Цвет стали. Летопись Подлунного мира

– Это будет очень щедро с вашей стороны.

Скааль не ответил, а лишь улыбнулся.

– Что ж… – Маэль вздохнул. – Отдыхайте, господа. Следующий совет мы проведем после полной разведки всего, что прилегает к Сарге. Мне не нужны сюрпризы. Неожиданностей империи хватает.

Лохаты поклонились императору и принцу и исчезли в мгновение ока, словно боялись, что император передумает и отменит дни отдыха на бесконечный марш к Сарге. Маэль готов был поспорить, что все они отправились в командирский шатер, который будет сотрясаться до утра. Лохаты явно выпьют не один кувшин вина и проиграют пару месячных жалований в азартные игры. «Интересно, во что они теперь чаще играют? В кости?» – подумал император, задумчиво глядя в пустой кубок.

– Что-то ты слишком задумчив, Маэль, – озадаченно поинтересовался Скааль.

– Я сам не знаю. Только чувствую, что мне все чаще хочется убивать, – честно признался Маэль. – И чем дальше, тем чаще кровь застилает мне глаза. Я сам не понимаю, что со мной.

– Это странно, Маэль, очень странно. Надо посмотреть, что с тобой. Пусть маг прочитает твою душу.

– Пусть попробует. Мне самому интересно, чего опасаться в этой жизни, – хмыкнул Маэль. – Наверное, самого себя, но хочется подробностей. Вдруг я в какой-то неудачный момент наброшусь на своих офицеров и пойду их убивать особо жестоким способом. Так чтобы было побольше крови.

– Спокойно, Маэль. Давай лучше насладимся Черной кровью Дамии. Пусть это не прекрасное Лунное вино, но я отдаю должное его насыщенному вкусу, который возвращает радость жизни.

– Лунное вино хорошо для романтики, – усмехнулся император. – Черная кровь заставляет кровь бежать быстрее по жилам, согревает тело и душу.

– Как я и сказал, возвращает желание жить, в трудные моменты, когда руки опускаются.

Наследник эльфийского престола отсалютовал своему внучатому племяннику кубком. Полог шатра качнулся, пропуская внутрь Элера и облаченного в доспехи королевского гвардейца эльфа. Гвардейцы поклонились своим правителям. Лииталь Камий В’астер снял шлем и внимательно посмотрел на Скааля. Тот ответил ему вопросительным взглядом, пытаясь понять, что от него требуется капитану. Он уже хотел задать этот вопрос Лииталю, но Маэль опередил его.

– Вы вина захватили? Мы собираемся сегодня выпить и забыть обо всем, – усмехнулся император. – И вы предадитесь возлияниям вместе с нами. И возражения не принимаются. Нам нужна хорошая компания, потому что кругом тоска и тлен.

– Ваше величество, вы пьяны? – удивился Элер, глядя на императора во все глаза.

– Пока трезв, но планирую изменить это в ближайшие несколько хор, – улыбнулся Маэль. – Знаешь, иногда хочется забыть о том, что ты правитель огромной империи, что тебе принадлежат жизни стольких людей, просто хочу вспомнить то время, когда мы ехали из Ариде в столицу.

– Когда Линарт еще был жив, – вздохнул командующий императорской гвардией. Его плечи опустились, словно на них лег непосильный груз смерти хорошего друга.

– Да, когда он еще был жив… Давайте выпьем за него. Линарт всегда любил выпить хорошего вина, и покутить с красивыми женщинами. Женщин нет, но вина у нас в достатке. Лииталь, не стесняйся, присаживайся и бери кубок, – Маэль подтолкнул к капитану королевской гвардии один из двух серебряных кубков, что стояли на столе.

– Только сначала я уберу карту, если вы позволите, – он явно чувствовал себя неуютно, и это почему-то веселило Маэля.

– Конечно. А пока, Элер, распорядись, чтобы нам принесли фрукты и пряного вяленого мяса. Говорят, оно хорошо идет к красному дамийскому, особенно к Черной крови.

– Слушаюсь, ваше величество, – гвардеец тут же исчез.

