Buch lesen: «Эннато Стихио»

Schriftart:

ISBN 978-5-4474-1741-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

О названии сборника

Энна́то стихи́о – транскрипция греческого словосочетания, которое в переводе означает «девятая стихия».

Фонетическое и графическое сходство слова «стихио» со стихами добавляет каламбура, так как речь и впрямь о стихии, родной для поэзии.

Отчего эта стихия названа девятой

Во-первых, желая придумать неслыханное ранее продолжение существующих списков явлений, люди обыгрывают следующий порядковый номер: соревнуясь в оригинальности, разные независимые друг от друга понятия нарекаются шестым чувством, седьмым континентом или же пятым элементом. Поэтому я предпочла отступить на несколько единиц, предоставив другим постепенно выстраивать последовательность вновь изобретаемых стихий и заранее зарезервировав для себя пока ещё гарантированно вакантный N°9.

Во-вторых, это моё любимое число.

Отчего стихия названа девятой по-гречески

Во-первых, это мой любимый язык.

Во-вторых, в России он не слишком популярен для изучения, а потому заглавие не будет толковаться широкой аудиторией однозначно и предоставит фантазии читателей вызывать ассоциации. Те же, кому станет любопытно узнать настоящее значение, отыщут этот текст.

Дымчатая Шкурка¹
ранняя лирика (избранное)

Здесь можно встретить и глагольную рифму, и наивные подходы к раскрытию темы, и пафосный слог в подражание классикам, и много чего ещё, чего не отыскать в других циклах. По мере взросления мои тексты постепенно становились сложнее – и по содержанию, и по форме. Закономерно и естественно, что, когда автор переходит на новую стадию творческой зрелости, собственные ранние произведения ему уже не так близки. Однако зная, что некоторым читателям, напротив, стихи, написанные мной в детстве, нравятся больше, чем более поздние, именно в силу их простоты, я считаю нужным оставить этот раздел в обновлённом издании сборника. Если же вам первые страницы книги не придутся по душе, вероятно, есть смысл сразу долистать до следующего цикла: вдруг с ним дела обстоят лучше?

Поздняя осень

Тёплый ветер дует в спину,
Листья тихо шелестят,
Чуть качаются осины,
И осенний аромат
Наполняет воздух бора.
Птицы тянутся на юг,
Пожелтели листья. Скоро
Придёт время снежных вьюг.
Заворчат в лесах метели,
И закружится пурга,
В белоснежные постели
Землю погрузят снега.
Разнесётся по долинам
Ветра северного стон
И навеет долгий, длинный,
Непробудный зимний сон.

2002

Пятница 13

Вечер пятницы настал,
И в лесу дремучем
Этой ночью будет бал.
Вот сгустились тучи,
Вдалеке изба видна
На ногах куриных.
Ведьма там живёт одна
Со времён старинных.
И такой царит уют
В ведьминой избушке!
В платяном шкафу живут
Мыши да лягушки.
А в больших котлах кипит,
Варится отрава.
Слева чёрный кот сидит,
Чёрный ворон – справа.
А в углу лежат метла,
Книга приворотов.
Наступает время зла
И ночных полётов.
Сушит пауков и змей
Ведьма, варит зелье.
Пригласит она чертей
И начнёт веселье.
Будет праздник тёмных сил!
Этой ночью встанут
Души мёртвых из могил
И опять воспрянут.
А когда взойдёт луна
На лесной опушке,
Рассмеётся сатана
В ведьминой избушке.

2003

Тихий вечер

Тихий вечер января.
Небо потемнело.
Под огнями фонаря
Снег искрится белый,
И барханами лежат
Пышные сугробы.
Над землёю снегопад
Закружился, чтобы
Лёд укрыть на мостовых
Тонкою порошей.
Деревца, ветвей своих
Под тяжёлой ношей,
Шапки снежные склонив,
Встали неподвижно.
Вечер сказочно красив!
А за ним неслышно
Ночь сгущается кругом,
Город тьмой скрывая;
Звёзды блещут… Но потом
С горизонта края
Солнце выглянет. Заря
Небеса осветит.
Это утро января
Шумный город встретит.

