Buch lesen: «ДНЕВНИК прекрасной дамы»
© Андрей Иванов, 2018
ISBN 978-5-4493-8367-9
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
ДНЕВНИК ПРЕКРАСНОЙ ДАМЫ
ЭПИГРАФ
Засушенный цветок в страницах старой книги
Несбывшейся любви чуть слышный аромат,
Хранящий много лет дыхание интриги
От тех далёких встреч, что не вернуть назад.
Ты помнишь те цветы и свечи на рояле,
Дождливый полумрак завесой за окном,
Янтарное вино в нетронутом бокале,
И колдовскую ночь, укрывшую крылом.
По капельке бы пить её хмельную нежность,
Читая по губам заветные слова.
За покрывалом звёзд лелеять эту грешность,
И верить, что вокруг весь мир сошёл с ума.
Вселенная любви из тысяч совпадений,
Планета для двоих, где каждый одинок,
Но судьбам вопреки, как миг из сновидений,
Среди немых страниц засушенный цветок.
*Елена Журавлёва-Подольская*
НАЧАЛО
В очень раннем детстве, лет в пять, меня уложили спать вместе со старшей на 2 года сестрой …она залезла ко мне рукой в трусики и…я кайфанула. Не хочу разбираться почему она это сделала. Но первый оргазм я получила совсем маленькой. И с тех пор втихаря сама с собой играла. Когда мне исполнилось лет 8 со мной уже в такую игру играла соседка лет 15—16. Потом были и другие девушки.
Я была симпатичной, парни проходу не давали, но я всем им говорила, что секс будет после свадьбы. Хотя с девушками продолжала быть.
Годам к 18 я подумала, что мне как-то нужно начать дружить с парнями. Но с ними про секс и не думала. Приходила домой после свидания с парнем и мастурбировала. Никто об этом даже не подозревал.
После 18 мама заговорила, что мне нужно выходить замуж. Ну я и выскочила за первого. Он был врачом из крутой богатой семьи.
Правда сексом он вообще не мог заниматься. У него было одно яичко. Когда у него не получалось, он меня упрекал, что я накрасилась как проститутка, что у меня некрасивые трусы, что музыку включила не ту.
Каким-то чудом я забеременела. Но мой ребёнок умер. И мы развелись. У него больше детей своих нету, и он до сих пор уверен, что тот ребёнок был не его… а зря. Я ему не изменяла.
После смерти ребёнка, моя жизнь закончилась в 20 лет. Разведёнку никто замуж брать не хотел, врачи сказали, что детей у меня не будет.
Стала прожигать свою жизнь. Я ведь из атеисток, увлекающихся эзотерикой и всякими восточными религиями, практиковавшая йогу и прочее, но, впервые посетив костел, уверовала в Бога, когда шла под венец с первым мужем. Он был первым у меня мужчиной и я ему не изменяла.
Мужчины особо не привлекали.
Женщины нравились больше и постарше. Но я была уже взрослой и боялась, чтобы кто-то узнал об этом. Да и найти во взрослом возрасте партнершу было трудно.
В итоге, мама, видя, что я не дорожу больше своей жизнью, выдала меня замуж повторно. Я не сопротивлялась. Она сама нашла мне мужа.
Родив двух детей, я однажды влюбилась в женщину… С ума сходила… Нет, секса с ней не было, но лет десять я добивалась её расположения и дружбы. Страдала сильно, но все же перетерпела. Прошло это наваждение. И все это происходило на фоне скудной сексуальной семейной жизни. В принципе, меня в то время устраивало такое положение дел. Я искала женской любви.
Ну и вот… на этом фоне впервые появился интерес к мужчине, когда я познакомилась с Ренатом…
А после Рената я полюбила впервые по-настоящему мужчину. Я даже не знала, что так могу хотеть мужчину, а не женщину! Я готова была все бросить, всю свою жизнь перевернуть и пойти за ним даже босиком… А по иронии судьбы он меня отверг))) два раза отвергал, хотя говорил, что безумно любит меня… я сильно душевно заболела..
