Buch lesen: «Одно но», Seite 3

Останавливаюсь у подножья мраморных зеленых ступеней, трясусь от страха, часто дышу, от волнения взмокла шея от туго затянутой бабочки на моем горле. Нервно поправляю ее, чуть расслабляю. Дворецкие внимательно смотрят, изучающе, как я ступаю на каждую из этих ступеней, с гордо поднятой головой, опираюсь на трость. И, к моему удивлению, передо мной широко раскрываются двери со словами:

– Добро пожаловать.

Ну, конечно же, я не отвечаю, дабы не выдать женского голоска, в ответ только киваю.

Ого, моя игра началась, внутренне улыбаюсь во весь рот, душа ликует. Я здесь. Интерьер весьма впечатляет, черные матовые стены с мелкими зеркалами по периметру, по углам свисают тяжелые бархатные, красные шторы. Холл, или, скорее всего, огромная комната ресепшн. За прозрачной стеклянной стойкой стоят три молодые, высокие девушки, с ярко-красной помадой на губах, и мило улыбаются. Одна протягивает стопку бумаг со словами:

– Ознакомьтесь.

Другая кладет огромный черный кейс на стойку, в ожидании моего ответа, смотрит. Трясущимися руками беру бумаги, начинаю читать, но ничего не понимаю, написанное не поддается моему мозгу, слова необъяснимо путаются между собой. Волнительно прокручиваю ситуацию в голове: «дальше этой комнаты мне не пройти я разоблачена». Заранее разочаровываюсь, поднимаю взгляд на девушек и таращусь на них немым вопросом. Одна из тройняшек протягивает мне авторучку, и понемногу доходит, что мне нужно всего лишь подписать документы. Но какие? Важно пройти дальше. Вывожу корявую роспись чернилами на белой бумаге, тут же передо мной раскрывается кейс, где лежат красные резные маски для лица на угольно – бархатной подушке. Сердце колотится от неожиданного поворота, дрожащими руками беру маску с пунцовыми завязками по бокам и прислоняю к лицу, теперь ясно, зачем столько мелких зеркал повсюду – чтобы видеть, как надевать маску и завязывать ее на затылке. Две девушки берутся за края кровавых тяжелых штор и раскрывают ловкими движениями рук в стороны, передо мной раскрывается винтовая, позолоченная лестница вверх. Необъятность одной ступени приводит в восторг, приходится сделать несколько шагов по глянцевому – золотому покрытию, чтобы подойти к следующей. На белоснежных кожаных стенах выпирают золоченые кубы с хрустальными тоненькими трубками падающих вниз, заливая светом все вокруг. Постигнув несколько пролетов, оказываюсь около тяжелых, из красного лакированного дерева дверей, встречают две девушки-блондинки в красных масках на лице, в туфлях на шпильке и абсолютно голые, извиваясь в точеном теле в приветственной позе. Где я? Бордель? О, нет, кажется, ошиблась, и как только думаю вернуться обратно к выходу, передо мной раскрывается картина, вернее другой мир роскоши и богатства. Черный матовый интерьер с выделяющимися белыми и бежевыми элементами подсветки, создают образ жутковатого величия. Заворожённая, вхожу в просторный черный коридор, приглушенная музыка обволакивает спокойствием. Осматриваюсь по сторонам, вижу за черными шторами индивидуальные вип зоны для посетителей, расположенные вдоль зала по разные стороны. Сквозь щели пробивается приглушенный свет. Останавливаюсь, осторожно пытаюсь подсмотреть, что же там происходит? Сквозь узенькую щелочку замечаю движение мужчины, не задерживаюсь, двигаюсь дальше, за другими занавесами восседают мужчины в масках, сдержанно беседуют. Далее по нескончаемому черному коридору с лучиками света просачивающиеся в темное пространство коридора, по которому иду со сгорающим желанием рассмотреть каждый уголок этого заведения, всматриваюсь внутрь не задернутых штор. Кто-то неторопливо листает