Buch lesen: «О театре и не только», Seite 29

Итак, далее. «Слушали: Харкчинов А.А.– заместитель директора по хозяйственной части». Писать все не буду, а главное: «В актерском составе 32 единицы. Сокращению подлежит 10 единиц.

– Переходим к художественному персоналу. Согласно спущенного плана Министерством образования культуры и науки РК на 2011 год мы должны поставить 3 спектакля. В нашем штатном расписании 4 единицы режиссера-постановщика, из них 1 единица вакансия. Итого 5 режиссеров должно быть. Минкульт на эти единицы (5) перечисляет деньги театру. А план как видите 3 спектакля в год, поэтому сокращению подлежат 2 единицы».

Почему 3 спектакля в год? Это по 4 месяца на спектакль. Раньше мы ставили 6–7 спектаклей. Допустим, нет финансового плана. Но тогда нужно зарабатывать на текущие нужды театра. И 3 спектакля в год это из области ахиниады. В Ленкоме, в Москве Марк Захаров один ставит по 2 спектакля в год. И ставят штатные и приглашенные режиссеры. Это в Москве в мегаполисе, где зрителей 12 миллионов. Там и в год можно на 3-х спектаклях проехать. А у нас в Элисте 100 тысяч населения. Допустим 50% зрителей ходит. Зал 200 мест. Это надо 200, 250 спектаклей в год. Ну, если такое ничтожно малое количество – 3 спектакля в год, то это не театр, а выставка оранжерейная. Жевание одного и того же. Я один лет сорок ставил по 2–3 спектакля в год. Может времена другие и театр не нуждается ни в финансах, ни в знаках признания в профессионализме.

Однако ж вернусь к протоколу.

«Выступающие: Гаданов С.А.– Я не против, чтобы сократили тех, кто не задействован в спектаклях в последние годы.

Эрендженова Л.С.– Я согласна с С.А.

Гаданова Н.– Я против сокращения, именно, актёрского состава.

Харкчинов А.Н.– Если нет предложений, давайте рассмотрим по квалификационным уровням (ведущий, высшая категория, вспомогательный состав).

И переходим к художественному персоналу. Эрендженова Л.С. закончила с отличием ГИТИС, активно участвует в творческой жизни. Отработала новогодние елки. Поставила спектакль «В поисках сокровищ». У нее преимущественное право оставления на работе – мать-одиночка, имеет двоих детей. В соответствии с трудовым законодательством сокращению не подлежит.

Гаданов С.А. 1965 год. Образование высшее. На сегодняшний день в репертуаре театра все спектакли проходят под руководством Гаданова С.А. Активно участвует в творческой и общественной жизни театра. Постоянно совершенствует свое мастерство. Сокращению не подлежит.

Шагаев Б.А.– 1939г. С 2007 года был поставлен один спектакль «Басан Городовиков». Не принимает непосредственного участия в организации и проведении мероприятий по повышению профессионального мастерства актеров, в последнее время вообще никак не участвует в творческой и общественной жизни Театра. Подлежит сокращению. Есть другие предложения?

Гаданова Н. – Я против сокращения Шагаева Б.

Остальные члены комиссии единогласны с сокращением Шагаева Б.А.».

По поводу слов Харкчинова зам. директора-завхоза «не принимает участия в проведении мероприятий по повышению профессионального мастерства актеров. В последнее время вообще никак не участвует в творческой и общественной жизни Театра».

За всю бытность в Театре, а это 46 лет, «мероприятий по повышению мастерства актеров» никогда не проводилось. Были попытки провести занятия по языку, но постоянно заканчивались неудачей. Никто не приходил. Посидит преподаватель КГУ П.Дарваев у меня в кабинете, попьет чай и домой. Занимать профессиональным мастерством актера надо назначая часы, определяясь с кем. И по поводу общественной работы – это отрыжки советского прошлого. Бывает, что актер загружен общественной работой, а актер никакой. Иннокентий Смоктуновский никогда общественной работой не занимался. Судили только по мастерству. Это только Яшкулов В. со своим архаичным мышлением насаждал Харкчинову и всяким осадчим свои административные постулаты, которые уже отжили.

