Buch lesen: «Замок-откуда-нет-возврата»

Schriftart:

* * *

Дом, где живёт девочка Настя, по прозвищу Тюха, прячется во дворе, граничащем со старой фабрикой и в то же время с волшебным миром. Однажды среди лета там появляются двое мальчишек – на самом деле принцев из соседних королевств. Одного зовут Рик Подорожник, другого – Том Чертополох. Они пришли в московский двор, чтобы сразиться с чёрными скрупами – невидимыми для людей чудовищами, ворующими чужую радость. Принцы приняли Настю в свою компанию благодаря её смешному прозвищу: ведь Тюха значит «счастье», которое им очень нужно в опасном приключении. И скоро все трое стали неразлучными друзьями.

Сражаясь со скрупами, Тюха обрела дар легко переходить в соседний мир. Там она познакомилась с герцогом и герцогиней Касилии, мастером путешествий доном Мартином, его женой Мартой, дочкой Марикой, подмастерьем Нико, и все они тоже стали её друзьями.

После победы Тюха на время уезжает из города: вместе с родителями она едет на море. Но вот отпуск закончился, семья вернулась домой, и Тюху ждёт новое приключение в волшебном мире.

Пролог

В начале августа время замирает, а вместе с ним и всё, что есть на свете. Как будто от неосторожного движения лето вспорхнёт и улетит – как бабочка с тёплого камня. Стихает даже вечный штормовой прибой на Краю земли, у подножия старой башни.

Старик на Краю земли каждую ночь поднимается на башню и глядит в подзорную трубу на все восемь сторон света. Труба показывает не ночной мрак и не звёзды в небе, а важные события в окрестных странах и мирах. Но сейчас, в начале августа, тишина и безлюдье тянутся от Края земли до самого холма, где стоит Замок-откуда-нет-возврата. Вокруг Замка тоже ничто не шелохнётся. Ворота наглухо закрыты, мост через реку убран с глаз долой. Старик не может заглянуть во двор сквозь стены. Есть ли кто в Замке, пуст ли он – неведомо. С тех пор как его хозяин в последний раз покидал свои владения, минуло не одно десятилетие. Но у таких, как он, жизнь долгая. Или время для них течёт не так, как для людей.

Старик переходит к другому окну и видит затерянный среди домов московский двор. Там тоже августовский штиль. Не видно сероглазой девочки с косичками. А двор уже забыл июльскую грозу, когда волшебное стекло в руке этой девчушки поймало молнию и выжгло полчища чёрных скрупов – невидимых чудовищ, похищающих у людей радость.

Следующее окно обращено к главному порту Плантаго – большого зелёного королевства. Здесь собралось множество кораблей, и ни один не может выйти в море из-за штиля. На пристани стоят капитан небольшой шхуны и человек в дорожной одежде, с ярко-синими глазами и проседью в рыжих волосах – дон Мартин, мастер путешествий. Оба глядят в небо: прикидывают, когда вернётся ветер.

Старик осматривает главный город Касилии и видит наконец хоть что-то новенькое. Посреди базарной площади появился огромный шатёр. Над ним подняты флаги, но и они понуро свисают вниз: здесь тоже нет ветра, чтобы их развернуть. Зато по всему городу расклеены афиши. У одной из них стоят двое подростков: рыженькая девочка и высокий светловолосый паренёк. Они поставили на землю корзины, полные овощей и фруктов, и что-то бурно обсуждают.

Старик подходит к другому окну и видит лесной замок в королевстве Мираканто. Старая крепость сверкает огнями: королева, донна Акарно, даёт бал. Старик качает головой: увеселения в Мираканто продолжаются уже не первую неделю. И совершенно непонятно, что празднует донна Акарно. Впрочем, никто об этом, кажется, не думает, никого не тяготит затянувшееся веселье.

Точнее, почти никого. Старик замечает двух притаившихся за колонной мальчишек: один в зелёном бархате, другой – в серебряной парче. Это принцы Рик Подорожник и Том Чертополох. Кажется, только они одни и недовольны балом. Смуглый мальчик в парчовом наряде с досадой отворачивается от танцующих гостей, хватает друга за руку и тянет в какой-то боковой проход.

