Кто прикончил Марка?

Сейчас почти все места были заняты, но Марк увидел за одним из столов ожидающего свой заказ Нигеля. Он почему-то выглядел расстроенным. То ли долго несли еду, то ли потому что трезвый. Марк и Йаниль подошли к нему.

– Здорова, ты чего тут взгрустнул? – Марк пожал руку Нигелю.

– Привет, малолетний алкоголик, – вставила Йаниль.

– О, привет, да не, я не грустный. Так, задумался, сижу, еду жду. Вы какими судьбами?

– Прогуливались, прикупили пару вещиц. – Марк показал мантию. – Жрать захотелось, вот и решили сюда зайти.

– А я вот что купила, – показала Нигелю украшения. Про мантию не сказано ни слова.

– Какие украшения! – Нигель взял их в руки, повертел и отдал обратно. Затем протянул руку к Марку: – Дай мантию посмотрю.

– Держи. Йаниль, пошли еду возьмем.

– Пойдем.

Оставили Нигеля наедине с его грустными мыслями и мантией. Марк почувствовал что-то неладное, но не стал в это углубляться.

– Приветствую вас, дорогие гости. Чего желаете? – встречал их хозяин.

– Здравствуйте, мы хотим…

– Двойную порцию жареной баранины, – перебила Йаниль.

Марк нервно взглянул на нее. Она сделала невинное лицо и быстро хлопала глазками.

– Двойную порцию баранины и один цыпленок с фенхелем.

– Напитки не желаете?

– Да, две шалфейных воды, пожалуйста.

– Куда вы присели, господа?

Марк указал на место, рассчитался за заказ, и они пошли за стол ожидать вкуснейшие блюда.

– Две шалфейных воды? – удивилась жена. – Может, я хотела ячменную настойку.

– Ну, уже поздно, пей шалфей, – ответил Марк и посмеялся над своей рифмой.

Супруги мягко сели за стол. Все трое переглянулись, повисла неловкая пауза.

– Ты сам-то тут чего ошиваешься? – разбавил тишину Марк.

– Да так, по делам ходил, – уклончиво ответил Нигель. – Мантия понравилась твоя.

– Да, она великолепна. По каким делам? – пытался дожать друг.

– А вот по таким.

– Ну понятно, снова по своим жучьим делам.

– Да, ничего нового, – усмехнулся Нигель.

– Как у тебя дела? – вклинилась Йаниль.

– А, да хорошо все, отлично. А у тебя как?

– Лучше всех. Я же вижу, ты чего-то скры-ва-ешь. – Йаниль тыкала в Нигеля пальцем на каждый слог последнего слова.

– Да ничего я не скрываю! – с ноткой агрессии заявил он.

– Вот-вот, я тоже заметил, докапываться не стал, – воодушевленно поддержал жену Марк.

– Пожалуйста, сэр, ваши свиные ребрышки с чесноком и ячменная настойка. Приятного аппетита, – перебил их слуга.

– Спасибо, так, все, отстаньте, ничего я не скрываю. – Нигель взял ребрышко, демонстративно понюхал его и оттяпал кусок.

– А вот он взял ячменную настойку, – наигранно надулась Йаниль, скрестив руки на груди.

– Ну, молодец он. – Марк взял двумя пальцами правой руки жену за нос и легонько потрепал.

– А кстати, в курсе? У Шона, кажется, девица появилась, – чавкал Нигель. – Богатенькая какая-то.

– Не слышал, да это разве первая или последняя?

– Что за девица? – Йаниль проявила интерес.

– Да там, – Нигель откусил еще кусок, – из центра какая-то, красивая, богатая. Родители мясную лавку держат. И отец купеческой деятельностью занимается.

– М-м, значит, она его будет содержать, а он ей будет вино дарить. «Мужчина какой», – саркастично заметила девушка.

– Да нет, вино он, как оказалось, мужчинам всяким дарит, – выдал Марк, переглянулся с Йаниль, и они засмеялись.

– Что? Не понял шутки, – продолжая уничтожать ребрышки и облизывать пальцы, возмутился Нигель.

– Да дворянин ему задание дал. Вино доставить мужчине какому-то. С именем таким странным, не местным точно. Мы встретили его на торговой площади.

– А, понял, – посмеялся Нигель, будто и вправду понял.

