Buch lesen: «Янтарный плен», Seite 5
При первой же возможности я юркнула обратно под пушистое одеялко. Дэн, выбравшись из душа вскоре присоединился ко мне. Обнял со спины. Крепко прижался.
– Мне очень хорошо с тобой – прошептал он прямо в ухо.
Я развернулась, проводя всем телом по мощному торсу и поцеловала его. Он медленно скользил искусанными губами по моим изрядно уставшим, разгорячённым за ночь. И отстранился.
– Опять нарываешься? Девочка, после вчерашнего тебе нужен отдых. Ну ничего я умный. Что-нибудь придумаю.
Он раскладывал моё тело по кровати, как марионетку. Ласковыми движениями раскинул ноги и руки во все стороны. Проводил по мне пальцами, гладил ладонями по всему телу. Я улетала в облачную безбрежность, где не было больше ничего кроме этих прикосновений. Он целовал меня, облизывал самым кончиком языка… Он был бережным и осторожным. Так, как он и хотел вчера. Его руки, губы, язык исследовали каждый мой изгиб. Он ловил каждый мой стон, в точности повторяя вызвавшее его движение, не усиливая, не ослабляя… снова и снова… пока я не затихала. Он слушал меня внимательно. Как эхо-локацию, направлявшую его движение в море моего наслаждения. Проведя по внутренней стороне ног, он прижался губами, и провёл расслабленным языком до самого клитора. Это было совсем не таким, как вчера. Его язык был широким и слегка упругим. Он проходил им снизу-вверх, немного проникая внутрь. Снова и снова. Поймав темп по моим вскрикам, удерживал его с удивительной точностью, унося моё сознание в какой-то совершенный мир бескрайнего блаженства. Мелкими круговыми движениями, он обходил клитор, пока два пальца, ладонью наружу, медленно, раздвигая меня не вошли внутрь. Он старался протолкнуть их поглубже, а когда они вошли до самого конца, стал манящими движениями понемногу нажимать на меня изнутри. Как будто подзывал к себе поближе. Я почувствовала, как внутри всё сжалось. Это было так нестерпимо сладко, что из горла вырвался протяжный стон. Я задохнулась от новых ощущений и обмякла, провалившись в небытие.
– Ммм… Какая же ты сочная! День и ночь бы тебя вылизывал.
Он опёрся на локоть и посмотрел на меня с интересом. Как на какую-то диковинную зверюшку.
– Ну как тут не влюбиться?
Блаженная улыбка гуляла по моему лицу. Дэн смотрел на меня как-то по-новому. Заворожённо.
– У тебя глаза светятся.
– У тебя тоже)))
– Потому что ты со мной.
Глава четвёртая
Ледяная заря
Никогда после той ночи я больше не испытывала ничего подобного. Мне хотелось снова увидеть его таким. Диким зверем, готовым разодрать на куски. Почувствовать, что его желание больше всех опасностей и преград. Чтобы он протыкал меня насквозь, а мне было плевать на всё, даже на боль. Не сказать, чтобы жесткого секса не было совсем… Но чего-то не хватало. Какой-то первобытности ощущений, накрывающих с головой и не оставляющих вокруг никакой реальности. Когда его нет рядом, я лежу одна в пустой кровати, закрываю глаза, часто хочется вспоминать именно это. Его напряжение. Его стойкие, и всё равно жалкие попытки задушить жажду обладания мной. Его обессиленное тело, рухнувшее на моё, выпустив на свободу всех демонов, раздавив меня всей массой. Жаль, что тогда мне нечем было оценить весь беспредел охватившего нас желания. И не с чем было сравнивать. А как он ласкал меня потом, когда испугался, что сделал больно. Как будто я самый нежный на свете цветок, а он сорвал меня и теперь сожалеет об этом. Может я когда-нибудь подумаю о периодических намёках Дэна разнообразить нашу интимную жизнь. Но не сейчас.
Сейчас мне хотелось думать о чувстве стабильности и защищённости. О родных людях. О поддержке и готовности всегда прийти на помощь.
На листе бумаги наконец появилось идеальное изображение. Я скруглила верхнюю часть буквы Д и вписала в неё изящную «Л». Один символ обнимал другой. Был для него опорой и защитой. Я была счастлива. Телефон пиликнул.