Старик продолжает свой дозор и видит ещё много разных картин. Утренний сад в ограде, увитой вьюнком. Маленькую куклу в красном платье возле шкатулки с иголками и нитками. Избушку на лесной поляне. Рядом с избушкой – грядки, на которых зреют тыквы, подсолнухи и помидоры.

Старик кивает своим мыслям и переходит к окну, которое показывает горную тропу. По ней шагают двое путников. Старик хмурится: тропа давно могла бы вывести их хоть куда-нибудь, но почему-то не выводит.

Сложив свою трубу, страж башни спускается по винтовой лестнице и выходит в ночную тьму. Его ждут хижина и тетрадь в кожаном переплёте – в неё он запишет то важное, что ему удалось увидеть. Старик уверен: к следующей ночи затишье кончится. Об этом говорят и ноющие кости, и весь его житейский опыт. Подзорная труба показала достаточно, чтобы страж башни понял: события не заставят себя ждать.

Глава 1. Путники на горной тропе

Вечером двое юношей с дорожными мешками на плечах вышли к каменной осыпи, которая показалась им знакомой. Путники удивлённо огляделись.

– Вон там, – сказал один из них, махнув рукой в сторону скального ребра, – будет поляна с родником.

– А тут, – подхватил второй, – мы встретились с тобой три дня назад. Хотя мне кажется, будто прошло не три дня, а все тридцать. Какое-то время тут… странное.

– Похоже, тут со временем что-то неладно. – Первый юноша тревожно оглянулся. – Не мог я за три дня так разбить сапоги.

– А я не мог так заплутать в горах, – хмуро отозвался второй. – Мы ни разу не свернули с тропы. И тропа тоже ни разу никуда не свернула. Как мы могли опять здесь оказаться?

– И что же теперь делать? – растерянно спросил первый.

Второй пожал плечами:

– Солнце уже садится. Пойдём к роднику, устроимся на ночлег. А там подумаем, как нам быть дальше.

Они сошли с тропы и сквозь густой кустарник пробрались на поляну, скрытую двумя скальными отрогами. Там в самом деле весело журчал родник. Костровище хранило следы прошлой ночёвки – две закопчённые консервные банки среди углей и пепла.

Скоро в очаге вновь заплясал огонь, а в котелке, пристроенном на камнях, закипела вода. Путники разбили лагерь быстро и ловко. Пока один ставил палатку, другой таскал из зарослей сухие ветки для костра. Один развёл костёр, другой принёс в котелках родниковой воды. Один достал из своего мешка крупу и банку консервов. Другой из своего – уже подсохший хлеб, сыр и пару яблок. Поужинав, они остались сидеть у костра, задумчиво глядя в огонь.

Обоим путникам было лет по восемнадцать. На этом их сходство заканчивалось. Один из юношей был нисколько не похож на местных жителей, смуглых и темноглазых. Это был высокий и широкоплечий парень, с худым лицом, серыми глазами и упрямым носом. Русые волосы, довольно длинные, он собрал в хвост и завязал зелёным шнурком.

В Касилии привыкли к странникам с разных сторон света. Но одежда этого юноши всё равно была диковинной: никто не видел здесь пятнистых жёлто-зелёных костюмов и таких же пятнистых котомок. Из своего заплечного мешка странник по мере надобности извлекал полезные нездешние вещи: палатку, набор котелков, спальный мешок, топорик, фляжку, не говоря уж о невиданной еде в жестяных банках. Даже на знаменитом базаре в Касилии ничего подобного не продавали. Мешок чужеземца был раза в три больше, чем котомка его спутника, но высокий парень держался прямо, как будто груз нисколько не давил ему на плечи.

Другой странник явно не привык к тяжёлым горным тропам, хотя и выглядел как местный житель: лицо смуглое, черты тонкие, а глаза чёрные как ночь. Держался он, словно был отпрыском знатного рода, но странствовал в простой одежде, впрочем, удобной и добротной. Вот только сапоги его и впрямь грозили не сегодня-завтра развалиться.

Три дня назад, встретившись на горной тропе, путники удивились и обрадовались.

– О, наконец-то вижу человека! Что это за страна? – спросил высокий чужеземец.

– Я полагаю, что ещё Касилия, – ответил местный юноша. – Но, может быть, уже и Мираканто.

