Buch lesen: «История рыжего демона»

Schriftart:

Robert Sheckley, Roger Zelazny

Bring me the Head of Prince Charming if at Faust you don’t Succeed a Farce to be Reckoned with

* * *

Принеси мне голову Прекрасного Принца

Заутреня

Глава 1

Эти ублюдки снова филонили. А Аззи только-только устроился поудобнее – нашел себе местечко на идеальном расстоянии от пышущей адским жаром дыры в центре Бездны и окружавших ее, покрытых изморосью стальных стен.

Температура стен поддерживалась личным кондиционером Дьявола на уровне, близком к абсолютному нулю. Жара же в центре Бездны хватало на то, чтобы обдирать с атомов электроны, а порой и протоны плавить.

Вообще-то без таких предельных температур можно было и обойтись. Смертные – даже умершие и помещенные в Бездну – такого диапазона температур просто не могли воспринимать. Оказавшись за пределами зоны комфорта, смертные очень быстро теряют способность отличать плохое от Очень плохого. Так что толку в том, чтобы поджаривать бедолагу при температуре в миллион градусов по Цельсию, если он все равно ощущает себя точно так же, как и при пятистах градусах? В общем, эти крайности только доставляли неудобства демонам и прочим сверхъестественным существам, которые обслуживали грешников. Диапазон ощущений у сверхъестественных существ в разы шире, чем у смертных, что обычно приводит к дискомфорту, хотя порой и доставляет неслыханное наслаждение. Впрочем, говорить о наслаждениях в Бездне как-то не совсем уместно.

Разумеется, Бездн в Аду не одна и не две. Счет покойникам идет на миллионы миллионов, и с каждым днем их становится все больше. Большая их часть проводит в Бездне хоть сколько-то времени. Понятное дело, их всех необходимо где-то обустроить.

Бездна, в которой работал Аззи, называлась «Северный Дискомфорт № 405». Это была одна из самых старых Бездн; ее ввели в строй во времена Вавилона, когда люди еще умели грешить по-настоящему. На ее стенах до сих пор красовались рельефы с крылатыми львами, и она входила в Адский реестр объектов исторического наследия. Однако Аззи все эти подробности волновали меньше всего. Все, чего он хотел, – убраться из этого места.

Как и все Бездны, Северный Дискомфорт № 405 представлял собой огромную, окруженную железными стенами свалку, в центре которой зияла огнедышащая дыра. Из дыры вылетали раскаленные угли и плевки лавы. Адский огонь слепил глаза, однако носить темные очки позволялось только зрелым демонам вроде Аззи.

Адские муки грешников сопровождались (и усиливались) особой музыкой. Перепачканные сажей бесы расчистили от мусора и гниющих отбросов пятачок земли, и на нем полукругом расселся на ящиках из-под апельсинов небольшой оркестр. Он состоял из бездарных музыкантов, которым посчастливилось (или наоборот!) умереть во время концерта. Здесь, в Аду, их заставляли исполнять музыку самых ужасных композиторов всех времен и народов. На Земле их имена давным-давно позабыли, но в Аду, где их сочинения исполнялись без перерыва (и даже транслировались по местной радиосети), они сделались знаменитостями.

Бесы не знали ни покоя, ни отдыха, переворачивая и меняя местами шкворчащих грешников. Подобно вурдалакам, бесы любили людей хорошо прожаренными, предварительно замаринованными в адской смеси уксуса, чеснока, анчоусов и протухших сосисок.

Аззи пришлось отвлечься от приятного времяпровождения, потому что штабель грешников, возвышавшийся перед ним, не насчитывал в высоту и десяти рядов. Поэтому ему пришлось подняться со своего уютного (ну, относительно уютного) местечка и, увязая по щиколотку в яичной скорлупе, тухлых потрохах и куриных головах, подойти к штабелю из тел.

– Когда я говорил, чтобы вы складывали штабель повыше, – обратился он к бесам, – я имел в виду, что он должен быть высоким. Гораздо выше этого.

– Но он разваливается, если мы пытаемся положить новый ряд! – возразил старший бес.

– Так укрепите штабель чем-нибудь, и кладите дальше!

– Это нелегко, сэр.

Аззи вылупил на него глаза. Уж не осмелился ли этот дурень возражать ему?

– Выполняй, если не хочешь присоединиться к ним, – он махнул рукой в сторону грешников.

– Будет сделано, сэр! Сейчас увяжем их покрепче, сэр!

И бес, на бегу выкрикивая распоряжения, поспешил прочь.