Они посидели еще какое-то время. Нигель успел наесться до отвала, дождаться их заказа и затем покинул супругов. Марк и Йаниль доели свои сочные блюда, выпили воды с шалфеем, немного переждали чувство переедания и двинулись домой. По пути они зашли в винную лавку и взяли бутылочку почти годовалого экземпляра. Идя мимо церкви, Марк обратил внимание на того самого лысого мужчину, он уже не был в своей позе, а разговаривал с кем-то, активно и уверенно жестикулируя.

– Смотри, оказывается, он живой. – Марк кивнул в сторону объекта любопытства.

– А ты думал, что он не настоящий?

Марк только посмотрел на Йаниль, и дальше они шли молча. Солнце уже собиралось уходить на покой. Людской ажиотаж начинал стихать. Становилось легче дышать, думать и смотреть. Приятно было видеть эти ровные и ухоженные улочки, вместо роящихся людей. Тревоги не вызывало ничего, кроме мыслей Марка: «Ну, вот сейчас ведь все в порядке. Или нет? Не пойму себя, что со мной не так?»

– Приготовить что-то дома, или так выпьем? – Йаниль потрясла бутылкой перед лицом Марка.

– Мм? А, да, так выпьем, только что же поели.

– Ну да, а то я устала. О чем задумался?

– Да о жизни, о будущем.

– И чего надумал?

– В том-то и дело, ничего. Сложно это все. Вот почему кто-то имеет все, а кто-то – мы?

– Ну, нам не повезло в жизни. Но ведь могло быть и хуже. У нас-то все хорошо.

– Ну да, – ответил Марк, а про себя подумал: «Нет, блядь, ни хера не хорошо».

Остаток пути прошел в молчании. Грейден на закате – это сказка. Игра теней подчеркивает строгие линии замка. Все бойницы и стены идеально ровные и симметричные. Сам замок выполнен в форме гексагона. Ни единого обшарпанного местечка. Все-таки с виду он воинственный и непреступный, безопасный оплот спокойствия. А внутри, там понятно, город.

Супруги вошли в хату, Марк открыл бутылку, а Йаниль принесла бокалы.

– Ну, за нас, – отпустила тост жена.

– Залпом.

– Дурак, – смеясь, она в шутку толкнула его.

– Эй, аккуратнее, я тут с женой, вообще-то, отдыхаю.

– В кой-то веке.

Они пили, веселились, солнце уже давно село, как они прикончили бутыль. Обоюдным решением было идти спать. Уже когда Йаниль была возле кровати, Марк обнял ее сзади за талию левой рукой, а правой схватил за волосы на затылке и немного натянул на себя.

– Ну что, допрыгалась.

– Я-то что?

Обеими коленями надавил на ее подколенные ямки, правой рукой произвел толчок в спину, задрал платье, спустил свои штаны и резко вошел в нее.

– Ай!

– Не «ай» мне тут.

Марк взялся руками за ее плечи и ритмично совершал поступательные движения. С каждым разом ужесточая движения, он свирепел. Йаниль начала прикрикивать, он только нарастил темп. Она уже хрипела, но продолжала кричать от удовольствия. Спустя некоторое время затряслась в конвульсиях, Марк совершил еще несколько поступательных движений, уже с ослаблением, и дальше они перешли на кровать, к более стандартному способу. А после оба были без сил и мгновенно заснули не обнявшись.

Глава 4. Осознание смерти

Утро второго выходного, но проснулся Марк не от ласки жены, а от грубых толчков в плечо:

– Эй, старый, вставай давай!

– Блядь, Нигель! – оскалился Марк. – Вот твое развлечение – утрами к парням ходишь приставать?

– Я прилягу? – Нигель двинулся ближе к кровати.

– Иди на хер. – Марк махнул ногой в его сторону. – Идиот, чего приперся-то? – Он сел на край койки и протер глаза.

– Да скучно дома, Шон работает. Дай, думаю, и заскочу.

– Ну понятно. Какие предложения?

– Да не знаю, пошли по городу бродить, у Шона можно в лавке посидеть, в карты поиграть.

– Ну пойдем, умоюсь и пожру только чего-нибудь.