Чужеземец рассмеялся:

– Забавное название, колючее! – но тут же стал серьёзным и озабоченно добавил: – Никогда не слыхал о таких странах. Куда меня занесло? И почему здесь говорят по-испански, если я шёл на восток? Кстати, меня зовут Дени. Я из Иллирии.

Второй путник ответил:

– Ты ошибаешься. Я говорю с тобою по-касильски. Впрочем, в наших краях все и всегда друг друга понимают. Меня зовут Лусьо. Представь себе, я тоже никогда не слышал об Иллирии, хоть это очень странно.

– А что тут странного?

– Вообще-то мне известны все миры и страны вплоть до ближайшего Края земли.

Дени удивлённо поднял брови, а Лусьо продолжал:

– Может, ты забрёл к нам из машинного мира? Мы обходим его стороной. Он очень странный.

– Зато удобный. А ты знаешь, как туда добраться?

– Я – нет, но мастер путешествий знает.

Дени вздохнул с видимым облегчением:

– Вот и отлично! Машинный мир хорош тем, что оттуда всегда можно попасть домой. А где найти мастера путешествий?

– У нас в Касилии живёт один, – задумчиво ответил Лусьо. – Только сейчас он, кажется, в отъезде. Но как ты здесь оказался?

– Понятия не имею! – развёл руками Дени. – Решил постранствовать по белу свету, чтобы набраться ума-разума. Сначала шёл по правильной дорожке. Шёл, шёл, да и свернул случайно на неправильную. А ты давно странствуешь?

– Нет, только начинаю…

– Тоже решил набраться ума-разума?

– Мне нужно попасть в Зачарованный Сад. Я решил стать врачом-травником. А для этого нужно понять души цветов и трав. Ну и…

Лусьо смущённо замолчал. Про Сад он слыхал только в сказках, но это ведь не значит, что его не существует. Впрочем, Дени принял его слова всерьёз, а вопрос задал самый деловой:

– Тебе известна дорога к Зачарованному Саду?

– Мне указали на эту тропу, но не советовали по ней ходить, – честно ответил Лусьо. – Говорили, что сначала она приведёт к Замку-откуда-нет-возврата, к которому лучше не приближаться. Но другой дороги к Саду вроде бы нет…

– А далеко этот Замок?

– Сказали, в трёх днях пути.

– Странно. Я шёл по этой тропе гораздо дольше, но не видел никакого Замка. И Сада, кстати, тоже. А ты не будешь против, если я составлю тебе компанию?

– Но это может быть опасно! – встревожился Лусьо.

– Это наверняка опасно. Иначе бы тебе сказали, например, про Замок-откуда-не-хочется-возвращаться, – усмехнулся Дени. – В такое место в одиночку лучше не соваться. Давай посмотрим на него, а там решим, что делать.

– Ну ладно, – согласился Лусьо. – Вдвоём, конечно, лучше.

В тот день они в первый раз заночевали на поляне у родника и рано утром пустились в путь. И вот теперь, спустя не то три дня, не то целый месяц, коварная тропа вновь привела на то же место.

Глава 2. О пользе сгущёнки

Лусьо поднялся, вытащил из кучи хвороста несколько веток и с досадой бросил в костёр. Дени поглядел на него и предложил:

– Может, пойти в твою Касилию и поискать того, кто разбирается в дорогах?

Лусьо не ответил. Сел на своё место и уставился в огонь.

– Не хочешь возвращаться? – спросил Дени. – Ты что, сбежал из дому?

– Ну… меня вообще-то отпустили, но я не сказал, куда иду.

– Родителям? – уточнил Дени.

Лусьо кивнул, вздохнул и стал рассказывать.

– Мой отец – герцог Касилии. – Лусьо покосился на Дени, но тот спокойно продолжал ворошить палкой угли. – Он хотел, чтобы я учился государственным делам. Законам, дипломатии, торговле. Охране государственных границ…

Дени усмехнулся и заметил:

– Особенно между Касилией и Мираканто…

Лусьо пропустил его слова мимо ушей и продолжал:

– …борьбе с контрабандистами, финансам, пошлинам – в общем, управлению страной. А мне это неинтересно.

– А твоим братьям интересно?

– Нет у меня братьев! И сестёр тоже нет.

– Вот это плохо, – вздохнул Дени. – Отец состарится – и кто будет всем этим заниматься?

