Ратник 2

– Йомала – это баба деревянная, которая как золотая выглядит? – уточнил Ярослав.

– Эх, Ярик ты Ярик, вот зря я тебя хвалю, – почти ласково упрекнул старик. – Баба деревянная, это не сама Йомала, а ее облик. А сама богиня в лесах живет, а к народу один раз в год выходит, когда летнее солнцестояние. Понял, бестолочь?

– Понял, – только и ответил Ярослав. А сам едва не рассмеялся и удержался чтобы не подшутить над старым воином. Ну, что поделать, если он такая бестолочь? Не понимает, как такое возможно, чтобы деревянная баба была обликом какой-то богини вод, а сама богиня по лесам болтается. Ну так, век живи, век учись. Правда, как говорят – все равно дураком помрешь.

Глава 9. Разведка

Прежде чем оказаться на территории воеводы Врабия – Ярослав, Татень и Жужель – пересекли земли воевод Беляя, Замайло и Лиса.

При том, что каждый раз, когда они оказывались на той или иной территории, Ярослав и без комментариев Татеня понимал, что они чем-о да отличаются. И это было удивительно. Он совершенно не мог объяснить, почему так происходило, но он нутром чувствовал, что оказывается на чужой земле, будто трава там была иная, да воздух пах иначе.

Как понял Ярослав, земли воевод, пускай и были не идеально равно распределены, но будто лучами расходились от главного центра, а именно города Бранска. Причём сёла воевод находились где-то в глубине территорий, будто специально располагались как можно дальше от города.

Если так представить, то в центре находилась столица – сам город Бранск, потом шло множество деревень, и на окраинах территории находились сёла воевод, которые, видимо, должны были защищать их небольшое государство от угрозы извне. В принципе, в этом был смысл.

По крайней мере, именно в этом и состояла задача воевод – охранять своих людей от врагов извне. И как выходит, что такая тактика и междоусобица, наоборот, сыграла плохую службу. Ведь Врабий повёл свои войска и на пути у него было не село воеводы, а деревня. И тут уже основным фактором было наплевательское отношение самого Врабия к простому люду, который готов был ими жертвовать, и положительное отношение Клёста, который своих в обиду давать был не готов.

И если бы не помощь лесного хозяина Нестера, хитрая задумка Врабия вполне бы удалась. По крайней мере, Клёст, даже зная о таком подлом плане, всё равно бы не оставил своих людей на произвол судьбы и постарался бы приложить все силы для того, чтобы спасти деревни и простой люд.

Как не устал Ярослав за последние дни, они и сегодня скакали на конях до самого вечера. И хоть Ярослав уже всерьёз вымотался, однако терпел и не сдавался.

Во-первых, тренировка тела тоже будет не лишней. Во-вторых, дело превыше всего. Он бы не хотел, чтобы его слабости послужили причиной срыва разведывательной миссии.

Оборотень Жужель, проявив чудеса выносливости, сначала бежал на своих двоих, при том, что бежал он довольно быстро, явно быстрее обычного человека. Но вскоре ему это надоело, и он опять перекинулся в волка.

Жужелю опять пришлось снимать с себя одежду и отдавать ее ратникам. Как сказал оборотень – не хотелось сверкать голым задом. Ярославу это показалось наивным, но он к этому отнёсся по-доброму. Всё-таки несмотря на сущность зверя, таящуюся в этом человеке, сердце у него было доброе и, он бы даже сказал, невинное.

Проскакав вглубь земель Врабия и старательно огибая деревни и любые населённые пункты, они, наконец, присмотрели себе небольшую рощицу, где и решили остановиться на ночлег.

Костёр не разжигали, быстро перекусили сухпайком так же захваченным с собой, и разместились на ночлег.

Жужель, так и не перекинувшись в человека, попросту свернулся калачиком между двумя воинами. С одной стороны, это было странновато, ведь под личиной человека был здоровенный детина, хотя он и пах мокрым собачим мехом, (или шерстью?) С другой стороны, его тело было довольно горячим, от этого было тепло, что спасало от ночного холода и сырости.