Так начинался очередной обычный день в одной из Адских Бездн. Однако все еще могло измениться – неожиданно, в любой момент. С переменами всегда так. Потупив взгляд и низко опустив голову, следуем мы проторенными, давно опостылевшими путями и полагаем, что так будет всегда. Да и с чего им, переменам, случаться, если никаких признаков этому мы не видим: ни объявления, ни депеши по Федерал Экспресс, ни даже телефонного звонка, предшествующего важному событию? И вот ты предаешься отчаянию, не ведая, что гонец с вестью уже в пути, что мечты порой становятся явью – даже в Аду. Ну да, скажут некоторые, где еще сбываться мечтам, как не в Аду, – ведь, если рассудить здраво, мечта сама по себе уже может считаться одной из адских пыток. Впрочем, возможно, это просто одно из тех преувеличений, которыми так любят стращать нас церковники.

Аззи дождался, пока бесы не начали работать более-менее удовлетворительно. До конца смены ему оставалось всего пара сотен часов (дни в Бездне тянутся дооолго), а там он сможет соснуть часика на три, прежде чем начать все сначала. Он как раз собирался вернуться на свое уютное (ну, относительно уютное) местечко, когда к нему, запыхавшись, подбежал гонец.

– Не ты ли демон, отвечающий за эту Бездну?

Вопрошавший, ифрит из древнего Багдада с фиолетовыми крыльями, работал теперь по большей части курьером: верховным Силам Зла нравились яркие тюрбаны.

– Я Аззи Элбуб, – ответил наш демон. – И да, я несу ответственность за эту зону Бездны.

– Значит, ты мне и нужен, – ифрит протянул ему листок асбеста с пылающими на нем огненными письменами. Аззи натянул перчатки и взял его. Такие послания отправляет только Верховный Совет Адского Правосудия.

– Да будет известно, – прочитал он, – всем нижеперечисленным демонам (следовал список), что имела место несправедливость, как-то: смертный помещен в Бездну прежде положенного срока. Силы Света уже выступили с заявлением по этому поводу; его надлежит вернуть, дабы он прожил отведенный ему срок, на протяжении которого у него будет время покаяться. Шансы на то, что он избежит этого места, примерно один к двум сотням, но все же есть, по крайней мере, математическая вероятность. Вам предписывается забрать его из Бездны, привести в надлежащее состояние, вернуть на Землю к жене и детям, а также оставаться с ним до тех пор, пока он не восстановит способность жить самостоятельно. В противном случае нас могут обвинить в ненадлежащем обращении с клиентом. После этого вы сможете приступить к выполнению обыкновенных демонских обязанностей на Земле. С уважением, Асмодей, руководитель Северного Сектора Преисподней. Постскриптум: смертный откликается на имя Томас Крючкотвор.

Аззи исполнился такого возбуждения, что даже обнял ифрита – тот поспешно отступил на шаг и поправил тюрбан.

– Полегче, парень!

– Извини, не сдержался, – объяснил Аззи. – Наконец-то я уберусь из этой дыры! И вернусь на Землю!

– Ой, да ну, то еще местечко, – буркнул ифрит. – Однако же, каждому свое. И каждой тоже.

Аззи поспешил отыскать Томаса Крючкотвора.

Смертный обнаружился в самом дальнем конце сектора № 1002.

Адские Бездны выстроены в форме амфитеатров. В принципе, здесь не так сложно отыскать любого грешника – на то существуют списки и схемы. Однако на практике – с учетом разгильдяйства бесов и того, как небрежно громоздят они штабеля грешников, местонахождение смертного в Безднах можно определить лишь с большой степенью допуска.

– Эй, есть здесь Томас Крючкотвор? – крикнул Аззи.

Груда грешников в секторе 1002 прервала беседу и повернула к нему лица – ну, те из них, чьи головы торчали в нужном направлении. Вместо того, чтобы каяться в своих грехах, они проводили время в Бездне, общаясь – знакомясь с соседями, болтая о том, о сем, даже анекдоты травили. В общем, будучи мертвыми, они продолжали обманывать себя – точно так же, как при жизни.

– Крючкотвор… Крючкотвор… – пробормотал старик в среднем ярусе, с усилием повернув голову в направлении своего локтя. – Кажись, есть здесь такой. Эй, ребята, никто не знает, где тут Крючкотвор?

Его соседи оторвались от игр (в Аду хватает самых разных игр, только вот ты всегда проигрываешь – ну, если только ты не сделал ставку на свой проигрыш).

