, бульваров и площадей. Уличные арлекины, музыканты, танцовщики. У тебя лирический настрой, и у тебя куча времени – улицы Вены к твоим услугам.
Часовня святого Питера, где покоятся император Франк и императрица Елизавета. Без десяти восемь вечера шестого мая мы вошли в собор, в восемь ноль пять началась органная феерия, которая длилась около часа. Я еще раз насладился этим действом, как когда-то в далеком 1984 году в Ереване, затем в 1991 в Риге, в 1992 году в Берлине. Музыка органа входит в тебя, обнажает твое сознание, чувства, уносит мысли к Господу Богу. Очищение, озарение, обновление – подарил мне этот час времени. Слушаю ли молитву, нахожусь ли на концерте, внимаю ли звукам инструмента, симфонии – все это возвеличивает мысли и одухотворяет меня!
Бог один, мы едины!
Каждый молится и поклоняется ему по-своему, предается молитве по-своему, нас отличает лишь разница в обрядах!
Во время поездки по европейским городам: Амстердаму, Женеве, Цюриху, Бригу, Ле Бувре, Вене – с первого и до последнего дня стояла ясная погода. Яркое солнце дало безветренную погоду. Разве что в Женеве до обеда было пасмурно и ветрено, однако после обеда, во время прогулки по набережной Женевского озера, ветер внезапно затих, солнце озарило окрестности и взору открылись бирюзово-синие блики Женевского озера, пышная зелень бульвара, его цветников, газонов, кустарников и деревьев.
Рио-де-Жанейро
После Швейцарии мы вылетели на «Боинге-777», классом «Империал» за океан, на знаменитый бразильский карнавал в Рио-де-Жанейро.
Полночь в Рио. Мы остановились в гостинице «Шератон». Только эта гостиница в Рио имеет свой пляж и выход к морю. Огромные волны не стихают ни на минуту. Элизу все очаровало. Очень интересная, самобытная страна. Рио потряс нас обоих, мы влюблены в него, океан полон мощи и энергии. Фламенго, Ботафого, Леме, Копакабана, Арпоадор, Ипанема, Леблон, Барра-да-Тижука, Пепино, Видигал – названия пляжей. «Мариус», «Поркао», «Сатирикон» – лучшие рестораны Рио.
Но «Мариус» – особый ресторан. По оформлению, стилю, кухне, обслуживанию, оригинальности, образу. Мы познакомились с его владельцем – господином Мариусом.
Сегодня мы заглянули к нему снова и обменялись сувенирами. В Рио завораживает все. Особенно утесы, возвышающиеся со всех сторон, похожие на огромные яйца сказочных чудовищ. На один из них, под названием Сахарная Голова или гора Пао-ди-Асукар, поднимаешься на большом фуникулере, который вмещает человек сорок, если не все пятьдесят. И фантастические виды, открывающиеся с вершины Сахарной Головы, изумительны. Впечатляет все: и заливы, и проливы, и бухты, и длиннющий 14-километровый мост, соединяющий пляжи и город с пригородом Нитероем.
Но самое большое богатство Рио – это его люди, это сами бразильянки и бразильцы. Здесь встретишь все цвета и оттенки – и черных, и красных, и белых, и желтых, встретишь и азиатскую внешность, и африканскую, и евро-смуглую, и евро-светлую, и множество сочетаний, причудливых комбинаций. Это надо видеть, здесь надо побывать.
И, конечно, сам карнавал – без него ты не познаешь тайну бразильской души, не познаешь добрую, эмоциональную сторону их традиций. Рио находится под покровительством Христа-Спасителя, статуя которого возвышается над городом на самой высокой горе Рио – горе Корковадо. Иисус оберегает город и его жителей. Гармония во всем, здесь бедность не порок. Богатые районы мирно соседствуют с фавелами, так называются расположенные на склонах гор жилые районы бедняков, бывших рабов. Рабство в стране отменила принцесса Изабелла. В честь нее названа одна из центральных улиц. Не разберешь, кто богат, а кто беден – все веселятся, все поют и танцуют. Мы застали много радости и ни разу не повстречались с грустью. Многому можно и нужно поучиться у жителей этой солнечной страны.