январь – февраль 2004

Весенние размышления старой медведицы

Когда зима завершена,
Когда весна уже «на старте»,
Вновь начинается весна,
Так хорошо проснуться в марте!
Волнуется медвежий нрав,
Покинув тесную берлогу
И спячку зимнюю прогнав.
Я снова чувствую тревогу —
Хоть много радостей весной,
Но и опасности повсюду,
Врагами полон лес родной.
Я осторожной очень буду,
Без осторожности никак,
Медведем быть совсем непросто.
Не проживет в лесу дурак,
Пусть даже он большого роста.
Куда важнее силы – ум;
Когда придет охотник в гости,
Ты не спасешься наобум
От огнестрельной длинной трости.
Не жди пощады от людей!
Хотя, в борьбе за выживанье
И зверь становится злодей.
Всегда так было, с мирозданья.
Лишь тот, кто смел, силён, хитёр,
Упрям, вынослив и проворен,
Тот, кто судьбе наперекор
Идёт, но все же ей покорен;
Кому счастливая звезда
Со дня рождения сверкает, —
Лишь тот, поверьте мне, всегда
Лишь тот живёт и выживает.
Достоинств этих всех набор —
Натура моего удела,
Ведь я жила, я до сих пор
Жива, и жизнь не надоела.
Имею опыт я большой,
Познала трудностей немало.
Но молодею я душой,
Хотя уже и старой стала,
Когда я чую аромат
Малины сладкой, мёда запах,
Смотрю, как стайка медвежат
На их еще нетвёрдых лапах
По тропке бегают лесной…
Весна! Весна всему начало,
Всё начинается весной!
И я напрасно заскучала:
Приятно снова шкуру греть
На ярком солнце. Бурых деток
Учить, чтоб глаз у них был впредь
Остёр, внимателен и меток.
Пусть набираются ума,
Пока жива старушка мама!
От неприятностей сама
Оберегаю их упрямо
И знаю: я ещё нужна.
Даёт мне силы мысль об этом.
Пришла ещё одна весна
После зимы и перед летом.

март – апрель 2004

Жизнь в пути

Земля вращается, как глобус,
И всё на свете как обычно:
Идёт по-прежнему автобус,
И Вася в нём – шофёр привычный.
Петляет длинная дорога —
Для Васи это всё равно.
Он по маршруту едет строго,
Но мыслями уже давно
Достиг шофёр конечной точки:
Примчался в город свой родной,
Жене навстречу, сыну, дочке.
Работа Васина виной
Их частой длительной разлуки.
В каких краях бы ни был он,
Его всегда терзают муки,
Что он с семьей разъединён.
…Но, к сожалению для Васи,
Жена и дети далеки.
Автобус катится по трассе,
В окне маячат огоньки.
Вокруг меняются пейзажи,
Но Вася в мыслях о своём,
И он кругом не смотрит даже.
Они с напарником вдвоём
По назначению умело
Ведут автобус свой вперёд.
Они отлично знают дело!
Нажмут на газ мотор – мотор взревёт,
Рулём укажут направленье,
Затем добавят скоростей.
Работают без утомленья,
И пассажиров, как гостей,
Они развозят деликатно
По сёлам и по городам.
Вся жизнь в пути: туда-обратно,
Побыли здесь, побыли там.

апрель 2004

Путешествие к югу

Пелёнка облаков густая
Небесную стянула гладь,
И журавлей пустилась стая
В чужих местах тепла искать.
Построенные ровным клином,
За вожаком летят вперёд.
В пути их непростом и длинном
Так много встретится невзгод,
Препятствий встретится им много —
Гроз, ураганных ветров, бурь…
Тяжёлой будет их дорога.
Пока же ясная лазурь
Ласкает птичек, утешая.
Сейчас на юг они спешат,
Но из того благого края
Потом отправятся назад.
Зачем? Что тянет их обратно,
Мешает дольше отдохнуть?
Что заставляет многократно
Пускаться вновь в опасный путь?
На Родине святая сила,
Она для птиц всего важней,
И с давних пор она манила
Неугомонных журавлей.
Они познали в полной мере
Все тяготы, но не страшны
Им риск, лишения, потери,
И с наступлением весны
Опять домой вернётся стая,
Свершив нелёгкий перелёт.
А ныне, к югу улетая,
Она лишь крик протяжный шлёт.
Исполненный тоски, печали,
Звучит он в вышине небес,
Манит в заоблачные дали,
Где журавлиный след исчез.