– Отец не состарится. Он всегда будет молодым, – ответил Лусьо. – Дело в том, что моя мама… Как бы тебе объяснить…

– Неужели горная вила?! – удивлённо воскликнул Дени.

– Вечно юная фея. И отец стал таким же, как она.

И вновь Дени принял его слова на удивление легко.

– Это понятно. А вдруг отцу уже до смерти надоели все ваши пошлины и контрабанда?

– Мне кажется, он любит этим заниматься, – ответил Лусьо. – Ему интересно самому во всё вникать. А я не такой и никогда таким не стану. И я сказал отцу и маме, что хочу постранствовать по свету, чтобы понять, чем мне лучше заняться. Но на самом деле я уже решил, что стану лечить людей травами. Лучше быть хорошим лекарем, чем плохим герцогом.

Дени спокойно согласился:

– У нас говорят, что дети горных вил – отличные травники.

– Правда? – Лусьо вдруг просиял, да так, что от его улыбки даже костёр, кажется, вспыхнул ярче. – А у нас ничего такого не говорят. И фей вилами не называют. Странное слово.

Он задумался и снова помрачнел. Дени его не торопил, молча глядел в огонь, тоже о чём-то размышляя.

– Нет, в Касилии нам не помогут, – сказал наконец Лусьо. – А если я вернусь, то меня, может, больше уже не отпустят…

– Так нельзя! – решительно прервал его Дени. – Раз тебе нужен этот Сад, мы обязательно должны найти дорогу. Может, попробуем спросить какую-нибудь местную… ну, предположим, бабу-ягу?

– Кого спросить? – не понял Лусьо.

– Во многих сказках есть такие сердитые старушки, – с усмешкой пояснил Дени. – Они всегда знают, как попасть в непонятные и нехорошие места.

Лусьо вздрогнул и оглянулся.

– Зря ты о них вспомнил. Да ещё на ночь глядя!

Не успел он договорить, как в кустах затрещало.

– Старушка легка на помине, – заметил Дени и тронул свой ремень, словно на нём висел невидимый клинок.

И тут же, раздвигая колючие ветки, на поляну вышла местная баба-яга – старуха с крючковатым носом, золотой серьгой в ухе и цветастым платком на голове. Из-под платка выбивались седые космы, изо рта торчал клык.

– Ну всё. Теперь нам конец, – тоскливо прошептал Лусьо.

Но старуха, дойдя до края освещённого круга, остановилась и недовольно проворчала:

– Сами позвали, а к костру не пускаете.

– Мы просто вспомнили про вас, – сказал Дени.

Он вежливо поднялся и даже отвесил в сторону старухи что-то вроде поклона. Лусьо только подвинулся ближе к огню.

– А что будет, если я приглашу вас к костру?

– Косточки белые будут, – ответила старуха и цыкнула зубом.

– Жаль. Нам бы надо с вами посоветоваться, – вздохнул Дени и вдруг спросил: – А может быть, вы любите сгущёнку?

– Чего? Ты говори по-человечески, – рыкнула баба-яга.

– Минуточку. Сейчас проверим.

Дени достал из своего мешка жестяную банку. Пробил ножом в крышке две дырки и протянул старухе:

– Вот, попробуйте.

Одной рукой старушонка ухватила банку, а другой попыталась вцепиться в Дени, но у неё почему-то не получилось. Выпив сгущёнку одним духом и вытерев ладонью рот, баба-яга спросила:

– И кто же тебя так защищает?

– Королева Бет, – весело отозвался Дени. – Она не отпускает меня странствовать без защиты. Как вам сгущёнка?

– Годится, – кивнула старуха. – Ну, спрашивай, чего вам надобно.

– Мы ищем дорогу в Зачарованный Сад.

– А вы знаете, что она ведёт в Замок-откуда-нет-возврата?

– Знаем. Но мы даже до Замка не смогли добраться.

– Ваше счастье!

– Возможно. Но нам всё равно нужно туда попасть.

– Ну раз ты такой смелый… Тропа здесь непростая. Время она сжимает, а путь растягивает. Утречком возьми из костра камень, который останется белым. Как выйдете на тропу – брось его перед собой, и тропа поведёт вас не по кругу, а прямо. Дойдёте до реки – увидите три стоячих камня, возле них белые гвоздики. Сорви три цветка – откроется Замок. А дальше смотрите уж сами.

