Когда Сулайман начал [возводить] здание,
Пречистое, словно Ка‘ба, преславное, как Мина[282],
В его здании были видны блеск и роскошь,
Не было оно блеклым, как другие здания.
Каждый камень в здании, когда отрывался от горы,
Сначала внятно говорил: «Возьмите меня с собой!»
470 Словно от воды и глины жилища Адама,
От кусков известняка исходил свет[283].
Камни приходили без носильщиков,
И те стены и двери оживали[284].
Бог говорит, что стены рая
Не таковы, как безжизненные неприглядные стены[285].
[Так же] как двери и стены тела, они (стены рая) осведомлены,
Ведь если дом шахиншахский, он живой[286].
И деревья, и плоды, и прозрачная вода
С обитателями рая [ведут] разговоры и беседы.
475 Ибо рай возвели не при помощи орудий,
Его возвели из деяний и намерений[287].
Это здание получилось из воды и мертвой глины,
А то здание вышло из живого послушания[288].
Это подобно своей основе, полной трещин,
А то – своей основе, которая есть знание и деяние[289].
И престолы и дворцы, и венцы и одеяния —
В беседах с обитателями рая.
Ковер сворачивается без слуги-ковровщика,
Дом вычищается без подметальщика.
480 Посмотри на дом сердца – он засорился [мирскими] печалями,
При помощи покаяния он очистился без подметальщика.
Престолы в нем (раю) стали двигаться без носильщика,
[Дверное] кольцо и дверь стали музыкантами и певцами.
Жизнь Райской обители – она в сердце!
Раз она не доходит до моего языка – что толку [пытаться]?[290]
Когда Сулайман входил каждое утро на рассвете
В мечеть, чтобы наставлять рабов [Божьих],
Он поучал, иногда речами, музыкой и пением,
Иногда действием, то есть коленопреклонением или молитвой[291].
485 Поучение действием притягательней для людей,
Ибо оно проникает в душу каждого слышащего и глухого.
Воображаемого превосходства в нем меньше,
Его влияние на паству сильно[292].
[Вот] рассказ об ‘Усмане – он [сразу] взошел на минбар,
Когда стал халифом, поспешил, поторопился[295].
Минбар Господина был о трех ступенях,
Абу Бакр пришел – сел на вторую ступень[296].
На третьей ступени [сидел] ‘Умар[297] в свое время
Из уважения к исламу и [истинной] религии.
490 Пришел черед ‘Усмана – на вершину помоста
Взошел и сел тот благословленный судьбой.
Тогда спросил его некто назойливый,
Мол, те двое не садились на место Посланника,
Почему же ты превзошел их,
Ведь по положению ты ниже их?
Он сказал: «Если я выберу третью ступеньку,
Заподозрят, что я уподобляю себя ‘Умару.
Найду себе место на второй ступеньке —
Скажешь, оно – Абу Бакра, [значит] этот – как он!
495 Эта вершина – место Избранника,
Не вообразить, что я подобен тому Шаху!»[298]
Затем тот любящий на месте [чтения] хутбы
Хранил молчание до предвечерней [молитвы].
Никто не смел сказать: «Начинай читать!»
В ту пору или покинуть мечеть.
Трепет охватил избранных и простых,
Наполнились Божественным светом те двор и крыша.
Каждый зрячий созерцал Его свет,
Слепой тоже грелся под тем солнцем.
500 Из-за тепла глаза слепых понимали,
Что взошло неутомимое солнце.
Но это тепло вынуждает око прозреть,
Чтобы увидеть сущность всего того, о чем слышало.
Его тепло [вызывает] некое томление и состояние,
От того жара в сердце раскрываются просторы.
Когда слепой согрелся от света вечности,
Он на радостях восклицает, мол, я прозрел!
Больно сильно ты захмелел, о Бу-л-Хасан,
Но до прозрения еще кусочек пути![299]
505 Это – удел слепого от солнца
И сотня таких [уделов], и Аллах [лучше] знает, что правильно!
А тот, кто видит этот свет, —
Описать такое разве в силах Бу Сина?![300]
И будь он в сто раз [красноречивее], что такое этот язык,
Чтобы отодвинуть ладонью пелену с глаз?[301]
Увы ему, если он [попытается] стереть пелену,
Меч Бога отрубит ему руку!
Что там рука, снесет саму голову,
Ту голову, что по невежеству все высовывает голову[302].
510 Я высказал тебе это как предположение,
Ведь где та рука и где то?!
Будь у тети яйца, стала бы дядей,
Вот что выходит по предположению «если бы у нее были».