Если бы не Иван Кромешный, я бы долго ещё болела… Но к нему мы ещё вернёмся позже.
ПОБЕГ
Порекомендовали мне однажды посмотреть фильм «Дикое поле». Надо сказать, что я в то время из Беларуси дальше Польши никуда особо и не выезжала, поэтому Россия, а тем более Казахстан для меня ассоциировались вот с таким диким полем, как в том фильме… И, если про запад ещё хоть что-то знала, то восток для меня был большим белым чистым листом.
Вся ирония судьбы проявилась в том, что в это же время, сразу после просмотра фильма про дикое казахское поле, со мной подружился казах. Любопытно было, что он образованный и современный, а в фильме показаны люди какие-то убогие, грязные, дремучие.
Мда… я была на своей волне, носилась со своими идеями, как дурак с писаной торбой, самобытная такая, самодостаточная. Энергия женская от меня пёрла, аж искрило (кундалини раскачала на йоге), одним словом, я была маньяк – маньяком.
А этот казах, возьми да и влюбись в меня по уши! И, недолго думая, он прыг на самолет, и приехал.
***
Ренат держал меня под руку, и мы медленно шли по древней мощеной улице в сторону королевских замков. За спиной гулким эхом, разлетающимся по округе, отбили четверть девятого самые древние в Европе башенные часы фарного костёла. Даже в Праге, гордящейся своими курантами, не сохранился аутентичный часовой механизм, и фигурки там движутся благодаря новоделу. А у наших городских часов механизм свой родной, но фигурок нет. Всего лишь скромный аскетичный циферблат с накладными римскими цифрами.
Ренат с утра был голоден, а я все никак не могла сообразить, в какой точке общепита нам плюхнуться на скамейки. Город древний, море туристов, а совковый общепит и недостаток городских туалетов стали притчей во языцех горожан. Пять часов в самолете, час в автобусе, ночь в поезде – лицо моего казахского гостя было бледным, усталым и… бесконечно улыбающимся.
Он молчал, а я взахлёб развлекала его своими рассказами и историческими мифами, коих у меня в запасе была тьма тьмущая. Бывает так, что много говоришь, потому что боишься паузы и тишины. Именно во время паузы и тишины теряешь контроль над ситуацией, и случаются какие-то непоправимые штуки. Вот и я боялась, что если остановлюсь и перестану рассказывать сказки и истории, то непременно моя жизнь изменится кардинальным образом раз и навсегда. Ренат время от времени забегал вперед и останавливался передо мною, преграждая мне путь, брал мои руки в свои и, улыбаясь, пристально смотрел в мои глаза. Меня в эти мгновения разбирал смех, но глаз я не отводила, в ответ смотрела смело и дерзко.
Покружив по городу, мы вернулись в гостиницу. Испуганный маленький мышонок с топотом промчался по ковровому покрытию номера и скрылся за дверью на коридоре. Мы переглянулись и захохотали. Встреча с казахом меня ничуть не разочаровала, каким я себе его представляла – он таким и оказался. Собственно, я только ошиблась в росте, наивно предполагая, что казахи невысокого роста. Ренат оказался высоким и худым молодым парнем. Одет скромно, а из багажа – только потёртая сумка с ноутбуком. Неприхотливый, непритязательный. Лишь в остром болезненном взгляде читались необычайная сила и воля.
– Ты не думай, что я такой худой, я очень крепкий и выносливый, тебя на руках носить буду, – прошептал он на ушко, подхватывая меня с полу. Прижал к себе, опуская на место, и стал страстно целовать. Спустив руку ниже, на моё «нет!!!» откинул меня на кровать и быстро овладел. Походу, я сама не особо-то и сопротивлялась, переполненная желанием и соскучившаяся по мужским ласкам. Когда всё закончилось, я молча поднялась и стала поправлять одежду. Он тоже молчал. У дверей, забирая сумочку, я спросила:
– Зачем?
– Теперь ты Моя Женщина, – услышала в ответ.