журнал и пьет виски, а кто-то курит сигары пребывая в эйфории. А какие – то шторы задернуты плотно и мне не хватает смелости заглянуть за них. Останавливаюсь около широко распахнутых портьер, и всматриваюсь в силуэт мужчины со спины. Завороженная, замираю на месте, как будто передо мной является ангел во всей своей красоте, расправляя крылья в виде клубка дымы расползающегося над головой мужчины, черные ленты от маски бантом окутывают голову. Яркое неоновое освещение выделяет силуэт в белоснежном костюме, смуглая кожа отдает блики света на открытых участках тела. На бархатном кресле смольного цвета сидит афроамериканец. При взмахе руки, на его пальце сверкает кольцо. Медленный поворот головы в мою сторону. Я столбенею от вызывающе сложенных черт брутального мужчины. Правильные изгибы лица, обрамленные седой, коротко стриженной бородой вокруг пухлых губ и впалых скул, черные глаза оживились из-под кожаной черной маски при взгляде на меня. Он будто видит меня женщиной, стягивая маску и одежду, входит в голову, проникает глубоко в подсознание. Не могу оторваться глазами от него, а он в это время изучает все то, что творится во мне, кружится голова, становится жарко, непреодолимое чувство бросится в его объятья. И как только вижу, что его тело начинает вставать, и рука протягивается ко мне, вздрагиваю, пячусь назад и быстро убегаю в конец комнаты, откуда свет бьет рекой. Глаза слепнут от яркости светлых тонов. Укрываю лицо руками, постепенно пытаюсь привыкнуть к освещению, все еще осязая взгляд незнакомца. Эхо моих женских всхлипов приводит меня в отрезвление, идеальная шумопоглощающая комната с глянцевыми полами и стульями на потолке, перевернутая комната, с зеркалами и прибитой мебелью в непривычном понимании сознания. Выдыхаю, с изумлением, прохожу дальше и оказываюсь в абсолютно другом месте. Ячеистая структура потолка в белых тонах отражается на черно – белом глянцевом полу. Огромная шахматная доска, со столами в квадратах, и мужчины в масках ожидали какую-то игру. Замечаю, что все в черных масках либо в белых под свет своего стола, а я одна в красной. Почему я одна в красной? И куда мне прибиться? На меня особо не смотрят, каждый сам по себе. Оглядываюсь в непонимании, где я, длинный бар, протянувшийся через все помещение, обеспечивает как бы его композиционную основу, принимающий отблески света центрального танцпола в центре со ценой в виде слитка золота, отражая в себе все вокруг. Наступает тишина, тухнет свет. Тяжело дышу, кажется, все слышат, как поднимается грудь в глубоком выдохе, закрываю глаза и чувствую, яркий луч света на себе. Разоблачили? кричит во мне кто – то. Что я сделала?! Какие будут последствия? Прожектор скользит по оживленным мужчинам, звучит джазовая музыка, на сцену выходит девушка в кожаных переплетениях по всему телу, тугие ремни обвивают ее пухлую грудь и ягодицы, на лице маска красного цвета. Гранатовые губы соблазнительно смотрятся на белой коже, блондинистые волосы высоко убраны в узел, алый бант, держит маску на затылке, длинными лентами развиваясь при каждом движении. Мужчины затихают. Музыка в чувственном и сексуальном танце, подчеркивает изящность движений, возбуждающих даже меня. Похотливость и проникновенность пробирающиеся в самое нутро интимных зон будоражат каждую клетку трепещущего тела. Красиво и одновременно волнительно, как будто танцуют для меня. После такого танца хочется оказаться в холодном душе, мое сознание содрогается, жар и захватывающий момент от удовольствия интимной связи. Девушка мысленно занимается со мной любовью, старается донести свою страсть до каждого присутствующего здесь. Гаснет свет все