И слышу голос Яшкулова В. как он указывает завхозу на что делать акцент. Откуда ему знать, что я делаю, если он проработал без года неделю. И с какого перепугу он председатель комиссии? Всё сшито белыми нитками дирижерами этой ахиниады: и.о. директора В.Яшкулов и главный режиссер Б.Колаев. Это как снятие с репертуара моего спектакля «Трехгрошовая опера», принятый худсоветом. Приказ о снятии почему-то издал опять же зам.директор по хозчасти Шамраев В.В. Я спрашиваю у Василь Васильевича: «А почему ты издаешь приказ, зачем тебе это нужно? Это директор должен издавать приказ». Василь Васильевич отвечает: «Меня попросили». Вот стиль тех руководителей. Хорошо, что не вахтер издает.

А повод не давал, не участвовал, не замешан. Выживая меня, и.о. директора Яшкулов и главный режиссер Колаев постоянно оттесняли от всего и даже от постановок спектаклей, а со стороны, приглашали приезжего. Режиссер Бородин поставил два спектакля. Ну, если я, допустим, отказываюсь от работы – увольняйте, но нет, они какое-то время меня игнорировали, не подписывали контракт. Зримо прессовали, утюжили, чтобы я сам ушел. Ходит, как «тень Гамлета», как писал в газете и.о. директора В.Яшкулов. Этим «образованцам» я ответил в газете. А прогибаться «заискивать», как другие, не в моем характере и не так воспитан.

В. Яшкулов В. и Б. Колаев убрали неугодных, исполнили свою мечту. Я был им, как кость в горле. Почему? И сейчас не могу разгадать. Я знал, что у них «аномальное» мышление, но не до такой же степени. В общем, с их появлением во власти пейзаж изменился в Театре в худшую сторону. Мы попали под их планктоновое мышление.

После синклита «знатоков и ценителей» театрального искусства две актрисы подали в суд и выиграли. Их опять взяли в Театр. Правда произошла трагедия. Актриса Нэлли Убушаева после судов и нервных стрессов умерла. Как говорят актеры Калмыцкого и Русского театров, ушедшие ТУДА две творческие личности на совести и.о. директора театра В.Яшкулова. И Валентина Гучинова (приглашена Яшкуловым, когда он был и.о. директора в Русском театре) после стрессов умерла.

Взяли и еще одну актрису, ранее попавшую под сокращение. Вот её им не надо было включать в список не угодных. Актриса острохарактерная, темпераментная актриса, с хорошим калмыцким языком. Если бы судились все 10 творцов, выиграли бы все. Все это случилось при попустительстве курирующей инстанции, т.е. министерства культуры. Они дали добро этим временщикам, не подошли разумно, по уму. Была по чиновничьи спущена халатная разнарядка, а «калифы на час» этим воспользовались и ножом по человеческим душам.

Мне через 2 недели позвонили из бухгалтерии и сказали, чтобы я получил расчет. И на этом мое 46-летнее служение театру закончилось.

Одна актриса посочувствовала и сказала: «Хоть бы цветок дали бы и проводили по-человечески». Это в задумку «реформаторов» не входило, это первое. Второе – на клумбах у театра цветы не растут.

Но оказалось есть еще другая жизнь, а то я погряз с этим планктоном и перекрыл себе кислород. Этот нечеловеческий поступок временщиков дал свободное время написать про их «эпохальную» жизнь в Театре. Но это только верхушка айсберга. А можно про этих соплеменников целый роман «нетленки» накатать. Бумагу жалко и время уходит зря. Они заслужили большей «награды», хоть и не по заслугам получили награды от минкульта.

Но они еще вернутся образованцы-бесогоны и начнется новая вакханалия. Родственные связи, кумовство, одноклассники будут их держать на плаву. В 70–80 годах был японский фильм «Злые остаются живыми».

Еще одна ахиниада.

Сколько было странных, ненужных разбирательств. И всё шло от глупых людей. Ладно были бы только глупые, но еще и подловатенькие, мелковатенькие. Сотворят подляночку и всё отрицают. Оставят подпись в бумагах и утверждают, что это не их подпись. Я, мол, не расписывался, не расписывалась, и идут божественные клятвы.

