Buch lesen: "Давай сыграем в любовь", Seite 2

– Боишься, что нас увидят вместе? – усмехается он. Мысли мои читает, не иначе.

– Именно этого я и боюсь.

– Хорошо, – как-то быстро соглашается Руслан.

Через несколько минут он останавливается у ближайшей остановки, как я и просила, перегораживая место для автобуса. Вижу недовольные лица некоторых людей, кажется, они мысленно нас прокляли. Уже собираюсь выйти, как вдруг Соболев хватает меня за запястье и резко тянет на себя. Все происходит слишком быстро: я врезаюсь в мужскую грудь и упираюсь в нее ладонями. На секунду заостряю внимание на его карих глазах, они такие серьезные, хищные, словно передо мной не обычный парень, а какой-то принц.

– Что? – хриплым голосом шепчу, растерявшись от неожиданности.

– В субботу тебе придется прогулять последние пары, – Руслан будто приказывает.

– Нет, я не буду.

– Я не спрашиваю, Лисица, – отрезает он, напомнив, кто из нас имеет власть, а кто так – для мебели.

– Зачем? – вздыхаю досадливо. – Я не прогуливаю пары, даже в школе не прогуливала.

– По тебе видно, что ты девочка, повернутая на правилах, – он будто высмеивает меня.

– А по тебе видно, что образование и будущее для тебя – пустота. Не сравнивай нас, – на последней реплике я повышаю голос, пытаясь придать ему максимальную строгость.

– Это важный прием, Лисица, – Руслан пропускает мой выпад.

– У меня нет вещей, которые бы подошли для…

Он обрывает меня:

– Об этом я позабочусь. Встретимся в два на парковке.

Я не отвечаю, решив, что Соболев в принципе не готов идти на компромиссы. Выхожу из машины, громко хлопнув дверью. Назло ему. А за спиной даже показываю средний палец, так бесит меня этот парень. Искренне надеюсь, что через месяц все закончится.

Глава 4

Удивительно, но прогуливать приходится пару подружки Соболева, потому что нам неожиданно меняют расписание. Последними стоят две психологии, на которые наши парни идут с большим удовольствием, чем, скажем, на то же право. А там, между прочим, лекцию читает крутой препод, его хочется слушать и слушать. Правда, мне плевать, с группой отношения давно испорчены. Как сказал бы Соболев: «твоя правильность довела тебя до ручки», но я не жалею.

– Ты реально не пойдешь? – удивляется Дашка, когда мы прощаемся.

– Да, придется, – вздохнув, пожимаю плечами.

– Надеюсь, что настанет момент, и ты мне все расскажешь. – Мне нравится, что Миронова не давит, а терпеливо ждет. Наверное, в самом деле стоит ей раскрыться. Не уверена, что Даше придется по нраву мое хобби, она-то, в целом, такой божий одуванчик, но мне почему-то кажется, что подруга и не осудит.

– Обещаю. – Мы чмокаемся в щеки и расходимся: я на парковку, Дашка на пару.

Сегодня на улице морозно, от снега не осталось и следа. Скрещиваю руки на груди, жалея, что надела кожаные шорты и колготки вместо чего-то более теплого. Поправляю берет, нервно притопываю каблуком ботильона. Руслан привычно опаздывает, приходит почти на двадцать минут позже. За это время я готова его убить десятью разными способами, мне жутко холодно и немного голодно.

– Поехали. – Он снова не здоровается, ничего нового

Сегодня Соболев на том же внедорожнике, на котором подвозил меня до остановки. Видимо, решил в прохладное время года сменить байк на что-то более комфортное.

Я усаживаюсь в салон, кидая в него гневные взгляды.

– Если в следующий раз ты заставишь меня ждать, я прокляну тебя так, что на твоей пушистой макушке рога вырастут.

– Типа изменишь мне? – на его лице усмешка, которую мне хочется стереть.

