Buch lesen: "Пешка", Seite 3

Глава 4

Через двое суток меня разбудил звонок посреди ночи.

Я разлепила глаза и разобрала несколько знакомых цифр, понимая, откуда именно звонят.

Сердце пропустило удар, а дыхание оборвалось, потому что ночные звонки… никогда не предвещают ничего хорошего.

– Да? – после того, как сказала это слово, то кашлянула, чтобы убрать хриплость.

– Мисс Морган, это доктор Фернандас.

– Да… да, я поняла, – тут же приняла положение сидя, – что-то случилось?

–У вашего дяди этой ночью случился ещё один приступ.

Я вцепилась в край одеяла, и сердце снова сбилось с ритма.

– Что с ним? Он… он в порядке?

– Сейчас состояние стабилизировалось, – поспешил добавить он, будто предугадывал мою реакцию. – Мы сделали всё необходимое, показатели нормализовались. Я хотел сообщить вам утром, но… – в трубке послышался его тяжёлый выдох, – я знаю, что подобные новости лучше не откладывать.

Я прикрыла глаза ладонью. Лучше не откладывать… Да, наверное, он прав. Но эти слова всё равно резали слух.

– И… – доктор замолчал буквально на мгновение, которое показалось мне вечностью, – каждый новый приступ снижает шансы. Сосуды становятся слабее, и чем дольше мы ждём, тем выше риск неудачи. Увы, сегодня ночью показатели ухудшились заметнее, чем раньше.

Я сидела на кровати, глядя в темноту комнаты, и у меня было ощущение, что воздух исчез.

Грудь сжала такая боль, что мне захотелось закричать. Но я только глубже вдавилась в матрас, зажала рот рукой, чтобы не сорваться в истерику прямо в трубку.

– Я понимаю, – каким-то чужим и одновременно пустым голосом произнесла я. – Спасибо, что сообщили, доктор.

В трубке повисла короткая пауза.

– Мисс Морган… – мягче произнёс он. – Мы сделаем всё возможное.

Я кивнула, хотя он этого не видел, и только после того, как звонок прервался, позволила себе опустить голову на колени и разрыдаться.

Чёрт возьми.

У моего дяди почти не осталось времени.

Когда слёзы чуть поутихли, то я заставила себя встать с кровати и пойти умыться, чтобы освежить лицо.

Яркий свет ослепил на мгновения, а холодная вода привела в чувство.

Взглянула на собственное отражение и… замерла. Будто и не я вовсе. Кто-то чужой, с совершенно диким и потерянным взглядом. Там и правда была не та Аника, что раньше смеялась в ответ на шутки дяди, не та, что умела ждать и верить.

Глаза распухшие от слёз, кожа непривычно бледная, волосы растрёпаны. На губе тонкая корочка от того, как я их грызла, а в уголках рта виднелись следы горячих слёз.

Я качнула головой и стиснула зубы, пока не заболела челюсть, и вернулась в комнату.

Остановившись посередине, почувствовала, как во мне нарастает дикая ярость, такая, что хотелось разнести всё вокруг в клочья. Хотелось выместить на мебели, на стенах, на тех обычных вещах, что молча свидетельствовали о нашей беде.

Хотелось кричать и звать на помощь. Кого? Не знаю.

Грудь сдавило так, что новый вдох сделать не получилось, и это только ухудшило моё состояние.

Мои губы вновь задрожали, а рука машинально коснулась подушки, которую я тут же взяла и кинула на пол. После подняла и сделала это снова. И снова. И ещё раз… До тех пор, пока она не порвалась. Но этого мне было мало. Боль и чувство несправедливости внутри никуда не делось. Наоборот, показалось, что всё стало только сильнее. Обострилось.

Чтобы как-то заглушить чувства, я ударила кулаком по пустой коробке с таблетками, она тут же разлетелась.

Следом сбросила с прикроватной тумбы кружку, из-за чего та треснула, и вода расплескалась по полу. Крик вырвался из меня, громкий и без слов, как будто с ним ушло чуть-чуть боли.