Марк умылся прохладной водой, перекусил, надел новенькую мантию, и друзья пошли бездельничать. Пекло неплохо, сегодня было не так шумно, видимо, все отходили после гулянки. Они прошлись по окрестностям Грейдена, прошли мимо фермы. Марк приметил, что раньше он не замечал, какая она огромная. Разговор у них шел легко, но все о пустом. Карты, девки и бухло. Про себя Марк думал, что все это бессмысленное сотрясание воздуха, но, разговаривая, он получал положительные эмоции, и становилось немного легче. Легче переносить бремя нерешенных проблем.

– Слушай, а вот ты чем бы хотел заниматься? – поинтересовался Марк.

– Сложный вопрос. Купечеством, наверное, или лошадей продавать.

– Интересно, а почему не пробуешь?

– Да ты чего такие вопросы сложные задаешь? Трудно, это нужно монет много накопить, связи найти и разрешение получить. А где столько монет взять?

– Даже не знаю, что ответить.

– А сам-то чем бы хотел заняться?

– Не представляю. Хочу нечто колоссальное, масштабное.

– Типа свое Королевство? – с энтузиазмом спросил Нигель.

– Не знаю, вряд ли Королевство. Я сам себе не могу ответить на этот вопрос. Точно не гравий добывать. – Марк похлопал друга по спине.

– Это верно, ну что, пошли перекусим и зайдем к Шону.

– Да, пойдем.

Парни зашли в ту же харчевню, что и вчера, поглотили баранину и двойную порцию свиных ребрышек, запили ячменной настойкой, кстати, очень терпкой, и пошли в винную лавку к товарищу. Их внимание привлек шум на площади для казни. Любопытство одержало верх, и вот они уже там. В петле на недавно сколоченном, девственном эшафоте стоит мужчина в черном. Он не дергается и совершенно спокоен. Будто не первый раз.

– Указом Его Величества Слаава за финансовые махинации против Грейдена Пантелей Мавински приговаривается к смертной казни через повешение. Однако следующим указом приводится помилование жизни Пантелея Мавински в связи с обеспечением армии Грейдена. Назначить четыре года и шесть месяцев темницы.

С головы этого мужчины сняли мешок. Вьющиеся русые волосы. Овальное лицо, довольно хитрое, под стать обвинению, и в то же время доброе. С еще связанными за спиной руками он спустился с короба. Только Пантелей открыл рот, едва хотел что-то сказать, как в область его сердца вонзился арбалетный болт. Так он и рухнул с открытым ртом и невысказанной мыслью. Возможно, для общества она что-то да могла стоить. Сперва упал на колени, затем плашмя на грудь. Древко не сломалось, и болт прошел дальше, насквозь. Там было не видно, но, кажется, что оперение разорвало грудину. Марк обернулся в направление выстрела – на крыше мелькнул силуэт в сером одеянии. В толпе, понятное дело, начался переполох, в сторону нарушителя отправилась конная стража, а Нигель с Марком молча посмотрели друг на друга.

– Это чего сейчас было?

– Я не знаю. По-моему, он погиб, – констатировал Марк.

– Не смешно, вообще-то.

– Да, пошли к Шону.

К этому времени город начал потихоньку оживать. Всюду кошки вольнодумно расхаживают по окрестности, пробегают аристократские дети в ярких одеяниях. В толпе редко мелькают высшие чины с охраной.

Огромное количество писарей яро что-то царапали перьями по пергаменту. И некоторых из них не смущала толпа вокруг.

Войдя в винную лавку, друзья застали Шона за работой и неплохую очередь. Они махнули ему рукой и присели на стулья возле витрины с лучшими экземплярами. Там хранились вина только из лучших сортов и самые молодые, не старше четырех недель. Деян монополизировал все виноделие в округе. Но этот дворянин знал толк в производстве – от выращивания до сбора, заготовки и хранения. Все следовали его точным технологиям. Четко выстроенная логистика никогда не давала сбой, а рабочие любили его. Он был строг, но справедлив.

– Попробовать бы, хоть глоток, – облизнулся Нигель.

– Этот глоток стоит четыре наши смены.

– Да, поэтому и хочется.

– А я думаю, вино как вино. – Марк медленно наклонил голову влево, затем вправо. – Хотя, соглашусь, интересно попробовать и сравнить с полугодовалым.

– Да, ажиотаж сегодня на вино-то. Шон, наверное, не скоро освободится.

– Пусть поработает, посидим, еду переварим и ту клоунаду на площади.