Вопрос этот разлетелся вверх и вниз по штабелю.

– Крючкотвор… Крючкотвор… – послышались голоса. – Это такой высокий, тощий, с повязкой на глазу?

– Знать не знаю, как он выглядит, – сказал Аззи. – Я полагал, он сам отзовется.

Груда грешников забормотала, залопотала, закашляла, обсуждая эту информацию – в общем, принялась вести себя так, как обычно ведут себя по любому поводу все люди, живые они или мертвые. И не обладай Аззи сверхъестественным слухом, он ни за что не расслышал бы слабый писк, исходивший откуда-то с самого низа штабеля.

– Эй! Я Крючкотвор! Здесь я! Меня кто-то спрашивал?

Аззи приказал бесам извлечь Крючкотвора из штабеля – но осторожно, дабы не оторвать тому какую-нибудь конечность. Разумеется, ее без особого труда можно приставить на место, но процедура эта отличалась болезненностью и не могла не оставить шрама на психике. Аззи знал, что ему надлежит доставить этого типа на Землю в целости и сохранности, чтобы не дать Крючкотвору повода жаловаться на преждевременные муки со стороны Темных Сил.

Наконец, Крючкотвор выбрался из-под штабеля и отряхнулся. Так вот он каков – маленький, лысеющий болтливый человечек.

– Я Крючкотвор! – закричал он. – Говорил я, что это ошибка, а? Я с самого начала, как сюда попал, говорил, что я не умер. Но эта ваша тетка с косой даже слушать ничего не стала, так? Знай себе ухмыляется этой своей дурацкой ухмылкой. Значит, ни за что ни про что меня сюда сунула! Я намерен подать жалобу властям.

– Послушайте, – перебил его Аззи. – Вам вообще повезло, что ошибку обнаружили. Если вы затеете судебный процесс, вас сунут в котел предварительного заключения до самого слушания, а это может случиться спустя лет сто или двести. Вы хоть представляете себе, на что похожи наши котлы предварительного заключения?

Крючкотвор выпучил глаза и мотнул головой.

– Там настолько скверно, – объяснил Аззи, – что это нарушает даже наши адские законы.

Похоже, это произвело впечатление на Крючкотвора.

– Выходит, мне жуть как повезло, что я вообще могу убрать отсюда задницу? Спасибо за совет. Вы, часом, не юрист?

– Не по образованию, – ответил Аззи. – Но здесь, внизу, мы все немного юристы. Идемте, я провожу вас домой.

– Боюсь, дома меня ждут кой-какие проблемы, – неуверенно пробормотал Крючкотвор.

– Что ж, такова жизнь, – заметил Аззи. – Проблемы… Радуйтесь, что вы еще можете переживать из-за проблем. Вот вернетесь сюда окончательно – и вам не о чем будет беспокоиться. Что бы ни случилось, вам все равно мучиться здесь до бесконечности.

– Я не вернусь, – заявил Крючкотвор.

Аззи чуть не спросил у него, не хочет ли он побиться об заклад, но решил, что с учетом обстоятельств это может показаться неуместным.

– Да, кстати, нам придется стереть из вашей памяти воспоминания о пребывании у нас, – сообщил он Крючкотвору. – Сами понимаете, не можем же мы допустить, чтобы вы трепали языком с приятелями.

– Что ж, идет, – кивнул Крючкотвор. – Да мне и не хотелось бы вспоминать об этом. Хотя… вот совсем недавно, в Чистилище, я познакомился с суккубой… блондинистой такой…

– Забейте, – буркнул Аззи, ухватил Крючкотвора за руку и направил к вратам в железной стене, которые вели в другие части Ада и куда угодно еще – ну и, разумеется, в обратном направлении.

Глава 2

Аззи и Крючкотвор миновали железные врата в железной стене и начали подниматься по дороге, завивавшейся спиралью по дальним пригородам Чистилища – региона, где пересекавшиеся крест-накрест трещины чередовались с головокружительными вершинами, точь-в точь как на полотнах Генри Фузели. Они шагали рука об руку, демон и смертный, и дорога была легка, ибо дороги Ада всегда легки, но и скучна, ибо веселиться в Аду неотчего.

– Нам далеко еще? – поинтересовался спустя некоторое время Крючкотвор.

– Не знаю точно, – признался Аззи. – Я в этом секторе новенький. Честно говоря, попадать сюда мне и не полагалось.