– И вот что с ним делать? Сегодня я не хочу слышать «ваше величество». Могу я хоть иногда вспомнить былые годы, дать себе слабину? Ведь больше у меня такой возможности не будет. Впереди меня ждет бремя власти и жизнь почти на виду, – вздохнул император.

– Знаешь, у меня никогда не было возможности жить свободно, так словно мне не светит корона, от меня не требуется готовится к тому, что почти тысячу лет, я проведу на троне, правя страной заселенной высокомерными негодяями, которые верят в традиции и законы, установленные тысячи лет назад богами. Но сегодня, я тоже не хочу слышать «ваше высочество». Ты слышал меня, Лииталь? – Скааль внимательно посмотрел на капитана королевской гвардии.

– Как прикажете, ва… – Лииталь осекся, посмотрел на принца, сглотнул комок, внезапно вставший у него в горле, и выдавил из себя: – Ск… Скааль.

– Уже лучше, – усмехнулся принц, отсалютовав гвардейцу кубком.

– Не смотри на нас так, Лииталь. Поверь, иногда власть давит так, что хочется хоть с друзьями почувствовать себя обычным человеком.

– Ты не можешь быть простым человеком, Маэль, – тут же заявил Скааль.

– Да? И почему же? – император удивленно выгнул брови.

– Потому что твой прадед и дед эльфы, – хмыкнул в ответ наследник эльфийской короны. – Так что ты не можешь быть простым человеком. Ты простой полукровка.

– Ну, спасибо на добром слове, – нахмурился Маэль. – Я не думал, что ты столь плохо относишься к полукровкам. И более того, я не думал, что ты так назовешь меня, дедушка.

– Не надо меня так называть, – Скааль буквально подавился вином. – Даже если формально так и есть. Зови меня братом.

– Согласен. Если слово «полукровка» не будет звучать столь пренебрежительно из твоих уст.

– Вот и договорились, – Скааль вновь качнул кубок.

Лииталь чувствовал себя странно в этой семейной словесной дуэли. Ему казалось, что он совершенно лишний в этом шатре, и если бы мог, он покинул бы императора и принца, оставив их наедине с кувшинами вина, которые выстроились рядом с массивным столом, что стоял в центре императорского шатра. Наверное, потому он с какой-то особой надеждой посмотрел на Элера, что зашел в шатер во главе небольшой группы слуг, которые несли фрукты и мясо для императора и его эльфийского родственника. Лииталь посмотрел на количество еды и понял, что до утра он в свой шатер не попадет.

– Я все принес, – возвестил Элер, выгоняя слуг из временной императорской обители. – Вопрос в том хватит ли нам вина.

– Если его будет недостаточно, я прикажу принести еще. Нашего присутствия при установке лагеря не требуется, сведений от разведчиков раньше завтрашнего полудня ждать не следует, а значит я могу вспомнить свою беззаботную молодость и предаться беззаботному кутежу, – заявил Маэль.

– Ты говоришь так, словно ты глубокий старик, – усмехнулся в ответ Элер. – Сколько тебе лет, Маэль?

– Знаешь, иногда мне кажется, что мне уже тысяча, и я стар, как горы Хортат, – хмыкнул император, разливая вино по кубкам. – Потому я даже не знаю, как ответить на твой вопрос. Но я точно знаю, что постарел примерно на полвека с того момента, как надел корону. Знаешь, я был бы не прочь еще десяток лет побыть наследным принцем.

– Останься ты наследным принцем от империи не осталось бы ничего. Да, и тебе пришлось бы жить с навязанной тебе женой, – усмехнулся Элер.

– Вот давайте не будем о династических браках, – скривился Скааль.

– Если бы там был династический, – хмыкнул в ответ Элер. – Нашего императора женили на дочери рыбака. Ну хорошо, не совсем рыбака, но уже торговца, который смог пролезть в доверие к его величеству Маглору и вил из него веревки.

– Ну-ка расскажи об этом. Интересно, – Скааль даже подался вперед и облизнул от нетерпения губы.