Вот в такой ахиниаде и я участвовал из-за своей мягкотелости. Что-то произошло в гримерке актрисы с главным режиссером Колаевым. Выскочила заплаканная актриса на улицу, я там курю. И просит меня помочь наказать виновника Колаева. Он в гримерке её якобы душил. А я там не присутствовал, кивнул на замминистра Н.Д. Санджиева. Пусть разбирается, В общем, актриса подала в суд на главного режиссера. Т.е. дело приобрело судебную окраску. Приезжают ко мне две актрисы и уговаривают присутствовать на суде. Я все аргументы, что я не при чем, не свидетель и т.д. Ну, поехал, подумал, что бедную женщину обидели. Сказал, что выступать не буду. На суд приехал весь театр, а я один с этими дамами-воробышками.

В этой ахиниаде, я даже не подумал, что сторонники Колаева посчитают, что я иду против них. Это я понял, когда на суд пришли почти все мужчины в защиту Колаева. Взять только одного Сергея Адьянова с мощными кулаками и афганца с базукой Санджика Каджиева, да и других тяжеловесов. Ко всему еще зубастых, и не очень разборчивых в «боях с врагом». А я один с маленькими, худенькими заморышами женского пола. Я всегда помнил 1993 год, когда меня облили грязью и ложью в письме. И сейчас пошел на суд к одной из подписавшей против меня тогда. Абсурдизм в нашей жизни, и я его участник.

В 1993 году идеологи с подписантами хотели убить меня морально, не получилось. А сейчас, думаю, прямо на суде размозжат меня физически и конец моей молодой жизни. А актриса на первом суде с Колаевым, оказывается, подписала примирение. Как мне потом сказали, что адвокат главного режиссера предложил 40 тысяч, чтобы актриса забрала заявление. Она подала на второй суд. Но первое решение примирение оставили в силе. Можно было ни мне, ни «армии» актеров не приходить на суд. Пусть бы эти двое колготились на суде до скончания века. Суд длился три года. Иногда нам всем надо думать. Не повторяйте моих ошибок будущие носители культуры.

Ирония жизни. Шутка Создателя.

Глава о расколе театра «Первый раскол» были написаны еще в конце прошлого века. Где-то в 1999-м. Когда все утряслось и уже создали ТЮЗ, ушедшие потихоньку «раскалывались» и раскрыли идеолога, что держался в тени. Другой его соратник-тандемщик активно провоцировал других. Набранная каста и написала письмо в Обком. Покойный Борис Густанович Очиров перед смертью рассказал писателю Егору Буджалову про историю 1993 года. Егор Андреевич поведал мне.

Очиров вдруг появился у меня дома. Он неохотно так осветил некоторые моменты. Он привез маме картошку, лук, капусту. Тогда был бартер. Денег не было. Ему платили продуктами за спектакли в «Зара», он рассказал про письмо в Совмин, кто это задумал и как некоторое время обдумывали, чтобы меня и директора Закопырина убрать. Мне тогда прямо сказали: «Зачем ты взял русского директора в театр?». Я опешил и ничего не мог ответить. Сейчас бы я принял политическую позу или обвинил бы в русофобстве. Борис Густанович сказал, что черновик письма в Обком, якобы он писал. Я не поверил. Но полученное после суда письмо от судьи Гагаринова А. много раз изучал. Вроде бы его стиль. Но, видимо, письмо писало несколько человек, а он только исполнил начисто. Сомневаюсь, что он накатал сам. Позже Борис Густанович всегда приходил ко мне домой. И перед отъездом на лечение в Железноводск сказал, что работу закончит после лечения. Но по приезду заболел и мы с актером Хургуновым Славой дважды безуспешно прорывались к нему в больницу. Егор Буджалов сказал, что Густанович зовет тебя. Но он умер. Похоронили мы его, мятущегося, ищущего себя и своей темы в сильную пыльную пургу.

Объединение театров. Как это было.