***
Мы познакомились в сети. Ренат написал на мой электронный почтовый ящик записку, в которой было сказано, что он хочет со мной познакомиться. Как правило, люди делают запросы на знакомство и дружбу в социальных сетях, где можно посмотреть страничку с фотографиями и записями претендента. Но в письме Рената, кроме его имени и обратного почтового адреса, больше ничего не было.
Долгое время для меня оставалось загадкой, почему Ренат написал тогда именно мне? Я проворачивала в своей голове десятки разных комбинаций, но ответа не находила. Если бы Ренат чуть позже не признался, то я так и продолжала бы беспомощно тонуть в своих предположениях. Люблю, знаете ли, ясность, если уж речь заходит об отношениях.
Как однажды булгаковская Аннушка масло уже купила, причем не только купила, но и пролила, так и какой-то пройдоха разместил на своем сайте злосчастный тест на индигость. И черт меня дернул пройти этот дурацкий тест, по глупости запросив прислать результаты на мой электронный адрес. Прикольно было о себе прочитать расшифровку своей 100% индигости на двух листах. Результаты прислать-то прислали, но и попутно продали Ренату всего за 80 баксов базу с электронными адресами барышень, набравших высокий бал по этой самой индигости. Словно за 30 серебряников продали, ибо я точно помню, что поставила галочку о своем нежелании распространять сайтом информацию обо мне.
Ну и понеслось: сотни километров переписки, бесконечные чаты и видеосвязь по скайпу. Мы утонули с ним вместе в поисках смысла жизни, магии любви и формулы идеальных отношений. Спорили, соглашались, психовали и мирились, пока Ренат не собрал все мои идеи воедино, обозвав получившийся текст «Виноградной лозой». На этом моменте он окончательно решил, что хочет меня увидеть. А как решил – тотчас и сделал. Через сутки я уже встречала его на вокзале. Забавно, он приехал не с пустыми руками, а с настоящим казахским шоколадом, вкус которого однажды я пыталась определить по фотографиям из его сообщений.
***
Быстро пролетела взбудоражившая мою размеренную жизнь неделя встреч и запредельных для психики бесед. Ничего не решив и не состроив никаких планов, Ренат улетел в Алматы. Только уже через два дня нам с ним остро стало не хватать друг друга. Он перестал есть и пил только воду. Целыми днями пропадал во всемирной паутине в поисках другой любимой. Просматривал сотни аватарок, летал в Москву и в Киев, но никого подходящего не находил. Я приходила на работу нервная, импульсивно и резко реагировала на все раздражители.
Первым сдался Ренат, написав, что снова хочет увидеть меня. Мне тоже не хватало его в моей жизни. Второй его прилёт совпал с моим обучением в столице, и нам представилась прекрасная возможность две недели наслаждаться общением друг с другом накануне нового года. Он влюбился. Страстно. Искренне. Без остатка. А я стояла перед выбором. Тысячу раз я задавала сама себе вопрос: почему это случилось сейчас, а не 14 лет назад? Почему именно сейчас рушится моя привычная жизнь? Почему нельзя нам было встретиться раньше? И снова мы не нашли решения. То, что он предлагал, я сходу и безоговорочно отметала. А сама вообще не имела никакого решения. Ренат смотрел на мои муки и повторял:
– В жизни бывает только один любимый человек, и есть все остальные. Любимому ты всегда скажешь «ДА», наплевав на всех остальных.
Посадив меня в рейсовый автобус, следовавший в мой родной город, Ренат напоследок чуть заметно помахал мне рукой и через три часа второй раз ни с чем улетел от меня в Казахстан. За эти три часа дороги домой я высморкала две оптовые упаковки одноразовых платочков, жалея себя и укоряя судьбу.