– Вот и мне тоже, – хмыкнул Крючкотвор. – Если я время от времени впадаю в кому, и становлюсь похожим на труп, это еще не значит, что эта ваша старуха с косой могла заграбастать меня, не проверив как следует. Халатность, скажу я вам, одно слово – халатность. А вам почему не полагалось?

– Я рассчитывал на большее, – сказал Аззи. – В колледже я был отличником. В классе в тройку лучших студентов входил.

Он не стал посвящать Крючкотвора в то, что весь его класс разом скопытился, когда откуда-то с юга подул легкий ветерок добра. Эта дурацкая метафизическая погода убила всех кроме Аззи и еще двоих, похоже, обладавших повышенным природным иммунитетом к проявлениям добра. Ну, и потом еще этот покер…

– Так все-таки, почему вы здесь? – не сдавался Крючкотвор.

– Карточный долг отрабатываю, – признался Аззи. – Деньгами отдать не смог, приходится временем, – он помолчал. – Люблю картишки, – неохотно добавил он.

– Я тоже, – заявил Крючкотвор с чем-то, похожим на сокрушенный вздох.

Некоторое время они шли молча. Потом Крючкотвор поднял голову.

– И что со мной теперь будет?

– Вас вставят обратно в ваше тело.

– И все будет тип-топ? Слыхал я, некоторые возвращались из мертвых, да только с головой у них после этого было так себе.

– Я буду рядом и пригляжу, чтобы у вас все было в порядке.

– Приятно слышать, – кивнул Крючкотвор. Он помолчал еще немного. – Но ведь наверняка, когда я приду в себя, я не буду помнить, что вы были рядом, нет?

– Разумеется, нет.

– Тогда что же это за утешение?

– Стоит вам ожить, – осторожно объяснил Аззи, – и вас не надо будет успокаивать. Я просто говорю вам это сейчас. Оценить это по достоинству вы можете, только пока мертвы.

Они шагали все дальше. Спустя несколько минут Крючкотвор снова подал голос:

– А знаете, я совершенно ничего не помню о своей жизни там, на Земле.

– Не переживайте, все воспоминания вернутся.

– Кажется, я был женат.

– Отлично.

– Но не уверен.

– Все вспомните, стоит лишь вам вернуться в свое тело.

– А если не вспомню? Что, если у меня амнезия случится?

– Все будет хорошо, – заверил его Аззи.

– И вы поклянетесь в этом своей честью демона?

– Легко! – непринужденно солгал Аззи. Он прошел специальный курс ложных клятв и проявил себя способным учеником.

– Вы ведь мне не врете, нет?

– Эй, доверьтесь мне, – сказал Аззи, воспользовавшись при этом специальной мантрой, которая обыкновенно убеждала даже самых несговорчивых собеседников.

– Надеюсь, вы понимаете, почему я немного нервничаю, – продолжал Крючкотвор. – Ну, в смысле, от перспективы воскрешения.

– В этом нет ничего зазорного, – заверил его Аззи. – Что ж, вот и пришли. Благодарение Сатане, – добавил он про себя. Долгие разговоры со смертными действовали ему на нервы: так они умели запутать самые простые вещи! Наставники в университете читали курс лекций по изворотливости смертных, но он был дополнительным, и Аззи не удосужился его пройти. В те времена ему представлялся куда более интересным курс псевдодиалектики.

Навстречу им, вся в алую и зеленую полоску, приближалась карета Скорой помощи Северной Бездны. Карета остановилась в нескольких ярдах от них, и из нее вышел санитар – демон со свиным пятачком и глазами-крестиками, ни капельки не похожий на Аззи с его лисьей мордочкой, острыми ушками и голубыми как лед глазами. Все, мало-мальски разбирающиеся в демонической красоте, находили эти глаза на редкость привлекательными.

– Это и есть тот парень?

– Он самый, – кивнул Аззи.

– Прежде, чем вы сделаете что-нибудь, – встрепенулся Крючкотвор, – мне хотелось бы знать…

Санитар со свиным пятачком протянул руку и дотронулся до ложбинки у того между бровями. Крючкотвор замолчал на полуслове, и взгляд его сделался отсутствующим.

– Что ты сделал? – спросил Аззи.

– Поставил на холостой ход, – сказал демон-санитар. – А теперь пора его отправлять.

Аззи надеялся, что с Крючкотвором все в порядке: никогда не знаешь, что выйдет, когда демон лезет тебе в голову.

– Откуда ты знаешь, куда его отправлять? – поинтересовался он.