– И долго нам идти до этой реки? – уточнил Дени.

– Идти три дня, а отшагаете за целый месяц.

Дени достал ещё одну банку и вежливо спросил:

– Вам открыть?

– Не надо. У меня зуб железный.

– Спасибо за помощь. Эта банка у меня последняя, а то бы я больше отдал за такую полезную информацию, – сказал Дени.

– Ну, если нет сгущёнки, то разговор окончен.

Старуха спрятала банку в карман широкой юбки и удалилась, бросив на Лусьо пронзительный взгляд, словно хотела сглазить.

– Ты запомнил инструкцию? – спросил Дени, когда опасная гостья скрылась из виду.

– Взять из костра белый камень, бросить на тропу, идти до реки, у стоячих камней сорвать три гвоздики.

– Звучит правдоподобно, – кивнул Дени. – По-сказочному.

– Только сапоги мои такой дороги не выдержат, – печально отозвался Лусьо.

– Это точно. Поэтому мы возьмём белый камень, отметим начало тропы и заглянем для начала в машинный мир. Добудем тебе приличное снаряжение и заодно восполним запасы еды, в первую очередь сгущёнки. Кто-нибудь сможет нас туда провести?

– Подмастерье, мне кажется, сможет. Он толковый.

– Ты можешь не входить в город, – предложил Дени. – Просто скажи, где искать этого парня.

Лусьо покачал головой. Что-то мешало ему согласиться.

– А тебе не нужно возвращаться домой? – осторожно спросил Лусьо. – О тебе там не волнуются?

Дени беспечно махнул рукой:

– Главное, я теперь знаю, как вернуться. Неделей раньше или позже – роли не играет. Но, может, ты не хочешь, чтобы я с тобою шёл? Скажи как есть. Я не обижусь.

– Нет, я хочу, – заверил Лусьо.

– Ну, значит, ложимся спать, чтоб завтра встать пораньше.

– А не надо на всякий случай подежурить у костра? – предложил Лусьо, вспомнив визит страшной старухи.

– Не надо, – успокоил его Дени. – Ты вовремя меня предупредил. Теперь сюда никто не сунется.

Лусьо постеснялся спросить, какими чарами Дени защитил их от опасной гостьи. Только заметил:

– А здорово ты угадал с этой сгущёнкой.

Дени рассмеялся:

– Знаешь, сколько хожу по свету – везде сгущёнка пользуется успехом. Очень полезное изобретение. Жалко, ты не успел её попробовать. Но тебе тоже понравится.

Глава 3. Донна Кардо Баррикверо

Рик Подорожник был рад удрать с бала. Он бы давно покинул охотничий замок, где с весны развлекался королевский двор Мираканто. Её величество собрала чуть ли не всю родню, задавала бал за балом, и никто не мог уклониться от участия в праздниках.

Рик не принадлежал семейству Мираканто и мог бы потихоньку удалиться, если б не Том Чертополох. Младшему принцу в замке было скучно, но королева запретила ему выходить за каменные стены. Сначала он спорил с донной Акарно, потом попробовал сбежать. И пробовал за месяц раз пятнадцать, но безуспешно. Скрыться от взора королевы в Мираканто невозможно. А пересечь границу, прежде чем их хватятся, Тому с Риком никак не удавалось, и Рик каждый раз возвращался в замок под конвоем стражи в малиновых камзолах. Не мог же он оставить друга в таких унылых обстоятельствах.

В разгар очередного бала Том схватил Рика за руку и потянул в боковой проход, которого Рик прежде не замечал.

– Бежим! – шепнул Том. – Открылась бабушкина башня!

Рик бросился за ним. Коридор вывел их к подножию винтовой лестницы. Факелы освещали древнюю кладку стен.

– Это бабушкины владения, – объяснил Том. – Она живёт там, наверху.

– А ты не говорил, что у тебя есть бабушка, – ответил удивлённый Рик. – Она тут прячется? Или её заперли в башне?

– Не прячется и не заперли. Но бабушка редко выходит и не пускает к себе посторонних. А нам открыла, значит, она нас ждёт.

Друзья стали взбираться по крутым ступенькам. Иногда они останавливались передохнуть, и Том сообщал кое-какие сведения.