***
Я не помню, что было на новый год. Вот честно. Не помню. Но Ренат не был бы Ренатом, если бы не придумал новый ход, который, по его мнению, должен был вызвать мою ревность и склонить меня к согласию. В рождественские праздники он выслал мне фотографию – скрин авиабилетов для другой девушки. И задал мне вопрос, подходит ли ему та девушка, которая несколько часов назад приехала и отдыхает на его кровати после ночного перелета. Признаю. Было больно. Очень. Я расстроилась, ведь он клялся мне в любви и так быстро нашёл замену. Я ушла в свою болезнь. Но уже через пару дней получила от той девушки сообщение в свою личку о том, что у них ничего не было, что она зря туда летала.
По прилёту Ренат попросил прощения и сообщил ей, что любит другую, и единственная её радость в том, что он оплатил ей дорогу на это глупое путешествие.
– Он сказал, что любит тебя. Как хочешь, – написала она, – но я не советую с ним связываться после этого поступка. Решай сама.
А я ничего не хотела сама решать. Мне было плохо и больно со всех сторон. И там, и там были какие-то жертвы и исключения, поэтому решения, в принципе, не существовало. Каждый день Ренат давил на меня с принятием решения. Я оттягивала.
В конце концов, самолет с Ренатом в третий раз приземлился в нашей столице. Мой друг остановился на съемной квартире. Но это был уже не тот Ренат, который при первой встрече улыбался и забегал вперед, хватая меня за руки, чтобы заглянуть в мои глаза. Он был полон решимости увезти меня в Алматы:
– Собирайся, поедем! – повысил он на меня голос, – Мама ждёт. Я обещал, что тебя привезу! Либо вместе поедем, либо тебе здесь не жить. Я испорчу здесь тебе всё! Я скажу, что ты ждёшь от меня ребенка и опозорю перед всеми.
– Позорь, делай что хочешь, – психанула я, выскакивая на лестничную клетку. За дверью что-то сильно загремело – Ренат с воплями крушил чужую прихожую. Я в ужасе от него одним махом слетела со ступенек и со всей мочи побежала домой.
***
Ни вечером, ни ночью Ренат не писал и не звонил. Затаился. Я не знала чего от него ожидать. Утром, увидев пустым свой телефон, я немного успокоилась. На работе занялась рутиной, изредка вздрагивая от воспоминаний вчерашнего дня. Потихоньку страх стал забываться и отпускать, как вдруг открылась дверь моего кабинета, и вошел Ренат.
– Н.Б., к Вам посетитель, – пропищала тонким голосом сотрудница.
Ровным спокойным шагом Ренат подошёл к столу, молча отодвинул стул, вынул на стол свой ноутбук, подключил и внимательно посмотрел на меня. А я летала, словно подстреленная растрепанная ворона по кабинету от дверей к своему креслу и назад опять к дверям:
– Как ты меня нашёл?
– Это было несложно, зная место твоей работы. Я всего лишь спросил дорогу.
Немного помолчав, он тихо продолжил:
– Ничего не бойся. Всё будет хорошо. Ты не должна меня бояться. То, что ты вчера увидела, больше не повторится. Мы сейчас поедем в аэропорт. Там ожидает нас моя мама и дочь. Лане понравились твои подарки к новому году, и она очень хочет тебя увидеть. Я им обещал, что привезу тебя. Моя дочь Лана ничего не боится. И ты не будешь. Я помогу тебе избавиться от твоих страхов. Если ты не поедешь со мной, ты знаешь, что будет…
– Но моя работа! Что я скажу дома? – от шока у меня пересохло во рту и язык, медленно ворочаясь, стал прилипать к нёбу.
– Мне всё равно. Скажи, как есть. Работать не будешь. Я дам тебе денег, сколько тебе надо. Вот номер телефона моей мамы и наш домашний номер. Бери – звони!
***
Я вообще плохо помню дальнейшие события того дня. Помню, что примчался муж, что-то пытался у меня выяснить. Каким образом он узнал, что я уезжаю, не помню. Возможно, что сама ему позвонила. Помню только, что ничего ему не могла объяснить и только шипела:
– Не останавливай меня! Всё равно уеду…
Помню, что всунула ему бумажку с казахстанским номером телефона, и он, махнув рукой, уехал. Помню, что подъехало такси и я села. Вернее, легла. Моя нервная система отказывалась принимать происходящее, и я отключилась. Проснулась я, когда таксист объявил, что мы подъезжаем к аэропорту. Ещё в смутных воспоминаниях, как Ренат взял мой паспорт и по интернету купил билеты на самолет, пока мы ехали в такси. Ну и, пожалуй, всё. Я была в отключке.