– Понимай, как знаешь. Но ждать по полчаса на морозе я больше не буду, – закончив тираду, я отворачиваюсь к окну. Руслан тоже больше ничего не говорит, он выглядит каким-то напряженным, а может, мне только кажется. Внешне Соболев настолько закрытая книга, что сложно даже на один процент угадать его настроение.

Что удивительно, едем мы не в торговый центр, потому что дорога уходит в другую сторону. А когда останавливаемся напротив двухэтажного бутика, название которого тонко намекает, что внутри неприлично дорого, я начинаю нервно ерзать в кресле.

– Выпрыгивай, – командует Руслан, заглушив двигатель. Сегодня он максимально галантный: обходит машину, дверь открывает, и у входа в бутик сперва дожидается, пока я войду, затем входит сам.

Внутри довольно приятная атмосфера: мягкое освещение от изящных люстр, стены оформлены в пастельных тонах.

Нас встречают девушки, одетые в строгую униформу, с улыбками на лицах. В их взглядах читается оценка, но машина Соболева, которую даже отсюда видно, четко дает понять – клиенты пожаловали не из бедных.

– Нам нужно подготовиться к важному приему, – сухо кидает Руслан, проходя вдоль полок. Я же стою у входа, ощущая себя чужачкой. – Организуйте, включая прическу и макияж.

Консультанты кивают и подхватывают меня под руки, уводя в соседнюю комнату. Там у них оказывается целый мини-салон: большие зеркала, наборы косметики, девушка с ножницами и расческой в руках. Я нервно сглатываю, будто в кино попала. Прямо кадр из «Красотки».

Мы со стилистом переглядываемся, затем она подходит, трогает мои волосы, разглядывает лицо и изрекает:

– Будешь принцессой.

Вот и все. А какой принцессой, никто не пояснил. Ладно, я в целом не боюсь перемен, мне даже интересно, что получится у этой феи красоты. К слову, она реально красивая: короткие серебристые волосы, в ушах серьги-ниточки, на губах помада цвета застывшей крови. Все подобрано со вкусом. Такой и довериться не страшно.

Я усаживаюсь в кресло, прошу только, чтобы меня не стригли. А дальше начинается магия, которая длится часа три, если не больше. Мне делают маски, мажут разными сыворотками и кремами, даже губы подвергают непонятным манипуляциям. После наносят макияж, но какой – не показывают. Вероника, так зовут стилиста, говорит, что для интриги сохранит весь образ в тайне от меня. Чтобы я ахнула в момент завершения.

– Как вам? – В комнату входит девушка-консультант, занося несколько нарядов. Платья все бесподобные, будто их создали для принцессы.

– Красивые, – только и могу тихо ахнуть я.

– Ваш молодой человек сам выбирал, – хихикнув, отвечает сотрудница магазина. – Такое не часто встретишь. Обычно у мужчин вкус так себе, а у вашего глаз-алмаз, – последнюю фразу она произносит с такой мечтательностью, что, будь я реальной девушкой Руслана, уже бы сгорела от ревности.

Выбираю длинное платье молочного цвета. Оно не пышное, с прямой юбкой, расшитой золотистыми нитями. С правой стороны практически до самого бедра тянется разрез, придавая образу игривости и задора. А рукава выполнены из легкой ажурной ткани и напоминают крылья бабочки.

Наконец я подхожу к зеркалу и не могу поверить, что девушка в отражении – я. Огненно-рыжие кудри струятся по плечам, но лицо не закрывают, потому что сзади их придерживает красивая заколка в виде маленькой птички. В ушах блестят серьги, которые стоят целое состояние, не иначе. Макияж неброский, подчеркивает мой юный возраст. А губы… я даже дотрагиваюсь до них пальцами, они выглядят настолько притягательно, словно их кто-то очень страстно и долго целовал.

– Ну как? – спрашивает Вероника, улыбаясь мне.

– Слишком круто, чтобы поверить, – только и могу выдать я.

– Твой друг должен влюбиться по второму кругу, – смеется она. И я реально задумываюсь, как на меня посмотрит Руслан. Какие у него будут мысли? Интересно же.

