Buch lesen: «Начать жизнь заново», Seite 19

Я лишь покачал головой, глядя вслед уехавшему автомобилю, и посмотрел на Эмили.

– Ты с ума сошла? Так и убиться можно, – протянул я.

Девушка ослепительно улыбнулась, пожав плечами.

– Я пыталась тебя догнать, – просто сказала она. – Хотела поздравить с завершением дела и может быть пригласить вечером на чашку кофе.

Я закатил глаза. Не знал бы я ее, то возможно бы в мою душу закралась идиотская мысль о том, не собирается ли Эмили меня соблазнить. Однако, я знал ее слишком хорошо, чтобы понять, что она всё еще надеется узнать окончание моей истории.

Только вот я не собирался ей больше ничего рассказывать.

– Прости, Эм. Я уезжаю вечером.

– Куда? – через небольшую паузу спросила она, на ее лице появилось недоумение.

Я невольно улыбнулся.

– Домой, – ответил я. Это одно слово отозвалось теплотой где-то глубоко внутри.

Девушка молча слегка склонила голову на бок, но, когда я уже почти отвернулся, снова улыбнулась.

– Ну может быть тогда немного прогуляемся? Сегодня на удивление замечательная погода. И может быть ты меня уже познакомишь со своим другом? – ее голос снова стал заискивающим.

Я закатил глаза.

– Нет. Прости, но мне правда некогда, – немного грубо ответил я.

И тут до меня внезапно дошло.

Опешив, я резко повернулся к бывшей коллеге, вытаращив на нее глаза.

– Погоди… Что ты сказала?

Мой голос прозвучал внезапно глухо. Эмили с непониманием посмотрела на меня, а потом перевела взгляд на Ричи. Я тоже посмотрел на него, с трудом повернув голову. Друг по-прежнему стоял рядом, слегка нахмурившись, глядя на девушку. Его руки были спрятаны глубоко в карманы, а на лице гуляла непонятная мне обреченность.

– Оливер… Так… ты нас представишь? – снова подала голос Эмили. Она явно не понимала, что происходит.

К сожалению, она была не единственной.

Ее голос словно вывел меня из оцепенения: вздрогнув, я отступил на шаг, уперевшись в девушку взглядом.

– Ты что… видишь его? – тихо спросил я.

Эмили нахмурилась.

– Это что, шутка какая-то? Тогда я ее не понимаю, Оливер.

Ричи рядом со мной вздохнул, тихо выругавшись про себя.

– Я Ричард, друг Оливера, – нехотя представился он.

Лицо Эмили разгладилось, она снова улыбнулась, протянув Ричи руку.

– Эмили. Мы работали вместе с Оливером когда-то, – выпалила она.

Друг буркнул что-то вроде: «Знаю» и, едва коснувшись ее ладони, спрятал руку обратно в карман.

Я ошарашенно переводил взгляд с одного на другую, не в силах выдавить ни слова и медленно отступая от этих двоих. Эмили посмотрела на меня, в ее глазах зажглось беспокойство. Ричи, вздохнув, обернулся, и тут я не выдержал. И сделал единственное, что мог сделать в этот момент. Отвернувшись, я бросился прочь.

Я слышал, как они кричали мне вслед, видел краем глаза, как Ричи побежал следом. Но я не остановился.

В моей голове взрывались фейерверки, я абсолютно ничего не понимал и не хотел понимать. Кто-то там наверху снова подготовил для моей жизни веселую шутку, но я больше не хотел участвовать в этом шоу.

Я просто бежал, не разбирая дороги, врезаясь в случайных прохожих. Легкие горели, заставляя слезы наворачиваться на глаза, и ветер ожесточенно хлестал по щекам, не давая им пролиться.

Глава 21

Бежал я долго, подгоняемый ветром и страхом, что у меня снова пытаются отобрать какую-то важную часть жизни. Я кожей чувствовал, что Ричи не отстает от меня ни на шаг, но не мог остановиться.

Пропетляв по улицам, пугая прохожих, я вылетел на Лейкфронт Трейл⁹ и, оказавшись у самой кромки воды, встал как вкопанный. Вода весело серебрилась, ловя лучи солнца в свой водный плен, фонарные столбы пускали солнечных зайчиков, дразня бутоны любопытных цветов.