– Прости, милая, кажется я отключился. Твои фото – это что-то. Ты богиня, ты знаешь об этом?
– Ты сейчас свободен?
– Да. А что случилось?
– Я позвоню?
Раздался звонок на телефоне. Монитор засветился озорной ухмылкой.
– Привет. – я решила перейти сразу к делу. – нам надо поговорить.
– Звучит так, будто ты составила опись моих любовниц и хочешь внести уточняющие коррективы в картотеку с моей помощью, чтобы определить степень тяжести пыток за это злодеяние. – он усмехнулся в трубку.
– Дэн! Ну какие любовницы не отвлекай меня! Я решила перенести свадьбу!
– Но как? Неужели особняк освободился на другое время? Когда я договаривался, ближайшая запись была только через год.
– Да нет! К чёрту особняк! У меня идея на миллион!!! Мы справим свадьбу дома!
– Погоди, погоди… А почему ты сначала со мной не посоветовалась?
– Потому что была уверена в твоём нескончаемом экстазе! Да брось, кто любит скучные официальные церемонии?! Так что хватит строить из себя обижашку и начинай вопить от восторга!
– Я должен тебе кое-что рассказать.
– Ты беременный?
– Это очень важно для меня. Так что постарайся выслушать серьёзно. Хорошо?
– Ладно. Я уже под стеклом в музее, с табличкой «Серьёзность. Единственный образец»!
– Лика! Да послушай ты меня, наконец!
– Хорошо. Слушаю. Говори.
– Когда я тебя увидел. Первый раз. Ещё там на озере, я смотрел на тебя в отблесках салюта, утопающую в белых цветах и тогда, в ночной дымке в голове промелькнула странная мысль мне стало интересно… Какой ты будешь невестой. Восхитительной принцессой в прекрасном бальном зале великолепного дворца. Я увидел эту картину как на яву. Пусть на одну секунду. Но я её запомнил, как озарение. Видение сразу вылетело из головы, но потом оно начало мне сниться. И я вспомнил, что всё это уже видел. Мы с тобой танцуем перед кучей изумлённых гостей. Ты в роскошном свадебном платье. Играет настоящий оркестр. Вокруг море белых цветов, таких же как в нашей лодке. Самое удивительное, произошло, когда я вошёл в старинный особняк… Я узнал этот зал. Он был такой же как во сне. И волшебная картина снова накрыла меня с головой. Теперь ты понимаешь, почему меня как молнией поразило, когда выяснилось, что наш дворец свободен через две недели. Сама судьба хочет, чтобы мы быстрее стали мужем и женой. И потом. Я очень боюсь. Правда боюсь, что мы с нашими делами просто забегаемся, будем всё время откладывать, и в итоге, когда правнуки начнут донимать нас вопросами о разных фамилиях, прошепелявим им: «вот щерез мещац вщё подготовим и швадебку шыграем.» Разве такого ты хотела? То, что место из моего сна не просто оказалось настоящим, а ещё и так подстроилось под наше желание быть вместе, это знак! Символ! Какие-то высшие силы знают нас слишком хорошо, чтобы нам доверять. А этот дворец не даст нам растянуть время до бесконечности. Ты принцесса, Лика. Настоящая сказочная принцесса. Достойная настоящего сказочного замка. И я хочу, чтобы ты стала моей королевой! И чем быстрее, тем лучше.
Я не знала, что сказать.
Он говорил тихо. Вкрадчиво. Как добрый волшебник, читающий непоседливым детям книжку на ночь. Но как на такое реагировать меня в школе не учили.
– Скажи хоть что-нибудь.
– Для тебя правда это так важно?
– Да. Очень.
– Ладно. Но я не понимаю, как мы всё успеем?
– Я вернусь уже завтра и буду полностью свободен. Вместе мы всё сможем. Попробуем вот что. Нужно обзвонить все компании, которые мы выбрали. Узнать, кто из них может работать с нами ночью. За отдельную плату, разумеется. Ограниченность рабочего дня замедляет все процессы как минимум в два раза. А то и больше. Всё будет вовремя.
– Ты приедешь завтра?
– Да.