Странная штука жизнь. Непредсказуемая. Иногда вопреки логики жизни поступаешь наоборот. Тебя предали, а ты через много лет прощаешь и даже даешь им фору, возвышаешь в ранге. Таких примеров нет в мировой литературе. Кого предавали, те мстили. Предают же свои. Ну, откуда знать, что в душе у ближнего. Только поступки и действия «расшифровывают» человека. Как бы не мимикрировал человек, не заметал «следы», все равно на лакмусовой бумаге жизни проявляются их пятна.

Человек, сотворивший пакость никогда не сознается, пока суд не расшифрует. Вор, жена-изменщица никогда не сознаются, пока не докажешь.

В 1993 году было организовано письмо в Совмин к тамошнему «султану» двумя самоуверенными, тщеславными парубками против главного режиссера, то бишь против меня, режиссера Шагаева. Акция не получилась. Я выиграл суд. Подписанты ушли в кукольный театр. Идеолог раздрая и первого раскола театра и «единомышленники» получили место в этой структуре. Даже перышки не испачкали. Пострадал министр культуры В. Салдусов и его зам Ользятиев, которых позже освободили от занимаемой должности. Глупую и не умную затею сотворили для подписантов министерские чиновники в виде нового детища – ТЮЗа. А куда ж еще деньги девать? Зато идеологи раскола получили там желанную власть, деньги, славу, реномэ.

2011 год. В калмыцком театре безвластие. Я уже сокращенный пенсионер. После международного фестиваля пять московских критиков сделали разгромный разбор. И тогдашний министр культуры Б.К. Салаев уволил «новаторов-образованцев»: гл.режиссера Б.Колаева и гл.художника В.Яшкулова. ТЮЗ всё это время пиарил себя. Им помогали «персональные» журналисты Н. Балакаева, Г. Хейчиева. По театру они конечно «доки». Аллилую петь несложно. Замечу, что детские спектакли отличаются от драматических, они разной весовой категории. Хотя режиссерские и актерские работы можно оценить.

В конце июня 2011 года меня приглашает министр культуры Л.Б. Васильева. Кстати, встречи и телефонные разговоры были и до этого. Чай, бублики и уважительные беседы с обеих сторон. В этот раз присутствовала еще какая-то дама и секретарь. Васильева сказала, что передо мной был главный режиссер русского театра Константинов и просил место директора. Я, говорит, спросила, а зачем вам это нужно? Он не мог ничего ответить. Я сказал, что встретились в приемной. После разминки министр спросила: «Что делать с калмыцким театром? Вы опытный человек. Театр знаете от и до».

А я уже не работал. Конечно, мог бы настоять на своих кандидатурах. Другой директор, другой главный режиссер С. Гаданов, хотя бы и. о. или директор – художественный руководитель – другая кандидатура. Думаю, что министр бы согласилась. Но я решил предложить вариант, который другие сочли не приемлемым. Я не злопамятный и предложил кандидатуру того, кто в 1993-м мне сделал подножку – с письмом в обком. И я пошел на абордаж.

Я – у вас есть деньги?

Васильева Л.Б. – Нет.

Я – А чиновники созрели для кирдыка?

Васильева Л.Б. – Какого кирдыка?

Я – Извините за мой вульгарный язык. Т.е. министерство готово для изменения, реорганизации в театре? Какие наметки у минкультуры?

Васильева Л.Б. – Никаких.

Я: – Таких- то кандидатур не предлагали? – назвал фамилии работников Театра.

Васильева Л.Б. – Нет. Вообще не обговаривали этот вопрос. Но надо что-то делать.

Я: – Тогда я могу предложить вам свой вариант. А вы, власть, верните имя Баатра Басангова театру. Васильева Л.Б.: – Согласна. Какой ваш вариант?

Я сделал паузу и выстрелил фразой:

– Надо объединить два театра Калмыцкий и ТЮЗ. И вернуть театру имя Б.Басангова.

Васильева Л.Б.: – Ну, что вы! ТЮЗ не согласится. Манджиев Б., главный режиссер ТЮЗа будет против. Нет-нет.

Я понял, что министр не в материале. Знает, что не всё в порядке в «Датском королевстве», но что конкретно внутри него творится не знает.

Я: – Л.Б., Манджиев Б. мечтает об этом. Он уже 18 лет думает, как бы вернуться в родные пенаты. Им я, Шагаев, мешаю.