Я швыряла вещи одну за другой: стопка бумаг, пара старых журналов, даже мою детскую мягкую игрушку.

Вся комната вдруг наполнилась шумом… моим дыханием вперемешку со стуком вещей и эхом собственного гнева.

А затем, будто кто-то нажал невидимую кнопку, когда я схватила в руки ноутбук, собираясь швырнуть и его, но остановилась в последний момент.

Сердце бешено колотилось, а ладони дрожали.

Вместе с ним я вернулась на кровать и открыла крышку ноутбука, взглянув на черный экран монитора.

Две половины боролись внутри слишком долго. И победила та самая, которая и заставила меня нажать на кнопку включения. Дополнительно я подключила зарядку, так как за два месяца неиспользования аккумулятор напомнил о себе.

Если бы мне кто-то сказал, что самому чему-то обучиться невозможно, что ничего дельного из этого не выйдет, что это лишь глупая трата времени, что нужно учиться только у мастеров своего дела, то я сказала бы… что это полная брехня. Да, да именно она самая.

Как становились теми же мастерами? Не все перенимали опыт и навыки у других. Нет. Они изучали и учились, совершали ошибки и не сдавались. Делали снова и снова, прокладывали свой путь.

Я провела пальцами клавиатуре и вдруг вспомнила ту маленькую себя, что часами по ночам сидела за стареньким компьютером, уткнувшись в экран до боли в глазах. Тогда это были простые игры, пиксельные платформы, головоломки, полосы уровней и достижения, которые казались маленькими медалями, хоть даже чем-то большим, тем, что окрыляло. Но ещё раньше, чем это стало моим хобби, во мне проснулась тяга не столько к веселью, сколько к задаче. Как сделать так, чтобы игра выдала то, чего формально не положено? Как обойти правило, не потому что это легко, а потому что интересно посмотреть, как устроен сам механизм.

Дядя, замечая моё увлечение, однажды, когда я уже перешла в среднюю школу, принёс коробку книг, о чем позже, наверное, пожалел. Основы программирования, сети, принципы работы операционных систем. Он не понимал до конца, что это значит, но верил в меня. Эти книги дали мне почву, от которой пустили корни вечные вопросы… а что если? А почему тут так? И множество других.

Мне нравилось разбирать задачу, где в системе слабое звено, почему этот алгоритм ведёт себя так, а не иначе, как одно действие влияет на другое. Нравилось всё это. Я искала ответы в интернете, на различных форумах, в старых статьях, в комментариях к чужим экспериментам. Всё это было похоже на пазл, который хотелось сложить до конца.

Я до сих пор помнила то самое мгновение, когда всё изменилось. Свое первое "преступление", как я его называла.

Всё в той же средней школе я поспорила с подругой, которая уже позже перешла в другую школу. Ей нравился один парень, который был тем ещё козлом, о чем я ей и говорила. Я не помнила, с чего именно начался наш разговор, но дело дошло до его одной странички в социальных сетях. Подруга была уверена, что у меня не получится взломать и войти в его аккаунт. Что тогда двигало мной? Точно не злость или желание навредить, нет, скорее, это был азарт или вызов… доказать, что если разобраться, то можно понять, как всё устроено.

Я сделала это. Получила доступ к чужому аккаунту и ощутила волну, которая с тех пор почему-то не отпускала… азарт от процесса, от того, как идея превращается в действие, и как после этого остаётся только след. Да, тогда это был всего лишь чужой аккаунт, но для меня это было… как прыжок из самолета, вроде бы с уверенностью, что на тебе целых два парашюта, один основной, другой запасной, но с чувством и с мыслями, что ни один из них мог не открыться.

А дальше больше… Я начала проверять свои силы, чтобы понимать, где мой предел. Мне нравился сам процесс – тестировать гипотезы, читать чужие коды, комбинировать совсем разные кусочки информации и видеть, как они начинают работать вместе. Но вместе с этим всегда жил и другой голос, то самое маленькое чувство вины и понимание, что граница между любопытством и вредом тонка.

Когда я перешла в старшую школу, то мне хотелось впервые ощутить вкус денег. Хоть у нас с дядей на тот момент все было с ними относительно нормально.