2005

Летняя прогулка

К закату приближался день…
Брела я вдоль дороги.
Мой молчаливый спутник – тень,
Рисуя контур строгий
Моей фигуры, шла со мной
Ритмично и синхронно.
Стеснял дыханье летний зной,
Природы яркой лоно
Неброско радовало глаз.
Я шла, вокруг смотрела…
Не знала я, который час,
И не было мне дела
До времени. Оно вперёд
Неслось не уставая.
Хотя казалось мне, что ждёт
Планета вся большая
И целый мир застыл на миг,
А миг продлится годы.
Был тёплый воздух свеж и тих,
И счастье от свободы
Кружило голову. Мне так
Хотелось, чтобы вечер
Не знал конца! Замедлив шаг,
Я попросила ветер,
Чтоб он, мгновение продля,
Мою исполнил волю.
И пусть не вертится Земля,
Пока я не позволю!

25 января 2005

Непреложный закон

На листьях ландышей роса
Июньским утром серебрится.
Блестят от солнца небеса,
А в облаках кружится птица.
В саду на яблоньке в цвету
Червяк пригрелся под корою.
Я кудри в косу заплету
И шляпкой голову прикрою,
Лишь только выбиться на бок
Неслушная сумеет чёлка.
На шею повяжу платок
В горошек, изо льна и шёлка,
И в сад на несколько минут
Я выйду.

В тот момент крылом
Разрезав воздух, точно кнут,
Одним лишь взмахом, напролом
Вдруг птица ринется с небес,
Нацелив к яблоньке полёт.
Червяк, что нагло в ствол залез,
Вгрызаться в глубь его начнёт.
Но беззащитная кора
Найдёт спасителя себе.
Узнает птица, что пора
Оставить след в чужой судьбе.
И ловкий клюв уже готов
Избавить дерево от мук.
Вот по стволу, как бой часов,
Победный разнесётся стук.
Его подхватит ветра свист,
И с ландышей спадет роса.
На яблоньке же каждый лист
На все зашепчет голоса:
«Цветущим деревом росла,
Но вот пришла ко мне беда:
Приполз червяк – источник зла,
Творец гнетущего вреда.
Жила в страданиях с тех пор,
Своей погибели ждала.
Сил не хватало дать отпор
Тирану моего ствола.
Я боль терпела долгий срок,
Пока он грелся под корой.
Нежданно в горе мне помог
Ты, о пернатый мой герой!

Пришло спасение извне.
Взмой ввысь и в воздухе зависни!
Таков закон: жизнь даришь мне,
Лишив другого права жизни».

2005

Прощёное воскресенье

Зима была порой сурова,
И вьюги лютые мели,
Но ныне снежные оковы
Тепло весны сняло с земли.
Ещё природа не согрета,
Пейзаж ещё недавно спал,
Но праздник солнца, праздник света
Дал к пробуждению сигнал.
В финале Масленой недели
Пришедшие из старины,
Хотя ничуть не устарели,
Как прежде, русские блины
Центральное находят место,
Вновь окружает их почёт.
На вид – изделие из теста,
Но замечает в нём народ
Особый знак, и всё в нём мило:
Округла форма, ярок цвет;
Блин как небесное светило,
Его дороже сердцу нет.
Обычай строго соблюдая,
Пекут блины уже века.
Их роль, казалось бы, простая
На самом деле велика.
Готовят в мартовскую пору
Блины. Уверенность дают
Они, что мир наполнят скоро
Улыбки, радость и уют.
Уходят на год ветры, стужи,
Весна на смену им придёт!
Она согреет нас снаружи,
В душе растопят чувства лёд.