– А что тут рассказывать, никто не знает, чем Дарьенал Воста смог завоевать доверие почившего императора, – командующий императорской гвардии пожал плечами. – Могу сказать только одно, его величество не интересовался государственными делами, их все решал Воста. И старый змей умел выбить из императора все, что ему требовалось. Лишь ее величество Эмрия могла сдержать Восту, когда он пытался получить от императора что-то сверх меры. Гибель его высочества Моранда, развязала негодяю руки. Он быстро избавился от ее величества и привел нас в пропасть. Ну почти. Нам повезло остановиться на краю.

– Существует история, что дед Дарьенала спас императора, когда тот рыбачил недалеко от Саматы. Мой предок оценил поступок рыбака и позволил поселиться в столице и открыть свою лавку. Торговля спасителя императора шла хорошо, и в скором времени он уже сколотил определенное состояние. Но как сам Воста проник в Имперский совет и смог стать фактическим правителем империи, этого я не понимаю. Впрочем, мой отец не отличался вниманием к сановникам, которых он допускал до власти. И он не умел выбирать друзей. Я слышал от матушки, что Воста втерся в доверие к отцу еще когда тот был наследным принцем и после его коронации буквально в тот же день захватил власть. Уж не знаю, чем он взял отца.

– Этого уже никто не скажет, – покачал головой Скааль. – Разве что, ты поймаешь Восту живым и допросишь его с пристрастием.

– Я бы был не прочь его пытать в поисках ответа, – хмыкнул Элер, глядя в кубок. – И не уверен, что этот змей дожил бы до дня казни.

– За что ты его так не любишь, Элер? – наследник эльфийского престола внимательно посмотрел на императорского гвардейца.

– Я слишком много насмотрелся за тот год, что был командующим гвардией императора Маглора, – пожал тот в ответ плечами. – Но главное, что он приложил руку к несчастьям Кайи.

Никто не заметил, как вздрогнул Лииталь. Казалось, что его ударили, и удар был настолько сильным, что он с трудом смог устоять на ногах. За разговорами опустел третий кувшин, слова стали слетать с уст проще, смех становился все громче. Только Лииталь все еще хмурился, цедя вино, словно то отдавало уксусом.

– Лииталь, к чему такая кислая физиономия? Я при каждом взгляде на тебя того и гляди поперхнусь, – воскликнул Скааль, в очередной раз наполняя свой кубок дорогим красным дамийским вином, что звалось Черной кровью.

– Я чувствую себя виноватым, – тихим, сокрушенным голосом ответил тот.

– И в чем же твоя вина?

– Я упустил мину Кайю, – вздохнул Лииталь. – Я до сих пор себя корю в том.

– Не переживай ты так, – хмыкнул Элер, хлопнув эльфа по плечу. – Если моей сестре что-то взбрело в голову, ее ничто не остановит. Она поступила бы так же, даже если бы ты замуровал ту калитку. Но я до сих пор не понимаю, зачем ее делать в приграничной крепости. Это же приглашение для врагов, мол, приходите к нам, у нас тут и дверь для вас припасена.

– Это вопрос к строителям замка. Насколько знаю эти крепости строил не Лоэналь, – Маэль качнул кубок, наблюдая за тем, как вино колышется в нем.

– Младший Аминирах Вират не допустил бы такой ошибки, – согласно кивнул Скааль. – Но мы ушли от темы. Что ты там сказал о Кайе, Элер?

– Об императрице Кайе, – поправил его Маэль.

– А что говорить? – Элер не обратил внимания на слова императора. – Кайя упряма как… я даже не могу подобрать сравнения. Она способна переупрямить кого угодно. Так что шансов у тебя не было бы.

– Ты очень любишь свою сестру, – Лииталь натянуто улыбнулся.

– Конечно. А потому… Давайте выпьем до дна за здоровье императрицы Кайи. И отказы не принимаются, – заявил Элер, разливая вино по кубкам.

– Не только императрицы, но и принцессы Элеана, одной из немногих признанных моим венценосным отцом, – поднял уже полный кубок Скааль.

– Что ж… – Лииталь принял свой кубок из рук Элера. – Раз вы так настаиваете, я напьюсь вместе с вами. За принцессу Инитэль, ставшую императрицей Кайей.