погружается в абсолютную тишину, сбитое дыхание то с одной стороны, то с другой, нервное посапывание и прерывистый звук – да. Не успеваю отдышаться, вижу, как на одном из столов, где мужчины сидят в черных масках, загорается один стул красным цветом. На него смотрят с завистью, он поднимается со своего места и удаляется в соседнюю комнату за темные шторы. Это ведь что-то означает? И снова играет музыка, на сцену выходит девушка в белых шелковых одеждах, при каждом ее движении легкая ткань раскрывает загорелые депилированные ноги, блондинистые волосы легкой волной обрамляют лицо в белой ажурной маске. Да, ее танец не менее страстный, чем предыдущий, такая же сцена, гаснет свет – и у мужчин за белыми столами, загорается один стул красным, он также встает и удаляется, теперь за светлые шторы в противоположную сторону зала. И так продолжается танец за танцем, пока на сцену не выходит девушка в красном костюме, в классической юбке – карандаш с огромным разрезом сзади, в шелковой блузе, через которую просвечивает грудь, лицо также под маской алого цвета, чуть посеребрена в области глаз, длинные ноги в лаковых туфлях на высокой шпильке. Это она! Всплывает образ той дамы, выходящей из задней двери машины в тот самый вечер, когда впервые ее увидела. Меня парализует – она смотрит только на меня, со сцены движения и жесты посвящены мне, нет, это не кажется, чувствую всем телом. Все внутри содрогается при каждом ее взгляде через маску на меня, ощущаю страсть, соблазн, слабость, пыл, трепет, интерес, она хочет моего тела. Непроизвольно двигаюсь в сторону сцены, ближе и ближе, чтобы внимательно ее разглядеть и не упустить волну секса. Танец при каждом мягком, изящном, плавном изгибе тела, снизу живота подкатывает огненный шар медленно поднимаясь к груди и обратно опускаясь, обжигая все внутренние органы. Пересыхает в горле, приоткрываю рот, чтобы вдохнуть воздуха, которого, мне казалось, не хватает в этой комнате, представляю, что мы одни – она и я. Наши взгляды устремлены друг на друга. Никогда не могла бы подумать, что какой-то танец может так взволновать, в образе женщины. Останавливаюсь близко к сцене, передо мной она. Девушка спускается со сцены, приближается, ее лицо стынет напротив моего, чуть приоткрытый рот приближается к моим губам, обдает сладковатым ванильным ароматом. Запах вскруживает голову, ноги подкашиваются, волнующий взгляд поднимает меня высоко и тут же резко опускает вниз со скоростью света, замедленное действие в прострации ее власти надо мной и выдох с всплеском эмоций мне в лицо, гаснет свет, сердце продолжает колотится, как будто я бегу двести километров в час. Считаные секунды, и я озаряюсь красным цветом – меня выбирают. О, нет! Что дальше? Куда? Оглядываюсь с испугом, вижу девушку в маске, в строгом черном костюме, предлагает пройти за ней. Земля уходит из-под ног, медленно пробираюсь сквозь зал, слышу, как снова играет музыка, кто-то будет следующим. Плетусь за идеально стройной девушкой, ее ягодицы обтягивает черная юбка с длинным разрезом, при каждом шаге открывается внутренняя сторона ее бедер – по очереди то одна, то другая, а продолжением ее изящной ноги, туфли на высоком, тоненьком каблуке. Мысли кружатся каруселью, забываю, что внешне я мужчина, а внутри меня сидит женщина. Мы остаемся наедине в зимнем саду. Нас окружает многочисленное количество цветов, пальм, плетеных качель, палисадников с низкими голубыми цветочками, фонтаны, ручейки, и все это в здании на седьмом этаже, вид открывается фантастический. Ахаю женским голосом, и прошу закурить от перевозбуждения, мое тело колыхается и кажется – тронь меня – я разорвусь на мелкие кусочки.