март 2005

«Времени капроновая нить…»

Времени капроновая нить
Землю обернула по спирали.
Люди не в силах изменить,
Как бы они жгуче ни желали,
То, что начертано судьбой.
В жизненной слаженной системе
Недопустим малейший сбой —
Строго следит за этим время.
Несправедлива жизнь порой,
Дики её законы, странны.
Если отравлен раз покой,
В сердце щемящий след от раны
Не заживает, он глубок.
Прочный, запутанный и длинный,
Время мотает свой клубок.
Нить натянулась паутиной,
Словно ловушка для землян.
Время опутало планету,
Всюду расставило капкан,
И от него спасенья нету.
Выберешь путь ты напролом
Или укроешься в траншее —
Время затянет нить узлом,
Крепкой петлёй на слабой шее.

2005

Лунный танец
сонет

Когда солнце укрылось в чертог,
Ночь была беспросветной вначале,
Но рассеял туманы печали
Лунный диск, так задумчиво строг.

Узкий луч через воздух пролёг,
И на чёрном небес покрывале
Пара крылышек тонких мелькали.
То был хрупкий ночной мотылёк,

Редкой прелести, хоть и неброской,
Озаряемый слабой полоской
Света полной молочной луны.

Он парил, словно сумрачный гений,
Словно призрак неясных видений,
Что приходит порой в наши сны.

2005

Мой великий и могучий друг

На свет человек появляется лишь —
Язык ему дан небесами.
Однако молчит несмышлёный малыш
Сначала. Ведь в памяти сами
Слова не возникнут, и гладкая речь
Из уст не выходит покуда.
Но время пройдёт, и он станет беречь
Её как бесценное чудо.
Сама я когда-то, родившись едва,
Сперва оставалась малюткой
Безмолвной, не знала моя голова
Ни буквы. Но с трепетной, чуткой
Душой я училась. Я слушала мать,
Родных, и случайную фразу
Я жадно ловила, надеясь понять,
Хотя удавалось не сразу.
И я, различая оттенки всех нот
В их голосе, глядя на лица,
Ждала, когда форму язык обретёт
И смысл для меня прояснится.
А он, что обычно «могуч и велик»,
Был добрым к ошибкам ребёнка.
Он с теми серьёзен, кто цели достиг,
Кто мыслит и чувствует тонко,
Кто дань за науку способен вернуть,
Уже находясь на вершине.
Но долгий ещё ожидал меня путь,
На старт я ступала отныне.
С улыбкою я вспоминаю теперь,
Как русский язык шаловливый
Тогда примерял, словно сказочный зверь,
Все образы, «шкуры» и «гривы».
Забавной казалась мне эта игра,
Хотя и нелёгкой отчасти.
Скрывался то в пламени он у костра,
А то у животного в пасти,
И в булочной лавке хрустящий язык,
И даже язык из металла
На молнии сумки… Повсюду проник
Проворный плутишка! Искала
В обличиях разных его я вокруг,
Умело он прятался крайне,
И целую свиту из преданных слуг
Язык приобщал к своей тайне.
Им в маску был каждый почти облачён,
В словах притаилась загадка:
Омограф один, а другой омофон.
Значений не меньше десятка
Имеют они, и в причудливый хор
Сливаются в речи. Проказам
Таким удивляюсь ещё до сих пор.
А в детстве моём с каждым разом
Я, в хитростях их разобраться стремясь,
Сильней увлекалась, смелея.
Иная манила меня ипостась:
В сознании зрела идея,
И вспыхнула вскоре, меня озаря.
Успехов казалось мне мало,
Хотя я постигла азы букваря
И бегло довольно читала,
Я знала уже алфавит наизусть.
Какой же тогда недостаток
Лишал меня счастья? И что же за грусть
Терзала мне сердце? Но краток
Ответ оказался! Страницы чужих
Талантливых произведений
С восторгом листала я, но не утих
Мой собственный «творческий гений».
Он рвался наружу, и не было сил
Держать его крепко и грубо.
Душевный порыв тот меня изводил
Больнее, чем режутся зубы!
Напрасно я время теряла сама:
Исполнилось года четыре —
Достойнейший возраст, и хватит ума
Писать всех прекраснее в мире!
Желаньем пытливым был разум согрет,
Я строить пыталась упрямо
Свой первый вполне грандиозный сюжет.
С трудом расшифровывать мама
Могла закорючки начертанных строк,
Нестройно плясавших в тетради.
Со временем почерк стал ясен и строг.
Я много работала ради
Того, чтобы в прозе мой слог зазвучал
И рифма в стихах зазвенела.
Конечно же, это отнюдь не финал,
Ведь нет совершенству предела!
Ведь русский язык так бездонно глубок!
Сюрпризов полны его недра.
Но в ловких руках, как волшебный клубок,
Подсказки подарит он щедро.