От языка до глаза, который чист от сомнения,
[Если] скажу тебе – сто тысяч лет, и то мало![303]
[Но] будь начеку, не теряй надежды, свет с неба,
Если Бог пожелает, приходит в одно мгновение!
Сотни влияний светил на копи
Его мощь посылает каждый миг[304].
515 Небесный светоч упраздняет темноту,
Божий светоч тверд в Его атрибутах[305].
О ищущий помощи, до небосвода пятьсот лет пути,
[А] по влиянию он стал близок к земле.
Три тысячи лет и пятьсот до Зухала —
Миг за мигом воздействуют [на землю] его особенности[306].
[Бог] сворачивает его дела, как тень, при возвращении [Солнца]
Что такое длина тени перед Солнцем?!
Помощь от чистых, подобных светочам душ
Доходит до светочей небосвода[307].
520 Внешне эти светочи правят нами,
Внутренне – мы стали правителями небес.
Значит, по форме ты – микрокосм,
Значит, по сути ты – макрокосм[308].
Внешне та ветка – корень плода,
По внутреннему [смыслу] она появилась ради плода[309].
Если бы не желание и надежда [собрать] плоды,
Разве стал бы садовник сажать корень дерева?
Значит, по сути, то дерево родилось из плода,
Даже если формально он был порождением дерева.
525 Поэтому Избранник сказал, мол, Адам и пророки
Находятся за мной, под [моим] знаменем [хвалы][310].
На это указал тот Искусник
Намеком: «Мы— последние [и] первые!»[311]
[То есть]: хотя по форме я родился от Адама,
По сути я оказался предком предка[312].
Ибо из-за меня склонились пред ним ангелы
И ради меня он взошел на седьмое небо[313].
Значит, по сути – отец (Адам) родился от меня,
Значит, по сути – дерево родилось от плода.
530 Начальный замысел исполнен последним,
Особенно замысел, который является описанием Предвечности[314].
Короче, в одно мгновение с неба
Караван уходит, приходит сюда[315].
Не долог этот путь для этого каравана,
Разве пустыня неодолима для победоносного?[316]
Сердце каждый миг отправляется в Ка‘бу,
Тело из благодарности проникается природой сердца[317].
Эти долгий и краткий [пути] – для тела,
Там, где Бог – что такое «длинный» и «краткий»?!
535 Как только Бог преобразовал тело,
Он сделал его идущим без фарсахов и миль[318].
Сотни надежд теперь [у тебя], ступай,
Как влюбленный, о юноша, оставь слова!
Хотя ты держишь веки закрытыми,
Ты заснул на корабле, ты движешься[319].
Об этом Пророк сказал, что, мол, я
Подобен кораблю в потопе [нашего] времени.
Мы и наши сподвижники словно тот корабль Нуха,
Всякий, кто держится [нас] – обретет открытия[321].
540 Пока ты с шейхом[322], ты вдали от гнусности,
День и ночь ты – в пути и на корабле.
Ты – под защитой души, дарующей жизнь,
Ты заснул на корабле и вершишь путь.
Не расставайся с пророком своей поры,
Не полагайся на свое умение и желание![323]
Будь ты лев, если пустишься в путь без проводника,
Ты самонадеян и жалок и в заблуждении[324].
Берегись, не взлетай иначе, чем на крыльях шейха,
Чтобы узреть помощь воинств шейха!
545 Порою волна его милости – твое крыло,
Иногда огонь его гнева – твой носильщик.
Не считай его гнев противоположным его милости,
Узри единство обоих по воздействию!
То он, как землю, озеленяет тебя,
То делает тебя гордым и сильным[325].
Он наделяет тело познающего свойством земли[326],
Чтобы на нем выросли свежие розы и нарциссы.
Но он [один] видит [их], никто другой не видит,
Только для чистого носа благоухает рай[327].
550 От неприятия друга очисти нос,
Чтобы он ощутил аромат из цветника друга[328],
Чтобы ты ощутил аромат рая, [исходящий] от моего друга,
Как Мухаммад – аромат Милостивого из Йемена[329].
Если ты встанешь в ряды совершающих восхождение,
Небытие понесет тебя ввысь, подобно Бураку[330].
Это не то, что восхождение земного [жителя] до Луны,
Это – как восхождение тростника до [степени] сахара.
Не как восхождение пара до небес,
А как восхождение зародыша к разумности[331].
555 Славным Бураком стал белый конь небытия,
Он несет тебя к Бытию, если только ты – в небытии.
Гор и морей касаются его копыта,
Чтобы оставить позади чувственный мир[332].