Девушка не удивляется моему звонкому и мелодичному голосу, как будто здесь все женщины переодетые в мужчин. Она протягивает мне черные, тонкие сигареты, которых я никогда раньше не встречала, вместе с маленькой изящной зажигалкой с пантерой на корпусе, с зелеными глазами, сверкающими при чирканье, и визитку с номером телефона со словами:

– Даже не сомневайся. Как будешь готова, позвони. А теперь можешь уходить, лифт тебя ждет. – указывает на открывающиеся платиновые двери позади меня.

Не успеваю закурить и перевести дух, вхожу в лифт, в недоумении, с крепко зажатыми в руках сигаретами и зажигалкой, с растерянным взглядом сквозь маску. Передо мной медленно закрываются двери. Тело опускается вниз с обрыванием сердца от внезапной невесомости. Прокручиваю ее слова в голове: «Даже не сомневайся», – в чем? Раскрываю ладонь с визиткой, один номер телефона, ни имени, ни фамилии, ничего. Лифт раздвигает тяжёлые двери, оказываюсь сразу же на улице в каких-то темных дворах. Наконец-то снимаю маску, закуриваю черную сигарету с ароматом пачули, разглядывая зажигалку при ночном освещении, вспоминаю все то, что увидела, нахожусь под большим впечатлением, не соображаю, кто я? Где я? Что все это значит? Выпускаю табачный дым изо рта, ловлю мысль о детях. Дети! Мои детки! Срываюсь с места в сторону дома. В какой стороне нахожусь, куда бежать? Теряюсь в темных улицах, бегу на свет в конце туннеля сквозь дворы. На ходу достаю телефон, включаю и смотрю на загоревшийся экран смартфона, два двадцать семь, ого. Адриан! Наверное, уже вернулся. Страх гонит меня домой.

Раскрываю дверь в дом, не обнаруживаю его ботинок, всегда поставленных в уголок так, чтобы никто на них не наступил. Огромный груз падает с сердца, бегу в комнату к деткам. Ангелочки спят в обнимку. Нежно целую их по очереди, с улыбкой на лице отправляюсь в холодный душ. Аккуратно складываю визитку во внутренний карман пиджака, костюм убираю на самую дальнюю полку шкафа, куда залезаю только я.

Шум воды, напор струи из круглой лейки на мою грудь, закрываю глаза, вспоминаю девушку в красном, мысленно позволяю ей прикоснуться ко мне. Вспоминаю дыхание и запах, исходивший из ее рта. Мои ноги сводит неведомая сила, ее руки касаются моей трепещущей груди, нежными и медленными движениями опускаются к лагуне, готовой взорваться от малейшего дуновения, навожу струю воды между ног – и вот оно. Меня разрывает во все стороны, тело извергается в глубоком, низком стоне. Кружится голова, обмякшее содрогавшееся туловище валится на пол в душевой, глаза закатываются, кусаю губы от невероятного, впервые испытанного чувства. Непонятно, что происходит, теряю себя и контроль над своим телом, мне нравится это чувство, резкая пульсация внутри моей вагины с продолжением приятного наслаждения. Сжимаю лейку бедрами с мыслями: как можно это чувство назвать? Откуда оно? Так внезапно. Что со мной? Улыбаюсь своему отражению в запотевшем зеркале, вижу не себя, а другую женщину, ту самую блондинку в маске, страстные губы в дурманящем дыхании. Укутываюсь полотенцем, выхожу из ванной, безумно легко и хорошо, как будто упала тонна груза и боли. В темном коридоре возле входной двери меня не пугает силуэт Адриана, смотрящего на меня округленными глазами.

– Доброй ночи. – тихо произношу я. Прохожу мимо и ни минуты не задерживаюсь взглядом на нем, не до того, новые чувства поглотили с головой, во мне затаилось умиротворение после кипящей бури, страсти и желания.

Адриан, как вкопанный, стоит несколько минут, переваривает, почему жена не отреагировала на поздний приход, неужели он не понимает о том, что она все знает? И не малейшей догадки о том, как она несчастна в браке и ее попытки изменить ситуацию. О том, как считает минуты до его прихода, кусая губы в кровь, тишина сжимает стены от тоски. Отложив расспросы на завтра, все же отправляется спать в детскую комнату, не подозревая, о том, что жизнь жены меняется.

Субботнее утро. Просыпаюсь одна в кровати, улыбаюсь новой традиции в нашей семье. Слышу детей на кухни с папой, доносится ароматный запах яичницы с беконом и свежесваренного кофе. Но я не тороплюсь вставать, растягиваю тело на всю кровать, скрываюсь с головой под одеяло, вспоминаю сегодняшнюю ночь до последней мелочи, яркие и поразительно приятные волнительные ощущения. Мне хочется возобновить этот вечер еще раз, вспоминаю про визитку и слова девушки: «Даже не сомневайся», – что они значат? Мне предлагают работу? Или услуги девушки, которая для меня танцевала? Позвонить? И спросить, что от меня требуется? Неожиданно мои мысли прерывает нежный голос мужа. Сдергиваю одеяло, открывая свое лицо. Мне стыдно, как будто я что-то сделала запретное или изменила ему, кого-то убила, не знаю, отчего такое чувство вины? Но все же смотрю на улыбающееся светлое лицо.