И чтобы зацементировать сказанное мной сказал:

– Если вы сотворите объединение, то вы, женщина, совершите мужественный подвиг.

– Я подумаю. – сказала она.

Министр была довольна. «Мы еще встретимся с вами». – сказала на прощанье.

Через день ее секретарь звонит, просит прийти на прием.

Я причесал мысли и в этом разговоре решил брать быка за рога: – По поводу объединения театров поговорите с предсовмина Л. Ивановой, убедите ее. А потом идите с ней к Главе республики А. М. Орлову. Он согласится на мое предложение. Это экономия денег бюджета. ТЮЗ экономически не выгоден для маленького города. Я уверен, что 100% чиновники будут «за». Но у меня есть одно условие: верните театру имя Баатра Басангова! На Б. Басангова много наговоров. То, что он сделал для калмыцкого народа перевешивает все эти наветы. А моя статья о Б. Басангове скоро выйдет в газете «Элистинский курьер».

После нашего разговора Б. Манджиева вызвали на 16 часов. Позже секретарь соединила меня с министром культуры и Васильева сказала, что Манджиев согласился. Я позвонил ему вечером на домашний телефон и спросил, как кончился разговор с министром?

Он ответил: «Поговорили о работе в общем. Я уезжаю в Махачкалу на 3 дня» – и положил трубку. Васильева Л.Б. видимо не сказала ему что это моя идея. Через 3 дня, когда Манджиев приехал, я снова позвонил ему домой. Задал прямой вопрос: «Ну, ты надумал?». Манджиев не рассекретился. Он, наверное, подумал, откуда этот старый хрен пронюхал, ничего не знает, услышал звон и хочет выяснить.

Во время отъезда в Махачкалу звонила его теща и просила помочь Борису. Мол, слышала разговор на кухне с женой. Мне, мол, они ничего не говорят. Я успокоил тещу. Вопрос, мол, уже решен. Я сейчас подвел тещу, извиняюсь. Но это не государственный секрет.

Когда Васильева Л.Б. пошла на разговор с Калмыцким театром, то пригласила меня присутствовать на встрече с труппой. Я пришел в театр. А вахтер Людмила Федоровна говорит: «Директор Яшкулов сказал вас не пускать». Меня не пустили в «родную обитель» как «врага народа».

Министр позвонила мне домой и поблагодарив за все, сказала, что на встрече в ТЮЗе приняли известие с одобрением. А как же иначе? Сказала, что после ее сообщения выступили артисты И. Уланов, С. Мучиряев на калмыцком языке и попросили актеров ТЮЗа при возвращении в Национальный хутхан (противостояний) не устраивать.

Потом она поведала, что, когда сказала зампреду Л. Ивановой, что надо вернуть имя Баатра Басангова театру, та была удивлена. Что, мол, имя Баатра Басангова с театра сняли? Когда? И т.д. Я сказал министру, что и в архиве республики не знали.

Сделаю отступление. Когда ходоки нашептали президенту, что нужно театр сделать музыкально – драматическим, то он издал указ переименовать театр в музыкально – драматический и, естественно, убрал с театра имя Б. Басангова. Кугультинов тут ни при чем. Когда я спросил у Давида Никитича (присутствовал Ханташов) почему сняли имя Б.Басангова, он ответил следующее: «Я ходил к нему (Илюмжинову К.) с вопросом: «Зачем снял имя Баатра Басангова? Народ не поймет».

По прошествии некоторого времени на встрече с президентом в театре актеры спросили зачем убрали имя Баатра Басангова. Он ответил: «Мне уходувы не объяснили многое. Мол, народ любит песни, танцы. И не объяснили, что нужен хор, балетмейстер, оркестр. Издал снова указ переименовать музыкально – драматический в драматический театр без имени Б. Басангова». Кто дал неправильную наколку, я знаю. Вокруг президента тогда было сомнительное окружение, какие-то дилетанты – советники и т.д. Дело в том, что ходили разные слухи, наветы на имя Б.Басангова. Я был в ФСБ трижды, там сказали, что сами удивились, почему сняли имя Баатра Басангова. Попросил, чтобы написали на имя министра, что на Б. Басангова нет компрометирующих материалов. Написали. Референт министерства культуры Турченко Л. сделала мне копию, и я ее держу в паспорте, и всем показываю. Хочу еще раз заметить, слухи о том, что замешан Кугультинов Д.Н. – это неправда! Это навет тех же коллег. Эпопея с именем Баатра Басангова закончилась благополучно.