Я стоял, глядя на спокойное озеро, плавно покачивающее поверхность воды, и старался отдышаться. Я слышал, как остановился Ричи, застыв буквально шагах в пяти от меня, но не мог повернуться. Я просто боялся снова на него взглянуть.

– Алекс… – пару минут спустя тихо окликнул меня друг.

Я замотал головой, вцепившись в волосы пальцами.

– Ничего не понимаю… Что всё это значит? Что вообще происходит?! Какого черта?! – мой голос взвился до крика и резко сорвался.

– Я… я хотел тебе сказать… – протянул Ричи и осекся, замолчав.

Что он хотел сказать? Из хаоса, образовавшемся в моей голове, услужливо вылезла мысль, что друг хотел мне о чем-то рассказать, он ведь так торопился вернуться в отель. Но я все равно ни черта не понимал.

– Ну и? Говори сейчас! Что? Я окончательно съехал с катушек? Всё вокруг ненастоящее? Я что, сдох от передоза всё-таки год назад, и это мой персональный ад? Или я всё еще под наркотой, только не понимаю этого?! Что, черт возьми, ты хочешь мне сказать?!

Голос снова сорвался на высокой ноте, глаза предательски щипало, и я изо всех сил старался позорно не разреветься. У моей жизни было паршивое чувство юмора, это я понял уже давно, но не ждал очередной шутки сейчас. Всё только наладилось, мой мир едва снова обрел краски, но за моей спиной уже снова замахнулась нога, чтобы столкнуть в новую бездну. Это было обиднее всего.

– Я ведь почти поверил, что могу просто пожить спокойно, – вслух додумал я свою мысль. Мой голос был надломлен.

Покачав головой, я опустил ее, чувствуя, что земля начинает опасно расплываться перед глазами. Ричи порывисто шагнул ко мне и снова замер, крепко сцепив перед собой руки.

– Что ты несешь? – с ноткой тревоги спросил он. – Успокойся, Ал, ты не спятил, и мир всё еще на месте. Это… это всё моя вина.

Он слегка нахмурился, и я, взглянув на него через плечо, отвернулся, ожесточенно потерев лицо руками. Я слышал, как друг тяжело вздохнул.

– Выслушай меня. Пожалуйста. Я всё объясню, – взмолился Ричи.

Я скорее почувствовал, чем увидел, что он сделал еще шаг ко мне. Побоявшись открыть рот, я просто махнул ему рукой. Я не хотел знать, что он скажет. Я хотел вернуться в начало этого прекрасного дня, но разве у меня был какой-то выбор?

Ричи снова вздохнул.

– Я… Я никогда не был твоей галлюцинацией. А ты никогда не был сумасшедшим, – выпалил Ричард.

Я кожей чувствовал его взгляд, но не сказал ни слова.

– То есть, ты конечно поехавший, тот еще придурок, но… Ал, я это действительно я. Не плод твоего воображения. Я хотел сказать тебе, когда Моргану вынесут приговор, но… немного не успел и…

– Бред, – перебил я. Мой голос звучал глухо, а в голове отчаянно вертелся калейдоскоп мыслей. Они никак не хотели укладываться хоть во что-нибудь разумное. Я всё еще ничего не понимал. – Тебя же никто не видел. Сколько ребята были рядом с нами, сколько людей крутилось вокруг.

Ричи хотел ответить, но я резко развернулся к нему, и он закрыл рот. Во мне начинала закипать злость.

– Я с самого начала думал, что это дурацкая шутка. Я искал тебя по всему Торонто, но нигде, слышишь, нигде не упоминалось твое имя. Даже когда я описывал тебя, люди говорили, что такого не знают! Я так долго свыкался с тем, что я чокнулся, а теперь ты мне говоришь, что это не так? Я же видел!

Я не стал уточнять, что именно я видел, это было бы лишнее. Я видел, что моего друга никто не замечает. Я видел, как он неожиданно появлялся, когда был мне нужен, и исчезал, если кто-то находился рядом. Я постоянно незримо чувствовал его присутствие и знал, что он возникнет передо мной, стоит мне только позвать.

Ричи вздохнул.

– Ты видел только то, что хотел видеть, Ал. Ты так быстро поверил в то, что свихнулся, что я даже опешил.