Выхожу из комнаты, придерживая длинную юбку. Высокая шпилька не дает возможности быстро передвигаться, поэтому иду медленно. На меня тут же обращают внимание все девочки в зале, а вот Соболев пока не видит. Он сидит в кресле, расставив широко ноги, и с уставшим видом листает журнал.

Останавливаюсь, не доходя до него двух метров.

– Я готова, – произношу уверенным голосом, не забыв улыбнуться.

Руслан кидает на столик журнал, поднимает голову и, кажется, на мгновение замирает. Его взгляд скользит по каждому участку моего тела так, словно он рукой дотрагивается то до моих плеч, то до талии, или вот сейчас – губ. Не понимаю, почему, но я вдруг смущаюсь.

– Ну… – он встает и улыбается как-то загадочно. В его лисьих глазах полыхает план, который, скорее всего, придется мне не по вкусу. – Пойдем, Кристина. Поиграем, как следует.

Глава 5

Мы заезжаем домой к Руслану, он быстро переодевается и возвращается в машину. Я не смотрю на него, и только позже, в банкетном зале, где проходит торжество, замечаю, как он элегантно выглядит. На нем темные брюки чиносы, натертые до блеска туфли, рубашка и пиджак, а дополняют статусный образ волосы, зачесанные на одну сторону.

У входа в зал Соболев галантно подставляет мне руку. Наверняка мы с ним смотримся, как какие-то знаменитости.

– Это обязательно? – уточняю, взглянув на Руслана.

– Не задавай глупых вопросов, Лисица.

Зал тем временем наполняется гостями, играет живая музыка, официанты бегают туда-сюда с подносами, разнося шампанское. Столы не ломятся от еды, как я обычно пишу в своих романах, тут скорее легкие закуски: с икрой, рыбой, мясом, сладости тоже имеются, но каких-то декоративных размеров.

Мы останавливаемся около одного из столов. Я жутко голодная, поэтому беру мини-круассан и кусаю его. Жду, что Соболев закатит глаза, типа: «неужели ты сюда поесть пришла?», но он на меня вообще не смотрит. Его взгляд прикован к входу, где толпится народ.

Протираю рот салфеткой, делаю глоток сока и поворачиваюсь к Руслану, чтобы спросить, надолго ли мы здесь, но он опережает:

– Целуй меня, Лисица, – требовательным тоном говорит Соболев.

– Чего? – опешив от такой просьбы, шепчу я. Он в свете софитов, что ли, перегрелся?

– Целуй, сказал! – Взгляд, брошенный на меня, напоминает огненную стрелу. Этот парень – дьявол воплоти, не иначе.

– В щечку? – хлопаю растерянно ресницами.

– В губы, Лисица! – не унимается Руслан.

– Ты спятил? Мы на такое не договаривались.

Если я и поцелую этого парня, то только под дулом пистолета. Одна мысль о том, что мы, два кровных врага, – хотя здесь я преувеличиваю, конечно, – можем вдруг поцеловаться, заставляет меня ежиться.

– Правила меняются, – Соболев поворачивается ко мне полубоком и смотрит так пристально, выжидающе, будто у меня нет права на отказ. – Давай же. И так, чтобы все вокруг в осадок выпали от твоей любви ко мне, – на последней фразе с его губ слетает усмешка.

– Я не буду тебя целовать, – хмыкаю в ответ.

– Бесишь, – уже тише рычит он. – Все мои планы портишь своей строптивостью.

– Мне, может, еще извиниться? – иронично кидаю я.

Соболев отводит взгляд, я улавливаю его направление и вижу, как в зал входит группа людей. Среди них и родители Руслана. Отец его разговаривает с каким-то мужчиной, которого держит под руку молодая девушка. Она такая красивая, что даже я засматриваюсь. Длинные волосы цвета воронова крыла каскадом рассыпаются по плечам и спине. На ней серебристое платье чуть выше колен, расшитое блестящими нитями. Интересно, она любовница того мужика под пятьдесят?