– С добрым утром. Завтракать будешь? – присаживается на край кровати около меня.

Я безумно голодная, его аппетитные слова про завтрак сводят мой желудок до спазмов в животе.

– Доброе. – улыбка на его ясный взгляд. – Буду.

Он протягивает свои руки и кладет мне на живот поверх одеяла с вопросом:

– Что с тобой происходит? Ты изменилась?

Я удивляюсь его вопросу. Да, я изменилась внешне, не спорю, похудела на пять или шесть килограммов, новая прическа и внутри меня делимая граница на то, что было и что становится.

– В чем я изменилась? – в ответ задаю вопрос.

– Не только внешне, что-то явно происходит в твоей голове, и меня это волнует.

Волнует? Зачем он врет? Значит, когда я была толстая и страшная, его это не волновало, и он даже ни слова об этом не сказал, а тут, когда я начала меняться, заволновался. Это меня должны тревожить его походы по гостиницам и романы с новыми девахами, он что, издевается надо мной?

– Я пытаюсь измениться, исправить свои ошибки, чтобы ты на меня взглянул как на женщину. – держу себя в руках, чтобы не выдать своего негодования.

Он вытягивает свое лицо, лицевые мышцы ходят ходуном.

– И все же? – настаивает он.

От чего он так интересуется моим внутренним миром? Ведь он этого никогда не делал. Неужели я так сильно изменилась? Что выдает меня? Мне хочется услышать о моих изменениях с его уст, задаю ему вопрос:

– Что во мне изменилось? Что тебя так задевает?

– Твои глаза, они светятся, ты по-другому ведешь себя и вообще изменилась во внешности очень сильно. Что тобой движет?

– Просто однажды я взглянула на себя в зеркало и испугалась своего тела, я не узнала себя, вот что со мной произошло, – неуверенно добавляю фразу, чтобы он знал: – Да, и твои слова сильно ранили.

– Как я мог тебя ранить? Ведь я вообще старался тебе ничего не говорить.

– И делать. – тихо добавляю я.

– Что ты имеешь в виду? – закатывает глаза.

– Я забыла твои ласки, что такое секс. Его вообще нет. – ловлю его серьёзный взгляд на мне. – Вот я не могу понять одного, как же ты? Неужели тебе не хочется?

– Чего? Ты сейчас про что? Ведь он был… –  забыл когда. Застывает на полуслове, он заводится, слова бьют в самое больное место, и мне хочется немного его раскрутить и увидеть, как будет выворачиваться.

– Я про секс, между нами.

Адриан ерзает на месте, отдергивает свои руки и скрещивает их на груди, строго смотрит:

– Я много работаю, сам забыл про это слово.

– Слово – ясно, а чувства?

– Ада?!

– А разве я не права?

– Так, подожди, у тебя кто-то есть? – начал выкручиваться из ситуации, обвиняя меня, ну, конечно, чтобы отвести вину от себя, ее нужно перекинуть на другого человека, отличный ход. Я засмеялась ему в лицо.

Нервничает, глаза бегают в разные стороны, лихорадочное подергивание лицевых нервов, скованные движения рук, то скрестит их на груди, то положит на край кровати, чтобы вытереть пот с ладоней от волнения. Не знаю почему, но мне в данный момент не страшно, если вдруг он мне раскроет карты, что у него другая, что любит ее и хочет уйти, но всем своим нутром осознаю, что он этого не скажет, он будет держать оборону до последнего, может, поэтому не боюсь его потерять. Это уже произошло, в ту ночь, когда видела с другой, во мне что-то умерло. Я его отпустила, пережила этот момент.

– У меня? А может, наоборот? – округляет свои глаза на мои обвинения, и бьет словами в самое сердце.

– Если вдруг, – злостный взгляд, – Я узнаю, что у тебя кто-то есть…

– Что тогда? – с нетерпением ожидаю его ответа.