Ответом ему послужил довольный рев собутыльников и звон сдвинутых кубков. Ночная тьма не заглушила веселье, царящее в императорском шатре. Мужчины решили отдохнуть от напряжения, которое наполняло их души с того момента, как мирэйская армия перешла через границу Тарэнты и направилась на юг, в сторону Саргоссы. Они шли по следам отряда наследного принца Тарэнты, который направлялся в столицу по странному пути. Никто не мог понять его планов, но это помогло им в каком-то смысле. У них появился шанс обезопасить свои тылы от внезапного удара в спину. Тогда столица Тарэнты станет легкой добычей для их мощной армии, которая смогла вынести захватчиков со своих территорий. Много ли осталось боеспособных подразделений у тарэнтийцев? К сожалению, этого мирэйцы не знали, а потому следовало непременно обезопасить свою спину.

Вино постепенно исчезало. Император, принц и двое гвардейцев все чаше сдвигали кубки, сопровождая это громкими возгласами. Количество выпитого, постепенно заставляло их смеяться, весело обсуждая все, что только можно. В какой-то момент, Элер обвел компанию пьяным взглядом и заговорщицки произнес:

– А вы слышали легенду о трех пропавших лохосах?

Его свистящий шепот заставил троих собутыльников податься вперед.

– Что за легенда? Почему я не слышал о ней? – поинтересовался Маэль, стараясь сфокусировать взгляд на Элере.

Телохранитель императора, камбриец Лун, вздохнул, возведя глаза к тканевому своду шатра. Начало не сулило ему ничего хорошего. Он приготовился слушать, а заодно размышлял, что от него потребует легенда, рассказанная зловещим шепотом.

– Давно это было. Лет сто назад, – продолжал меж тем Элер. – На границу с Тарэнтой были отправлены три лохоса, которым предстояло усмирить местные племена, попившие немало крови Мирэй. Император Миалл считал, что трех лохосов будет достаточно для того, чтобы дикари покорились и прекратили причинять вред империи. Приказ есть приказ и лохосы отправились в поход. Когда они прибыли к месту назначения, где-то в этих краях, началось странное. Стали пропадать люди. То один пропадет, то другой.

– Может они просто напивались и сворачивали себе шею, где-то на берегах ручейка? – фыркнул Скааль, делая большой глоток вина.

– Разумно, но не в случае трех лохосов, – покачал головой Элер. – Так вот. Люди начали пропадать. И пропадали несколько дней, пока лохосы стояли лагерем посреди леса. Командующий этим походом усилил охранение, поставив двойные посты, но это не помогло. Ночью на лес опустился густой туман. Такой, что дозорные не могли видеть своих пальцев, вытягивая руки вперед. Представьте: темнота и туман. Дозорные буквально ослепли. А потом пришли тени…

– Тени? – голос Маэля звучал одновременно удивленно и заинтересованно.

Трое слушателей сидели подавшись вперед и внимали истории с особым напряжением и интересом.

– Да, тени, – кивнул Элер. – Они появились ниоткуда, и исчезли в никуда. После того, как они исчезли лагерь остался совершенно пуст. Не было ни единой души. Утром солнце осветило пустые палатки и шатры.

– Погоди, то есть все три лохоса исчезли в тумане? – спросил Скааль.

– Именно. Бесследно исчезли. И никто не знает куда. Лишь рассказывают, что их съел тот жуткий туман, а по округе теперь бродят их призраки, которые клянут свою злую судьбу.

– Так не бывает, – пробормотал Лииталь.

– Почему нет? В этом мире много того, что не может быть, но оно есть, – изрек Маэль, поднимая вверх указательный палец.

– Ой ли, – хмыкнул Скааль. – Обычная история, чтобы пугать новобранцев.

– Не скажи, – не согласился Элер. – Об этой истории мало кто знает, потому что ее не позволяют рассказывать.

– Все верно, – кивнул Маэль. – Я ее никогда не слышал.

– Предлагаю нам отправиться на охоту! – весело заявил Скааль.

– На охоту? – удивленно выгнул бровь Маэль.