Я придумала способ, как можно было подзаработать. Нужно было всего-то взломать школьный сайт с ответами к будущим экзаменам и всё подчистить за собой.

Я была осторожна. Не только с самим процессам взлома, но и с теми, кому продавала ответы. Сначала я проверяла их, искала слабые места, а их с учетом того, что каждый стремился выставить свою жизнь на обозрение всему миру, было не мало. Делалось это для того, чтобы в случае чего меня не сдали. Система работала идеально. Мне платили, да, немного, но это позволило в дальнейшем купить себе мощный ноутбук, а взамен они получали ответы. Все были в плюсе.

Тогда я не считала это чем-то плохим, просто услугой и всё.

Когда я поступила в университет, то некоторое время не решалась на подобное, потому что нужно было прощупать почву. Поэтому сайт университета я взломала или, как говорят некоторые, хакнула через неделю после поступления.

Сам процесс напоминал игру в шахматы, где нужно было просчитывать все ходы наперед.

На втором курсе, когда у нас с дядей появились первые проблемы с деньгами, я решилась повторить то, что делала в школе. Продавать ответы к экзаменам. Параллельно с этим я взламывала что-то более сложное, а не то, что делала в обеденных перерывах, нет, мне нужно было учиться и совершенствовать свои навыки.

Всё шло более, чем хорошо. Правда, дяде пришлось соврать, что я нашла хорошую работу в интернете, потому что внезапное поступление денег на счет никак по-другому объяснить не смогла бы.

Однако, наступил тот самый момент, когда удача повернулась ко мне обратной стороной. Это случилось на предпоследнем курсе, на одной из студенческой вечеринки, куда меня затащила Кэролайн, которая была в курсе моего маленького хобби, но не знала всех масштабов.

Там я познакомилась с одним парнем. Внешне он был на моей волне… тихий, сдержанный, умел слушать и задавать правильные вопросы. Я помогла ему однажды с парой задач, а позже оказалось, что он являлся сыном одного из преподавателей в университете. Можно было бы подумать, как я могла совершить подобную ошибку? Не проверить такую информацию, но дело было в том, что я проверила. И нигде в официальных документах не было сказано, кем был его отец, там числилось совершенно другое имя. Эта долгая история и не такая важная, которая научила меня нескольким урокам.

Не доверять красивым парням.

Не доверять людям с именем Киран. И научиться отшивать их до тех пор, пока они решат перейти на "другой" уровень, а в случае отказа обидятся и решат отомстить, рассказав своему папочке, как большинство успешно сдают экзамены.

Меня ждала дисциплинарная комиссия в университете, приостановка доступа к возможной электронной технике на несколько долгих месяцев, официальные запросы. Но всё это не сравнилось с тем, когда из университета об этом сообщили дяде. Он был неприятно удивлен.

Я видела, как опустились его руки, как его глаза в тот момент были полны такого разочарования, что никакая жалость к себе не могла сравниться с болью оттого, что я причинила ему ещё одну трещину в жизни.

Разбирательство было тяжёлым. Университет вынес дисциплинарное взыскание, я потеряла возможность спокойно продолжать учёбу, кто-то из знакомых отвернулся. Меня не исключили тогда лишь по тому, что за меня заступилась Кэролайн, Митч и их семья. Их тетя по линии мамы была не последнем человеком в ассоциации связанной с образованием. И я безмерно благодарна всей их семье за то, что они тогда мне помогли, что меня не исключили с позором, а позволили учиться дальше, хоть и недолго… до тех пор, пока я сама не приняла решение уйти из-за болезни единственного родственника.

А дядя… сказал тогда, что я играю с огнем, что всё всегда начинается с малого. Любой преступник сначала попробует украсть конфету в магазине и только после отчается на что-то большее. Его слова, не мои. И пусть, что я конфеты никогда не крала, но поняла, что он хотел до меня донести.

В тот вечер пришлось пообещать ему, что я больше не разочарую его, что не буду доставать деньги таким способом, что больше не полезу туда, где можно потерять не только свободу, но и себя.