Жена писателя А. Балакаева сказала, что знает кто. Она обронила, что не Кугультинов, но кто, мол, распространяет слухи, не скажу. Вот такие гадости витают в нашей Вселенной.

Буду не скромным, но ключевую роль в объединении театров, как и в возвращении имени Баатра Басангова театру сыграл я. И убрал навет с Кугультинова Д.Н. Но рот каждому не закроешь.

«Праздная» жизнь заставляет меня бегать, как сайгака, и ставить точки над i., потому что некоторые люди, которые «не в материале», иногда «трактуют» по-своему.

Министр, конечно, не знала, что в 2003 году, в бытность министром культуры Аркадия Манджиева собрали два коллектива Национальный и ТЮЗ. И министр культуры объявил несведущему народу «эпохальную» идею, что есть решение президента К. Илюмжинова о том, что генеральным директором всех 3-х театров будет В. Хотлин, а художественным руководителем опять же всех 3-х театров будет его брат Б. Манджиев. Указ президента, мол, уже на столе. Президент в Москве, по приезду, мол, издаст. Но «не сознательный» народ был против. «Эпохальную» идею зарубили на корню. А позже К. Илюмжинов сказал на встрече с Калмыцким театром, что он не в курсе. И об «эпохальной» идее не слышал. На арапа у «новаторов» не прошло.

Примерно в этом духе можно убедиться лично у министра Л. Васильевой, что я подал идею вернуться тюзовцам в родные пенаты. Наверное, у Б.Манджиева и в мыслях не было, что это моя идея. Потому что в 1993 году он был идеологом подмётного письма против меня, но остался в тени, стиль такой. Мои единомышленники меня так отматерили за объединение, что я теперь знаю что такое мат. До этого не знал, клянусь здоровьем Обамы. Я не так воспитан и у меня другие приоритеты, а не борьба за власть. Я был в здравом уме, когда подал идею об объединении. За державу обидно, то есть за театр.

Мой сосед в течение многих лет докучал:

– Скажи, Борис, зачем ТЮЗ, когда Калмыцкий театр может выполнять их функции для детей? Полтора десятка лет пожирают бюджетные деньги, т. е. мои деньги. Я плачу налоги, а Министерство культуры ублажает два десятка людей.

Это не мои слова, а «не сознательного» соседа. Скажите наговариваю. Нет. Опять же реалии нашей жизни.

Я болею за Калмыцкий театр без всяких высокопарных слов. Всю жизнь проработал я в этом «кипящем» котле и личные неприятия к некоторым субъектам у меня давно испарились. Многим подписантам помогал и в театр вернуться, хотя знал, кто подписывал пофамильно, но не упрекал их. Я не так воспитан. Наоборот, старался создавать атмосферу благоденствия и благодушия. Хотя есть русская пословица: «Врагов прощай, но фамилии помни». Да что уж тут. Нас и так мало. В хорошей Кубанской станице и то больше населения. Нам надо сосуществовать вместе, а не уподобляться Кущевской станице.

Эта статья должна была выйти в 2011 году, но не вышла. Прошло шесть лет после объединения. А у меня нет согласия с тем, что происходит. Пьесы, написанные режиссером Манджиевым Б. драматургически сшиты на живульку. Вроде что-то есть, а воплощение какое-то легковесное. Всюду песни, танцы. Сказать, что стиль такой, направление театра – не доказательно. Иногда притянуто. Нет психологии, события невнятные, нет отклика актеров на событие, мельтешня эпизодов. Можно возразить мне – такой современный стиль, клиповый. Я, мол, отстал. Пардон, но у Марка Захарова в Ленкоме всё это вроде наличествует: песни, танцы, но там всё ясно и убедительно. Быстрая смена картин – это не темпо-ритм спектакля. Иногда нужно остановиться, оглянуться, т.е. дать время мысли. Театр, сцена – это жизнь плюс фантазия режиссера, мысль, образность и темпо-ритм, а не мельтешащие эпизоды. Кстати, актеры работают с энтузиазмом. Им, конечно, нравятся песни, танцы. Молодые же! Но кроме молодости, энтузиазма надо ещё кое-что. Есть эпизоды, где можно через пластику танца решить сцену.