Однако, немного полежав, волк-таки схватил с попоны коня свою одежду, и, отойдя в лес, перекинулся обратно в человека.

– Не могу я так всё время зверем, – пояснил он на недоуменные взгляды Ярослава и Татеня. – Человеком тоже хочется побыть.

Тем временем Ярослав и старый воин опять завели нехитрую беседу. Хоть спать и надо было, сон никак не шёл. Не лежать же просто так, глядя на звёздное небо.

– А этот твой Елень нас точно не сдаст? – спросил Ярослав, выискивая на небе падающие звёзды. – Я понимаю там дружба и всё такое прочее, но всё-таки он живёт на территории другого воеводы.

– Долг воеводе безусловно важен. Но и наша дружба священна. И если не вынуждать Еленя нарушать слово, данное воеводе, то и он нашу дружбу предавать не будет, – ответил Татень.

– А как такая дружба у вас получилась? – спросил Ярослав, хотя он уже слышал о том, как ратник Врабия-старшего спас его наставника. Пусть еще раз расскажет.

– Ну, мы с Еленем не в одной битве участвовали, – пожал плечами Татень. – еще когда батюшка Клёста был жив, да отец Врабия здравствовал. Мы тогда не раз вместе ходили мурманов бить, до других залётных разбойников. Я ведь рассказывал, как Елень меня спас, а потом и мне довелось его выручить. Но я же тогда не все рассказал. В последний раз, когда мы бились бок о бок с Еленем, мы тогда уже, не сговариваясь, становились недалеко друг от друга в бою. Меня ранило копьём в плечо, вот сюда. – Татень махнул рукой куда-то в область левой ключицы. – Так Елень меня прикрывал, а потом и вовсе с поля боя вытащил, чтобы меня лекарь исцелил. Его тогда в другое плечо стрелой ранило. Вот тогда мы кровь свою смешали, сделавшись кровными братьями, и перед Перуном клятву дали, что навеки теперь братьями будем и друг друга прикрывать станем. Он мне теперь роднее любого, кто наши земли топчет, даже из дружины Клёста. Даже и ты, хотя и люб ты мне, словно сын, но побратим роднее. Пускай мы с ним давно не виделись, но наша дружба с годами только крепнет.

Жужель, что усевшись на землю и обхватив колени, слушал рассказ воина, недоуменно покачал головой.

– Нет, мне ваши людские традиции не понять, – произнёс он.

– Так это не мудрено, – хмыкнул Татень.

Но Жужель лишь махнул на него рукой.

– Мы ведь не воины. Мы поклялись, что воевать не будем. Видимо, поэтому и не бывает у нас таких случаев, при которых нам нужно друга прикрывать и рисковать жизнью в бою. Но было и другое. Например, мы охотились на оленей, на лосей. Бывало такое, что и от медведей отбивались всей стаей. Но никто так сильно не был ранен или убит. Видимо, вы знали, что ходите по краю и могли умереть, потому и решили пройти этот путь вместе. Наверное, поэтому друг за друга стали держаться. Глядишь, послужу в Клёстовой дружине, и тоже себе такого товарища найду, – он кивнул на Ярослава. – По крайней мере, тебе я очень благодарен за то, что спас меня.

Ярослав благодушно улыбнулся.

– Ладно, спать давайте, – скомандовал Татень. – Завтра ни свет ни заря надо отправляться, а к полудню уже будем в деревне Лунёвки. Я пока покараулю, потом тебя разбужу, – он кивнул Жужелю. – Ты, Ярослав, сегодня спишь. Избавим тебя от дозора.

Ярослав не сопротивлялся.

Поутру его и вправду разбудил Жужель. Несмотря на то, что Ярослав спал мало, да и умаялся за прошедший день, подорвался он сразу. И хоть мышцы ломило, но он довольно быстро промыл глаза росой и перекусил вяленым мясом.