– Черт, – ругается Соболев. И прежде, чем я успеваю разглядеть, во что одета его мать, и ответно помахать ей, Руслан совершает максимально неожиданный поступок.

Он придвигается ближе, а я почему-то интуитивно сжимаю ткань юбки в кулаке. От него исходит приятный аромат с нотками цитруса, и это действует на меня словно отвлекающий маневр. Руслан дотрагивается до моего подбородка, заставляя поднять голову. Его горячие пальцы так сильно давят, что я не могу дернуться. Соболев наклоняется и в долю секунды касается моих губ.

И нет, это совсем не чмок, какой можно было бы сделать на публику. Его язык проталкивается мне в рот, встречается с моим, и наше дыхание переплетается. Сердце пропускает удар, я даже не сразу соображаю, что мы целуемся. Несмотря на грубость, поцелуй выходит довольно мягким. Он вызывает у меня непонятные ощущения, которые я толком не могу считать.

Мозг, правда, быстро дает команду «стоп». И в тот момент, когда пальцы Руслана дотрагиваются до моих ключиц, каким-то уж больно игривым, ласковым жестом, я резко отталкиваю его, ударив в плечи парня ладонями.

Он отстраняется, и я, разгоряченная задетым самолюбием, тем, что мое слово для Соболева гроша ломаного не стоит, замахиваюсь и даю ему звонкую пощечину. При всех. Несмотря на взгляды, которые вмиг притягиваются к нам. Несмотря на музыку, которая, кажется, затихает вместе с голосами.

Меня трясет, злость закипает в венах, до того чувствую себя унизительно.

Для Руслана я не человек, кукла, которую он вытащил при нужных обстоятельствах. Да, мы друг друга ненавидим с самого начала знакомства, да, у него есть на меня компромат, да, может, я не ангел, и сама во многом виновата, но вести себя так со мной не позволю.

Соболев почему-то молчит, в его глазах читается удивление вперемешку с яростью, да такой лютой, что впору убегать. Что я, собственно, и делаю: разворачиваюсь и стремительно ухожу.

Стук каблуков смешивается с гулом моего сердца. Я стараюсь не смотреть на людей, которые наблюдают за мной. Господи, я будто под камерами телешоу. Отвратительное чувство, аж ладони от нервов потеют. У входа еще и ногу умудряюсь подвернуть на этих чертовых каблуках. Какой-то парень, стоящий неподалеку, открыто усмехается, и мне жуть как хочется показать ему средний палец. Но я держусь. И так хватит концерта.

Выхожу в холл, тут, слава богу, людей нет. Дохожу до диванчика и только планирую сесть, как меня резко дергают за запястье. Я впечатываюсь в мужскую грудь, нет, не просто в мужскую, а в грудь Соболева. На удивление, дышит он ровно, и взгляд уже не такой пылкий.

– Отпусти, – требую я, задрав повыше подбородок.

– Ты забылась, Лисица? Игра по моим правилам, а не по твоим, – его дыхание касается моих губ, и мозг, будь он неладен, зачем-то подкидывает обрывок нашего странного поцелуя.

– Определись в условиях, Соболев, – стараюсь говорить так же уверенно, как он. – Я тебе не собачка на привязи.

– Ты сейчас вернешься в зал и будешь паинькой, – шипит он.

– Я не… – У меня перехватывает дыхание. Я панически делаю шаг в сторону, пытаясь спрятаться за Русланом, благо он широкий в плечах, и меня за ним, надеюсь, не видно.

– В чем дело? – его генеральский тон сходит на нет.

– Мне нужно уйти, – просительно говорю, стараясь успокоиться.

– Почему?

– Если ты не хочешь проблем со своей репутацией, тебе придется меня отпустить. И чем скорее, тем лучше.

Глава 6

– Ну и кто из них? – Руслан оглядывается, заметив в холле трех парней.

Проклятье, ну почему именно здесь и сейчас? Как вообще так сложились обстоятельства?

– Никто, – сглотнув, отвечаю, а у самой руки леденеют.