– А что, по-твоему, черт возьми, я еще должен был сделать?! – заорал я. Мои нервы были на пределе возможности принятия таких потрясений. – Как ты можешь вообще всё это объяснить? Ты же не невидимка! И если ты не глюк, то я точно поехавший, раз не замечал этого!

– Да ты сам настолько сильно хотел верить в это, что мне даже не пришлось делать ничего особенного! – Ричи вдруг тоже перешел на крик.

От неожиданности я резко заткнулся, отупело уставившись на него. В его словах определенно был смысл, но я совсем не хотел его понимать и тем более принимать. Друг снова вздохнул и опустился на траву, отведя взгляд и растрепав волосы обеими руками.

– Ты хоть представляешь, насколько людям вокруг плевать на твое существование и на тебя самого? – тихо спросил он. Его голос внезапно прозвучал очень устало.

Я медленно опустил глаза, уставившись на землю под ногами. О да, я прекрасно это представлял. Я представлял, насколько может быть плевать на тебя твоим самым близким людям, так что тут говорить об окружающих.

– Ты спрашивал обо мне в кафе, магазинах и других общественных местах, в которых мы бывали, но ни разу не задался вопросом, а запоминали ли они нас вообще, – все так же тихо говорил Ричи. – Это было просто проверить, знаешь ли. Продавцы помнили мое лицо и даже то, что я обычно заказываю. Но ни моего имени, ни моего друга они вспомнить не могли. Или скорее не хотели. Ведь они работают, а не участвуют в интервью, а у меня не было полицейского значка, чтобы они ответили хоть на один вопрос. Да и у тебя, впрочем, тоже.

Я рассеянно кивнул, вспоминая, как я всеми силами пытался доказать самому себе, что не спятил. Или я все же доказывал себе обратное?

– Спрашивать о чем-то в библиотеке было изначально паршивой идеей. Ты вообще видел эту мигеру? Да она бы на электрическом стуле говорить ничего не стала, просто из принципа, – друг слабо улыбнулся, и мои губы тоже дрогнули.

– Но… я ведь пересмотрел все читательские билеты в ее базе данных, – вспомнил я, слегка нахмурившись.

Ричи невесело усмехнулся.

– Алекс. Ты жил в Торонто с другим именем и поддельным паспортом. Неужели в твою голову ни разу не пришла мысль, что я тоже мог использовать другое имя?

Я вскинул на него удивленный взгляд. Как бы глупо это ни было, но я действительно не задумывался об этом, пока друг не сказал. Весьма опрометчиво с моей стороны, учитывая, что я не доверял никому вокруг. Меня настолько поразил этот, казалось бы, очевидный вопрос, что я тоже опустился на землю. Теперь мы сидели друг напротив друга, беспорядочно дергая молодую траву на маленьком участке земли между нами.

– Значит, на работе ты тоже значился под другим именем? – спросил я, снова отведя взгляд.

Ричи качнул головой.

– Нет. Я никогда там не работал. Прошел собеседование, но они долго не звонили, поэтому я нашел другую работу.

– А зачем соврал? – без особого интереса спросил я. Друг пожал плечами.

– Без понятия, если честно.

Я снова кивнул и на какое-то время замолчал. Пазл в моей голове медленно начинал складываться, выбрасывая детальки из полного переполоха, творившегося там. Но еще оставалась самая главная центральная часть. Ведь мое помешательство началось не с библиотеки или работы Ричи.

– Но как ты объяснишь ребят? Они ведь не видели тебя с самой первой встречи. Да и сколько раз потом, уже здесь, в Чикаго. Мы постоянно были вместе, пока планировали всё это дело с Морганом, – я неопределенно махнул рукой.

Конечно, в моей голове уже было предположение. Я был чокнутым, а не идиотом, хотя теперь я уже не знал, во что верить. Во всяком случае я хотел услышать это от самого Ричи. Но друг молчал, немного нервными движениями разрывая траву на кусочки. Я посмотрел на его руки, а потом поднял глаза, вглядываясь в его лицо.

– Ну. Скажи это, – минут через пять тихо попросил я. Я чувствовал себя невероятно уставшим и вымотанным.

Ричи вздохнул.