Дальнейший путь прошёл довольно быстро, и наконец, спустя часа четыре, они остановились на границе леса, за которым начинались поля, а потом открывался вид на деревню.

– Коней здесь оставим, – скомандовал Татень. – Пойдём вместе. Тебя, Ярослав, представлю своим сыном, – сказал старый воин. – А ты… – он посмотрел на Жужеля, который так и оставался в обличии волка, – с нами пойдёшь, будешь нашим питомцем. Есть возражения?

Волк совсем по-человечески помотал головой из стороны в сторону.

– Вот и хорошо.

Татень критически осмотрел небольшой отряд, немного подумал и сказал:

– При оружии идти нельзя. Пускай это и опасно, но идти в полном снаряжении – это местных будоражить, а так может сойдём за простых путников. Поэтому надо здесь оставить доспехи и оружие, и коней тоже.

Быстро раздевшись и сняв с себя лишнюю одежду, только ножи под рубахи упрятав, они направились в сторону деревни.

Очень быстро Татень свернул к одной из изб, стоящих у дороги. Оттуда как раз выходил какой-то мужчина, который при виде Татеня распахнул глаза и, громко рассмеявшись, бросился к другу.

– Татенёк, дружище, как давно я тебя не видел!

Мужчины обнялись, похлопали друга по плечам. Затем мужчина вдруг осёкся:

– А ты чего это здесь? – спросил вдруг он, с прищуром оглядев сначала Татеня, потом Ярослава.

– Да вот, хотел с тобой потолковать по поводу того, что происходит.

– Сам решил прийти, али по поручению воеводы?

– И так, и так, – произнёс Татень. – Тебе-то, как я слышал, дела уже никакого нет до разборок воевод.

Мужчина, судя по всему, тот самый Елень, поджал губы.

– Ладно, заходи ко двору. Не следует здесь разговоры вести, лишнее внимание к себе привлекать. Заходи в избу, а там уж потолкуем.

Внутри изба была довольно светлая, хоть и пыльновата. Сразу видно отсутствие женской руки. Видимо, не было у Еленя супруги или ещё кого-то, кто мог бы поддерживать дома уют.

– Небось, голодные с дороги? – спросил мужчина и, не дожидаясь, принялся варганить какую-то похлёбку.

Татень друга не торопил. Видимо, давал тому время всё хорошенько обдумать и понять, как себя вести.

Ярослав же совершенно не сопротивлялся и не возмущался. Он, наоборот, очень рад был возможности отдохнуть. Он попросту вытянулся на лавке и сам не заметил, как снова провалился в сон.

Проснулся он рывком от голоса Еленя. Сколько прошло времени, Ярослав не знал, но на столе уже стояла тарелка с дымящейся похлёбкой. А рядом сидел Татень.

– Давай-ка, Ярик, поднимайся и покушай. А потом разговоры будем разговаривать.

Ярослава уговаривать не надо было. За эти дни он очень соскучился по горячей еде. И быстро справившись с горячей похлёбкой с хлебом да квасом, принялся слушать.

А Елень, который то и дело то хмурился, то чесал бороду, будто явно на что-то решаясь, наконец заговорил:

– Думаю, сам понимаешь, что не зря я из дружины ушёл, – наконец произнёс он, искоса взглянув на друга. – Когда наш старый воевода умер, ещё держался за службу. Но молодой Врабий совсем из-за жажды власти голову потерял. И с каждым месяцем вёл себя всё хуже и хуже. Простых мужиков шпынял, требовал с них непомерные подати. А кто недоволен был, того мог и высечь. А то и приказать прибить. Пытался заставить мужиков науку ратную изучать. Но когда тем… Им пахать надо в поле. Но Врабий требовал, чтобы они ещё и военную повинность несли. И это ещё самое простое. Идей у него была масса, и каждая лучше другой. Только от этих его идей простой люд страдал, да у дружинников руки покрывались кровью своих же. Я этого долго терпеть не стал, и быстро сказал правду, что по его правилам жить не буду. Он мне угрожал даже. Говорил, что не отпустит меня просто так, а только через смерть. Я ему и сказал, что коли так считаешь, забирай жизнь. Но честь дружинную у меня никто не отнимет. Так меня и отпустили на вольные хлеба. Я вон себе домик отстроил знатный. Пытаюсь вот охотой промышлять, да другими делами. На хлеб с солью хватает. Что до остального – тут уж как жизнь повернётся. Глядишь, найду себе ещё молоденькую бабёнку, да может, детишек заведу, или вдовушка будет, с детками – тоже неплохо.