Ищу глазами ходы к отступлению. И дело вовсе не в том, что я не хочу портить Соболеву репутацию, скорее ему даже на руку будет, узнай он правду обо мне, очередной грязный секрет, который я бы предпочла держать за семью замками. Мне невыносима мысль снова посмотреть в глаза этому человеку. Пережить тот день, когда мир под ногами рухнул.

– Ивлева, – голос Руслана приобретает серьезные нотки. – Ты побледнела.

Дотрагиваюсь до щек, переводя дыхание. Неужели у меня на лице все написано? Бли-и-ин.

– Ладно, проваливай. – Он резко разворачивается и начинает отдаляться. Так, словно я ничтожество, через которое ему проще переступить, чем вести диалог. Неприятно. Мне кажется, раньше он относился ко мне лучше. С другой стороны, чего я ожидала? После сцены с пощечиной это еще не самый плохой ответ.

Прячусь за угол и зачем-то провожаю взглядом Руслана. Он идет такой важной походкой, будто император, который направляется к тронному залу. Ему не хватает только свиты за спиной и красной накидки, волочащейся по полу. А потом вдруг Соболев замедляет шаг, прямо у компании парней, среди которых… Влад Туманов. Мой личный ночной кошмар.

Я вдруг задумываюсь: кто его родители? Об этом человеке я знаю только ложь, не более.

Из зала выходит официант, и когда он пролетает мимо Руслана, тот хватает с подноса бокал с шампанским. С каждой минутой шаг Соболева становится все медленнее и медленнее. Неужели он… все понял? И решил поговорить с Владом? А может, со всеми ними, и узнать про меня что-то? Господи, от Руслана можно ожидать чего угодно. У него пуля в голове, и если она выстрелит, остановить будет невозможно.

Я зажмуриваюсь. Мне так страшно. Не хочу переживать весь тот позор вновь. Не хочу стать слабачкой, в которую тычут пальцем и приклеивают на спину чертовы ругательные фразы. Не хочу считать дни до выпуска.

Не выдержав, приоткрываю один глаз и становлюсь свидетелем чего-то максимально неожиданного. Руслан опускает руку бокалом на уровень бедер и как бы нечаянно проливает шампанское на Влада. Туманов отскакивает и, судя по лицу, нецензурно ругается, но, когда видит перед собой Соболева, закрывает рот, словно ничего не произошло. Руслан пожимает плечами, затем отвешивает ему поклон в шутливой манере и уходит. Я успеваю заметить на его губах усмешку.

Не сразу понимаю, с чего Соболев ухмыляется, а потом и сама испускаю невольный смешок. Игристый напиток пролился в самое неудачное место, как если бы Влад не успел добежать до туалета. Его товарищи тоже не сдерживаются и хихикают. Туманов никак не реагирует, но ровно до того момента, пока Соболев не скрывается в зале. После Влад со всей дури кидает в стену бокал, и шампанское растекается по обоям и полу. Парни больше не смеются, а сам Туманов спешит к выходу.

У меня на душе вдруг становится так хорошо. Я ведь и сама грезила отомстить, конечно, не таким детским способом, более серьезным. Но школа закончилась, и, к счастью, наши пути больше не пересекались. Однако боль никуда не ушла, воспоминания невозможно вырезать из мозга. Вот только мне все равно почему-то приятно наблюдать за таким Владом: униженным, оскорбленным, в какой-то степени беспомощным. Не знаю, осознанно ли провернул свою выходку Соболев, но моя степень неприязни к нему чуть поубавилась.

Ладно, чего стоять? Пора домой.

Вызываю такси, и пока машина едет, заглядываю в дамскую комнату. Закрывшись в кабинке, слышу, как кто-то еще заходит в уборную. Два женских голоса так громко переговариваются, что я невольно вникаю в суть разговора.

– Бедный Руслан, – вздыхает одна. – Так опозориться.

– Ой, не говори.

– Я бы на его месте не рискнула вернуться, а он ничего, зашел и пытается вести себя так, будто ничего не произошло.