– Я подговорил их. Встретился до того, как ты потащил меня в эту компанию, и попросил об услуге. Тогда они согласились. Но когда один за другим они начали приезжать сюда, это оказалось сложнее, – он снова вздохнул, а я, не удержавшись, выругался сквозь зубы.

Подлое чувство предательства против воли развернулось в груди, обжигая душу гадкими лапками.

– С Джеем было проще всего, – продолжал Ричи. – Он настолько наивен, что мне даже не пришлось ничего толком объяснять. С Томом и Лолой было сложнее, пришлось просветить их в некоторые детали, чтобы они меня поддержали. Я не сказал ничего такого, чего потом не рассказал ты! – воскликнул он, подняв руки, когда поймал мой мрачный взгляд.

Я промолчал, внимательно глядя на него, но всё же кивнул, чтобы друг продолжил.

– С Юпитером, к счастью, мне не пришлось слишком тесно пересекаться. А вот с твоими подругами проститутками пришлось намного сложнее, – он растрепал волосы, а я внезапно вспомнил, как сильно Ричи не желал их участия в этом деле.

Он так долго меня отговаривал, а потом еще не раз ворчал и повторял, что это было откровенно плохой идеей – звать их.

– Они не хотели тебе подыгрывать? – задал я очевидный вопрос, и Ричи качнул головой.

– Эти две бабы абсолютно себе на уме. Я успел даже пару раз поругаться с ними, они совершенно невменяемы, ни один аргумент они даже толком и не выслушали. Я был уверен, что с их приездом всё рухнет. Но нет. Я до последнего ждал, что они станут меня хотя бы шантажировать. Но они просто уехали, выполнив твою просьбу, и также просто вернулись во второй раз.

На лице Ричарда появилось задумчивое выражение. Видимо, он до сих пор задавался вопросом, что руководило двумя лесбиянками. Я лишь криво усмехнулся. Эти девушки были чокнутые на всю голову, в которой творилось нечто, что было неподвластно к анализу самому черту. Однако…

Меркантильными и циничными они возможно и были. Но совсем не были злыми или лишенными сочувствия и эмпатии. В этом я был уверен с самого начала, и тем более сейчас, после всего.

– Невероятно, – протянул я. – Мы ведь вчетвером торчали в одном помещении ни раз, но они даже жестом тебя не выдали.

Ричи усмехнулся.

– Ты ведь сам говорил, что они отличные актрисы. Да и я им совсем не нравился, а разве не в природе девушек врожденное умение начисто игнорировать таких типов?

Я неожиданно рассмеялся, уловив в голосе друга сексисткие нотки. От смеха стало немного легче. Но у меня все еще остались вопросы.

– Как ты попадал в квартиру Аманды?

– Забрал ключи у Лолы, – нехотя ответил Ричи.

Я не дал ему передышки, засыпая другими вопросами, которые всё еще не укладывались в моей голове и требовали ответа.

– Как ты оказался в хосписе, когда я приехал к Аманде?

– Я с тобой и прилетел. Если ты забыл, билет покупал тебе я. Было не сложно взять два, вместо одного, в разных концах самолета. А вход в сам хоспис открыт всегда. Я же не мог бросить тебя в такой ситуации.

Я, помедлив, кивнул и продолжил.

– Как ты умудрился ни разу не спалиться Моргану?

– Я просто был осторожнее, чем ты, – просто ответил друг, пожав плечами. Я фыркнул.

– Как ты находился со мной на людях? – снова спросил я.

– Я же говорил. Людям плевать на тебя и на то, что ты делаешь.

– Но ты исчезал всегда, если появлялся кто-то из знакомых. Ты же не мог знать в лицо каждого, кто меня знает.

– В моем положении приходилось быть крайне осмотрительным. А если я и не доглядывал, когда кто-то подходил к тебе, достаточно было просто уйти. Людей мало интересовал парень, находившийся рядом, да и мало ли, кем я мог быть. Может, сигарету подходил стрельнуть. Твоих знакомых я интересовал в последнюю очередь.

Одного человека все же заинтересовал. Я слегка нахмурился.

– Как ты узнал про Эмили?