Парни просидели около часа, но народ так и шел, и они решили пройтись по городу, наполненному запахами нечистот, пота и дорогого парфюма. Больше ничего особо интересного в Грейдене не происходило, за исключением рыскающей повсюду стражи. Все искали того убийцу в сером. Пересчитав количество всадников, обойдя близлежащие улицы и площади, Марк и Нигель вернулись к товарищу. Шон сидел на стуле в тишине и пустоте. Будто никогда тут и не было никого.

– Как продажи? – принялся нагнетать Нигель.

– А то вы не заметили. – Шон пожал руки обоим. – Зачем приперлись?

– Да этот, молодой, с утра завалился ко мне, чуть ли не в постель лечь хотел.

– Ты сам пригласил, – довольно подтвердил Нигель.

– Понятно, бездельничаете, значит, сегодня, – с толикой зависти подчеркнул Шон.

– Да, выходной же. Ну чё, тащи карты, будем на вино твое играть, – потирал руки Нигель.

– Ага, Деян сегодня придет, вот ему и скажи это.

Шон подтащил стул к витрине, маленький столик, на котором они играют, его он сам сколотил, и непосредственно карты.

– Ну, поехали, господа, – воодушевил Марк.

– Да, давно не играли! – возбужденно подтвердил Шон.

– Сейчас я вас обоих порву! – У Нигеля был боевой настрой.

– Задницу не порви. Ой, это вслух было? – взял пример с него же Марк.

– Ну, если только твою, – подмигнул тот в ответ.

– Так, все, замолчите, содомиты. Давайте играть.

Под боевые возгласы, смех, веселые и нервные вскрики, изощренные маты время пролетело совершенно незаметно. На улице уже изрядно стемнело, как в дверь вошел мужчина. Шон сразу вскочил и поклонился. Это пришел Деян, выглядел он очень солидно. Приталенная форма цвета Королевства, под ней звенит кольчуга, что странно. Брюнет, с густыми длинными волосами и карими, практически черными, глазами. На вид лет сорок. Здоровый в плечах, грудь колесом, без лишнего веса, острый подбородок. Борода длинная и ухоженная. Сразу понятно, человек дела, имеющий статус.

– Приветствую, вы тут мое вино пьете?

– Нет, мы… мы в карты играем, людей уже давно не заходило, вот и решил с друзьями посидеть, – боязливо оправдывался Шон.

Марк понял, кто перед ним и тоже совершил поклон.

– Смотри мне, ты же знаешь, недостача полностью на тебе.

– Да, конечно, я понимаю это.

Марк и Нигель с картами в руках молча смотрели на Деяна.

– Да не бздите вы, Шон, – успокоил Деян.

– Да?

– Принеси мне ящик со вчерашней поставки, и сегодня я сам закрою лавку. Ты уже отсчитал свою получку?

– Да.

– Ну все, тащи ящик, забирай монеты – и на сегодня свободен. А вы что? Хотите составить мне компанию? – Посмотрел Деян на притихших парней.

– Нет, мы…

– На выход, господа, мы закрываемся.

Они молча вышли и принялись ждать Шона у входа.

– Ну и дядька, здоровый какой, – удивлялся Нигель.

– Точно, – пощелкал Марк пальцами. – Заметил, как в помещении сразу стало спокойно, когда он вошел? Сама ситуация, конечно, была напряженной, но он будто излучал спокойствие и защиту. Я… я не знаю, как еще описать.

– Ага, было такое.

– О, а я думал, вы по домам разошлись. Ну, какие планы? – хлопнул в ладоши Шон.

– Нажремся, – рубанул Нигель.

– А я домой пойду, завтра на работу, да и пить сегодня не хочу, – отнекивался Марк.

– Да ладно тебе, пошли выпьем, мы только встретились, – звал Шон.

– Да правда, пойдем по кружке меда – и домой, – вторил ему Нигель.

– Не, парни, сегодня без меня, бывайте. – Марк пожал руку одному и другому, похлопал по плечам и удалился во тьму.

– Заходи, если надумаешь, – кричал один из друзей вслед.

Марк не отреагировал и продолжал идти дальше. Он решил пойти не короткой и привычной дорогой, а обогнуть весь периметр замка. В его голове, конечно, снова возник сценарий, когда он сцепился с боровым, произошел всплеск злости, но это его не остановило: «Ну что опять. Я прекрасно провел время с друзьями. Что меня тревожит, я понять не могу. Не могу!»