И вот, в это самое мгновение, я снова собиралась сделать это. Нарушить обещания, которые дала ему ранее.

Экран ожил тихим щелчком. Логотип на сером фоне мигнул, и ноутбук, будто просыпаясь после долгого сна, загрузил рабочий стол.

Я набрала в поиске название страховой, ощутив приятную отдачу в подушечках пальцев, и дождалась результатов. Страницы открывались одна за другой. Политика покрытия, общие условия, раздел о порядке апелляций и срочных запросах на экстренное освещение расходов. Документы были сухими, повторяющими одно и то же мелким шрифтом, который ещё перед этим я успела хорошенько изучить, стараясь найти какую-нибудь иную лазейку. Но тут моих навыков не хватало, а денег на юристов не было, как и времени на долгие разбирательства.

У дяди уже был личный кабинет в этой страховой, но мне требовалось создать ещё один, чем я сейчас активно и занималась.

Пальцы постукивали по клавишам в рабочем темпе. Я набирала текст, сначала всё самое обычное, просто ещё один аккаунт с легкими изменениями, пришлось даже немного заплатить, чтобы личный кабинет тут же активировался. В другой вкладке открыла дядин настоящий кабинет, а в третий пустое окно, с главной страницей страховой.

Прежде, чем окончательно переступить черту, зависла на несколько секунд, понимая и осознавая все возможные риски. Это не взлом школьного сайта, не взлом университетского для ответов на экзамены, не взлом чьего-то аккаунта. Это самая настоящая махинация с валютой, присвоение денежных средств и это я ещё умалчиваю о взломе крупной страховой фирмы. Всё вышеперечисленное… очень масштабно.

Я задержала дыхание и на мгновения прикрыла глаза.

Если даже дядя и узнает, то пусть лучше ненавидит меня. Пусть ненавидит, но живет.

Открыла глаза и на выдохе набрала определенный текст, немного склонив голову набок.

Моё знакомство с кодом и системами научило меня читать инструкцию прежде, чем её ломать.

Я перенесла все данные со старого аккаунта дяди на новый, которого по факту и не существовала, то есть я создала цифровой клон Дерека Моргана. Всё в точности до мелочей, за исключением суммы страхового покрытия, которую увеличила до нужной с небольшим запасом на дальнейшие возможные расходы. Номер его полиса тоже автоматически изменился так, будто тот старый истек и обновился до нового.

Как только всё было сделано, то я заменила все данные своего дяди на выдуманные несуществующей женщины, проживающей на другом конце страны. Если бы была возможность, то я бы просто удалила старый аккаунт, но… это может привлечь лишнее внимание, которое мне точно не нужно. Поэтому поступила именно так.

После отправила автоматический запрос в больницу, где лечат моего дядю, и подчистила за собой возможные следы.

Экран погас не сразу, внизу мигнул небольшой баннер о том, что запрос отправлен, и я на мгновение застыла, ощущая, как сердце застучало быстрее, дыхание стало поверхностным. Я положила ладони на колени и почувствовала, как пальцы дрожат из-за того, что я сделала.

Я встала и прошлась по комнате, будто характерный шум помогал отогнать мысли. Всё-таки закурила. Одну сигарету трясущимися пальцами поднесла ко рту и сделала короткую затяжку.

За окном ночь вокруг была одинаково холодна и неприветлива, как и всё внутри меня.

Пути назад уже точно нет, Аника. Ты сделала это.

Внутренний голос так и продолжил нашептывать разное, поэтому я вернулась к ноутбуку и проверила всё ли сделала правильно. Нигде ли не ошиблась. Нет. Просто не могла. Я ведь была осторожна.

В любом случае, уже ничего было не изменить. Легла обратно на кровать и выдохнула, прикрыв глаза.

Глава 5

Мне так не удалось нормально поспать, а всё по тому, что мне так и казалось, что кто-то возьмет и ворвется в дом. Что мне скажут, что я арестована, свяжут руки и уведут. Посадят в тюрьму. Да, я понимала, что это всё работает не совсем так, однако иррациональный страх давил на подсознание.