2007

«Последний класс поспешно пролетел…»

Последний класс поспешно пролетел.
Вперёд уже несётся время снова.
Мы действий наших всех, всех наших дел
Сегодня подвести итог готовы.
Мы важного достигли рубежа.
Хотя промчалось детство без возврата,
О мире школьном память так свежа,
Так чувствами приятными богата!
Мелькали сотни дней календаря,
Мы постепенно, медленно взрослели.
Гимназии родной благодаря
Мы сознавать свои учились цели,
Мы развивали ум, смекалку, речь,
Открытий совершали мы немало.
Имели что, старались мы сберечь,
Но новое нас также привлекало.
Мы получали знаний клад от тех,
Кто отдавал нам силы, не жалея,
Кому за труд нелёгкий наш успех
Любых наград дороже и нужнее.
Учителя… Я вовсе не солгу,
Сказав, что их профессия бесценна.
Мы перед ними все навек в долгу
И преклонить обязаны колена.
Когда ступает робко на порог
На школьный несмышлёная малютка,
Так важно, чтобы кто-нибудь помог
Ребёнку, относился чтобы чутко
К его заботам, чтоб на верный путь
Направил его мысли и поступки,
Давал советы чтобы кто-нибудь…
Ведь души детские всегда нежны и хрупки,
Они как мягкий, гибкий материал.
Рукой заняться ими надо ловкой,
Чтоб человек достойным вырастал.
Нам школа служит к жизни подготовкой.
За годом год мелькал, за классом класс.
Учёба проходила не впустую.
Горячую признательность от нас
Гимназии любимой адресую.
Умело в каждом личность распознав,
Велели нам поддерживать друг друга,
Тех исправляли, кто бывал не прав,
Учителя. Их велика заслуга.
Воспитывали нас так много лет,
Нам трудно бы пришлось без их опеки.
Им искреннее слово – наш ответ:
«Уроки ваши помним мы. Навеки».

2006 – 2008

Этот город
…некоренным москвичам посвящается

Этот город – России столица.
Лишь с вокзала ступив на перрон,
Ты заметишь угрюмые лица
И, унылой толпой окружён,
Повинуясь людскому потоку,
Устремишься в подземный тоннель,
Где толкают и сзади, и сбоку…
Для приезжих на пару недель
Этот город тоскливый и серый,
Быстро в шуме его устают.
Но наполнен надеждой и верой
Он для тех, кто, найдя в нём приют,
В этой спешке стал смел, а не робок,
К суматохе привычен и впредь
Неизбежное зло вечных пробок
Философски настроен терпеть.
Этот город в огнях вечерами,
По утрам воздух тих, даже свеж…
Он в своей переменчивой гамме
Не один явит лик и рубеж.
Человек изначально лишь глина:
Кто-то схватит удачу за хвост;
Здесь легко, как с крутого трамплина,
Взяв разбег, дотянуться до звёзд,
Но едва ли не легче намного
Здесь безвестно и глупо пропасть.
Впрочем, мне ли Москву судить строго?
Ведь сама я теперь её часть…

2009

Надвременное
фрагменты памяти

I.
Между книжных страниц я нашла
Тополиный засушенный лист.

…Помню, воздух был влажен и чист,
Я к коре прислонилась ствола,
Древесины шершавость щекой
Ощутила… От веток листок
Отделила я. Тополь высок,
Грациозен. Шёл дождь затяжной.
Бесконечный поток, морося,
Словно лил из небесной дыры,
И водой безгранично щедры
Были тучи. Я вымокла вся.