Они живут сегодня, они счастливы сегодня, они наслаждаются жизнью сегодня, они любят сегодня. И, как мне показалось, совершенно не подвержены накопительству.
22
– Терпение покинуло меня! – голос у Рианы был заунывным.
– А может, не было в тебе терпенья никогда? – усомнилась Моника.
Две дивы прохлаждались на пляже. Они сидели в пластиковых креслах у берега моря. Волны одна за другой накатывали к ним, лаская и нежа ноги.
– Ну почему кому-то все дает судьба, кому-то – лишь надежду? Красива, статна, хороша, но где тот парень, который в себя влюбит?
– Кто любит, на того не смотришь ты, Риана! Малы карманы – и шансы их равны нулю. Карманы велики, хозяева милы, но не подходишь ты под их желания. Иль нрав им твой не по карману?
– Ты так умна, мудра и правильна лишь на словах. А что ж сама душой и сердцем не полюбишь? Смотри, сколько слащавых официантов да инструкторов фитнесса! Влюбись, потеряй голову, отключи разум! Что, не хило?! Учить, давать советы – всегда легко. Руни пишет стихи, а сама крутит Леона, хочет удачно выйти замуж. Считает, что имеет на это право. Расчет с любовью шагают рядом, бок о бок. Почему именно я должна полюбить неудачника и сделать из него удачника? Тратить время, нервы, молодость. Лучше быть одной – и нервы при себе, и здоровье. Это неверно – не хотеть выйти замуж удачно. Во все времена, во все века дамы хотели удачно выйти замуж. Расчет всегда, расчет во всем. У всех девиц расчеты в голове, не верю, что их нет. Иначе не было б счастливых пар. Ты не учи и не дразни, деньгами лучше подсоби! Советы все дают, я и сама давать горазда! Пришла я денежку занять, верну, есть на крючке один. Внимала я тебе, спасибо, что-нибудь да из всего сгодится. Совет советом – мне денежки нужны, одолжишь?
– Риана, тебя мне не исправить, не вразумить. Живи как знаешь. Сама себе мудрец, сама себе купец. Через страдания пройдешь, тогда поймешь, а может, просто злюкой станешь!
– Мораль прочла, довольно! А теперь скажи: ты одолжишь мне или нет?
– Конечно, милочка, я одолжу! Поправь прическу, сделай макияж, «пошопься», приоденься, без этого добра кто ж на тебя посмотрит?! Книг не читаешь, работать не желаешь, к спорту равнодушна. Спишь до обеда, ночную жизнь ведешь, бездельницы-подруги и все на чьем-то попечении. Кому такие вы нужны?
– Ой, наработаюсь еще я, Моника! Куда спешить-то, да и зачем?
23
– Он настоящий джентльмен! – Элиза говорила восторженно-бурно.
Они с Рианой встретились у каскада фонтанов, сели на белые диваны «Балкони Бара». Шум воды приятно ласкал слух. Риана внимала каждому ее слову. Она была первой, кто встретил Элизу, и ей было любопытно и волнительно обо всем узнать первой. Все, все ждали возвращения подруги. Риана не исключение, ей было любопытно все: где были, что ели, что пили? Что дарил? Кутил иль не кутил? И не было ль меж ними ссор, размолвок? Все, все интересно было ей.
– На всем протяжении путешествия он прилежно открывал мне двери, водил под ручку везде, где это полагалось, выдвигал и задвигал за мной стул. Ни разу не забыл о своих джентльменских обязанностях. У него с рождения этот такт и благородство, и это не позерство. Все галантно, уважительно и мило. Внимание, ласка и забота, что еще нужно?