– Смеешься? Ты же сам про нее рассказывал еще в Торонто. Было просто понять, что это она, когда посреди кафетерия появилась мадам в деловом костюме, называющая тебя настоящим именем.

– Но тебя не было рядом, когда она налетела на меня с расспросами в кафе.

– Мне просто повезло, что я в этот момент был у кассы. А ты уже и без того привык не искать меня взглядом, когда появлялся кто-то знакомый. Ты же не хотел вызывать подозрение у окружающих, – повторил Ричи мои же слова, и я кивнул.

– Но сегодня ты не исчез как обычно, – я наклонил голову на бок, все также внимательно глядя на друга.

Ричи закатил глаза.

– Я этого совсем не ожидал. Меня больше волновало, как тебе рассказать, что всё это время я вводил тебя в заблуждение и гадал, какая у тебя будет реакция.

«Как красиво ты завуалировал слово „ложь“», – мелькнула мысль в моей голове, но я ее отогнал.

– Но ты остался рядом, – настойчиво повторил я, и Ричи, не сдержавшись, цокнул языком.

– А куда я по-твоему должен был деться? – слегка раздраженно спросил он. – Мы были одни на почти безлюдной улице, где даже зарослей деревьев не было. Согласись, если бы я внезапно куда-то побежал, было бы подозрительно, – вздохнув, он потер шею. – Едва она появилась, я понял, что меня раскрыли. Убежать я не мог, взять тебя за руку и утащить в отель от нее тоже. Так глупо…

Он удрученно покачал головой. Мне пришлось признать, что он прав. В такой ситуации ему оставалось только малодушно надеяться, что Эмили его проигнорирует. Действительно, глупо.

Я вздохнул и, запрокинув голову, уставился в небо. В голове мелькали воспоминания, места, где мы с Ричи были вместе. Если подумать, то в тот день, когда мы отмечали мой День Рождения, друг особо не скрывался. Но я не обращал внимания. Он был прав, я настолько привык считать его галлюцинацией, что даже не замечал взгляды, направленные прямо на него, а не сквозь.

Если подумать, я ведь тоже был человеком, которому было плевать на окружающих.

Возможно, Ричи был прав не только в этом. Возможно, мне действительно настолько сильно хотелось верить в собственное сумасшествие, что я с категоричной настойчивостью игнорировал все признаки существования друга.

Это было досадно.

Наклонив голову на бок, я снова посмотрел на Ричарда. Уголки его губ были опущены, отчего выражение лица отдавало горечью. Понуро опустив плечи, он молчал, глядя куда-то сквозь землю.

– Прекрасный спектакль, – спустя долгие минуты молчания, тихо протянул я.

Ричи вздохнул.

– Злишься? – без выражения спросил он.

Я мрачно усмехнулся. Странно, но нет. Я не злился. Я вообще ничего не чувствовал, кроме досады. Мне казалось, меня опустошили, выжали изнутри.

– Нет, – протянул я. – Я хочу быть героем какого-нибудь другого фильма.

Ричи кивнул, он меня понимал. Он меня всегда понимал, но раньше я хотя бы знал почему.

– Почему ты это сделал? – наконец спросил я.

Этот вопрос должен был быть первым, после того, как всё вскрылось, но я всё тянул. Мне нужно было знать, что руководило этим парнем, кем бы он ни был, но с другой стороны, я боялся услышать ответ.

– Потому что если бы ты не отомстил Моргану, то не смог бы жить дальше. Я достаточно долго наблюдал за всеми твоими бедтрипами и кошмарами, чтобы это понять, – друг снова вздохнул и поднял глаза, поймав мой взгляд. – Но ты бы никогда не решился, если бы не считал себя сумасшедшим. Никогда бы не сделал того, что сделал. И я решился на эту игру, зная, что возможно ты никогда меня не простишь.

Его голос звучал твердо, да и он сам выглядел уверенным в своих словах. Он словно говорил мне: «Оно того стоило». С одной стороны, я не мог с ним не согласиться. Если бы не кое-что еще.

– Я спросил не об этом, – я качнул головой, не разрывая зрительный контакт. – Я спросил, почему ты́ это сделал. Какое тебе вообще дело до меня? Зачем тебе понадобилось меня спасать? И кто ты вообще такой?