В расширенном спектакле «Я – Будда» много несоответствий. Нет мотиваций поступков, логики некоторых персонажей. Одна журналистка написала статью-аллилуйю. Я спрашиваю: «Света, ты же говорила, что этот спектакль не видела?» – «Да» – «А что же ты пишешь рецензию на спектакль не видя?». Невразумительный ответ. Это называется квасной патриотизм. Стадное мышление. Зачем заниматься абсурдом? Жизнь и так состоит из этого.

Вот издали буклет к 80-летию театра. Да только о прошлом театра ни слова. Только о 5-летней истории театра после объединения. Зачем это? Пропиарьте это в другом буклете. А где 80 лет театра? 18-летняя история ТЮЗа – это ведь другая история, а 80-летие театра это другое. К 85-летию театра будет «ревизия» и в буклете опять появится только про ТЮЗ и 10-летняя история после объединения. Сколько можно себя пиарить? Все хотят наследить в истории. Этим занимается ОН, а нам остается только трудиться.

Низкие истины

После тяжелой продолжительной странной болезни от рождения, назначенный главным режиссером, не приходя в сознание, приступил к исполнению обязанностей. Старая театральная шутка, но оказывается в реальности такое явление имеет место быть. Это проявляется, когда субъекту, не подкрепленному знаниями, опытом, не заслуженно, не обоснованно, дают власть или, еще хуже, сам добивается власти какими-то путями. Ничего путного из этого не получается. Власть, как лакмусовая бумажка, проявляет человеческие, мировоззренческие, психофизические данные. Вообще-то человек с его внутренней вселенной, как «черный ящик». Расшифровать человека сложно, диагноз можно поставить только с течением времени по поступкам, действиям. A когда начальник, директор, главный режиссер или другой «ахлачи» расшифруется, то уже поздно. Наломано много дров, поломаны ветви, настругано много щепок. У многих покорежены судьбы, разбиты авторитеты, некоторые унижены и т.д. Но не все попадают в жернова этого самозваного выскочки. Но находятся «единомышленники».

Родился человек – садик, школа, институт. Изучаем, смотрим одно и то же, a продукт получается разный. У одних есть совестливость, порядочность, a у других отсутствуют эти постулаты человечества, a третьи балансируют между.

У каждого индивидуума закладываются с детства в мозг одни и те же правила и у каждого свой почерк жизни. Сложнее, когда у индивидуума нарушена психофизика и какая-то внутренняя аномалия, которую трудно распознать простому человеку. Режиссер Марк Захаров в своей книге «Суперпрофессия» пишет: «В наш век поголовного роста всевозможных психических аномалий у художника может действительно «поехать крыша» и он, попросту говоря, от навалившихся на него эмоций сойдет с ума. Другое, очень распространенное в жизни явление, когда сознание работает в одном режиме, подсознание – в другом». Или еще – «Психика человека, возомнившего себя выдающимся режиссером, очень часто не выдерживает, человек погружается в разного рода поведенческие аномалии». «Режиссерские искания – сфера эта туманная, с большим налетом опасных субъективных ощущений и даже галлюцинаций». «Помимо демонстративных странностей у режиссеров еще сплошь и рядом встречаются сугубо внутренние аномалии».

Эти довески от Марка Захарова лишний раз доказывают живучесть и реальность театральной шутки, взятой эпиграфом.

Эти кровью пропитанные и с исчезнувшими нервными клетками заметки не история театра, a моя история в калмыцком театре в «эпоху» самодурства, непредсказуемых поступков руководителей.

В 1993-м произошел первый раскол в Калмыцком театре. Старшее поколение знает кто его идеолог и зачинщик.