Но ничего так и не случилось. Я встала до будильника, выпила кофе, умылась и оделась, а ко мне так никто и не ворвался.

Ни-че-го.

В нервном состоянии я отправилась на другую работу, также доехав на автобусе, правда пришлось сделать одну пересадку.

Утро в офисном здании было каким-то неправильным, наверное, слишком пустым и однородным.

Я вошла в вестибюль, где стеклянные двери отражали моё усталое лицо, и вытащила из шкафа ведро, тряпки, баллон с дезинфицирующим средством, набор салфеток, а сложила это всё в специальную тележку.

Пока я натирала поручни и протирала столы, в голове немного стихали панические мысли. Ритм движения, запах средства для мытья, приглушённый гул кондиционеров, всё это действовало на меня успокаивающе.

Когда я мыла стекла в коридоре, телефон завибрировал в кармане. Сердце сжалось, ведь каждый неожиданный звонок сейчас звучал как выстрел. Достала, увидела номер больницы и почти выронила тряпку от волнения.

– Мисс Морган?

– Да.

– Это регистрация клиники Святой Марии. Мы получили ответ от вашей страховой по делу господина Моргана. Операцию одобрили. Нам нужно, чтобы вы подъехали сегодня, нужно согласовать время проведения и подписать необходимые документы вместе с пациентом. Стандартная предоперационная процедура.

Я ощутила такое облегчение, которое не смогла бы выразить никакими словами.

Почти следом я почувствовала, как глаза наполняются слезами, но не сразу позволила им течь, надо было быстро думать. Женщина на том конце коротко объяснила, какие документы понадобятся и во сколько лучше подъехать, уточнила, что нужен будет паспорт и подпись дяди, и добавила, что с ним свяжется операционная сестра для подготовки.

Руки, которые только что так привычно терли стекла, вдруг дрогнули. Всё, что было до этого утра… весь план действий, все страхи и сомнения в одно мгновение приобрели другой смысл. У меня получилось.

– Хорошо. Я приеду, – сказала я и попрощалась с женщиной на том конце.

После звонка я сделала глубокий вдох и на мгновение остановилась у окна. Сквозь стекло офисов за миг промелькнула знакомая городская суета.

Я вернулась к работе, но уже с другим настроем, движения стали быстрее, целеустремлённее. Каждую чистую полосу на стекле я воспринимала как маленькую победу.

Настроение значительно поднялось, хоть в голове созрел и другой вопрос, вернее, другая проблема. Мой дядя. Он может догадаться, каким путем мне удалось увеличить сумму его страхового покрытия. Конечно, он первым делом подумает именно об этом.

Но я уже придумала, что скажу ему. Что одолжила деньги у Боба. Он его лично не знает, скажу, что он любезно согласился мне их одолжить на определенный срок.

Я скривила губы, когда вновь подумал о Бобе и о его непристойном предложении. Лучше я взломаю его счета и украду эти деньги, чем соглашусь на что-то подобное.

Когда закончила работать, то поспешила к автобусной остановке, чтобы вскоре уже оказаться у больницы.

В приёмной было людно, но по-особенному, как будто воздух здесь согревался не столько от людей, сколько от новостей. Доктор Фернандас встретил меня у входа: он выглядел уставшим, но на лице у него играла улыбка, и в глазах мелькнуло облегчение.

Вместе с ним мы направились к нему в кабинет, когда по пути мужчина вдруг сообщил:

– Честно признаться, я не ожидал, что всё решится так быстро.

Я молча кивнула, потому что слова застряли в горле. Внутри всё сжималось и распрямлялось одновременно… радость от того, что у дяди появился шанс, и ледяной страх оттого, как это всё произошло.

Мы зашли в его кабинет.

Доктор открыл большую папку, достал бланки и начал размеренно перечислять, что нужно подписать. Согласие на операцию, предоперационные инструкции, список необходимых анализов и процедур.

Я взяла ручку и, внимательно все прочитав, подписала бумаги. Там говорилось, что мы с дядей осознаем весь риск и даем согласие на её проведение. Что в случае осложнений во время проведения или уже после, в случае "летального исхода пациента", я не буду иметь никаких претензий к больнице. Да уж… Даже читать такое было не просто, а подписать ещё сложнее. Но выбора не было.