Вместо ответа демон-санитар отдернул ворот рубахи Крючкотвора и продемонстрировал Аззи имя и адрес, вытатуированные у того на груди алыми чернилами.

– Дьявольская регистрационная отметка, – пояснил демон-санитар.

– Сотрешь ее перед отправкой?

– Не бери в голову, он ее все равно не видит. Она только для наших глаз. Так ты отправишься с ним?

– Сам доберусь, – мотнул головой Аззи. – Дай-ка еще разок на адрес взглянуть… ага, заметано. До встречи, Том, – добавил он, обращаясь к мужчине с пустым взглядом.

Глава 3

Вот так Томаса Крючкотвора вернули домой. К счастью, демону-санитару удалось доставить его обратно прежде, чем его телу был нанесен непоправимый ущерб. Врач, который его – тело – приобрел, как раз собирался сделать глубокий разрез скальпелем, чтобы продемонстрировать студентам кровеносные сосуды в человеческой шее. Однако прежде, чем он опустил скальпель, Крючкотвор открыл глаза.

– Доброе утро, доктор Моро, – произнес он и потерял сознание.

Моро объявил его живым и потребовал от вдовы вернуть деньги.

Она вернула, но с крайней неохотой. Их с Крючкотвором брак вряд ли можно было назвать особенно счастливым.

Аззи добрался до Земли своим ходом: очень уж ему не хотелось трястись вместе с Крючкотвором в карете скорой помощи, пропитавшейся запахом мертвечины настолько, что от этого страдало даже сверхъестественное обоняние. Он прибыл вскоре после того, как реанимировался Крючкотвор. Благодаря амулету невидимости его присутствия никто не заметил. Под этим покровом невидимости (углядеть его мог разве что ясновидящий) Аззи проследовал за процессией, которая доставила Крючкотвора домой. Добропорядочные соседи, замшелые деревенщины, объявили это чудом. Только Мило, жена Крючкотвора, не переставала ворчать.

– Так я и знала, – бубнила она. – Старый хрыч только притворялся!

Продолжая оставаться невидимым, Аззи обследовал дом Крючкотвора, в котором ему предстояло жить до окончания гарантийного срока. Несколько дней, вряд ли больше. Дом оказался большим, с несколькими комнатами на каждом этаже, а главное – с замечательным сырым подвалом. Вот в этом подвале Аззи и обосновался. Для демона это было самое подходящее место. Он прихватил с собой несколько свитков для чтения и мешок протухших кошачьих голов, чтобы заморить червячка, так что надеялся провести это время по возможности приятнее. Однако, стоило ему устроиться, как начались затруднения.

Первой стала жена Крючкотвора, долговязая пейзанка с начинавшими седеть каштановыми волосами, широкими плечами и необъятным задом. Она спустилась в подвал за провизией. Следом за ней в подвал спустился за горшком меда старший сын, Ганс – неуклюжий увалень, изрядно напоминавший своего папашу. Потом – служанка Лотта за картошкой прошлогоднего урожая…

В общем, то одно, то другое – покоя Аззи дождался только к ночи. Утром он поднялся проведать Крючкотвора. Тот сидел за столом, пил травяной отвар, препирался с женой и бранил детей. Еще день, решил Аззи, и он окончательно поправится, а я смогу заняться гораздо более интересными делами.

Два дворовых пса ощущали его присутствие и убирались, поджав хвосты, при его приближении. Этого можно было ожидать. Но вот то, что случилось потом, никак в его планы не входило.

В эту ночь он устроился на ночлег в самой сырой части подвала, в уютном, зловонном гнездышке из протухшей репы. Однако вскоре его разбудил свет. Кто-то стоял, держа в руке зажженную свечу, и смотрел на него. Маленький ребенок. Фу, гадость какая! Аззи попытался вскочить, и повалился на спину. Кто-то связал бечевой ему ноги!

Он инстинктивно отпрянул назад. Ребенок. Маленькая девчонка с пухлой мордашкой и соломенного цвета волосами. Каким-то неведомым образом она его видела; более того, она поймала его в западню.

Аззи все же удалось встать и выпрямиться во весь рост. Он надеялся, что так он произведет на девчонку больше впечатления. Он сделал шаг вперед, чтобы угрожающе нависнуть над ней, но стреножившая его, странно светившаяся бечевка оказалась привязана другим концом к столбу. Бечевка натянулась, и он снова упал. Девчонка захихикала, и Аззи поежился: ничто так не действует на нервы демонам, как невинный детский смех.

– Привет, дитя, – произнес он. – Ты меня видишь?