Вопрос повис между нами тяжелой стеной. Ближе Ричи у меня никого не было последний год, а может быть и никогда. Он всегда был рядом, поддерживал, что бы ни случилось, был на моей стороне, что бы я ни задумал. Он понимал меня, как никто. И, пока он был моей галлюцинацией, этого было достаточно. А теперь… Если подумать, я совершенно ничего о нем не знал.

Ричи долго смотрел на меня, а потом отвернулся. Его взгляд застыл на озере за моим плечом.

– А ты и правда не помнишь, – протянул он с грустью.

На его лице проявилась печальная задумчивость. Я нахмурился.

– Чего не помню? – в мой голос против воли скользнуло напряжение.

Ричи, словно очнувшись, перевел на меня взгляд и улыбнулся уголками губ.

– Мы дружили еще в детстве, – пожал плечами друг.

Я уронил челюсть. Нет, этот парень точно сведет меня с ума, пусть и говорит, что мое сумасшествие придумано. Я окончательно запутался и тряхнул головой.

– Что? Что ты несешь? В каком детстве?

Друг улыбнулся.

– Дай мне рассказать до конца, – попросил он и продолжил. – Мы жили с матерью недалеко от вас. Отца у меня не было, он ушел, когда мать забеременела. Наши матери общались, по-соседски, конечно, но общались. Видимо, твои родители считали, что нужно поддерживать хорошие отношения с соседями. По крайней мере, так мне рассказывала мама.

Он вздохнул, поведя плечом. Я молчал, ожидая продолжения.

– Твои родители были всё время заняты. Даже когда ты родился, твоя мать переживала, что потеряет много, если будет сидеть дома. Поэтому мама предложила, чтобы она оставляла тебя у нас. И твоя мать согласилась, – он снова улыбнулся, его взгляд снова заскользил по водной глади, но он вряд ли видел ее. Он вспоминал. – Мы так и росли вместе. Твои родители забирали тебя вечером и приводили утром. Иногда ты оставался ночевать. Почти все время мы проводили вместе, называли друг друга братьями. Потом пошли в одну школу, хоть и в разные классы.

На этом месте улыбка друга дрогнула, на лбу обозначилась морщинка.

– А когда мы должны были переходить в среднюю школу, твои родители решили, что нам нужно меньше общаться. Они считали, что я буду отвлекать тебя от получения образования и прочего, чего они там уже напридумывали. Моя мама пыталась убедить их, что мы еще дети, да и не мешает дружба учебе. Но твоих предков мало в чем можно было убедить. Поэтому наши родители разругались, а нам запретили общаться друг с другом.

Он вздохнул и перевел взгляд на небо, ненадолго замолчав. Я нахмурился, пытаясь это вспомнить. Я не помнил своего детства, где-то на задворках памяти лишь мелькал образ какой-то женщины и мальчика, но слишком смутно. Меня всегда учили думать только о будущем. И я думал, стараясь учиться отлично, сосредотачивая свое внимание только на этом, чтобы родители могли мной гордиться. «Чтобы не опозорить свое имя», – эхом пронесся в голове голос отца.

– Когда мы встречались в школе, я пытался подговорить тебя хоть иногда сбегать из дома, но ты отказывался и уходил. Со временем ты вообще перестал общаться со мной, уходил сразу после уроков, приходил пораньше и сидел в классе в окружении книг. Я злился, но что я мог поделать, – он вздохнул. – Мама говорила, что твои родители совсем промыли тебе мозг, постоянно повторяла что-то про зомбирование и о том, что они лишили тебя детства. А я просто наблюдал. И когда ты поступил в колледж, я пошел за тобой и туда.

Его взгляд скользнул по моему лицу, и я нахмурился еще больше. Неужели этот парень учился со мной? Я пытался вспомнить его, но не получалось. Я пытался вспомнить хоть кого-то со своего потока, но не помнил ни одного лица. Я же говорил, я ни с кем не общался, мне было не до этого. Мне нужно было получить образование и отметить это галочкой в материнском блокноте.

– В какой группе ты был? – задумчиво спросил я, вспоминая, сколько вообще нас там было.

Ричи печально улыбнулся.

– В твоей, Ал, – с грустью в голосе сказал он. В его взгляде, направленном на меня, я читал какое-то непонятное мне смирение.