– Хорошо, мне с тобой будет спокойнее. Наверное, ты прав. Вместе мы всё сможем.
– Ты же наверняка сегодня уже продвинула этот бульдозер к финишной прямой гораздо дальше, чем тебе кажется. Правда ведь?
– Погоди! Сейчас пришлю!
Я сбросила ему монограмму.
– Боже! Я всегда знал, что ты гений! Но это просто великолепно! Ты сама до этого додумалась? Стильно, но так грамотно передаёт суть отношений! Если бы наша семейная жизнь была предприятием, я бы сделал это логотипом! И не надо думать чьё имя писать первым. Здорово!
– Я вспоминала нашу первую встречу, первую ночь и на меня нашло вдохновение. Рада, что тебе понравилось. А на остальных плевать. Пусть себе критикуют!
– Ну как можно так зависеть от чужого мнения. Да кто вообще думает, как выглядит монограмма на свадебном приглашении, кроме тебя! Это гостям бояться надо! Что их наряд к цвету гобелена не подойдёт. Успокойся и делай то, что считаешь нужным. И ни о чём не переживай. Если хочешь, пусть обязательным условием дресс-кода станет заклеенный рот!
– Да ладно тебе! Просто подошьём слегка, если кто-то слишком широко разинет.
– А на какой бумаге ты хочешь нанести монограмму? И каким способом.
Новый поток информации снёс все планы Дэна быстро от меня отделаться, если таковые имелись. Он узнал о бумагах всё, чего в жизни знать не хотел.
– … фольга будет смотреться как на шоколадке! Но на пустом тиснении надпись не будет видно. Паша вообще предлагает распечатать на офисном принтере на обычной бумаге…
– Но ты столько сил в это вложила. Неужели ты выбросишь весь свой труд?
– Ладно. Я попытаюсь. Сейчас ещё раз переберу пробники.
– Хорошо. Будем прощаться до завтра?
– Целую тебя нежно. До завтра.
Он чмокнул губами. Экран погас. Я глубоко зевнула, выползла из-под ноутбука. Поставила его на зарядку на столик, рядом положила монограмму. Маркер к тому времени уже занял законное место на прикроватной тумбочке. Маркеров много не бывает. Дэн много раз пытался организовать для них единое пространство, особенно, когда поскользнулся на одном. Но они всё равно расползались по всему дому как мои навязчивые идеи по бестолковой голове.
Я спустилась на кухню. Заварила чай вместо кофе, ибо твёрдо намеревалась спать крепким сном через 5 минут. И с криком «на абордаж!» ринусь к пирамиде Хеопса из листов дизайнерского картона.
Прошло три часа.
Я сидела на небольшом обитаемом острове, посреди кухни-студии с чашкой чая в руке, пытаясь не утонуть в океане макулатуры.
Вот эта. Всё я уверена. Под пальцами шелестела бумага, похожая на лепесток чайной розы.
Тиснение. Матовое. Бирюзовое.
Всё.
– О! Чёрт!!!
Завтра (уже сегодня?) встреча с моей бандой! Паша закопает меня заживо прямо под фундаментом офиса, если я опоздаю! Нужно было прописать план работы для создания алгоритмов поиска и автоматической фильтрации. А ещё создать списки исключений, список вопросов к тестовым группам, список платформ, с которыми собирались сотрудничать… Или хотя бы список списков! Почему-то я предполагала, что будет именно последнее, хотя бывало по-всякому. Главное мы отлично понимали, как всё будет выглядеть в конце. Только почему-то маршрут от точки А, где мы непосредственно находились до точки Б, где наш проект работал на полном ходу, не выстраивался прямой линией, как ему было положено. Он пролегал через весь алфавит, большая часть которого и вовсе сбежала с границ листа с обозначенным планом, на пол, потолок, за город. А пока мы их всех пытались найти парочка открыла портал в параллельное измерение.