– А Врабий-то что? – перевёл Татень разговор в интересующую его тему. – Я слышал, ты уже два года как ушёл из его дружины. За эти два года есть какие-то новости, чем он занимался?

– Я слышал, что он готовился основательно к тому, чтобы сесть в Бранске как князь. Слышал, что он готов был даже свою дружину против других братьев воевод пустить, если те будут противиться. Но, как я знаю, что-то пошло не по плану. И вернулся Врабий сам не свой. Да только откуда-то у него воины в дружине появились, которых раньше не было. Кто такие, я не знаю. Не интересовался. Это мне один мой старый друг в парадной службе рассказал. А в остальном же… – он вдруг замолчал и призадумался, то и дело поглядывая на Татеня.

– Я тебя неволить не стану, – произнёс соратник Ярослава. – Говори, что можешь. А что не можешь, не говори. Прекрасно понимаю, что хоть ты и не служишь своему воеводе, но вредить ему или нарушать клятву, данную его отцу, не станешь. В любом случае, главное, что цель, которую я преследовал – это тебя повидать. А то при всех этих событиях вдруг больше и не увидимся никогда. А мне это было бы тяжело пережить.

– Плохое он задумал, – вместо ответа на любезность произнёс Елень. – Как мне сказали, пока Клёст будет отвлечён на спасение своих деревень… – Елень стрельнул глазами на Татеня, будто проверяя, в курсе ли тот этой информации.

Татень же согласно кивнул.

– Ну так вот, пока Клёст будет заниматься спасением деревень и, скорее всего, выведет дружину из села Клёстово, а сам Врабий пошёл окружным путём. Сначала с того направления, откуда Клёст его не ждёт, он захватит село Клёстово, перебив защитников, а потом пойдёт по следам воеводы, чтобы ударить ему в спину и разбить. Понимаю, что сейчас преступление совершаю перед богами, но я по-другому не могу. Пускай уж я буду клятвопреступником, чем буду злодействам потакать.

Глаза Татеня расширились.

– Так это он что такое задумал-то? Это же совсем нечестно!

– О том и речь, – покивал Елень.

– Так надо срочно в дорогу пускаться! – тут же засуетился Татень. – Надо Клёста предупредить.

– Да куда уж вы на ночь глядя пойдёте? – произнёс Елень.

Ярослав с удивлением увидел, что за окном действительно уже начало темнеть.

– Переночуйте здесь, а завтра я вас с первыми петухами подниму, да в путь отправитесь. В любом случае, вы так и так опередите Врабия. Слишком уж он длинный маршрут выбрал.

Ярославу спать не хотелось, но и сейчас он спорить не стал. Всё-таки его тело требовало отдыха, а после горячей пищи ни о чём другом, кроме как о тёплой постели, он больше думать не мог. Его мышцы требовали хоть какой-то разгрузки и отдыха. Тем временем он думал о Врабии и о его смекалке. Всё-таки план он придумал прекрасный. Ведь, если бы не помощь лесного духа, Клёст до сих пор бы не добрался до своего села. По крайней мере, с учётом того, что тушил бы пожары в деревнях, подожжённых людьми, подосланными Врабием.

Однако ход с отправлением гонцов в родное село был довольно предсказуем. И всё было разыграно будто по нотам.