– Да! Пойдем охотиться на пропавшие лохосы! – пояснил принц. – Заодно узнаем правда или нет.

– И как ты предлагаешь на них охотиться? – улыбнулся Маэль.

– Придумаем.

Больше объяснений у него не требовали. Вооружившись факелами, хихикая и перешептываясь, они вышли из шатра. Прохладная тарэнтийская ночь окутала их тонким покрывалом, на котором искрился свет Селеры и окружавших ее звезд. Серпий еще не поднялся над горизонтом, а значит, время еще не достигло полуночи. Охотники крались по лагерю, пересмеиваясь. За ними осторожно скользил Лун, не привлекая к себе внимания, но умудряясь подавать сигналы дозорным, что встречались ему на пути, чтобы те не глазели на императора и принца. Дозорные понимающе отворачивались, стараясь не смотреть на крадущихся вдоль палаток императора, принца и двух гвардейцев. Те же медленно шли вперед, размахивая факелами, хотя в лагере все было залито светом, отбрасываемым кострами, факелами и специальными жаровнями, выставленными на больших полянах перед палатками и шатрами. Четверо охотников на призраков не обращали на это внимания.

– Ты видел кого-нибудь? – зловещим шепотом спросил Скааль.

– Пока нет, – отозвался Маэль.

Лун вздохнул, когда четверка, пригибаясь к земле, направилась к выходу из лагеря. Двое стражников заступили было им дорогу, но, завидев императора, в нерешительности замерли. Лун жестами показал им, чтобы убирались с дороги, и стражники послушались. Охотники медленно двинулись в лес.

– Мне кажется, я что-то видел! – вскричал Лииталь, указывая куда-то вдаль за деревья.

– Где? Где? – хором спросили Маэль, Скааль и Элер.

– Там! Дальше, за деревьями!

С этими словами Лииталь ринулся вперед, ловя только ему ведомого призрака. Его шатало, опьяневший мозг не позволял телу держаться прямо. Капитан эльфийской гвардии несколько раз врезался в деревья, пока не упал на землю, под ноги своим товарищам. Лун вздохнул, когда увидел все это. Он понимал, что ночь предстоит веселая. Собутыльники носились по лесу, то и дело рискуя разбежаться в разные стороны, но всякий раз собирались вместе, к вящей радости Луна. История с пропавшими лохосами обрастала новыми подробностями.

– Элер, ты наступил мне на ногу! – раздался в ночи возглас Маэля.

– Это не я, – возмутился командующий императорской гвардией. – У меня не столь длинные ноги и шаг. Я в нескольких пассусах от тебя, Маэль.

– Лииталь, это ты наступил мне на ногу?

– Как я мог? Нас разделяет поляна!

– Тогда кто? Скааль вообще на дерево полез, не пойму зачем?

– Я ловлю призрак лохата, – отозвался эльфийский принц. – А тебя обидела коряга. Кому в голову пришла светлая мысль избавиться от факелов?

– Тебе, – хором ответили остальные.

– Да, глупая была идея. Предлагаю возвращаться, ибо без факелов мы никого не поймаем. Осталось мне только слезть с этого проклятого дерева.

Раздались звуки ломающихся веток, на землю полетели ветки и листья, вслед за которыми вниз спустился и сам Скааль, больше похожий на лесного монстра. В волосах у него запутались мелкие веточки, листья покрывали его изрядно помявшиеся рукава. Наследный принц Элеана отряхнулся и, как ему казалось, прямой и твердой походкой направился в сторону лагеря.

Маэль был счастлив в первый раз с того момента, как Кайе пришлось его оставить. Вино дарило легкость во всем теле и в разуме. Он не задумывался о проблемах империи, не искал варианты их решения, не злился на весь свет. Он просто наслаждался веселой охотой на призраков потерянных легионов. В лагерь они вернулись через три хоры, уставшие, но довольные. Элер утверждал, что ему удалось дотронуться до призрака лохата. Друзья ему не верили, требуя неоспоримых доказательств, которых у командующего имперской гвардией не было. Они спорили до хрипоты, пока Скааль не бахнул по столу ладонью и заявил:

– Прекратите спорить! Давайте лучше выпьем за пропавшие лохосы, чтобы им во владениях Хессель было спокойно!