II.
После долгих скитаний домой
Я заехала так мимоходом.
Я жила здесь, отсюда я родом,
Город мой. В высшей степени мой.
Он мне дорог своими дворами,
Каждой тропкой в его скромной роще.
И, казалось, что может быть проще,
Чем навеки остаться здесь? Драме
Жизнь подобна с нелепым сюжетом,
И мечте вопреки мы рассудку
Подчиняемся. Лишь на минутку
Я задумалась. Робко при этом
Тополиный листок взяла в руки.
В милом городе меньше недели
Пробыла я; те дни пролетели —
Снова тянутся годы разлуки.

2005 – 2018

Алюминиевое сердце

Автоманифест
самоощущение на момент первого издания этого цикла

Поэзия – это не цель жизни, а её следствие. Ведь что ещё остаётся делать с мыслями, лезущими в голову по разным поводам, кроме как рифмовать их?

Читая мои стихи, не стоит провозглашать меня поэтом и наклеивать на меня ярлык человека, предназначенного исключительно для написания лирики. Если мне посчастливится войти в историю, я сделаю это благодаря достижениям на других поприщах, а литература останется одним из попутных моих талантов.

Не следует также делать из этого сборника выводов о моей личности и моём мировоззрении. Далеко не все стихи навеяны пережитыми мной событиями и эмоциями, часто я доношу в своём творчестве идеи, которые нахожу интересными, но вовсе не всегда разделяю сама.

Кроме того, многие стихи созданы мной по решению, а не спонтанно. Вдохновение ценит меня за то, как гостеприимно я обхожусь с ним, если оно посещает мой дом без приглашения, и в награду за это никогда не отказывает явиться по вызову.

Наконец, порой форма подсказывает мне содержание. Случайно обнаруженные удачные рифмы и понравившиеся жанры становятся поводом сочинить подходящий под них сюжет.

С учётом вышесказанного, читайте и наслаждайтесь.

Псевдогерой

Он был рождён для участи героя,
Чьи подвиги и доблестны, и правы.
Любил, когда рукоплескали стоя
Ему в лучах величественной славы.
Любил он путешествия и цели,
Свободный ветер, дикие пейзажи.
Ему фасады улиц надоели,
Их предпочёл не знать бы вовсе даже.
Средневековый рыцарь жив поныне,
Романтиком он мог считаться вроде…
Но чтил он деньги, ездил в лимузине,
Наряженный с иголочки по моде,
Он в казино за рюмкой и сигарой,
Мечтая втайне встретиться с царевной,
Смеялся вслух над всякой сказкой старой
С приятелем в беседе задушевной.

2007

Зебра

Мы как будто блуждаем впотьмах,
И с отвагой отчаянно-прыткой
Мы, с судьбой бессознательно споря,
Побеждаем естественный страх.
Оправляясь от каждого горя,
День встречаем лишь новой попыткой.

Цель преследуем, словно мишень:
Строим планы мы дерзко и смело,
Ждёт свершений нас целая бездна.
Но порой всё идёт набекрень,
Из рук валится каждое дело,
И бороться тогда бесполезно.

Жизнь ведёт нас неровным путём:
То окажется грубой и хмурой,
То вдруг станет приятной и гладкой.
Справедливо её назовём
Африканскою зеброй – лошадкой,
Полосатой известною шкурой.

Переходит с галопа на рысь,
Замирает, как статуя, стоя…
Не потерпит седла её грива.
Сколько с волей её ни борись,
Своенравна, упряма, строптива,
Покориться заставит героя.

2008

Насильно мил не будешь

Ты можешь мне дарить браслеты,
Водить меня по ресторанам,
Петь серенады можешь мне ты
В припадке страсти полупьяном,
Мне можешь посвящать поэмы
И слать признанья нежной прозы,
Беречь те фото, вместе где мы,
Охапками носить мне розы,
Достать звезду ты можешь с неба…
В твоих стараньях толку что мне?
Тебя не видеть лучше мне бы.
Насильно мил не будешь, помни.

2008