Располагайся на корабле [спасения] и отправляйся живо,
Как живая душа – к Возлюбленному души!
Рук нет и ног нет – иди к Вечности
Так же, как души поспешали из небытия![333]
Была бы разодрана речью пелена умозаключений,
Если бы не дремал слух у слушающего[334].
560 О небосвод, осыпь жемчугом сказанное им,
О мир, стыдись пред его миром![335]
Если осыплешь, твой жемчуг умножится стократ,
Твой минерал станет зрячим и говорящим[336].
Значит, ты бы осыпал дарами ради себя,
Ведь всякое твое имущество возрастет в сто раз[337].
Подарок Билкис был [на] сорока мулах —
Все они были нагружены золотыми слитками.
Когда он (посланец Билкис) достиг Сулаймановой долины,
Увидел, что вся она выстлана чистым золотом[339].
565 Сорок перегонов он ступал по золоту,
Так что в [его] глазах у золота не осталось блеска.
Не раз [его спутники] говорили, мол, отвезем золото назад
В казну, мы же заняты никчемным делом!
Это край, где земля – беспримесное золото,
Везти туда в подарок золото – глупость!
О ты, понесший разум в подарок Богу,
Разум там ничтожней, чем дорожная пыль!
Когда выяснилось, что подарок там будет негоден,
Стыд стал тянуть их обратно[340].
570 Но тут они сказали, мол, негодный или достойный —
Нам-то что? Мы – рабы приказа!
Золото нам везти или землю —
Приказ повелителя нужно исполнять[341].
Если велят, мол, забирайте обратно,
Тоже по приказу везите подарок назад![342]
Когда Сулайман увидел тот [подарок], он рассмеялся,
Мол, разве я просил у вас хлебной похлебки?!
Я не говорю: «Дарите мне подарок!»,
Но я сказал: «Удостойтесь подарка!»
575 Ибо мне – из [мира] Сокрытого редкостные подарки,
Такие, о которых человек не дерзнет и просить![343]
Вы поклоняетесь тому светилу, которое создает золото,
Обратитесь к Тому, кто создает светило![344]
Вы поклоняетесь солнцу на небе,
Унизив драгоценную душу.
Солнце по велению Истинного – наш повар,
Глупость будет, если мы скажем, что оно – Бог[345].
Если солнце твое затмится, что тебе делать?
Как тебе отогнать от него ту тьму?
580 Разве не к Богу ты несешь свою боль?
Мол, прогони тьму, верни сияние!
Если тебя убивают в полночь, где солнце,
Чтобы ты взмолился или попросил у него защиты?
Неприятности большей частью случаются ночью,
А в эту пору твой предмет поклонения отсутствует[346].
Если ты искренне склонишься пред Истинным,
То освободишься от светил, станешь [Его] другом[347].
Когда станешь другом, я открою пред тобой уста,
Чтобы ты узрел солнце в полночь.
585 Нет у него иного Востока, кроме чистого духа,
Нет для его восхода разницы между днем и ночью.
День бывает тогда, когда оно восходит,
Ночь перестает быть ночью, когда оно сверкает[348].
Какой предстает пылинка перед солнцем?
Таково же [тварное] солнце пред чистейшим [светом][349].
Солнце, которое начинает сиять,
Перед которым глаза теряют остроту и слепнут,
Ты увидишь подобным пылинке в свете Престола,
Пред беспредельным изобильным светом Престола,
590 Ты увидишь его презренным и жалким, непостоянным —
Когда зрение обретет силу от Создателя.
То – средство алхимиков, одно его воздействие
Тронуло дым – он стал светилом[350].
Редкостный эликсир, ведь от него половинка луча
Коснулась мрака – обратила его в солнце!
Дивный алхимик, что одним действием
Придал столько особенностей Зухалу[351].
Об остальных светилах и субстанциях души,
О взыскующий, тоже узнай по этой мерке[352].
595 Чувственные глаза ослабевают пред солнцем,
Ищи и обрети Божественное око,
Чтобы слабым предстало перед тем взглядом
Сияние солнца со всеми отблесками.
Тот взгляд – из света, а это [солнце] – из огня,
Огонь очень темен в сравнении со светом.
Сказал ‘Абдаллах, Шейх Магриби:
«Шестьдесят лет по ночам я не видел ночи.
Не видел я тьмы за шестьдесят лет,
Ни ночью, ни днем, ни от немощи».
600 Суфии сказали в подтверждение его слов:
«По ночам мы следовали за ним
По пустыням, полным колючек и ям,
Он, как полная луна – наш вожак.