– Они во владениях Ула, – поправил его Элер.

– Неважно, Ул или Хессель. Давайте выпьем за лохосы!

Они вновь сдвинули кубки, вино заплескалось в них, переливаясь из одного в другой. Лун, наконец, выдохнул. Безумная ночь, похоже, заканчивалась, и ему можно было не беспокоиться, что его величество Маэль Первый отправится на поиски еще каких-нибудь приключений. Лун устал. Он хотел спать.

Глава четвертая

Четвертый месяц лета стилтар. Третий день месяца.

144 год от рождения империи

Кириаль Второй, милостью богов и по праву рождения король Элеана, скучал. На столицу эльфийского королевства медленно опускалась ночь, занимая освобождаемые отступающим днем позиции, отражаясь в гаснущем свете вечерней зари. Тени удлинялись, становились резче и глубже. Улицы шумного города освещались магическими светильниками. Шум водопада успокаивал душу, наполняя ее легкостью, но это была лишь иллюзия, которая легко разбивалась о камни никогда не оставлявших его в последнее время тревог. Кириаль смотрел на то, как свет гаснет в небесах, как темнота заполняет улицы Эстрии, как загораются уличные фонари, которые пытались разогнать темноту магическим светом, заключенным в плен полированного горного хрусталя, как спешащих по делам эльфов сменяют влюбленные парочки, праздно гуляющие по ночным улицам. По стенам домов заплясали радужные пятна, придавая им странные и удивительные очертания. Казалось, что Эстрия превращается в какой-то загадочный, легендарный город. Мосты, ведущие к королевскому дворцу, тонули в кромешной тьме, отчего казалось, что дворец высится на острове, на который невозможно попасть, словно неприступная крепость. Впрочем, Кириалю нравилась эта иллюзия, созданная ночью. Последние события, происходившие в Элеане, заставляли его задумываться о том, чтобы выстроить крепостную стену вокруг дворца, отделиться от всего мира, чтобы ни один мятежник, возжелавший эльфийской короны, не смог попасть в королевскую резиденцию, разве что предприняв самоубийственный штурм. Но Кириаль понимал, что это лишь страхи, которые закрались в его душу, и от которых следует избавиться и как можно скорее.

Но это у короля не получалось, словно кто-то очень могущественный удерживал его от этого. Ему казалось, что удавка затягивается вокруг его трона, а все усилия, что он предпринял, дабы загасить тлевший мятеж, всего лишь бесплодные попытки затушить огромный костер из небольшого кубка. Но Кириаль привычно тряхнул головой, отгоняя пораженческие мысли, что все чаще захватывали его разум, заставляя сомневаться в своих силах. Король с силой ударил по мраморным перилам, словно пытался уничтожить всех тех, кто угрожал его власти в Элеане. Он мысленно проклинал всех: жрецов, заставивших его жениться на Сантэль Гимер Вистар, саму низложенную королеву, ее семейство, поддержавшие их аристократические семьи, жаждавшие залезть в круг старших семейств. Его тревожило и то, что в борьбу за власть вступили жрецы, пытаясь влиять на эльфийскую знать, манипулировать ей, а порой управлять и самим королем. Глава Магического корпуса Акрималь сообщал о том, что больше всех усилий к поиску ложного артефакта прикладывают жрицы Гласэли. Кириаль не понимал, зачем жрицам богини охоты власть в Элеане. Они без того имели большое влияние в королевстве и могли вершить судьбы эльфов почти так же, как и он, Кириаль. Но жрицам этого было мало, и они зачем-то включились в погоню за артефактом, который п распространенной легенде дарует полную власть над сердцами и душами всех живущих в мире существ.

Кириаль с нетерпением ожидал сообщений от своего второго сына, которого он назначил Охотником за богами. Лимиаль уже должен был прислать лимринга со сведениями о жрецах Суртэля. Они стали бы самыми опасными в Элеане, если бы включились в войну, совершенно неважно на какой из сторон. Они залили бы весь Элеан кровью. Кириаль опасался, что жрецы посмели восстать против короны. Не было воинов лучше жрецов Суртэля, и король не хотел бы видеть их среди противников своей власти ни при каких обстоятельствах.

