Sergei Lukjanenko

– Можно всю жизнь питаться только мягкой кашей, – объяснил я. – Но тогда у тебя выпадут зубы, потому что станут ненужными. И желудок разучится что-то другое переваривать. Вот мультики и кино – словно каша для мозгов. Чтобы умнеть, обязательно надо читать.

... ты пойми, жизнь она сложная, не черно-белая, а цветная и в крапинку. Есть, конечно, и такие, что злодеи до глубины души, а есть и праведники во всем. Но такие долго не живут. А большинство – оно разное. В людях все намешано,

Сексапильности во мне — не больше, чем в размазанной по тарелке остывшей овсянке.

Давно ли мы поняли, что справедливость нельзя отложить на „потом“, что дорога, вымощенная благими намерениями, ведет все-таки не в рай, что даже во имя самого прекрасного „завтра“ нельзя быть жестоким сегодня…

- И как ты это придумываешь? Этот лес... Оленя... Олень как живой вышел, у меня аж мороз по коже пошел. Только по-моему, они были с рогами...

- С рогами были волки. Они ими от оленей защищались.

– Эта чистоплотность до добра не доводит, – неожиданно резко воскликнул Завулон. – Все болезни от изнеженности, моемся, бережёмся, иммунитет ослабляем. Вот раньше, в старые добрые времена, мылись три раза в жизни – как родился, как женился и как помер. – Последнее – лет примерно в тридцать-сорок, – любезно добавил я.

…В старости плоха даже не физическая немощь, не заторможенность мышления, не проблемы с мочевым пузырём или, хе-хе, эрекцией. В старости самое ужасное, что ты помнишь себя молодым. И молодость была ещё только вчера.