– Тебе придется туго, – выдыхает яд из глотки на меня. – Я дурак! Я тебе больше ни копейки не дам.

– А при чем здесь?.. – насторожилась я, ведь мне нужны деньги.

– При чем?! Ты за мой счет чего-то хочешь добиться. Любви на стороне значит ищешь.

– Ты и правда дурак. Как я могу, ведь с детьми сижу. Когда? О чем ты?

– Ада, смотрю, как ты меняешься, как себя ведешь, такого с тобой еще не происходило, явно это не дети на тебя влияют. А что-то извне. – удаляется из комнаты, хлопая дверью.

Мое утро испорчено, и теперь мне вставать, совсем расхотелось. Почему, когда ты хочешь поменяться, хоть чуть-чуть понравиться мужу, тебя обвиняют в измене?! Меняя себя, думаешь о муже, не ешь и моришь себя голодом – тоже думаешь о нем, подбираешь нижнее белье для него, и пускай оно дико неудобное, но зато, как оно смотрится на теле, тоже для него. И ни одной мысли об измене, чтобы в кровати с другим. Ни одной, все только о нем! Ну и пусть думает, главное, что я сама перед собой честна. Знаю, что никому не изменяю, буду продолжать перерождаться. И вот на смену всем моим сомнениям приходят другие: визитка, девушка, ее дыхание, и вновь накрывает та самая волна, которую я вчера испытала. Задумываюсь, прикусив губу, нет, ему этого не расскажу, нет, это будет моим секретом, только моим. В голове осознанное прозрение, вчера в душе впервые испытала оргазм, да, это он. Во мне все ликует. Сногсшибательное чувство, не в постели с мужем, а от дыхания той блондинки, страсти, взгляда. От женщины, не от мужчины. Нет! Я что, лесбиянка? Понемногу прихожу в себя. Я кончила не от прикосновений женщины, а это обстановка повлияла на меня, нет, я себя успокаиваю. АДА, что с тобой? Становится не по себе, мне никогда не нравились женщины, я на них не смотрю, как на объект вожделения, меня всегда притягивают мужчины. А может, я себя не знаю? Просто не пробовала? Нет! Эта мысль явно мне не нравится. Никогда не была с другим мужчиной, кроме своего Адриана, ну и с женщиной тоже. Но вчера – это факт! И тут я твердо решаю, что нужно позвонить и узнать, чего от меня хотят. А если работа грязная, в моем понимании, с детства в меня вложили, что разврат, стрип-танцы – это плохо, секс за деньги – это не есть хорошо. Это преступление, так, на минуточку. Ведь я могу отказаться. Просто выслушаю и сделаю для себя выводы. Меня ведь никто заставить не сможет. Да, я позвоню. Слышу, как хлопает входная дверь, Адриан ушел. Соскакиваю с постели, выглядываю в коридор, шлейф парфюма висит в воздухе, все, что от него осталось. Глубоко внутри оседает боль, хотелось провести выходные без ссор и чувствовать, что у меня есть семья, муж. Дни явно испорчены, они для Адриана, несомненно, устремил свои лыжи к другой. Причина – наша ссора. А может, он специально ее спланировал? Чтобы не оправдываться передо мной, взять и уйти вот так по-английски. Укол боли в мое сердце, гордость, женскую суть. Пусть будет так, что мне остается делать? Кричать? Биться в истерике? Внутри все бурлит. Но я внешне спокойна, протягиваю руки навстречу Рози, которая бежит со словом:

– Мамочка!

Прожить еще пару дней сурка до звонка, в понедельник он будет актуален, нежели чем в выходные.