Ночная тьма неотвратимо наступала на Эстрию, не обращая внимания на мысли Кириаля. Ничто не могло отменить смену дня и ночи. Мосты, ведущие к королевскому острову, постепенно исчезали в шуме падающей вниз воды и темном покрывале ночи. В какой-то миг королю эльфов показалось, что нет ничего, что соединяет королевский остров с остальной частью Элеана, словно остров плывет в неведомой пустоте, которую заполняет только шум падающей воды и мелкие водные брызги, что висят в воздухе. Лишь изредка по мосту проезжали гвардейцы с факелами в руках, освещая великолепные статуи древних эльфийских королей, замершие по обеим сторонам. Все это создавало ощущение чего-то нереального, происходящего где-то в другом мире, а не здесь, в Селеране.

– Ваше величество, – голос капитана королевской гвардии Мариаля Сдариль М’аарела, прозвучавший словно гром среди ясного неба, заставил короля вздрогнуть всем телом и обернуться.

– Мариаль, ты похож на призрака! – воскликнул Кириаль. – И меня это пугает. Довольно сильно пугает.

– Прошу прощения, ваше величество. Моя вина. Я не хотел доставить вам неудобство своим появление, – гвардеец склонился перед своим повелителем.

– Ничего. Не переживай об этом. Что у тебя? – король вновь отвернулся и посмотрел на небо, на котором уже высыпали яркие крапинки звезд, переливавшиеся от молочно-белого до серебряного. Ночь вступила в свои права.

– Лимринг. От его высочества. Прибыл только что.

– От кого из моих сыновей?

– Простите, ваше величество?

– От кого из принцев прибыл лимринг? Если я правильно помню мы ждем вестей от двух из моих сыновей.

– Простите, ваше величество. Я не сразу вас понял. От его высочества Лимиаля, Охотника за богами, конечно же. Его высочество наследный принц Скааль давно не присылал вестей, увлекшись войной.

– Скааль любит воевать, – улыбнулся Кириаль. – Особенно за правое дело. Что в послании?

– Я его не читал, ваше величество. Ибо не смею читать письма, адресованные вам. Потому не знаю, о чем оно.

– Зачитай. У меня нет тайн от тебя.

– Слушаюсь, ваше величество.

– Тогда приступай.

Мариаль вздохнул, и развернул свиток, который буквально полхоры назад принес жутко злой лимринг, готовый укусить кого угодно, кто протянет руки к его грузу. Они потратили четверть хоры на то, чтобы справиться с посланником. Капитан королевской гвардии даже подумал о том, что же так разозлило магическую птицу, что она столь рьяно бросалась на адресатов, но тут же тряхнул головой отгоняя лишние мысли.

«Спешу сообщить вам, венценосный отец, что жрецы бога войны Суртэля верны своему долгу и не планируют включаться как в погоню за артефактом, так и в борьбу за власть в королевстве в попытке посадить на трон своего ставленника. Это гарантировано правилами этого ордена, а также иными обстоятельствами, о коих я не могу рассказать в сем послании. Я не могу доверить их бумаге, но непременно сообщу их вам, венценосный отец, по моем возвращении. Отправляюсь нынче во владения жриц Гласэли. Проверю, что они задумали».

– И все? – король приготовился слушать длинный доклад о приключениях сына в обители Суртэля и его разговоре с верховным жрецом, но письмо сына оказалось больше похожим на отписку, которую тот нацарапал на скорую руку. Потому что ему надо это сделать, а желания нет. Так ведут себя дети, на скучных уроках.

– Да, ваше величество. Его высочество сообщил лишь, что нам не следует опасаться жрецов Суртэля. Те связаны своими клятвами и…

– Я это слышал, меня интересует, написал ли мой сын еще что-то?

– Нет, ваше величество. Это все, что тут сказано.