«Боингом» до Москвы. Пересадка. Потом «Боингом» до Алматы. Нервно вжималаясь в кресло, я сворачивалась калачиком, кости трещали от страха на моих суставах. Я очень боялась лететь самолетом. Ренат был наоборот спокойным и удовлетворенным. Поправлял мне одежду, гладил волосы, прижимая к себе, и… споил мне двойную дозу алкоголя, который разносили стюардессы.
***
В Алматы нас и в самом деле все с нетерпением ожидали, его мама, сестра и дочь. И вот ещё – горы… Я второй раз тогда за свою жизнь увидела горы. Какие они великолепные и величественные, даже если на них смотреть с борта самолета!
Медео, Кок-Тобе, Астана: пирамида мира и согласия, Байтерек, аквапарк и океанариум – с широко раскрытыми глазами и ртом я смотрела на всё это чудо технического совершенства. Никакого «дикого поля», как описывали Казахстан в одноимённом фильме, я не увидела. Словно ребенок играла с водой в туалете большого гипермаркета, наблюдая, как в зеркале появляется телевизор с рекламой. Я чувствовала себя дикарем в том технически продвинутом мире. В моём мире ещё на тот момент не появились ни смарт-телевизоры, ни мониторы с функцией 3Д, ни прочие любопытные гаджеты. Я родилась и прожила в древнем городе Гродно, в котором время застыло и только башенные куранты фарного костела время от времени делали перекличку с колокольным перезвоном Покровского собора.
***
Его мама оказалась удивительно доброй женщиной, а дочка забавной и потешной. Но я страшно скучала по своим детям. Ренат планировал купить дом и в Беларуси, чтобы я могла общаться с детьми.
В очередной раз, после длительных упрашиваний, Ренат отказался меня отпустить домой, сказав, что если твой муж хочет тебя вернуть, то пусть приезжает и забирает, а по своей воле тебя, дескать, ни за что не отдам. Я впопыхах напялила пальто, сапоги, схватила сумочку, ноутбук и кубарем вылетела на улицу. Никто меня не остановил. Ренат не побежал догонять. Я понятия не имела куда идти и забрела в какой-то магазин.
Стою вся раздолбанная и спрашиваю у продавца, где находится моё посольство. Оценив меня взглядом и сообразив, что я иностранка, казашка взяла меня за руку и повела в соседнее здание. Там оказался шикарный ресторан. Полы блестят, мебель кожаная кремового цвета. Казашка что-то крикнула, и к нам сбежались работники ресторана. Усадили меня на этот дорогой кожаный диван. Стали наперебой предлагать чай, манты, плов, сок, воду… Я истошно реву, как дурная, прошу лишь показать розетку, чтобы зарядить телефон. Они шушукаются, переспрашивают, зачем мне посольство? А я…
Сижу в красивом шикарном месте в стоптанных сапогах и в пальто с оторванной нижней пуговицей – нищая иностранка, сбежавшая от своего возлюбленного. Дурацкая ситуация. Глупее не придумаешь!
Наконец, в ресторан заходят двое полицейских, смотрят мой паспорт, временную регистрацию, расспрашивают, не бил ли меня мой возлюбленный, не продавал ли он меня в рабство на сексуальные услуги?
– Нет! – реву я, – он меня любит! Очень! Просто домой не отпускает.
Полицейские начинают между собой переговариваться. Потом один из них спрашивает:
– А где ты научилась так хорошо по-русски говорить?