– Отлично. Осталось получить несколько подписей вашего дяди, чем мы сейчас и займемся. И в течение пары дней мы все подготовим. Операция будет запланирована на третье ноября, – сообщил мистер Фернандас.

– Хорошо.

– Тогда пойдемте, мисс Морган, – он забрал документы из моих рук, и уже вместе мы направились, по всей видимости, в палату дяди. – Я ещё не успел ему сообщить эту радостную новость. Решил, что он должен узнать при вас.

Я почувствовала, как внутри всё дрогнуло, радость и страх сцепились вместе.

Дверь в палату была приоткрыта.

Мы зашли внутрь. Ничего почти не изменилось с моего последнего визита. Монитор всё также мерцал ровными зелёными линиями, капельница стояла рядом, а дядя лежал, повернувшись чуть набок, с закрытыми глазами. Он выглядел уязвимым, слабым и спокойным.

Дядя почувствовал или услышал, что кто-то вошел, поэтому открыл глаза и увидел мистера Фернандаса, а рядом с ним – меня.

– Дерек, у меня для вас хорошие новости, – произнес доктор, а дальше сообщил, что операции быть и что осталось подписать кое-какие документы.

Лицо моего дяди тут же вытянулось. Да, там сначала появилось облегчение вперемешку с радостью, но всё это быстро исчезло.

Я сразу же заметила, каким тяжелым взглядом на меня посмотрел дядя.

– Вы не могли бы нас ненадолго оставить одних? – задал вопрос дядя, взглянув на мистера Фернандаса. Тот выдал кивок и ушел, а Дерек уставился на меня. – Аника, только не говори, что ты сделала то, что обещала мне не делать.

В горле образовался ком, хоть я и была к такому его вопросу, но всё же это тяжело.

– Я взяла в долг, дядя, – ответила, придав своему голосу уверенности. – Часть заработала сама, очень малую часть, а остальное одолжила у Боба… Помнишь, я тебе рассказывала про менеджера в кафе, где работаю? – он медленно кивнул. – Он узнал насчет нашей ситуации и предложил одолжить денег, – только не добавила слово "любезно". Любезность и Боб вообще никак не сочетались между собой.

– Но откуда у него столько денег? Простые менеджеры в кафе не могут столько зарабатывать, Аника.

– Знаю. Но спрашивать этого я не стала, было бы невежливо с моей стороны.

– Мне не нравится это. То, что ты лезешь в долги из-за меня, моя хорошая.

Я подошла к нему и присела на край кровати.

– Сейчас главное, чтобы ты поправился, дядя, а все остальное не имеет смысла.

Если бы я сказала, что просто заработала нужную сумму или что-то продала, то он бы не поверил. Поэтому я выбрала именно вариант с Бобом.

Он посмотрел на меня так, будто пытался прочитать по лицу, где правда, а где ложь в моем рассказе. Но по итогу медленно кивнул, не отвечая. Его дыхание было тихим, и в комнате повисла такая же тихая пауза, которая бывает перед важным решением.

В этот момент в палату вернулся доктор Фернандас с документами и папкой в руках.

– Если вы готовы, мы окончательно можем всё подписать.

Дядя посмотрел на меня, потом взял ручку и без лишних слов подписал то, что было нужно. В его подписи не было сомнений, простое, чёткое решение. Он отложил ручку и выдохнул, как будто эта подпись сняла с него часть тяжести.

Доктор сказал ему то же, что и мне насчет подготовки к операции и ушел, оставив нас одних.

Я ответила неуверенной, но тёплой улыбкой дяде:

– Всё получится. Всё будет нормально.

По-другому и быть не может.

Внутри меня бурлило всё то же… облегчение, страх, вина. Но внешне я хотела показать только одно – спокойствие.

Я провела пальцем по простыне, стараясь не выдать собственную дрожь. Дядя сжал мою руку, и в этом сжатии было больше благодарности, чем осуждения.

