Buch lesen: «Диплом Литинститута», Seite 5

Александра Сергеевна Шиляева

Schriftart:

***

Встретиться с тобой на модной улице в модной одежде не входило в мои планы, Нет.

Я не собиралась быть здесь вчера и сегодня утром тоже еще не собиралась,

Проснулась ‒ кофе, рахат-лукум; думала о многом, но не о тебе, Нет.

Совсем недавно только вспомнила, зачем мне надо быть здесь, но вот уже снова не помню, но знаю наверняка, что

Встретиться с тобой на модной улице в модной одежде не входило в мои планы, Нет.

***

Город, нет.

Чешем.

Руку дай.

Холод.

От него ‒ дымно.

А он сам ‒ синий.

Приманил пташек.

Расчертил клетку.

Город, нет.

Чешем.

Руку дай.

Холод.

От него ‒ ярко.

Я с тобой ‒ дома.

А он мне ‒ выйди.

Я с тобой ‒ дома.

Город, нет.

Чешем.

Руку дай.

Холод.

От него ‒ выдох.

А он сам ‒ воздух.

Я ему ‒ голос.

А он мне ‒ ветер.

Я с тобой ‒ дома.

Город, нет.

Тихо.

***

Я буду скучать

Скользить

Представлять нас вместе

В снежном поле

На скале

Перед алтарем

Перед гробом себя

Тебя передо мной

В черном газовом платочке

В день когда ты умрешь

Я обниму твоих детей

Ваш папа был отличным любовником

Скажу я им

Они понимающе кивнут

Сон о смертельном побережье/история поиска

Блестящие ракушки. Лёд медуз.

Сегодня пасмурно: вспотели минералы.

Где храм сейчас ‒ там бунгало стояло

И спал смотритель моря в унисон

Хрипению всех птиц,

Необнятых, ненастных.

На водородных щах худеющих собак

Мне было жалко.

Мысль моя летала.

И речь текла по злому языку.

Как жалко, что тебя я не сумела

Найти на этом странном берегу.

«Здесь никогда не падал белый снег»

–

Мне женщина в распахнутом халате

Предложит кислое, до низа живота

Дерущее, некрепкое вино

Потом расскажет мне о мертвом сыне.

Я всю ее до косточек пойму.

Я всю ее до боли разумею,

Хотя сама детей я не имею.

Пойму ее. Не знаю почему.

–

III

Он говорил мне ‒ я честный,

Поэтому не православный.

Таков был мой маленький спутник,

Знаток зеленых руин.

Смотри, говорит, ‒ черешня.

Ее зовут Ариадна.

Вот алыча Ирина.

Вот гранат Августин.

И если ты хочешь с кем-то

Из них познакомиться ближе ‒

Можно устроить встречу.

Ночью. Один на один.

Меня ожидала Туя у северного забора

И я ей все рассказала.

О том, как в тебя влюбилась

И как это было тихо ‒

Ныла в сухие стволы

Вся абсолютно голая

В море купалась утром

С ловкими рыбами смерти.

–

А ночью крыши обнесли косые ветры

По огородам разнесли сухие ветки.

И мы с хозяйкой целый день их собирали

Большие ‒ в сторону, а мелкие сжигали.

Потом мы крышу драную латали.

И думали. Поэтому молчали.

–

Я думала, найду тебя у моря.

Здесь все как ты, здесь все не очень злое,

Спокойное, разрушенное, пьяное.

Здесь солнце повенчалось с обезьяною.

Здесь жизнь идет с неспелыми арбузами.

Здесь гаснет слово. Остается тiльки музыка.

***

Маленькая осень

В маленькой Перми:

Мы идём под светом

Утренней зари ‒

Ты сегодня нюхал,

Я пила вино.

Очень одиноко.

Очень все равно.

***

Мы играем в бутылочку:

Ты, я и зеленый плюшевый заяц

В маленькой соломенной шляпе,

Которого…

Зачем ты его позвал?

Неужели тебе со мной скучно?

Неужели тебе скучно со мной?

Ведь я самая красивая девочка на свете!

И ты…

Неужели…

Господи.

Записки крошки-кошки (поэма)

«Фрегат твоей мечты раздавили льды…»

1. О любви

Я хочу говорить о любви,

Потому что вы хотите, чтобы я говорила о ней.

—

С бешеных губ летящие поцелуи в каждом слове ‒

Рыцарский роман, где я в доспехах бью господина своего сердца,

Потому что хочу сказать ему на ушко, но не решаюсь,

Не решаюсь и мне так неудобно

За то, что я хочу сказать.