А как раз сейчас, быть может, Ярослав с Татенем без помощи Нестера только добрались бы до села Клёстово. И оттуда как раз бы собрали дружину и отправились на помощь своему воеводе. В итоге, уменьшив количество воинов в селе, что сделало бы Клёстово лёгкой добычей. А там пока войска не спали ночами, пытались бы бороться с пожарами, спасая людей. Врабий бы потом, после захвата Клёстово, застал бы врасплох воеводу и его людей, умаявшихся, не готовых к бою.

Видимо, сказывалось то, что Ярослав проспал почти весь день и спал он тревожно. Ему снились беспокойные сны, в которых конные дружинники сходились в бою, а из-под копыт животных вверх взмывали какие-то ростки, что опутывали и воинов, и коней, связывая им ноги и опутывая их с ног до головы. Потом эти ростки куда-то исчезали, а на месте оставались лишь изъеденные временем костяки.

Во время этого сна Ярослав сохранял удивительно чистое сознание и был сторонним наблюдателем, однако смысл этого сна понять никак не смог. И в итоге, когда его разбудил топот ног и беспокойные возгласы Еленя, почти сразу поднялся, будто и не спал.

– Татень, Татень, вставай! Беда! Не углядел, дурак старый!

– Чё? – не понял Татень, поднимаясь.

– Беда, говорю.

– Какая беда? – тут же подскочил Татень, будто и не храпел минуту назад.

– Я сначала не сразу понял, что произошло, только потом узнал. Наш староста, чирей ему на копчик, как чужаков увидел, вас то бишь, так к Жаворонку сразу же людей послал. Не сразу, так бы я узнал, а чуть попозже, я только сейчас это понял.

– Жаворонку, кто такой Жаворонок? – тут же спросил Татень.

– Так это помощник Врабия, правая рука его. Ты хоть и переоделся в простую одежду, но воина в тебе за версту видать. Видимо, и староста что-то понял. Вот он и послал за дружинниками, а я, дурак старый, сразу и не распознал, куда это наш Прошка – гонец старосты, умчался. Вот я пол ночи не спал, размышлял, и теперь всё сошлось, и на свои места встало. Бежать вам надо, срочно. Потому как если дружинники сюда нагрянут, да вас без оружия застанут, ничем хорошим не закончится.

Хоть Ярославу и показались странными предположения Еленя, но Татень воспринял их всерьёз, и направился к Ярославу, явно намереваясь растолкать того.

– Я уже не сплю, – поднялся парень со своей лавки.

– Тогда отправляемся.

Татень покосился на Жужеля, что тоже, навострив уши, наблюдал за беседой.

– Может, ты с нами? – спросил Татень своего старого друга. – Тебя ведь и казнить могут за это, особо не разбираясь.

– Нет, – покачал головой Елень, – здесь моя земля, не уйду я. А в остальном это ведь и мои дела. Если осуждено умереть здесь, значит, так и умру. Воеводу я не предавал, по крайней мере, ни того, кому давал присягу, да и побратима я спасти обязан.

На том и распрощались. В спешке покинули дом Еленя и бросились к тому самому месту, где были кони и снаряжение.

Добравшись до места, быстро облачились в доспехи, опоясались мечами и, растормошив посапывающих коней, пустились в обратную дорогу.

Шли долго. Старались не торопиться, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. Всё так же петляли, огибая деревни и жилые поселки. Как раз люди стали просыпаться и отправляться на работы. Нет-нет, мимо пробегали дикие зверята, порой даже не обращая внимания на двоих всадников и люто выглядящего волка, что бежал рядом с двумя конями.

На привал решили остановиться за полдень. Присмотрели аккуратную полянку и принялись жевать сушёное мясо.

– Ты, Ярик, запомни простую науку, – глядя на парня, пояснял Татень. Он за эти дни довольно много чего ему рассказал о ратной науке. Ярославу это было приятно. – Без меча на чужой земле вообще никуда не ходи. Даже по нужде с ним не расставайся, ведь никогда не знаешь, где тебя враги могут застать.