– Хочешь сыграть? – вдруг спросил он, пытаясь вернуть привычный тон.

– Ещё спрашиваешь!

Я достала шахматы, и после мы начали игру.

В комнате стояла тишина, нарушаемая только тихим писком монитора и моим размеренным дыханием. И пока фигуры переставлялись по доске, я ощущала, как внутри что-то постепенно успокаивается. Этот маленький ритуал возвращал нам остатки обыденности, и на время позволял забыть о том, что ждёт за дверью палаты.

***

– Что ты сделала?! – спросила Кэролайн, когда мы были у меня дома.

Она попросилась переночевать у меня на несколько дней, потому что в её многоквартирном доме проходила санитарная обработка против насекомых. Именно из-за последнего пункта подруга подыскивала себе новое жилье, но пока всё безуспешно.

– Ты слышала.

– Извини, просто я подумала, что ослышалась, – подруга округлила глаза и взяла из коробки свежий кусок пиццы, которую заказала и угостила меня. Она вообще пообещала, что на время, пока здесь будет жить, то сполна накормит меня, потому что я исхудала. – Потому что… ты же знаешь, что это незаконно? – кивнула. – Вот я и уточнила. Анни, это же не ответы на экзамены и не чужие аккаунты, это…

– Я знаю, Кэр.

Я рассказала ей. Потому что в отличие от дяди, девушка бы не купилась на рассказы про доброту Боба. Как и не купилась бы на то, что страховая вдруг изменила свое решение. Нет. Она прекрасно знала, что у моей семьи с везением дела обстоят хреново.

– Боб предлагал помощь.

– Боб? Мы говорим об одном и том же Бобе, всё верно?

– Да. Я не стала брать у него деньги, – начала я, опуская взгляд на пиццу в её руках. – Он… предложил кое-что взамен, чтобы я "оплатила" его помощь. Ты понимаешь, о чём я.

Кэролайн чуть не поперхнулась куском. Она с шумом отодвинула коробку на стол, уставившись на меня так, будто я только что призналась, что держу в подвале десяток скелетов.

– Охренеть, Анни! – протянула подруга с возмущением. – Вот он, благородный спонсор из кафе. Господи, ну и ублюдок! Ему надо почаще в зеркало смотреться, чтобы убедиться, что даже заикаться о таком не стоит… Фу! Даже аппетит пропал.

Я улыбнулась из-за её реакции.

– Я и решила, что лучше взломать страховую, чем принять подобную помощь Боба… Всё лучше, чем…

– Спать с ним, – закончила за меня Кэролайн, а я кивнула, когда девушка тут же поддалась вперед и скрестила руки на груди. – И всё-таки ты выбрала вариант со взломом. Ну что сказать… горжусь? Пугаюсь? – она усмехнулась, но язвительно добавила. – Впрочем, всегда знала, что у тебя талант попадать в дерьмо с размахом.

– Спасибо за поддержку, – я закатила глаза.

– Ой, да ладно тебе, Анни, – смягчилась Кэролайн и снова потянулась за пиццей. – Я тебя прекрасно понимаю. Сделала, что должна. Только вот… будь осторожна. Эти игры с чужими деньгами редко заканчиваются вечеринкой с фейерверками. Скорее они заканчиваются мигающей лампочкой на чужой машине.

Я кривовато улыбнулась, и всё же внутри стало легче.

Кэролайн махнула рукой в сторону телевизора.

– Всё, хватит мрачных разговоров. Если я собираюсь тут пожить, то мы хотя бы устроим марафон фильмов. Я принесла три флэш-карты, целую пачку попкорна и кучу идей, как оторваться от твоих мрачных мыслей.

– Ты неисправима, Кэр, – сказала я, но уже с теплотой.

– А ты попробуй мне помешать, – ухмыльнулась она, вставав и направившись к телевизору. – Сегодня мы будем смотреть всё подряд, от тупых комедий до старых хорроров.

– Ладно.

Вздохнула, но внутри что-то отпустило. Может, хотя бы на вечер получится забыть о страховой, о дядиной операции и о Бобе с его мерзкими предложениями.