A в 2003 году через 10 лет после первого раскола калмыцкого театра актер Б. Колаев закончил режиссерский курс. И после дипломного спектакля «Ромео и Джульетта» Шекспира, студент, ринулся прямиком к президенту Калмыкии Илюмжинову К. и вымолил место столоначальника, т.е. место главного режиссера театра. И президент Илюмжинов, как «знаток» всего театрального дела дал добро. Как мне сознались некоторые, Колаев был зомбирован и спровоцирован некоторыми «оппортунистами» и «штрейбрехерами». И он взял с собой к Илюмжинову в пристяжку какого-то Джамбинова, который ничего не знает о театре и его никто не знает.

Когда Б. Колаева поставили главным режиссером завпост театра, заслуженный артист РФ В.Н. Мацаков сообщил мне в больнице в этот же день. И частично ввел меня в курс дела. Колаев до этого работал актером и был занят в моих спектаклях. И я хорошо знал его внутреннюю сущность как человека и потенцию его актерских способностей, и как говорили в советское время, его моральный, нравственный и человеческий облик. Ничем не выделялся среди других. Был серой мышкой, но более замкнутый угрюмый. В общем «черный ящик» с еще неизвестным содержимым. A содержимое «черного ящика» человека расшифровывается, когда он получит власть. И вот тут появились аномальные, не логические поступки, ошибочные высказывания и властные решения, не способствующие укреплению коллектива, a наоборот. И создавалось впечатление, что у назначенного главрежа нарушена психофизика, как говорили его же коллеги.

Вернусь к разговору с Мацаковым в больнице. Я попросил его, чтобы Колаев пришел ко мне домой на следующий день, в 14 часов дня. Мацаков мне: «Ты же в больнице лежишь» – «Ты скажи Колаеву, a больница мне не препятствие. Мой дом через дорогу».

На следующий день Колаев приходит ко мне домой. И как новоиспеченный главный режиссер, в бодром расположении духа, заявляет в прихожей: «Борис Андреевич, давайте поговорим о вашем юбилее?». Мол, не горюй, что сняли с главного режиссера, взамен я тебе юбилей разрешаю сварганить. Такой был подтекст. Я этот разговор и мизансцену помню, как будто это было вчера. A я ему так же в бодром тоне, празднично так вещаю: «Вначале пройди в горницу и расскажи, что и как было у президента Илюмжинова позавчера». Колаев опешил, поняв, что я все знаю, ушел бодрый тон главнокомандующего и как на допросе раскололся. Рассказал «технологию взятия рейхстага» и как произошел «путь наверх». Рассказал кто такой Вячеслав Джамбинов, с которым ходил просить место столоначальника. Сказал, что Джамбинов работал в полпредстве Калмыкии в Москве, у Илюмжинова. Ну и что? Он что, режиссер или театральный деятель? Протирал штаны, брошюровал бумажки, короче занимался на ниве прожирания наших налоговых денег. С какого рожна он занялся кумовством, улусизмом или еще что там было у него в загашнике. Колаев, мол, учился у Марка Захарова – утверждал некто Джамбинов у Илюмжинова. Это что, сертификат на пост главного режиссера? Вот так у нас ориентируются министры, советники, заместители начальников по кумовским, улусным признакам. A то просто как школьный приятель, это уже высшая шкала. Поэтому у нас в экономике и в культуре процветает дилетантство.

Вначале была кандидатура на пост главного режиссера актера С. Гаданова, но переиграли, и идеологи подковерных игр из театра решили пробивать Колаева Б.

Когда я позвонил Д.Н.Кугультинову и рассказал произошедшую сделку, то он твердо сказал: «Судись! A ты бы додумался, закончив институт, просить место главного режиссера вместо живого действующего режиссера? Ты еще размышляешь, выиграешь дело!». Но я не послушал советы мэтра и не стал судиться. Зачем заводить тяжбу с соплеменниками, позорить театр, Колаева. Потом в 2003-м, Кугультинов при встрече, спросил о моей тяжбе, и я ответил, что судиться не стал. «Что же ты, проявил мягкосердечность, пожалел его, a он тебя так унизил». И рассказал один свой случай, похожий на мою историю. В общем, мэтр не одобрил мои отступления и добавил: «Теперь он будет вытирать ноги об тебя». В данной ситуации Давид Никитич дал мудрый совет, a я не воспользовался.