– Лимиаль совсем не желает отчитываться о своем путешествии. Словно он не жрецов проверяет, а с девицами на охоту отправился, а я его отвлекаю от утех, – покачал головой король. – Что ж, меня радуют вести, которые сообщил принц Лимиаль. Пусть и столь скупыми словами. Я надеюсь, что жреческие ордена других богов окажутся столь же мудры. Но о том мы узнаем, когда Охотник за богами доберется до главного храма Гласэли. Нам тоже следует предпринять кое-какие действия. Необходимо оказать Лимиалю поддержку и показать жрецам, что боги на моей стороне. Пусть и не все.

– Что вы имеете в виду, ваше величество? – Мариаль невольно напрягся. – Мне следует что-то сделать?

– Завтра мы отправимся в храм Бога Отца и примем участие в служении ему. Пройдем через все ритуалы, принесем ему жертву. Мои подданные должны видеть, что я не только принимаю участие в лунной охоте, но и служу тому, кто благословил меня короной.

– Слушаюсь, ваше величество. Я подготовлю вашу свиту. Возьмем малую. Двадцать гвардейцев, пять придворных дам и пять воинов королевства…

– Нет, Мариаль. Не надо. Как и требует Бог Отец мы отправимся в храм вдвоем, чтобы показать всем, что мы не кичимся титулами, властью и богатством. Мы пойдем на встречу в верховным богом. Ты пойдешь со мной, только потому что я не могу отправиться в храм один. Иначе я давно сделал бы это.

– Я вас понял, ваше величество.

Мариаль незаметно для короля потер виски. Утром ему прибавится головной боли. Король в сопровождении одного гвардейца был слишком лакомой добычей для мятежников, чьи агенты все еще прятались в Эстрии и то и дело наносили неприятные и болезненные уколы: грабили оружейные магазины, убивали городскую стражу, поджигали склады.

– Что-нибудь еще, Мариаль? – Кириаль обернулся к гвардейцу и посмотрел на него внимательным взглядом.

– Нет, ваше величество. Больше новостей у меня нет.

– Есть какие-либо вести от Аминирах Вирата? Меня несколько тревожит, что мы так и не поймали Сантэль и ее брата. Эти двое сводят меня с ума. Скоро буду нападать на каждого, кто произнесет ее имя.

– Аминирах Вират не связывался со мной, ваше величество. Насколько я знаю он сейчас прочесывает Элеан в поисках мятежников. Но велика вероятность, что всех мы все же не сможем поймать.

– Почему так? У вас есть все, что только может предоставить королевство. Этого вполне достаточно для того, чтобы искоренить даже мятежные мысли младших родов.

– Сантэль низложенная королева Элеана, – Мариаль едва сдержался, чтобы не улыбнуться, когда король скривился, услышав эту официальную фразу. – И у нее осталось много сторонников. Аминирах Вират потерял ее и ее брата после того, как они бежали из родового замка. Никто не знает, куда они направились, хотя есть слухи, что в Дахрат.

– Если в Дахрат, тогда это действительно очень плохо. Из Дахрата не выдают никого, какие бы преступления ни совершил этот эльф. Любой ступивший на земли города мертвых считается пришедшим принять участие в ритуале умиротворения мертвых и в ритуале жертвоприношения Хессель, великой богине, правящей Дахратом. Их порыв считается благородным и даже Миргистлин не отдаст Сантэль.

– Аминирах Вират устроил несколько засад недалеко от входа в город и, если Сантэль Гимер Вистар и ее брат покинут пределы Дахрата, где они все же не смогут остаться навечно, он сможет их поймать. Кроме того, там расставлены магические ловушки, которые сработают только на кровь Гимер Вистаров.

– Это он правильно сделал. Думаю, что следует натянуть там и магические сети, чтобы наши мотыльки в них запутались и не смогли вырваться, даже если обойдут Аминирах Вирата и все ловушки. Следует донести до Аминирах Вирата, что эти двое мятежников нужны мне живыми. Их следует казнить в назидание другим. Отправь к нему несколько магов, чтобы опутали все в округе.

– Ваше величество, позвольте сказать, – Мариаль привычно потер переносицу.