– Еще как вижу, – отозвалась та. – Ты похож на старую вредную лису.

Аззи покосился на крошечное табло амулета-невидимки. Как он и опасался, на нем значилось, что амулет практически разрядился. Эти идиоты из Отдела Снабжения! Правда, заряд ему стоило бы проверить самому.

Экая неприятность. Впрочем, ничего такого, из чего он не смог бы выпутаться.

– Лисичка, говоришь, а, курносик? Симпатичная лисичка? – Аззи постарался припомнить ласковые словечки, с которыми обращаются к маленьким демонам их родители. – Приятно познакомиться! Будь так добра, развяжи эти узлы – и я дам тебе большой мешок сладостей!

– Ты мне не нравишься! – заявила девочка, смерив его обвиняющим взглядом. – Ты гадкий. Я оставлю тебя связанным и позову священника.

До Аззи начало доходить, что ему придется хорошенько постараться, чтобы выпутаться из этой истории.

– А скажи-ка, девочка, где ты взяла эту веревку?

– В церкви нашла, в кладовке, – ответила она. – Лежала там на столе среди костей.

Святые мощи! Выходит, эта веревка – силки для духов! Самые лучшие силки для духов изготавливались из веревок, которыми подпоясывались святые. Ситуация становилась все серьезнее и серьезнее.

– Послушай, малышка, я здесь затем, чтобы приглядеть за твоим отцом. Ты же знаешь, он болел, можно сказать, умер, а потом воскрес и все такое. А теперь будь умничкой, и развяжи меня, славная малышка.

– Нет, – заявила девчонка капризным тоном, какой часто можно услышать у маленьких девочек, да и у некоторых больших тоже.

– Да чтоб тебя, – не выдержал Аззи. Он подвигал ногой, но выдернуть ее из силков не смог – напротив, с каждым его движением они, похоже, затягивались все сильнее. – Ну же, малышка, позабавились и хватит. Мне пора уходить.

– И не зови меня «малышкой», – сказала девчонка. – Меня зовут Бригитта, и я все про тебя и всю твою породу знаю. Нам священник говорил. Ты ведь злой дух, правда?

– Вовсе нет, – выпалил Аззи. – На самом деле я добрый дух… ну, по крайней мере, дух нейтральный. Меня послали сюда проследить за тем, как выздоравливает твой отец. Вот сейчас пригляжу за ним и уйду, чтобы помогать другим.

– Ясно, – протянула Бригитта и призадумалась. – Ты ужасно похож на демона.

– Внешность обманчива, – заверил ее Аззи. – Так отпусти же меня! Мне нужно проведать твоего отца!

– А что я за это получу? – спросила Бригитта.

– Игрушки, – предложил Аззи. – Больше, чем ты за всю свою жизнь видела.

– Идет, – кивнула девчонка. – А еще мне платья новые нужны.

– Я тебе весь гардероб обновлю. А теперь пусти меня!

Бригитта шагнула к нему и потыкала в узел грязным пальчиком. Потом помедлила.

– А если я тебя отпущу, ты будешь приходить и играть со мной, когда я тебя позову?

– Нет, ну, это уже слишком! У меня своих дел хватает. Не могу же я срываться с места по первому зову деревенской замарашки.

– Ну, тогда обещай, что исполнишь три моих желания, когда бы я их у тебя ни попросила!

Аззи заколебался. Исполнение желаний дело скользкое, так и до неприятностей недалеко. Обещание, данное демоном, надо исполнять, а желания у людей могут быть непредсказуемыми. От этих смертных можно всего ожидать.

– Одно желание, – предложил он. – И чтобы оно было разумным.

– Ну, ладно, – согласилась Бригитта. – Но, может, не вполне разумным, идет?

– Идет! Развязывай!

Бригитта освободила его. Аззи потер лодыжку, потом порылся в котомке и достал запасную батарейку для амулета. Сунул ее в гнездо, щелкнул рычажком и исчез.

– И не забывай, ты обещал! – крикнула девчонка.

Аззи понимал, что забыть об этом он не сможет при всем желании. Обещания, данные сверхъестественными существами смертным, регистрируются Конторой Равновесия, которой руководит сама Ананке. Стоит демону только попытаться забыть о своем обещании, и ему о нем напомнят – быстро и весьма болезненно.

Крючкотвор поправился. Он ел овсянку из миски и раздавал распоряжения своим батракам и жене.

Что ж, это радовало. Настало время и Аззи заняться своими делами.