Паззл из частей моей жизни никак не хотел складывать в единую картину. Создавалось впечатление, что кто-то спёр пару деталей или знатно подточил имевшиеся. Но с этой дурацкой свадьбой с горячо любимым мной Дэном, с горячо любимым Дэном треклятым особняком я совсем выбилась из графика. Личная жизнь с работой оказались совершенно не совместимыми. Паническая атака проходила под чётким стратегическим руководством умелого военачальника, ведущего свою разгромную армию к победе над моим опухшим мозгом. Мне нужен был хоть кто-то чтобы не сойти с ума прямо сейчас. И такой человек был только один. Я решила позвонить в надежде что он ещё не лёг.
В трубке раздались гудки. Сонный голос на одной ноте пробубнил мне в ухо:
– Желаю от всего сердца удобно устроиться в позорной яме на прогнивших брёвнах, вкусно свариться в самом закопчённом котле ада с протухшими яйцами…
– Алло… Антон? Ты в порядке?
– Получить престижную работу в офисе, заполненном нашатырём с навозом в равных пропорциях, найти общий язык с полчищем пауков-птицеедов в твоей кровати…
– Антон!
– А?..
– Ты что сейчас сказал?
– Что?
– Ты проснулся?
– Ударяться об тумбочку, путать горячий кран с холодным, терять ключи и телефоны и всё это по сто раз на дню ближайшую тысячу лет.
– Люди столько не живут.
– А ты будешь жить столько…
Пауза затянулась.
– ПРОСЫПАЙСЯ СРОЧНО!!! И хватит слать на меня проклятья. Святой водой мыться замучаюсь.
– Я тебя сейчас ещё не так прокляну. Ты понимаешь вообще сколько времени… – протянул несчастный измученный голос.
– Ага значит я правильно всё поняла.
– Куда поняла?
– Кофе наливай!
– Нет… кофе… – слушая его уханье в трубке, я начинала понимать почему на самом деле этих людей называют совами.
– Кому ты голову дуришь! У тебя кофе-машина чуть ли не под подушкой стоит! Садись! Наливай! Слушай и помогай! И не вынуждай меня приезжать!
– Не надо… приезжать…
Несколько секунд слышалось жужжание аппарата.
– Антон! Ночь на дворе! Ты-то почему спишь, совушка?!
– Утро…
– Какое утро?
– На часы посмотри! – он выдохнул явно после очередного глотка.
– А чего трубку брал?
– Сто раз объяснял. Я не могу выключить телефон. На него могут позвонить по работе. Ты единственное существо без души и сердца способное позвонить в такое время. И за это будешь проклята. Ты твои дети, твои собаки.
– У меня нет детей и собак. Есть Пашины шпицы и родители.
– Нет их не надо они клёвые. И все меня любят. В отличие от тебя. Все пятеро.
– Раз ты уже умеешь считать можно приступать к делу.
– Я ещё не закончил. Ты, твой президент…
– А его-то за что?
– Потому что он твой.
– И твой тоже.
– Вот тем более. Мой президент. Как хочу так проклинаю.
– Вот на этом и закончим. Мне надо поговорить про свадьбу.
– Ты меня со своей свадьбой… Как бы это сказать покрасивее…
– Утомила?
– Щас… Перезасовокупляшнула. Во! Что бы это ни значило, но возведи в абсолют! Поэтому стоя на коленях тебя прошу! От…
– Вяжись?
– Стань! Стань человеком! И завязывай выносить мозг и себе, и мне, и людям!
– А сейчас я кто?
– Тварь безбожная, напрочь лишенная совести и сострадания!
– Да ты даже не знаешь о чём я хочу поговорить.
– Да ладно! Это я-то не знаю? А давай угадаю! Лилии занимают максимальный объём, но отвратно пахнут, а если удалить тычинки, то куда девать бутоны? Хризантемы недостаточно изящны? Шёлк слишком скользкий, хлопок слишком простой, лён слишком шершавый?! Белый слишком белый, синий слишком синий, жёлтый слишком жёлтый?! Богом клянусь – я приду на твою свадьбу в платье подружки, только для того, чтобы пронести достаточное количества тротила для стирания всего этого кошмара навечно! Вплоть до последних следов от воспоминаний о самом знаменательном событии твоей жизни!!!
– Да нет. Пока всё нормально. Ты мне очень нужен как человек, который всегда меня слушает и понимает. Ты только что это исчерпывающе подтвердил.
– Давно хотел признаться! Я глухой! Спокойной ночи!
– Погоди.