По ночам он, не оборачиваясь, говорил,
Мол, осторожно, встретилась яма, держись левее!
Потом через мгновение говорил: “Правей
Держись, ибо перед ногой – колючка!”
Наступал день, мы облобызать его ноги
Подходили, и его ноги были, как ноги невесты.
605 На них не было следа ни от земли, ни от глины,
Ни царапины от колючки, ни ушиба от камня».
Бог обратил Магриби в Машрики,
Сделал Запад рождающим свет, как Восток[354].
Свет этого норовистого солнца – всадник,
Днем он – хранитель простых и избранных[355].
Как же не быть хранителем тому преславному Свету,
Который делает зримыми тысячи солнц?!
С Его светом шествуй в безопасности
Среди драконов и скорпионов!
610 Впереди тебя движется тот чистый Свет,
Рубит на части каждого дорожного разбойника.
Постигни правильно «в тот день не опозорит пророка»,
Читай: «свет идет пред ним»![356]
Хотя он (свет) умножится в день Воскресения,
Просите у Бога [о том, чтоб] испытать его здесь.
Ибо Он дарит и туче, и туману
Свет души – и Аллах лучше знает о достижении [цели]![357]
Вернитесь, о пристыженные посланцы!
Золото пусть будет у вас, сердце мне привезите, сердце![358]
615 Присовокупите это золото к тому золоту,
Назло телу отдайте срамным местам мулов![359]
Срамное место мула достойно золотого кольца,
Золото влюбленного – бледное шафрановое лицо[360].
Ибо на него взирает Господь,
Так же как на копи смотрит солнце[361].
Где то, куда смотрят лучи солнца,
[И] где то, на что взирает Господин чистейшего [света]?![362]
Сделайте щит из душ против моего захвата,
Хотя и сейчас вы захвачены мной[363].
620 Птица, плененная зерном – она на крыше,
Со свободными крыльями – она поймана в сети.
Поскольку она от всей души отдала сердце зерну,
Ее, непойманную, считай уже пойманной!
Те взгляды, что она бросает на зерно,
Считай узлами, которыми она связывает ноги.
Зерно говорит: «Если ты украдкой бросаешь взгляды,
Я краду у тебя терпение и твердость!
Раз уж те взгляды повлекли тебя за мной,
Ты узнаешь, что и я не оставлю тебя без внимания!»
625 Один падкий до глины пришел к бакалейщику,
Чтобы купить особого крупного белого сахара[365].
А у хитроумного лукавого бакалейщика
Вместо гири был [кусок] глины[366].
Он сказал: «[Знай], у меня глина – гиря,
Если ты собрался купить сахара».
Тот сказал: «Мне обязательно нужен сахар,
Весовой камень пусть будет, какой хочешь!»
Про себя он сказал: «Для того, кто ест глину,
Что такое камень? Глина лучше золота!
630 Это как та сваха, что сказала: “О юноша,
Я сыскала невесту, до того пригожую!
Очень красивая, да только вот какое дело –
Та сокрытая – дочь торговца халвой.”[367]
Тот [юноша] сказал: “Если оно так – еще лучше,
Его дочь жирнее и слаще!”
Если у тебя нет камня и твой камень из глины,
Это отлично, для меня глина – услада сердца!»[368]
На одну чашу весов, чтобы взвесить [сахар],
Он (бакалейщик) положил вместо камня ту глину.
635 Потом для другой чаши рукой
Принялся ломать сахар, по весу той [глины].
Поскольку у него не было тесака, он был [занят] долго,
Покупателя усадил там дожидаться.
Он смотрел в другую сторону – падкий до глины не стерпел,
Начал тайком воровать у него глину[369],
Трясясь от страха, мол, как бы вдруг
Не упал на меня его взгляд для проверки!
Бакалейщик заметил это, но прикинулся занятым,
Мол, эй, ты, с пожелтевшим лицом, воруй больше![370]
640 Если ты берешь как вор и от моей глины –
Продолжай, ведь ты же откусываешь от своего бока!
Ты опасаешься меня, но – по тупости,
Я-то опасаюсь, что ты мало отъешь!
Хоть я и занят, я не такой болван,
Чтоб ты мог добыть лишний сахар из моего тростника[371].
Вот увидишь, взвесив, [сколько] сахара —
Тогда узнаешь, кто был дураком и невеждой.
Птица нежно поглядывает на то зерно,
Зерно тоже издалека занимается грабежом[372].