Многие мои кавалеры пытались показать свою значимость, нежели покорить меня нежностью, окружить заботой. Подарят дорогую безделушку и тешат свое самолюбие. Выведут в свет – полюбуйтесь, мол, как я ее люблю, какая у меня прелестная игрушка. «Полюбите, мадам, не меня, а мое положение, мои деньги и власть», – говорят все их дела и поступки. «Не полюбишь, полюбит другая. Останешься ни с чем!» Система ценностей у многих была отлична от моей. Они не в состоянии понять и почувствовать разницу: все покупается и продается у них, в моем же измерении любовь не покупается и не продается. Можно купить положение в обществе, купить красивый дом с великолепным садом, но любовь не купишь. Ее можно завоевать вниманием, чутким отношением, человечностью. Мне не нравится, когда демонстративно тычут в нос толстым кошельком.
– Лучше бы тебе Леон написал романтическое письмо, как это сделал с Руни. Тогда бы мы поняли его отношение к тебе. Любовь – не вещь: купил, разложил, сложил, упаковал, отложил, угостил, подарил, открыл и закрыл двери! Подумаешь, галантен с тобой! Он галантен со всеми, лисичка-сестричка.
– Слушай, Риана, хватит поэтессой-баронессой мозги мне пудрить, романтические письмена выдумывать. Черкнул ей пару строк, и что с того? Леон не такой, как все толстосумы. Я об этом хочу сказать. Иду в дамскую комнату, он сопровождает меня, ждет, вместе возвращаемся, и всё в старомодных консервативных манерах и традициях.
Естественно, легко, не наигранно.
Во время всего путешествия спали в разных комнатах.
Все распланировал – билеты, перелеты, встречи, проводы, консьержа, экскурсии, вечернюю программу. Ни о чем не думала – сплошное удовольствие!
– Это так важно, – вдруг задумчиво произнесла незнакомка, которая находилась за спиной Элизы.
– Причем обходителен не только со мной, – продолжила Элиза. – Вежлив и приветлив с прислугой, галантен с официантами, уважителен к горничным, дружен с таксистами. В ответ к нему – двойное внимание, уважение, дружелюбие!
– Еще остались такие экземпляры. Редчайшая находка! Сгораю от желания познакомиться с ним, – снова влезла в разговор соседка, особа лет двадцати.
– Элиза, познакомься – это Гауди, моя новая знакомая, думаю, она тебе понравится.
Элиза внимательно разглядела Гауди.
– Лиза, – протянула она свою нежную руку.
– Гауди, – девушка расплылась в улыбке.
– Гауди – красивое имя. Я обязательно познакомлю тебя с Леоном, и знаешь, почему?
– Почему?
– Я не боюсь за него.
– А зря-я-я! – Гауди стрельнула глазами в Элизу. – Смотри, уведу.
– Риана, ты погляди, еще одна спорщица, еще одна соперница.
– Люблю спорить! И на кого спорили? На Леона – кто пойдет с ним к венцу?
– Рина, ты все ей рассказала?
– Нет, смышлёныш молодой, да удалой, сама все разгадала. Ладно, Гауди, это их спор, не твой, и они сами доведут его до конца.
– Ну хоть познакомьте? Не бойтесь, не уведу! – залилась смехом Гауди.
– Не получится! Всю дорогу наблюдала за ним, ни малейшей попытки флирта, ни малейшего неуважения к моей персоне. Кадетки, типа тебя, что только не вытворяли, какую хитрость не применяли, чтобы он клюнул, оставил меня без внимания, всё бесполезно. Улыбался, общался, шутил, танцевал – повода для ревности не дал. Прежние ухажеры относились ко мне как к добытому на охоте трофею. Им нравилось приходить на вечеринку с красивой, стильной, стройной девушкой – повышали свой рейтинг, не больше. Но завидев другую, косили в ее сторону! Крутые перцы, крутые тачки, дорогие часы, модный прикид, стильный вид. Всё о’кей!