Остановился, стиснул челюсти и кулаки. От осознания собственного бессилия: «Мне чего-то не хватает. Но чего? Понимания, монет, чего? Что если я уйду с работы и от Йаниль. Что я тогда буду делать? А что обо мне скажут тогда люди? «Дурачок какой-то», – вот что они скажут».

Марк очень разгневался, подошел к ближайшему зданию, упер в него кулаки и голову и злобно прорычал, выплескивая эти эмоции. Затем какое-то время отдышался, разжал кулаки, немного успокоился, развернулся и оперся спиной на стену. Рядом с его левым ухом послышался свист, заканчивающийся глухим ударом. Он перевел взгляд – то оказалась стрела, вонзенная в ставню окна. Даже не осознав, что произошло, повернул голову обратно и в переулке увидел двух пьяниц с луком и стрелами. Оценив обстановку и поняв, что его не хотят убивать, он попытался вступить в контакт:

– Э, парни, вы аккуратнее будьте, чуть меня не подстрелили.

– А чё, мы… ик… ой. Извините, пжалуйста, мы тут немножк дурачи… ик… лись. – Оба совершили притворный поклон.

Два актера посреди мрачного и тихого переулка. Никто не оценил их игру, Марк поднял брови. Сегодняшний вечер на удивление тихий. И разыграна эта немая сцена была лишь для него. Едва слышно, как горят факелы, и легкий ветер пытается завывать, кое-как шевеля ставни. Редкие, одиночные выкрики из разных домов не могли разрушить эту всеобъемлющую тишину. Но тут скрипнула, а затем захлопнулась дверь. Из дома в переулке показался силуэт в черном, мужской. Волосы до плеч, белые, лицо здоровое, скулы мясистые. Одет в черную мантию, за спиной меч, тоже здоровый. Сам он крепкий, шагал уверенно. Похож на одного из тех, кого описывал Шон. Неизвестный дал обладателю лука мощный пендель. Пьяницы сначала возмущенно оглянулись на него. Он положил правую руку на меч и по-волчьи оскалился, выпятив вперед грудь. Эти двое не думая убежали. Марк наблюдал немое кино, затем мужчина двинулся к нему.

– Живой? Я тут в окно все увидел. Свиньи эти подзаборные…

– А, да, спасибо. Я даже не испугался, если честно.

Тогда мужчина не мешкая достал меч, приставил к горлу Марка и потихоньку начал вдавливать острие в ямку между ключиц. У Марка ноги стали ватными, он впал в ступор, ощутив настоящий страх. Страх, что он сейчас умрет. Ком в горле и груди мешал что-либо сказать. Перед глазами пронеслась не вся жизнь, а ее возможное, лучшее будущее. Когда психологически это терпеть стало невыносимо, он схватил обеими руками лезвие что было сил, сквозь режущую боль слегка оттолкнул оружие в обратную сторону и передвинул его правее от своего горла. Клинок лязгнул по каменной стене, а затем владелец меча убрал его в ножны.

– Вот так же держись за жизнь. Обеими руками, сквозь боль. Ты смертен, помни об этом.

Марк вгляделся в свои окровавленные ладони и вспомнил историю Аксиса. Только ему не казалось, что это конец, а наоборот, начало. Но непонятно, начало чего?

– Ты, ты Герт Гайгер? – смело спросил Марк.

Тогда мужчина снова достал меч и приставил его к горлу Марка, все в то же место. Только в этот раз его желтые глаза были недружелюбны. Он достал ручной арбалет левой рукой, обернулся и нацелился в тот переулок; убедившись, что там никого, снова вернулся к парню.

– Я уже пон…

– Замолчи! – надавил чуть сильнее. – Тебя послали следить за мной или убить? Кто ты такой? На кого работаешь?

– Я, – пролепетал Марк, задыхаясь от страха, – я знаю о тебе от друга, он передавал тебе бутылку вина, вчера.

– При каких обстоятельствах ты узнал мое имя?

– Мы с женой встретили его, когда он нес… – Марк перевел дыхание. – Когда он нес бутылку. Поговорили с ним, он сказал, что у получателя имя странное, а мы спросили: «Какое?», вот так и узнал.

Герт издал медвежий рык, грубо ухмыльнулся и убрал меч в ножны.

– Я уже подумал, что стану тем бедолагой с площади, – облегченно сказал Марк.