– Ну что ещё.
– Дело в Дэне. Он настаивает на особняке, а я не могу ему отказать.
– Это решать только тебе.
– Я уже всё решила. Выдержу, справлюсь и всё успею.
– Рад за тебя. Я пошёл?
– Постой. Понимаешь из-за свадьбы я совершенно забросила наш проект. Я вот что думаю. Мне всегда хватало времени, только потому, что он постоянно в разъездах. А если кончатся его командировки, что тогда? Я не могу выбирать. Но ребята постоянно говорят, что всё держится только на мне. Стоит мне пропустить всего одну встречу, потом пол дня уходит на срач, что всё надо переделывать. А после ещё пол дня, чтобы осознать, что всё и правда надо переделывать. И неделя, чтобы переделать. А когда я из медового месяца вернусь? Что там будет? А если дети? Может остановить всё это пока не слишком поздно? Это я бабочка в янтаре. Раньше я бездумно и беззаботно порхала по жизни. А сейчас как в плену. Я просто вязну в этой смоле. Я ведь сама не хотела ни проект, ни команду, ни спонсоров, ни даже свадьбу. А теперь просто не представляю себя без этого всего…
– Я правильно понял? Ты боишься, что не сможешь совмещать работу с семьёй?
– Знаешь, Дэн недавно сказал, что у нас достаточно денег чтобы всё бросить и сбежать на край Земли. Как романтичная парочка преступников.
– Ты ему сказала, что это не может хорошо кончиться? Они обязательно свалятся.
– Откуда?
– С края Земли!
– Да мне не до этого было. Я орала так, что не понятно каким потоком его быстрее сдуло. Воздушным, звуковым или матерным. Это ведь просто невинная шутка. А меня чуть пополам не разорвало. А знаешь почему? Я представила ребят. Одних. Брошенных. Без меня. Без мечты. Без даже минимальной возможности сделать мир чуточку лучше. Паша, конечно – то ещё стенобитное орудие. Но этого недостаточно. Иногда чтобы что-то сделать кто-то должен понимать, что шёлк слишком скользкий, лилии слишком вонючие, а белый слишком белый. Я хочу не нестись из дома каждый день в студию. Я хочу отстроить заново личную жизнь с мужем. С настоящей всепоглощающей страстью. Я не хочу клепать детей по автоматической программе. Но так не получится. Придётся выбирать. И если Дэн будет давить. Я… я ведь его брошу.
– Лика. Шёлк бывает вообще не скользкий. Есть сорта лилий без запаха. А белый… Да не бывает никакого белого. Его вообще не существует. Ты никогда его не видела. Только теоретически знаешь, что он есть. Просто занимаешься самообманом честно считая, что смотришь на него. А на самом деле это просто светло-какой-то. Слишком светлый, чтобы разобрать светло-какой.
– Ты хочешь сказать, что жизнь не идеальна и всегда найдутся варианты? Даже в самой безвыходной ситуации. Главное просто шевелить мозгами и не сдаваться?
– Я сказал только то, что сказал. Выводы ты сама сделала. Иди спать уже? А? И мне дай!
– Если я ещё раз позвоню ты закажешь киллеру мои голосовые связки во фритюре на ужин?
– Конечно нет, ты же знаешь… Возьму трубку буду сочувствовать сквозь толстый слой необъятного возмущения. Как, впрочем, и всегда.
– Да. Знаю. Спасибо! Даже думать не хочу, чтобы я без тебя делала)))
– Пожалуйста. Спи давай. А то колыбельную петь приеду!
– Уж лучше киллера!
– Вот именно! Со мной шутки плохи! Я знаю свои сильные стороны!
– Клянусь всеми святыми покровителями всех свадеб мира, что пойду спать!
– То-то же!
Святые покровители в этот момент должно быть, торжественно издохнув, бухнулись прямо в праздничные торты подопечных лучащимися ликами, ибо сразу после вечной клятвы я тут же начала делать наброски громоздкого кондитерского изделия.
Антон был чем-то вроде лотоса. Не пойми каким образом, выросшим на болоте словесных и визуальных испражнений приложений для знакомств.
По началу, я совершенно искренне отвечала всем, что не собираюсь:
Присылать свои обнажённые фото.