Я снова задумался. Не мог же я забыть собственного одногруппника. Но, если подумать, я никого из них не помнил. Я даже не присутствовал на групповом фото, а фотографии с выпуска и не забирал. Мне было не до того.

– После церемонии выпуска я звал тебя отмечать с нами, но ты сбежал от меня, – сказал Ричи, вытягивая меня из тщетных попыток вспомнить хоть одного студента из группы.

И тут яркой вспышкой передо мной возник образ из того далекого дня.

«Эй, Алекс! Пойдем с нами? Мы хотим отметить с ребятами. Всё-таки, мы долго к этому шли»

Парень улыбался, на его лице светилось счастье, он был рад и хотел делиться этим с другими. А я даже не смог вспомнить его имени. И мне в тот момент стало так паршиво, так завидно, ведь я не чувствовал абсолютно ничего. И, скомканно извинившись, я убежал, чтобы через пару минут налететь на Митчелла Моргана и закрутить ту цепь событий, из-за которой оказался здесь.

– Вот дерьмо… – тихо выругался я, вызвав у Ричи улыбку.

– Я видел, как ты уходил с Морганом. Мы знали, вся наша группа, что твои родители хотят устроить тебя работать в его фирму. Но про него ходили такие откровенно мерзкие слухи, что я не удержался и пошел за вами. Странно, что ты сам не слышал этих слухов. Но ты веселился вместе с ним, и я, понаблюдав в окошко того бара, поймал себя на мысли, что веду себя как маньяк какой-то. Поэтому я ушел к нашим ребятам. А когда вернулся домой на следующее утро, мама рассказала, что видела, в каком виде ты вернулся домой.

Невольно я тоже вспомнил то утро. Как бежал из отеля сломя голову, как рассказывал родителям о том, что произошло. По спине скользнул холодок, где-то глубоко внутри царапнуло уже позабытое в том дне чувство беспросветного отчаяния. Я ведь едва не покончил с собой в тот день.

Из воспоминаний меня снова выдернул голос Ричи.

– Пару раз я приходил к тебе, но твои родители меня выгоняли. Я знал, что тебя взяли в фирму Моргана, видел, как по утрам ты бежишь на работу. Сам я не работал, мама сильно болела, и я сидел с ней, думая, что еще успею. Но, наблюдая за тобой, я не мог избавиться от мысли, что здесь что-то не так. Я пытался выяснить, что же произошло тогда, после выпуска, но так и не смог. Не удержавшись, я как-то даже залез в ваш дом. Точнее не залез, а просто вошел, у мамы все еще оставались ключи от вашего дома с тех далеких времен. Наши родители про них совсем забыли, а я утащил их к себе.

На его лице снова мелькнула тень улыбки. Шкодной, какой-то мальчишеской. Словно ему было лет 14, и идея пробраться в чужой дом была чем-то сродни захватывающему приключению.

– Вы все были на работе. Но в твоей комнате я нашел два пузырька антидепрессантов, оба наполовину пустые. Понять, что всё намного дерьмовее, чем я думал, было не сложно. Я забрал таблетки с собой и смылся, едва не попавшись твоему отцу. Я продолжал наблюдать, как каждое утро ты уходишь на работу. С первого взгляда всё было нормально, но с тобой явно происходило что-то, что-то ужасное. Я слышал крики по ночам из твоей комнаты, когда бродил по улице, мучаясь от бессонницы из-за мамы. И вот в одну из таких ночей я увидел, как полыхнул ваш дом.

Он покачал головой, снова ненадолго замолчав. Его слова снова вернули меня назад, в прошлое. Я помнил ту удушающую пустоту внутри. Помнил вспышку света за деревьями и разбитый телефон, канувший в пучине ручья под мостом.

– Ты меня видел? Пошел за мной? – тихо спросил я, не дождавшись продолжения этой истории.

Ричи кивнул.

– Да. Я прибежал на вокзал буквально за пару минут, как ты уехал. Понять, что ты захочешь уехать отсюда, было не сложно. Любой поступил бы также. А о Торонто ты рассказывал еще с детства с каким-то благоговейным трепетом. Куда ты еще мог поехать. Я запрыгнул в автобус почти на ходу, даже не боясь, что ты меня заметишь. Я был уверен, что ты там, и не прогадал.