Как ни печально, Адриан не возвращается домой в субботнюю ночь. Конечно, я ему позвонила и в телефонной трубке услышала, что «абонент вне зоны доступа». Детки уснули, и я вместе с ними, стараясь не думать о измене, которая так вымотала мой мозг и угнетает все больше и больше. Воскресенье оказалось пасмурным и дождливым, и мы решаем остаться дома, затеяли прятки, провели время за просмотром семейного фильма, про пса, который возвращался домой. Размесили тесто, и смастерили пиццу, успевая вытаскивать сырое тесто из рта Рози. И ни на одну минуту меня не отпускала мысль, где Адриан? День подошел к ночи, дети уснули, а я распахнула окно, закурила, налила в бокал красное вино, пристально изучая то здание, вспоминая вчерашнее событие. Вижу, как подъезжают дорогие машины, шикарных мужчин, точно стопроцентных мужчин, не женщин, переодетых в них. Может, меня раскусили? И дали эту визитку? А, что, если я сейчас позвоню? Бросаю взгляд на часы – час двадцать одна. Кусаю губу, пристально смотрю на мужчину, который скрывается под куполообразным козырьком этого здания. Мне хочется вновь оказаться там, еще раз испытать те чувства. Докуриваю сигарету, набираю номер телефона, гудки недолгие.

– Я рад, что ты позвонила. Завтра буду ждать на Тет дор возле фонтана в семнадцать часов, до встречи.

Не успеваю даже открыть рот, бархатный мужской голос с французским акцентом четко, ясно и понятно донес до меня информацию. У меня трясутся коленки. О нет! Кто он? Может, это уже мой клиент? Меня за шлюху приняли? Не понимаю, кто это? И для чего встреча? Как одеться? Много вопросов возникло в моей голове. Чего от меня хотят? Куда я ввязываюсь? Нет, я никуда не пойду. Это точно. Скорее всего один из тех богатых мужчин. Закуриваю, нервно думаю над словами из телефона, вспоминаю интонацию голоса, как сказано. Но почему он был уверен, что это именно я позвонила, а не кто-то другой? А может, они так всем раздают визитки и назначают встречу? И он явно знал, что я женщина, а не мужчина. Точно, меня разоблачили. Мои размышления прерывает звук открывшейся входной двери, через несколько минут вижу Адриана на пороге кухни в расстегнутой до середины груди рубашке и в развязанном галстуке, от него разит алкоголем. Продолжаю сидеть на подоконнике, глубоко затягиваю горький дым сигареты, и смотрю в полумрак на силуэт своего мужа.

– Вот чем ты занимаешься, значит пьешь и куришь. – пьяной ухмылкой произносит он.

– Где ты был? – тушу сигарету и подхожу к нему. Провожу нежно рукой по небритой щеке и осторожно прикасаюсь к его губам. В нос ударяет запах чужих женских духов, посторонний аромат на его лице. Шарахаюсь от него.

Он хватает мою руку и прижимает к себе.

– Я блуждал по улицам один и думал о нас, – начинает врать, но я уже все поняла по чужому аромату. Настораживаюсь и добавляю:

– И?.. – тяжело дышу, переваривая его аромат вперемешку с алкоголем.

– Почему я с тобой? – задумывается он.

– И?.. – нервно сомневаюсь в его намерении рассказать правду про другую.

– Я не могу этого объяснить, – выдыхает тяжестью мыслей мне в лицо.

– И?.. – сглатываю, задержав дыхание, ожидая очередной боли и разочарования.

– Я хочу тебя… – притягивает меня к своим губам и страстно целует.

Я чувствую неприятный запах не только от его кожи и одежды, но и от грязных мыслей, которые воняют еще сильнее из его подсознания. Он только что обнимал другую и так же целовал, как сейчас меня. Я хочу его оттолкнуть и влепить пощечину, осязаю чужой аромат и при мысли о другой, мне становится отвратительно, противно, мерзко, но продолжаю его целовать. В голове маячат чувства, которые я испытала в ванной, время приостанавливается от предвкушения вновь испытать их с ним, с мужем. Закрываю глаза, останавливаю поцелуй, ласки, если можно так их назвать. Пробую отключить мозг, забыть, кто я и кто он, хотя бы на это время. Стягиваю с себя футболку и трусы, стою обнаженная перед ним, одновременно стараюсь подавить свою стеснительность перед удивленными глазами мужа. Жестко хватаю его за развязанный галстук, усаживаюсь на край кухонного стола, расставляю ноги в стороны, притягиваю Адриана к себе. Прикосновения пьяного барана, с громким сопением мне в грудь отодвигают виртуальность представления удовольствий. Мучительно стараюсь отключить реальность взамен на ту блондинку, никакого прикосновения – и оргазм был достигнут. Но действительность берет вверх, он стягивает штаны, пытается войти в меня, но я его играючи отклоняю, даю понять, чтобы не торопился.