– А как же мы ходили к Еленю без оружия? – не удержался от вопроса Соколов.

– То дело другое. Там нельзя было внимания к себе привлекать, – пояснил Татень. – А в остальном же, в любое другое время, с оружием в обнимку спать должен, как с девкой любимой.

Немного помолчали, а потом Татень вдруг произнёс:

– Хотел я представить тебя как сына, – произнёс он. – Да вспомнил, что Еленя так просто не проведёшь. Да и врать побратиму не хотелось. Он ведь знал, что жена моя да сын малой давно уж как померли от болезни. И с тех пор вот вдовствую.

Ярослав никогда не знал, что в таких ситуациях нужно говорить, поэтому молча слушал воина.

– Многие спрашивают, чего я другую жену не завёл. А вот не могу. Никого лучше своей Миланки так и не встречал. Молодухи заглядываются, но я их и близко не пропускаю. Никто мне Миланку не заменит. Она ведь мне сына родила. Пускай тот умер. Другого сына мне не хотелось. А вот на тебя, Ярик, смотрю и думаю, хороший ты парень. И науку ратную быстро схватываешь. На тебя все не нарадуются.

В этот момент оборотень опустил морду, будто засмущался, и, развернувшись, направился куда-то в лес. А Татень на него только махнул.

– Ну его, этого шерстяного, – и продолжил рассказ: – Не пойми неправильно. Ты уж на меня не серчай, что я тебя порой поучаю, но ты уж поверь, я что знаю, тому тебя научу. А если не подведёшь и проявишь себя как настоящий воин, я тебе свой меч оставлю, как наследие передам.

Ярослав от такого немного смутился. Он ещё не особо хорошо разбирался в местных порядках, но знал, что меч для ратника – нечто сакральное. И такое заявление для него было немного удивительным. Ведь он вообще не из этого мира. Для него этот меч не представлял той ценности, что для других людей этого мира. Да и вообще надеялся однажды домой вернуться.

Однако такое отношение к себе оценил. И посмотрел на Татеня совсем другими глазами. Если до этого он ему казался сварливым стариком, то сейчас у него что-то в голове сложилось, и он увидел за этим опеку, пускай и сварливого, но родителя. Чего-то такого ему в последние годы очень не хватало.

Он расплылся в улыбке и только сказал:

– Спасибо тебе, Татень. Для меня это очень важно.

В этот момент раздался какой-то треск. Ярослав отмахнулся, было подумав, что это оборотень гуляет. Но тут до него дошло, что оборотень скрылся в другой стороне, да и ходит бесшумно. Он обернулся, прислушавшись. Татень тоже умолк, насторожившись и положив руку на меч.

В этот момент на дальнем краю поляны зашевелились кусты, а следом появилась человеческая фигура. Это был воин в полном доспехе с обнажённым мечом. Ярослав и Татень медленно поднялись, развернувшись к нежданному гостю.

Следом за первым воином на поляну ступили ещё трое, затем ещё четверо.

– Вот мы вас и догнали, – наконец произнёс тот, что выступил первым. – Весь день гнались. Думали, обманул нас старый пень. Но нет. Вот уж потеха нам будет.

– А мы думали, коли оставили нас в селе, так без боя останемся, – добавил другой воин.

У Ярослава после этих слов всё совсем упало. На них смотрели не как на противников, а как на два трупа. И не мудрено.

Ведь на поляне против них выступило девять воинов. Против такой силы вдвоём особо не поспоришь, какими бы навыками они не обладали. И надеяться на удачу, которая когда-то спасла его, теперь точно не приходится.

Из леса вдруг выбежал Жужель, но так и застыл. Затем выгнул спину и гулко зарычал.

– Беги, – закричал Татень, выступая вперёд. – Я их задержу. А ты, – он посмотрел на волкулака, – головой за Ярика отвечаешь.