Михаил Елизаров

Союз знал, как сделать из Украины Родину. А вот Украина без Союза так и не смогла ею остаться

Впечатлительные городские мужчины гонялись за яркими бабочками, не замечая блёклую, как капустница, Никанорову. Зато её вовсю пользовали выходцы из деревень, те, в ком ещё сохранился особый хозяйский взгляд на домашнюю скотину. Они сразу замечали безотказную суть Никаноровой

Я справлял малую нужду в гулком, как пещера, общажном сортире, а  Купреинов из-за двери что-то спросил. Я крикнул ему в ответ: – Не слышу, Лёш!.. – вышел. И Купреинов сказал: – Вот так и в жизни. Когда ссышь – не слышишь голоса истины!..

Нет, конечно же, случается, что и в Берлине выпадает снег, тогда немцы бормочут: “Eto zhe, bljat, kakaja-to Sibir”,  но в целом мягкая там зима, с утренним инеем и вечнозелёной травой…

Все собачники – копрофилы! Приглядитесь повнимательней. Как жадно пялятся они на собачий кал. Вид испражняющегося питомца взрывает канатные жилы на их висках: какой на этот раз? Цвета вяленой дыни или пористый, с зеленцой? Больные, настороженные люди.

Семёнович, – вы живёте одновременно во многих мирах, из которых наш, материальный, – самый примитивный и низкий. Ведь что такое Рай? Это не фруктовый сад и прогулки с арфами, а огненный мир напряжённой мыслительной работы. Творческие возможности не имеют преград, и нет такой задачи, которую нельзя было бы решить. Разумеется, чем меньше было накоплено прекрасных возвышенных мыслей, тем меньше пробудет человек в огненном мире перед новым воплощением. – А если из всех мыслей, накопленных за жизнь, была одна,

стихи, то какие бы это были стихи?» – Гребенюк опешил, задумался: «Даже не знаю… Хм… Ну, подскажи…» – «Рубаи!» – ответил Разумовский. И рассмеялся первым