– В следующий раз будет знать, с кем связываться, – голос последней девушки звучит высокомерно. Словно она рада подобному раскладу.

Мне становится максимально неприятно и в какой-то степени стыдно за свой поступок. Я-то могу уйти в любой момент, а Руслану жить в этом обществе. И сейчас он там, в зале, делает вид, что все нормально, пытается не обращать внимания на перешептывания за его спиной. Я не говорю, что Соболев ангел, но даже он не заслужил подобного.

Как только девушки выходят из туалета, я отменяю такси, поправляю макияж и решаю все исправить. Особенно утереть нос той стерве, которая явно обрадовалась моему поступку. Не знаю, что их связывает с Русланом, но насмехаться над чувствами других людей – ту мач.

Расправляю плечи и возвращаюсь в зал. Влад ушел, теперь мы с ним точно не пересечемся, значит, можно продолжить игру. Только как сделать ее более эффектной? Если для Соболева так важно мнение этих богатеев, они должны получить очередную дозу шоу. Притом ничуть не хуже моей пощечины.

Останавливаюсь у входа, прокручивая в голове единственную идею, которая меня посетила. Она, конечно, бредовая, но если бы я оказалась героиней своего романа, то поступила бы именно так. Безбашенно. Сумасбродно. Меня бы, может, сочли странной, но это точно произвело бы эффект.

Эх… была не была.

Делаю вдох, растягиваю губы в улыбке и дергаю ручку. Войдя в зал, я тут же привлекаю к себе всеобщее внимание, и это почему-то вызывает у меня легкий мандраж. Не помню, чтобы я когда-то волновалась из-за своих безрассудных поступков. Чтобы не думать ни о чем, представляю, что вокруг никого нет, а из колонок играет любимый трек: ONE OK ROCK – «Stand Out Fit In».

Даже виляю бедрами в такт музыке, звучащей в моей голове. Боковым зрением замечаю, что та красотка, которая вошла с мужчиной возраста отца Руслана, как-то чересчур заинтересованно на меня поглядывает. Но, честно сказать, у меня слишком сильно бьет по венам адреналин, чтобы думать о ком-то, кроме нас с Соболевым.

Он стоит один возле стола и не выглядит особо взволнованным, по крайней мере, до тех пор, пока не замечает меня. Хотя и после вида не подает, оставаясь невозмутимым. Умеет же этот парень сохранять лицо в любых ситуациях, мне бы его навыки.

– В чем дело? Соскучилась? – кидает он пренебрежительно, но в то же время необычно мягко.

– Конечно, разве я могу долго без тебя? – отвечаю немного игриво. – Ты ведь тоже без меня не можешь?

Ответа не жду, ведь мой план совсем не в шутливых диалогах, а в действиях. Делаю шаг навстречу, затем обхватываю руками шею Руслана. Он смотрит на меня так, словно готов ко всему, и снова в его глазах нет того высокомерия и ярости. Что-то изменилось, только что – не могу понять. С другой стороны, мне без разницы.

– Лисица, – шепчет он с усмешкой победителя.

– Просто заткнись.

Я мысленно проклинаю все на свете и целую его.

***

Какое-то время Руслан не реагирует, и меня это немного напрягает. Что за поведение? Разве мы тут не изображаем героев-любовников? Но вдруг его руки поднимаются и трепетно скользят по моей талии. Если бы не моя ненависть к этому парню, я бы назвала это движение довольно нежным. Мамочки, о чем я вообще думаю?

Руслан отвечает на мой поцелуй. В этот раз более крепко и жадно. Так, словно ему… нравится? Или ему со всеми нравится целоваться? Черт, я плохо разбираюсь в таких вещах. Наши языки переплетаются, и это больше похоже на борьбу, ведь мы, скорее враги, чем друзья или уж тем более возлюбленные.

На вкус поцелуй – что-то между молочным шоколадом и апельсиновым соком. Но я вовремя возвращаю свой рассудок на место и отдаляюсь от Соболева. Не грубо, а медленно, нежно, немного игриво. Правда, взглянуть на Руслана не успеваю, к нам неожиданно подходит его отец.