– Ты просто бросил всё и поехал со мной черт знает куда? – недоверчиво спросил я, вглядываясь в лицо друга.

Тот пожал плечами с легкой улыбкой.

– Ну да. Я снял квартиру в соседнем доме, наблюдая за тобой дальше и гадая, как же мне помочь. А потом ты попал в эту странную компанию, и я понял, что больше не могу оставаться в стороне. Дальше ты и сам уже знаешь, – он вздохнул, растрепав волосы. – Я все думал, узнаешь ли ты меня. Пусть не друга детства, но хотя бы одногруппника. Но ты так и не узнал, и я плюнул на это. А потом ты рассказал мне, что произошло между тобой и Морганом, и я всё понял. Понял, что не зря поехал следом за тобой.

Он замолчал на долгое время. Молчал и я, пытаясь уложить в голове то, что я только что услышал с тем, что я помнил. Всё складывалось и накладывалось друг на друга. Я словно заново пережил последние два года. Вот только внезапно оказалось, что кому-то я всё же был важен. Оставался только один вопрос, не дающий мне покоя.

– Но зачем? Зачем тебе было нужно всё это? Ты говоришь, что следовал за мной почти всю жизнь, с тех пор, как мои родители запретили нам общаться. Какое тебе было дело до меня и моей жизни? Если это было простое любопытство, то в моей голове не укладывается, зачем ты поехал за мной в Канаду. Это уже далеко не любопытство, – я отчаянно вглядывался в лицо Ричи, пытаясь понять, а он только печально улыбался, глядя на меня. – Какое тебе было дело до меня и моей поломанной жизни? Ты бросил всё из-за меня, ты пошел на преступление вместе со мной, влезая в чужой дом. Ты обокрал Моргана вместе со мной и помог его посадить. Почему? Я не понимаю.

Я замотал головой. Вряд ли в моей жизни был человек, ради которого бы я мог стольким пожертвовать. Почти всем.

Ричи тихо засмеялся.

– Да всё просто. Когда-то в детстве мы поклялись защищать друг друга, чтобы не случилось. Мы на крови клялись между прочим, так что мы почти что кровные братья.

Он поднял ладонь, на которой едва заметно прорисовывался корявый шрам. Я отупело уставился на свою руку. На моей ладони, начиная от указательного пальца и почти до запястья, белел точно такой же. Иногда я пытался вспомнить, откуда он у меня, даже спрашивал как-то у матери. Но она лишь пожимала плечам и говорила, что, наверное, упал в детстве.

– Пусть ты забыл об этом, но я всё еще помню. Когда ты бежал из страны, спалив к чертям собственный дом, я не задумался ни на секунду, бросившись следом. Я обещал быть рядом, обещал много лет назад. И я свое обещание держу. Ты всегда можешь на меня положиться. Я хочу, чтобы ты помнил об этом, даже если никогда не простишь мне мою ложь.

Его голос был твердым, во взгляде лучилась железобетонная уверенность. Глаза предательски защипало, и я, поднявшись на ноги, отвернулся, глядя на озеро Мичиган. Всю свою жизнь я хотел, чтобы рядом со мной был человек, который поддержит меня. Не потому что я хороший юрист, не потому что я мозговитый и ответственный парень. А потому что я это я. Мне так хотелось, чтобы я был нужен кому-то, просто так.

И такой человек с самого начала был рядом. Незаметной тенью следуя за мной годами, он незримо наблюдал за мной, готовый в любой момент протянуть руку, чтобы не дать мне упасть.

Я почувствовал ладонь, сжавшуюся на моем плече. Глаза заволокло прозрачной пеленой, слеза скользнула по щеке и, сорвавшись, впиталась в землю под ногами.

Я не понимал до конца его пугающей искренности, не понимал, как может кто-то так бескорыстно хотеть помочь другому человеку. Не понимал, что я значу для него, раз он смог бросить ради меня собственную жизнь. И, наверное, никогда не смогу понять. Но, не смотря на всё это, я был благодарен ему всем своим существом за то, что он даже сейчас просто был рядом.

– Спасибо, – едва слышно выдохнул я.

Ричи не ответил, только его рука чуть сильнее сжалась на моем плече.