– Бабушка в нашем роду главная. Она сама должна быть королевой Мираканто, но говорит, что есть дела и поважнее.

На следующей площадке Том сказал:

– Бабушке не нравится, что мама заставляет всю семью вести себя прилично. Как будто мы садовые цветочки! А маме, наоборот, не нравится, что бабушка – настоящая Кардо Баррикверо.

– А что такое Кардо Баррикверо?

– Колючка, вредина – сорняк, короче говоря.

Они поднялись ещё выше, и Том добавил:

– Бабушка говорит: кто не Кардо Баррикверо, тот и не Чертополох. И я тоже так думаю. А мама решила меня воспитывать. Поэтому и держит в замке.

Рик кивнул и грустно улыбнулся:

– Наверно, меня здесь терпят, потому что я лекарственный.

И тут лестница кончилась. Друзья стояли перед дубовой дверью, рядом с которой на цепи висел молоток. Том трижды ударил им в дверь.

– Войдите! – отозвался властный голос.

Том толкнул дверь, и друзья вошли в таинственные покои. Внутри было почти темно. Лишь где-то далеко, в конце большого зала, в очаге слабо теплился огонь. Держась за руки, принцы двинулись в ту сторону. Сбоку от очага, в густой тени, стояло то ли кресло, то ли трон. Том поклонился ему со словами:

– Бабушка, здравствуйте! Это мой друг – Рик Подорожник.

– Тот самый, с кем вы разогнали скрупов? Донна Акарно была вне себя, когда рассказывала мне о ваших подвигах, – сказала бабушка Тома с лёгким смешком.

– Да, тот самый.

Огонь в очаге вспыхнул ярче, и Рик увидел сидящую на троне тёмную фигуру.

– Разве мы сделали что-то дурное? – спросил Рик.

– О нет, как раз наоборот! Но это было опасное приключение. Оно могло плохо закончиться.

– Зато теперь всё закончится тем, что мы засохнем с тоски, – ответил Том. – Нас заперли здесь, как в тюрьме.

– А если вы опять затеете что-то опасное?

– А разве настоящий Кардо Баррикверо должен прятаться от опасности за мамочкину юбку? – сердито бросил Том.

– Ну что же, я вам, пожалуй, помогу, – сказала бабушка и поднялась из кресла. В комнате тут же вспыхнули светильники, и огонь в очаге заплясал весёлыми языками.

Рик на мгновение зажмурился. А когда открыл глаза, увидел бабушку своего друга во всей её красе. Донна Кардо Баррикверо оказалась высокой, смуглой и темноглазой – как Том. Только волосы у неё сверкали серебром. Платье на бабушке переливалось, как угли в очаге, – то приглушённым пурпуром, то ярко-алым блеском. Любой, взглянув на неё, понял бы, что это Королева. Но никто не осмелился бы даже подумать – старая. Бабушка Кардо Баррикверо не была старой, как, впрочем, и юной. Время почтительно обходило её стороной.

Королева оглядела принцев и усмехнулась:

– Думаю, для начала вы можете отправиться на родину юного Подорожника – в Плантаго. Я сообщу донне Акарно, что принц Ричард пожелал вернуться домой, а принц Томас отправился с ним с визитом вежливости. Поскольку принцев заперли в замке, они прибегли к моей помощи. Я дам вам провожатого. Он покажет короткий путь в порт Плантаго. Колтун! Подойди сюда!

По каменному полу застучали когти, и к Королеве подошёл большой лохматый пёс неведомой породы и грязного окраса. Он посмотрел на принцев из-под косматой чёлки и ухмыльнулся краем пасти. Блеснули белые клыки.

– Вам ведь не нужно собираться в дорогу? – спросила Королева. – Для донны Акарно вы у меня в гостях. Главное, чтобы уже на рассвете вы оказались в порту. Там стоит судно из Касилии. Возле него, конечно, крутятся переодетые шпионы Мираканто. Уж им-то, надеюсь, вы сумеете отвести глаза?

Том молча кивнул.

– Но, говорят, на море штиль, – заметил Рик. – Корабль не поможет нам сбежать.

– Дитя! Где побывали вы с моим внуком, там штиля быть не может, – сказала Королева и рассмеялась звонким молодым смехом. – Вот здесь, к примеру, уже завтра грянет буря.