—

Я ‒ кошка, которая живет последнюю жизнь.

—

Мы разговаривали и даже вместе ужинали несколько раз.

Перед тем, как прийти к тебе на встречу я ела в Макдональдсе, чтобы не жрать при тебе как скотина

А потом говорила ‒ о, нет, нет, спасибо, я буду только вино.

Тебе так нравилось это. Я была неженкой.

В день, когда ты исчез, был пожар на мясокомбинате

Душный летний вечер, я хотела позвонить тебе

Но мне стало омерзительно,

Так омерзительно страшно,

От мысли, что тебя убили и бросили в речку-говнянку.

—

Я ‒ кошка и мне нужна кровь.

—

По лицу кастетом колец,

Худыми запястьями упираясь в ключицы,

Вдавить подобие кадыка на законное место.

Коленкой под коленку

Обнять за ребра

Слушать мертвое сердце

Бывшего мужа

Взрослеть на глазах ‒

Не хочу! Не хочу!

—

Я хочу говорить о любви.

Послушайте!

Ведь если мяу любляу тебяу,

Значит, это не просто так.

—

Мне снился ураган и мы бежали под смерч.

Ты сказал, что это единственный способ спастись,

И я поверила тебе.

И до сих пор верю.

Мимо летели дома и деревья.

Коровы как в мультиках мычали и их раскручивало.

В тот день мы стали ближе,

Потому что бежали в одном направлении.

—

Если кошки не умеют любить, то что тогда со мной происходит?

2. О белом золоте

Чулки из молочной пенки ‒

Моя мечта!

Подаришь?

3. Об осторожности

К некоторым птицам лучше не подходить.

4. О любви ‒ 2

Невозможно говорить о чем-то другом,

Когда в стране такая вот ситуация!

—

Пригрей кошечку на руках и воткнись носом

В теплый нейтральный живот, поцелуй в сердце

Поцелуй в носик, поцелуй ушко, поцелуй лапку

И скажи ‒ кто тут у нас!

И это буду я.

Маленькая крошка-кошка

И я скажу: вот это да!

Расскажи, что ты делал сегодня,

Мой любимый человек!

—

Почистила лапки теперь грущу.

—

Сейчас все стало таким неважным,

Таким ложным все оказалось

На самом деле,

По сравнению с ситуацией в стране.

Невероятно!

—

Яопятьвлюбиласьвтебяипытаюсьэтоскрыть..................

—

2018 г.

РАССКАЗЫ И НОВЕЛЛЫ

Лошадкин день

Привет. Э-а такая красивая, что вы всё смотрите в мою сторону?

Вчера нашла арбузных корочек, да и чуть не подавилась от сладости. Сегодня хорошо. Небочко сияет и солнце светит. Хозяева не идут. Не знаю, что там с ними случилось. А вы всё смотрите! Пррр!

Вы думайте отвязать меня и к себе? Да не надо. Я не пойду. Лягну еще, а и вы потом проклинать будете ноги свои и мозги. Не дамся вам, Васяки. Мальчик, чего крадёшься? Напугаю, да и обстрижёшся сразу, пойди лучше обратно. Найдите хозяев-та моих – Илюшу да Маринку. Куда они подевались?

Вчера катались с ними на площадь, да там я и ела корки-та, пока они у Вали Калинишной самогонку продавали. Ребёнок ихний Филя дома остался. Так и я взволновалась, чего там он делать один будет? Пять лет. Пожар сделает – и сеновал и конюшня вспыхнет в одну очередь. Там же все ещё такое… хренодер! Сколько – десяти уж лет там живу. А Филя ребёночек всё приходил ко мне, как приходить научился. Придёт, что-то бормочет про себя, да всё про птиц про птиц. Плачет, главное. Хвост мою в косу заплетает и уходит. Глаза красные, морда красная. А я хвост потом распутываю весь вечер. Твердо косой бока обделывать. А год назад совсем у Илюши табаку свистнул и пришёл ко мне кукарекать. Я дыма никогда так много не нюхала. Раскашлялась сама плачу стою. И вот.

Понимали бы меня, да и поняли бы, а так, чего смотреть пусто?

Уходили на площадь когда – я в окно заглянула, там Филя лежал на белой постеле, в белой рубашке. Ушки белые, волосики белый. Лежит как снежинка. Так что вряд ли пожар смог сделать. Но только вот почему меня не забрали Илюша с Маринкой. Я не знаю. Честное слово. Даже и догадок-та нет у меня.