– Многие взяли за правило дружить с одной, бегать на свидание к другой, жениться на третьей. Не укладывается в голове, – поддержала тему Гауди. – У меня был роман, не было дня, чтоб нам кто-нибудь не мешал. И я бегала, дурачилась вместе с ними. Идиотская манера – менять подруг! Через время мой бойфренд намекнул, что и он не против обмена. Я разорвала отношения. Так и не встретила мужчину, готового пойти на компромисс и отказаться от прежнего образа жизни.
– А ты начинаешь мне нравиться, Гауди. Когда я заболела, он окружил меня заботой. Был рядом, кормил, заказывал еду, гонял по аптекам, хотя попроси об этом консьержа – и все разрешится. Установил добрые отношения с моими родными.
– О-о-о, браво-о-о! Респект! – воскликнула Гауди.
– Интересуется здоровьем, общается!
– У-у, далеко глядит. Они могут превратиться в его родственников. Твои-то как, по нраву он им? – продолжила восхищенно Гауди.
– Ага, особенно маме пригляделся, – нахваливала Леона Элиза, наблюдая, как у Рианы портится настроение.
«Ага, подловила тебя, заёрзала, занервничала подруженька. То ли еще будет!»
– Чувство меры есть? – Гауди задала вопрос Элизе как давнишней знакомой.
– Чувство меры есть. Разве что одержим в работе. Иногда может злоупотребить спиртным! Все пьют, все веселятся. Я на это насмотрелась. Мужчины навязчивы, он не исключение. Нужно время, первые впечатления осядут, остынут. И я пойму, хочу ли я продолжить отношения с ним. «Когда увидимся?», «Когда освободишься?», «Когда заехать?». Я в ответ: «Когда буду готова, дам знать», «Мне некогда сегодня, давай завтра или лучше послезавтра», а сама умираю от нетерпения, жажду встречи, горю. Он вовлек в свою орбиту, я этого боюсь. Вдруг привыкну. Привяжет, затем оставит, забросит, как ненужную вещь, у меня это было! Боюсь привыкнуть к нему, мне хорошо и вместе с тем тревожно. Спор – спор обязывает.
– Как трудно быть женщиной и как прекрасно ею быть – одновременно! – произнесла Риана.
– Ты влюбилась в Леона, дорогая? Рифмуешь слова! – Элиза очень внимательно посмотрела подруге в глаза.
– Любовь к нему – плохо это или хорошо? – спросила Риана.
– Не знаю, не знаю! Найди кого-нибудь попроще. Уж слишком навороченная техника. О споре не забыла? Тебя нам не хватало. Это перебор!
– В общении прост. Но иногда, когда молчит, когда наедине со своими мыслями, когда уходит в себя, взгляд жесткий и холодный. Все сильные мужчины обладают таким взглядом? Однако отходит быстро – мгновение, и он уже другой. Ты заметила это или нет, Элиза?
– Нет не заметила. Может он только с тобой такой?
– Ладно, пошла, с вами хорошо, но я забыла, меня ждут, назначила встречу и уже запаздываю. Элиза, ты мне не конкурентка. Я с тобой не спорила, – завершила разговор Риана.
Она ушла, оставив Элизу в компании Гауди.
«Зацепила я ее, задела. Она желала услышать совсем другое. Надеялась, что повздорим с Леоном. Конечно, мы с ним не голубки, пару раз были недоразумения. Целый день не разговаривала, молчала, но зачем ей об этом знать? Незачем. Не улыбнулась напоследок, даже ради приличия. Все недовольство написано на ее ехидном лице. Не обернулась. Не завистница ли? Десять – ноль в мою пользу. Пусть-пусть злит себя. Пусть выходит из берегов – полезно».
– На чем это мы с тобой остановились, напомни-ка мне, милашка Гауди.