Включать какое бы то ни было видео.
Мастурбировать на присланные мне фото и видео, отправляя результат в виде фото и видео.
Принимать у себя в гостях.
Ехать к кому-то в гости.
Ехать куда бы то ни было. И на Мальдивы тоже не собиралась.
Вступать в половые связи с незнакомым человеком, отвечая фразами типа «Нет мы не познакомились, нет и завтра не познакомимся. И потом, если со мной немного поговорить, тоже не познакомимся.»
Обилие данных, о которых я точно знать не хотела, свалилось на меня из Глобальной Информационной Бесконечности. Сокращённо ГИБ. Потому что ГИБлое это место! Ощущение было такое, как будто ковш экскаватора вывалил на меня целую гору членов, засыпавшую меня с головой. Не самый приятный из возможных опытов.
Дальше я честно старалась найти логику в новой ячейке данных, которую я совсем не хотела иметь у себя в сознании.
Удивительно было, что все требования ко мне полностью исключали все обязательства с той стороны. При этом после непродолжительного интервью, оказывалось, что после первого «привета» я уже автоматически обязана дать только им. И больше никому никогда не давать ни до, ни после. Аргумент в защиту этой теории был один на всех «Это же я!»
Привыкнув к новым обстоятельствам, было принято решение использовать такое непаханое поле абсолютно серьёзных и очень обидчивых людей для тренировки своих саркастических навыков.
Предложения заняться сексом на ветке дерева, под музыкальные композиции, состоящие из матерных слов, в самой грязной подворотне, или пока я во всё горло буду декламировать стихи об ужасах войны воспринимались с потрясающим моё воображение энтузиазмом. Даже заверения, что я лучший фоторедактор на белом свете, не помогали ни грамма.
И каждый отказ от абсолютно идентичных предложений наталкивался на стену одного и того же вопроса.
– Почему?
И я честно пыталась на него ответить. Наставить этих людей на путь истинный. Но любые мои аргументы разбивались о совершенно абсурдные и одинаково безвыходные контраргументы. Причём работавшие в одну сторону.
Например, если мы жили в разных городах, то «надо будет – приедешь!». И подробный рассказ: как мне найти в интернете экспресс, на котором добраться.
И это было ещё не самое худшее. Дальше на меня понеслись потоки информации, как свобода выбора портит людей, и что мы все на сайтах знакомств, проходим мимо своего счастья. А ведь именно это счастье в мужском обличии сейчас нам и пишет. И счастье это предпочло бы, чтобы это у него была свобода выбора, а не у нас. И оно (счастье) с положением вещей, где выбирают его, а не оно, категорически не согласно! Вот и приходится нам объяснять, какие мы умом обделённые и не расторопные!
Люди, у которых на фотках были машины и часы… Ну, видимо, потому, что у них есть машины и часы… Считали своим долгом устроить мне натуральный допрос с пристрастием. Только что лампой в лицо не светили и детектор лжи не подключали. А выяснить следовало вот что: а не шлюха ли я часом… Не самый увлекательный вид досуга, зайдя в чат с порога начинать оправдываться. «Простите, господин полицейский, нету у меня татуировок, да не беру я денег у мужчин за интим-услуги, а фотка в купальнике в совершенно другой соц. сети, не призвана продать, то что на ней изображено.
Бывало и наоборот. То есть желающие меня приобрести тоже имелись в большом количестве.
А некоторые писали настоящие любовные романы с моим и человека на фото участием. Причём за любым: «Здорово», «да у тебя талант!», «какой ты молодец» следовала ещё тонна, о ужас! Набираемая вручную!
Не сказать, чтобы все первобытные самцы были абсолютными буйно-помешанными питекантропами. Разумные люди среди них тоже попадались. Только вот и те не далеко ушли от своих собратьев.
Тесты на сообразительность оказались не многим лучше тестов на анти-шлюшие.
Как только выяснялось, что я не знаю имя третьего барабанщика, обсуждаемой группы, предпочитаю импрессионизм классицизму, или не дай бог перепутаю «эскападу» с «экзальтацией» (хотя я до сих пор не до конца понимаю в чём разница), мне ставился неутешительный медицинский диагноз об отсталости в умственном развитии.