– Ты со мной играешь? – стонет он.

Я беру его руки, аккуратно кладу на свою грудь и медленным движением веду вниз. Адриан внимательно смотрит мне в глаза и пытается понять действия. Во мне вспыхивает страсть, вспоминаю запах блондинки, ее губы, как она смотрела и дышала. И как только его руки дотрагиваются до моей лагуны, выхватывает их и резким движением входит в меня, все обрывается, мое возбуждение сходит на нет, не успеваю сообразить, он уже кончает с громким вздохом мне на ухо:

– Сегодня ты превзошла саму себя.

Я закрываю глаза. Все вернулось на круги своя, возвращается запах перегара, чужой парфюм незнакомки, секс, которого я вовсе не желала. Чувствую себя использованной, не нужной подстилкой. Он удаляется в ванную с довольной улыбкой на лице, а я затягиваюсь горьким дымом сигарет, плачу, гляжу на те двери, вспоминая девушку в красном, твердо решаю: идти на эту встречу, а с детьми останется он, скажу, что хочу пройтись по магазинам. Точно, так и сделаю. Я желаю вновь увидеть блондинку, снова испытать то чувство.

Да, все так и получилось на следующий день, Адриан приготовил завтрак, ходил возле меня, как кот и благодарил за вчерашнюю ночь, но ведь я ничего такого не делала, все по сценарию: я неудовлетворенная, а он на седьмом небе от счастья. Но стоило сказать, что я хочу прогуляться по магазинам одна, он с удовольствием меня отпускает, да еще и денег дает. Непроизвольно ощущаю неприятное душевное состояние – как будто меня купили, за ночь удовольствия. Взамен получаю пару часов свободы и денег в придачу. Чувствую себя продажной шлюхой. Осознаю, что все же достигла цели, путем неудовлетворения и унижения себя.

Стою возле фонтана на Тет дор и жду, кого не знаю, но мое сердце выбивается из ритма. Постоянно оглядываюсь по сторонам, ожидая встречи, с кем? И с чем? Головой понимаю, что я, как дура, чего-то жду и от глубокого волнения кусаю губы. Нервно считаю секунды про себя, а глазами пытаюсь кого-то увидеть. Время, как будто в одно мгновение останавливается, натыкаюсь удивленными глазами на афроамериканца. Он сидит на лавочке в дорогом, классическом костюме, молочного цвета, яркий галстук броско выделяется на белой, в красную клетку рубашке, темные очки каплеобразного вида придают оттенок коже и гармонируют со шляпой с небольшими полями и седой бородой. Чувствую ту же энергетику, как в клубе, хотя глаз не видно из – за солнцезащитных линз, испытываю невероятное желание подойти. Жадно рассматриваю красивого человека, длинные пальцы лежат на рукоятке белой трости в виде головы гепарда с красными рубинами. Ну, конечно же, это он. Вот кто мне назначил встречу. Кто я для него? Тяжело сглатываю, медленным шагом, под гипнозом, двигаюсь в его сторону сквозь толпу, на вызов. Коленки трясутся, как у первоклассницы перед сверстниками во время рассказа стихотворения. Что я делаю? Назад. А я делаю шаг вперед. Назад, остановись, одна половина меня кричит второй. Не слушаю, шаг за шагом приближаюсь. Останавливаюсь напротив импозантного мужчины. Его вальяжность, нога на ногу, улыбка, внушает мне добрые намерения. Хлопает рукой по лавочке, блистая огромным алмазом на среднем пальце, давая понять мне, чтобы я села рядом. Топчусь на месте, оценивая обстановку и его внешний вид, все же решаюсь сесть. Внимательно разглядываю лицо, ему больше сорока лет. Серьёзность, солидность, стиль, замечаю, что борода не седая, как мне показалось, а выкрашена и коротко выстрижена в голливудском стиле, она закрывает нижнюю челюсть, подбородок и соединяется с усами, приятно смуглая кожа в сочетании с белыми линиями на лице придает брутальность и секс.