Бабулечка, может ты понимаешь меня, да позови Илюшку, знаю, что через дом от нас живёшь, знаю, помню.

Вчера ещё стою такая, корку жую, да и смотрю идет мужик с шариками такими красными. Много их было. Я тогда и захотела лизнуть шарик на вкус испробовать, да мужик этот мне как фыркнул ещё щелбан в нос поставил. Пррр… иииии!

Посмотрите, может они к родильцам ушли, они через две улицы отсюда. Мне бы отдохнуть, да воды. А то вы всё смотрите, а я не отдыхаю, боюсь, что заберёте.

Корки вот на вкус были как майская трава, скажу.

А Илюшка, он всех любит. Маринку любит, Филю любит. Новый год тогда был, мне морковки вареной принесли с овсом. Тоже так сладко было, как корки почти. Илюшка тогда дверь ночью открыл, на меня стоит в проеме смотрит, да я и вышла снегу покушать после морковки. Э.

А тут оглянулась, смотрю, у него на спине Филька спящий висит. Илюшка его за руки спереди держит, не дает упасть. Да Филька голый почти был, я тогда ещё думаю, заболеет ведь маленький, скелет ещё такой. А Маринка спала, она так храпит, знаете, что соседи в ворота не звонят, когда храп слышат.

Ну и Илюшка закрыл дверь в конюшню, я в панику впала, думаю замерзну теперь ночь на морозе проведу, закричала. А он выглянул и цыкнул. Стою дальше снег ем. Потом недолго они там были. Я видела в щелку, что обнимал Илюша долго Фильку, на сене лежал, да обнимал. Горько ему было от любви своей, видимо, раз в рыданиях дергался, лицом в Филькину спину лёг да и плакал, стонал, дергался, пыхтел – дергался, дергался. Потом пыхнул и замолк…

Видимо тогда уже Филька заболел. А любобь, она такая, знаете ли. Дергаешься, копытами машешь, да и вот упустил любобь свою. Некрепко все это.

Слушайте, может вы меня отвяжете хотя бы, та я сама доберусь?

У нас за домом рощица такая, я по огороду тогда ходила тихо, когда они калитку не закрыли, ботву кушала, да в рощу вышла, смотрю – белка огромная бежит, а потом смотрю – так это заяц был. Заяц, знаете. Вернулась потом и бабка к нам пришла во двор стоит со свечами церковными машет над Филей. А он снежинка маленькая, дрожит весь вот сейчас сломается, думаю. Маринка потом ночью в конюшню пришла, села у дверей и сидела, лицо закрыла, потом погладила меня и ушла. Глаза красные, морда красная. А утром врач Петр Ваныч пришёл и долго Фильку смотрел, косточки его щупал. Потом что-та Маринке сказал и ушёл быстро. А Маринка опять ко мне прибежала и опять плакала.

Вот лавка мяса стоит – там за ней по улице пройти и повернуть на третью улицу и там четыре дома и вот постучитесь туда! Можете ведь. Там дом мой.

Черный дом на окраине обходите зачем? Илюшка тоже Маринке говорит – не ходи, а я-та там была с Илюшкой. Призраков нет, а что воют оттуда, так это больные люди. Я сама видела – Илюшка в крови людей в лесу подбирает и туда у кровати на цепочку, чтобы кровь не раскидывали по дороге. А то она, знаете, драгоценная. Я вот людей этих перевожу так кровь потом остается. Я копыто лизнула – и как будто сахар! Еще бы. Эх, иии! Да что же вы все стоите!

Что же вы все смотрите на меня, как будто лошадей не видели никогда. Хотя б умылись сходили бы. Вот ты,мальчик, вижу, что печку топишь каждый день. Так на печке этой воды бы согрел и умыл рожу свою черную. Фу.

Не бойтесь дома черного, я вам обещаю, все хорошо. Можете еще отвязать меня. Пррр!

Ох ты ж боженька мой дорогой хоть ты мне воды принес мальчик мой ай ты догадался!

–

Лошадка напилась воды и продолжила рассказывать свои истории. Ругалась, просила отвязать ее и увести домой.

Ближе к ночи, когда в поселке начало темнеть, Лошадку прикормила и увела домой баба Феля с пятой улицы. На следующий день Лошадка увидела в щелочку забора, как Илюшу вели в кандалах с ведром на голове.

«За любобь нужно платить», – подумала она и успокоилась.