А если музей с идентичным названием, посмел находиться в нескольких городах одновременно, я обязана была предвидеть, что мой куратор говорил о главном музее, а остальные не считаются. В противном случае я могла прослыть невежественной… как не сложно догадаться кем… ну конечно же! Шлюхой! Которая, впрочем, вполне годится, для прямых обязанностей.
Особое удовольствие мне доставляли индивидуумы, которые сразу начинали разговор с оскорблений. Мол «жопа у тебя толстая, ноги кривые, рожа как перепелиное яйцо, но я-то красавчик, до тебя, так и быть снизойду». Удовольствие было весьма извращённым, ибо стоило только упомянуть о собственных недостатках недосягаемых для меня мужчин, как волны нескончаемой боли выливались в душещипательные монологи, несколько напоминавшие по структуре: «а ты… а ты… а сама ты такая! вот ты кто!». Казалось, на том конце разговора кто-то натурально рыдает.
Были и полностью пустые диалоги. Тогда начинала работать печатным бульдозером.
Я устроила суровый мозговой штурм, на тему, как продолжать разговор после закрытой фразы. Но это не помогало. После пяти попыток я тоже отвечала пару раз «ясно» и «хорошо». А на следовавшее за этим «Давай встретимся?» – решительное «нет».
Потом, как честный человек, стала предупреждать, что выхожу из чата. С неизменным «Почему?» и аргументами, о срочной необходимости отказаться от этого решения.
Вообще все мои попытки выяснить, чем отличается этот человек от миллиона таких же, сводились к одной исчерпывающей фразе: «давай я объясню, как тебе сделать так, чтоб мне было удобно».
Особенный тупик вызывал у меня вопрос: «чем занимаешься?». Что значит, чем? Тебе пишу.
Некоторые предлагали сразу встретиться, не общаясь. Обычно те, кто старше меня.
Не то чтобы удачных свиданий не было совсем. Иногда мне казалось, что я влюбилась. Но после сильных ощущений эмоциональные качели с той же силой отбрасывали меня в депрессию. А плохо всё кончалось всегда. Особенно когда выяснялось, что к интиму я переходить не спешу.
Читала я и некоторые самоучители по знакомствам в интернете. Но быстро поняла, что не могу относиться к парням ни как к животным, ни как к роботам, ни как к мебели.
Я же продолжала верить, что все люди разные и все личности. Просто каждому нужна возможность проявить и выразить лучшее, что в нём есть.
В саду было тихо и тепло. Такой роскошной осени, закутанной в парчу с красными узорами, украшенную невероятными клумбами, не пойми как дотянувшими до холодов, я не помнила давно.
Жанна проверяла мои сообщения хуже нашего учителя по литературе, отличавшегося не только высоким ростом и интересной внешностью, подчёркнутой изящными очками без оправы, но и на редкость сварливым характером.
– Лика, ты совсем дура? – господи даже интонации те же! Может эти двое всё-таки переспали? И она чем-то заразилась? Ладно, не будем завидовать. Первая любовь не проходит. Пришлось смириться с этим молча.
– У курицы мозгов больше, чем у тебя! Ты чё творишь?
– Это они творят! А не я!
– Зачем ты, вообще, с ними разговариваешь? Это же не люди. Это пустые телесные оболочки с торчащими на перевес елдаками, самомнением размером с космос и обидами на весь белый свет, чего их таких замечательных никто не любит, и не желает под них подстраиваться и подстилаться. Да им психиатр нужен, а не женщина! Лика? Ты психиатр?
– Ну… Я же помогаю им понять, почему им не отвечают…
– Да тебе самой психиатр нужен!!! Единственное, что они хотят понять, это какую кнопку на чём нажать, чтоб им фотку ню прислали. Не обязательно свою, кстати. И больше ничего. Это всё, что они хотят знать о женщинах. Да никогда они нас не поймут!
– А я как буду знакомиться, если не разговаривать?
– Отсев! Безжалостный, беспощадный, разгромный отсев. И запомни!!! На всю жизнь запомни!!! НИКОГДА НИЧЕГО НЕ ОБЪЯСНЯЙ ТЕМ, ЧЬЕЙ ЦЕЛИ МЕШАЮТ ТВОИ ОБЪЯСНЕНИЯ!