645 Если ты получаешь некое удовольствие от тростника глаза,
Разве ты не поедаешь кабаб из собственного бока?[373]
Этот взгляд издалека – словно стрела и яд,
Твоя страсть все растет, терпения – все меньше[374].
Достояние мира – силок для слабых птиц,
Последнее царство – силок для благородных птиц,
Чтобы этим царством, а оно – силок превеликий,
Вести охоту на редкостных птиц![375]
Я – Сулайман, мне не надобны ваши владения,
Но я избавлю вас от любой гибели![376]
650 Ведь ныне вы сами подвластны [своим] владениям,
Владетель [своих] владений тот, кто избежал гибели[377].
Несообразно, о пленник этого мира,
Ты поименовал себя «повелитель этого мира».
О ты, раб этого мира с заточённой душой,
Доколе будешь называть себя господином мира?!
О посланцы, теперь я отправляю вас посланцами,
Для вас мой отказ [от подарка] лучше принятия[378].
Пред Билкис о том, что вы видели дивного,
Поведайте – о пустыне, [устланной] золотом!
655 Пусть узнает, что я не жажду золота,
Мы обрели золото от Творца золота.
Того, кто если пожелает – всю поверхность земли
Из конца в конец обратит в золото и бесценный жемчуг.
О избравшие золото, ради этого Истинный сделает
В День Собрания эту землю серебряной![379]
Нам нет нужды в золоте, ибо мы весьма искусны,
Состоящих из праха мы поголовно делаем золотыми[380].
Мы отнюдь не выпрашиваем у вас золото,
Мы вас [самих] превращаем в алхимиков![381]
660 Откажитесь от него – пусть даже это царство Саба,
Ведь много есть царств вне [пределов] воды и глины[382].
То, что ты называешь престолом, лишь деревянные колодки,
Думаешь, это [место] главы, а находишься у двери![383]
Ты не властвуешь даже над собственной бородой,
Как же тебе властвовать над хорошим и дурным?
Твоя борода седеет помимо твоего желания.
Постыдись своей бороды, о питающий ложные надежды!
Он – Царь царства, кто склоняет голову,
Тому Он дает сто царств, без мира праха[384].
665 Однако вкус поклонения Богу
Будет тебе приятнее, чем две сотни держав.
Тогда ты возопишь, мол, мне не нужны царства,
Пожалуй мне Царство того поклонения!
Падишахи этого мира по низости [своей] природы
Не улавливают аромат вина рабства.
А не то они, как Адхам, растерянные и ошеломленные,
Без промедления разрушили бы царство[385].
Но Истинный ради прочности этого мира
Запечатал им глаза и рот[386],
670 Чтобы их услаждали престол и венец,
Мол, будем брать дань с миродержцев!
Если, [взимая] дань, ты наберешь золота, как песка,
Оно под конец останется наследством от тебя[387].
Царство и золото не станут спутниками твоей души,
Отдай золото, добудь сурьму для [обретения] зрения,
Чтобы увидеть, что этот мир – тесный колодец,
Подобно Йусуфу, ухватись рукой за ту веревку[388].
Чтобы, когда взойдешь из колодца на крышу, сказала
Душа, мол, о радость, это – юноша для меня[389].
675 В колодце – искажения взгляда,
Наименьшее – то, что камень кажется золотом[390].
Малым детям во время игры по неразумию
Те черепки кажутся золотом и богатством.
Познающие Его сделались алхимиками,
Так что рудники стали для них никчемными[391].
Один дервиш рассказывал в ночной беседе:
Видел я во сне подобных Хизру[392].
Я спросил их: дозволенное дневное пропитание
Где мне добыть, чтобы не было в том греха?
680 Они отвели меня в гористое место,
Там с [деревьев в] роще стряхивали для меня плоды.
Мол, Бог сделал сладкими те плоды
У тебя во рту благодаря нашим усилиям[393].
Теперь ешь чистое, дозволенное, не считая —
Без головной боли, переноски [тяжестей], спусков и подъемов[394].
Потом у меня от той пищи обнаружился дар слова —
Вкус моих речей похищал умы[395].
Я сказал: «О Владыка мира, это – соблазн,
Надели меня даром, скрытым от всех смертных!»
685 Покинул меня [дар] слова – я взвеселился сердцем,
Подобно гранату, раскалывался от наслаждения[396].
Я сказал [себе]: «Если в раю ничего не будет
Кроме этой радости, которой охвачено мое существо[397],
Никакого блага больше и не пожелаю,
Не перейду от этого к грецким орехам и сахарному тростнику!»[398]
У меня оставалось от заработанного несколько монеток,
Зашитых в рукав джуббы[399].