– Это каким? Которого сегодня помиловали? – Герт особо выделил последнее слово.

– Ну да, видно, кому-то он больше насолил, чем Грейдену, – потирал горло Марк.

– Ха, ты думаешь, его убил кто-то, не имеющий отношения к Королю? Чушь полная.

– В смысле, не понял?

– Да ты совсем, гляжу, картину мира не рисовал. В общем, люди любили, верили и поддерживали Пантелея. Чины заставили его снабдить армию, затем вовсе забрали все, что у него есть. Нельзя же его вот так казнить, вот и решили смягчить приговор перед народом. А жизнь и так коротка, кто знает, что с ним случится завтра, вдруг стрела прилетит.

– То есть сами же и убили его?

– Как пить дать, больше некому. Я более чем уверен в этом, ведь своим он платил, какой смысл? У нас в Раридже была схожая ситуация. Схема проста, как череп пьянице расколоть. Всю сценку разыграли для вас, чтобы бунт не поднялся.

– Понял, охренеть, вот это игра в политику!

– Да не в политику это игра. А у кого хер длиннее. Испугались его силы, да и все. В жизни и не такое бывает. Ты давай, поменьше ночами шляйся где попало, да тело бы в порядок привел. А то мягкий, как болотник. – Герт потыкал арбалетом Марку в руки и небольшой пивной живот. – Я пошел, бывай.

– Болотник? Разве это не Полянские выдумки? – попытался выудить информацию Марк.

– Выдумки, конечно, но если продолжишь бездельничать, то будешь первым. – На его лице будто хотела появиться улыбка, но он сдержал ее. Герт обернулся и пошел к дому.

Удивительно, но Марк не решил идти в корчму, он то ли окрыленный, то ли довольный побрел домой. Войдя в хату, он рассказал Йаниль о случившемся.

– Вот ты, балбес, шляешься где попало по ночам. Если бы тебе стрела в лоб прилетела? Ладно в лоб, там мозгов-то нету. А незнакомец тот горло бы тебе проткнул, да и все! – наставляла жена, перевязывая ему ладони.

Марк молчал, в доме трещала только печь и Йаниль.

– Как ты с такими руками завтра работать-то будешь?

Марк не отвечал, он лишь изобразил, что взял в руки кирку и колотит ей, только не энергично, вяло.

– Даже поговорить со мной не можешь?

– Я пришел и рассказал тебе, что случилось, разве этого не…

Стук в дверь прервал беседу, оба повернули голову, оба почуяли неладное. Кто знает, без стука заходит, кто не знает, не ходит. Снаружи загулял ветрище, ставня ударилась об окно, оба вздрогнули. Затем снова взглянули друг на друга и улыбнулись. Марк неуверенно встал и пошел к двери, как вдруг та открылась. Вошел крупный беловолосый мужчина, под которым гнулись доски, чего уж говорить о женщинах.

– Герт? – Марк переварил ситуацию. – Понял, ты следил за мной, чтобы проверить, не лгу ли я.

– Это тоже верно, но главная причина, конечно же, вот. – Он протянул ему мешок с монетами. – Приятный подарок, конечно, но… Сам не знаю, почему просто не забрал его.

– Вот еще и монеты потерял. Да лучше бы ты напился сегодня! – все еще негодовала Йаниль.

Марк злобно оскалился на жену.

– Да, уютненько у вас тут. – Герт осмотрел каждый уголок дома.

Банки, склянки, горы нужного и ненужного. Взгляд цеплялся за все: цветы, кружки, тара, побитый подоконник, на котором множество инструментов вперемешку с непонятными растениями. В квартире действительно уютно, но визуальный хаос отнимал концентрацию.

– Даже чересчур, аж голова поехала. Отсюда, видимо, ноги-то и растут. Ну, не ругайтесь, даст Бог – свидимся…

Герт Гайгер удалился в сопровождении скрипящих полов, словно девицы ахали ему вслед, и завершил свое выступление грохотом несмазанной двери.

– Я спать, спокойной ночи. – Марк поцеловал также не успевшую все это переварить жену.

Уставившись в одну точку перед собой, держа мешок с монетами, прижав его к груди, будто там вся его жизнь, он шаркал к койке.

– Йан…

– Что? – надменно ответила жена.

– Свечи задуешь. – Марк отвернулся к окну, положил мешок около кровати и закрыл глаза.