– Я просто хочу, чтобы они поняли, что я ищу, а потом уже определили устраивает их моя версия дальнейшего развития событий или нет. Что в этом плохого? Я же их не держу. Они могут просто отказать и искать дальше.
– Ну как так можно! – Жанна то ли всхлипывала сквозь смех, то ли смеялась сквозь слёзы – да ты натуральный супергерой! Человек-оправдание! Мне самой уже кажется, это читая, что ты готова дать всем, кто хорошо попросит. Что у тебя вместо мозга? Слезная жидкость?
– А что же тогда делать.
– Я совсем забыла. Знать тебя столько лет и не понять одну элементарную вещь! ТЫ ПОНЯТИЯ НЕ ИМЕЕШЬ, ЧТО ЗНАЧИТ МОЛЧАТЬ!!!
Список правил я решила законспектировать. Признанному эксперту в области, где я понимала, только то, что уже ничего не понимаю, приходилось верить на слово.
Итак, отвечать было нельзя на:
Любые «детки», «малышки», «барышни» и другие нестандартные обращения. И вообще на всё, что хоть немного режет слух.
Прекращать разговор после любого «почему?».
Ни в коем случае не заигрывать с больными людьми, какой бы формой сотрясения мозга они не страдали.
Любая закрытая фраза, любые три вопроса подряд без единого ответа, любой намёк на встречу у тебя…
Перечень был таким длинным, что казалось чаты существуют только для того, чтобы их игнорировать. До меня начинало доходить. Читая список, я разом вспомнила всё пережитое в бессмысленных попытках найти любовь. Несметной кучи приступов тошноты, головокружение, отчаянье, безысходность. А в конце искромётное понимание людей, желающих избить любого, у кого имеется член.
– Жанна…
– Что?!
– А они все… такие?
– А ты такая? Она повернула на меня телефон с открытыми переписками.
– Наверное нет…
– Ну вот и они нет. Наверное… Или, может, я просто не хочу в это верить.
Мы долго молчали, уставившись на клумбы и фонтанчик, сидя на кованных стульях в потрясающем воображение саду, созданном в заботе и любви любимой мамы Жанны. Возможно, самой счастливой женщиной на всём белом свете. По крайней мере она не давала ни одного, даже миллисекундного повода в этом усомниться.
Отбор не прошёл даром. Общение не клеилось. Но времени стало уходить в разы меньше. Меня ломало, трясло, но я брала себя в руки и без дополнительных размышлений удаляла все диалоги, попавшие в чёрных список Великого Гуру знакомств в интернете. Сама же она не нашла ни парня, ни даже постоянного любовника.
Лучом Света в Тёмном царстве, Ангелом в беспросветном аду, светом в конце туннеля был Антон. Первые же его сообщения пролили целительный бальзам на мою израненную кромешным бредом голову:
– Тут написано, что ты не просто любишь кино. А прямо истинная фанатка этого удивительного искусства?
– А почему оно кажется тебе таким удивительным? Каждый выражает свой внутренний мир, имеющимся у него способом. Через картины, одежду, текст. Да хоть лепкой тарелок из глины!
– Потому что кино – это возможность оказаться в чужой фантазии, заботливо созданной колоссальной командой людей по уши влюблённых в своё дело. И побывать там не просто на правах гостя. А жить по-настоящему. В реальности, где никогда не бывает скучно.
Мне было всё равно откуда он выцепил эту фразу. С человеком, который понимает, что сейчас выдал, мне всегда будет о чём поговорить. Позже выяснилось, что Антон написал её в момент нашего знакомства и ни секундой ранее. Он утверждал, что волны моего сознания уже тогда сбили его с ног.
Иногда мы спорили до пены у рта. Он был одним из немногих кому удавалось меня переубедить:
– Да ты просто не понимаешь! Фильмы-ребусы с переменой временных линий очень сложны в создании.
– Что сложного, отснять плёнку, кинуть её в блендер и нажать на пуск?! Да так только бездарности делают!
– Сложно создать интригу, сделать зрителя полноценным участником! Дать возможность почувствовать себя детективом!