И я начинаю сквозь слёзы смеяться…
***
Узнав, что в моём кошельке имеется 200 евро (втихаря переданные в трудную минуту заботливой подругой и припрятанные на чёрный день), они решили отвезти меня на вокзал и посадить на поезд. В полицейскую машину меня посадили почему-то на переднее сидение, а второй полицейский сел сзади. Едем мы по ночному уже Алматы, и тут один из полицейских мне говорит:
– Твой поезд будет только утром. Где будешь ожидать его? Может, поедем ко мне домой? Ты очень красивая.
– Да вы что! Везите меня на вокзал! Я ничего не хочу, лишь вернуться домой! – Возмутилась я наглым предложением. Потом только через несколько дней я поняла, что полицейский так меня проверял, не проституткой ли я приехала в Казахстан работать.
– А ноутбук украла, небойсь, у возлюбленного? – продолжает полицейский свой допрос по дороге на вокзал, – набери-ка номер своего парня, мы должны уточнить, точно ли ты ничего у него не украла? Дай свой телефон!
Минуты полторы полицейский о чем-то говорил по-казахски с Ренатом, потом отдал мне мой телефон и сказал:
– Все в порядке. Едем на вокзал.
Когда полицейская машина остановилась, я открыла дверь и… упала в объятия Рената. Он что-то по-казахски сказал полицейским, они махнули ему рукой и уехали, оставив меня на попечение моего возлюбленного.
– Ну что? Далеко уехала? – нарочито равнодушным тоном спросил Ренат и скомандовал – садись в машину, поедем назад! Я со скоростью 150 км в час гнал по улицам города, чтобы успеть за тобой. Чуть не разбился. Поехали. Мама ждёт…
Дочка его Лана такая классная, кстати до сих пор с ней дружим. Когда я стала проситься домой, она меня защищала и требовала вернуть к детям.
И вот опять я, сидящая на подоконнике восьмого этажа в центре Алматы. Одно движение ручки стеклопакета, порыв ветра посильней и все бы закончилось.
Сутки сижу, вторые…
Вопию к Богу, что мне делать? В голове шум, отказываюсь от еды и питья.
Вдруг мне приходит светлая идея – есть же здесь церковь, там русские!
Да! Есть! В парке Панфиловцев. Красивая такая. Вошла, а казах следом. Позвала священника, а Ренат не отходит.
Вышел священник, стал говорить что-то совсем не то. Глупости всякие про то, что богатым известным певичкам и певунам можно, а простым смертным нельзя и ещё какую-то ерунду.
А у меня в мыслях: благослови уехать домой… а сказать не могу ведь… ну и прошу священника просто благословить. Вторую часть фразы договариваю уже мысленно.
Священник что-то мычит, отказывается, а мне уже плевать на то, что он там мычит про себя. Я на иконы смотрю, молюсь и прошу помощи вернуться домой.
Когда выходила из церкви, ясно чувствовала, что Бог идёт рядом и держит меня за руку. Ну и что, что священник меня не понял и не попытался услышать! Бог услышал!
Я у Рената потребовала монетку, говорю: дай копеечку! Тот не понял, но дал… а я сразу за крылечком первому попавшемуся нищему всунула денежку и говорю про себя «Спасибо!»…
***
А завтра дочь казаха уговорила отпустить меня домой, он купил мне билеты на самолеты, отвез в аэропорт и… я вернулась домой.
Ответ пойти в церковь перед намерением выпрыгнуть с восьмого этажа – это Бог дал. Я к Нему обратилась и Он ответил. А, выходя из церкви, я чувствовала, как Он меня ведет. Господь не дал мне тогда разбиться.
Когда я уезжала, его мама дарила мне подарки. Ренат молча отвёз меня в аэропорт, отдал распечатанные билеты, обстоятельно напутствовал, как и где мне надо сделать пересадку. И ещё был один важный момент: он позаботился, чтобы меня в дороге покормили…
Его последние слова:
– Ты все равно будешь несчастной и будешь искать куда уйти. Или сядешь на антидепрессанты и станешь похожей на тётку с лубочной картинки, которая вечно улыбается всем притворной дебильной улыбкой. Но надеюсь, что ты вернешься…