– Руслан, – в голосе звучит недовольство. – Ты, видимо, забыл, что у нас здесь не место для лобызаний, а светский прием. Где, между прочим, мой будущий преемник должен заводить связи.

Чувство стыда касается моих щек. И ведь в самом деле, не слишком ли откровенно вышло? Перевожу взгляд на Руслана, но он, в отличие от меня, выглядит вполне спокойным и улыбается хищной, высокомерной улыбкой. Господи, она реально у него, как и корона, с рождения. Он даже с отцом такой.

– Конечно, нет, поэтому прямо сейчас пойду и поздравлю свою будущую конкурентку. Ведь именно с ней мне придется воевать за президентское кресло? – на последней фразе Соболев будто делает какой-то акцент, непонятный мне.

– Это взаимовыгодное решение, ты же и сам понимаешь.

– Нет, – хмыкает он. – Не понимаю. И моя идея вполне обеспечила бы обход этого решения. Но ты, видимо, в силу возраста стал боязлив, поэтому выбираешь более простые пути.

– Руслан, – его отец говорит тихо, но выходит все равно грозно. Эх, понимать бы, о чем они толкуют. Любопытно же.

– Пошли, принцесса, – обращается ко мне Соболев и берет меня за руку, переплетая наши пальцы.

Пока мы идем через зал, я чувствую на себе пристальные взгляды – где-то осуждающие, где-то искренне не понимающие, кажется, эти люди заочно меня ненавидят. Не самое приятное общество, конечно.

Мы останавливаемся напротив той красивой девушки-брюнетки, от которой я изначально не могла оторвать глаз. Она склоняет голову набок, приветствуя нас улыбкой. Думается мне, фальшивой улыбкой.

– Поздравляю, Ева, – произносит Соболев. В каждом его движении чувствуется сдержанность, словно он хочет максимально отгородиться от общения с ней.

– Странные ты подарки выбираешь, Руслан. – А эта Ева под стать Соболеву, такая же высокомерная. – Не представишь свою спутницу? Вы так эффектно появились, что мне немного завидно.

– Любовь – такое состояние, – влезаю в разговор я, – что никогда не знаешь, в какой момент накроет. Меня Кристина зовут, – протягиваю руку, хотя, кажется, Руслан от этого не в восторге.

– Я раньше тоже верила в любовь и мечтала о ней, но увы, – грустно произносит она и игнорирует мое рукопожатие. Я спешу завести руку за спину, чтобы этот жест перестал казаться таким унизительным. – Порой мы влюбляемся не в тех. И они умело топчутся по нашему сердцу.

– Ну, значит, не стоит влюбляться, чтобы потом не становиться героиней мыльной оперы. – Руслан закатывает глаза. Мне кажется, между ними есть какая-то недосказанность, и если Соболеву вроде бы плевать на Еву, то она поглядывает на него с нескрываемой обидой.

– Фу, как грубо.

– Как умею, – хмыкает он. – И да, гонка за президентское кресло только начинается. Не жди от меня пощады. Если нужно, – Руслан понижает голос, но я все равно отчетливо слышу его слова, – я сотру тебя в порошок. С детства ненавижу, когда пытаются отобрать по праву мое.

Разговор на этом заканчивается, и Соболев выводит меня из зала. Он выглядит недовольным, и, честно сказать, это его состояние немного пугает. Первый раз слышу, чтобы он так открыто угрожал кому-то.

Мы выходим на улицу, спешно спускаемся по ступенькам и садимся в машину. Не знаю, приемлемо ли в этих кругах то, как Руслан покидает торжество, но спросить не решаюсь. Я рада, что больше не придется играть на публику. Губы до сих пор горят от нашего поцелуя. Мамочки! Второго за вечер. – Мне нужно переодеться, – говорю, когда Соболев заводит машину.

– Хорошо, заедем по пути ко мне и…

– Нет! – протестую я, взглянув на часы. – Мне надо быть дома в девять.

– Ну да, – усмехнувшись, Руслан выезжает с парковки. – Правильным девочкам же нельзя приходить позже девяти. А то вдруг карета в тыкву превратится.

– Не знала, что ты такой знаток детских сказок.

– И где ты будешь переодеваться, Лисица? На улице? – уточняет Соболев, пока я прокручиваю в голове идеи. Меня посещает самая странная, но делать нечего. Если я приду позже, начнутся вопросы. Нет, моя семья не из тех, кто контролирует каждый шаг своих детей, просто мама любопытная, как и я, собственно, и она не отстанет, пока не выяснит все подробности.

– Поехали в торговый центр? Я возьму с собой вещи и переоденусь в туалете или в раздевалке магазина.

– Ты гениальна, – в этот раз Руслан неожиданно отвечает без доли сарказма, хотя в его голосе сочится желание задеть меня. Я уже говорила, что у нас негласная война? Интересно, кто в ней победит.

– Знаю, я – само совершенство.

С губ Соболева срывается смешок, и на этом все. Остаток пути он молча везет меня в центр города, в выбранный мной пункт назначения.

Оказавшись в торговом центре, я бегу в дамскую комнату, надеясь, что быстренько переоденусь и мы успеем к девяти. Однако меня ждет сюрприз: как обычно, на трех этажах идет уборка, а на первом, где ее нет, стоит километровая очередь. Не понимаю, почему в женские туалеты вечно столько людей?

– Ну что? – зевнув, спрашивает Соболев. – Гениальный план не сработал?

– Идем, – я хватаю его под руку и тащу на эскалатор.

– Зачем я тебе там? Сама не можешь провернуть? – удивляется он, но все равно идет.

– Не могу, вдруг понадобится помощь, прикрыть там. Так что будешь на стреме!

– Говоришь так, словно мы собираемся выкрасть корону из музея.

– Ну… почти, – улыбаюсь я, испытывая легкий мандраж. Никогда прежде еще не переодевалась в магазинах из своего в свое. Страшно, не будет ли проблем. С другой стороны, мы ведь ничего не крадем, какие к нам вопросы? Да, странные, но только за странности же не сажают.

Заходим в первый попавшийся магазин, я не глядя хватаю вещи со стойки и мчу к раздевалке. Руслан, ясное дело, плетется следом.

– Быстрее не можешь? – раздражаюсь я.

– Может, в машине переоденешься? – предлагает он, оглядывая зал. Проводит рукой вдоль рядов, дотрагиваясь подушечками пальцев до одежды. Выглядит это так, словно Соболев первый раз в подобном месте, а шмотки ему шьют на заказ. Но я стараюсь об этом не думать, мне, собственно, вообще без разницы, где он одевается.

Ныряю в сторону раздевалок, стуча каблуками по плитке. Покупателей в магазине прилично, поэтому свободными оказываются только несколько кабинок в конце.

– И все равно я не очень понимаю, зачем нужен тут тебе, – вздыхает шумно Руслан, шагая следом за мной.

И прежде, чем мы доходим до ближайшей свободной кабинки, шторка соседней распахивается, и оттуда выходит раздраженный Влад.

Желудок скручивает тугим узлом. Замерев на месте, я на миг перестаю дышать и просто хлопаю ресницами, пытаясь принять реальность.

Встретиться с человеком, который тебя уничтожил, – худшее, чего можно желать. Тем более на мне до сих пор это вечернее платье, а на Соболеве смокинг. Мы выглядим как парочка, сбежавшая либо из ЗАГСа, либо из дурки. Согласитесь, мало кто будет разгуливать в вечерних нарядах по торговому центру?

– Лисица, – шепот Руслана за моей спиной действует отрезвляюще. И я, чтобы не попасться Туманову на глаза, хватаю своего фиктивного кавалера за руку и толкаю в свободную кабинку. А потом быстро закрываю занавеску, пытаясь перевести дыхание.

Черт! Вот это влипла…